Aliud Witcher: Apocalypse / Другой Ведьмак: Апокалипсис

      У нормальных людей подобный перебор с элем и пивом явно напоминал бы о себе до конца дня или, как минимум, до его середины, причиняя страдания, достойные первого круга ада, и заставляя раскаиваться о содеянном. Но Эрик не был нормальным. Причем ни физически, ни ментально. До психа ему, правда, было еще далеко, но и от простых обывателей он отличался достаточно сильно. Поэтому уровень «ненормальность» — его потолок. Добравшись до своей комнаты, которую он по везению своему ни с кем не делил, он сходу всем телом рухнул на жесткую кровать. Та жалобно скрипнула, но сопротивляться не пыталась, и так скучая по своему хозяину, любившему коротать ночи за пределами школы. То у него работа, то у него прогулки с самим собой. Удивительно, как комната еще вообще при нем осталась. Эрик совершил попытку перекатиться поближе к краю, однако тело казалось настолько тяжелым, что ему удалось разве что подползти и свесить руку, стараясь не глядя нашарить под мебелью спасительный пузырек. Как-то однажды ведьмак учился готовить отвары и целебные снадобья на случай мало-ли-чего и вместо одного безобидного эликсира получил поистине ядреное пойло, которым, по словам знахаря, можно было бы мертвого поднять и снова на тот свет отправить. И пусть получилось не то, что надо, рецепт парень сохранил. Тогда он только начинал познавать всю прелесть пирушек и хорошего алкогольного забытья, а эта самодельная пакость неожиданно проявила себя как отличное отрезвляющее средство. И воскрешало оно действительно отменно. Поэтому сейчас Леншерр и пытался его безуспешно найти. «Лесные черти, да не могло же ты сквозь землю провалиться?» — Он еще раз с силой подтолкнул себя на край и теперь уже свесил голову, в которую тут же что-то ударило. После парада звездочек перед глазами парень, наконец-то, вгляделся в темноту подкроватного мира. На его счастье, пузырек был еще там, вот только закатился дальше, чем обычно, чем и вызвал, грешный, панику. После его обнаружения дело было за малым: вскрыть, выпить, попытаться не сдохнуть, убрать зелье обратно. И если бы не небольшая заминка на третьем пункте, все прошло бы идеально. Теперь Эрик соизволил даже перевернуться на спину, подставив потолку и свету из окна свою помятую мордаху. Мягкое солнце удостоилось чести пару минут ласкать зеленоватого оттенка кожу, которая постепенно возвращалась к естественному цвету, и ведьмак счел, что провалялся он сегодня достаточно. Хотя когда он попытался подняться, ему всерьез показалось, что еще подержать свое тело в горизонтальном положении не самая плохая идея, но обстоятельства и какие-то зачатки совести не давали ему нагло воспользоваться этим соблазнительным предложением. Покинув свою уютную комнату, которая в данный момент казалась почти раем, где его никто не достанет и не побеспокоит, парень, даже удивительно твердо стоя на ногах, пошел к помещению, именуемому тут попросту кухней. Сейчас там должно было быть тихо — как раз перерыв между установленными расписанием завтраком и обедом — и Эрик отчаянно надеялся в одиночестве нормально поесть, если, конечно, эти волчата не сожрали всё как саранча. Однако сегодня был день фортуны. Она не улыбалась ведьмаку во все тридцать два, но хитренько так ухмылялась, ведь среди тарелок и кастрюль парень-таки нашел что-то похожее на приличную еду и чинно возложил ее к себе. Вот только, как уже было сказано, фортуна не лыбилась и даже не обнажала зубки — компания, пусть и недолгая, у Леншерра все же была. В лице Ламберта. — Ты словно из мертвых восстал по виду, — адресовал парнишке наставник, тоже ища что-то среди всего великолепия посуды. — По ощущениям то же, — иронично отозвался Эрик. — А вы серьезно хотите послать меня шататься по опустевшим рассадникам? В глубине души он все еще надеялся, что неведомые силы избавят его от этих мучений. — Конечно. Мы похожи на шутов, Леншерр? — Ламберт говорил без злобы, но словно с насмешкой. Он уже успел обзавестись кружкой и раздобыть почти полный кувшин чего-то пока непонятного. — Тем более, мы уже подыскали тебе напарника. Вы должны друг другу понравится. — Что?! — Эрик подскочил и обернулся. — Какого, к чертям, напарника? Вы из…?! Договаривать было бессмысленно — Ламберта и след простыл. Парень закрыл лицо руками, и упершись локтями в стол, сокрушенно поник над тарелкой. Хитрая ухмылка госпожи Удачи превращалась в звериный оскал… Однако предпринимать что-то уже было поздно, а смириться пока не позволяла гордость. И даже неплохой завтрак не сильно помог избавиться от праведного гнева по поводу неожиданной обузы в виде компаньона, так что Леншерр после кухни обозначил себе только один маршрут — на тренировочную площадку.

***

      Оттачивать свою ловкость и навыки боя ученики Школы спокойно могли как в самом здании, так и за его пределами на свежем воздухе и почти в реальных условиях суровой жизни. Эрик, естественно, всегда предпочитал второе, и его редко когда заботило, шторм за окном или палящее солнце. Он учился вести бой при любых обстоятельствах, порой несмотря на собственное состояние и доводя организм чуть ли не до предела. Отчаянный. Так за спиной его часто называли другие, а парень прекрасно знал это и старался полностью соответствовать, чтобы никого не разочаровывать. Наверное, такое отношение стало одной из причин, сделавших из ведьмака заядлого одиночку. Люди боятся таких, как он, а он привык доверять только себе и полагаться только на собственные силы. Отчаяние порождает борьбу, борьба — совершенствование, совершенствование — самопознание, а оно, в случае с Леншерром, порождает снова отчаяние. Замкнутый круг, похожий на маленький ад. Но сейчас Эрик пришел на площадку только из-за одних эмоций. Ему требовалось срочно и основательно выпустить пар после неприятных новостей, а лучшего средства, чем импровизированный бой с искусственным противником, не придумаешь. — Напарник. Им нужен кто-то, кого не жалко было бы убить в случае надобности? Верная смерть, ничего иного, — бурчал он себе под нос, заматывая руки кусками материи, чтобы не добавлять лишних шрамов на итак испещренные ими ладони. Первый же удар пришелся по подвешенному на уровне глаз мешку. Тот громко ухнул, поднимая облако пыли, и тут же приготовился к следующим атакам. А они посыпались с такой частотой и силой, что бедная ткань вскоре заныла и жалобно затрещала. Вот только Эрик игнорировал это, как, впрочем, и весь окружающий мир. Зациклившись на своих эмоциях, он выплескивал их с каждым касанием грубой кожи с жесткой мешковиной, однако ему все было мало. Чего-то не хватало его беспокойно душе, отчего-то он хотел избавиться здесь и сейчас или, наоборот, обрести что-то, перекрыть свои чувства более сильными, такими как боль или усталость. Но ни то, ни другое пока не приходило, вынуждая ведьмака продолжать. Удар за ударом, атака за атакой… Липкий пот пошел струйками по лицу парня, а тот все не успокаивался, пока, наконец, мешок не сдался первым. Сорвавшись с толстой веревки, он внезапно лопнул, выказывая наружу все свое содержимое и четко вознамерился улететь далеко за пределы площадки. Однако, так и не улетел. Кусок ткани, бывший минуту назад мешком, застыл в воздухе в чуднóй позе вместе с тем, чем был набит, и больше не порывался двигаться. Тут уж Эрику волей-неволей пришлось остановиться и удивленно уставиться на такое странное явление. — Прости, я подумал, так будет легче привлечь твое внимание, нежели ждать, когда тебе самому надоест, — отчетливо проговорили со стороны. Метрах в двух от ведьмака стоял молодой парень с копной каштановых волос и легкой полу-ухмылкой. Одет он был далеко не как обычный горожанин, но и не как один из учеников, да и Леншерр готов был поклясться, что до этого не видел его среди остальных. — Ты еще кто? — убирая со лба прядь мокрых волос, спросил он. Парень переминулся с ноги на ногу и все еще с той же ухмылкой посмотрел на землю под собой. Молчал он ровно минуту. — Ты не помнишь меня? — Голубые глаза воззрились на ведьмака с хитрым прищуром. — Прошло, казалось бы, не так много времени. Эрик внимательно пригляделся к юноше. Тот был невысок, но легкая рубашка выдавала его неплохое, пусть и худощавое телосложение, с одного его плеча свисала какая-то темно-синяя мантия, приятным контрастом к которой была бледноватая кожа, а на лице, как два кристалла, сияли глаза. Брови Леншерра внезапно поползли вверх. — Ты ведь тот мальчишка, которого забрала Джен, — проговорил он, продолжая вглядываться в парня. — Чарльз, да, точно. Черт, не так много времени прошло? Пятнадцать лет, Чарльз, пятнадцать! Ухмылка гостя переросла в полноценную улыбку, и он даже тихо рассмеялся. — Для ведьмака это мало, Эрик, ты сам прекрасно знаешь, — в ответ произнес он. — Знаю. А для мага и того меньше, ведь так? — Шок тихо отступал, хотя легкое недоумение так и не покидало сероглазого. — Проницательный, — Чарльз с интересом склонил голову набок, — или просто везучий. — От тебя магией за версту разит. Да и не надо быть гением, чтобы догадаться, что подопечный ведьмы станет чародеем. — Что же, вполне недурно, — согласился парень, как-то задумчиво пожав плечами. В этот момент ведьмак попытался снять с веревки то, что осталось от мешка, но эта загадочная застывшая композиция вовсе отказывалась двигаться: она срослась с окружающим пространством и стала его неожиданной частью, так что даже подумать о том, чтобы сместить ее с крюка на землю, было невозможно. — Может исправишь это недоразумение? — поинтересовался сероглазый, удрученно ткнув мешок. — А тебе не нравится? Вроде красиво, — с видом знатока искусства произнес маг, после чего тут же получил недовольный взгляд от Эрика. — Раз уж ты не любитель… Чарльз совершил незамысловатый жест в сторону своего же замершего в бытие творения, и оно снова ожило, образуя хороший пылевой столб. От безумной композиции осталось одно воспоминание; теперь выпотрошенная ткань понуро висела на толстом шнуре, качаясь туда-сюда, а пылинки плавно кружились вокруг нее, собираясь оказаться не только не земле, но и на всем в радиусе метра. И Леншерр как раз попадал в этот несчастный метр. — Будь здоров, парень! — когда ведьмака пробило на неудержимое чихание, выкрикнул появившийся из дверей Школы один из начинающих охотников. По виду тот был старше Эрика лет на семь, хотя его говор и нрав принадлежали кому-то явно помоложе. — Болеть нельзя, ты же знаешь. Работа не ждет, — бодро протараторил он, подмигивая сразу обоим. — Топайте за мной. — И он тоже? — Леншерр недоуменно покосился на чародея. — По всей видимости, да, — пожал плечами ведьмак. — Мое дело маленькое — велели обоих, я привожу обоих, а вы уж дальше сами разбирайтесь. И не дожидаясь ответной реакции, он быстренько развернулся и пошел обратно в здание Школы. Чарльзу с Эриком не оставалось ничего, кроме как последовать за ним. При этом выражение лица первого было нагловато спокойным и чуть-чуть надменным, а второй шел, недоверчиво косясь на первого. «Что такого знаешь ты, о чем не знаю я?» — спрашивал сам себя Леншерр, и вдруг услышал в собственной голове ответ: «Скоро поймешь». От подобной наглости он резко остановился, давая спутникам уйти на полметра вперед. Кто вообще рискнул проникать в его разум?! — Прости, — Чарльз обернулся с как будто виноватым видом. — Я еще плохо это контролирую. Его блестящие глаза столкнулись с глазами Леншерра, и те неожиданно показались ему леденяще пронзительными и пугающими. Маг поежился. — Не смей лезть ко мне в голову, слышишь? — рыкнул Эрик, не пытаясь скрыть своей злости, и быстро сократил расстояние между ними. — Ты меня хорошо понял? — Просто отлично, — прошипел сквозь зубы Ксавьер, пряча от него подальше взгляд. Все же разгневанный Эрик был зрелищем довольно жутковатым. Остаток пути прошел в гробовом молчании. Ведьмак-проводник решил, что рот лучше попридержать на замке от греха подальше, Чарльз пытался понять, что не так с Эриком, а Эрик старался подавить приступ злости, который, к слову, унять оказалось непросто. Поэтому вошли в гостиную все дружно и набрав в рот воды. На сей раз встречали их только Ламберт и Дженнифер: Феликса нигде не было видно, но зато вместо него на спинке кресла, ухая, сидела мохнатая сова. Парни зашли вглубь комнаты, стараясь не смотреть друг на друга, а проводник тем временем поспешно удалился, не собираясь вдаваться в подробности этой встречи. — Вижу, вы уже успели поговорить, — оценив угрюмый вид обоих, произнес Ламберт и повернулся к Джен. — Ты уверена, что это хорошая идея? — Абсолютно, — с нотками беззаботности отозвалась она. — Они же не убили друг друга в первые пару минут знакомства, значит, шанс есть. — Маленький шанс, Дженнифер, — сварливо вставил Чарльз. — Он не умеет сдерживать себя. Леншерр холодно рассмеялся. — Кто бы говорил! — вырвалось у него. — Я не собираюсь работать с этой магичкой! Эрик резко махнул рукой в сторону Ксавьера, будто от этого тот мог испариться. — Лучше дайте мне в напарники Лапочку! От нее хоть сюрпризов ждать не надо. — Рука ведьмака метнулась, указывая на сову. Та обалдевше уставилась на него. — Да чего ты завелся, истеричка?! Я же извинился! — Чарльз нахмурился, и на кончиках его пальцев нервно забегали искорки. — Заткнулись оба! — рявкнул Ламберт. — Я не знаю и знать не хочу, что на тебя нашло на этот раз, Леншерр, но ты должен сейчас же успокоиться. Тебя, Чарльз, это тоже касается. — Прошу прощения, — сорвалось с уст мага. Тот покорно усмирил себя и сел в одно из кресел, устало потирая виски. А вот Эрик унимать внутренний пыл не желал, да и вряд ли мог. От него в адрес присутствующих вылетел какой-то недальновидный посыл не то к лешим, не то к упырям, и парень круто развернулся, собираясь убраться к чертям отсюда. Но стоило ему подойти к дверям, как… бах! И те громогласно захлопнулись перед его носом. Лапочка от испуга рухнула со спинки. — Сядь, — эхом прокатилось по комнате, заставляя мебель задрожать. Против своей воли ведьмак подчинился и прошел к ближайшему стулу. Дженнифер, которая и учиняла все эти фокусы, приблизилась к нему и вцепилась в его плечо, заставляя смотреть ей в глаза. — Веди себя как подобает, Эрик. Иначе твоя вспыльчивость сожжет тебя, — вкрадчиво сказала она, сжимая плечо чуть сильнее. Парень ощутил слабую боль, похожую на ожог, и когда ведьма отпустила его, одернул воротник рубашки и действительно увидел красный отпечаток на коже. Предупреждение было убедительным. — Умница. А теперь оба внимательно слушайте и запоминайте, дважды повторять не станут, — Джен поочередно посмотрела на каждого, — прошу, мой друг. — Благодарю, — отозвался Ламберт. Ему было порядком стыдно за своего ученика, однако времени отчитывать его совершенно не было. Тем более, Эрик все равно не внял бы его словам. Он ведь слишком самоуверен для этого… Ламберт жалел, что не в силах был поменять характер парня. Да и мог ли это кто-то вообще? — Отправитесь к озеру на востоке. Оно славилось своими утопленницами, а больше недели от них ни слуха, ни духа. Попробуйте узнать, что там стряслось. Но только узнать, не больше, уяснили? Не лезьте в пекло, пока мы не выясним, с чем имеем дело. Информация дошла до умов парней меньше, чем за минуту. — Тогда выходим через два часа, — тут же объявил сероглазый. — Когда дойдем, как раз стемнеет. — Разве стоит идти к утопленницам ночью? — недоверчиво подал голос Чарльз. На губах Эрика нарисовалась кривая ухмылка. — Ночью они еще красивее. Что, боишься? — Не дождешься, — фыркнул тот. — Через два, так через два. И как будто подтверждая это откуда-то из-под кресла дважды раздалось совиное уханье.