***
Спать нужно, спать хочется, но спит только рыжая девчонка. Обычно спал и Чёрч, но в эту ночь он лежал и пялился в пустой потолок, словно пытаясь что-то там найти. Сколоченные деревянные доски, в темноте густо-синие с черными прожилками — и больше ничего. Тихо; слышится разве, как в очередной раз устроил ночное гулянье Леви. Вот этот монстр вздремнул под боком пару часов, пять минут назад подскочил, а теперь ходит счастливый и как огурчик, не считая ужасных синяков под глазами. И не считая того, каким он был, когда только-только проснулся — в тот момент он казался каким-то полумертвым чудищем, хрипящим и хватающимся за стенки, чтобы не свалиться. Он буквально полз в гостиную, чтобы просто заварить чай и усесться ждать утра. А остаться лежать рядом, видимо, не судьба. Как он умудряется столь мало спать? Или он намеренно делает так? Уснуть Фарлан все равно не может… почему бы сейчас не сходить и не выпить чаю с этим мифическим существом? Он прошел в гостиную, где стоял запах заваренных трав — не всегда удавалось отхватить именно чай, поэтому комната пропахла даже сушеной ромашкой и коноплей — и воска. Несколько свечей тихо трещали, а кружка тихо стукнула о блестящую поверхность небольшого стола. — Хэй, коротышка… — он, шатаясь, подошел и плюхнулся на диван, который, в свою очередь, громко внезапно заскрипел. Окликнутый дернулся от неожиданности. Счастье Чёрча, что в этот момент Леви не держал чашку в руке. — Какой хуй тебя принес? — А ты чего без меня тут расселся? — и усмехнулся. — Не спится мне. Это твоя кружка? — спросонья задал он не самый умный вопрос. — Нет, тут живет монстр, это его кружка, а чай в ней — жертва ему, — съязвил уже давно до конца проснувшийся Леви. — Значит, моя, — он улыбнулся и отпил из уже наполовину опустошенной посуды. Точнее, допил. Одним глотком, зараза. — Подлей еще, изможденный жаждой ты наш. — Фарлан не понимает, как можно так мало спать, а Леви не понимает, как можно двумя глотками осушить кружку кипятка. Чуть трясущейся рукой он взял небольшой чайник и вылил уже заваренный чай из него в чашку, а потом подвинул ее ближе к другу, дескать, пей, я больше не хочу. И Аккерман взялся за края, поднес к губам и совсем немного отхлебнул. — Почему ты так держишь кружку? Давно хочу спросить, — точнее, он очень многое стеснялся спросить раньше. Посмотрел в глаза цвета холодного металла и почувствовал не имеющий обоснования ужас. Он не боялся его, он чувствовал что-то жуткое впереди. И это «что-то» явно связано именно с этим человеком. С тем, кого он все еще неосознанно ощущает чем-то своим. Как будто подобрал ребенка и вырастил его. Нет, он зря переживал о разошедшийся путях — они не разойдутся. Или не совсем разойдутся. — Однажды ручка отломилась. Сервиз был дорогой — и жалко, и люлей отхватил, и ошпарился. Больше такого, прости моей души греха, не хочется, — он посмотрел на Чёрча. — Ты волнуешься? Леви читал его сейчас, определенно. А не хотелось, чтобы он это делал, не хотелось, чтобы он начинал переживать. Он же начнет, пусть и не покажет этого. В его серых глазах Фарлан заметил на секунду отражение звездного неба, но только на секунду. Показалось. Теперь только в самых зрачках и вокруг радужки скопилась холодная вакуумная тьма. Руки дрожат сильнее. — Да, — врать ни ему, ни самому себе он не хотел. — Я волнуюсь. Мне кажется, что что-то пойдет не так. — Пойти что-то не так может всегда. А сейчас пей чай и иди спать. Будет пожар — будем метаться, — но он понимал, что этот человек крайне интуитивен и столь же умен. Его чутью можно верить. В этот момент в голове Аккермана что-то щелкнуло — судя по всему, через долгое время сна механизм пробудился, а зеркальный коридор перешел в стадию разогрева перед полноценной работой. Пусть теперь то горит, то гаснет свет, пусть температура пляшет так же бешено, как будет однажды биться перед смертью сердце. Чертова пляска. Он пытался успокоить Фарлана, но чувствовал, как на несколько коротких мгновений похолодела в теле кровь. Это режим опасности. Леви наконец проснулся по-настоящему. Проснулось в нем все. Он четко видит картину мира перед собой, меж ребер давит. Его друг не ошибается в таких вещах. Каждый выбор будет стоить многого — и напряжение не должно сходить до самого конца. Только вот что это за конец, когда он наступит… никто и не знает. — Ты слышал? Иди спать, — чай снова оказался ближе к блондину. — Допивай за меня и иди спать. Несколько секунд Чёрч смотрел на кружку, а больше и не на что. Или не совсем на нее? Скорее, на несуществующую точку, находящуюся где-то на белом стекле или в темной смеси воды и заварки. — Слышал. Сейчас, — он будто повиновался. Но он лишь привык слушать Леви так же, как Леви слушает его — вникая в каждое важное слово и принимая все сказанное близко к сердцу.***
Фарлан видел, как он, загнанный в угол и озлобленно сверкающий глазами, бросил нож. Главный ли это провал? Даже воздух вокруг напряженный, давящий и сжимающий. Все как обычно, но иначе. Они все те же, но лишь немного другие. — Отпусти, коза! Больно! — не могла угомониться Изабель почем зря. Она должна успокоиться, иначе… лучше не будет. Какого же черта она остается такой же глупой? Хочется закричать на нее, чтобы перестала рыпаться, но Чёрч только закусил губу. Картина замерла в голове, а звуки начали отражаться от стенок черепной коробки эхом. Удар металла о землю, свист воздуха, голоса. Проклятая мешанина. Что теперь делать? Они должны были победить, но теперь пойманы, вынуждены выпустить ручки маневренных устройств из ладоней, вынуждены ответить на каждый вопрос, что им зададут. А будут ли задавать им вопросы вообще? Они столько противозаконного сделали, их могут и безо всяких слов сдать полиции, да мало после этого не покажется. Хочется запаниковать, но… если подумать, то как бы поступил на месте победившего сейчас Эрвина Смита Фарлан? Командор Легиона Разведки, что выводит своих людей на корм титанам в попытках добиться неизвестно ничего. Возможно, конкретно чего-то сугубо личного. В разведкорпус определенно нужны хорошие бойцы, но их, логичнее всего, не так уж много. Управлять УПМ достаточно трудно, но это есть основа выживания за стенами — судя по числу жертв, не столь многие способны на то, чтобы хотя бы вернуться. Сколько лет понадобилось самому Чёрчу, чтобы научиться? Сколько понадобилось Леви? И то, к этому нужен талант. Так, как Аккерман, не умеет парить в воздухе никто. Даже Эрвин Смит этот — он медленнее, менее ловкий, и поймал коротышку только лишь шевеля мозгами. Определенно, они втроем — сила. Определенно, потому что у них есть опыт и крайне способный к этому человек, которого по данной причине многие даже считают главарем банды. Леви этого не признает, он не хочет командовать, однако факт остается фактом. Но это уже другая тема для рассуждений. Может, не стоит настолько и волноваться? Это еще не пролет, это еще не пожар, чтобы метаться. Потому что на месте Эрвина Фарлан шантажировал бы. Шантажировал, чтобы добиться вступления чуть ли не виртуозов в свой отряд, пусть и следя после за подозрительными личностями в оба. Если уж на то пошло, то следить в оба ему правда стоит. От этого зависит судьба разведотряда и, возможно, судьба его самого. Фарлан немного успокоился, хоть сейчас его ставили на колени с закованными за спиной руками. Определенно, Эрвин Смит предложит. Лишь бы Леви сделал правильный выбор.