Господин

Бэкхён устало выдыхает и откидывает теплое одеяло от себя, раздраженно прикрывая глаза. Сон никак не желает навестить его в столь поздний час, словно решив устроить бойкот, поэтому Бён не может заснуть и поймать ту неуловимую ниточку, вцепись в которую, он смог бы попасть в царство Морфея. За окном раздается раскатистый удар грома, и парень легонько вздрагивает, спуская с кровати ноги и наступая на прохладный паркет, не застеленный ковром, уже здоровыми ступнями. Он слегка поджимает пальчики и задумчивым взглядом смотрит вперед, в непроглядную темноту ночи, изредка освещаемой вспышками молний. Он трет ладонями лицо, а после вспоминает прошедший месяц, который он провел здесь, в доме Чанёля. Нельзя сказать, что за это время произошли какие-то существенные изменения, но Бэкхён знает наверняка, что они произошли. По крайне мере, в нем самом. Он перестал бояться резких звуков, почти не паниковал при виде Господина и мог с уверенностью заявить, что стал выглядеть лучше. Почти все гематомы, до этого украшавшие тело юноши, успели сойти, а ребра перестали выпирать и торчать уродливой угловатостью. Да, он заметно похорошел и стал получать больше заинтересованных взглядов со стороны Чанёля. Лишь одно беспокоит юношу на данный момент – Господин так и не притронулся к нему. Он, конечно, понимает, что должен радоваться тому, что Чанёль не требует от него оплаты сексом за все то, что он сделал, но что-то все равно тревожит сознание Бёна и не дает спокойно спать по ночам. Возможно, он лишь накручивает и преувеличивает, но сомнения никак не желают покинуть его. Они лишь усиливаются с каждым днем. Разумеется, Чанёль мог все это время развлекаться с другими мальчиками, но и от понимания этого факта легче не становится. Бэкхён, в растянутой футболке и коротких пижамных шортиках, выходит из комнаты, радуясь тому, что в коридорах в такой поздний час включены ночники. Он улыбается этой предусмотрительности, а после хмурится, когда замечает небольшую полоску света на полу, идущую из кабинета Господина. Неужели Чанёль не спит и до сих пор занимается делами, связанными с работой? Порой Бэкхёна поражает то, насколько расточительно Чанёль может отдавать себя работе, находясь в офисе или в кабинете дни и ночи напролет. За этот месяц в Бэкхёне изменилось кое-что еще – он стал на грамм смелее и храбрее. Словно находясь рядом с сильным и статным Господином, он преображался сам и чувствовал его внутреннюю силу около себя. Именно по этой причине, тихонько стуча в дубовую дверь, Бэкхён юрко проникает в кабинет и видит, что Чанёль сидит за столом, на котором разбросаны бумаги, папки, какие-то документы. Все так, как и думал Бэкхён до этого. – Бэкхён? – сонно спрашивает Господин, смотря на своего мальчика рассеянно. Он не ждал увидеть его здесь именно сейчас. – Почему ты не спишь? – отгоняя остатки сонливости, Чанёль трясет головой и наблюдает за тем, как юноша приближается к его столу. Чанёлю нравится то, как преобразился Бэкхён. Несомненно, он стал привлекать мужчину больше; его мягкий взгляд, уже более смелые улыбки, практически чистая кожа и округлые бедра – все это подводит Чанёля к мысли, что месяц назад он сделал правильный выбор. Он не ошибся, купив Бэкхёна, наплевав на шепотки за своей спиной и откровенное промывание собственных костей. За каждый выбор нужно нести ответственность, и мужчина понимает, что теперь несет ответственность за своего мальчика. Бэкхён улыбается. Очаровательно и немного сонливо. Он останавливается подле мужчины и несколько мгновений смотрит на него неотрывно. Словно обдумывая свои слова или действия, и Чанёлю интересно наблюдать за тем, как былая нерешительность сменяется твердым намерением сделать что-то. Бэкхён меняется каждый день, и если даже он не замечает этого, то Чанёль все видит и чувствует прекрасно. – Я не могу уснуть, Господин, – тихим голосом отзывается Бэкхён, на секунду прикусывая губу. Чанёль неосознанно облизывается, не успевая уследить за собственными мыслями, которые сразу же бросаются к мягким и пухлым губам юноши. Перебегают на его худую шею и тонкие ключицы, виднеющиеся из-за ворота свободной футболки. – Вы выглядите напряженным. Позвольте мне?.. – Бэкхён осторожно кладет свои ладони на действительно напряженные плечи мужчины. Чанёль занимает более удобное положение в собственном кресле, а в следующее мгновение выдыхает полной грудью, когда ухоженные и тонкие пальчики начинают аккуратно массировать затекшие мышцы. Мужчина закрывает глаза, а Бэкхён с восторгом понимает, что ему нравится касаться своего Господина и чувствовать, как постепенно одеревенелость в его мышцах пропадает. Бэкхён отмечает, что плечи у Чанёля действительно широкие и внушительные, и не может сдержать полуулыбки, сам не понимая, из-за чего вдруг начинает улыбаться. – Могу я кое-что сказать? – продолжая массажными движениями расслаблять мужчину, вполголоса спрашивает юноша. Он боязливо сглатывает. Все-таки как бы он не пытался, а легкий страх живет в каждой клеточке его организма до сих пор. – Можешь, – кивает Господин. – Вам нужно больше отдыхать, – на одном дыхании произносит Бэкхён и резко прекращает массажировать чужие мышцы. Черт возьми, нужно было молчать! Бэкхён здесь никому не нужен со своими идиотскими советами и наставлениями. Он понимает, что действительно сглупил из-за того, что решил поиграть в… кого? Вот именно. Он здесь никто. Но пути назад нет – он уже позволил себе раскрыть рот. – Я бы с радостью, – издает короткий смешок Чанёль, а после разворачивается и смотрит на Бэкхёна полувопросительно. – Ты волнуешься за меня? – прищуривая глаза, спрашивает мужчина. Бэкхён ощущает, как стеснительный румянец окрашивает его скулы в пунцовый оттенок. Но ему везет: в комнате не так ярко, и из-за приглушенного света не видно всю степень его смущения. – Вы мой Господин, – прочищая горло, говорит Бэкхён, а после отводит взгляд и пытается взять себя в руки. – Да, я переживаю, потому что… мне кажется, вы совсем не спите, – заканчивая конец фразы глухим голосом, произносит он. Бэкхён слышит низкий, грудной смех мужчины, удивленно переводя на него свой взгляд, а после тихо ойкает – Господин усаживает его на свои колени. И Бэкхён правда, правда не знает, как совладать с этим дурацким волнением, которое испытывает сразу же. Чанёль действует непривычно и сбивает с толку, поэтому юноша напрягается и боится даже дышать. – Ты снова забываешь дышать, малыш, – низким тембром гудит Чанёль, опаляя теплым дыханием щеку Бэкхёна. Он, кажется, над бедным мальчишкой мастерски издевается, потому что тот сидит ни жив, ни мертв. Лишь кусает губы и заламывает пальцы – явные признаки того, что безумно волнуется. – Бэкхён, завтра в моем доме устраивается званый ужин. Я подобные мероприятия терпеть не могу, но мой статус и положение в обществе обязывают меня раз в несколько месяцев созывать других Господ. Так укрепились правила, – невесело хмыкает мужчина, а Бэкхён продолжает слушать его внимательно. Он постепенно расслабляется и, наконец, позволяет напряжению отпустить его. – Ты должен блистать. Ты должен затмить других мальчиков, которых приведут их Господа, потому что по-другому в моем доме быть не должно. Бэкхён несколько секунд молчит, переваривая эту информацию в голове, и запоздало кивает, пытаясь разложить слова Чанёля по полочкам. Юноша о подобных ужинах раньше не слышал ничего. Возможно, всему виной было то, что принадлежал он Господину среднего класса. А такие просто не устраивали званые вечера, довольствуясь лишь приглашениями от более влиятельных Господ. Наверное, они чувствовали себя униженными и втоптанными в грязь, ведь больше не могли пробиться выше, оставаясь там, где и были. Бэкхён понимает, что ответственность за завтрашнее впечатление о Господине наполовину лежит на нем. И пусть о Пак Чанёле мнение в обществе уже сформировано давно, нельзя падать в грязь лицом; нужно доказать всем стервятникам, как сильно они ошибаются насчет Чанёля. – Я Вас понял, Господин, – шумно выдыхает Бэкхён, слегка ерзая на бедрах мужчины, а после понимает, в каком неловком положении оказывается. Чанёль, очень хорошо прочувствовавший манипуляции, хоть и неосознанные, со стороны юноши, лишь усмехается. Кладет ладонь на его обнаженное бедро и удовлетворенно выдыхает, потому что кожа здесь не только мягкая, но и гладкая. Он мысленно хвалит Бэкхёна за это, продолжая поглаживать теплую кожу, и не сводит с него своих внимательных, чарующих глаз. Бэкхён едва не ерзает вновь, ведь от волнения, перемешивающегося со смущением, хочется провалиться сквозь землю. Действия Чанёля, определенно, странно на него влияют, и юноша не хочет думать о том, что может испытывать к своему Господину разрастающееся влечение. Нет. Ведь Бэкхён всю осознанную жизнь испытывал к ним лишь одно – жгучую ненависть, помогающую не сломаться и хоть как-то пытаться сохранить собственное достоинство. Он видел сломленных мальчиков и никогда бы не пожелал такого самому себе. Но Чанёль не желает умещаться в рамки его привычного, давно установленного мирка. Модель поведения мужчины лишает юношу возможности отнести его к разряду «такой же, как все», и это невероятно запутывает бёновские мысли, устоявшиеся и уже сложившиеся. – Я не подведу Вас, – добавляет он спустя еще какое-то время мягким шепотом, совершенно не контролируя то, что делает в следующий момент. Он легонько касается пальцами щеки Чанёля, чувствуя подушечками острую щетину, и с замиранием сердца ожидает, что последует за такой вольностью. Но Чанёль лишь устало прикрывает глаза, и Бэкхён замечает, как дрожат его ресницы. Он устал, и это хорошо видно по его четко выделяющейся морщинке между бровей и по напряженным плечам. Они делят этот момент в тишине. Чанёль, охотно принимающий ласку Бэкхёна, и сам Бэкхён, который осознает для себя впервые, что ему нравится дарить Господину мягкость своих прикосновений. Бэкхёну нравится чувствовать теплое дыхание Чанёля на своих пальцах, когда он, уже не боясь, исследует ласковыми касаниями его лицо – мягко и ненавязчиво. Сердце стучит в грудине неровными ударами, но уже не из-за страха, а из-за теплого чувства, рождающегося где-то в самой середине.

~~~

Подготовка к серьезному ужину начинается с раннего утра. Джина будит его, и Бэкхён в первые секунды после сна едва ли может понять, что происходит. Девушка тараторит что-то про косметические процедуры, но юноша слишком сонный, чтобы воспринимать ее слова осознанно и внятно. И он понимает через некоторое время, что совершил огромнейшую ошибку, когда пропустил половину ее слов мимо ушей. Впервые за долгое время Бэкхён выбирается в город. Сеул такой же оживленный и занятой, каким его помнил Бэкхён с последнего раза; разве что магазинчиков и различных киосков прибавилось, в остальном же – полнейшая стабильность. Замечая низкого, тучного мужчину, ведущего на поводке худого мальчика, Бэкхён морщится, понимая, что этого человека язык не повернется назвать Господином. Но общество, так или иначе, все равно будет считать его за многоуважаемого представителя класса Господ, потому что именно так принято и положено. Пока у тебя есть деньги, то ты можешь называть себя человеком. Бэкхён вздыхает и отрывается от окна. Машина останавливается на светофоре, и юноша, пока есть для этого время, осторожно интересуется: – А куда мы едем? Джина отрывается от планшета и смотрит на него взглядом заботливой подруги. Бэкхён так и не привык к тому, что она, прекрасно зная о его положении в обществе, ни разу не посмотрела на него косо или с презрением. – В салон. Господин Пак настоял на всех процедурах. Он очень внимателен к таким деталям. А особенно в дни, когда устраиваются какие-либо мероприятия, – отвечает девушка и ярко улыбается. Она опускает взгляд в планшет, вновь погружаясь в работу, и Бэкхён решает больше не отвлекать ее. В конечном итоге, он проводит в этом салоне около восьми часов. Бэкхён даже не знает, на что именно ушло столько времени – он пробыл некоторое время в спа, лежал в ванной, наполненной различными маслами, чтобы те впитались в кожу и сделали ее мягче, бархатнее. Ему удалили все лишние волоски на теле и сделали легкий массаж на лицо, ступни и пальцы рук. А когда Бэкхён видит обновленного себя в зеркале, то не может сдержать удивленного выдоха. На него смотрит весьма симпатичный молодой человек, волосы которого уложены в аккуратную прическу, а на скулах сияет розоватый румянец, придавая лицу естественности и свежести. Он словно помолодел за это время, стал выглядеть более юным и невинным. Наверное, именно такого результата и добивался Чанёль, когда говорил о том, что Бэкхён должен блистать. Юноша ощущает подступающую уверенность перед назначенным ужином, и лишь легкая толика волнения, что он может что-то испортить, в общие краски восторга добавляет щепотку тревоги. Но Бэкхён обязательно справится и с этим. После салона они заезжают в бутик дорогой одежды, в котором подбирают Бэкхёну наряд на сегодняшний ужин. Джина отметает один вариант за другим, пока не хмыкает удовлетворенно, уверенно кивая и прося консультанта отнести выбранные вещи на кассу. Бэкхён ощущает себя морально выжатым, с ужасом осознавая, что самое главное только впереди. А Джина, замечая его состояние, подбадривает парня словами о том, что самым привлекательным на вечере будет именно Бэкхён, а не кто-то другой. – Уж поверь, я успела оценить все твои прелести! – задорно подмигивает она, когда машина едет обратно за город. Бэкхён от ее слов заметно смущается, но старается не показывать этого столь очевидно. Они не видятся с Чанёлем до самого ужина. Бэкхён нервно покусывает губы, совершенно этого не замечая, а после, уже облаченный в новую одежду, подходит к зеркалу, чтобы придирчиво себя рассмотреть. И он действительно не может узнать самого себя в отражении, на несколько секунд зависая и продолжая разглядывать то, что видит с интересом. В его голове не укладывается то, что он и отражение в зеркале – один и тот же человек. Идеально сидящие по фигуре брюки темно-коричневого цвета выгодно подчеркивают внешние изменения, произошедшие с ним за этот месяц. Бедра выглядят мягко и аппетитно, и даже сам юноша на несколько мгновений не может оторвать от них своего взгляда. Приталенный пиджак кремового оттенка и свободная белоснежная футболка из летящей ткани – все это хорошо сочетается друг с другом, создавая образ легкости, но в то же время скромной притягательности. А довершает общую картину тонкий браслет из белого золота на правом запястье. Бэкхён и не думал раньше о том, что может выглядеть настолько прекрасно. И Чанёль с его мыслями соглашается мгновенно, как только его взгляд встречается с чужими глазами. Бэкхён спускается вниз, где и будет проходить торжество, внутренне ощущая смущение, но внешне источая уверенность в самом себе. Ему сложно и трудно, но восхищенный взгляд Господина, когда Бэкхён оказывается подле него, помогает ему не растерять былой прыти. Сам Чанёль выглядит не менее привлекательно – он одет в белую рубашку с черными пуговицами и узкие брюки, создавая впечатление чарующей небрежности. От него пахнет дорогим парфюмом, и Бэкхён неосознанно делает глубокий вдох. – Ты потрясающе выглядишь, малыш, – улыбается Чанёль, склоняясь к уху Бэкхёна и бархатисто шепча ему комплимент. – Это именно то, что я имел в виду, когда просил тебя блистать, – довольно подмечает мужчина. Бэкхён поднимает на Господина чистый взгляд, и Чанёль впервые замечает в чужих глазах искорки, а не страх или мертвую тишину. Черт возьми, он точно не ошибся, решив тогда посетить тот аукцион, а после – приобрести этого юношу. – Спасибо, Господин, – отвечает юноша, пытаясь сдержать свой восторг. Он неосознанно копирует поведение Чанёля, который ведет себя спокойно и уверенно. От его статности и солидности пробирает на самую настоящую дрожь. – Вы потрясающе выглядите! – словно из ниоткуда появляется Джина. Она едва ли не хлопает в ладоши, отмечая про себя гармоничность своего босса и его мальчика. На девушке, подчеркивая достоинства ее фигурки, темно-зеленое платье в пол. – Ты тоже сегодня заставишь биться чаще не одно сердце, Джина, – произносит Чанёль, легонько посмеиваясь. – Ох, да ладно вам, господин Пак! – машет она рукой, а после несильно ударяет себя по лбу миниатюрной ладошкой. – Извините, я забыла кое о чем. Надеюсь, вы насладитесь этим ужином, – напоследок говорит девушка, через секунду исчезая так же внезапно, как и появилась до этого. Бэкхён думает о том, что теплота, идущая от Джины, несомненно, подкупает многих. И его в том числе. Мимо них проходят люди, отвечающие за организацию сегодняшнего вечера – повара, официанты, исполнители – но Бэкхён не может оторвать своего взгляда от Господина, профиль которого, наверное, скоро начнет ему сниться. – Гости прибудут с минуты на минуту, – обращаясь к Бэкхёну, Чанёль стряхивает невидимые пылинки с его плеч. А Бён ощущает сковывающее волнение, которое до этого удавалось игнорировать хоть как-то. – Не переживай. Веди себя подобающим образом. Все будут смотреть на тебя, потому что это будет отличным шансом, если ты не справишься, опустить и унизить меня в дальнейшем. Но ты выглядишь волшебно, Бэкхён. Ты больше не мальчик с того аукциона, теперь ты мой мальчик, и все должны видеть это, – уверенно и твердо говорит он. Бэкхён нервно сглатывает, но смотрит в глаза Чанёля вверено. Он чувствует огромное желание проявить себя лишь только с лучшей стороны сегодняшним вечером. Он принимает спокойно то, что покоряется Чанёлю добровольно с каждым днем, потому что… это происходит так естественно и неподдельно, что не остается никаких сомнений – Бэкхён признал в Чанёле своего Господина.