***
А тем временем одни коридоры сменялись другими, заканчивались развилками и перекрестками, на которых преследовательница безошибочно выбирала нужную дорогу. Благо, наёмники оставляли за собой протоптанную тропинку в тысячелетней пыли. И чем дальше продвигалась Хани, тем сильнее в её голове шептались непонятные голоса, заставляя её сдаться, прислушаться к непонятным словам. Но цель была слишком близка и, силой прогоняя от себя этот мерзкий голос, она бежала вперед, не сбавляя темп ни на минуту. Уже совсем скоро вновь стала слышна стрельба из разнокалиберного оружия, что заставило, уже в который раз за сегодня, зарядить и приготовить к бою плазменный дробовик, встроенный в руку. Миг и темный коридор закончился, открылся просторный зал, где в самом разгаре шла схватка наёмников и вырывавшихся из другого тоннеля хасков. Один из кроганов лежал ничком на земле, и это очень усложняло бой остальным. Второй кроган и батарианец в моторизированной броне отлично сдерживали наплыв этих тварей, но переломить бой в свою пользу пока не могли. Глядя на этот бой, сердце девушки забилось чаще, ведь до чего хорошо сражался боец с позывным SB-23. Он очень вырос с их первой встречи. Видя, что хаски всё наплывают, преследовательница встала плечом к плечу с наёмниками и принялась из руки-дробовика отстреливать противников одного за другим. Наконец, почувствовав чуть больше свободы, батарианец сорвал с пояса гранату и швырнул её в проход. - Мира, добавь деформации! Сильная граната вкупе с биотическим взрывом пошатнула весь зал и старинный тоннель, не выдержав такого издевательства, обвалился, перекрыв тем самым путь для проклятых монстров и позволяя солдатам перебить оставшихся. Наконец бой закончился, и Хани почувствовала тяжелую руку у себя на плече. Обернувшись, она едва устояла на ногах. - Спасибо тебе, не знаю кто ты, но спасибо, - перед ней стоял тот самый батарианец, ради которого была затеяна эта погоня. Нужно было что-то сказать, очень срочное и важное, но все слова застряли в горле и она лишь кивнула в ответ. - Эй, куда делся Кэп? - раздался голос азари за его спиной. Батарианец повертел головой и, приложив палец к уху, что-то сказал в отдельный канал связи, после чего перехватил дробовик и ринулся в сторону одного из тоннелей. - Куда он... Мы не успеваем за ним! - Кроган, пытавшийся взвалить на плечо своего собрата, глухо крякнул под весом тела и пошел было в сторону убегавшего. Хани же, повинуясь какому-то наитию, рванула мимо здоровяка и опередила всех, бегом ворвавшись в коридор. В темноте шлем услужливо включил прибор ночного видения, стали отчетливо видны следы трех пар ног в пыли, по которым можно было легко догнать Сидута. Буквально через несколько метров следы свернули в едва заметный проход справа, который был уже основного коридора, куда и двинулась девушка, не медля ни секунды. Видя в конце тоннеля свет, она почти прыжками настигла проем и попала в большой освещенный зал. В центре находилась огромная махина из немыслимого количества сплетений проводов, которая была словно раскрыта, и внутри, как в цветке, желтело что-то чужое этому месту, красивое и манящее. Она успела разглядеть две фигуры внутри этой жёлтой конструкции и бегущего к ним батарианца. - Аида! Аида!! Аида-а-а!!! - почти рычал Сидут. Девушка тоже хотела крикнуть ему, но внезапно разгоревшаяся вспышка света поглотила их всех. Какой-то миг, даже несколько сотых секунды, она висела в темноте. Вся её жизнь пронеслась перед глазами, а в голове царил сильный гул и вибрация. И тут же, не успев опомниться, девушка как была застигнута ярким светом в прыжке, так и вылетела в полумрак нового помещения, приложившись о металлические контейнеры на полу. Боль пронзила грудь, словно огромный нож, но она была не от удара, броня должна была защищать от таких вещей. Дышать становилось все больнее и больнее, воздуха в шлеме уже совсем не хватало. Дрожащими руками она сдернула его с себя, хватая, словно рыба ртом, воздух, но легче не стало. Вся грудь и левая рука ужасно горели, казалось, что вот-вот керамические пластины лопнут, а металл и пластик начнут стекать ручьями от этой температуры. Тяжело дыша, девушка посмотрела на свою объятую огнем боли руку и сердце ее пропустило удар от ужаса. Дополнительные слои брони на кибернетической руке сморщивались и отваливались от неё, словно сгоревшая бумага, открывая под собой то, что когда-то было рукой. Переплетения проводов и синтетических мышц лопались прямо на глазах, освобождая яркий свет, исходящий откуда-то изнутри. Металл протеза медленно отваливался и зависал в воздухе, словно астероидное поле вокруг станции "Омега", а боль и жар становились всё сильнее. Она посмотрела на горящую грудь и увидела, что броня на ней тоже разваливается, обнажая такой же яркий свет. «Все, накрылся нулевой элемент, сейчас рванет», - пронеслось в голове девушки, и сознание ее провалилось в спасительное беспамятство.***
Хани недолго, как ей показалось, пробыла без сознания, но навалившаяся боль заставила её закричать и очнуться. Ужасно болели левая рука и вся грудь, словно после побоев. Глаза застилала плотная пелена слез, а лицо всё было мокрым от них. Тихонько всхлипывая и стараясь не беспокоить левую руку, девушка приподнялась на правой руке и села. В помещении, где она находилась, царил полумрак, светильника под потолком не было достаточно даже для того, чтобы увидеть стену, а прибора ночного видения сейчас очень не хватало. Она больше почувствовала, чем увидела, справа от себя большой контейнер и, постанывая от боли, уселась на него. Наконец она набралась смелости и осмотрела левую часть своего тела. На месте импланта было странное и бледное свечение, пробивающееся через пластины своеобразного панциря. Осторожно коснувшись пальцами правой руки одной из них, она почувствовала холод металла или керамики, а может всего сразу. На плече и груди эти пластины были большие, а на пути к пальцам они уменьшались, превратившись практически в чешую на ладони. При более внимательном осмотре стало ясно, что на полу не осталось ни одного отвалившегося фрагмента брони, а то, что не закрывало её импланты, все ещё на ней. Девушка попыталась пошевелить рукой, но вместо движения она получила вспышку жгучей боли от висевшей плетью конечности и того места, куда в тот несчастный день попала пуля. Рыча и плача от боли, она рухнула спиной на плоскую крышку контейнера, пытаясь как-то перебороть эти ощущения, но все усилия были напрасны, боль никуда не уходила. Но вдруг голову наполнила тихая вибрация, словно в двигательном отсеке её челнока. Под действием этого шума разум тихонько очистился, стало легче, слезы перестали стекать по щекам и дыхание стало ровнее. В голове появилась картинка раскрытого контейнера и тут же исчезла, но даже этого было достаточно, что бы понять, что от неё нужно. С трудом поднявшись, она с удивлением поняла, что боль значительно ослабла, но всё тело было словно ватное и плохо слушалось. Держась здоровой рукой за крышку, она сползла по стенке контейнера и уселась на пол, после чего попыталась его открыть. Но та была неподъемной, и пришлось, через усилившуюся боль, заставить двигаться левую руку. Как ни странно, пальцы, закованные в чешую металла и керамики, двигались так же четко, как и её старый имплант, а крышка контейнера поддалась давлению и открылась. Внутри лежало великое множество различных предметов, больше похожих на декорации какой-нибудь компьютерной игры: большие светлые камни с множеством граней, кривые и неудобные ножи, россыпь камушков помельче, казавшихся драгоценными. Почти по наитию она потянулась трансформировавшейся конечностью к большим камням и, коснувшись их, почувствовала, как по руке разливается тепло и боль отступает. Но ощущение длилось недолго, белый камень в ладони рассыпался в пыль, а боль стала возвращаться, хоть и медленнее, чем в прошлый раз. Осененная догадкой, она принялась хватать камни один за другим, впитывая в себя что-то из них. Вскоре камни закончились, но боль так и не вернулась. Зато рука стала двигаться без каких либо проблем, а свечение, идущее из-под пластин, усилилось. Глядя на себя она решила скинуть остатки уже бесполезной брони и принялась разоблачаться, аккуратно складывая части на соседний ящик. Убедившись, что и поддоспешник, и нижнее бельё пали смертью храбрых, она сняла с себя абсолютно всё, кроме жетона. Оставшись без одежды, она принялась внимательно осматриваться. Как и на руке, вся правая половина грудной клетки представляла из себя неплотно составленные пластины панциря с просвечивающим из-под них белым огнем. Новая "кожа" с точностью повторила форму тела, захватывая ключицу и переходя на бок. Перехватив волосы в хвостик, она изогнулась и посмотрела на свою спину, которая тоже, сколько хватало глазу, была покрыта новым панцирем. Убедившись, что в целом тело продолжает работать, она открыла соседний контейнер и принялась искать хоть что-нибудь, во что можно было одеться. Здесь было не так много одежды, но достаточно было архаичной брони, словно тоже взятых из фэнтезийной игры. Среди прочего особо выделялся набор, сделанный словно из белого стекла. Прикоснувшись к нему, девушка почувствовала холод, как от куска льда, что сильно удивило её. Какой дурак догадался сделать доспех изо льда? Но вспомнив о том, что в помещении очень тепло, она приложила ладонь к броне и держала, пока холод не начал причинять боль. Убрав руку, она убедилась, что этот странный лед даже не подтаял в местах ее прикосновения. Осторожно взяв перчатки, девушка надела их и с удивлением отметила, что мех внутри был теплым и холод совершенно не чувствовался. Да и вдобавок словно под неё сделаны - перчатки идеально сидели как на здоровой руке, так и на искусственной. Она, внимательно поискав в контейнере хоть какую-то одежду, не нашла совсем ничего, кроме бесполезных перчаток и поясов. Делать нечего, придется надевать что есть. Брезгливо понюхав мех и не почувствовав ровным счетом ничего, Хани постепенно облачилась в него полностью. Закончив, она достала какой-то плащ, явно мужской, и накинула его поверх брони. Вспомнив о сетевых играх в экстранете, она решила подыскать себе какое-нибудь оружие, но в сундуках лежали только разнообразные ножи, которыми она не умела пользоваться. Видимо, в случае драки, придется полагаться на свои кулаки. На всякий случай она прихватила на пояс один из кинжалов, но больше для собственного успокоения. Открыв соседний контейнер, она обнаружила различные кольца и амулеты. Вспоминая о том, что в играх такая бижутерия дает всевозможные бонусы к характеристикам, она схватила несколько наугад и ссыпала в карман плаща. Затем она нашла мешок побольше и сложила туда остатки своей брони, по ходу дела убедившись, что оружия при ней не осталось, а вся электроника выведена из строя. Надев на голову обитый мехом ледяной шлем, она поискала взглядом выход и направилась к нему. За круглой дверью открылся тоннель, пол которого был покрыт плотным слоем пыли, что очень живо напомнило катакомбы, где она пыталась догнать С'акра. Это заставило её прибавить шаг и двинуться вперед. Пройдя первый поворот, она наткнулась на странный металлический шар, из которого, при её появлении, развернулся небольшой робот и уставился на неё своим красным окуляром. Инстинктивно выставив вперед левую ладонь, девушка немного выждала и, увидев, что робот не агрессивен, пошла дальше. Робот же, проводив её поворотом головы, свернулся обратно и принялся ждать новых гостей. На своём пути наверх она не раз встречала таких роботов, и все они были миролюбивыми. В какой-то момент она решила бросить тяжелые и бесполезные доспехи. Высыпав остатки брони на пыльный пол, она подобрала лишь шлем, с почему-то работающим прибором ночного видения, и двинулась дальше. Уже совсем скоро она поняла, что эти тоннели никогда не кончатся, потому что она уже прошла по ним несколько километров, а бесконечным развилкам не было конца и края. Изрядно устав от ходьбы, она уселась прямо в пыль, подминая под себя плащ, и решила передохнуть. Сидя на полу, Хани достала из кармана несколько захваченных из сундука колец. Они были простыми и никак не претендовали на дороговизну, поэтому каждое кольцо наверняка что-то должно было делать. Сняв перчатку с правой руки, она надела первое попавшееся кольцо на безымянный палец. И тут ровный пол исчез, девушка кубарем упала в белый и чистый снег. Резко усевшись она правой рукой счистила снег с лица, который, в отличии от волшебного льда брони, уже начал таять и затекать за шиворот. Когда, наконец, она смогла открыть глаза, то ужаснулась и подумала, что уж лучше бы их не открывала. Хани оказалась на заснеженном плато с большим камнем в центре, острый конец которого смотрел прямо в небо. Вокруг росли деревья, за её спиной был обрыв с таким-же лесом, и ни единой живой души в округе. Вскочив на ноги, она принялась оглядываться по сторонам и искать хоть какие-то ориентиры. Вот, вроде, небольшая протоптанная тропка сразу за камнем, но в наступающих сумерках было трудно разглядеть, куда она ведет. Сама площадка была равномерно засыпана снегом и не было похоже, что кто-то часто ходит к этому месту. Она медленно побрела мимо камня, на минуту остановившись возле него. Этот высокий шпиль величаво стоял и ждал, словно безмолвный страж этого места. На уровне лица девушки на камне были выбиты красивые вьющиеся рисунки. Коснувшись камня, она почувствовала его мерную вибрацию и какую-то прохладу внутри себя, больше освежающую нежели морозящую. Но темнота сгущалась и нужно было идти дальше, и она, почти нехотя, оторвалась от волшебного камня. Добравшись сквозь неглубокий снег до тропинки, девушка, недолго думая, пошла по ней вверх, в горы, стараясь не наступать лишний раз в непримятый снег по сторонам. Вопреки ожиданиям, в доспехе было очень мягко, тепло и комфортно, но и не жарко, словно в броне присутствовал кондиционер. Темнота очень быстро сгустила краски вокруг, но, к счастью, закончился и подъем, выведя Хани на ровную опушку. Пройдя чуть вперед она услышала шум текущей воды и остановилась. Куда её занесло? Дальше пути не было, не очень хотелось купаться в ледяной воде. Она осторожно, в полнейшей темноте развернулась и попыталась найти дорогу обратно. Ступая наугад в снег, она оступилась и сорвалась с некрутого обрыва, покатившись по склону вниз, собирая на себе удары торчавших из снега валунов. В довершение всего, она больно приложилась головой о ствол неожиданно вынырнувшего из темноты дерева и осталась лежать ничком возле него. Девушка попыталась встать, но сил уже не было, руки и ноги совсем не слушались хозяйку, а пульсирующая боль в затылке только усиливалась от её трепыханий. И вот, оставшись одна, в снегу, в чужом ей месте без какой либо информации о батарианце, она зарыдала. Всё пережитое сегодня навалилось на девушку и она уже не могла сдержать слез, просто лежа в снегу и не чувствуя его холода. Вся эта беготня, риски, сделка с Синими Светилами - всё было напрасно, она упустила его в самый последний момент, словно судьба смеялась над ней. Вспомнились последние секунды, его бронированная спина и крик куда-то вперед. Что он там кричал? Какое-то имя, Аида, кажется. В оперативной сводке "Светил" о "Корде" Хани видела это имя, кажется, она числилась коком в команде корабля. Там же было сказано что эта Аида была пленена "Синими Светилами" в человеческой колонии и предназначалась для продажи в рабство. Но налетевший тогда на лагерь отряд наёмников с черно-белым флагом освободил всех рабов. В том отряде был и он, её С'акр. Зачем они сделали пленницу членом экипажа? Это было неясно. Светила позже пытались снова выкрасть девочку, и даже успешно, но снова боевики "Корда" отбили её, пускай и с большими жертвами. А после этого было паническое бегство на Цитадель. Более в купленной сводке не было ничего. Но почему из всех имен он кричал именно ее? Их капитан бежал к артефакту вместе с ней, это можно было понять из разговоров крогана и азари, но почему Сидут сорвался следом? Неужели он и она... Ведь столько времени прошло, он мог и забыть... На миг прекратившиеся слезы потекли с удвоенной силой. Ну и дура же она, конечно забыл, прошло столько лет, а виделись они только один раз в жизни. Их не связывало ничего кроме общения в экстранете. Да, это было замечательное время, они явно были влюблены друг в друга, хоть и не говорили это прямо. Но в его жизни произошло множество событий. Она даже сумела раскопать о кровавой мести тем головорезам, после которой он уже и стал членом этих странных наёмников. И вот, после всего, что он пережил без нее, они снова встретились лишь на миг, а он так и не узнал её. А теперь она здесь, непонятно где, в снегу и вся в слезах, которые уже начали замерзать капельками на её волосах, рассыпанных по снегу. Может, так действительно будет лучше и пора уже принять свою судьбу? В конце концов, смерть от холода, говорят, безболезненная, как засыпаешь... Она уже было уже закрыла глаза и начала проваливаться в долгожданный сон, как совсем рядом послышалось чьё-то дыхание. Она открыла глаза и взглядом уткнулась прямо в здоровенный черный нос, который шумно втягивал воздух возле её лица, а потом на неё взглянули два карих глаза из-под косматых темных бровей. Лишь секунду длился этот контакт, после чего тёмный зверь отступил на шаг и, подняв голову вверх, громко залаял. Полностью проснувшись, девушка села и вжалась спиной в ствол дерева, глядя на лающего пса. Наконец пёс умолк, а сверху, со стороны тропы, стал слышен чей-то голос. Еще миг и в поле зрения вошел рослый мужчина с факелом в руке. - Вот ты где, Гремучка! Что интересное нашёл в этот раз? Увидев девушку возле дерева он на секунду замер на месте, давая разглядеть себя в пляшущем свете факела. Одет он был в меховую одежду с глубоким капюшоном, которая хорошо должна была защищать от холода. На руках были надеты толстые рукавицы, а на ногах такие же внушительные сапоги. Из капюшона на неё глядели жёлтые глаза, зажатые между темными бровями и бородой. Но вот незнакомец пошевелился и девушка перевела взгляд на его руку, где увидела огромный металлический тесак. Принятие решения не заняло много времени, и она вскочила со снега. Миг, и она уже мчалась по склону вниз, оббегая деревья с камнями и пробираясь сквозь снег. Позади раздался окрик, но она не слушала, потому как она рассудила, что её ножик ничего не противопоставит этому здоровяку. Краем глаза она видела, что огромный черный зверь давно настиг её и просто бежал рядом, играючи преодолевая крутой грудью снег на своём пути. "А ведь если бы он захотел, давно бы поймал меня. Почему он медлит?" - пронеслось в голове беглянки, но тут она пропустила очередной заснеженный камень, и, споткнувшись, полетела лицом в сугроб. Темная круговерть из ночи и снега закрыла всё перед глазами, пока она не прекратила кувыркаться по склону и не замерла лицом вниз. Тут же она почувствовала на своей спине тяжесть лапы того самого зверя и его теплое дыхание на затылке. Но, вопреки ожиданиям, острые зубы не вонзались в её шею. - Леди! Леди, вы живы? Слышно было что преследовавший её мужчина наконец настиг беглянку и, едва шаги приблизились, страшный зверь убрался с её спины. А уже в следующее мгновение сильные руки взяли её за плечи и подняли над землей, после чего поставили в снег. Придерживая одной рукой, незнакомец второй стряхнул снег с лица своей находки и обеспокоенно спросил: - Вы не ушиблись? Не пугайтесь, я не причиню вреда. Лицо девушки горело, то ли от холодного снега, в котором она сейчас лежала, то ли от переполняющего лицо жара, невесть откуда взявшегося. Сейчас она видела перед собой лицо не здоровенного дикаря, а добрые и очень умные глаза, обеспокоенно смотрящие на неё из-под косматых бровей. Незнакомец даже присел чуть, что бы их лица были на одном уровне, что почему-то смущало её. Убедившись, что снега больше нет, он спрятал мозолистую руку обратно в рукавицу и достал болтавшийся до этого на его поясе блестящий шлем и протянул его девушке: - Наверное, это Ваше? Подобрал возле тропы. Ошарашенная таким добрым отношением, Хани молча кивнула и приняла шлем, не спеша его одевать, начала пристально изучать лицо. Сейчас, в свете вышедшей из-за туч местной луны, было очень легко разглядеть его и без тусклого света факела, воткнутого рядом в снег. "Борода как у отца была когда-то", - мелькнуло в её голове. - Я никак не возьму в толк, что Вы делаете в такой глуши, одна и ночью? Здесь обитают опасные звери. - Её собеседник перехватил факел с земли и держал его в правой руке, вытянув немного перед собой, чтобы свет падал и на лицо девушки, тем более что снова стало темно от туч. В свете факела необычные глаза собеседника загорелись завораживающим рыжим огнем. И сейчас эти глаза очень пристально изучали её саму, как совершенную диковинку. Справа от него, не боясь холода, сидел в снегу здоровенный пёс и тоже внимательно смотрел на неё, словно был разумным, - Молчите. Я понимаю. Но всё-же куда Вы направляетесь? Если в деревню, то Вы ошиблись, нужно было идти на восток. Тут девушка с ужасом осознала, что слово "восток" этот мужчина не говорил. Он сказал совершенно другое слово, никак не близкое по смыслу со стороной света. Но мозг услужливо подобрал синоним, простой для понимания Хани. А если задуматься, речь незнакомца была на совершенно незнакомом языке, но все они с легкостью воспринимались ею. Она открыла рот и попыталась ответить: - Я заблудилась и не могу найти дорогу. Прошу помочь мне добраться до ближайшего города. Но ответом ей было полное недоумение. Тихо крякнув и почесав бороду, здоровяк переспросил: - Я не понял ни слова. Может, Вы знаете коловианское наречие? Немного подумав, она поняла, что сказала эту фразу на привычном ей языке и, напрягшись, вымолвила на более резком наречии, на которым говорил собеседник: - Простите... Услышав знакомый уху язык, незнакомец улыбнулся сквозь сквозь густую растительность на лице. Но тут тихо зарычал пёс и вздыбил шерсть на загривке. Мгновенно посерьезнев, мужчина выпрямился в полный рост и поглядел куда-то за спину девушки. - Замечательно, значит мы понимаем друг друга. Но нам нужно спешить, похоже, нас почуяли риклинги, а эти твари очень жадные до человеческого добра. Нужно уходить. Он внимательно осмотрел еле стоящую на ногах девушку и, не говоря ни слова, сделал шаг вперед, одним движением закидывая ее себе на плечо. От резкой смены положения та даже охнула и едва не выронила шлем, но уже вскоре она забыла и думать о нем, потому как незнакомец побежал. Мир стал двигаться перед ней то вверх, то вниз, размывая детали и без того темных окрестностей. Следом за делающим огромные полушаги-полупрыжки мужчиной легко бежал пёс, периодически оглядывающийся назад. А ещё ей показалось, где-то на самой грани видения, множество низких теней, которые словно преследовали их. Не предупредив, её спаситель спрыгнул с небольшого обрыва, приземлившись жестко на ноги. От удара голову девушки мотнуло и с силой приложило о спину, где, вместо казавшейся мягкости меха, лоб встретился с чем-то очень твердым. Удар - и наступила полная темнота, а девушка безвольной ношей повисла на сильном плече. Почувствовав как тело девушки стало тяжелее, воин тихо ругнулся, не сбавляя темп пересек небольшую речушку, неглубоко погружая сапоги в холодную воду, и побежал по одной ему известной дороге. Вскоре он понял, что тот прыжок с обрыва заставил карликов прекратить преследование, потому как даже пёс успокоился и просто водил мордой из стороны в сторону. Изрядно запыхавшись, он сменил бег на быстрый шаг, слегка поправив за ноги девушку. Его дорога лежала в ближайшее селение, туда, откуда он шел до этой судьбоносной встречи. Уже совсем скоро он вошел в темную деревню, которую сторожила одна единственная охранница. - А я думала, ты ушёл обратно, в Воронью Скалу. Зачем вернулся? И что ты с собой несешь?.. Фрея, как и всегда облаченная в тяжелый доспех со шлемом в виде медвежьей головы, опустила уже приготовленный топор обратно в петлю на поясе и с интересом стала разглядывать блестящую ношу их старого гостя. - Нашел в лесу, еле унес с ней ноги от риклингов, - ответил бородач стражнице и та с пониманием кивнула. Эти синекожие карлики не давали покоя всем жителям северной части острова. - Она, похоже, без сознания. Я могу попросить приюта на одну ночь в вашей деревне? Фрея удивленно вскинула брови, ведь её собеседник прекрасно знал, что скаалы никому не отказывают в приюте, но на всякий случай ответила уже дежурной фразой: - Обратись к старосте деревни, она сейчас в Большом Зале. Она и решит, где тебе можно остановиться. Благодарно кивнув, мужчина проследовал мимо стражницы к самому большому зданию в деревне. Отворив свободной рукой дверь он наказал псу остаться снаружи. Тот, уже привычный к тому, что его не пускают в помещение, побрел в сторону домов, в поисках местечка потеплее для сна. Проводив немного собаку взглядом, мужчина вошел в помещение. С прошлого посещения здесь ничего не изменилось, всё так-же горел огонь в большом очаге в центре дома, немного разгоняя полумрак вокруг и выхватывая из него деревянные лестницы справа и слева, ведущие наверх. - Фанари Сильный Голос! - позвал в темноту бородач, - Могу-ли я, Роар Гуннар, остаться на одну ночь в вашем гостеприимном доме? Сверху послышалась возня, а потом женский голос ответил: - Всесоздатель милостивый! Роар, дрянная ты полукровка, я уже отвечала тебе, что можешь! Не мешай мне спать! Решив более не беспокоить вождя, мужчина осторожно снял девушку со своего плеча и положил её возле огня на медвежью шкуру. Светлые волосы незнакомки совсем расплелись и спутались между собой, частично спрятав за собой лицо. Роар, скинув с себя рукавицы и толстую куртку с капюшоном, вернулся к своей находке и принялся её осматривать. Доспехи на девушке чрезвычайно заинтересовали, потому как он видел этот материал только один раз в жизни, в мастерской своего отца. Бережно отодвинув золотистые пряди в сторону ладонью, присмотрелся к плавным и аккуратным чертам лица. Она была красива, очень красива и выгодно отличалась от всех женщин, которых он видел ранее. Скорее всего, она была из Сиродила, было что-то аристократичное в ее внешности. Общую картину портил только вздувшийся шишак на лбу. Видимо, ударилась обо-что-то при падении. Он осторожно поднес ладонь к носу, чувствуя ровное дыхание красавицы. Похоже что обморок перешел в спокойный и глубокий сон. Бедняжка, сколько она пережила, что умудрилась даже уснуть. Ещё раз взглянув на доспех, он, словно повинуясь наитию, аккуратно снял перчатку с правой руки и взглянул на пальцы девушки. Не увидев на них никаких колец, он принялся внимательно изучать отдающий необычным холодом наруч. Да, это действительно был мистический лед Солтсхейма, о котором он очень много слышал от отца. Работа была немного грубоватая, но видно было что создатель очень старался сделать подвижным каждую фалангу пальцев, подгонял друг под друга пластины кисти. Вспоминая уроки отца, Роар понимал, что этот материал может поддаться и более тонкой обработке. Он осторожно придвинулся чуть ближе к девушке и снял вторую перчатку. Но вместо светлой руки, как было справа, он увидел черную, словно обмороженную кожу. Холод пробежал между лопаток кузнеца, промелькнула мысль, что девушка пролежала в снегу значительно дольше и постардала сильней. Но тут он заметил, что черная кожа руки местами расходится и из под неё слабо сочится синий свет. Не поверив своим глазам, он одним пальцем коснулся этой странной руки и почувствовал теплый, но в то же время твердый материал, напоминающий чем-то эбонит, но только очень шершавый. А ещё пальцы ощущали легкое покалывание, словно рука насквозь состояла из одной магии. Осторожно убрав пальцы и отложив в сторону обе перчатки он, на всякий случай, осмотрел пояс девушки и увидел кривой кинжал. Осторожно отцепив его от пояса и поднеся ближе к огню, он увидел зловещие очертания оружия из черного металла с кроваво-красными прожилками. Это был демонический клинок, выкованный в Обливионе и закаленный мучениями низших даэдра. Тревожные мысли стали закрадываться в голову кузнеца, кого же он подобрал? Эта миловидная девушка в редчайшем на земле наборе доспехов, с опасным клинком на поясе и очень странной рукой... Вся начальная симпатия, проснувшаяся было в нём, мигом растворилась, переродившись в опасение. Отложив подальше опасную игрушку он, на всякий случай, достал свой боевой топор и положил рядом, под левую руку. Решив больше не снимать ничего с девушки, он достал из своей сумки металлическую кружку и бурдюк. Вылив содержимое кожаной фляги в кружку, он поставил ту на камни очага, а сам принялся пристально изучать снятые перчатки, вынимая подклад и тщательно колупая соединения пластин. Впрочем, его изыскания длились недолго. Уже через каких то три четверти часа находка зашевелилась, тихонечко простонав. Она открыла глаза и уселась, осторожно потирая ладонью ушибленное место. - Ох... Где я... - снова она спросила, но на своем родном языке, так что кузнец ничего не понял. - Тише, не шумите. Мы в деревне Скаалов, нам разрешили переночевать здесь, возле огня и в безопасности. Но хозяйка этого дома спит и еë лучше не будить. Вот, возьмите, отогрейтесь немного. Бородач протянул ей металлическую кружку, потертую и старую, наполненную до краев чем-то темным. Немного поколебавшись, она взяла теплую ручку и, вдохнув приятный запах, отпила горячего, отдающего перцем варева. По телу сразу пробежала приятная дрожь и тепло, заставляя туман отступить из головы. Но вот боль, исходящая от ушибленного лба, никуда не уходила, что заставляло девушку морщиться и прикладывать ладонь ко лбу. - Сильно приложились? Я могу помочь, если Вы, конечно, позволите. Удивленно глянув на бородача, девушка неуверенно кивнула. Тот в ответ придвинулся ближе и положил ладонь на болящий лоб. В момент касания ладонь мужчины окуталась жёлтым свечением, а боль сразу начала уходить, и не только из головы, а из всего уставшего за день беспрерывного бега тела. Наконец боль ушла полностью и шершавая ладонь отпустила голову беглянки. - Ого... Как Вы это сделали? - она осторожно ощупала свой лоб и не нашла и следа той шишки, которая секунду назад причиняла боль, - Вы волшебник? Целитель? - Да куда уж мне. Я кузнец, красавица, воин, немного ученый, и совсем чуточку маг. Запустив пальцы в свою бороду, мужчина засмеялся, а его собеседница улыбнулась в ответ, также слегка хихикнув, но потом вдруг стала серьезной. Она осторожно приблизилась к своему спасителю и зашептала; - Вы наверняка сочтете меня сумасшедшей, господин... Эм... - Меня зовут Роар, красавица. Да и ни какой я не господин, зовите меня смело на «ты». - Простите, Роар. Мое имя Хани и я понятия не имею, где я нахожусь. Нет, мне не отшибло память, я помню все, что было до того, как оказалась в том месте, где Вы нашли меня. Но я не знаю, что это за место, что это за план? Слово «планета» как-то совершенно само в речи заменилось на слово «план», которое по всей видимости играло примерно ту же роль. Но мужчина всё равно удивленно вскинул брови и, немного потерев бороду, ответил: - Вот чего я только не слышал от заблудившихся путников, но вот в каком плане мы находимся... Мы находимся в Нирне, мире, который подвластен смертным. - Нирн... А я правильно поняла, что есть ещё и другие планы? За пределами этого? Роар явно не рассчитывал давать уроки астрономии, но делать было нечего и он запустил руку в свой походный рюкзак. Нашарив продолговатый небольшой тубус, он вытащил его и на шкуру, освещаемую пламенем, выпало несколько свернутых в рулончики листов бумаги. Взяв в руку один из них и отодвинув остальные, кузнец бережно развернул на шерсти интересную схему, заботливо покрашенную различными цветами. - Пожалуй, я попробую объяснить на простом примере, без углубления в метафизику... Вот взгляни, вот это место, - он ткнул в центр схемы, прямо в голубенький шарик, - и есть центр мира, Нирн, обитель смертных. Вокруг него, - он уже обвел несколько других шариков, похожих на планеты, - планы Восьмерых, богов, защищающих наш мир. Между ними находятся наши луны, Мессер и Секунда, которые неустанно бдят за Нирном с высоты. Дальше идет пустота, - Роар обвел пальцем вокруг, по темной линии, на которой вилась вязь белых рун, - в этом месте находятся планы даэдрических князей, зачастую ужасные и зловещие места, под стать своим хозяевам. А дальше идет Этериус, в котором находится множество звезд и наше светило: Магнус, или его ещё называют Солнцем. - Надо же, как это похоже на схему звездной системы... - задумчиво протянула Хани, с интересом глядя на схему. В этот раз слова были знакомы Роару, но вот смысл предложения он не смог понять. Златовласка задумчиво повернула свиток к себе и, словно читая надписи, водила по ним аккуратно тоненьким пальчиком. - А то что находится в... Этериусе, оно Вам неизвестно? Есть ли там другие планы с обитателями? Кузнец вновь получил необычный вопрос, который ещё раз подтверждал догадку, что напротив него сидит гостья из другого мира. - Если быть честным, то я не отвечу на этот вопрос. Нам вполне хватает того, что находится здесь, в Нирне. Девушка кивнула, словно понимая, и снова жадно уставилась в «колесо», центром которого был Нирн. Наконец, она снова села ровно и только сейчас кузнец заметил стоявшие в светлых глазах слезы. - Что случилось? Что произошло? - занервничал Роар, не понимая, что происходит и чем он так расстроил девушку. - Я... Какая же каша в голове... - тихо всхлипывая, Хани снова взглянула на карту, уголок которой уже успел скрутиться в трубочку, - Я надеялась, что узнаю план, но я никогда не слышала об этом месте и понятия не имею, как мне теперь вернуться домой. Сначала эти катакомбы, потом какие-то трубы, потом снег. Я очень устала и мне очень страшно... - Леди, не переживайте. Раз уж так получилось, что судьба столкнула меня с Вами, то я сделаю всё возможное что бы помочь вам найти дорогу домой. Кузнец не знал, что сподвигло сказать этой незнакомке такие обязывающие его слова, но на миг лицо Хани озарила надежда. А спустя секунду вновь полились слезы. Хани, ногами отодвинув шкуру с картами, придвинулась ближе к кузнецу и обхватила того своими руками массивное тело, лицо уткнулось в мех воротника, пальцы сжали тулуп на спине. Эти слезы шли то ли от гудящей новыми знаниями головы, то ли от нахлынувших эмоций, то ли от того, что ей обещали помочь, или может быть потому, что борода этого здоровяка, уж очень походила на отцовскую, а родных объятий сейчас хотелось как воздуха. Кузнец же от такого прилива эмоций растерялся. Он, немного поколебавшись, обнял тихонько вздрагивавшую спину девушки и осторожно прильнул к макушке светлых волос. От них шёл целый букет странных и незнакомых запахов, которые мигом вскружили мужчине голову, заставив подумать о женских духах, пьянящих сознание. Неизвестно, сколько они сидели вот так, обнявшись, но когда дыхание Хани стало выравниваться, она аккуратно отстранилась от Роара, смущенно опустив глаза. Она начала вытирать свои слезы, но подняв левую руку замерла, разглядывая её, словно увидела впервые. Посчитав, что девушке сейчас нужнее, странник достал из своего рюкзака чистую льняную тряпицу, которую держал на случай ранений, и протянул ей. Та словно вышла из ступора и с тихой благодарностью приняла импровизированный платок, вытерев им свои глаза. - Простите, мне так неловко за то что сейчас произошло... Просолила Ваш воротник насквозь... - Ну, я не думаю, что Вы сделали его более соленым, чем он был. Морские ветры в этом большие мастера, а я много времени провел на побережье, - по доброму улыбнулся сквозь бороду кузнец и, видя слабую ответную улыбку на лице девушки, решил наконец спросить о её руке, но та опередила его: - Роар, я вижу, Вы хорошо разбираетесь в волшебных вещах. Скажите, что с моей рукой? - с этим вопросом она подняла левую ладонь перед собой, отчего на темных пластинках мистически запрыгали блики от игравшего в очаге пламени. Завороженно глядя на это чудо, Роар ответил: - И снова я не могу сказать ничего, я такую магию вижу впервые. Я даже хотел спросить у Вас, Хани, что и зачем Вы сделали со своей рукой. Хани, изменившись в лице, опустила руку и грустно посмотрела куда-то сквозь кузнеца, углубившись в воспоминания. Опасаясь очередного прилива, Роар поспешил достать из своего рюкзака вяленое мясо и снял с огня уже порядком нагревшуюся кружку с можжевеловой медовухой, которую готовили медовары Тирска, - Вам нужно поесть, сегодня был тяжелый день. Я понимаю, что у Вас много вопросов, как и у меня, но на сегодня уже хватит, - мужчина подал ей кружку с горячим напитком и кусок мяса. Она, совершенно без страха взяла горячий металл кружки левой рукой, а правой приняла ломоть мяса и жадно начала его грызть. До чего она проголодалась, что рвёт зубами вяленую медвежатину, подумал кузнец, но продолжил молча смотреть. Девушка очень быстро расправилась с едой, а когда кружка была допита, её лицо уже раскраснелось и глаза начали слипаться. Она, почти не помня себя, легла прямо как была, в доспехе, на толстую шкуру и моментально уснула. Роар же сперва снова наполнил свою кружку остатками из фляги и, тихонько потягивая холодный напиток, прокручивал в голове все произошедшее за сегодня. Это была очень необычная встреча, и от чего-то он чувствовал, что теперь его прежняя жизнь полностью закончилась и начинается нечто другое. В голове возник вопрос о том, как Гремучка отнесется к появлению в их компании новой персоны, что заставило его улыбнуться самому себе. Странные мысли стали его одолевать, очень странные и незнакомые. Но усталость давала о себе знать. Оставив кружку у огня, он подбросил в голодное пламя несколько толстых поленьев и укрыл свободной шкурой тихо спящую девушку. После этого он и сам отправился на боковую, ведь новый день сулил быть богатым на впечатления и события.