Любящая мать

Для разнообразия Уж аппарировал не в Убежище, а в одно из своих тайных укрытий - маггловскую тесную квартирку на пятом этаже высотного лондонского дома. Аппарируя, Калеб все время хихикал над заколдованным братом и лишь каким-то чудом ни его, ни кролика-Призрака не расщепило при перемещении. Наемник с громким хлопком рухнул на дешевый ковер в коричнево-зеленых безвкусных ромбах, не переставая хохотать. Уши кролика легко выскользнули из ослабевшей от смеха руки мага. Черный зверек, смешно поддергивая безжалостно пережатыми ушами, возмущенно запрыгал вокруг катающегося по полу Ужа, но лишь заставил того хохотать еще сильнее. Возмущенно пискнув, Призрак запрыгнул на брата и начал бить его лапами, вызывая у того своими действиями самую настоящую истерику. Тогда Джонатан, совсем разъярившись, попытался укусить Калеба: запрыгнул всеми четырьмя лапами на согнутую ногу наемника, впившись неприспособленными под такие действия зубами в колено. И получил от брата, действовавшего рефлекторно, отправляющий в полет пинок-отдачу. К счастью, тяжелая кроличья тушка не дала заколдованному волшебнику возможности познать все прелести и ужасы полета, заставив того под силой притяжения упасть у ног брата, смех которого теперь мешался с руганью и попытками потереть укушенную конечность. Джонатан, оскорбленный до глубины души такой необоснованной агрессией в свой адрес, с трудом перевернулся на расползающиеся лапы и сел к хохочущему Калебу спиной. Потерпев неудачу при попытке вразумления младшего брата, Джонатан решил терпеливо дождаться, пока того отпустит. Когда Уж с трудом встал, постанывая и держась за живот, и поковылял на кухню, Призрак, чуть обождав, попрыгал следом. Калеб, сам уже уставший смеяться, дрожащими руками открыл кран с холодной водой и подставил чистую керамическую чашку под бодрую прозрачную струю. Давясь все никак не отступающими смешками и стуча из-за этого зубами о край кружки, наемник стал пить холодную воду маленькими глотками, пытаясь успокоиться. Когда вода в кружке закончилась, а смех наконец отступил, Уж, путаясь пальцами в плаще и застежках, на всякий случай достал из сумки с зельями пузырек Умиротворяющего бальзама. Зелье подействовало практически моментально, и на припрыгавшего в кухню Призрака Калеб смотрел уже абсолютно равнодушно. Признав брата адекватным существом, Джонатан требовательно уставился на него, непроизвольно шевеля усами. Калеб понял его правильно. Вытянув из-под кухонного стола табуретку и разместив ее перед собой, наемник достал из ножен палочку и сделал приглашающий жест: - Запрыгивай, расколдовывать буду. Но сказать всегда проще, чем сделать: Джонатан, конечно, уже наловчился двигаться в новом теле, но запрыгнуть куда-нибудь он еще не пробовал. Поэтому все, что он смог сделать, это положить передние лапы на сидение табуретки. Напрягая передние лапы и скребя коготками по сиденью в попытках забраться наверх, задними лапами он впустую молотил воздух. Уж, сообразив, что самостоятельно Джонатан не справится, наклонился к нему и бесцеремонно схватил за загривок. Упитанная тушка Призрака ощутимо тянула руку. Так что Калеб с удовольствием разжал пальцы, роняя брата на табуретку. Не грациозно шлепнувшийся кролик послал брату злобный взгляд и стал собирать расползающиеся лапы. Полностью проигнорировав убийственный взгляд и не дожидаясь, пока Призрак разберется с непослушным телом, Калеб взмахнул пару раз палочкой, пробормотав определяющее заклинание. На первый взгляд ничего не происходило. Но только не для наемника: похмыкивая, тот разглядывал что-то, видимое только ему, и периодически покачивал палочкой. Выяснив для себя все, что хотел, Уж развеял заклинание и уставился на кролика. Кролик в ответ уставился на него. - Ну что, братец... Ты попал, знаешь? Кролик недовольно пискнул и попытался сердито нахмуриться, но в итоге у него вышла только забавная гримаса, как будто он очень хотел чихнуть. - Ближе к делу? - Призрак кивнул, смешно тряхнув ушами. - Ну, если ближе к делу, то это какое-то заклятье из разряда Трансфигурации, а в ней, как ты знаешь, я не силен. Поэтому выбирай: или я пытаюсь своими силами снять с тебя проклятье (при этом ты не будешь предъявлять мне претензии, если что выйдет не так), или идем искать специалиста. Кролик горестно засопел и уткнулся носом в лапы, размышляя. Джонатана не устраивали оба варианта. Но второй не устраивал еще больше. Выбрав из двух зол на свой взгляд меньшую, Джонатан снова уставился на брата и требовательно пискнул. - Уверен? Джонатан отрицательно замотал мордочкой, отчего получил по щекам ушами, и снова пискнул, глядя на брата. - Ну ладно, тогда я начинаю, - сделав глубокий вдох, Уж поднял повыше палочку, а Призрак на всякий случай зажмурился. - Фините Инкантатем!.. Инаниматус Конъюрус!.. Спекули Верто!.. Хомофис!.. Трансфегио! После каждого заклинания пушисто-ушастая тушка Призрака окутывалась зеленым дымом, струящимся из-под шерсти, но больше ничего не происходило. И только на последнем заклинании кролик с тихим хлопком стал увеличиваться в размерах и меняться, словно переплавляясь в очень растрепанного и взъерошенного Призрака, с ногами стоящего на скользкой табуретке. Пошатнувшись от неожиданности, но удержавшись на ногах, Джонатан поднес к лицу руки, повертелся вокруг своей оси, пощупал, проверяя, все ли на месте и в первозданном ли виде. И только после этого резко спрыгнул на пол и без размаха засветил брату кулаком в челюсть. - Это за то, что ты меня пнул. Я тогда чуть душу предкам не отдал! Калеб, немного заторможенный после Умиротворяющего бальзама, не успел среагировать. К счастью для Призрака. О чем Уж, потирая ушиб и что-то невербально наколдовывая, не преминул сообщить: - Тебе повезло, что я сейчас немного торможу. Иначе ты схлопотал бы по шее еще раз. - А тебе повезло, что при мне не было палочки. Иначе получал бы уже не кулаком, а чем-нибудь магическим. Кстати, верни мне ее. - Вот она, человеческая благодарность! Стараешься тут, расколдовываешь его, а он тебе кулаком в челюсть и палочкой грозит! - недовольно буркнул Уж, прикладывая к щеке наколдованный кусок льда и делая вид, что не услышал требование брата. Разумеется, Призрака игнорирование не устроило. Отпихнув табуретку в сторону и став на ее место перед братом, волшебник прошипел на повышенных тонах: - Палочку! Отняв от щеки лед, Калеб рявкнул на брата в ответ: - Где я тебе ее рожу?! У меня не было времени твои палочки подбирать! Хорошо, хоть тебя подобрать успел. Джонатан просверлили наемника мрачным взглядом. Он не мог не признать его правоту, но выместить раздражение от неудачи хотелось. Не найдя к чему придраться - Уж действовал в той ситуации наиболее разумно - Призрак буркнул: "Не ори на меня", и обернулся в поисках табуретки. Калеб отчетливо фыркнул и снова прижал лед к щеке. Призрак наконец сел, после чего наступила тишина: Уж молча разбирался со своим не боевым ранением, а Джонатан так же молча о чем-то думал. Первым заговорил, как ни странно, Уж. Уничтожив взмахом палочки начавший подтаивать лед, который, к слову, не сильно ему помог, наемник поднял взгляд на друга и поинтересовался как ни в чем не бывало: - Ну,что надумал? Мы ведь сегодня так ничего важного и не узнали. Будем продолжать искать информацию или бросим эту затею? Призрак взглянул исподлобья на брата и неохотно ответил: - Будем... У нас остался еще один источник. Самый нежелательный, но самый надежный. Глаза Ужа по мере понимания становились все больше и больше. - Не-ет... Ты же не серьезно? Это очень плохая идея. - Я в курсе. Но другого выбора у нас нет. Уж застонал и попытался откинуться на несуществующую спинку. Едва не упав и вернув себе равновесие, наемник принялся снова вразумлять брата: - Нет, Джонатан. Они же всю кровь из нас выпьют, и мы им еще и должны останемся. - У нас нет выбора. Нам надо это сделать. Если ты не заметил, те маги, которых эта маггла взяла неизвестно откуда, были подобраны явно под нас. Вернее, под тебя. И если бы они не разделились в самом начале, справиться с ними было бы на порядок сложнее. - Говори за себя. - Уж явно чувствовал себя ущемленным. Призрак фыркнул. - Калеб, не глупи. Признайся хотя бы самому себе... - Ты - не я, - Уж перебил брата, не дав тому договорить. - И не дай Мерлин мне быть тобой, - недовольно заметил Призрак. Достав измятую пачку сигарет и даже найдя внутри пару целых, Джонатан зажег на пальцах слабый огонь, прикурил, затянулся пару раз и, вернув себе душевное равновесие, снова заговорил: - Калеб, хватит дурить. Мы пойдем к гоблинам за информацией. - Идти на поклон к этим карликам-хапугам? За что? В чем я провинился? - патетично воскликнул Уж и для большего трагизма поднял руки к потолку. - Будто ты не знаешь. Так что идем в любом случае. Сейчас аппарируем в менор, и я напишу письмо нашему управляющему, а ты, как обычно, поставишь свою печать... - Нет! И не гони ты гиппогрифов! Мне нужно подумать... Может, я вспомню еще кого-нибудь из информаторов. - Ну-ну, - Призрак скептично хмыкнул, снова затянулся и пожал плечами. - Вспоминай. Время еще есть. Оба замолчали. Пока наемник думал, Джонатан успел докурить первую сигарету, а потом достал и выкурил еще одну. Почти все время Призрак кидал задумчивые взгляды на палочку в пальцах Ужа, сделанную в виде стилета. Когда молчаливое ожидание надоело, Джонатан заинтересованно спросил: - Кстати, что с твоей палочкой? Мне кажется, или она и вправду сделана из трех пород? Уж посмотрел на брата и пожал плечами: - Ну да, из трех разных древесин, причем она давно такая. - Я могу ее взять и посмотреть поближе? Наемник покосился на свою палочку и протянул: - Ну-у... Ты можешь попробовать. Но, чур, похороны за твой счет. Джонатан, оживая, заинтересованно покосился на волшебный артефакт. Он, конечно, и раньше знал, что у Калеба очень необычная палочка, но уже подзабыл за давностью лет в чем эта необычность заключается. - Неужели все настолько запущенно? - Запущеннее некуда: основа - терновник, острие - кедр, рукоять - пихта, а сердцевина - перо феникса, - наемник самодовольно ухмыльнулся и заявил: - Настроена только на меня, если ты ее возьмешь, то с большой вероятностью это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. Призрак искренне изумился: - И она работает, при таком-то смешении?! - Да, причем прекрасно. - Уж ласково погладил свою палочку, на что та в ответ вспыхнула приятным лимонным светом. - Мы с ней знаешь как замечательно сработались? Вот, помню, один раз меня на свою беду два аврора поймали. И первым делом решили обезоружить. Экспеллиармус и всякое такое. Тому, который мою палочку поймал, она сразу же руку оторвала, а потом отлетела назад ко мне и молнией добила. Даже гром был. Ну а второго я сам успокоил. Конечно, было немного жаль парней, но своя шкурка мне всегда дороже. - И это мне говорит волшебник, взломавший одну из самых древних египетских гробниц только ради того, чтобы ободрать тамошнюю мумию на один клочок древних бинтов, которые пошли в лечебное зелье для его ученицы? - подтрунил над братом Призрак. - Мы в ответе за тех, кого приручили. Знаешь такую фразу? - Нет. Кто ее сказал? - Лис. - Это кто-то из твоих коллег? - М-мм, точно нет. Уж сделал лицо кирпичом, хотя глаза его смеялись. Глядя на это очень-очень серьезное выражение брата и понимая, что больше ничего не добьется, Призрак сменил тему. - Ну ладно, я тогда вызову домовика, чтобы он меня в менор забрал. Ты как, со мной или своим ходом доберешься? - Это все зависит от того, что ты хочешь сделать. - Хочу взять свою палочку и написать покаятельное письмо гоблинам с просьбой о встрече. Калеб быстро что-то прикинул в уме и тихим угрожающим голосом возмутился: - То есть твоя настоящая палочка лежит где-то в меноре, и ты наезжал на меня из-за какой-то замены?! - Почему какой-то? Она была очень даже хорошая. Правда, нелегальная... Меня бить нельзя, - с насмешкой напомнил Джонатан уже начавшему было привставать с табуретки Ужу. - А вот очень хочется. А когда очень хочется... - ...То в любом случае перехочется. Я злопамятный, так что замучаешься в отдаче разгребаться. Уж ухмыльнулся, проведя верную ассоциацию. Хотя, может, это опять была его слишком буйная фантазия. - Ладно, за палочку я еще стребую с тебя сатисфакции. Пойду своим ходом, так что ступай один. - Ты еще что-то собираешься сделать? - Собираюсь. Собираюсь вернуться в убежище за оружием. Я из-за тебя не успел ничего взять из стрелкового. Призрак скривился так, как будто у него перед лицом положили что-то ужасно мерзкое и отвратительное. - Вот не понимаю я твоей любви к этим маггловским штучкам. Калеб недовольно прищурился. Он терпеть не мог, когда кто-то высказывал свое «фи» по поводу его методов: - Я просто скажу тебе вот что: если бы я успел взять с собой свою беретту, ну или хотя бы глок, то с той троицей было бы покончено почти сразу после их появления... А если бы взял Рысь с его снайперкой, то они бы даже и не поняли, что умерли. Так что не надо гнать волну на мои способы разрешения проблем. Они меня еще ни разу не подводили... В отличие от твоих магических. Ведь в мире магии защиты от идиотов не предусмотрено. - В мире магии идиоты долго не живут. Наемник раздраженно фыркнул и натянул капюшон, снова скрывая лицо. - Так, все, расходимся. Иначе я не выдержу и прибью тебя. И скажу, что так и было. И мне поверят. - Надорвешься ты меня убивать, - со степенным превосходством заявил в ответ Джонатан и встал, вызывая домовика. Пободавшись напоследок взглядами, мужчины исчезли из квартирки, оставшись каждый при своем мнении. *** Убрав с улиц деревни последствия магического боя, трое магов сопроводили Петунью и Гарри до Гринготса и сразу же испарились в неизвестном направлении под предлогом "временной нетрудоспособности". Бесстыже оставили Дугофура один на один с разъяренной женщиной и расстроенным мальчиком (и его новым питомцем). Гоблин, вынужденный выслушивать более чем обоснованные упреки клиентки, как манны небесной ждал, когда же придет письмо с просьбой о встрече. В том, что оно будет, поверенный не сомневался - он достаточно долго знал Джонатана и Калеба и хорошо изучил за это время привычки обоих. По крайней мере те, что касались ведения этими двоими важных финансовых дел. Домовик, принесший, как всегда, официального вида письмо с двумя знакомыми печатями, подтвердил это, и был встречен Дугофуром как спаситель. Бегло просмотрев мелкие строчки, выведенные на пергаменте, гоблин отдал приготовленный заранее ответ и, дождавшись исчезновения домовика, развернулся к Эванслейнам, сидящим рядышком на диване. Петунья, испытывавшая в последние дни постоянный стресс и морально от этого уставшая, почти не обращала внимания на такие мелочи, как большая змея. От чего вышла довольно забавная и милая картина: женщина обнимала и прижимала к себе надувшегося Гарри, а тот в свою очередь тискал руноследа. Головы же змеи беззастенчиво развлекались, развязав между собой очередной спор и шипя друг другу что-то неласковое. Кашлянув, чтобы привлечь к себе внимание, гоблин передал пергамент Петунье. Забрав из узловатых когтистых пальцев плотный лист бумаги, женщина внимательно его прочитала. Осознав написанное, леди Эванслейн устало прикрыла глаза. - Они сейчас придут? - Да, - Дугофур чуть наклонил голову в подтверждение своих слов. Гарри, прекрасно слышавший разговор, отвлекся от занимательного змеиного спора и спросил, запрокидывая голову, чтобы увидеть Петунью: - А кто придет, мама? - Чужие дяди, малыш, - для мальчика Петунья всегда, при любом настроении, оставалась нежно любящей матерью. Женщина хотела добавить что-то еще, но тут в разговор счел необходимым вмешаться гоблин. - И ничуть не чужие. Просто они ваша дальняя родня, Гарольд. - Значит, они будут со мной играть? – при этой мысли мальчик сразу оживился. Петунья в ответ неодобрительно поджала губы, но возразить не успела: гоблин опередил ее со своим ответом. - Конечно будут!.. Куда они денутся-то? Недовольный взгляд женщины поверенный проигнорировал. Гарри заулыбался, на время забывая про кролика и ругающегося руноследа, и принимаясь забрасывать гоблина вопросами про «дядей». Петунья, еле заметно усмехнувшись, прикрыла глаза, показывая, что устала, и оставила гоблина справляться с морем детского любопытства самостоятельно. Под конец этого маленького детского допроса, с которым Гарри справился лучше всех сыщиков Скотланд-Ярда, гоблин начал понемногу заговариваться, а Петунья узнала много новой и полезной информации, часть которой явно была из разряда служебной тайны. Дугофур, отдышавшись и сообразив, что наговорил много лишнего, лишь мысленно с досадой махнул на все рукой. С этой семейкой будет чудом, если его не отправят «на пенсию» раньше времени. Безрадостные молчаливые стенания гоблина были прерваны стуком в дверь. Впрочем, ее тут же, не дожидаясь разрешения хозяина кабинета, распахнули. Дугофур понадеялся, что не пинком… Но, судя по тому, как довольно скалился ввалившийся первым Калеб и как неодобрительно хмурился величественно возвышавшийся за его спиной Джонатан, дверь была открыта именно так. Гоблин недовольно тряхнул головой и покосился на Эванслейнов: Гарри смотрел на по-военному чеканящего шаг Ужа широко раскрытыми глазами, а Петунья больше заинтересовалась непоколебимо спокойным Джонатаном, которого вблизи видела впервые. Когда оба мага вошли в кабинет, а провожатый закрыл за ними «невинно пострадавшую» дверь, Дугофур наконец-то официально представил обе стороны друг другу. - Леди Эванслейн, лорд Эванслейн, позвольте представить вам ваших клятводавателей – Фиденс Джереми Калеб. - Наемник сделал шаг вперед, щелкнул каблуками сапог и, откинув капюшон плаща, наклонил голову в знак приветствия. Глядя на коротко стриженую макушку мужчины, напомнившего ей Джеймса Поттера, только сильно обтесанного армией или войной, Петунья судорожно вздохнула и покрепче прижала Гарри к себе. Но это не сильно помогло: мальчик, подавшись вперед, радостно спросил, сбивая гоблину всю торжественность: - А ты будешь со мной играть? Будешь, да? Калеб растерялся на мгновение, но спиной почувствовав насмешливый взгляд друга, тут же исправился, вытянувшись в струнку и бодро, на военный манер, отвечая первое, что пришло в голову: - Так точно, мой лорд, буду! Джонатан попытался замаскировать смешок, сдавленно кашлянув в кулак (ведь совсем недавно Калеб таким же тоном заявлял, в общем-то, прямо обратное), но не сильно в этом преуспел. На тихое шипение руноследа никто, кроме Гарри, не обратил внимания. Заметив на себе взгляд мальчика, Призрак дружелюбно улыбнулся и представился сам, не дожидаясь, когда это сделает Дугофур: - Калидас Рене-Франсуа Джонатан. Но мальчик отрицательно замотал головой и непререкаемым тоном заявил: - Кролик! Теперь хихикал Калеб, представляя, как вытягивается лицо у стоящего сзади Джонатана. А Гарри еще и добил того, заявив: - Я видел, как ты был кроликом. И он, – Гарри пальчиком показал на Ужа – забрал тебя. Мальчик снова надулся, вспомнив, что его, вообще-то, лишили зверушки. Петунья наклонилась вперед, на ушко выговаривая сыну, что пальцем показывать неприлично и не стоит называть незнакомых людей кроликами, и что хорошие мальчики так не делают. - А я не хороший! Я видел, видел, что он кролик! Было удивительно то, что ребенок смог разглядеть магов с того расстояния, что было между ними во время боя, запомнить их и узнать даже после того, как волшебники переоделись. Не выдержав, лыбящийся Калеб обернулся посмотреть на брата. Призрак, все лицо которого было теперь в красных пятнах не то от злости, не то от смущения, ни то от того и другого, наградил его зверским взглядом с обещанием скорой расправы. Уж быстро стер с лица улыбочку и нацепил вместо нее нейтральное выражение, но было уже поздно: Джонатан разъяренным гиппогрифом вылетел из кабинета. Послав ребенку и настороженной женщине добродушный взгляд, наемник развел руками в ответ на немой вопрос Дугофура и шагнул к поверенному: надо было кое-что с ним обсудить. Кое-что, касающееся работы. Обычно наемник старался тщательно скрывать любые сведения о своих клиентах и их запросах, но не в этот раз: во-первых, дело касалось его самой первой клятвы, а во-вторых… во-вторых, Калебу просто понравился мальчик. И то, с какой легкостью он вывел Джонатана из себя. Для себя наемник решил, что не против исполнить клятву.