***
Юрнеро вскакивая с кровати, пытался отдышаться, пока в его легких бушевало пламя. Руки, дрожав, сжались в кулаки, а лицо, горевшее пламенем хаоса, сжало скулы. Прерывисто дыша, бывшая Левая Рука с опаской коснулась головы. Проведя ладонью по черным волосам, Широюми задержался на подбородке, с облегчением почувствовав свою кожу. Его проклятье не вернулось вместе с тем безумием, что охватило его на лестнице. Нельзя, чтобы ЭТО вернулось в его душу вновь… Повернувшись, мужчина увидел сидящую напротив его кровати Луну, удерживающую в руке неизменное изогнутое лезвие. Настоящая же луна, сверкнув за окном показала человеку красоту летящего снега, оседающего на стекле. — Не волнуйся, она просто у-у-устала, — протянул знакомый голос откуда-то из угла. Медленно проведя взглядом силуэт Рубика, стоявшего у дальнего окна, Юрнеро сжал скулы: — Ты чувствуешь это? — Правая Рука, поправив черно-зеленую маску на своем лице, коротко кивнула, вздыхая: — Это почувствовали мног-г-г-гие в этом гор-р-роде. Это я тоже чувствую, если инте-р-р-ресно… — коснувшись своего кольца, силуэт подошел поближе к очнувшемуся Широюми, положив руку ему на плечо. Юрнеро же, пытаясь найти своим слухом объект всеобщего страха и скорейшего помешательства, ничего не слышал, кроме сотен посторонних звуков, мешающих сосредоточиться. Скривившись, бывший Мано Синистра дернулся в мимолетном припадке слабости, упершись спиной о холодную стену: — Я не могу найти ЕГО, Рубик. Почему никаких звуков, почему ОН словно исчез? Что происходит… — Брацио Дестро, обернувшись к летящему снегу, произнес, пожимая плечами: — Если бы я з-з-нал, если бы… — Маска, обрушившись на руки своей головой, спросил: — Если один из сильнейших магов в этом городе не может знать, то тогда мы и правда в полной заднице… — усмехнувшись, Рубиано хрустнул костяшками пальцев: — Мне нр-р-р-авится оптимизм того, кто знает, что нас всех ждет, если мы… — осекшись, сын Аганима замолчал, мотая головой. — Пр-р-рости… Отмахнувшись, Широюми попытался встать с кровати, шепча при этом: — Рубик… Ты когда-нибудь вспоминал того, кого не мог знать? — Правая Рука, помогая ему подняться, вопросительно застыл своей маской на его лице: — Я не задумывался о таком. Что тебя тр-р-р-евожит, др-р-руг мой? Маска, качаясь, учащенно моргал, пока карие глаза пытались прийти в норму после ослепляющего света, что он видел в своем странном сне. Казалось, что еще может его удивить? — Когда я закрываю глаза, я постоянно вижу будто чужую жизнь. Я действую только как пассажир в чужом разуме, но все это выглядит так реально… Я будто… Будто возвращаюсь туда, в Небытие, откуда прибыл назад. Все эти пейзажи, все слова. Я боюсь всего этого, стараюсь отгородиться, но… Что если у меня было что-то важное в том мире? По обратную сторону? Услышав последние слова, Рубик застыл, по привычке коснувшись огромного шрама на груди, скрытого под просторной рубахой. Вздохнув, он успокоился, подавая Широюми руку, помогая удержаться на ногах: — Я понимаю тебя, др-р-руг. Есть что-то, что может казаться тебе лишним, таким р-р-родным. Но все, что у тебя было в том Мир-р-ре, там и осталось. Это Небытие, понимаешь? Ты чужой там, твой Мир — здесь. В Инкантезимо. С др-р-рузьями. Со своей Семьей. С теми, кому ты действительно дор-р-рог. И ей тоже, — усмехнувшись под маской, Рубиано кивнул на Луну, что-то прошептавшую во сне. Юрнеро, оглядев появившиеся отметины на его теле, глубоко вздохнул, сжимая скулы: — Похоже, что тот Мир не собирается отпускать меня так просто, да? Брацио Дестро, осмотрев его татуировки, прошел к двери, отпирая круглую ручку: — Никто в Имении не знает, что это такое. И поэтому у нас в коп-п-пилке неизведанного еще одна монетка. Как почувствуешь, что готов выйти, то Кар-р-рл и я ждем тебя для важного объявления. Сказав это, Правая Рука покинула комнату, оставив Маску и Луну наедине. Мужчина, размяв правую руку, которая тоном кожи отличалась от его родной, сел рядом с девушкой, поправив голубые волосы на ее лбе. Та, мгновенно проснувшись, подняла лезвие к его подбородку, отходя ото сна. Но, моргнув, тут же опустила чакру, упершись в плечо бывшего наставника: — Я думала, что ты… — Не бойся, второй раз я не собираюсь умирать, — поглаживая ее по спине, Юрнеро прижал Луну к себе, чувствуя учащенное сердцебиение. Нынешняя Левая Рука, выпустив оружие из рук, поцеловала его в щеку, проведя пальцем по щетине: — Постарайся, иначе я не выдержу твоей потери дважды… То-есть я хотела сказать что… — теряясь в словах, будто мелкая девчонка, Мано Синистра замолчала. Маска, улыбнувшись, кивнул, продолжая обнимать ее: — Да, я понимаю тебя. Вновь и вновь этот запах книг и корицы. Васильковые глаза и нежная розовая кожа. Он не может забыть ее. Не может выбросить из головы то, что она подарила ему когда-то. Надежду на то, что Проклятый может стать человеком, нося при этом Маску отступника.***
Закончив очередную бумажную волокиту, Глава Наве Морто, немой уже как семь лет Свен Лучано, выдохнул, откидываясь в кресло. Мятежник, грузом бывшей жизни нависая над его головой, продолжал покоиться на стене. Когда-то давно он поднял его на самое опасное Зло во всем Мире, за что и поплатился языком. Но что он мог сделать сейчас? Лишь пенять на свою слабость и безрассудство, когда ярость охватила его с головой. Но почему-то потеря речи не страшила его впредь. Ведь подобно своему Отцу, он не променял своих друзей на собственную жизнь. Стал непроходимой стеной, каким и должен быть Мано Синистра. Но это помогло ему в том, чтобы стать приемником Адмирала, чья дочь теперь постоянно следила за ним, оставшись Брацио Дестро. Мано Синистра же, котоподобный Азраф, отправившись в стан «Спады», стал достойным представителем Клана в отряде Карла и Рубика. Он попытается вернуть Мир в ряды мафии, сделать ее лучше и сильнее. Ведь их криминальное прошлое будет преследовать все Семьи до конца жизни, сколько бы они не сделали хорошего. Сколько сил бы не потратили на то, чтобы смыть позор прошлого. И, сам того не замечая, Свен становился сильным Главой, укрепляющим отношения с другими Кланами и объединившись с Инкантезимо, создав нерушимый союз. Неужели времена кровавой мафии наконец канут в небытие? Кто знает, кто знает… Сейчас его беспокоило только то, как бывшая Левая Рука могла вернуться к жизни. Неужели есть такой способ? Может, если сам Юрнеро вспомнит, то они вдвоем смогут вернуть… Вновь видя лицо своей названной сестры перед тем, как разрубить ее пополам, Лучано обрушился головой на стол, утопая в воспоминаниях. Нет, нет, нет! Даже мысль о том, чтобы пытаться вернуть неестественным путем жизнь Рююки была кощунственной. Он не должен думать об этом… — Что-то не так? — спросила Рилай, отправляя очередную докладную Азрафа в папку. Свен, подняв на нее прорези шлема, мотнул рогами, понимая, что уже давно перестал чувствовать холод своей кожей. Проклятье приближалось к своему логическому концу. Скоро он станет просто оболочкой без эмоций и чувств, как когда-то стал Юрнеро. Он пытается бороться, пытается, но… Внезапно упав на пол, Глава Наве Морто задергался в припадке, сжимая шлем массивными кулаками. По нему, оставляя черный след на паркете, полилась демоническая кровь, закипевшая сотнями пузырей. Протяжно закричав, Лучано утонул в чужом сознании отступив на второй план. Из его свободного от языка рта донесся чужой, такой знакомый и ужасный голос. — Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ПОЛУЧИШЬ ЭТО СООБЩЕНИЕ ОТ МЕНЯ, СВЕН ЛУЧАНО, СЫН ГИЛЬЕРМО ЛУЧАНО И МАРИИ РАМОС! ПРОКЛЯТЬЕ БАНДИЕРА БОЛЬШЕ НЕ СКОВЫВАЕТ ЮРНЕРО ШИРОЮМИ, ПОЭТОМУ ТЫ ПЕРЕДАШЬ ЕМУ МОИ СЛОВА! Я ПРИКАЗЫВАЮ СВОЕМУ ВНЕЗАПНО ОЖИВШЕМУ СОБРАТУ ЯВИТЬСЯ В МОЕ ИМЕНИЕ НА ПРАЗДНОВАНИЕ ЕГО РОЖДЕНИЯ! ТЫ ТОЖЕ ПРИГЛАШЕН, ГЛАВА НАВЕ МОРТО! МНЕ НУЖНО БУДЕТ О МНОГОМ С ВАМИ ПОГОВОРИТЬ, НО МОИ ДРУЗЬЯ ТАКЖЕ ХОТЯТ ПОСМОТРЕТЬ НА ТЕХ, КТО ВЫСТУПИЛ ПРОТИВ МЕНЯ И КАК-ТО ВЫЖИЛ! ТАК ЧТО НАЦЕПИТЕ КОСТЮМЫ ПОПРИЛИЧНЕЕ! ЗАВТРА В ПОЛНОЧЬ ВЫ ЯВИТЕСЬ В ПРОСПЕКТ-ПАРК. ВЫ НЕ МОЖЕТЕ ОТКАЗАТЬСЯ, ИНАЧЕ ВАШИ СЕМЬИ БУДУТ УНИЧТОЖЕНЫ ПРАВЕДНЫМ ОГНЕМ САМОГО ЛЮЦИФЕРА! Я ЖДУ ВАС! Замолчав, Свен потерял сознание, пока взлетевшие бумаги успокоились и осели на пол. Рилай Бродт, с ужасом наблюдавшая за своим Главой, ринулась к нему, зовя на помощь Азрафа.