Сквозь время

      Что мы знаем об одиночестве? Вы скажете, что это чувство вам знакомо. Каждый из нас испытывал его в той или иной ситуации: когда мы оставались один на один с собой; когда все от нас отворачивались по какой-то причине; когда не к кому было обратиться, потому что вы осознавали, что вам никто не способен помочь. Но что делать, когда человек сам избирает для себя такой путь? Когда он пытается отгородиться ото всех, словно страус, прячет голову в песок в надежде, что он останется незамеченным, что никто не станет ничего говорить, а уж тем более, проявлять жалость? Это самое страшная разновидность одиночества — когда мы сами отрекаемся ото всех и от всего, наивно полагая, что именно так нам станет легче. Но рано или поздно дымка рассеивается, уступая место здравому смыслу, конечно, если вы уже к тому моменту не сошли с ума от своего же одиночества…       Медленно пережевывая хот-дог, сидя в сквере на лавочке, я невольно засмотрелась на пожилую пару, сидящую напротив на другой стороне аллеи. Наблюдать за ними было одно удовольствие! Лицо женщины, испещренное морщинками, весело улыбалось, а глаза излучали жизнь. Она звонко смеялась, когда ее муж, примерно такого же возраста пожилой мужчина, преподнес жене букет цветов, состоящий из простых ромашек. В этом, казалось бы, простом жесте четко отслеживалась вся гамма их чувств: уважение, ласка, нежность, а главное, пронесенное сквозь время и года то чувство, которое заставляло ее смеяться, а его — творить маленькие подвиги для жены — любовь. Жена поблагодарила мужа, чмокнув его в губы, а он в ответ прижал ее к себе, словно она была самым главным кладом в его жизни. Наблюдая всю эту картину, я даже не заметила, как перестала жевать, а уголки губ тронула легкая улыбка. Какие они милые!       На мгновение мужчина оторвался от жены и посмотрел в мою сторону, загадочно улыбнувшись, потом что-то шепнул своей суженой на ухо, и пара направилась в мою сторону. От стыда и смущения я готова была провалиться сквозь землю, потому как осознала, как бессовестно я пялилась на них, но было слишком поздно — пожилая чета уже подошла ко мне. Но ни укора, ни раздражения я не заметила в их глазах.       — Почему ты здесь? Ты явно не должна сидеть тут одна, — мелодично проворковала женщина, а я обомлела от ее слов.       — Простите, что я пялилась на вас, — пробормотала я, — просто вами не возможно не любоваться.       — Ну, что ты, дитя?! — женщина вскинула руки вверх, присаживаясь рядом. — Мы не поэтому подошли к тебе!       — А почему? — недоумевала я.       — Ты здесь, а мыслями не здесь, — вступил в диалог мужчина. — Твои глаза выдают грусть, в них томление и ожидание, тревога и нерешительность, хотя сердце подсказывает тебе, где ты сейчас должна быть…       — Джек, не смущай ее! — укорила жена мужа. — Меня зовут Мэри, а это мой муж Джек. Сегодня у нас годовщина, пятьдесят лет вместе.       — О! Поздравляю! — восхитилась я. — Меня зовут Трис.       — Итак, Трис, расскажи, в чем твои сомнения? — подытожила Мэри. — Может, не зная нас, ты сможешь открыться и понять, как тебе поступить?       Есть люди, которые заслуживают твое доверие в считанные секунды, и Мэри с Джеком были именно такими людьми. Не знаю, почему, но в тот момент я поняла, как остро нуждалась в том, чтобы меня выслушали. И, не таясь, я рассказала этой пожилой паре все, что меня волновало: о своем одиночестве и о погибшем муже: о том, как устала прятаться ото всех; о том, что в моей жизни снова появился человек, который перевернул мой мир с ног на голову; о том, что я уже сама не понимала, что испытывала к лучшему другу, а главное, могла ли я позволить себе вообще что-то испытывать к нему, кроме дружбы.       Выслушав внимательно меня и мой рассказ, Джек вздохнул и присел с другой стороны от меня на лавочку. Мужчина взял меня за руку и улыбнулся:       — Послушай, Трис, я расскажу тебе сейчас одну сказку, и ты поймешь, к чему я это сказал, — Джек лукаво улыбнулся жене через мое плечо. — Давным-давно на свет появилась девочка по имени Мэри. Она была чудесной, умной, красивой, в общем, идеальной. Ее богатые родители всячески оберегали девчушку, подготавливая дочку к хорошему и выгодному замужеству, но Судьба распорядилась иначе. Будучи молодой и неопытной, угораздило ее влюбиться в шалопая и балагура Джека, соседского мальчишку, который всячески задирал ее, дразнил и обижал. Шли годы, Мэри и Джек выросли, повзрослели, поумнели. В один прекрасный день молодые люди поняли, что любят друг друга, что не представляют жизни друг без друга, но строгие родители девочки, узнав об их любви, решили побыстрее выдать дочку замуж против ее воли. И тогда Джеку, чтобы не потерять любимую, пришла в голову мысль, украсть Мэри и сбежать с ней туда, где они будут свободны. Но хитрые родители, поняв их план, решили увезти дочку, спрятать от нерадивого жениха. Они долго перевозили ее с места на место, но упорный Джек не сдавался. Он шел за ней, шел на зов ее сердца, следуя туда, где была она. Мэри не теряла надежды, что любимый найдет ее, и он нашел. И тогда родителям ничего не оставалось, кроме как сдаться. Когда же Мэри стала законной супругой Джека перед свидетелями и перед Богом, только тогда оба обрели покой и гармонию, — мужчина подмигнул мне.       — Ох, и сказочник ты, милый! — рассмеялась женщина.       — А что? Разве не так было? — немного с обидой обратился муж к жене.       — Так, просто было рассказано все, словно книгу прочитал! — продолжила шутить над мужем Мэри. — Детка, все было именно так, — женщина обратилась ко мне, взяв мою руку в свою, — я теряла его, потом находила, потом снова теряла и снова находила! И ни минуты не пожалела о том, что отдала ему свое сердце! Ведь только оно не даст обмануться, только оно подскажет тебе, где твое место. Зачастую мы не слушаем его, а зря. В жизни правят мозги, а в делах сердечных — только оно, — Мэри ткнула пальцем в свою грудь, там, где сердце. — Прислушайся к нему, что оно говорит тебе?       Я смотрела на нее, словно завороженная. Она права! Чертовски права! Теперь я знала, что хотело мое сердце! Оно хотело Тобиаса Итона, оно хотело к Тобиасу Итону!       — Беги к нему, — шепнул мне Джек сквозь пелену моих раздумий, — и пусть завтра рухнет мир, но ты будешь с тем, с кем не жалко провести последние секунды. А нам пора, — Джек встал со своего места и протянул руку жене. Мэри ухватилась за нее и встала рядом с мужем. — И помни, не одиночество выбирает тебя, а ты его. И также ты вправе решать, когда тебе стать свободной от него. Удачи, дорогая! — Джек протянул мне ромашку, которую достал откуда-то из-за спины.       Пара растворилась в сумерках вечера, а я так и осталась сидеть на месте, словно пригвожденная к лавочке. После разговора с ними, я чувствовал легкость на душе, будто груз, давивший на меня, упал с плеч, давая мне свободно дышать. Они правы! Они оба правы! Ведь именно к нему, к Тобиасу Итону, я испытывала то, чего не испытывала даже к Скотту. Скотту я была благодарна, я уважала его, ценила, в какой-то мере даже любила, но те чувства, которые будил во мне Тобиас Итон, давали мне толчок к жизни, словно кислород, который нужен был мне. Он никогда не пропадал из моей жизни, он просто терялся, растворялся в толпе, но также появлялся, давая мне силы и веру, что все будет хорошо. И это не благодарность, это уверенность…       Вскочив с лавочки, я бросилась туда, куда несли меня ноги, и вело мое сердце…       И только возле двери, которая отделяла меня от Тобиаса, моя решительность начала таять. В голову полезли разные мысли, сомнения. А вдруг он не один? А вдруг ему не нужна? Ну, как женщина, я имею в виду… А вдруг ему вообще ничего не нужно от меня? Но рука сама потянулась к звонку, и я услышала звон в своей груди параллельно со звонком в квартире.       Дверь открылась неожиданно, и вместе с этим сердце грозилось выпрыгнуть из груди, когда я увидела на пороге Тобиаса. Он предстал передо мной в другом свете, не как друг, не как старый Тобиас Итон. В тот момент я смотрела на него как на мужчину, который смог снова вернуть меня к жизни, который был мне нужен. И даже его голый торс не смог отвлечь меня от моего страха и нерешительности.       — Прости… Я не вовремя… — промямлила я, инстинктивно делая шаг назад.       — Трис? Что ты тут делаешь? — искреннее изумился он, хлопая глаза.       — Я знала… — выдохнула я, давая новому страху завладеть мною. — Знала, что не нужно было приходить… Прости еще раз… Я… Я, пожалуй, пойду… — я нерешительно отвернулась от него, намереваясь уйти, но в памяти всплыли слова Мэри и Джека, и я замерла. Что, если они правы, и я упускаю свой шанс? Шанс на новую жизнь, на возможность быть любимой и любить. Снова. И я не узнаю этого, если не решусь на отчаянный шаг… Конечно, я могла потерять друга, но в тот же момент я могла обрести шанс на любовь… Я резко обернулась и сделала два шага к Тобиасу. Не узнаешь, пока не попробуешь… В один миг я прижалась к его губам своими, ощутив на них всплеск новых чувств, ранее неизведанных мне. Конечно, это был не первый поцелуй в моей жизни, но он был особенным. И каково же было мое разочарование, когда я поняла, что Тобиас Итон не отвечает мне взаимностью! Мир рухнул в одночасье, а вся надежда улетучилась, рухнула, словно карточный домик. Я не нужна ему в качестве женщины! Не нужна!.. — Прости… — сдавленно прошептала я, понимая, что потерпела полное фиаско, и резко отпрянула от него. — Это было глупо с моей стороны… Сама не знаю, почему решила, что и ты тоже хотел этого… Прости, я бред несу! Мне лучше уйти… — не дав опомниться Тобиасу, я побежала прочь, утирая слезы, которые катились по щекам из глаз, обжигая кожу.       Позор, чувство вины в том, что я сама разрушила нашу многолетнюю дружбу, ненависть к себе и снова чувство одиночества… Последняя пробралась, словно кошка, которая вернулась домой на свое место, в душу, заняв там прочную позицию… Попробовала, Трис? Теперь ты знаешь…