Космос свёл меня с тобой

Отчитываясь о завершённой миссии перед Управлением Звёздного Флота, я справедливо полагала, что Адмиралтейство примет мой запрос на то, чтобы они направили мой корабль на планету Денева для оказания помощи «Бейнбриджу», однако у Управления оказался другой взгляд на дело. Они дали нам другую дипломатическую миссию по доставке с Звёздной базы 114 на Кронос очередную важную делегацию. Связанно это было с тем, что несмотря на заключения мира между Федерацией и Клингонской Империей, отношения наши были по-прежнему весьма напряжёнными. Миссия по расчётам Спока должна занять пять земных дней, что было для меня слишком долго. Отдать управление кораблём своему старшему помощнику и спуститься на базу для того, чтобы пересесть на другой корабль, который бы доставил меня на планету Денева, я не могла. Это бы нарушило Устав Звёздного Флота. К тому же на моём личном присутствии настаивал главный член этой делегации — земной посол Майкл Мантейн. Он-то и согласился на эту, с его точки зрения, опасную дипломатическую миссию только с условием, что именно я и мой экипаж будем его сопровождать на Кронос. Так что, отвертеться от работы у меня никак не получилось. К моему глубокому сожалению, во время беседы с адмиралами, когда я ещё хранила крупицы надежды на получение разрешения отправиться на планету Денева, среди них я не заметила Криса. Попытка связаться с ним лично не увенчалась успехом. Его секретарша мне сообщила, что он в последнее время очень занят, а потому не может со мной лично поговорить. Я была уверена, что будь он среди остальных адмиралов, то смог бы помочь мне отстоять моё мнение. Шёл четвёртый день нашей миссии, и я готова была лезть на стенку от неизвестности. Было сложно сдерживать себя, когда душа рвалась к планете Денева. Однако долг перед Федерацией требовал от меня исполнения миссии. Я не могла подвести ни Адмиралтейство, ни дипломатическую делегацию, ни свой экипаж. Но как-будто мало мне было проблем. Так ещё и Спок вернулся в альфа-смену. Было стойкое ощущение, что вселенная настроилась против меня, подкидывая всё новые и новые препятствия и неприятности. Не спасало упадническое настроение продолжающиеся знаки внимания от неизвестного воздыхателя, хоть тот бесспорно старался поднять мне настроение, как никогда раньше. Я честно ценила его знаки внимания и заботу, но страх за родных не оставлял меня в покое и не давал в полной мере насладиться дарами анонима. Я очень надеялась, что все мои страхи в итоге окажутся не больше, чем продуктом моего богатого воображения, но время шло, и не было слышно никаких вестей с планеты Денева и с Земли. А тревога росла. Ещё и Спок окончательно решил меня добить… Мало того, что теперь я могла иметь удовольствие лицезреть его во время альфа-смены во всей его инопланетной красе, так он ещё и снова начал своё близкое общение с Нийотой. Я не считала, что подруга, зная о моих чувствах, решит возобновить роман с вулканцем, однако видеть их вместе было тяжело. Я ругала себя, ловила на нелогичности чувств, однако банально ревновала Спока к подруге. И поводом для этого было их близкое общение: они могли мило беседовать во время смены, так как их консоли находились не так далеко друг от друга. В столовой их можно было увидеть часто за одним столиком (учитывая, что раньше Спок был не частым гостем общей столовой). Даже в комнате отдыха они предпочитали проводить своё свободное время в компании друг друга. И потому волей — не волей, в голову закрадывались неправильные мысли… Я смотрела на счастливое лицо Нийоты, на спокойное, почти умиротворённое лицо Спока и испытывала боль. Вулканец никогда не был рядом со мной столь расслабленным, как это было рядом с моей подругой. Конечно, романтическими чувствами между ними и не пахло. Или я пыталась убедить себя в этом? Я уже сама запуталась… Но мне всё равно было ужасно обидно и больно от их близкого общения, когда же со мной Спок старался все контакты свести к минимуму… Этот контраст медленно, но верно уничтожал меня изнутри. А потому я старалась загрузить себя ещё больше работой, засиживалась на мостике до гамма-смены, пропускала безбожно приёмы пищи, лишь бы не видеть эту парочку. А во время альфа-смены проводила время с терранским послом, который оказался весьма любознательным, а также охотчив поделиться своими знаниями с «подрастающим» поколением. И именно беседы с ним давали мне возможность немного прийти в себя. Оказалось, что он знал и моего отца, и Кристофера Пайка. К сожалению, об отце Майкл мало рассказал, зато в красках описал юность Криса. Слушая красочные рассказы о своём втором отце (не побоюсь это слова), я заполняла дыру в сердце, которая образовалась в моей душе после его потери. И это же заставляло меня на время забыть о своих тревогах и печалях… Но увы, не надолго. Что касается остальных членов делегации, то они были немногословны. В отличие от своего главного представителя, они предпочитали проводить всё своё свободное время в каютах. Мой экипаж был удивлён их несговорчивостью, но довольствовался тем, что им не мешали выполнять их непосредственную работу. Что же касается меня… Недоедание, недосыпание, а также полная загруженность чуть не убили меня. И если бы не Боунс, который лично явился по мою душу во время очередной альфа-смены на пятый день миссии, сложно было бы представить, что было бы со мной. Но по ужасному настроению моего лучшего друга, по пяти болючим гипо я осознала, что едва не довела себя до края, иначе бы он не был столь зол на меня. Однако, что удивительно, Боунс ограничился лишь этим, не став устраивать мне долгих лекций о моём безрассудстве, за что я была ему безмерно благодарна. Недолго, но с упоением он отчитал меня, обколол меня гипо-шприцами, а потом оставил до прибытия на планету в своей обители, никуда меня не выпуская. Боунс был очень зол на меня за мою безалаберность, но ещё больше он негодовал от одного лишь упоминания о Споке. Стоит ли упомянуть, что вызверился он именно на моём первом помощнике, что так не вовремя решил заглянуть в медотсек, дабы лично узнать, на каком основании капитан прогуливал альфа-смену. Когда же мы всё же прибыли на планету, мне было тяжело расставаться с послом, однако, к своему стыду, одновременно с этим я не могла дождаться момента, когда смогу связаться с Адмиралтейством и узнать, наконец, что же произошло на планете Денева, и вытребовать у них миссию туда. Лично сопроводив дипломатическую делегацию на Кронос, пообщавшись с уже знакомым мне советником канцлера — с Кэрлоком, я вернулась на корабль. Было приятно встретиться со старым знакомым, который в эту встречу был весьма дружелюбен (если можно так выразиться относительно клингонца) по отношению ко мне и к делегации, что предвещало положительное завершение дипломатической миссии для Федерации. Потому возвращалась я на корабль в весьма приподнятом настроении. А нетерпение от скорой видео-связи с Адмиралтейством ускоряло моё передвижение по кораблю. Однако не успела я взойти на мостик, как Нийота огорошила меня вестью: — Капитан, с вами лично хочет связаться адмирал Патрик, — проговорила она, выглядя немного растеряно. Моё сердце почему-то тут же ухнуло вниз. — Мистер Спок, мостик на вас, — кивнула я вулканцу, который встал мне на встречу. Даже не взглянув на него, я резко развернулась и направилась в зал совещаний. — Лейтенант, переведите разговор в переговорную. — Есть, капитан, — незамедлительно откликнулась она. Я прошла в зал переговоров. Сердце моё отчаянно и сильно билось в груди, грозясь проломить грудную клетку. Отчего-то в душе поселилось чувство чего-то неизбежного и плохого. Руки предательски дрожали, когда я положила их перед собой на стол, за который успела сесть, активировав видеосвязь. Тут же передо мной появилось уставшее, посеревшее лицо адмирала, что только подтвердило мои опасения. Моё сердце пропустило удар. Что-то явно было не так. — Адмирал? — мой голос прозвучал предательски вопросительно и дрогнул на последнем слоге. — Джим, — отрывисто кивнул он мне. Повисла пауза. Крис отвёл взгляд в сторону, сглотнул, а потом поджал губы, словно собирался с мыслями или, скорее, боролся с внутренними противоречиями. Моё сердце ускорило свой бег, отчаянно трепыхаясь, словно птица в клетке. Я вцепилась в столешницу, как в спасательный круг, стараясь унять страх… — К сожалению, — проговорил он и замолчал, было видно, как ему тяжело говорить. Но уже от этой фразы, от голоса, каким он её произнёс, мне стало не по себе. А грудную клетку словно сдавило железным обручем. — У меня плохие вести для тебя. — Не томите, прошу, — прошептала я непослушными губами, когда он вновь замолчал. Крис на секунду снова отвёл взгляд в сторону, а потом, кивнув чему-то, опять взглянул на меня. И от его взгляда мой мир рухнул в одночасье. — Кто? — Планета Денева подверглась нападению странного паразита, который мог управлять людьми, тесно сплетаясь с их нервной системой. Помимо сильной боли, что они причиняли своему хозяину, меняя в корне обычное поведение людей, они также постепенно убивали их. Под их влиянием колонисты оборвали связь с Федерацией, чтобы корабли Звёздного Флота прибыли, а они смогли захватить офицеров корабля, а вместе с ними распространиться по всей Федерации. Было установлено, что эти паразиты пришли к нам из другой Галактики, и целеустремлённо двигались к эпицентру жизни нашей. Кораблю «Бейнбридж» удалось избавиться от паразитов и спасти планету, однако до его появления много людей успело пострадать, — начал издалека Крис, убивая меня тем, что оттягивал неизбежное. Я уже понимала, что мои самые страшные опасения сбылись. — Кто? — повторила я свой вопрос более окрепшим голосом. — Ваш брат и его жена… — а дальше я не слушала. Мне в уши словно ваты напихали. Голос Криса звучал глухо и неразборчиво, не цепляя меня. Мир рухнул в одночасье. Я не смогла спасти брата, я не смогла спасти его жену… Из-за моей неспособности что-либо сделать, я потеряла всё в своей жизни… Чувство вины и ненависти к себе, а также всепоглощающее чувство потери целенаправленно сталкивали меня в пучину отчаяния. Нет! Нет, нет, нет, и нет! Этого не могло произойти! Им ведь должны были помочь, должны были спасти! Они не могли… Ведь судьба не могла быть столь жестока?! Не после того, как отняла у меня сначала отца, потом маму, затем Криса, а после разделив со Споком. Сэм и Аурелан ведь были так молоды… На место отрицания пришли опустошённость и обречённость. С какой-то отстраненностью я отметила, как внутренние барьеры, которые в своё время я отстраивала и училась держать при поддержке Спока, затрещали, грозясь выплеснуть все чувства и эмоции, что я испытывала. И мне было всё равно на то, что они могли пасть, и все мои эмоции могли обрушаться на ничего не подозревавшего вулканца. Пронзающая грудную клетку боль не давала мне нормально дышать. Но слёз не было. Я просто… — …Питер, — вдруг одно слово вернуло меня к жизни. Имя родного человека смогло на секунду вырвать мне из того, что так долго и отчаянно желало поглотить меня. Я встрепенулась и подняла взгляд на адмирала. — Питер? — переспросила я тихим хриплым голосом. Я жадно вцепилась взглядом в лицо Криса. — Да, он переведён на Звёздную базу «Хопс», которая оказалась ближайшей к планете Денева, — кивнул Крис и попытался мне улыбнуться. А я отчаянно вцеплялась в каждое слово, что он произносил. Питер, мой милый маленький племянник Питер был жив! Эта мысль вернула меня к жизни или даже возродила из пепла, словно феникса. — Его судьбу будут решать… Будут ему искать опекунов… — Могу я стать его опекуном? — тут же перебила адмирала я, наплевав на субординацию, ведь сейчас было совершенно не до неё. Хоть решение было поспешным, но оно мне не казалось неправильным. Крис замолчал и внимательно взглянул на меня. Что-то в его лице поменялось, стало более серьёзным и вдумчивым. — Честно говоря, я наделся, что ты меня об этом попросишь, — вздохнув, он поправил ворот своего кителя. Я жадно вслушивалась в его слова, не давая боли и отчаянию вновь захватить меня, не сейчас! — Честно говоря, — вновь начал он. — Капитан «Бейнбридж» передал последние слова твоей невестки, которая пережила своего мужа на полчаса. Она просила, чтобы именно ты взяла опекунство над их сыном. Капитан зафиксировал её слова, а потому всё будет официально. К тому же я тоже помогу тебе, я уже выбил разрешение у Адмиралтейства на то, чтобы ты могла взять на борт ребёнка. Конечно, меня по головке за это не погладили, и это стоило мне много нервных клеток. Но я смог добиться положительного результата. — Тогда, я прикажу немедленно направить «Энтерпрайз» на базу «Хопс»! — вскочила я с кресла, но Патрик тут же меня осадил. — Я хочу, чтобы ты понимала всю серьёзность положения и реально оценила свои возможности, — проговорил серьёзно Крис. От звучания его голоса я, окрыленная мыслью о том, что Питер жив, протрезвела. Суждение о том, что я за кого-то буду нести ответственность, за кого-то, кто не может за себя постоять… Ведь это было иначе, чем с экипажем. Смогу ли я справиться? Но прислушавшись, к себе я поняла, что смогу! И если будет трудно, я приложу все силы, чтобы стать всем для этого мальчика, заменю ему родителей, окружу любовью и заботой, спасу его от боли потери, как бы ни было больно! Ведь в данной ситуации он больше всех остальных нуждался в поддержке и любви, потому что для него его мир точно рухнул. И мы нуждались друг в друге. — Я готова! — решительно проговорила я, прямо встречая взгляд адмирала. — Это я и хотел от тебя услышать, — в голосе Криса я услышала одобрение. — Питер нуждается в тебе, а ты — в нём. Я уже подобрал идеальную гувернантку для ребёнка, которая присмотрит за Питером, когда ты будешь на службе. — Спасибо! — от чистого сердца поблагодарила его я. Повисла тишина. Остался ещё один вопрос. — Я… Я могу с ними попрощаться? — Увы, в этой просьбе тебе отказано, — с сожалением отрезал Крис. — По приказу Управления Звёздного Флота. Я прикусила губу, стараясь сдержаться. Боль полоснула по сердцу. Мне даже не дали возможности проститься с братом и Аурелан. Это было больно и жестоко. Порой Управление поступало излишне строго и бескомпромиссно, что не прибавляло им баллов в копилку любви к ним. И как бы не было обидно, я постаралась справиться с этой несправедливостью. — Я понимаю, — кивнула я, пересилив себя. В любом случае, Крис точно не был виноват в решении Управления. Он и так сделал слишком много для меня. — Тогда мы направимся на звёздную базу. — Конечно, — кивнул Крис, позволив себе слабую улыбку. — Мне жаль. (Советую включить Бетховен — тишина) С этими словами видеосвязь была прервана. Последние слова Криса сломали во мне дамбу, и слёзы хлынули из глаз. Было мучительно больно до такой степени, что едва ли хотелось жить, ведь я потеряла свою семью. Однако одна лишь мысль о Питере продолжала держать меня на плаву, не давая мне захлебнуться собственными чувствами горя и печали. И именно мысль о моём маленьком племяннике отрезвила меня на секунду, чего хватило на то, чтобы я решительно встала, покинула зал переговоров и вернулась на мостик. За время моего отсутствия там ничего не поменялось, зато что-то поменялось во мне. Стоило мне только появиться, Спок тут же поднялся из моего кресла, уступая его мне. Я встала напротив него, покачав головой. Впервые я не чувствовала ничего по отношению к вулканцу. Пока в душе было пусто, словно из меня всё выкачали. — Мистер Чехов, — обратилась я к навигатору, переведя взгляд с вулканца на юношу. Он повернулся ко мне, улыбнувшись. Впервые в жизни я не ответила на его улыбку, отчего она на его лице быстро сменилась удивлением и недоумением. — Да, капитан? — осторожно спросил он. — Просчитайте курс на звёздную базу «Хопс», — попросила я его. — Есть, — быстро откликнулся он, развернулся к панели и принялся за свою работу. Чувствуя на себе взгляд вулканца, я упрямо смотрела в сторону навигатора. — Курс просчитан, расчётное время прибытия тридцать часов. — Вас поняла, лейтенант, — кивнула я Паше. Он вновь смотрел на меня, и в его взгляде росла тревога. Я перевела внимание на Сулу, который также не спускал глаз с меня. — Мистер Сулу, направляйтесь на базу по рассчитанному курсу. — Есть, капитан, — кивнул он мне и развернулся к своей консоли, вбивая необходимые параметры, а потом направил корабль навстречу новому месту. На секунду я прикрыла глаза, собираясь с мыслями, то, что я обязана была сейчас сделать, требовало от меня много сил и выдержки. — Капитан, … — начал свою речь Спок, но я прервала его, покачав головой. Спок замолчал, сурово поджав тонкие губы, весь его вид выражал недовольство тем, что я не дала ему закончить его реплику. Впервые я не чувствовала перед ним вины. — На данный момент и до прибытия на Звёздную базу «Хопс» я не пригодна к несению службы по причине своей эмоциональной неустойчивости, на место исполняющего обязанности капитана я назначаю мистера Спока, прошу вас занести дату и время в бортовой журнал, — мой голос звучал необычайно безэмоционально. Сейчас я повторила слова, что однажды примерно в таком же состоянии произнёс Спок в первые дни нашего с ним знакомства. И после этих же слов на мостике, как и тогда, воцарилась гробовая тишина. Казалось, что даже приборы смолкли. Убедившись, что я сделала всё, что от меня требовала ситуация, я, более ничего не сказав, развернулась и направилась к турболифту. Никто не стал меня останавливать. Однако я чувствовала на себе сосредоточение множество взглядов всех членов экипажа, что в данный момент присутствовал на мостике. Я полагала, что поступаю правильно. В данный момент в моей душе было необычайно пусто, словно из меня высосали душу. Но я знала, что это состояние продлиться недолго, вскоре на меня нахлынут все чувства и эмоции, полное осознание ситуации… И я не хотела, чтобы это стало причиной опасности моему экипажу. Я осознавала, что сейчас могу лишь навредить. А Спок… Он идеально заменит меня по пути на базу, а там, быть может, я смогу прийти в норму. Беспрепятственно покинув мостик, я также беспрепятственно пробиралась к своей каюте, решив на время пути к базе, спрятаться в ней. Не хотелось никого видеть, и не было желания, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии. Всё же я капитан, а он был силой и опорой своего экипажа. Но в данный момент я была лишь жалкой оболочкой самой себя. Впереди я увидела знакомую дверь, отчего мой шаг сбился. Отчего-то моё сознание ухватилось именно за дверь, что вела в комнату моего первого помощника. Возможно, мой разум искал защиты у сильного и надёжного вулканца. Я одёрнула себя. Сейчас я не могла полагаться на него. Мы были уже не в тех отношениях… И стоило этой мысли сформироваться у меня в голове, как меня накрыла волна. Всё то, что я последние недели так старательно контролировала, прятала — вырвалось наружу. Вся мука от разрыва отношений с вулканцем, всё негодование и непонимание по той же причине, ревность его к Нийоте, боль от потери дорогих людей и жалкие крупицы надежды, что были безжалостно растоптаны реальностью — всё это в совокупности нахлынули на меня, лишая меня опоры. Силы в одночасье покинули меня. Я пошатнулась, привалившись к стене. Мои внутренние барьеры, которыми я закрывалась от вулканца, затрещали. Я попыталась бросить все силы, что ещё были во мне, на поддержание барьеров, не желая причинять страдания Споку, но их оказалось недостаточно. Перед глазами потемнело, и я по стеночке, хватаясь за неё, как утопающий за соломинку, осела на пол. Барьеры рухнули, и мне послышался рядом чей-то вскрик, а потом спасительная тьма накрыла меня. Но она не была столько пугающей и холодной, скорее в ней было что-то до боли знакомое и родной. Я не стала ей сопротивляться, позволяя ей себя поглотить. *** Тьма медленно отступала, и я стала постепенно возвращаться в сознание. Как-то так получилось, что все органы чувств подключились сразу. Зато память чуть-чуть запоздала. Стоило перед глазами проплыть последним события перед тем, как я потеряла сознание, я тут же подскочила. Резко распахнув глаза, я пожалела о поспешности своего действия, так как перед глазами тут же потемнело. Пока восстанавливалось зрение, до слуха донёсся приглушённый вздох. — Джим? — тут же услышала я взволнованный голос, который точно принадлежал Кэрол. Вновь открыв глаза, я взглянула на подругу, которая обнаружилась рядом с моей кроватью, на которой я лежала, в моей каюте. Свет был приглушен. Стоп. Я в своей каюте? Что я здесь делала? — Кэрол? — удивилась я, не понимая, как я очутилась в своей каюте, и что здесь делала она. Я была уверена, что не успела дойти до каюты. Значит, меня кто-то нашёл в бессознательном состоянии и принёс в каюту. От этого осознания меня прошиб холодный пот. Так, Джим, успокойся! Нужно постепенно решать проблемы: — Что ты тут делаешь? — Переживаю за тебя! — проворчала Кэрол, нахмурившись. Она не выглядела сердито, хоть и пыталась доказать мне обратное, скорее, она выглядела весьма взволнованной. — Я между прочим желала поделиться с тобой радостной новостью, когда мистер Спок сообщил Ленну, что ты потеряла сознание. — Спок? — зацепилась я за родное имя. Сердце тут же сжалось в груди, а потом забилось с удвоенной скоростью. — Верно, — не стала меня поправлять подруга. Она говорила деланно беззаботно, явно отвлекая меня от чего-то… — После твоего финта с отставкой, он направился за тобой, чтобы узнать причину твоего поступка, но обнаружил тебя без сознания перед собственной каютой. Ленн приказал оставить тебя в каюте, чтобы не привлекать внимание остального экипажа. Он осмотрел тебя и сказал, что это всё из-за переутомления… Переутомления? Конечно, я мало уделяла времени сну и еде, но чтобы банально потерять сознание? Не после того, как пролежал какое-то время в обители Боунса. Хотя со мной и раньше подобное случалось, но я знала, что причина была не в этом. Ведь последняя новость о семье брата просто добила меня… Боль и отчаяние вернулись ко мне с новой силой, заставив сжаться на кровати в жалкий комок эмоций… Эмоции, чувства? Точно, барьер! Ведь он рухнул! Я потянулась к связи, что по-прежнему связывала меня и Спока и обнаружила целый и невредимый барьер. Я не верила в его чудесное восстановление, словно по велению палочку. Значит, вскрик, что я слышала в последние секунды перед тем, как потерять сознание, не был игрой моего воображения, а принадлежал Споку. И именно он помог мне восстановить барьеры и утраченный контроль, так как боль словно притупилась, прежде чем вызвал Боунса. Жгучая краска стыда опалила мне щёки. Мало того, что Спок стал свидетелем моей слабости, так ещё и помог, хотя его об этом не просили. И он наверняка уже знал, что послужило моему эмоциональному всплеску, а потому обратился за помощью именно к Боунсу и Кэрол, которые переживали за меня и не стали бы распространять информацию о моём текущем положении по всему кораблю. Он это сделал, несмотря на то, что сам прервал наши отношения. Я поняла, что он по-прежнему продолжал из тени заботиться обо мне… Горло сдавило от подступивших слёз. Как же так? — Эй, ты чего? — заметив изменения в моём эмоциональном диапазоне, тут же спросила Кэрол, подскочив со стула. Я подняла на неё глаза. Она вздрогнула, а потом опустилась на кровать рядом со мной, заключая в объятия. Я прижалась к ней, ища так необходимое сейчас тепло. А душа предательски тянулась к Споку. Только я решила забыть о нём, как он вновь и вновь появлялся в моей жизни неким ангелом-хранителем, не давая мне и шанса отпустить его. — Джим, что произошло? Ведь дело не только в истощении, — попробовала ещё раз Кэрол, поглаживая меня по спине. Её вопрос означал, что Спок не стал им ничего рассказывать, сохранив мою тайну. — Сэм вместе с женой погиб, — коротко сказала я, не желая и не имея сил сейчас вдаваться в подробности. Кэрол вздрогнула, замерла, а потом возобновила свои действия, но не стала расспрашивать меня, наверно, поняв моё душевное состояние. — А твой племянник? — осторожно спросила она через некоторое время. — Сейчас мы направляемся на базу, где я воссоединюсь с ним и получу права на опеку, — проговорила я. — Это замечательная новость, — в голосе подруги слышалась ободряющая улыбка. Я не могла с ней поспорить. Тем более, слова о Питере вновь придали мне сил, ускоряя процесс восстановление шаткого душевного равновесия, которое грозилось новым эмоциональным прорывом в барьере. — А у меня была ещё одна замечательная новость до всего этого! — Какая? — ухватилась я за её голос, в котором звучали радостные нотки, и ещё что-то такое волшебное и загадочное, отчего моё сердце даже замерло на секунду. Мне было сложно описать эту эмоцию… — У нас с Ленном будет ребёнок, — с придыханием проговорила Кэрол. Услышав эту весть, я тут же отстранилась от подруги, заглядывая в её глаза, полные лучистого счастья, а улыбка… Она была настолько ослепляющей и трогательной, что у меня защемило сердце от нежности к ней. И не возникло даже ни одной мысли сомневаться в её словах. — Поздравляю! — выдохнула я, переведя невольный взгляд с её счастливого лица на ещё плоский животик, осознавая абсурдность собственного поведения, но ничего не смогла с собой поделать. Кэрол, заметив мой взгляд, разразилась звонким и счастливым смехом. — Всего лишь шестая неделя, живот ещё не увеличился, — проговорила она, в её голосе слышалось веселье, правда потом она осеклась. Я вновь подняла взгляд к её глазам. Она отвела взгляд в сторону и прикусила губу в нерешительности. — Когда я направлялась к тебе с этой радостной новостью, я хотела тебя осчастливить и заодно кое-что предложить, но сейчас… Мне кажется, это не вовремя. — Отнюдь, — возразила я и не солгала. Весть о том, что Кэрол беременна что-то всколыхнуло во мне. В памяти своевременно всплыло счастливое личико моего милого улыбающегося племянника. И только сейчас я в полной мере осознала, что жизнь не закончилась лишь от вести, что мой брат и его жена погибли, нет, она всё также продолжается. И как бы больно не было, я должна двигаться дальше, ради Питера, ради… — … и мы с Ленном, как бы он потом не отнекивался, решили сделать тебя его крёстной, — ворвался в поток моих мыслей взволнованный голос Кэрол. Я вздрогнула, выныривая из потока мыслей, и взглянула на подругу. Волнение на её лице быстро сменилось неуверенностью. Кажется, я пропустила часть её речи, что ввергло её в замешательство. — Или ты против? — Нет, я просто счастлива, — робко улыбнулась я и вновь не солгала. Кэрол счастливо вскрикнула и кинулась мне на шею, чуть не душа в своих объятиях. А меня начинало по-тихоньку отпускать. Да, не время было поддаваться тёмным эмоциям, поселившимся в моей душе, ведь я просто обязана была двигаться дальше, ради Питера и ради ещё не родившегося ребёнка Кэрол и Боунса, ради них и своих друзей, ради Спока (как бы абсурдно это не звучало)! Да и ради себя самой, ведь я также являлась для них важным человеком в их жизни.