***
Всего один час сна сделал из него человека. Сонная трава оказалась невероятно кстати, и Чарльз с удовольствием бы отблагодарил Феликса за этот чудесный дар, но, к сожалению, ему попросту не дали этого сделать: ведь как только Ксавьер открыл глаза, к нему в комнату почти тут же ворвался мальчишка из местных и, непонятно жестикулируя, стал указывать на окно. — Там! Они там! — задыхаясь от волнения, вопил он, так что Чарльзу пришлось обернуться и посмотреть, что «там» происходит. А происходил… Апокалипсис. Маг ни на секунду не усомнился, что это именно он. — Черт возьми, — чародей вскочил, подбежал к окну и высунулся наполовину, едва не рухнув вниз. Зрелище увлекло его настолько сильно, что оторваться было героизмом. Огромные, черные, как клочья дыма, тучи ползли по небу, а все, на что падала тень от них, мгновенно умирало. И где-то между небом и землёй виднелась одна-единственная фигура, которая гнала эти тучи вперёд, намереваясь убить все и вся. — Скорее! — голос мальчика раздался неожиданно. Чарльз почти забыл, что он тоже всё ещё здесь. — Они выступают! Вы нужны им! И ноги сами понесли его вслед за волчонком, который передвигался не хуже лесной кошки. Когда они добрались до ворот, там уже толпились молодые ведьмаки, ожидавшие лошадей, и те, кто выдавал им оружие. Чарльз пробирался меж них, как сумасшедший, стараясь найти кого-то, но сам ещё не зная, кого именно. Он просто надеялся, что этот кто-то просто появится перед ним и скажет, куда ему идти и что делать, потому что стоять в стороне парень не собирался. — Чарльз! — его окрикнул из толпы. Чародей дернулся и застыл, отыскивая того, кто звал. Однако его самого нашли раньше: сильная рука схватила юношу за плечо и развернула. Теперь Ксавьер видел перед собой Ламберта в полном боевом облачении. — Ты едешь за мной, — скомандовал тот и, не дожидаясь реакции мага, пошёл за лошадью. Как-либо противиться Чарльз и не собирался. Он последовал за ведьмаком, стараясь избежать столкновений со всеми, кто шел рядом с ним, и остановился, только лишь слегка отстранившись от потока людей. — Выходим через северо-западные ворота, — Ламберт уже орудовал в стойле, готовя скакунов для себя и чародея, — от меня не отставай. — Но разве мы не со всеми?.. — немного удивлённо поинтересовался юноша, получив в руки поводья. — Нет. Они едут за Апокалипсисом. — А мы? — А мы, — Ламберт как-то тяжело вздохнул, — а мы едем за его всадником. Лицо Чарльза в этот момент выразило весь спектр испытываемых им эмоций. Естественно, ему даже в голову не пришло, что ведьмак говорит о ком-то кроме Эрика, а вот то, что Ламберт собрался отправиться непосредственно по его душу — весьма удивило. — Но как мы к нему подберемся? Там же люди мрут как мухи, да и я сомневаюсь, что ему не успели запудрить мозги. Ведь после всего… — Насупившийся Чарльз вдруг обнаружил у себя под носом кончик меча и в немом исступлении покосился на мужчину, уже сидевшего в седле и явно грозившего в адрес мага оружием. — Мы должны попробовать. Если нам, — он осекся, — тебе удастся вернуть его в реальность из сказок этого чудовища, считай, мы на полпути к победе. — Мне? — Парень, не ожидая позволения, отшатнулся от острия и тоже предпочел влезть на лошадь. — Почему опять я? Отвечать Ламберт не счёл нужным. Мальчишка и сам без сомнений осознавал, почему именно он, хотя явно не хотел смириться с этим. Вот только от страха или из-за недоверия? Ведьмак дёрнул поводья. Время было на исходе, и тратить его лишний раз совсем не хотелось, ведь каждая секунда приравнивалась к нескольким человеческим жизням. Ксавьер несся вслед за ним, не представляя, что будет делать, когда встретит Леншерра. У него не имелось ничего похоже на план, а импровизация грозила обернуться катастрофой вселенских масштабов. Что если Эрик сочтет его ничтожеством и тут же убьет, не дав сказать и слова? Или выслушает, а потом припомнит все, что уже было, и все равно свернёт шею? Хотя уж лучше погибнуть от его рук, чем от чьих-либо других… Они ехали целую вечность. Оказалось, что эпицентр событий находился намного дальше, чем они думали, но стоило им попасть в него, как настроение резко поменялось — лучше бы путь был длиннее. Их почти мгновенно охватила атмосфера паники и неимоверного ужаса, смешивающаяся с запахом гари и пыли, а где-то совсем рядом кто-то уже с удовольствием резал друг другу глотки. Ламберт сменил бег лошади на быстрый шаг и приблизился к чародею, то и дело оглядываясь по сторонам. — Здесь зона влияния Войны. Эрик должен быть где-то неподалеку. Думаю, чем больше крови, тем он ближе, — ведьмак принюхался, — сможешь поймать его мысли? Чарльз нахмурился. Он слышал много мыслей вокруг, и все они пестрили жестокостью и дикостью, несвойственной нормальным людям, но среди них мыслей Эрика не было, как и не было вообще его присутствия. — Я не чувствую его, — маг покачал головой, — наверное, его разум скрыли. — Мудро, черти, — на лице Ламберта заиграл оскал, — ладно, идём по старинке. И его лошадь, встав на дыбы от неожиданного резкого жеста хозяина, помчалась в самую гущу, где слышались отчаянные крики и то и дело взметались человеческие руки с зажатым в них оружием. Парню отправляться следом совершенно не улыбалось, однако других перспектив у него не было. Пробираться приходилось сквозь тела и нестихающую резню. Озверевшие люди бросались на всех без разбора, и, а глазах читалось только желание убивать. Маг едва успевал уводить лошадь в сторону, чтобы избегать ударов, но чем дальше он пробирался, тем хуже это получалось. Да и куда идти он не знал: Ламберт давно потерялся из виду. — Отстань! — шатен ощутил, что некто схватил его за ногу и усиленно пытался стащить вниз, но парень дернулся и сумел оттолкнуть его до того, как свалился бы сам. Хотя оправиться ему так и не дали: обезумевшие словно почуяли молодую кровь и бросились на юношу, намереваясь уж точно не светскую беседу с ним вести. — Черт возьми, — Чарльз ударил лошадь, чтобы та рванула вперёд, и тут с ужасом увидел, что бежать-то некуда. Люди брали его в кольцо и приближались очень быстро. Ещё секунда, и кто-то снова цеплялся за ноги и готовился к удару. — Хватит! — отчаянно вскрикнул маг, уже окончательно потеряв равновесие. Он завалился набок и, если бы падая не вцепился в плечи стоявшей рядом женщины, точно бы свернул шею. Но подождите… Она стояла? С трудом Чарльз сполз на землю и огляделся. Действительно, все в нескольких метрах неправдоподобно замерло, даже пыль, оставшаяся кружить в воздухе. «Как же больно!» — постепенно до его сознания дошло, что их контролирует он сам, и все рискует сказаться настоящим безумием. Чародея теперь волновала только возможность выбраться. Бежать, бежать прочь! Он не справится с таким количеством людей. Расталкивая замершие в жутких позах фигуры, парень пробирался к пустырю и рассчитывал, что почти добрался до него, как вдруг заметил, что одна фигура не подчиняется его воле. Она двигалась за ним по пятам и не сводила глаз, словно ожидая, когда Ксавьер сам заметит. А тот был так поглощён удержанием в узде силы разума, что совсем не обращал внимание ни на что другое. Хотя стоило бы. — Эрик, — ему не пришлось гадать, кто его преследователь. Ксавьер остановился и спиной почувствовал, сколько колючего холода исходит от человека позади. Леншерр был не просто ледяным, он как будто стал мертвым — Чарльз совсем не улавливал его мыслей и чувств. Медленно обернувшись, парень вздрогнул. На него было обращено бесстрастное лицо с острыми чертами, которые ещё больше подчеркивал бордовый, как запекшаяся кровь, шлем. — Ты осмелился сунуться сюда? — Леншерр говорил так спокойно, что по коже пробегали мурашки от ужаса. — А ты ожидал чего-то другого? — выдавил из себя маг, чувствуя, как вырываются люди вокруг. — Думал, ты забьешься в угол, как мышонок, — ответил всадник, вкладывая в последнее слово как можно больше презрения, — ты ведь так боялся. Самолюбие мага было задето. Он? Боялся? Это все влияние Апокалипсиса и ничего больше! Да вот только Эрик совсем ничего об этом не знает… — Я никогда не боялся, — решительно заявил юноша, окончательно отпуская из-под контроля всех оставшихся. Но теперь люди не стремились броситься обратно на Ксавьера: он словно стал им неинтересен в присутствие Леншерра. — Лжец, — сквозь зубы процедил тот, совершенно игнорируя мракобесие вокруг них. — Я не лгу, Эрик. Только не сейчас, — попытался убедить его Чарльз, но в ответ снова получил то же:«Лжец!», только уже намного жёстче. И вдруг до чародея дошло, что на мгновение он почувствовал эмоцию Эрика. Да, он в принципе почувствовал его. Что-то в ледяном образе давало трещину, а значит, настоящего ведьмака можно было вытащить наружу. Через гнев. Конечно, это обещало обернуться неимоверный риском, но если это вернёт парня в реальность, стоило попробовать. — Неужели ты не видишь, что я говорю правду? — уже выкрикнул юноша, пытаясь вложить как можно больше оскорбления в свои слова. Эрика это явно бесило. — Ты врешь мне! Вот, что я вижу! — рыкнул он в ответ. — Да с чего ты взял? Ты не думаешь, что сам все придумал? — Заткнись! Ты трясся от страха при виде меня! — Это была иллюзия! — Нет! Это был ты! — Эрик метнулся вперёд, как коршун, и попытался резко схватить Ксавьера, однако тот отпрянул в последний момент и продолжил намеренно раздражать полукровку. Ему нужно было больше его эмоций. Столько, чтобы он загорелся. И это обещало случиться очень скоро. Эрик терял самообладание прямо на глазах. Скованное чарами Смерти сердце начинало биться, разгоняя горячую кровь, и ведьмак с каждой минутой становился все больше похожим на себя. — Ты идиот с больным воображением! — Чарльз уже едва уворачивался от выпадов Леншерра и бойни со стороны, будучи сильно измотанным. А Эрик не преминул воспользоваться возможностью, чтобы окончательно настигнуть жертву. Так что вскоре чародей был придавлен к земле и схвачен за горло, которое вот-вот норовили сдавить до хруста. — Мое воображение здесь не причем. Я знаю, что видел и что слышал. Ты заклинал меня убраться подальше от тебя, — с яростью почти рычал всадник, впиваясь пальцами в кожу на шее юноши. — Эрик, — голос чародея сорвался на кашель из-за недостатка дыхания, — Эрик, я не… — Молчи! — Это был не я. Он был в моей голове, — рука сдавила ещё сильнее, — Эрик, пожалуйста. — Кто он? — рефлекторно охотник ужесточил хватку. — Ты знаешь, — Чарльз, который до этого хватался за руку ведьмака, чтобы отвести ее от себя, ослаб, и перестал сопротивляться. — Даже близко не похоже на правду. Эрик вдруг отпустил его и взял за воротник, хорошенько встряхивая и не давая потерять сознание. Смерть мальчишки не нужна была ему сей же момент. Маг нехотя пришел в себя и посмотрел на душителя, сквозь помутненный разум замечая, что глаза парня затянуты белой пеленой. — Зачем ты говоришь мне все это? Я и без того уже ненавижу тебя! — Ещё раз тряхнув бедолагу, Леншерр выкинул его обратно вниз в помесь крови и земли. — Потому что, — шея безумно болела, — потому что ты должен знать правду. Если бы я боялся… Разве я бы пришел? Мне не страшно умереть от твоих рук. Во рту стоял жуткий вкус металла и солёного пота. Чародей, наверное, рад был бы сейчас покинуть этот свет, чтобы только остаться в тишине и покое, но Эрик… Неужели он никогда так и не поймет, где истина, а где обман? — Ты ведь здесь… — парень отшатнулся, словно от открытого огня, — Чарльз… Пелена на мгновение исчезла. Леншерр вскочил на ноги, смотря по сторонам так, будто бы видел все впервые. И его это точно ужаснуло. — Нет, нет, — едва различимо повторял он одними губами, осознавая весь масштаб кошмара. Прекратить. Все нужно было прекратить. Эрик собирался сорвать с себя шлем, который сдавливал голову, как тут же рядом появилась черная тень, бесцеремонно положившая дымчатые, полупрозрачные руки на его плечи. Парень замер. — Не слушай их! — из последних сил крикнул Чарльз. Однако глаза ведьмака снова помутнели. Сам не успевая сообразить, откуда нашел силы, Чарльз помчался за Смертью, увлекающей Эрика, и расталкивал руками всех, кто стоял на пути. Пару раз его даже успели задеть чем-то острым, разодрав мантию, и парню пришлось сбросить ее, чтобы она не волочилась за ним. Хотя на холод парень пожаловаться не мог: ему и так было слишком жарко. Нагнать всадников чародею удалось только пробежав добрые полмили, и, кажется, окончательно убив бедные лёгкие, которые горели, как костёр. «Ну… Нахрен…» — Парень упал на колени, переводя дыхание. — Чарльз! Чарльз, мать твою! — рядом с ним, откуда ни возьмись, появился Ламберт и опустился напротив, сжав руками плечи мага. — Что? — с неохотой отозвался тот. — Они прямо над тобой! Уходим! — Ведьмак попытался поднять мальчишку. — Оставь меня, — только и буркнул тот. Но черта с два. Взяв его за руки, Ламберт поволок его по земле, а Чарльз спиной собирал все ямы да горки. Через пару секунд он не выдержал. — Я сам! — Маг без особого рвения поднялся и тут же воззрился на небо, на которое до сих пор не хотел смотреть. Все четыре всадника и их предводитель были в сборе. — Зачем это? — чародей кивнул на Апокалипсиса. — Страх. Этой твари нужен наш страх и преклонение, — бросил в ответ Ламберт, — просто перебить нас, видимо, неинтересно. Инстинктивно юноша подался ближе к ведьмаку, чувствую возле него некую защиту. — Знаешь, я бы мог разом проникнуть в их головы… — Нет, это рискованно. Апокалипсис попробует подавить тебя. Для начала их надо рассредоточить. — Разделить? — Да. Нам нужно вернуть Эрика. Тут раздался оглушительный раскат грома — явно предвестник красноречивой речи и последующего кровопролития. — Дети мои! — Апокалипсис был в центре их разрушительной пятерки и старался всем, чем только мог, походить на бога. При этом бойня со стороны людей и вопли с криками мгновенно затихли. — Сегодня мы переродим этот мир! Люди, что отравляли его, будут уничтожены, и начнется эра лучших, высших существ! В полной тишине его голос звучал невероятно властно, и Чарльза это бесило, потому что он не хотел примириться со лже-всемогуществом этого самопровозглашенного божества. — Я тебе покажу… — зашипела он, готовясь высказать в адрес Апокалипсиса все, что он о нем думает, однако его опередили. — Мы не собираемся так просто умирать! Спустись, и почувствуй на себе наши удары! Вопреки ожиданиям врасплох эта наглость Апокалипсиса не застала. Тот даже словно бы ждал, что кто-то выступит с речью против него, и специально к этому подготовился. — Мне не за чем спускаться, — спокойно и так холодно произнес он, — ты, человек, не понимаешь, что судьба твоя предрешена. Чума отравит тебя, как пороки отравили ваши сердца. Голод заставит тебя молить о пощаде, забирая все, без чего ты не можешь жить. Смерть испугает тебя, убив всех, кто тебе дорог. А война… — он с какой-то гордостью обернулся на Эрика, — заставит тебя самого убить их. Секундная пауза заставила всех проглотить комок в горле. Голос оратора пробирался до костей, несмотря ни на какие попытки хладнокровно выстоять, и каждый хоть на долю секунду, но поймал мурашки по коже. — Но даже без них я бы мог стереть вас с лица земли. Ваша алчность сама вынудила бы вас уничтожить друг друга, — с этими словами Апокалипсис вытянул вперёд руку, призывая кого-то из толпы. И тот охотник, что осмелился выступить против божества, тут же упал замертво, а по его трупу прошёлся Гармен с распростертыми руками, словно собирался обнять всех и сразу. — Неужели теперь-то я не заслужил места в рядах ваших приближенных, мой господин? — нахально поинтересовался тот, не давая никому оправиться от шока и злости, вызванной тем, что в их рядах был предатель. Апокалипсис же выходкой впечатлен не был. Он явно заранее ожидал такого поворота событий и, видимо, точно знал, что собирается сделать дальше. — Конечно, заслужил. Смерть, позаботься о нем.- Ни одного лишнего движения, словно камень, а не живое существо. Смерть, как черный дым, мигом опустился к земле и обволок своими призрачными щупальцами тело Гармена, увлекая его к себе, а затем наверх. При этом щупальца незаметно обвивали охотника настолько, что скоро весь он стал скрыт темными переплетениями, которые точно ничего хорошего не предвещали. И как в доказательство опасениям тело внезапно забилось в конвульсиях. А потом так же внезапно прекратило, и Смерть с неким отвращением выкинул его вниз. Все, кто был ближе всего к зрелищу, увидели, вопреки ожиданиям, торчащую из головы Гармена стрелу. — Я не мог дать им забрать его полностью, — тихо произнес кто-то возле Ламберта. Ведьмак обернулся на говорившего и узнал в нем одного из парней охотника. В руках тот яростно сжимал лук. На самом деле происходило все много быстрее, чем описывается. И терпение у Апокалипсиса тоже закончилось довольно быстро. После неожиданной смерти Гармена он не стал дальше разглагольствовать и произнес лишь одно слово, которое должно было стать началом конца: — Война! Эрик мгновенно отозвался на обращение, расправив ладони и явно намереваясь сделать нечто совершенно непоправимое. «Сейчас или никогда», — вихрем пролетело в голове чародея и за долю секунды тот оказался впереди толпы и выкрикнул вверх: — Эрик, нет! Он с надеждой уставился на фигуру всадника, чувствуя, как по глазами кататься багровые капельки крови, смешанные с потом. Жестом смахнув их, парень с ещё большей мольбой посмотрел на Леншерра, изо всех сил стараясь мысленно достучаться до него. Однако ему не дали и минуты. Голод резко откинула его назад, одарив ещё и «лестным» эпитетом, и приземлилась неподалеку. Ее внешний вид совершенно ясно давал понять, что она убьет любого, кто постарается приблизиться. И лучники не двусмысленно стали целиться именно в нее. Хорошо ударившегося головой Ксавьера тем временем уже подняли. И юноша опять обратил все свое внимание только на Леншерра, шепотом моля не делать непоправимых ошибок. — Нет, пожалуйста, — Чарльз вперил взгляд в небо. Долгую минуту ничего не происходило. Эрик не нападал и не сдавался. Перед его глазами только лишь то появлялась, то исчезала пелена, которая норовила свести с ума, если ее не уничтожить или не прекратить сопротивляться. — Прости меня, — всадник все же смог совладать с собой. А вслед за этим в Голод полетела лиловая вспышка, заставившая всадницу истошно заорать. Сигнал к атаке был дан.Глава шестнадцатая. Начало конца.
28 ноября 2017 г. в 09:34
Два дня тянулись словно неделя, и Чарльз позабыл, когда за последние несколько суток смыкал глаза. В его теле бушевал адреналин, не дававший успокоиться хоть на пару часов, что заставляло парня постоянно чем-то заниматься и о чем-то размышлять. Поэтому на исходе пятого десятка часов он походил на пышущий жизнью труп, укутанный в синюю мантию, резко оттеняющую круги под его глазами.
В общем, без слез на него нельзя было взглянуть.
— Если ты не поспишь хоть час, то сдохнешь, чародей, — нелицеприятно, но весьма заботливо высказался Феликс, натачивая тонкие длинные стрелы.
Чарльз проигнорировал его предложение, продолжая заговаривать луки стрелков на мгновенное попадание по цели. Вот только те так и норовили выпасть из трясущихся рук.
— Ты вообще меня слышишь? — недоуменно поинтересовался ведьмак, когда никакой реакции в ответ на свои слова так и не получил.
Чертыхнувшись, мужчина поднялся. В два шага он пересёк расстояние между ним и юношей и, хорошенько прицелившись, долбанул по его голове обратным концом стрелы, так что маг дернулся и выронил лук.
— За что? — инстинктивно потирая ушибленный затылок, Чарльз попытался удивиться такой выходке, но из-за усталости, которую он всецело отрицал, не мог выразить на лице даже мало-мальски правдоподобную эмоцию.
— Иди спать, — коротко ответил Феликс.
Он, как обычно непринужденно, вернулся к своему рабочему месту и снова взялся за наконечник стрелы.
— У меня бессонница. Я не мог бы уснуть, даже если бы очень этого захотел. — Ксавьер чуть поежился, плотнее запахнув полы мантии. — Я просто не могу.
— Не могу, — передразнил его Феликс. — А я не могу смотреть на тебя. Так что иди отсюда, пока я не проверил готовность стрел на твоей тощей заднице.
Парень встрепенулся, недобро и слегка удивленно глянул на ведьмака, но всё-таки отложил очередной лук и двинулся прочь из мастерской. На самом деле он был рад, что его так выпинули, ведь сам он бы ни за что не ушел.
«Зелье бы какое… Для сна. Хоть на пару часов. Но идти варить…»
Вдруг маг остановился и обернулся. Каким-то шестым чувством он уловил, что его пытаются догнать и вот-вот соберутся окликнуть.
— Чарльз! Лови! — Это был волчонок, с руки которого слетела большая мохнатая птица.
«Лапочка?» — Чародей увидел, что к ее лапе привязан мешочек, который, стоило птице сесть на выступ стены рядом с ним, он тут же отвязал.
Раскрыв содержимое внезапного подарка и понюхав его, Ксавьер к своему удивлению осознал, что ему послали горстку сонных трав. Видимо, кто-то решил о нем позаботиться.