Иллюзии

      Звук захлопнувшейся двери ударил по ушам с неожиданной громкостью, заставив очнуться сидящих в гнетущей тишине от невольного ступора, последующего после произошедших ранее событий. Первыми в себя пришли преподаватели и наиболее стойкие студенты. Решив не дожидаться пока что-нибудь еще случится, Дамблдор встал со своего места и громко хлопнул в ладоши. Теперь внимание почти всех присутствующих было направлено на непривычно серьезного директора.       — Благодарю вас за внимание. — Он наконец тепло улыбнулся и продолжил: — Ситуация выдалась не особо приятной и обещаю, что я и другие преподаватели разберёмся в случившемся. А пока можете спокойно доесть. После окончания праздничного ужина старосты ваших факультетов отведут вас в гостиные. Приятного аппетита.       Тишина стояла лишь несколько секунд, а после прорвалась нарастающим всё больше и больше шепотом, постепенно переходящим в уже обычные для этого места разговоры. Каждому хотелось обсудить произошедшее, в связи с чем тут и там стали появляться сплетни, всё сильнее обрастающие подробностями. И только двое людей до сих пор с тревогой поглядывали на закрывшуюся дверь, ожидая, что виновник такого ажиотажа вернётся. А именно, новый преподаватель Защиты от Темных Искусств — Аманда Аббигейл Бекер, и ученица шестого курса Гриффиндора — Гермиона Джин Грейнджер. ***       За спиной громко хлопнула дверь, и теперь троица братьев осталась в коридоре совсем одна. Гарри уже было собрался попрощаться с Эддингтонами и отправиться наконец спать, как вдруг вспомнил, что из-за всего этого дерьма так и не успел поесть.       — Обратно я возвращаться не буду, так что предлагаю совершить набег на кухню. Вы как? — Вопросительно взглянув на братьев и дождавшись кивка, Гарри направился в нужную сторону, благо кухня была не так уж далеко от Большого Зала, хоть и в подземельях.       Дорога прошла в комфортном для парней молчании, обсуждать важные вещи в коридоре не хотелось. К тому же, Гарри надо было немного подумать, чтобы хотя бы примерно решить, что делать дальше. Близнецы не стали этому мешать, прекрасно зная старшего брата.       Довольно быстро дойдя до нужной картины, Поттер пощекотал грушу и, дождавшись появления зелёной ручки, открыл дверь на кухню. Сразу же его облепили домовики, радостно предлагая накормить знаменитого студента. Мягко засмеявшись и впервые за весь день искренне улыбнувшись, Гарри прошел вперед, привычно осматривая огромное помещение, и попросил приготовить для них чего-нибудь мясного. Буквально через секунду улыбающиеся существа побежали выполнять просьбу, оставив только одного эльфа, который крепко ухватил Гарри за ногу, видимо, пытаясь обнять.       — Мистер Гарри Поттер, сэр, Добби очень рад видеть своего друга здесь!       — И я рад, Добби. — Потрепав старого знакомого по смешной вязаной шапке, Гарри уселся за стол, стоящий ближе всего к двери. Оказавшись прямо напротив близнецов и привычно щелкнув пальцами, он создал помехи для восприятия разговора. Вряд ли домовики сами стали бы распространяться об услышанной беседе, но перестраховаться всё же стоило.       — Всё могло быть хуже, это точно. Эти воспоминания далеко не то, что могло бы вызвать большие проблемы. Но это… — Он задумчиво повернул кисть, пытаясь подобрать нужное слово. На помощь пришел Даррен. — Неприятно. А еще сама ситуация ужасно бесит.       — В любом случае с этим идиотом надо что-то делать, не можем же мы спустить случившееся с тормозов?       — Само собой, Айл. Только… Убить мы его не можем, покалечить тоже, да и что-то ещё более или менее существенное под запретом. Во-первых, мы в школе, а он всё же ребёнок в каком-то смысле, во-вторых, за глупость не сажают. В-третьих, сразу будет понятно, кто виноват. Надо действовать аккуратнее, впрочем, как и всегда.       — Как же всё-таки бесит. Чёртово заклинание. Оно явно очень древнее. И, судя по всему, семейное. — Даррен ударил кулаком по столу от раздражения, но сразу же взял себя в руки. Это сейчас было лишним, в таких случаях нужна трезвая голова, а его голова особенно.       — Не переживай, братишка, кто же знал, что так произойдёт? Зато кроме него и его семьи о нём никто не знает, а это уже неплохо. К тому же… я и сам непозволительно расслабился. — Тут домовики подали еду, заставив братьев ненадолго прервать разговор. Живот предательски заурчал, и Гарри, закатив глаза, приступил к поеданию сочного говяжьего стейка. Всё же на кухню ему нравится ходить больше, чем в Большой Зал. Домовики, желая сделать как можно приятнее тому, кто к ним заглянул, а особенно, если это Гарри Поттер, готовили ещё вкусней. Ну и тут тихо, что немаловажно.       — Отдохни сегодня, день выдался тяжелым, а ты и так нормально не спишь. Кстати, завтра ночью ты придёшь?       — В убежище? — Гарри посмотрел на Карлайла, отвлекаясь от еды, и, дождавшись кивка, постучал пальцем по губам, смотря куда-то в потолок. «Хотелось бы, конечно, но всё ещё остается проблема с Малфоем, теперь вот новая добавилась, да и тогда уж надо будет сообщать Бекер…». — Честно? Не знаю. Скорее всего, нет. Надо ещё тут разобраться, а потом уже лезть разговаривать с ребятами. И Мерлин знает какая у них будет реакция на правду обо мне. Короче, посмотрим. Пока не знаю.       Доев, они поблагодарили домовиков, лично попрощались с Добби и Винки, которая до сих пор выглядела убитой, и вышли обратно в коридор. Поттер обернулся к братьям, но так и не смог сказать чего-то конкретного, пока к нему не подошел младший из близнецов и крепко не обнял. Следом навалилась еще одна пара рук, отчего он только улыбнулся и обнял их в ответ.       — Я в порядке, правда, это дело прошлое. А теперь идите, вешаться не буду, по-крайней мере не сегодня, обещаю. Тихо и мирно лягу спать.       — Ну, вешаться ты точно не будешь, смерть от удушения не твой конек, — хохотнул Даррен, отлипая от братьев и широко улыбаясь. — И что, даже пить не будешь?       — Не буду, не хочется что-то. — Близнецы дружно схватились за сердце и, глянув на сердитое выражение лица Гарри, громко засмеялись:        — Ты кто такой и куда ты дел нашего брата-алкоголика?       — Тьфу на вас! Ладно, давайте уже, скоро увидимся, если что, я на связи. — Кивнув, близнецы дружно ушли в тень и исчезли, оставив Гарри одного посреди пустого коридора, в который с минуты на минуту повалят студенты, а это значило, что надо поспешить, а то нормально дойти до гостиной ему не дадут.       Идти пешком было откровенно лень, поэтому, завернув за угол, он просто исчез в тумане, тут же оказавшись в спальне мальчиков Гриффиндора шестого курса. Лечь спать прямо сейчас, к сожалению, было нельзя, Рон всё равно не даст, пока Гарри не объяснит, что это было, да и остальные вряд ли будут в сторонке молча сидеть. Поэтому он решил лишний раз не вредничать, а дождаться однокурсников и поговорить сразу, расставив все точки на i. А пока, чтобы не заснуть, быстро переоделся и улегся на кровать, беря в руки телефон и наушники. Новых сообщений не было, так что Поттер решил просто послушать музыку и подумать.       Как обычно погрузившись в себя, на очередной песне стал тихо подпевать, постукивая рукой по согнутому колену в такт музыке. Гарри часто так делал, особенно когда оставался один и знал, что защищаться не надо, а можно просто закрыть глаза и наслаждаться. Соответственно, из-за этого он и не заметил, как вошли его соседи по комнате. А те, резко остановившись в дверях, во все глаза уставились на однокурсника, красивым тихим голосом напевающего какую-то незнакомую песню. Переглянувшись, они решили дождаться окончания и не отвлекать, завороженно слушая, как человек, которого, как им казалось, они знали от и до, поёт, явно этим наслаждаясь.       Когда музыка наконец затихла, Поттер услышал посторонние звуки и открыл глаза, поворачивая голову в сторону двери. Самым первым на глаза попалось пятно рыжих волос Рона. Удивление на его лице позабавило, впрочем, Гарри никак не показал свою реакцию, вместо этого подозрительно осматривая своих соседей. В ушах уже заиграла другая песня, но он её выключил, садясь на кровати нормально, лицом к однокурсникам.       — Присаживайтесь, не стойте в дверях. Вы же тут тоже живете. — С ухмылкой он показал рукой на соседнюю кровать и устроил подбородок на кулаке, опираясь локтем о колено. — Я без понятия с чего начать, так что просто спрашивайте, а я отвечу, если посчитаю нужным.       — То есть можешь и не ответить? — немного возмущенно спросил Финниган.       — Если посчитаю, что вам не стоит знать ответ.       — Как, Гарри, как? Я думал, мы друзья, а ты… — начал было Рон, но был прерван поднятой рукой.       — Это было необходимо. Если бы я рассказал хоть кому-то о себе раньше, то это могло подставить под удар не только меня, но и близких мне людей. Их вы уже видели сегодня. Мы побратимы и знакомы уже одиннадцать лет. И рисковать ими я не собираюсь. К тому же привлекать к себе ещё больше внимания…       — То есть мы больше не друзья?       — Если ты этого хочешь. Думаю, стоит поговорить об этом вместе с Гермионой и наедине. Моё поведение по отношению к вам было действительно не очень красивым, я вообще не собирался с кем-то сближаться в школе, но так уж вышло, что я к вам привязался. И кстати о птичках. Где Гермиона? Я удивлен, что она ещё не здесь. На неё не похоже.       — Она нам заявила, что тебе и так сегодня досталось, а поговорить можно и завтра. А затем ушла к себе, — подал голос Невилл, всё ещё вполне дружелюбно смотря на Гарри.       — Значит, ты не собираешься от нас отказываться? — Поттер, если честно, был очень удивлён, что не получил кулаком в лицо за вранье, а вместо этого — человека, который, судя по вопросам и выражению лица, очень боялся его потерять. Никогда, видимо, он не устанет удивляться этим людям. Глубоко вздохнув, Гарри выпрямился и достал из сумки пачку сигарет, зажигалку и пепельницу. Взяв оттуда одну, закурил, выдыхая едкий дым через нос. Поглядев на ещё более удивлённые лица однокурсников, он вернулся в удобную для себя позу.       — Нет, Рон. Но не факт, что вы не откажетесь от меня. Я всё же не совсем тот человек, с которым вы дружили. Давай оставим это на завтра, ладно? — наконец подал он голос после недолгого молчания, и, дождавшись кивка, вопросительно посмотрел на остальных, ожидая вопросов.       — И как давно ты куришь?       — М-м-м, с восьми лет. — Ответив на вопрос Симуса, Гарри пожал плечами и стряхнул пепел.       — Ты гей? — почему-то радостно спросил Дин, заставив Гарри удивлённо посмотреть на него.       — Э-э-э, да. Предвещая еще подобные вопросы, девушки мне не нравятся совсем. Вот вообще. Я могу, конечно, оценить их красоту и всё такое, но, грубо говоря, на сиськи не стоит.       — Это хорошо-хорошо. — Дин как-то задумчиво посмотрел на Рона, тем самым давая понять, в чём, собственно, дело.       «Ах да… Точно, Томас же встречался с Джинни. Теперь понимает, что я ему не соперник и радуется. Ох уж эти драмы!».       — А как же Чжоу?       — Прикрытие. Было бы странно, если б я один не интересовался противоположным полом.       — А почему сразу не сказал, что гей? У нас к этому нормально относятся. Мы бы не осудили, — подал голос Невилл под согласные кивки остальных. Правда Дин кивал немного неуверенно, вопросительно поглядывая на друга.       — Это тут ни при чём, мне плевать на чужое мнение. Я вообще запрещал себе в школе смотреть на кого-либо. Причин на это было много. Одной из которых изначально был Майкл.       — Тот парень из твоих воспоминаний, да?       — Ага, он самый. Он умер, если вы хотели это узнать. И говорить о нём я не особо хочу, так что спрашивайте что-то другое. — Тон Поттера на мгновение переменился из нейтрально-дружелюбного в предупреждающий, тем самым пресекая какие-либо попытки продолжить разговор на болезненную тему.       — Эм, а почему тогда ты вообще раскрылся? Сейчас разве безопасно? — подал голос Невилл, заворожённо наблюдая за исходящим от товарища дымом.       — Я не могу раскрыть всех деталей, просто сейчас появились пути отступления на всякий случай. Ну и мне самому более выгодно сейчас не прятаться. — Докурив наконец сигарету, Гарри потушил её о пепельницу.       — Я вообще без понятия, что спрашивать. Каша в голове от всего этого, — нервно засмеялся Симус, почесав затылок.       — Тогда оставим это до завтра. А сейчас я бы предпочёл лечь спать, если вы не против. — Дождавшись нестройных кивков, Гарри полностью залез на кровать и задёрнул полог, пожелав всем напоследок спокойной ночи. Устроившись поудобнее в кровати, Гарри задумчиво уставился в пустоту, пытаясь решить, что делать дальше, но усталость взяла своё, и он, так ни к чему и не придя, провалился в беспокойный сон.       Темноволосый мальчишка в свободных штанах и однотонной футболке что-то готовил на газовой плите, стоя на небольшой подставке, время от времени помешивая блюдо и тихо напевая себе под нос. Рядом, за круглым деревянным столом, сидел другой парень, внимательно наблюдавший за своим товарищем.       — Мог бы просто яичницу сделать, зачем так заморачиваться с утра пораньше?       — Да ну тебя, Ланкастер, я разве не могу сделать тебе приятно? — Гарри повернулся к собеседнику, солнечно улыбнулся и снова вернулся к работе.       — Можешь, конечно. Но мне неловко, что я тут сижу, прохлаждаюсь, пока ты нам завтрак готовишь.       — Ой, ну тебя, я сам так захотел. Лучше подойди, попробуй. На соль нормально? — Майкл поднялся с места, подходя ближе к своему парню, который уже подцепил вилкой немного получившейся смеси. Ланкастер чуть наклонился, подув на еду и сразу же хватая ее губами. Облизавшись, он задумчиво уставился на своего личного повара, но тут же снова улыбнулся:       — Очень вкусно, правда.       — Точно ничего добавить не надо? А то я понять не могу, будто чего-то не хватает. — Теперь Гарри уже сам попробовал собственное творчество, пытаясь понять, что не так. Но тут его голову обхватили руками и развернули к себе. Поттер вопросительно уставился на Майкла, однако тот ничего не сказал, только наклонился и слегка поцеловал, напоследок облизав чужие губы.       — Вот теперь всё идеально. — Поттер засмеялся в ответ, уткнувшись лбом в плечо Майкла. Впрочем, тут же опомнившись, он выключил огонь, пока всё не сгорело, и принялся накладывать блюдо на четыре порции, ожидая скорый приход братьев.       Приятную тишину, нарушаемую только дыханием и смехом двух мальчишек, прервал громкий, противный, непрекращающийся писк. В этот же момент всё резко изменилось. Теперь бледный Гарри в помятой одежде стоял на коленях у больничной койки и испуганно смотрел то на лежавшего на ней Майкла, еще более бледного, чем он сам, то на не прекращавшую жутко пищать машину. Сзади статуями застыли близнецы с такими же выражениями лиц. Резко вбегают врачи, медсестра оттаскивает Гарри от возлюбленного, настойчиво уговаривая выйти. Тот, почти ничего не слыша, выходит из палаты за своими братьями, тут же усаживаясь на стоящую рядом с дверью скамейку. Стоять не было сил. В этот момент он думал только обо дном: лишь бы Майкл выжил.       Он просто сидел и смотрел на руки, прислушиваясь к звукам, исходящим из палаты. Это был не первый раз, когда у Майкла останавливалось сердце. Второй, если быть точным, но в прошлый раз его откачали, и уже вскоре он снова смотрел на своего лисёнка, устало, но искренне улыбаясь. Страх и надежда смешались в Гарри, сейчас он мог просто сидеть и отчаянно молиться Богу, в которого не верил. Сидящие рядом Даррен и Карлайл с отчаянием глядели на брата. Им было не менее страшно, и они даже не знали, за кого больше, за умирающего физически друга или за умирающего, но уже душевно, брата. Этот день навечно стал одним из самых кошмарных в их жизни, наравне с днями, проведёнными в подвале лаборатории. Тогда казалось, что хуже быть не может, что боятся уже нечего, но сейчас, почти материально ощущая неизвестность, они понимали, насколько им страшно: взять и в одно мгновение потерять человека, ставшего им семьей.       Казалось, прошла вечность, когда противный писк пропал. Врачи что-то говорили в палате, но никто из них троих не разобрал ни слова, погрузившись в себя и прижимаясь друг к другу в глупой попытке спастись от всего этого. Один из врачей вышел к ним, прикрыв за собой дверь. Гарри резко вскочил на ноги, с мольбой уставившись на него, за ним же буквально секундой позже поднялись Эддингтоны, уже понявшие, что это конец. Поттер же всё ещё ждал, удерживая остатки надежды из последних сил, но стоило врачу отрицательно покачать головой и сказать дежурное «Мне жаль», как ноги держать его перестали. Благо близнецы, будучи настороже, подхватили брата, чтобы тот не упал на пол, и посадили его на скамью. Поттер долго сидеть не стал, встав почти сразу, и на негнущихся ногах направился в палату, не замечая уже никого и ничего. Все остальные тактично вышли, оставив Гарри и Эддингтонов наедине с погибшим членом семьи.       Поттер подошел ближе, уже привычно опускаясь на колени у койки Майкла, и взял того за руку. Будто ничего и не изменилось за эти минуты. Бледный и тощий, совсем без волос, вообще не похожий на себя парой месяцев ранее, он словно спал и вот-вот проснется. Гарри не хотел в это верить, не хотел даже впускать мысль о том, что его ангелочка больше нет, в голову. Но его желания почти всегда отличались от реальности. И вот, стоило пониманию наконец полностью завладеть им, как кровавые слезы потекли по лицу, падая грязными каплями на белую постель, такой же белый халат и стерильно чистый пол. Прижав чужую руку к щеке, он уткнулся носом в кровать, продолжая отчаянно плакать, издавая едва слышные всхлипы. Хотелось кричать, вопить во все горло, но он не позволял себе этого, купаясь в собственной боли где-то на глубине сознания. Близнецы уселись рядом, обнимая брата, оказывая ему молчаливую поддержку. Этот день навечно окрасился красным в их мысленном календаре. День, когда они потеряли самого прекрасного человека, которого они знали, когда они потеряли свой лучик солнца.       Резко проснувшись в собственной кровати, в Хогвартсе, Гарри сразу же откинул полог, вылезая из тёплой постели в холодную спальню Гриффиндора. За окном уже рассветало, а будильник показывал пять часов утра. Он умудрился проспать целых шесть часов, что было весьма неплохо. Больше он спал, только если перед сном изводил себя алкоголем. Несмотря на то, что он всё-таки смог более менее долго поспать, чувствовал себя Гарри совершенно разбито. Эти воспоминания, были они счастливыми или нет, приходившие к нему время от времени во сне, каждый раз морально убивали его. Будто Гарри во время бодрствования хотя бы на секунду забывает о том, что было, раз его собственный мозг решает, что он должен видеть это ещё и во сне. Хотелось отвлечься, поэтому, накинув мантию и обувшись, Поттер схватил с тумбочки пачку сигарет, палочку и зажигалку и вышел из спальни в гостиную. Можно было, как обычно, сразу переместиться на улицу, но сейчас совсем не хотелось облегчать себе задачу. К счастью, по дороге на улицу ему никто не попался. Впрочем, в этот момент Гарри было совершенно плевать, встреть он даже Снейпа. Это казалось таким неважным по сравнению с тем грузом, который он тащит на себе всю свою жизнь. А ведь тот только тяжелеет с каждым днём, заставляя всё больше ломаться под гнетом обстоятельств.       «Какой же я всё-таки слабак», — в очередной раз проскакивает уже вполне привычная мысль, перед тем как Поттер выходит из давящих на него теперь стен замка в относительную свободу. Гарри сел на ступеньку, доставая из пачки сигарету и зажигалку. Прикурив, Поттер вдохнул едкий дым, выпуская его красивым облачком в небо. Он любил вот так сидеть и курить, наблюдая за просыпающимся миром. Было красиво, тихо и спокойно, из-за чего-то напряжение, что сковывало его всё то время после пробуждения, наконец стало отступать. Глубоко вздохнув, Гарри прикрыл глаза и снова затянулся, откидываясь назад и укладываясь спиной на каменный пол. Теперь можно было наблюдать за небом, думая обо всем и ни о чём одновременно. Теперь всё было хорошо, пусть и ненадолго.