Обязательно читать под трек: Maître Gims feat. Sia - Je te pardonne https://youtu.be/PbXuWdPwQwU
***
Лепестки роз напоминали Майклу капли алой крови. Они летели и устилали белоснежную дорожку, по которой ступал божественно красивый, но без сомнения падший уже очень давно с небес ангел. Бенджамин Барнс ослеплял всех вокруг своим невидимым светом, исходящим от каждой клеточки его тела. И любой, кто смел смотреть на него, невольно желал преклоняться в немом благоговении. В окружении двух сотен гостей, под нежную свадебную трель арфы омега шёл по проходу медленно и величественно. Плыл. Парил. Лучисто улыбался и смотрел вперёд на того, кто стоял в конце его пути. Живой коридор из толпы приглашенных широкий и длинный. Чтобы каждый мог увидеть. Чтобы каждый успел внимательно рассмотреть трофей, которым обладал пышущий гордостью и самодовольством Джейсон Барнс. Бенджамин Гилмор-Барнс шёл по подиуму, демонстрируя роскошный наряд, безупречную красоту, но в первую очередь свою идеальную жизнь со своим успешным и до неприличия богатым мужем. А его супруг с чувством несоизмеримого превосходства смотрел не на него. Его муж оглядывал гостей, убеждаясь, что все они не отрывают завистливых вожделенных взглядов от того, кто безраздельно принадлежит лишь ему одному. От того, на кого он так снисходительно позволяет смотреть, кем разрешает любоваться, как музейным экспонатом. И сегодня он ещё раз торжественно и громко заявлял свои безраздельные права на того, кого хотят все, но только одному лишь ему это может достаться. Когда омега наконец достиг своего альфы, они вновь обменялись признаниями, написанными заранее; клятвами, заученными наизусть; кольцами, изготовленными по заказу, стоимостью в несколько миллионов долларов; и одним долгим красивым поцелуем, чтобы фотографии в журналах вышли безукоризненные. В момент, когда их губы соприкоснулись, в небе взорвались фейерверки, белые голуби воспарили ввысь и арфа взяла свои самые трогательные ноты. — Не нужно, Майкл, — тихо произнес Крис, снисходительно улыбаясь, — прибереги свою жалость для другого. Я смотрю на это не в первый раз. И музыка продолжала играть. Фейерверки озаряли небосвод, громкие аплодисменты не прекращались, тонкие лепестки цвета Айвори нежно трепетали на ветру.***
«Я смотрю на это не в первый раз». В первый раз он смотрел на то, как Бен идет в свадебном наряде по проходу к алтарю в церкви в сердце Нью-Йорка три года назад. Многие из гостей были те же. И тот же жених. И он так же, как сегодня всего за несколько минут до церемонии стоял у закрытой двери комнаты, в которой Бенджамин весь в белом смотрел на себя в зеркало. Только в тот раз у него хватило решимости или глупости ворваться внутрь и порывисто сказать: — Не делай этого! Бенджамин вздрогнул от неожиданности и обернулся, встречая горящий взгляд Криса. — Что? — ошеломленно переспросил Бен. Крис в два шага переодолел расстояние между ними. В ушах отчетливо отдавался неистовый стук собственного сердца. Галстук бабочка крепко обхватывал шею, перекрывая поток столь необходимого кислорода. — Не делай этого, Бен, — повторил Крис, порывисто дыша.— Не выходи за него! — Хендерсон, ты сошел с ума?! — возмущено воскликнул омега, вздергивая подбородок. — Сейчас сюда придет мой отец, чтобы проводить меня к алтарю. Убирайся отсюда, пока он тебя не увидел. — Бен попытался подтолкнуть Криса в сторону выхода, но тот схватил его за плечи и оттеснил вглубь комнаты — Ты ведь не хочешь этого. Я знаю. Не хочешь быть супругом этого высокомерного ублюдка! — Еще как хочу! — немедленно возразил Бен, попытавшись вырваться, но безуспешно. Крис настойчиво сжимал его плечи заглядывая в глаза. — Ты забыл добавить, что он богатый. Невообразимо богатый высокомерный ублюдок. А это как раз то, что мне всегда было нужно. Отпусти меня! — Нет! — Крис лихорадочно замотал головой. — Давай уйдем, Бен. Прямо сейчас! Не делай этого. — Ты спятил, Хендерсон? — омега сделал еще одну попытку вырваться. — Решил таким образом отомстить мне, сорвав мою свадьбу? Ничего не выйдет! Крис вдруг зарычал и дернул омегу на себя еще ближе. — О да, я бы очень хотел отомстить тебе! — почти с ненавистью проговорил он. — После того ужаса, который ты натворил, я только и думал о том, как бы причинить тебе боль. И я никогда не забуду, на какую низость ты тогда пошел. — Тебе не сорвать мою свадьбу, слышишь! — зло прошипел Бенджамин Крису почти в самые губы. — Я лишь отплатил тебе тем же, что изначально получил от тебя! Ты вынудил меня это сделать. И сам был виной тому, что произошло. Запомни раз и навсегда, и пусть это чувство вины преследует тебя всю твою жизнь. Крис сильнее сдавил плечи омеги, и лицо Бена исказилось от боли. — Пусти меня! — выкрикнул он, но вопреки его требованиям Хендерсон сделал несколько шагов вперед, не отпуская омегу и заставляя пятиться назад, пока он не уперся лопатками в стену. — Как же я ненавидел тебя тогда! — сказал Крис, нависая над Беном и прижимая к стене. — Все, что я хотел в тот момент, — это уничтожить тебя, отнять все, что тебе дорого, и заставить умолять о прощении. И, черт возьми, отличная идея сорвать тебе свадьбу в самый последний момент. Рассказать Дженсону все грязные подробности про его избранника и посмотреть на то, как самое громкое событие года превратилось бы в твой персональный ад и позор. — Давай рискни, Хендерсон, — дернулся вперед Бен, оскаливаясь. — Ты видел, на что я способен ради мести. Я ударю в ответ так сильно, что ты никогда не оправишься, слышишь? — Знаю, — кивнул Крис. — Я прекрасно знаю, с кем имею дело. Ты беспринципный расчетливый лживый сукин… Бенджамин остановил поток его оскорблений звонкой пощечиной. Кольцо с огромным бриллиантом, которое омега получил на помолвку от Джейсона, перекрутилось камнем на внутреннюю сторону ладони и бриллиант оставил глубокую царапину на левой щеке Криса. На коже выступила кровь, исполосовав щеку альфы красными линиями, но Крис об этом даже не подозревал. Он почувствовал лишь мимолетное жжение, которое померкло в сравнении с затмившим его разум всплеском вереницы эмоций. Гнева, злости, ярости, отчаяния, страха и невыносимого страстного желания. В ту же секунду Крис впился в губы Бена. Обрушился на него всем телом, прижимая к стене. Присваивал его себе своим жадным жестким поцелуем, выплескивал через него свою ярость на омегу и вместе с тем признавался в своем бессилии перед ним. Хотел причинить боль, но сам умирал в неземной эйфории блаженства, которое могли подарить губы только этого омеги, только его поцелуй. И это длилось бесконечно, потому что время для них остановилось. Затаило дыхание, замерло, не смея нарушить единение двух предназначенных другу другу мирозданием душ. Альфы и омеги. И каждый миг соприкосновения их губ, рук, тел являл собой физическое воплощение первозданной безусловной любви, из которой и было сотворено само мироздание. Они остановились только когда перестало хватать воздуха. Их губы разъединились, и время затикало снова. Несколько мгновений Крис не открывал глаза, пытаясь унять тяжелое дыхание. А когда открыл, то увидел бездонные голубые глаза Бена, в которых бушевал океан. — Не смотря на все, что произошло между нами, Бен, всю боль и все подлости, я…— с трудом произнес Крис. — Я… Я не могу смотреть, как ты выходишь за него! Я ненавижу тебя, злюсь на тебя, не могу забыть того, что ты сделал! Но и без тебя я тоже не могу. И я знаю, ты чувствуешь то же ко мне! Бен, давай уйдем прямо сейчас. Вместе! Брови омеги поднялись от искреннего изумления. Он пронзительно смотрел в глаза Крису, не веря что альфа действительно произнес эти слова. — Ты действительно этого хочешь? — тихо спросил омега. — Да! — пылко выдохнул Крис. — Скажи! — потребовал омега. — Скажи еще раз. — Давай уйдем… — Не это, — перебил Бен. — скажи почему ты этого хочешь. — Потому что я не могу без тебя! Потому что хочу быть с тобой. Потому что даже после всего я…, черт возьми, я люблю тебя, Бен! Казалось Крису физически больно далось признание, но его глаза горели ярким пламенем, которое сжигало их обоих. Они находились так близко друг к другу, и альфа делал жадно каждый вдох, ведь все вокруг было окутано головокружительным ароматом их истинности. И Бен испытывал то же самое. Ничего в мире не было более правильным, чем желание всю жизнь провести вместе, пока их запахи не перемешаются в один наркотический аромат счастья, наполняющий смыслом каждый момент существования. — Хорошо! — вдруг решительно произнес омега, и Крис почти потрясено уставился на него. — Я уйду с тобой. — сказал Бен. — Прямо сейчас уйду, держа тебя за руку. Но мне мало одной любви, Крис. За этой дверью меня ждет свадьба, муж, будущее. Я не могу променять все это на один лишь красивый уход в закат. — Чего ты хочешь? — спросил альфа. Бен поднял ладони и нежно коснулся ими лица Криса. По его щеке все еще стекали тоненькие струйки крови находя пристанище в вороте белоснежной рубашки альфы. Кровь замарала и напудренное лицо Бена во время поцелуя, но они оба ничего из этого не замечали. — Предложи мне нечто столь же равноценное, — твердо сказал он. — Я готов променять одну свадьбу на другую. И уйду с тобой прямо сейчас, если ты отведешь меня в другую церковь и мы поженимся! Поклянемся в верности друг другу до самой смерти, будем ложиться спать и просыпаться вместе всю нашу жизнь и создадим настоящую семью. В нашем собственном доме, наполненном смехом наших детей. Я готов уйти ради этого прямо сейчас. А ты готов дать мне все это? — Я… — Голос Криса дрогнул. Надломился. Они смотрели друг другу в глаза. Повисла тишина. Доселе пылающий жаром взгляд Криса потускнел. И в них отчетливо отразилось смятение. Испуг! Хватка альфы на плечах омеги ослабла и…Бен рассмеялся. Звонко, запрокинув голову назад — Так я и думал, Крис. — Нет, Бен, послушай… — спохватился Хендерсон, но было уже поздно. Бен скинул с себя его руки и оттолкнул. — Не надо, Хендерсон, — покачал головой Бенджамин. — Хватит. Не ищи себе оправданий! Ты либо хочешь быть со мной по настоящему всецело, до конца. Либо смирно стоишь в проходе и наблюдаешь как кто-то другой дает мне то, на что ты не способен. Крис отступил на шаг. Почему? Он не собирался. Не хотел выпускать Бена, но его тело не слушалось. Его руки безвольно повисли и весь запал, с которым он ворвался еще несколько минут назад, вдруг улетучился. Осталась лишь гнетущая безысходность, грузом обрушивающаяся на его сутулившиеся плечи. И страх, тягучий, вязкий, мерзкий страх, взявший контроль над его разумом и телом. — Бенджамин, ты готов? — в комнату вошел отец Бена и удивлено посмотрел на обоих. — Все в порядке? Боже, что с твоим лицом? Бен с вызовом взглянул на растерянного Криса: последний шанс Сердце Криса гулко отбило удар. Последний шанс. Еще один удар, разрывающий грудную клетку. Крис отступил на шаг. Сокрушенный, испуганный. — Уходи, Хендерсон. Займи свое место в зале, — холодно произнес омега. И больше он на Криса не смотрел. И Крис испарился. Через несколько минут Хендерсон смиренно наблюдал, как его истинный омега приносит клятву любви и верности другому. И шрам на лице от глубокой царапины никогда не позволял ему забыть этот день.