Защита вида и Целитель, в тени уснувший

— Ситуация чрезвычайная, — Жильбер Домина показывал на схеме расположение дополнительных отрядов СБ, составленных из резервных частей, — на вашем месте я бы не использовал сейчас военных андроидов. В этих условиях можно доверять только людям. Айша, отвечавший за порядок в Танагуре, сидел мрачный за столом в Зале Советов, переваривая услышанное от главы Службы Безопасности. Постепенно подтягивались члены Синдиката и другие должностные лица, занимавшиеся возникшим вопросом. Кроме Розена тут еще был Орфей, как глава администрации Эос, и Маркус Джейд с Хьюбертом Бома. Они первыми выбрались из своих апартаментов, по старинке, ломая двери вручную, благо физическое состояние тел блонди это позволяло. В зал вошел слегка запыхавшийся Рауль, на ходу застегивая сьют. Как и остальных тревога застала его в самый неподходящий момент. Он только-только выехал из Эос в лабораторию, в рабочей одежде, и сейчас переодевался чуть ли не в лифте, прихватив сьют с собой из машины. Вечером, после того, как от него вышел Катце, Рауль решил поехать и немного поработать в лаборатории, и видел с улицы, как гаснут огни башни, вместе с освещением на два квартала вокруг. Он в кромешной тьме попытался вернуться, но вход в здание был заблокирован, как и все внутренние двери. Когда приехали отряды быстрого реагирования и начали плазменными резаками и автогенами буквально вскрывать ворота Эос, Раулю, наконец, удалось связаться с Доминой. Внештатная ситуация требовала содействия всех командиров подразделений танагурской службы безопасности, но их все равно не хватало. Нужно было начать с Эос, но осматривать придется массу других объектов. Им удалось лишь частично восстановить электроснабжение башни, задействовав источники резервного питания, поэтому до сих пор многое тут не работало. — Что же ты предлагаешь, Жильбер, пустить сюда подразделения из Мидаса? Я точно также осознаю всю серьезность положения, — Рауль наконец-то избавился от уличных перчаток и уселся в кресло, — но я не думаю, что нужно привлекать кого-то со стороны. Танагурских отрядов тебе должно хватить. У нас и так масса посторонних людей на территории! Домина покачал головой, не соглашаясь с доводами Ама: — Рауль, отряды СБ в Танагуре на девяносто пять процентов состоят из военных андроидов, а сюда, скорее всего… — он замолчал, выразительно изогнув бровь. Можно было фразу и не договаривать. Налицо была слаженная работа диверсантов, среди которых точно находились хакеры. Жильбер прекрасно знал о полицейских андроидах, обезвреженных электромагнитным взрывом в Нил-Дартсе. — Или ты хочешь, чтобы я лично со своими командирами прочесывал местность? На это уйдет семь суток! Если, конечно, вы, — Жильбер неопределенно махнул рукой на присутствующих блонди из Синдиката, — не собираетесь идти с нами пешком! Тогда есть шанс управиться за сто пятьдесят шесть часов. Своеобразный юмор главы СБ не остался незамеченным. Жильбер был прав. Танагура город немаленький, и они искали иголку в стоге сена. То, что отключение было не случайным, никто не сомневался. Об этом говорил тот факт, что фурнитур и пэт Айши пострадали. Удивительно, что их вообще не убили. — Я не понимаю, они так запросто прошли в Эос, — наконец подал голос Розен, — словно система их не заметила. Система безопасности башни никуда не годится. Как и всего города, —и хоть внешне Айша оставался сдержанным, ядовитое замечание, обращенное именно к нему, не ускользнуло от Рауля, хотя Орфея это касалось в первую очередь, как ответственного за безопасность в Эос. То, что Глава Танагуры подспудно считал Рауля источником всех бед, господин Ам прекрасно знал. Розен был недоволен тем, как он исполняет обязанности «самого главного» блонди на Амои, и ему не нравились постоянные визиты Катце в «его город». Парадокс заключался в том, что, когда Катце работал на Ясона Минка, его присутствие совершенно не напрягало Розена. Что же касается Орфея, то он никогда не любил применять жесткие меры, и делал вид на людях, что все в порядке, даже когда понял, что Меченый оставался на ночь в апартаментах Рауля, и отнюдь не «по работе». Но пока Зави об этом не спрашивали, он молчал и сам ничего говорить не собирался. Секс Рауля с главным брокером Черного Рынка не оскорблял патриотических чувств Орфея. Попросту, Зави было плевать на это, пока все было шито-крыто, и никто не раздувал скандала. Но сейчас ситуация была другая, и Орфей отметил, что существует прямая корреляционная зависимость между нарушениями внутренней безопасности Эос и появлением на ее территории объектов, которые изначально не предусмотрены проектом для проживания в данном комплексе. Конечно, Рауль тут ни при чем. Было бы глупо обвинять его в ошибках администрации. Зато, благодаря этой диверсии, Орфей сможет выявить просчеты при проектировании охранной системы, а заодно и почистить подконтрольную ему службу внутренней безопасности от некомпетентного персонала. Айша, как и Рауль Ам, в момент отключения электроэнергии отсутствовал в башне, занимаясь всякими рабочими моментами. Он курировал проведение приемов в Парфии, оказывая содействие Гидеону и лично контролируя ответственных за подготовку мероприятий. И в этот раз он находился на своем рабочем месте в городе вместе с Лагатом, который должен был участвовать в переговорах. Господин Домина же — был у себя в Управлении. — Вопрос в том, как они вышли, и вышли ли вообще, — сказал вслух Жильбер о том, о чем все думали, — я выставил снаружи оцепление, как только стало понятно, что это диверсия. Мидасская полиция помогает нам с этим. Спасибо, Гидеон! — Домина кивнул Лагату. Глава Мидаса был одним из первых, кто тут же откликнулся и выслал своих людей на подмогу Жильберу. Лагат был талантливым администратором, и, возможно, управлять Мидасом, на территории которого располагался Керес, было сложнее, чем дисциплинированным персоналом и андроидами, населявшими Танагуру. Рауль сосредоточенно пересматривал данные, предоставленные Службой Безопасности. Записи с камер, конечно, были удалены. В системе идентификации тоже ничего не сохранилось. IT-техники из Службы Безопасности почти вычистили вирус, попавший в локальную сеть с терминала Айши, и теперь налаживали работу систем. — А что говорит фурнитур… как его там…? — обратился Рауль к Айше. — Юми, — напомнил ему Розен. — Да, что Юми говорит? Жильбер пожал плечами: — Он ничего не говорит. У него черепно-мозговая травма. Он ничего не помнит и находится в лазарете. Врач сказал, что характер раны таков, будто он сам бился головой об стены. Мальчишку-пэта, конечно, тоже вырубили, но он утверждает, что вспомнил, что это была какая-то рыжеволосая пэт, которая пришла, извини, Рауль, с тобой. Рауль в удивлении поднял бровь, сильно изменившись в лице. События прошлой недели выстроились перед ним в логичную цепь. — Мы сейчас проводим допросы тех, кто был в башне за два часа до отключения питания. Я повторяю, мне не хватает людей, Рауль, — достаточно жестко напомнил Жильбер. Будучи Главой Службы Безопасности, Домина был излишне прямолинеен в своих высказываниях, иногда даже чересчур. Особенно, когда дело касалось непосредственно его работы, а не приемов, на которых он вел светские беседы. Во время работы Домина носил черный форменный китель, что делало его похожим на своих подчиненных, с той лишь разницей, что на плечи у него был накинут плащ, как у большинства блонди, и длинные волосы убраны назад в хвост. Ам про себя подумал, что Домина тоже бы подошел на роль Главы Синдиката, но тогда была велика вероятность того, что Керес был бы срыт бульдозерами с лица Амои. Рауль тактично умолчал о своем визите в Нил-Дартс перед остальными, но Жильбер, конечно же, был в курсе, что там вышел из строя целый отряд полицейских андроидов. Иначе бы он не был главой СБ. Услышав о рыжеволосой девчонке, которая вырубила пэта Айши, Ам что-то смутно заподозрил. Рауль резко прервал Домину и отчеканил: — Срочно отправляй отряд в башню Юпитера, Жильбер! Сейчас же!!! Надо проверить Лямбду. Похоже, я знаю, кто побывал у тебя, Айша! Все переглянулись, а Домина уже отдавал приказ сильверу в черной форме, командиру первого отделения танагурской СБ, который всю дорогу молча стоял позади него, расставив широко ноги, с руками заведенными за спину. Сильвер размашистым шагом вышел в коридор, а потом перешел на бег, вызывая на ходу своих людей через гарнитуру, висевшую у него на ухе. В Зале Советов поднялся тихий гомон. На самом деле, такое экстренное собрание проводилось впервые, потому что даже во времена «революции», захлебнувшейся в Дана-Бан, никто и никогда не нацеливался на Эос таким беспардонным образом. Это вторжение расценили, как террористический акт. Причем, цели террористов были до сих пор не ясны. Если это кража данных, то это слишком опасный ход для людей, ищущих лишь выгоды и денег. Слишком масштабный! Конечно, присутствующим было невдомек, какая грядет катастрофа. Тучи уже сгущались на горизонте, и за малым никто не замечал великого. Примерно минут через сорок поступил отчет от сильвера, ушедшего по приказу Жильбера проверять Башню Юпитера. Его отряд без проблем проник в здание и посторонних там не обнаружил. Но затем, прочесав всю башню, помещение архива и технические комнаты, сильвер решил «заглянуть» в Зал Юпитера, куда при иных обстоятельствах он бы ни за что не попал. И вот тут-то их ждал сюрприз! Во-первых, сработала автоматическая система предупреждения взлома, дверь заблокировалась, и на мониторах виднелся лишь занавес из смертоносных лучей, пронзавших все пространство за дверью. Во-вторых, сильверу пришлось запрашивать у Жильбера коды отмены всеобщей тревоги и отключения охранных систем Танагуры. После того, как все члены Синдиката прошли обязательную процедуру аутентификации, коды были получены, и Домина дистанционно послал их в систему безопасности города для снятия блокировки и обесточивания лазеров. Собственно, это был тот самый момент, когда Пирре наконец удалось проскользнуть через подземные коммуникации, переставшие щедро поливаться от стены к стене лазерами. Этим временным отключением Домина собственноручно помог девушке выйти за городской барьер и беспрепятственно уйти в Мидас, в сторону убежища, где ждал ее Гермес. Вошедшие в Зал Юпитера силовики обнаружили на полу обездвиженное тело аватара с оплавленной головой и никаких признаков хакера. К сожалению, на плечах у титанового «свидетеля» событий был бесформенный кусок металла. Да и на всем титановом теле не было живого места. Как туда попала машина, оставалось не ясным, как и то, зачем она здесь. Ведь сработавшая система защиты Лямбды выжгла электронный мозг аватара, а лазеры довершили дело. По серийному номеру, видневшемуся на более-менее уцелевших деталях, быстро определили, что это был аватар Главы Синдиката — Рауля Ама. О том, что он потерял его несколько дней назад, нейрокорректор предпочел умолчать в силу ряда причин. Конечно, никто не подозревал Ама в диверсии, но дерзость хакеров, которые умудрились довести похищенную машину до самого Зала Юпитера, заставила нервничать всех без исключения. Ам ощущал во всех этих событиях незримое присутствие гениального расчета, до которого человеку было далеко. Он бы сказал, что за этим стоит Ясон, если бы не был уверен в том, что собственноручно добил секс-андроида, в котором находился слепок сознания Минка. Эта ночь выдалась слишком длинной и богатой на неприятности. В городе было введено чрезвычайное положение. Без специального разрешения никто не мог покидать территорию Танагуры и Эос. Постоянные прочесывания местности и параллельные рейды в Мидасе и Нил-Дартсе не давали никаких особенных результатов. Пришедший в себя фурнитур Юми не мог ничего вспомнить, или не хотел, да и Розен не особо верил, что его «мебель» может оказаться полезной в расследовании. Он только отмечал, что парень был совершенно невменяем от пережитого стресса, и работать главным фурнитуром Эос больше не сможет. Айша решил, что продаст его по сниженной стоимости, как только тот придет в норму. Обычная практика — сбыть фурнитура какому-нибудь администратору средней руки, где работа будет менее ответственной и следить придется лишь за хозяйским пэтом. Тот факт, что Юми сам бился головой об стену, как заявили медики, наводил лишь на мысль о ментальном контроле или какой-то нейроатаке, и Орфей в присущей ему манере шутил, что в башню проникли цирковые мидасские гипнотизеры. Препаратов подавляющих волю, в крови фурнитура выявлено не было, и все равно никому и в голову не пришло, что это мог быть сознательный выбор полукровки, который хорошо усвоил слова, сказанные ему аватаром. Пэт Айши, Голди, был в состоянии не лучше Юми, но несмотря на травмы, его мозговые и репродуктивные функции не пострадали. Так сказал врач. Тем не менее, вспомнить, как звали рыжую пэт, он так и не смог. Двое суток в Танагуре никому не удавалось взять передышку. Рауль эмоционально был измотан. Его терзали самые мрачные предчувствия. О том, чтобы вызвать брокера в апартаменты в такое время, не могло быть и речи. Если Ам хотел с ним встретиться, то нужно было срочно решать возникшие проблемы. Единственное, что удивило Рауля — это то, что рыжий псевдо-пэт был самкой. Голди утверждал, что у нее имелись все половые признаки, присущие женщине, потому что он трогал ее. К тому моменту уже и Зави рассказал, что встретил у лифта Рауля с новым пэтом — с самкой якобы новой породы, и, как назло, при этом также всплыло имя Катце. Ставить под удар Катце и себя в ходе расследования, Рауль не собирался. Биотехнолог помнил рыжего парня, которого он видел в офисе у брокера. Ам тогда еще пошутил, что он выглядит как пэт, а не как курьер. Но, возможно, тогда Рауль и ошибся в определении пола из-за мешковатой одежды и неопрятного вида хакерши. Сейчас Ам понял, почему голос «парня» показался ему высоковатым для мужчины. В том, что и он, и пэт Айши видели одного и того же человека, Рауль не сомневался. На допросе Голди отметил цвет глаз и необычный рисунок на радужке у той девицы, что его вырубила. Среди этой суматохи Ам понял, как он смертельно устал за последнее время. Ноша вдруг стала непосильной. У биотехнолога был миллион вопросов к Катце, которые он не хотел задавать, чтобы не узнать случайно на них ответ. Ам словно со стороны наблюдал за всем происходящим. Прежде никто из Синдиката не ощущал, насколько может быть шатким положение элиты на Амои, раз такие события происходят прямо у них под носом. Но постепенно все приходило в норму. IT-специалисты наладили работу внутренней сети Стального Города, и начали разрабатывать новые способы защиты Танагуры. На третьи сутки сняли ограничения на вход посторонних на территорию центрального комплекса, и Рауль поставил Розена, а заодно и Зави, перед фактом, что даст Катце постоянный доступ в Эос и на ряд других объектов, таких как личная лаборатория Ама, где брокер будет официально встречаться с ним «по работе». На деле же это означало, что Ам фактически легализовал присутствие своего любовника на территории Танагуры, не считаясь ни с кем. — Похоже, тебе придется пока пожить у меня... — сказал Рауль прибывшему по его требованию в апартаменты брокеру. Края губ блонди чуть дрогнули, когда он нежно коснулся щеки опешившего Катце на глазах у своего фурнитура и Жильбера. Домина в этот момент сидел у него в кабинете и в сотый раз в текущем порядке отчитывался о проделанной его Службой работе. Меченый ему казался чем-то средним между червем и грязью на дороге. Ам жестом велел побледневшему Катце подождать его в соседней комнате, а сам сел за документы, чтобы на сегодня поскорее закончить с делами. Брокер автоматически поклонился и вышел на деревянных ногах из кабинета. Домина ничего не сказал на увиденное, но продолжал свою речь слегка изменившимся голосом, многозначительно сверля Рауля глазами. Однако без особого результата. Безмятежность в теплом зеленом взгляде Главы Синдиката сбивала Жильбера с толку. Как силовик, господин Домина не понимал столь экстремальных увлечений Ама. Глава СБ был категорически против любых «неуставных» отношений. На самом деле, после того, как биотехнолог потребовал, чтобы Катце делил с ним в обязательном порядке постель, прошло всего трое суток. За это время Рауль так истосковался по близости с брокером, что ни о чем другом уже не хотел думать. Господин Ам устал! Он давно прекратил искать оправдания своим действиям по отношению к монгрелу, и теперь лишь ждал, когда снова сможет им насладиться. Что подумает Жильбер, ему было без разницы.

* * *

Два дня назад. Раннее утро. Далеко за пределами Танагуры. Байк плавно летел вдоль дороги в предутренних сумерках. Когда Пирра появилась в убежище, нервы Гермеса были настолько взвинчены, что он, увидев ее, утратил над собой контроль и, потеряв всякую осторожность, подхватил девушку на руки, радостно хохоча и кружась, словно они были близки. Это в нем и подкупало — искреннее проявление эмоций, которых он абсолютно не стеснялся. Пирра была совершенно замерзшей, так как пришла босиком и в изрядно потрепанных штанах и драной рубашке. Шикарные сандалии не годились для тихого передвижения, ползания по воздуховодам или узким туннелям с подземными коммуникациями. На ней болтались форменные рубашка и штаны фурнитура, позаимствованные в отсутствие Юми из его рабочего гардероба. Местами ткань была изодрана в клочья, а на коленях и локтях у нее виднелись ссадины. Из башни Пирра выбиралась через подземный технический этаж. Пришлось ползти метров пятьсот на животе, как червяк, в полной темноте, вдоль силовых кабелей, когда упал лазерный заслон. Взрослый мужчина в таком узком техническом туннеле просто-напросто бы застрял. От холода она не чувствовала пальцев рук и ног. На радостные возгласы Гермеса Пирра лишь попросила поставить ее на место и сдержанно сказала, что времени нет и пора уходить. Девушка быстро натянула свои кеды, джинсы и толстовку с капюшоном, оставленные в убежище с того раза, когда она переодевалась пэтом. Форму фурнитура Пирра запихнула в утилизатор. Они выскользнули, словно тени, из скрытого наземного выхода и отыскали байк, спрятанный на улице. Дальше дело оставалось за малым — обходя патрули, наводнившие город, они добрались до Кереса. В сравнении с побегом из Эоса это было ерундой. — Мы уже на границе с Нил-Дартс, — нарушил молчание Гермес, сбрасывая скорость. — Куда дальше? Пирра, сидевшая за его спиной, разжала холодные пальцы, которыми цеплялась за его куртку, и попросила: — Высади меня здесь… — Здесь? — удивился он и плавно спустился к обочине. Что-то не давало Гермесу покоя. Она слезла с байка, сняла шлем и отдала ему. Копна рыжих волос рассыпалась по плечам и заиграла медными бликами, казавшимися всполохами огня на фоне серого туманного утра. Было зябко, и изо рта у нее шел пар. — Ну, пока, — буднично произнесла Пирра, коротко махнув рукой на прощанье. Она развернулась и зашагала прочь по улице, по привычке ссутулившись, как парень. Так она всегда ходила по Кересу, и по Нил-Дартсу, и бог знает где еще, убрав руки в карманы и надвинув капюшон. За плечами у нее болтался черный рюкзак. Снова начинал накрапывать дождь. Пирра уходила от него, не оборачиваясь. Гермес всё стоял и провожал хрупкую фигурку взглядом. Она уже превратилась в еле заметную тень в конце длинной разбитой улицы, когда Гермес вдруг понял, что может больше никогда ее не увидеть. Это понимание пришло так внезапно и было настолько ясным и четким, что он даже вздрогнул. У черноволосого монгрела защемило сердце. Гермес резко крутанул ручку, заводя байк, и взмыл в воздух. Юноше понадобилось меньше двух минут, чтобы догнать её. — Эй, ты!!! — грубо окрикнул он Пирру. Она обернулась и с удивлением уставилась на Гермеса, пристально сверлившего ее взглядом своих угольных глаз. — Тебе хоть есть, куда идти? Девушка улыбнулась и пожала плечами: — Найду что-нибудь, — неопределенно ответила она. Вообще-то, положение вещей было таковым, что сейчас возвращаться к себе было равносильно самоубийству. Наверняка, около ее подвала и днем, и ночью дежурили силовики. Дома как такового у Пирры никогда не было, и она не сильно была привязана к месту. Ее «домом» всегда был отец, сколько она себя помнила, и совершенно одна она оставалась впервые. Конечно, Пирра с легкостью могла достать денег, стоило ей только добраться до нужного места и выйти в сеть. Отец научил ее саму о себе заботиться, как она делала это все то время, когда он был обездвижен. Но раньше девушка всегда знала, к кому она возвращается из своих вылазок. Теперь же ее никто и нигде не ждал. «Обещай мне, что уйдешь с Гермесом, как только я подключусь», — вспомнила она слова отца, перед тем, как они вышли из аэрокара и ступили на землю Танагуры. «Обещаю, отец», — ответила она. Правда, обещание это касалось лишь того, что она не попытается задержаться в Танагуре, а просто выскользнет незамеченной, чтобы в случае провала отцовских планов на нее никто не мог выйти. Пирра посмотрела на Гермеса: — Я уверена, тебя ждет Гай, он будет волноваться, — констатировала факт девушка, глядя в черные, как смоль, глаза юного монгрела. Когда он смотрел так, как сейчас, по ее телу пробегала дрожь, и Пирра чувствовала себя совершенно голой. Гермес нервно дернул скулой, выругался, соскочил с байка и подошел к ней: — Да что за чушь ты несешь?! Что за чушь! — рявкнул он, резко притягивая Пирру к себе. Она растерялась и не успела опомниться, как его горячий рот накрыл ее губы. У Пирры подкосились ноги и по щекам потекли слезы. Она была вынуждена вцепиться в Гермеса, чтобы не упасть. Пирра слышала, как у него бешено стучит сердце и сбивается дыхание. Жар волной хлынул по ее телу. Может, он и есть Девкалион, брат, которого она столько искала, но теперь она ему ни за что этого не расскажет! Пирра перестала видеть пейзаж вокруг — серая улица, битый кирпич, изуродованные стены растворились в нескончаемом потоке наслаждения, появившегося от прикосновений черноволосого монгрела, от его горячих губ и ласкового языка. В желудке расплелся ком, существовавший там с тех самых пор, как они впервые встретились. Гермес не был идеальным. Да она никогда и не задумывалась о том, чтобы быть с кем-то, но его порыв ее поразил. Пирра просто не обращала внимания раньше на то, как он крутился возле нее всю дорогу, пока они оставались в подвале в Нил-Дартс. Девушка считала, что он останется с Гаем. Конечно, она сказала Гермесу, что она лучше, чем здоровый мужик, который годился ему в отцы, но почему-то и Гай, и Гермес восприняли это как шутку. А сейчас Девкалион ее целовал. Столько в нем было чувственности, страсти и нежности, что она не могла устоять и ответила на его поцелуй. Не слушая доводы рассудка, она подавалась вперед всем телом, чтобы вжаться в него как можно сильнее, словно хотела слиться с ним воедино. Сколько времени прошло, пока они так стояли, сплетаясь в безмолвной сладости первого поцелуя, Пирра не знала. — Ты пойдешь со мной, — наконец разорвав союз их губ, сказал Гермес, серьезно глядя в необычные глаза рыжеволосой девушки. Он держал в руках ее лицо, долго гладил, затем крепко обнял за плечи, словно боялся, что сейчас он ее отпустит, и она растворится в воздухе. Его самого трясло. Он никак не ожидал, что какой-то поцелуй произведет в нем эффект разорвавшейся бомбы. У него до этого были разные партнеры, и тот же самый Гай, с которым не всё было однозначно, но такой «крышенос» с юным монгрелом приключился впервые. — Куда пойду? — усмехнувшись и беря под контроль разыгравшиеся не на шутку нервы, спросила Пирра, осторожно отстраняясь от Гермеса. Щеки ее пылали. — Да какая разница? — лучезарно улыбаясь, ответил юноша, достал из пачки сигарету и засунул в зубы. Он прикурил одной рукой, пару раз затянулся, все это время другой рукой держа Пирру за плечи. — С тобой хоть в Дана-Бан, хоть на край света! — с улыбкой ответил он. — В Дана-Бан? Что же, это ты здорово придумал, — изменившимся тоном сказала Пирра и пристально посмотрела ему в глаза, будто изучала его, снова став холодной и отчужденной, — тогда идем-ка к Гаю! Она прекрасно помнила, кому была обязана по крайней мере за первые годы своей жизни. — Зачем? — удивился Гермес, чуть не выронив сигарету. — Он и так всё поймет! Я не вижу в этом никакого смысла! Пирра склонила голову, как это делал ее отец, и повела плечами, освобождаясь от руки Гермеса. — Я сказала, идём к Гаю, — повторила рыжеволосая с расстановкой ледяным тоном, не терпящим возражений. Улыбка сползла с лица Гермеса. Он словно услышал голос ее «отца». Юноша скептически ухмыльнулся, уселся на байк и театральным жестом указал на место позади себя. — К Гаю, значит?.. Как там твой папаша учил? — съязвил Гермес: — А, точно! Я к вашим услугам, хозяйка! Могу даже подвезти! Только очень сильно не надо ко мне прижиматься, а то вдруг у меня снова некстати чувства проявятся… Пирра коротко кивнула, сжав губы в тонкую линию, надела шлем на голову и устроилась на сиденье. Гермес с раздражением дал по газам, и машина взмыла в воздух. В мастерской Гая не оказалось, поэтому Пирра потребовала привезти ее к нему домой. Гай обрадовался им, и пропустил в квартиру. Он не сразу понял, почему на лице у Гермеса застыло такое кислое выражение. Пирра же, напротив, казалась ему излишне радостной. После недолго диалога и рассказа о том, как она выбралась, и как они доехали, Пирра вдруг выдала фразу, от которой мужчины побледнели: — Я предлагаю нам жить вместе, втроём! — сказала она, улыбаясь. Гермес подавился дымом от сигареты, а Гай выпучил глаза и уронил пепельницу. — Спать друг с другом можно в произвольном порядке, по установленной очереди или групповой вариант, вы что предпочитаете? Я могу и с двумя одновременно. Тем более вы, ребята, друг к другу привычные. Гай отвернулся, закрывая лицо рукой, и еле слышно проронив «о, боже!». Он давно подозревал, что у Пирры не все хорошо с головой, но сейчас вообще не понимал, что происходит. — Не вижу в этом особой проблемы, — ничуть не смутившись от такой реакции, заявила девушка: — Гай, ты мне тоже нравишься! Твоя рука и шрамы меня не смущают, как и Гермеса, а все самые нужные части у тебя на месте. К тому же ты достаточно полезный… — Ты забыла добавить «в хозяйстве», — зло огрызнулся Гермес, которого весь этот разговор вымораживал. Он так сжал кулаки, что костяшки пальцев у него побелели. Девчонка выбивала у них почву из-под ног и наивно хлопала своими ясными глазами, будто совершенно не понимая, что делает! Пирра лишь пожала плечами: — И в хозяйстве тоже. Почему бы и нет? Гай же всё чинит, к тому же он наёмный убийца. Тем более! Я смогу спокойно рожать детей, находясь под его защитой, — она переводила взгляд с одного на другого. — Втроем будет легче, Гермес, зря ты так скептически к этому относишься. Я же рожать буду от тебя! У тебя показатели генные нормальные, ну а с Гаем могу предохраняться, если хочешь. Учитывая сколько он пьёт, это, скорее всего, необходимость… Гермес раскрыл и закрыл рот, потеряв дар речи. — Пиздец! — бурчал Гай уже себе куда-то в уровень коленей, к которым пригнулся головой. Мужчина нащупал рукой под своим стулом непочатую бутылку стаута, откупорил ее и выпил залпом. Стаут его не брал. Юный монгрел молча прошел к холодильнику, достал еще четыре бутылки пойла, половину протянул Гаю, а другие две открыл одновременно и поступил с ними точно также, как и Гай, за пару минут до этого. Пирра вздохнула и покачала головой, глядя на них с разочарованием. — Я вас просто не понимаю. Я — партия, выгодная для вас обоих. Деньги могу делать фактически из воздуха, если выйду в сеть. Странные вы какие-то ребята… Пойду сварю кофе. Думайте! — и она пошла на кухню к Гаю с таким видом, будто это была ее частная собственность. По сути, наверное, так оно и было, учитывая, что это бывшая квартира ее биологического отца — Рики. Когда она вернулась с кофе, Гай попытался ей объяснить, как он думал, вещи, которые она не понимает в силу того, что была воспитана машиной: — Пирра, пойми, так нельзя, — мягко начал он. — Почему это? — удивилась она. — Ну, просто это ненормально… для людей. В этот момент глаза Пирры сверкнули стальным холодом: — А, то есть тебе с ним трахаться можно, ему со мной — видимо, тоже, а тебе со мной нельзя, так? — В каком смысле, милая? — осторожно начал Гай. — В таком, — процедила она сквозь зубы, — я думаю, Гермес хочет тебе кое-что сказать! — Пирра, не надо, — тихо и с еле скрываемой досадой в голосе произнес юноша, опуская голову, он давно понял, что Пирра разыгрывала весь этот фарс, чтобы наказать его: — Это был всего лишь поцелуй. Я просто был тебе рад! — Ты решил все за меня, — с ледяной яростью в спокойном голосе отозвалась девушка на его оправдания. В разговор снова вмешался Гай, опять занимая позицию то ли покровителя, то ли миротворца, которая так раздражала её: — Послушай, Пирра, мне необязательно это знать. Я и так прекрасно понимаю, что … — Гай вздохнул, — что я лишний во всей этой истории. Остановись, милая, не надо. Ведь, наверное, есть и такое, чего Гермесу необязательно знать, так ведь? Пирра еле сдерживалась, улыбка давно исчезла с ее лица. Ее глаза стали холодными и колючими, напоминая теперь Гаю «Ясона», который ее вырастил. — Что, Гермес, больше уже не хочешь со мной на край света? — зло процедила она сквозь зубы. Гермес сел на кушетку и молча откинулся назад, закрыв глаза и положив обе ладони на лицо. Он понимал, что отвечать что-либо бесполезно. Кажется, лет сто назад, сидя на этой самой кушетке, он в итоге соблазнил Гая, пытавшегося держаться от него все время подальше. — Милая, — снова примирительным тоном попытался заговорить с ней Гай, — это же просто ерунда. Ты можешь быть с Гермесом, если захочешь! Я сразу всё понял, так что перестань… Пирра повернула к нему свое лицо и приподняла бровь. — Я смотрю, ты тоже считаешь, что можешь решать за других. Хочешь, чтобы я осталась с ним? — она показала головой в сторону Гермеса. — Да, конечно, — примирительно и растерянно улыбаясь, кивнул Гай. Он так и сидел на стуле, около стола, не зная, как реагировать на этот внезапный разбор полетов. Пирра подошла к нему, аккуратно поставила чашку с кофе на стол, улыбнулась и опустилась на колени напротив сидящего Гая. Девушка резко подалась вперед и ухватилась за пряжку его ремня. Гай опешил. В секунду она расстегнула ремень и запустила свои тонкие нежные пальцы в молнию его штанов. Грешник вздрогнул и порывисто втянул в легкие воздух. Краем глаза Пирра видела, как Гермес привстал на кушетке. Всю «театральность» черноволосого как рукой сняло. — Как тебе такая сделка, мой добрый Грешник — переспи со мной, и я уйду с Гермесом, — низким грудным голосом, которого Гай у нее никогда прежде не замечал, сказала Пирра, обхватывая пальцами его мгновенно откликнувшийся на ласки и затвердевший член. От ее взгляда Гай примерз к месту, еле справляясь с острейшим вожделением, понимая, что это уже ни в какие ворота не лезет. — Что ты делаешь!.. не надо… милая… что ты делаешь…ссссссс….ммммм…. не надо! Пожалуйста! — сжав дрожащие руки на ее плечах, бессвязно бормотал Гай, слабо пытаясь ее отстранить. Она недвусмысленно склонила свою голову к промежности Мастера, и тут Гермес не выдержал и в два шага оказался около нее. — Пирра, перестань, прошу… Хватит! — с усилием и как можно сдержаннее произнес Гермес: — Я всё понял. Я ПОНЯЛ ТЕБЯ, СЛЫШИШЬ?! Рыжеволосая замерла, затем спокойно вытащила руки из чужих штанов, отпуская Гая на волю. Он судорожно пытался застегнуться, но ему это никак не удавалось. Бионический протез его совершенно не слушался. На лбу мужчины выступил пот. Похоже, от «Ясона» она унаследовала потрясающее свойство доводить людей до белого каления, держа при этом всех под контролем. — Мой тебе совет, красавчик, — тихо выдохнула Пирра в лицо Гаю, перехватывая пуговицы и помогая ему с застежкой, — не пытайся за всё брать на себя ответственность, ты для этого слишком мелок, и перестань лезть в чужие дела! Она встала с колен, прошла мимо Гермеса и подобрала с пола свой черный рюкзак. — Я пойду. Пока, ребятки!