— Passion.

Казалось бы, ничего сложного, всего навсего получить признание от виновника драки, отчитать каждого её участника, упрекнуть и отпустить. Вот только вместо извинений Ву продолжает слышать бесчисленные потоки ругательств от студентов в сторону друг друга. Гриффиндор винит во всём Слизерин и наоборот. Как в эту ситуацию ввязался Когтевран, Крис мог предположить, он наслышан о драках Хуана, а вот как в неё влез Пуффендуй — загадка! Общее «собрание» не дало нужных плодов и привело к индивидуальному опросу. Дела обстояли спокойнее, ведь теперь, в ситуации один на один, студенты расскрывали свои точки зрения спокойно. Проблема стала ясна. Ненависть Гриффиндора и Слизерина к друг другу — осталась неизменна. Хитрые носители герба змеи красочно описывали сложившиеся обстоятельства, не брезговали использовать ругательства и преукрашивать события, в свою, конечно же, пользу. Так к концу индивидуальных бесед в голове у Ву сварилась настоящая каша. В следующий раз он сдаст их профессору Снейпу — именно это он и пообещал им, раздавая отработки. — Мне всё равно, мистер Сальетэ. — Крис наглым образом пресекает попытку слзеринца возмутиться. — Если думали, что ваше «собрание» вне школы никак не аукнется, то Вы ошибались. Скажите спасибо хозяину и сотрудникам «Трёх мётел» за то, что попросили вас покинуть помещение. За разгром внутри паба влететь могло ещё больше, и, поверьте мне, никто в том случае не смог бы отделаться только отработкой. — Крис ещё раз оглядывает всех присутствующих, на них нельзя взглянуть без вздоха разочарования: побитые, злые и уставшие. — Мигом в Больничное крыло, завтра — на отработки. Попробуете отлынивать, не сможете избавиться от них до конца этого учебного года, уж я вам это гарантирую. А теперь прочь, живо. Некоторых как ветром сдуло, ещё парочка недовольных хотела задержаться и отстоять свои права, но красноречивый взгляд Криса заставил их закрыть рты и отправиться по гостиным своих факультетов. Тишина. Взглянув им вслед в последний раз, Ву отправился в преподавательское крыло — ему осталось только прикрыть эти задницы перед профессорами, убедить их лишь в одном — ничего страшного не случилось и жалоба, пришедшая в замок, лишь приукрашенное очевидцами-зеваками письмецо, а он, весь из себя ответственный и понимающий, уже со всем разобрался. Под тихий гул часов несколько слизеринцев зашли в гостиную. Им действительно повезло — декан до сих пор в отъезде, а значит им хотя бы от него не попадёт. Об изощрённых отработках от Снейпа Слизерин был не только наслышан. Почти каждый второй испытал их на себе, тому же Сальетэ однажды пришлось развлекать призрака факультета в розовой пижаме с единорогами. И если остальным это казалось смешным, парню — нет. Кровавый Барон не самая приятная личность, его боится даже Полтергейст, который, на минуточку, тоже призрак, чего уж о пока живом человеке говорить! — Ладно, парни, мы пошли, — не все решили задержаться около камина, пара человек, изнурённые долгим допросом, разошлись по комнатам. В гостиной задержались только Чонин и Сехун. — Чего забыли тут, драчуны? — С яблоком в руках, в чёрной шёлковой накидке ниже колен, из-под которой была заметна блестящая такого же цвета ночная рубашка, девушка с копной рыжих волос зашла в гостиную, похоже, пришла она с кухни. От неё пахло выпечкой. Мисс Демари села неподалёку, в кресло, и с нескрываемым интересом оглядывала побитых парней. Если О ещё выглядел сносно, то лицо, а возможно и тело Кима, сплошь осыпано свежими синяками и парой царапин. — Кто победил? Я на вашей стороне, ребят, только ваш вид говорит об… — Пятикурсница не выдержала и хохотнула, а чтобы это было не так заметно, стала грызть яблоко. — Пореже яблоки точи, глядишь, обратишься в пуффендуйку, после ночных… — О не договорил. Этим же, уже обкусанным фруктом, ему прилетело прямо в голову. — Ладно-ладно! — Парень не удержался от улыбки. Только в малом кругу, он позволял себе расслабиться и показать настоящие эмоции. — Ты! — Демари почти замахнулась, а потом, сию же секунду выпрямилась и аккуратно расположилась на стуле. Вот ещё, из-за этого идиотинки вести себя неподобающе. Однако кое-чем от одной пуффендуйской знакомой она заразилась: любопытство. И сейчас вечно усидчивая Луиза нетерпеливо перебирала волосы, в ожидании ответа. — Ну-у же, мальчики! Я должна знать всё из первых уст! Сальэте обязательно что-нибудь приплетёт, а Эрош даже со мной разговаривать не будет, потому что я наехала на неё из-за порванного платья… — Ага-а, а потом эти «первые уста» засветяться в новостях Хогвартской сплетницы, — дальше Сехун и продолжать не хотел, в замке по воспоминаниям О, около двух лет назад появилась «звезда». Она размещала постеры во внутреннем дворе замка, где подробно расписывала все грязные новости школы. Чаще всего она говорила о драках, отношениях и изменах. — Сплетница? — Ким наконец вышел из прострации. Всё это время он не отводил взгляд от камина, продумывая что-то. — Так не только в Дурмстранге крысы водятся? — Ким, мне жаль тебя огорчать, но ты и сейчас в крысятнике… — Не удержалась Луи, и уже через секунду от взгляда Кима её бросило в дрожь. Он умел смотреть так. — Выступает тут одна. Или один, никто не в курсе, даже профессора. Суетиться за каждую иголку в стоге сена. В общем, чем больше ты о себе скрываешь, тем больше о тебе знает вся школа. — Говоря об этом, О всегда надеялся на тот лишь факт, что в гостиной они в безопасности. Если эта крыса не с их факультета, что вполне вероятно, ежели помнить о главных характерных для слизеринцев черт. Если замок узнает, кем является его соулмейт… — Она похуже тебя будет, Ким, ты руками бьёшь, а она словами, заодно и репутации рушит. — Луи пожала плечами и села наконец между двумя парнями на диван. — А теперь не увиливаем и рассказываем мне всё, иначе ваши снимки с третьего курса разлетятся по школе! — Что?! — Рассказывайте, оболтусы! Слизеринцы завалились в «Три метлы» уже немножечко хорошие, примерно в три часа дня. Бабушка Хейл прислала ей настойку из клюквы, вдруг внученька заболеет, вот только слизеринцы нашли ей другое применение. Всемером они завалились за угловой столик, самый большой здесь. Каждый, на удивление, был тих и спокоен, так что хозяин паба согласился продать им сливочное пиво с капельками огневиски. Они обсуждали планы на грядущий год: квиддич, баллы за учёбу и внеклассные мероприятия. Пора вернуть змеиный герб в Большой зал, а то от синего когтевранского цвета уже давно рябит в глазах. Немногим позже, уже компанией поменьше, в «Три метлы» залетели гриффиндорцы. Их «писк», громкий смех, возгласы не по делу - разжигали некоторых личностей, так что один неловкий толчок в плечо, пролитое на кофту сливочное пиво, положило начало их словесной перепалке. Чеён схватила Хейл за плечо прежде, чем та успела вернуться к друзьям. — Поаккуратнее, — пригрозила кореянка, — пожалуйста, мы же все интеллигенты, так? — Пак сладко улыбнулась, пока Джо, выкрутив своё плечо, глядела на неё мрачнее тучи. Слизеринка промолчала. Она терпеливая. Девушка вернулась к своим и некоторое время они существовали мирно и почти не обращали внимания друг на друга. — А потише нельзя? Ваши вопли переглушают Феликса. Или вы собаки дворовые? Разорались тут. — Не выдержав, возмутилась Джо, слизеринка и не взглянула в сторону гриффиндорцев. Любой посетитель мог понять кому адресованы слова. — Как только абы случайно прекратите нас сливочным пивом поливать, тогда может и прекратим, Хейл, — лицо Чеён тут же покраснело от возмущения. Эта слизеринская стерва испортила её кофту, а теперь ещё и учить их пытается, — и тявкаешь здесь только ты. — А крепче держать своё пиво надо, не моя вина, что твои ручонки его еле держат. Пить не умеешь — катись отсюда. — Терпение Хейл не выдерживало, как и у Пак. Через пару секунд они сцепились, начав таскать друг друга за волосы. И всё могло закончить почти мирно, ведь их растащили, а хозяин выгнал их прочь, пригрозив написать жалобу в Хогвартс. Так что вместе с вещами они стояли на улице и уже собирались уходить, если б кто-то из гриффиндорцев случайно не обозвал слизеринцев «слизнями». После этого остановить нельзя было никого. — Слизни? Серьёзно? Слизни?! — Луи уже разминала кулаки. За такое даже её тонкие ручки готовы были разбить лицо тому неостроумному гриффиндорцу. — Стойте, я слышала там ещё Пуффендуй с Когтевраном были. — Ага, я вообще не просёк, когда они завалились ... А, точно! Бён! Он Чонину пощёчину отвесил! — Сехун возгордился собой, он успел что-то запомнить в общей суматохе. — Бён? — Демари напрягла мозг. — А! Тот полукровка? А он каким боком туда влез? Дела-а. — Ты не поверишь, кто его остановил ... — На лице О воссияла загадочная улыбка, так что когда Луи протянула своё ушко к его губам, он тихо-тихо прошептал имя одной когтевранки. — Я не верю! Серьёзно? Ким Чонин, Хуан Лин заступилась за тебя? — О закатил глаза, потому что зря она сейчас это сказала так громко. Луи не сразу вникла в суть своего прокола. — Мерлин! Ким быстро поднялся с кресла. Хуан Лин — наихудшая тема для разговора с ним. Так что под обоюдное молчание почти что двух единственных друзей, он вернулся в свою комнату. Он злился из-за драки, из-за отработок, но одно только упоминание когтевранки заставило его забыться. Вместе этого в нём взыграла другая, ещё более отрицательная мелодия. Слизеринец с силой сжал покрывало на постели, стараясь усмирить приливающий к сердцу поток эмоций.Хуан Лин. Хуан. Лин. Он хотел вычеркнуть это имя из своей жизни раз и навсегда. Никогда её не знать. Чонин бессильно выдыхает, трёт переносицу и прокручивает в голове злосчастную драку около "Трёх мётел". Может, если б он не стал заступаться за Хейл, когтевранка могла обойти паб стороной. Ей бы не пришлось вмешиваться, останавливать брата и остальных, опускаться на колени и смотреть на него глазами, в которых вертелись те три года, что они не видели друг друга. Зачем она так посмотрела? Глаза зачесались. Чонин почти выцарапал их, в попытке избежать жалкого проявления эмоций трёхлетней давности. Он так давно не чувствовал себя настолько подавленным, усталым и униженным. Он прокрутил этот момент в голове уже миллионы раз, стараясь придать ему новый облик. Так хотел увидеть в глазах Лин негодование, злость, ненависть. Но всё что он помнил, всё что он видел в них в этот вечер — сияющая звёздами тёмно-синяя Вселенная. Этой же ночью Ким уходит из подземелий. Ему не спится. О храпит прямо над ухом. Чонин ощущает себя неловко. Груша смеётся и пропускает его на кухню. И чего сюда всех тянет именно по ночам? Что и где Ким не помнит, он сюда за три года обучения в Хогвартсе пробирался раза три, да и те — днём, во время работы эльфов-домовиков. — Ладно, — не в силах что-то искать, Ким вооружает волшебной палочкой, — Акцио колбаса! — Грохот. — Упс-с. — Через секунду в затылок Кима врезается обрезанный калач копченного мяса. Наедине с ним он проводит около часа, двух. Совсем не хочется спать. Зато еда и правда помогла Киму избавится от мыслей про когтевранку. Нужно иногда прислушиваться к советам Демари, дело говорит со своими яблоками. Остатки или скорее огрызки колбасы парень припрятал в верхний шкаф, доест когда-нибудь. Только покинув кухню, Ким должен был отправиться обратно, но, прилив новых сил, заставил его гулять дальше. Ночь — лучшее время для обхода старых локаций. В Дурмстранге строгий режим, многие могли сравнить школу с магической армией, где без приказа командира не шелохнёшься. А здесь, приятно что ли? Даже призраки спали. Внутренний двор, с полуразрушенными старыми арками, пустовал. Из-за туч пробивались слабые отблески луны, только она одна нарушала одиночество Кима. И ещё сладкое мяуканье. Незнакомая Киму кошка запрыгнула к нему на колени и стала ластиться. Пару раз проведя по её спине, на что она довольно мурчала, парень вдруг опомнился. В Хогвартсе только одна кошка бродит по ночам. — Изыди, дьявол, — слизеринец резко капитулировал, он хотел рвануть в коридор, по которому мог скорее всего добраться до подземелий. И как раз оттуда показался свет, послышались шаркающие шаги. Филч! Даже Ким чувствовал себя не по себе рядом с ним. Он помнит кабинет завхоза: затхлый, грязный, с кандалами и ещё парочкой предметов для пыток. Этот мужчина грезил и мечтал о том, чтобы однажды меры наказания усилили, вернули их к старым порядкам. Тогда эти интереснейшие инструменты могли наконец пригодиться завхозу. Каждый студент боялся попасть на глаза Филчу и его верной кошке. А слизеринцам за такую встречу влетело бы не только от завхоза. Снейп рвал и метал за любой выгор от сквиба. — Сюда иди, — что произошло точно, Ким не понял, его схватили за руку и увели вглубь двора, в небольшой угол, где смыкались края квадрата. Арки там проросли мохом и вьюном, так что очертания студентов можно было не заметить. Спиной слизеринец чувствовал холодный камень, на него с силой навалились и закрыли рот ладонью, с длинными, холодными пальцами. — Тихо. Прямо перед ним стоял почти не дышащий пуффендуец, он всё оглядывался в сторону хода, откуда они прибежали, и налегал на Кима больше, и больше, когда тот дышал громче. Мяуканье уже больше не казалось таким приветливым. Миссис Норрис тёрлась о ноги студентов, а шаги Филча были слышны всё отчётливее. Он осветил угол и немного растерялся, увидев мадам в ночном халате. — Ох, какая встреча, — профессор травологии хлопнула в ладоши, а старик отвернулся и стал извиняться, — всё хорошо, вы идите-идите, я вспомнила, что не собрала цветы ночного вьюна! А сегодня как раз полнолуние! Отвлекла я вас, да? — Всё в порядке, доброй ночи, мадам, идём, миссис Норрис, — вместе с кошкой завхоз ушёл искать других нарушителей. — Говорила же! Ой, говорил не дышать! — Образ декана Пуффендуя растворился, тело вытянулось и похудело, Бён пошатнулся — целиком менять образ слишком тяжело. — Хоть бы сказал спасибо! — Напоследок проурчал Бэкхён, прежде чем упасть в обморок и быть пойманным довольным Чонином, в голове у которого уже появился новый план действий.