***
Около двух часов блондинка крутилась у зеркала. За это время Джей решил, что это последний раз, когда он ее ждет. Второй будет только когда она потеряет сознание от его побоев. И то он уже научился выводить ее из состояния обморока — удар током или немного кислоты на запястья и она вскакивает, как ужаленная. Харли нарядилась в красивое и дорогое красное платье, конечно же, с вырезом и коротенькое. Надела сверкающие украшения, тщательно скрыла под вечерним (более-менее адекватным) макияжем синяки на лице и руках и встала на каблуки. — Ну как я тебе, пирожочек? — голос оставался надоедливым и писклявым, что совершенно резало слух, в то время как глаза видели взрослую прекрасную женщину, элегантную и роскошную. Поэтому Джей, тоже облачившийся в черный смокинг и забравший у своих клоунов лучший джип, скривился с отвращением. Пусть не думает, что он потерял от нее голову. Но хитрую девчонку не обмануть опущенными в пол глазами и искусственным оскалом, она только улыбнулась шире. — Живо в машину! — рявкнул он, встав с кресла. Она прошла мимо, но мужчина схватил ее за руку, чего она очень испугалась. — И только попробуй мне там с кем-нибудь обняться. — прошипел зеленоволосый, пристально глядя в ее голубые глаза.***
Вечер. Ночной город освещен тысячами огней бурлящей жизни молодежи. Центр района, светские дома, музыка, гоняющие по дорогам спортивные машины, лимузины, джипы… К клубу подъехал, как всегда с заносом вырвавшись из-за угла, чёрный Ford Ranger Джокера. Веселый и разгульный смех Квинн стал слышен отчетливее после глушения двигателя. В отличии от машущей руками блондинки, водитель был хмур и угрюм. Даже немного растерян. Он нервно вышел из авто, порыкивая на мимо проходящих джентльменов и леди, и, даже не глядя на Харли, вытянул ее из машины за руку. Девушка быстро успокоилась и вдохнула запах ночного веселья. Она любила, когда во время сна их с Джеем закоулка у них двоих все только начиналось. Пока Джокер осматривался и злился все больше от развлекающейся толпы, Харли повернулась к нему с улыбкой и взяла за отпаренный белый воротник. — Спасибо, что привез меня сюда, Пирожок. — и сладко поцеловала, от чего у него внутри заклокотали сразу два чувства: это бешенство оттого, как она ему надоела своими приставаниями, и притупление всего негодования. Если она счастлива, именно так, искренне, а не как обычно от дозы электричества в висок, он хотел делать все, чтобы только она улыбалась. Мужчина не ответил на поцелуй, даже глаза не закрыл — его все отвлекали мелькающие фигуры.***
По традиции Харли, как и все, должна выйти на сцену и произнести тост с воспоминаниями о жизни в институте. Ха. Как же. Если она хоть что-то помнит после той ночи, когда переродилась. Джокер сидел на кожаном диване перед небольшим столиком с напитками, напротив была та сцена и танцпол. Подружки Квинн вовсю его обсуждали, а он даже не понимал этого, не знал, что они делают и в чем смысл. Да и не слышал. Люди вокруг смеялись, веселились, танцевали, пили, обнимались. Встречи, вечеринки, дни рождения… Психопата всегда раздражали все те, кому весело без него и его проделок. Как так? Король преступного мира, Принц Готема… и не Повелитель веселья? Такого, какого хотел он, у них никогда без него не будет. Настоящего. Поэтому Джокер время от времени и все чаще теребил красную кнопку в кармане пиджака. Скоро здесь все запылает красивыми огоньками и ему будет весело. И это главное. Испортить всем праздник. И ей. Чтобы знала — хорошо может быть только там, где есть он, ее хозяин. — Пирожочек, мне холодно, можешь дать свой пиджак? — снова назойливый голос под ухом. Блондинка в красном подсела к мужчине и провела пальцем по его груди, состроив глазки. Джей повернулся в ее сторону. Черт. Эти ее алые манящие губы. Подведенные глаза, короткое платье. Вся она заставляет его содрогаться и притягивает. Она его собственность. Может пользоваться, где захочет и когда захочет — это от нее не зависит. Маленькая хитрюга. Еще и просит его оружие. Холодно ей. А в майке на снегу жарко было? И она знает, что есть другой способ не замерзнуть. Джей взял ее красные пухлые губы и хорошенько приложился своими, прикусывая язык. Алкоголь притупляет боль. — Выпей хорошенько перед тем, как мы свалим из этого места. — сказал холодно мужчина, глядя ей в глаза. А Харли улыбалась, не смотря на странный приказ — он здесь, он рядом с ней, сидит, терпит все это, немного пыхтит и злится, но это так мило с его стороны. Глупая. Наивная. Влюбленная. Пришло и ее время выйти перед всеми и сказать несколько слов о прошлом. Девушка сделала пару уверенных шагов на сцену с бокалом вина в руках, и ее стало просто не узнать. Будто в лучах этого света клубной жизни, этого человеческого веселья, она превратилась обратно в только что окончившую институт юную практикантку Харлин Квинзель. И она так чувствовала. Только он маячил ярким зеленым пятном на фоне всех остальных в зале и заставлял ее сердце замирать при встрече взглядов. Джей смотрел на нее. И тоже это понимал. Что творится! Его Харли меняется обратно. Он взглянул на нее другими не затуманенными любовной ненавистью глазами: красный дорогой наряд, аккуратные ноготки, сверкающий браслет, босоножки, укладка строгая и неестественная, а какая фальшивая по его мнению улыбка, какие бездушные глаза. Она говорила что-то и все смеялись вместе с ней, но он видел только ее. И все эти изменения. С нее хватит. Пора положить этому конец. Да кто вы такие?! Люди?! Вы не смеете влиять на его девочку, вы не смеете веселиться так наигранно и не правильно, без сумасшествия, без убийств, без наслаждения!.. Довольно. Джей медленно нажал большим пальцем на кнопку в кармане. И тут в Харли будто что-то щелкнуло. Будто это она среагировала на приказ хозяина. Но по ее глазам можно определить, что она не кукла, что она в этот момент стоит на грани, вышла из тела и посмотрела на него одной душой. Упрекая в предательстве? Разочаровываясь в доверии? Не веря собственным глазам? Как он мог… не сказать ей? Он больше не видит ее своей сообщницей? Своей спутницей, с которой они вместе веселятся. Нет. Никто не имеет права веселиться без Повелителя. «…Хорошо может быть только там, где есть он». Она уронила бокал. Стекло вдребезги разлетелось, собирая на себе капли вина… И в эту же секунду прогремел взрыв. Прямо позади нее. Стена разлетелась и меж обломков заполыхал огонь. Дым сразу окутал зал и сцену. Ударная волна сбила с ног почти всех присутствующих, в том числе и Харли. Блондинка ударилась головой и упала прямо на сцене. Многие навсегда скрылись под обломками стены и потолка, кто-то, кто был ближе к дверям — с криком вылетел на улицу, ну, а кого просто придавило так, что раздирающие глотку голоса врезались в уши Джокеру, заставляя его быть более-менее довольным собой. Вот оно наслаждение, то самое веселье, когда все кричат, поддаваясь инстинктам, пихают друг друга, затаптывают, словно звери, насмерть, готовые убивать, лишь бы только выжить. В такие моменты обличается настоящая сущность людей. Это смешно. Как они зависимы. Как дорожат жизнью, как хотят не лишиться её. Мужчина медленно шел мимо всех к сцене. Фенито ля комедия. Ты отыграла свою роль. Ты навсегда в этом теле. Ты навсегда его Харли… Джей снял пиджак и завернул ее в него, накрыл плечи, чтобы ей было не холодно. Она же глупенькая беспомощная Харли Квинн, несчастная. Потому что у нее есть слабость. У нее есть он.