***
Когда Мюллер позвонил Леону, тот уже подъезжал к больнице. Адвокат сразу же договорился с руководством о доступе в палату интенсивной терапии нескольких человек без какого-либо ограничения и под свою ответственность. А также опередил приехавших по душу Мюллера полицейских. Вместе с Валентайн они объяснили всю серьезность состояния потерпевшей и причину, по которой подозреваемый, пока не доказано обратное, должен неотступно находиться рядом. В итоге одного копа поставили дежурить около палаты, а второй патрулировал этаж. Шева расположилась на диване в углу палаты. Сначала она переписывалась с Мойрой, а сейчас просто сидела, закрыв лицо ладонями. С одной стороны, она чувствовала вину, что ушла, а с другой — осознание того, что могла быть мертва, останься в квартире, накатывало волнами озноба, и в такие моменты девушка скрывалась в небольшой ванной комнате, расположенной тут же, в палате. Клэр приехала позже остальных. Несмотря на то, что единственное, чего она хотела, это оказаться рядом со своей подругой и воспитанницей, пришлось провести несколько часов в участке, пытаясь выйти на след виновного в утечке информации, а потом поехать на саму тайную квартиру. К тому же у больницы на ее пути встали нескольких ушлых журналюг, из которых кто-то узнал в Редфилд знакомую раненой адвокатессы, а в регистратуре ее держали, пока не получили всю информацию, требующуюся для карты. — Как она? Джейк покачал головой, не оборачиваясь на Клэр. Все ждал, что может быть дрогнут светлые ресницы, или она вздохнет чуть глубже. Подаст хоть какой-нибудь признак жизни, кроме редких зубцов изолинии на мониторе электрокардиограммы. Держал руку на ее запястье, там, где брали начало оковы — ему хотелось бы верить, что так печать будет чувствовать его близость и меньше мучить Шерри, но пульс по-прежнему едва прощупывался. — Тебе нужно отдохнуть. Думаю, не обязательно постоянно держать ее за руку. — Я должен был ее защитить. Просто убить всех этих подонков, а не играть в правосудие. — Джейк, в том, что они нашли квартиру, нет твоей вины. Это… я не подумала, что кто-то из моих ребят, может быть продажным подонком. — Погладила подругу по волосам. — Мы найдем его, кто бы то ни был. Обещаю. И мы защитим тебя. — Меня? — Да… — Клэр придвинула один из стульев с противоположной стороны кровати и села напротив Мюллера. — Полиция обвиняет тебя в том, что случилось. Соседи слышали, как в дверь стучался двухметровый лысый мужчина. Кричал, что знает, что девушка там с любовником и требовал впустить, иначе убьет. Потом слышали шум, грохот, звук нескольких выстрелов подряд. Потом видели, как он скрылся. То, что якобы он, в лице тебя, вернулся позже, у них вопросов не вызывает. Так же на экспертизу отдали пистолет из машины скорой помощи, которым ты, по свидетельствам очевидцев, угрожал врачам и если… — Стреляли из него. И в Эндрю, и в Шерри. На нем мои отпечатки. И да, им я угрожал врачам скорой. — Что? Стой… Ты знаешь, что произошло? Джейк не ответил на вопрос. За те часы, что он просидел около кровати, он понял, как ловко Альфред в очередной раз подставил его, дав выбить из рук оружие, из которого застрелили Шерри. Оперся свободной рукой о край койки и прижал ладонь ко лбу. В это время зашла медсестра снять показания и избавила его от необходимости отвечать на повисший в воздухе вопрос. Шерри была все еще бледной, но цвет кожи уже такой синюшно серый, как по дороге в больницу. Щеки запали, а дыхательная маска закрывала половину лица. Повторив, что состояние мисс Биркин стабильно тяжелое и изменений не наблюдается, девушка направилась к выходу, где ее едва не сшиб с ног растрепанный Пирс. Парень замер, как громом пораженный. Будто до самой последней минуты не верил в то, о чем Клэр рассказала ему по телефону. — Как вы допустили это? Как? — Пирс, успокойся. — Не успокаивай меня! Как вы планируете эти свои операции? Это же была тайная квартира! Как ее нашли, Клэр? Ответь мне! — Ни один из твоих вопросов сейчас не имеет значения. — Оборвал Джейк, прежде чем девушка успела что-либо ответить. — Заткнись, иначе я тебе помогу. — Указываешь мне? Мы вообще-то здесь из-за тебя, дуболом. — Пирс, перестань, прошу. — Клэр поднялась и попыталась утихомирить его. Но Ниванс уже подскочил к кровати и увидел бесконечный цветочный узор. Шерри была будто спящая красавица, окруженная непроходимым лесом, пробраться через который мог только Мюллер. — Если бы не ты, ничего этого не было бы. — Думаешь, я хотел этого для нее? Клэр видела, как потемнели глаза Мюллера. — Я не вижу, чтобы ты был сколько-нибудь страдающей стороной в этом раскладе. Ты освободился из тюрьмы, а сейчас освободишься от Закованной. Серьезно, зачем ты вообще здесь? Будто тебе есть до нее дело. Наемник молча встал, схватил Ниванса за грудки и впечатал в ближайшую стену. Клэр охнула, а вышедшая из туалета Шева приготовилась разнимать этих двоих. — Я не буду бить тебя из уважения к ней, наглец. — Говорил тихо, но все его слышали и чувствовали пульсирующую ярость, исходящую от него. — Но если ты еще хоть раз посмеешь хотя бы намекнуть на то, что она не важна для меня, я вырву твой поганый язык. Услышал меня? Пирс тяжело и шумно дышал. Быстро кивнул и, как только Джейк вернулся на свое место, сделал несколько шагов в сторону. В комнате повисла гнетущая тишина, а девушки переводили взгляд с одного парня на другого. — Что говорят врачи? — Операция прошла успешно, но печать затрудняет восстановление. — Но он же здесь, — Пирс непонимающе развел руками, стараясь не смотреть на ненавистного Мюллера, и вздрогнул, когда именно он ответил на вопрос. — Это паразит. Печать — это зараза, которая чувствует, что Шерри слаба, несмотря на то, что я здесь, и отчаянно высасывает из нее все силы, чтобы жить и цвести в последний раз. Она не думает о том, что топит и убивает своего носителя. — Но… Ей же не больно? — Ей очень больно. — Откуда ты это знаешь? — Тихо спросила Шева с краю дивана. Джейк тяжело вздохнул. Усталым жестом провел по выбритому загривку и потер лицо. Положил свою ладонь поверх руки Шерри — Моя мать умерла не от Альцгеймера. Клэр вопросительно подняла брови, а все находящиеся в палате замолчали в ожидании продолжения. — Она была очень плоха и скорее всего не протянула бы дольше года, но… Дело было не в Альцгеймере. Я тогда очень боялся, что социальные службы отдадут меня тетке или определят в детдом, а мать закроют в дрянной лечебнице, так как страховка у нее давным-давно истекла, а мы не могли себе позволить оплатить новую. Понимал, что никто не будет заботиться о ней так как я, что она никому кроме меня не нужна, и делал все возможное, что только от меня зависело на тот момент. И работал, и приворовывал. Все, чтобы заботиться о ней. Как-то мы пошли на осмотр. Знаете, «полевой осмотр для неимущих», куда благотворительные организации сгоняют врачей, чтобы хоть как-то помочь таким, как мы. И там был этот волонтер, Кевин. — Крепче сжал руку Шерри в своей. — Я даже не понял сразу, что произошло. А когда сообразил, и прочитал про эти оковы…. Я нашел этого врача, просил его помочь. Умолял иногда приходить и сидеть рядом с ней недолго. Она все равно бы не понимала, что происходит, но хотя бы продолжала жить. Он согласился за денежное вознаграждение и тогда-то я связался с бандами. Ну, вы понимаете, это уже другой уровень, нежели таскать пузырьки в аптеке и подделывать рецепты. Кевин хотел все больше, и я все глубже влезал в то дерьмо от которого уже не отмыться. Но, однажды, он не пришел. Сказал, что ему стало скучно, представляете. Спустил меня по лестнице, захлопнул дверь и вызвал полицию. Сказал, что сдаст меня, если я просто приближусь к его дому. У него не было ни семьи, ни друзей. Ничего, кроме работы, но он все равно отказался помочь. — Джейк… — Я прочитал все что мог, лишь бы найти способ облегчить страдания матери, но нет никакого способа, нет обходного пути. А все, что пишут о том, как печать убивает свою хозяйку, все эти жуткие описания — ничто, по сравнению с тем, через что Закованной приходится пройти. Мать говорила, что что-то ест ее изнутри, ломает кости. Сидит на груди и не дает дышать. У меня так долго стоял в ушах ее плач и крик, и я ничего не мог сделать. Просто сидел и слушал, как она сходит с ума и умирает. Исчезает на глазах. А в какой-то момент, пока я спал, она нашла все свои таблетки и выпила разом. И, впервые, за долгое время, ее мучения окончились. Навсегда. Под потолком мигнула лампочка. Мехи аппарата ИВЛ несколько раз поднялись и опустились. — Кевин был моим первым и я не жалею о содеянном. Он убил мою мать, я желал ему смерти. Она должна была жить хотя бы несколько месяцев, а сгорела за полторы недели. — Облизал губы. На скулах заходили желваки. — На похоронах были я, тетка и представитель города, проследивший, чтобы ее похоронили в самом дальнем углу кладбища, где стоимость земли максимально низкая. И тогда, на могиле матери, я поклялся, что, если кто-то будет связан со мной, я все для нее сделаю. Все, чтобы она жила. Дьявол, как же я облажался. Клэр перевела взгляд на Шерри. — Она сильная девочка и обязательно выкарабкается. — Дело не в этом. Ей через столько пришлось пройти из-за меня. Ей было так страшно и так больно. Из-за меня. Я ничем не лучше того ублюдка. — Мы все совершаем ошибки и зачастую причиняем боль самым близким. Главное, что ты сейчас здесь, рядом с ней. Джейк лишь хмыкнул и не проронил больше ни слова. Равно как и все, находящиеся в палате.***
[Среда, 29.08] Через пару часов Леон уехал, забрав с собой Шеву и Пирса. С утра он планировал встречу с Крисом в «Редфилд Ло», чтобы обсудить план действий, ввиду последних событий, а сразу после этого обещал вернуться в больницу. Клэр же передвинула стул на сторону, где сидел Джейк, и до поздней ночи рассказывала благодарному слушателю все, что только могла вспомнить о Шерри. Детские проказы в приюте и подростковые шалости. О том, как малая притаскивала щенков домой к Клэр, потому что было запрещено держать их приюте. О том, как уже повзрослевшая Биркин сбегала из приюта ночью, и девочки ходили по клубам. Или как однажды Шерри чуть не проспала важный экзамен, а Клэр мчала ее в университет через весь город, нарушая правила дорожного движения. Рассказала их с Пирсом историю, но не просила понять его чувства или как-то особенно к нему относиться. Клэр просто хотела, чтобы Джейк знал, а выводы он сможет сделать сам. И, конечно же, рассказала о своей с Шерри первой встрече. Джейк изредка задавал вопросы, а иногда даже вставлял шуточки и улыбался, но ни на секунду не отпускал ее руку, подушечкой большого пальца очерчивал границы ярких цветков. На протяжении всей беседы Клэр крутила в руке медальон, который достала из оставленной в квартире сумки Шерри. Тот самый, с фотографией родителей. — Возьми его. — Вложила украшение парню в ладонь. — Отдашь ей, когда встанет на ноги. Широко зевнув, она устроилась на диване, под шерстяным больничным пледом, а Джейк так и остался рядом с Закованной. Теперь он крутил в левой руке крошечный медальон — все, что осталось у Шерри от родителей. — Помнишь, я сказал, что передавил бы всех бабочек в прошлом, чтобы только ты никогда не встретила меня? — В горле пересохло, голос осип. — Я соврал. Передавил бы каждую, всех на белом свете, сделал бы что угодно, лишь бы найти тебя. Знаю, это не то, что ты хотела бы услышать, но это правда. Я ведь даже и не задумывался о том, каково тебе. Впервые в жизни я был нужен кому-то, важен. Против воли, да, но мне так вскружило голову то, что ты никуда от меня не денешься. А потом, когда печать открылась… Меня как отрезвило. Я будто впервые увидел тебя. И себя… — Открыл крышечку и взглянул на старую фотографию, вклеенную внутрь. Улыбающаяся малышка рядом с серьезными взрослыми. Он уже видел ее родителей раньше, на старых фотографиях у себя дома. Но Джейку, как и любому подростку, не были интересны люди, которые остались в прошлой жизни его матери. — Когда я понял, что Эшфорд хочет убить тебя, я не мог этого допустить и обратился к Леону. Не мог позволить забрать тебя у меня… Иронично, правда. Ты прикована ко мне телом. А я к тебе… сердцем? — Тряхнул головой. — Просто… не умирай. Глаза слипались, голова падала на грудь, Джейк раз за разом просыпался и наблюдал одну и ту же картину. Единственное, что изменялось — начинающее светлеть небо. Но в этот раз он проснулся от тревожного писка, исходившего от монитора. Замигали лампочки, волны стали частыми, нерегулярными. Где-то из коридора послышался приближающийся топот и к моменту, когда дежурные ординаторы вбежали в палату, изолиния уже пустилась в дьявольский пляс. Джейк отступил на шаг, позволяя врачам добраться до Шерри. Сжал кулаки и почувствовал, как загустел воздух. Загорелся экран включенного дефибриллятора. Загудел сам прибор, набирая в себя необходимый заряд. Врач распахнул на груди девушки рубашку, мазнул гелем и, крикнув всем убрать руки, приложил электроды к груди. Нажал кнопку. Прибор выплюнул разряд, заставивший тело выгнуться дугой. Все взгляды устремились на кардиомонитор, но кривая не изменилась. — Ничего, — ответила медсестра. — Больше! — Скомандовал ординатор, не оборачиваясь. Еще удар. Грудная клетка рванулась к потолку. — Ничего. — Больше! — Шерри… — Клэр стояла рядом, накрыв рот ладонями. Джейк молчал. Завороженный смотрел на скачущие волны, пока они не оборвались долгой зеленой нитью. Только тогда, он заставил себя выдохнуть воздух из легких и взглянуть на Шерри. Врач отложил электроды, и приступил к непрямому массажу сердца. Грудная клетка готова была вот-вот проломиться под энергичными надавливаниями, но сердце все не заводилось. Первый цикл, второй, третий. — Есть! — Воскликнула медсестра. — Есть, ритм! — Больше кислорода! Врач только открыл рот, чтобы отдать распоряжения по препаратам, как последние дуги сердечных ударов скрылись за краем монитора и в палате вновь раздался ровный писк. После недолгой паузы, ординатор снял перчатки и взглянул на часы на стене. — Нет! Нет-нет-нет, не смейте! Не говорите ничего и продолжайте! — Вспылила Клэр, подскакивая к койке. — Вы только что запустили его! Сможете и еще раз! — Мэм, сердце не справилось с нагрузкой. Печать не дает возможности восстановить ритм. — Вы не можете остановиться! Джейк, скажи им, ну же! Джейк! Он не слышал, в ушах звенела пустота. Она разлилась по комнате, заглушила собой крик Клэр. Мир, вселенная и порядок вещей не разрушились, солнце не погасло, небо не упало на землю, а время не остановилось. Но оборвалась одна жизнь, и впервые за много лет Джейк ощущал мертвенную пустоту. Все его чувства и мысли обратились в прах, и он стоял без единого движения. Он должен был оберегать ее. — Мне жаль, мэм. Время смерти 06:42. Медсестра отключила аппарат ИВЛ и сняла теперь уже бесполезную маску с лица Шерри. Джейк попятился медленными неуверенными шагами, но, когда достиг двери, с грохотом открыл ее и вылетел в коридор. Последние бастионы самообладания пали. — Эй, парень! — Стоящий рядом с дверью полицейский потянулся рукой к кобуре, но Мюллер был быстрее. Ударив копа локтем по лицу, взял в захват за шею и вытащил табельное оружие, сунув его под ребра законнику. Рядом раздался крик медсестры и звук рассыпавшихся по полу металлических инструментов. Находящиеся в коридоре люди в панике бросились к лестницам и лифтам, вставая на пути у второго патрульного, пробивающегося к напарнику. — Не усугубляй свое положение, Мюллер! Отпусти его и сдайся! — Мне нужно закончить одно дело, и я не советую сейчас вставать у меня на пути. — Застывшее лицо, безразличный тон. Сделал шаг назад и потянул мужчину за собой. — Не геройствуй, и не обнаружишь в себе новых дырок. — Щенок! Какого хрена ты творишь?! Второй полицейский едва успел вытащить пистолет, но Джейк опередил его и несколько раз выстрелил в потолок. Заискрила взорвавшаяся лампа, упали куски потолочной панели. Раздалась новая волна криков. — Убери оружие, прыткий. Второго предупреждения не будет. — Мы можем застрелить тебя в целях обеспечения безопасности, ты ведь понимаешь это? — Прошипел заложник. — Ты совершенно не умеешь вести переговоры, дружище. Но мне, в общем-то, все равно. — Начал он тихо, и к концу предложения повысил голос. — Ну что же ты? Рискнешь жизнью коллеги, м? Или других людей? Полицейский вдалеке опустил оружие на пол, оттолкнул его ногой и поднял руки. — Вот и молодец. Когда до конца коридора оставалось несколько шагов, Мюллер ударил мужчину в основание черепа, вырубая его, и выстрелил под ноги второму, после чего нырнул в дверь на лестницу и помчался вниз, сбивая редких сотрудников больницы, поднимающихся навстречу.***
[Среда, 29.08] — Это все потому что тебе обязательно нужно выпендриться. Вот зачем нужен был этот спектакль? Почему ты просто не убил обоих? Черная Тойота заехала на почти пустую парковку мотеля недалеко от Алтуны, расположенную в нескольких километрах от основной трассы. Слабый свет фонарей выхватывал из темноты мусорные баки стоящие у обочины и две машины, одна из которых, скорее всего, была хозяйской. Альфред переключил машину на режим паркинг, но не заглушил мотор. Сжал руки на кожаной обивке руля. Ему нечего было ответить сестре. Он и предположить не мог, что девчонка протянет так долго, что Мюллера не повяжут через несколько часов и не бросят в каталажку без суда и следствия, учитывая весь его послужной список. — Девчонка умерла сегодня утром. Как только его поймают, закроют пожизненно без права на обжалование. — Если поймают. — Алексия. — Альфред. Господи, о чем ты только думал? — Нет ничего страшного в том, что некоторое время придется жить в мотелях. — Идиот. — Процедила девушка сквозь зубы и, метнув в него гневный взгляд, вышла из машины, хлопнув дверью. Громко стуча каблуками, она направилась к главному зданию, где располагался закуток заведующего мотелем. Эшфорд до красных кругов вдавил основания ладоней в глаза и уткнулся лбом в руль. Выдохнул. Конечно, как всегда, Алексия была права. Если бы он не пытался опять упечь Мюллера в тюрьму и заставить его страдать, то ничего бы этого не было. Угроза компании была бы устранена. Альберт был бы доволен. А он сам бы спал дома в мягкой кровати, а не в этом клоповнике. Вздрогнул от внезапного хлопка где-то справа и услышал крик сестры. — Что? — Произнес одними губами и попытался всмотреться в темноту на улице, но вдруг водительская дверь распахнулась, его схватили за шкирку и выбросили на дорогу, в лужу. Глаза в ужасе распахнулись, когда он увидел знакомый широкоплечий силуэт. Джейк еще раз схватил его за ворот жакета, и, пнув в живот, бросил в пятна света фар. — Мюллер… ты… Наемник молчал. Замахнувшись, он врезал ногой по челюсти так, что Альфреда развернуло и он, наконец, заметил сестру, сидящую поодаль. Согнувшись над простреленной ногой, она зажимала рану и, раскачиваясь из стороны в сторону, сыпала проклятиями. Эшфорд сплюнул кровь, и пополз к ней, слыша за спиной медленные настигающие шаги. — Зачем ты это делаешь? Ты же… можешь исчезнуть. Тебя никогда не найдут. — Мы можем помочь тебе скрыться, — вторила Алексия, пытаясь отвлечь наемника, но тот нагнал Эшфорда и теперь пнул под грудь, заставив закашляться и перевернуться на спину. Пустил пулю ему в живот и посмотрел на девушку, побледневшую, под вскрик брата. — Прощайтесь, пока у вас есть время. — Выстрелил еще раз, не сводя глаз с Алексии.- Хотя, вы все равно скоро встретитесь, не так ли? — Ты! Выродок! — Цепляясь негнущимися пальцами за шершавый асфальт, девушка пыталась подтянуть себя на руках к брату, замершему в паре метров. Вторая пуля пробила ребра, и он взвыл еще громче. — Кто-нибудь! Помогите! Этот псих, он убьет нас! Краем глаза Джейк заметил, как в паре ближайших к парковке номеров зашевелились шторы, но свет никто так и не включил. — Нет. Я убью только его. А ты умрешь сама. И будешь жалеть, что не осталось пули для тебя. Как загнанный зверь, злой, но бессильный перед своим врагом, Алексия сверлила его взглядом, и чувствовала, как начинают жечь всегда плотно замазанные тональным кремом оковы. Они скрывали это ото всех. Свою постыдную страшную тайну, злую шутку мироздания. Алексия появилась на свет уже с крошечными браслетами — листьями дафны, — но предположение о том, что предназначенный ей мужчина уже давно родился, развеялось довольно быстро. Еще в малолетнем возрасте, когда Альфред приболел, Алексия поехала в школьный лагерь без брата и, всего через неделю, она, ни с того ни с сего, заболела. Не простуда, не травма, ничего такого. Просто начала чахнуть, плакать и жаловаться на боль в запястьях. А по возвращении домой все как рукой сняло. Жаклин тогда почти сразу смекнула, в чем дело, но решила не беспокоить отца близнецов подобными новостями и сама объяснила Алексии, что происходит. Не драматизировала и не крестилась, не причитала, о том насколько прочна их связь. Наоборот, она понимала, что далеко не все с пониманием отнесутся к Закованным сестре и брату, и помогала Алексии хранить тайну на протяжении многих лет. Долгое время скрывать связь даже от самого Альфреда. Замазывала девушке запястья, а юному Эшфорду не позволяла длительных отъездов и старалась облегчить боль, когда они, все же, случались. Озлобившаяся на несправедливость судьбы девочка стала еще больше подставлять брата и вынуждала его плясать под свою дудку. Она привязала его к себе еще крепче, чем сама зависела от него, и была совершенно уверена, что он никуда от нее не денется. — Откуда ты знаешь? Джейк стал догадываться, когда еще начинал работать с Амбреллой и знакомился с историей основателей и их семей. Тогда он наткнулся на детские фотографии близнецов, где Алексия еще не прятала сиреневые цветы, почти бесследно исчезнувшие некоторое время спустя. А во время прошлого визита в дом Эшфорда, домоправительница просила пожалеть детей и не трогать молодого господина. То, что и в бега они бросились вместе, лишний раз подтверждало существующую связь. Еще один выстрел. — П.Пд…нок… — Вместо слов изо рта мужчины толчками пошла темная густая кровь. Он начал захлебываться и беспорядочно шарить вокруг в поисках руки сестры, но замер, когда Мюллер тяжелым ботинком надавил ему на грудь. Раздался тяжелый булькающий хрип. — Больной ублюдок! Оставь нас! Да кто-нибудь… Помогите! — Я тоже просил оставить Шерри в покое. Правда, Альфред? И я ведь предупреждал, что случится, если вы ее тронете? Парень уже потерял сознание и стал биться в конвульсиях. — Ты была права. Твоему брату стоило убить меня, хотя бы при последней нашей встрече. Он выпустил пулю в высокий лоб блондина, а остальные патроны разрядил в мусорный контейнер, спугнув праздно прыгающих рядом птиц. Пистолет с металлическим стуком упал прямо перед Алексией и, даже зная, что он разряжен, она все равно схватила оружие и направила его на наемника, бессмысленно и истерически продолжая жать на спусковой крючок. Крик девушки перешел в надрывный визг, за которым слышался приближающийся вой сирен. Джейк отошел к машине и присел на горячий капот. Абсолютно твердой рукой он выудил из кармана одноразовый мобильник и набрал номер Ингрид. Именно она помогла отследить исчезнувшую из города парочку по дорожным камерам. — Позвони Леону. Мне понадобится хороший адвокат.