Рассекая вечность

      Рейзел сидел у себя в комнате, уткнувшись в подушку уже довольно долго. Плакать ему надоело, но успокоиться не получалось. Глупые взрослые, как они могли такое придумать! Он убежал к себе в комнату, не дожидаясь конца собрания, причиной которого были его способности, и заперся. Нет, запасной ключ конечно где-то был, но небольшое чувство защищенности закрытая дверь давала, а его сейчас так не хватало. Пару раз приходил брат, пытаясь успокоить, но вызывал лишь раздражение, он за него не вступился, даже не попробовал возразить! Только смотрел сочувственно, ну и пусть дальше стоит со своим сочувствием!       От злости стало немного легче, но это было неправильное чувство, хотелось закрыться от всего мира, и, чтобы никто не беспокоил. Алые вихри послушно обняли его, создавая сферу. Стало спокойнее, но тут вернулось осознание, что это все их вина. Если бы эта дурацкая сила не проснулась, все было бы как обычно! Даже разрешение начать ускоренную физ. подготовку не могло сгладить боль от запретов. Волна внутреннего возмущения, внезапно приобретя кровавую материальность, гудя прошлась по комнате, ломая и раскидывая мебель. Мальчик испуганно замер, опасения взрослых оказались внезапно совершенно реальными, приказ сдерживать любые эмоции перестал казаться таким бессмысленным. Рядом ведь могли находиться живые существа, для которых эта сила была губительна. Вдруг стало очень страшно, вспомнился Римор, до сих пор лечивший сломанные ребра, от повреждений кровью врожденная регенерация не спасала.       За дверью кто-то обеспокоенно спросил все ли в порядке. Значит все-таки дежурят, стало обидно. Недоверие жгло изнутри, показывая, что понимания тут искать бесполезно. А если не дома, то где? Взгляд случайно упал на стоящую у стены картину, каким-то чудом не пострадавшую в этом бардаке. Феникс. И почему он раньше о ней не вспомнил? Откуда-то взялась уверенность, что она его поймет и поможет. Но как до нее добраться, если даже под дверью комнаты наблюдатель? Все беспокойство испарилось без следа, стоило начать привычное продумывание путей побега. Сказав кому-то сквозь дверь, что он будет спать и чтоб ему не мешали, мальчик заставил себя успокоиться, эти вихри мешали, выдавая его с головой. Но они его слушались, это радовало и давало надежду на успех.       Пошуршав для виду, мальчик начал двигаться совершенно беззвучно, натренированный множеством успешных и не очень выходок он вполне мог соревноваться в этом нелегком деле с младшими Кертье и заслуженно гордился собой. Залезть на шкаф, поднять доску потолка, проскользнуть на чердак и закрыть лаз — все без единого звука. Дальше самое сложное — пройти по старому скрипящему полу до безопасного места. Улыбнувшись препятствию и задержав дыхание, он заскользил над вредной поверхностью, смахнутая пыль отметила его путь. Не задев ни одной скрипучей доски, даже не переполошив спящих мышей, мальчик спрыгнул в дальней части сада за заброшенным корпусом, который все никак не могли разобрать. Никого! Он позволил себе радостно рассмеяться и продолжил беззвучный бег. Рейзел обожал свою комнату под крышей.       В южную долину мальчик добрался ближе к обеду, немного поплутав в хитрых сплетениях горных троп, он принял простое и верное решение — проследить за патрулем. Пройдя в итоге раза в три больше чем надо, уставший и голодный, но жутко довольный собой, он бросился в лес, решив, что можно больше не прятаться. Где, собственно, искать феникса он не имел ни малейшего понятия, безрезультатно проблуждав по лесу пару часов, он устал окончательно и, выйдя к озеру раз, наверное, уже в десятый, лег спать под раскидистой ивой.       Наглый луч сместившегося солнца разбудил его, нещадно слепя и заставляя шевелиться. Неохотно сев, мальчик попытался привести зрение в порядок, получалось у него не очень, прекрасно приспособленные к темноте глаза яркий свет не любили. — Проснулся?       Он вскочил, моментально просыпаясь, готовый к любым неприятностям, но тут же успокоился, разглядев говорившего. Феникс сидела на ветке большого дерева, прислонившись к стволу, листья закрывали ее от слепящего солнца, создавая причудливые тени, похоже она сидела там довольно долго. — Почему ты здесь? Еще и один. Тебе разве можно так убегать? — Нет, — огорченно ответил мальчик, теперь он уже не был так уверен в правильности своего утреннего порыва. Стало боязно, а вдруг она его выгонит. — Ты расстроен чем-то и чего-то боишься. — она как будто услышала его мысли. Стало еще страшнее. — Ты читаешь мои мысли? — вопрос сам сорвался. — Нет, — нахмурилась девушка, — это не вежливо как минимум. Я чувствую сильные эмоции находящихся рядом существ. Так что тебя пугает? Не я надеюсь? — Я, нет… не знаю! — собраться с мыслями не получалось. Набравшись наконец решимости и сделав вывод, что хуже все равно не станет, мальчик задал мучивший его вопрос: — Ты сердишься на меня? Только не выгоняй, пожалуйста! Я не хочу идти домой. — Эй, ну ты чего? — легко спрыгнув с дерева, она подошла к начавшему испуганно шмыгать носом ребенку. — За что мне на тебя сердиться? Ты же не от меня убежал, наказать тебя еще потом за это успеют. Выгонять я тебя никуда не собираюсь, это свободная территория, но одному тут тебе может быть опасно. У тебя что-то случилось?       От облегчения мальчик плюхнулся на траву, утренние обиды нахлынули с прежней силой, в глазах зарябило от слез. Но не было страха и ощущения полного бессилия. Севшая рядом девушка обняла его крыльями, создавая небольшой шатер, стало так тепло. Ее присутствие странным образом расслабляло, придавая уверенности, вернулось утреннее чувство. Она его поймет, сейчас он в этом не сомневался. Сбивчиво мальчик начал свой рассказ, успокаиваясь по ходу. Он рассказывал все, чувствуя, что даже самые, казалось бы, незначительные мелочи будут услышаны. Недовольство воспитателем, восторг от рисования, долгий сон, новая сила, пугающая и манящая, беспокойство взрослых и, наконец, ужасное решение отца, молчание остальных — все, что беспокоило его сейчас, казалось уходило со словами, рассеиваясь в теплом воздухе.       Кирина слушала ребенка очень внимательно, видя, как ему это необходимо. Его эмоциональное состояние беспокоило. Мальчик заинтересовал ее с первой встречи, неугомонный, любопытный и плюющий на запреты он слишком напоминал ее в детстве, а теперь еще и это. Резонанс силы с эмоциями, непонимание и страх окружающих — все это было до боли знакомо. Она его понимала слишком хорошо, и от этого хотелось еще больше помочь. Но решение совета девушка понять не смогла, вполне разделяя негодование ребенка.       «Поубивала бы таких воспитателей. Чем они только думали!» Где-то в глубине души заворочалась ярость, радостно предлагая исполнить пожелание немедленно, а лучше отправить на тот свет еще кого-нибудь, и побольше. «Да ну тебя, обойдешься. Хоть бы раз против был». Ярость ворчала, ее так давно не выпускали, но справиться с сознанием сил ей пока не хватало.       Где-то на другом краю леса встревоженно закричали птицы, резкий ветер известил о чужаках. «Опять оборотни, как не вовремя. Они, что, вообще выводов не делают? Хотя может и к лучшему, успокоюсь.»