Аконит

Заступить ему дорогу, разумеется, никто не посмел. Он пролетел длинный коридор, рявкнул на замешкавшегося рядового, открыл дверь едва ли не плечом и преувеличенно аккуратно прикрыл ее за собой. Унохана, поднявшая глаза на вошедшего, облегченно выдохнула и спросила: — Там еще много больных? Маюри задумался — такие вещи, как очередь, никогда его не волновали, но, кажется, возле кабинета шинигами было порядочно. Унохана, кажется, прочитала ответ по его выражению лица и устало уронила голову на сложенные руки. С конца ее смены прошло уже три часа, а пациенты заканчиваться и не думали. — Прогоните, — предложил Маюри; моральные терзания насчет неэтичности подобного действия не тревожили его разум. Унохана вздохнула, поправила прическу и решительно отказалась. Маюри пожал плечами и занял стул у окна. — Рецу-сан, — начал следующий, и Маюри немедленно захотелось сдать его на опыты. — У меня понизился уровень рейацу и... Дальше слушать не имело смысла: симулянтов-то он умел определять с первого взгляда. Со второго выяснилось, почему просто прогнать нахала нельзя — вроде бы его родственник заседал в Совете, и Унохану замучили бы проверками и упреками в небрежном отношении к работе. Сборище идиотов. Маюри представил, что ей придется потратить четверть часа на проверку его слов, просчитать пульс и колебания духовной силы, а потом выписать какой-нибудь имунноукрепляющий препарат, и выругался себе под нос. Надо было что-то делать. Судя по опасливым взглядам, что несчастный бросал в его сторону, он даже знал что. — Капитан Унохана, — протянул он. — Если вы сейчас займетесь поиском книги, которую мне обещали, то я могу осмотреть этого больного, — последнее слово он произнес с неприкрытой иронией. — У меня тоже есть медицинское образование, вы же помните. Шинигами стал бледнее мела. — А может все же... — Вы не доверяете мне? — возмутился Маюри. — Да я, если хотите знать,.. ну вот, сбежал, — разочарованно договорил он уже в закрывающуюся дверь. — Капитан Куроцучи, ваше присутствие необычайно благотворно действует на моих пациентов, — проговорила отвернувшаяся к окну Унохана; Маюри уловил в обращении веселую иронию и хмыкнул. — Вы не хотите записаться в святые всего Готея? Плечи у нее подозрительно подрагивали.