Death Stands Above Me

Комната была длинной и узкой, приблизительно шесть метров на восемнадцать. В самом дальнем конце виднелась дверь, закрытая на кодовый замок. Койка была встроенной в стену; из постельных принадлежностей лишь тонкий матрас, простыня и одеяло. В девяти метрах, крепко придвинутый к левой стене, располагался стол и два стула рядом. На столе что-то лежало. С кровати было не разобрать, что именно. Сон Хакса был прерывистым. Он то просыпался, то вновь впадал в подобие забытья. Когда он открыл глаза в очередной раз, Рен отсутствовал. И, насколько Хакс мог видеть, на столе уже ничего не было. Попытка сесть отдалась тупой пульсирующей болью по всему телу. Даже тонкий слой одеяла причинял мучения. Он приподнял его, чтоб осмотреть масштаб повреждений. Это походило на сюрреалистичную коллекцию бордовых и пурпурных пятен, усеявших его грудь, плечи, живот, бёдра, ноги вплоть до щиколоток. Боль в области живота была особенно острой, и Хакс упал на койку уже через несколько мгновений, не успев как следует рассмотреть работу Кайло. Липкий слой бакты, которой были обмазаны большинство его ран, вызывал отвращение. Конечно, с ней раны заживут быстрее, но он не мог вспомнить, как её наносили на тело. Он помнил избиение, помнил, как Рен отнёс его на койку, и помнил, как засыпал, но не лечение. Наверное, Рен мазал его, пока он спал; если бы у Хакса было что-то в желудке, он бы блеванул. Но эта мысль была так тошнотворна, что его всё-таки вырвало желчью. Хакс заставлял себя дышать; он боролся с ужасом, в который его приводил факт того, как легко и без всяких сожалений с ним управлялся Кайло. Сердце билось чересчур громко, руки дрожали, и слёзы предательски подступали к глазам. Но Хакс знал, что это не выход — паника не поможет ему убраться отсюда. Только он сам способен помочь себе. Так что Хакс похоронил эти чувства: панику, страх, стыд. Запечатал где-то глубоко внутри, или думал, что запечатал. Первый Порядок будет его искать. Должен. Если, конечно, они не думают, что он погиб. Сноук отдал ему приказ, но знал ли он, что они выбрались с планеты? Чувствовал ли он это в Силе, как умели делать другие форсъюзеры? Или они слишком далеко? Что если Кайло забрался за пределы возможностей Лидера? Было ясно, что Рен не собирается отпускать Хакса, но будет ли он скрываться от Учителя? Генерал искренне надеялся, что нет. Впрочем, он допускал, что ни Порядок, ни Сноук не знают, где они. В его ситуации лучше предполагать самое худшее. Хакс размышлял, как хорошо было бы послать сообщение SOS — в идеале, закодированное для Порядка, но в крайнем случае и общее бы подошло. Приоритетная задача — убраться от Рена. Даже если бы всё закончилось в руках Сопротивления. Лучше их пытки, чем перспектива делать то, что делал дроид Кайло. Но чтобы послать сигнал, нужно выбраться из комнаты. Она была похожа на один из тех заброшенных военных бункеров Империи, построенных, чтобы дать отпор Сопротивлению. Он провёл довольно много времени в Академии, изучая схемы, когда строительство «Старкиллера» было лишь мечтой. Мечтой, которая теперь стала прахом. Хакс зажмурился и отогнал мысли; сейчас это не имело значения. Выйти из комнаты. Напрягшись, Хакс приподнялся и стянул одеяло с ноги, чтоб получше рассмотреть сдерживающее устройство. Оно было бесшовным. Цельный кусок дюрастали, без видимого запирающего механизма. Оно плотно обхватывало щиколотку, будто было сделано специально для него. И он не мог предположить, как Рен нацепил этот обруч. Даже небольшое усилие очень его утомило. Тяжело дыша, он снова опустил голову, обещая себе, что рассмотрит устройство получше, когда ему полегчает. Тем не менее, оставалось ещё одно, что он хотел узнать прямо сейчас. Стиснув зубы, но не удержавшись от вскрика, Хакс придвинулся к краю койки и заглянул под неё. Он хотел знать, где заканчивается цепь. К досаде своей, он увидел, что та была приварена к металлической плите, вделанной в стену. И плита, и толстые звенья цепи выглядели новее остальной обстановки. Значит Рен готовился заранее. Что же, придётся тратить много часов каждый день, чтоб ослабить крепление. Он вновь без сил откинулся на спину, задыхаясь от боли, струящейся по телу. Ему очень повезёт, если у него будет достаточно свободного времени в одиночестве и сил, чтоб возиться с цепью. Она — Препятствие Номер Один. Пока он прикован, у него нет возможности осмотреть кодовый замок. Но что-то ему подсказывало, что Рен использовал для пароля биометрию. Это означало необходимость получить «кусочек» Рена, в идеале глаз или палец, чтоб выйти. Замок — Препятствие Номер Два. Хакс помнил чертежи, знал, что такие комнаты использовались как тюремные камеры, и знал, что находится по другую сторону двери. «Клетки» подобные этой, комнаты для допроса, соединённые меж собой лабиринтом узких коридоров. А ещё где-то там был док для шаттлов и командный пункт. Добраться в док или центр управления и надеяться, что оборудование ещё функционирует. Попасть к пульту управления было бы идеальным вариантом. Оттуда бы Хакс мог управлять этой базой, использовать защитные механизмы, чтоб сделать Рена недееспособным и/или убить его. То, что за дверью — Препятствие Номер Три. Слишком много переменных. Горло саднило. Он сорвал его криками до состояния, когда и дышать сложно. Неконтролируемая дрожь подступила снова. А от осознания, как он попал, в желудке вздымалась очередная волна тошноты. Время. Потребуется очень много времени. Хакс снова сосредоточился на дыхании, считая каждый натужный вздох. Он будет выжидать, он будет делать то, что скажет Рен, вести себя, как пожелает Рен. От этих мыслей мутило, но он сдерживался, вздрагивая всем телом. Он знал, какие будут последствия. Знал, что Рен потребует и что он должен будет сделать. Каждый раз, когда он закрывал глаза, то слышал свист, с которым прут рассекал воздух, и также видел блаженную улыбку того отвратительного дроида. Самое главное, настроить себя, что это всего лишь уловка, хитрость, чтоб Рен расслабился, а он получил преимущество. Он зарекомендует себя совершенно послушным; потребовались годы, чтоб стать генералом — намного больше времени, чем построить «Старкиллер». И он примет всё, что уготовано, пока не наступит подходящий момент. Он вынесет это. Кодовый замок пискнул и засветился зелёным. Всего на один миг в голове Хакса промелькнула надежда, что сейчас он увидит штурмовика, Фазму, да хоть бы самого Сноука — главное не Кайло. Но ни намёка на серебристую или белую броню. Всего лишь взлохмаченные чёрные волосы Рена. У Хакса почти получилось перекатиться на бок и опереться на руку, при этом не спуская взгляд с вошедшего. Рен нёс поднос с чем-то, но Хакс внимательно следил за его руками. Кайло коснулся сенсора ладонью без перчатки. Зажёгся красный огонёк, и дверь закрылась. Так и есть — биометрическая система. Свои балахоны до пола Рен сменил на самые обычные футболку и брюки, хотя приверженность чёрному цвету осталась. Перчаток тоже не наблюдалось, но при мысли о них Хакс вновь почувствовал вкус кожи у себя во рту. Поднос был уставлен едой, но Хакс боялся, что пища ему просто не пойдёт в данный момент. Впрочем, он должен попробовать. Еда это сила, а сила ему понадобится. К тому времени как Кайло поставил поднос на стол, Хакс умудрился сесть ровно, прикрыв одеялом стратегические места. Его грудь вздымалась от болезненных ощущений. Всё же придётся повременить с какими-либо действиями, пока раны не затянутся. Рен смотрел на него нетерпеливо. — Тебе больно. Я чувствую это. Раньше не получалось, ты был закрыт от меня, но… сейчас я чувствую, — сказал Рен с восхищением, глядя так, будто видел генерала впервые. Хакс прикусил язык, чтоб удержаться от всех тех злобных фраз, которые ему хотелось сказать. Удержаться от воплей. И от того, чтоб броситься на Рена с голыми руками и превратить его в кровавый фарш. Поэтому он просто вцепился ногтями в простынь. — Сегодня можешь не становиться на колени. Я знаю, что у тебя всё болит, — сказал Рен и обернулся, чтоб уделить внимание подносу. На колени? Разве он должен… Ах да, правила. Эти глупые правила, о которых болтал Рен прежде чем… Хакс дёрнулся, и резкая боль снова пронзила тело. Частичка Хакса по-прежнему надеялась, что это был кошмар. Хотя куда уж очевиднее, что Рен был абсолютно серьёзен. Запах еды вдруг донёсся до Хакса и отвлёк его от водоворота мыслей. Судя по всему, это были разогретые пайки. Вероятно, с заброшенных складов бункера. Каждый мускул в теле Хакса напрягся, когда Рен приблизился. У него перехватило дыхание от желания оказать сопротивление или немедленно убежать. Рен присел, гибкими пальцами провёл над обручем, слегка дёрнул, и тот упал с щиколотки. Сила? Обруч запирался грёбанной Силой? На минуточку Хакс снова представил, как, застав врасплох, кидается на Рена, обезвреживает его и совершает побег. Рука Рена взметнулась так резко, что Хакс сперва услышал звук пощёчины, а потом уже почувствовал боль. Удар был недостаточно сильным, чтоб свалить его на койку, но этого хватило, чтоб голова мотнулась, а след от ладони запылал огнём. — Прекрати. Я чувствую твою боль. Слышу твои мысли. Просто прекрати, — с ледяным спокойствием отчеканил Рен. Его разум. Хатт подери, Рен может читать его мысли, видеть, что он желает сделать, даже если это просто смутные фантазии. И наказывать его за это. Это его уязвимое место, о котором он даже не подумал. И теперь он чувствовал смесь злости, страха и ощущения, что его трахнули прямо в мозг. Лицо всё ещё горело, и Хакс до крови прикусил себе щёку изнутри. Ему просто необходимо справиться с эмоциями. Теперь он будет осторожнее и умнее. — Хорошо, — промолвил Рен. — Пошли поедим. Рен помог ему встать с койки. Спустил его ноги на пол, придерживая за талию, привёл в вертикальное положение. Хаксу пришлось обхватить Рена за шею в этот момент. Даже лёгкие прикосновения Кайло вынуждали Хакса сдерживать болезненное шипение. Но куда хуже было чувство отвращения от того, как близко друг к дружке они находились. Их тела были слишком тесно прижаты. Но тут силы оставили Хакса, он вскрикнул и буквально повис на Рене. Тот подхватил его и жарко зашептал на ухо: — Всё в порядке, дорогой. Просто небольшое путешествие. По коже пошли мурашки, когда они медленно зашагали в сторону стола. Хакс старался игнорировать боль, не обращать внимания на спазмы в желудке от столь близкого присутствия Рена. Казалось, что путь занял целую вечность. Теперь, когда Хакс был рядом, он рассмотрел, что стол и стулья также были приварены к полу. Жжение щеки подавило намерение попытаться использовать их как оружие. Металлические стулья такие холодные, но Хакс, придерживаясь за них трясущимися руками, отстранился от Рена и прошёл последние полметра самостоятельно. Кайло замер в ожидании, как чересчур заботливая мамаша, готовый подхватить Хакса в любой момент. Но когда Хакс наконец присел, Рен немного отошёл. Генерал тихо вздохнул с облегчением от того, что между ними есть хоть какая-то дистанция. Почти сразу после этого Хакс почувствовал лёгкое давление, призрачное прикосновение к запястьям и едва подавил отчаянный крик. Он уже ощущал это раньше, вчера, когда Рен уложил его на пол и… Хотя в этот раз ничего его не держало и не оказывало сопротивления, когда он дёрнулся. Это было лишь небольшое напоминание, к чему быть готовым, в случае чего. Рен сел напротив и передал порцию пайка. Вцепившись в колени, Хакс в очередной раз пытался подавить дрожь. Есть не хотелось, от запаха мутило. Но Рен слишком пристально смотрел, поэтому Хакс молча взял предложенное. Он попробует съесть это механически, не обращая внимания на вкус. Главное, не забывать, что еда — это энергия для борьбы. — Хааакс, — голос Рена прозвучал упреждающе, и желудок Хакса сжался от ужаса. Генералу показалось, что он снова ощущает, как Рен копается в глубинах его сознания, вылавливая там самые потаённые мысли. Хакс приложил все возможные усилия, чтоб выкинуть из головы помыслы о сопротивлении. От напряжения по спине заструился холодный пот. — Молодец, — похвалил Рен и, взяв свой пакет с едой, приступил к трапезе. Ели они в тишине; лишь монотонный гул системы очистки воздуха звучал в комнате. Ситуация приносила массу дискомфорта: Хаксу было холодно, его бил озноб, а дрожь усиливала болезненные ощущения по всему телу. Ему удалось протолкнуть в себя два стандартных пайка, но лишь потому, что Рен не сводил с него глаз и хмурился каждый раз, когда он переставал жевать. Сам же Рен за это время успел съесть больше и, закончив, уставился на пленника выжидательно. Как только Хакс оттолкнул от себя пустые упаковки, Рен промолвил: — Я знаю, у тебя есть вопросы, — он откинулся на стуле, расслабленно и лениво, но это лишь заставило Хакса напрячься ещё больше. — Я предлагаю сделку. Если ты возьмёшь мой член в рот и доведёшь меня до оргазма, не задохнувшись при этом и не подавившись, я позволю тебе задать вопрос. Хакс застыл, пытаясь укротить дыхание вопреки смеси отвращения, ненависти и ярости, что разбушевались в нём от этой простой фразы. А Рен сидел и ухмылялся, вероятно, считывая в этот момент каждую мельчайшую эмоцию. Ему нужно успокоиться. Ему нужно овладеть положением. Он мог сказать «нет». Он хотел сказать «нет»; всё в нём восставало от идеи делать что-либо с членом Кайло. Но ему нужна информация, если он хочет выжить. С другой стороны, не было никаких доказательств, что Рен скажет правду или вообще соизволит ответить. — Не переживай, — ответил Рен на его мысли, и Хакса передёрнуло. — Когда ты задашь вопрос, если ты заработаешь, конечно, это право, я буду искренен. Хакса невероятно бесило, что его загнали в угол. Было неважно, что он выберет — он в жопе. Вообще и в частности. Но он был готов. Готов выиграть время. Рен цокнул языком и уставился неодобрительно, когда Хакс поднял на него глаза. Что же, укротить мысли не так просто, но ему это удалось снова. Не было смысла спорить и отпираться. Хакс знал, что сделает это. Во всяком случае, он чувствовал, несмотря на презрение, что с этим заданием он способен управиться. Естественно, он никогда этого не делал, но знал что к чему. Хакс встал, вновь ощутив незримую хватку на запястьях. Он начал продвигаться к цели, опираясь почти всем весом на стол и морщась от боли в мышцах. Рен развернулся и ждал. И когда, задыхаясь от боли, еле удерживаясь на трясущихся ногах, Хакс был уже рядом, Рен протянул руки, подхватил его под локти, расположив между своих ног. — Всё хорошо. Поймал, — сказал Рен. Он отпустил Хакса с одной стороны и простёр руку. Хакс нахмурился в растерянности, пока не услышал шорох ткани и не увидел одеяло, принесённое Силой. Рен, насколько получилось одной рукой, сложил одеяло в несколько слоёв, другой придерживая пленника. Затем бросил эту импровизированную подушку на пол. — Сюда, — в голосе слышалось явное удовольствие. А потом ласково, но уверенно помог Хаксу встать на колени. Даже через ткань жёсткий пол жалил колени, заставляя рубцы на икрах гореть огнём. Но сосредоточившись на боли, можно было немного отстраниться от стоящей перед ним задачи. Рен положил ладонь ему на голову и начал поглаживать волосы. Хакс дёрнулся, подавляя волнение и инстинкт бежать. Вместо этого он решился посмотреть в лицо мучителя, на котором было несколько отрешённое и печальное выражение. Обманчиво нежным касанием Рен очертил скулы Хакса. — Ты мой, — шепнул Рен, переместив большой палец к нижней губе Хакса и слегка надавив на неё. Пришлось приоткрыть рот и, зажмурившись, впустить палец внутрь. — Нет, открой глаза. Держи их открытыми, — Рен повысил голос. В нём была требовательность и обещание последствий, если Хакс не подчинится. И Хакс подчинился. Рен удовлетворённо вздохнул, когда Хакс открыл глаза. Палец продолжил свой путь, касаясь языка круговыми движениями. Рука крепко держала Хакса за челюсть, не давая возможности закрыть рот, который быстро наполнился слюной. — Отлично, — сказал Рен и наконец убрал палец. Хакс с облегчением закрыл рот. Но облегчение сошло на нет, когда Рен потянулся к ширинке и достал свой член. А ведь Хакс почти забыл, для чего он здесь. Член был большим, во всяком случае, больше, чем у Хакса, и в полубоевой готовности. Рен обхватил его ладонью, сделал несколько резких движений, отчего член стал ещё больше. Наряду с отвращением, гневом и страхом, на Хакса вдруг накатила неуверенность. Глядя на эти размеры, он подумал, что будет не так просто, как он предполагал. Вдруг Рен подался вперёд и накрыл рот Хакса своим; пальцы, которые до этого сжимали член, придерживали челюсти распахнутыми, пока их обладатель вылизывал, исследовал, закреплялся на этой новой для себя территории. Хакс инстинктивно попытался отодвинуться, но руки Рена держали крепко. Тогда он упёрся ладонями в колени Кайло, будто у него был шанс извернуться. Желудок восстал против вкуса Рена во рту, против ненасытности, с которой он царапал зубами его дёсна. Наконец Кайло отстранился, но снова сунул в рот палец, будто в качестве предохранителя. Придерживая рот Хакса открытым, второй рукой он решительно направил его к своему члену, твёрдому, как камень, покачивающемуся из стороны в сторону. Хаксу показалось, что член занял его рот полностью, даже после того, как Рен убрал палец. На вкус он был солоноватый, слабо пах потом и слегка подрагивал. Хакс услышал вздох сверху, почувствовал, как член скользнул глубже, когда Рен двинул бёдрами. Отвращение кольнуло вновь, и Хакс испытал сильнейшее желание впиться зубами в нежную плоть. Рука Рена тут же взметнулась к макушке. Схватив Хакса за волосы, он тянул их и тянул, пока у того слёзы не выступили. Рену даже ничего говорить не нужно было — его поступки говорили. Так что Хакс решил, что лучше отвлечься и придумать вопрос, который он задаст, когда закончит полировать член. Он сделал несколько пробных движений, лизнул языком и услышал ещё один удовлетворённый вздох. Хватка в волосах ослабла. А неплохо пока выходит. Голова его ритмично опускалась и поднималась, пока он лизал и посасывал, крепко обхватывая член ртом. Но когда он попытался взять член глубже, то почувствовал, как тот упёрся в нёбо, и тут же подкатил рвотный рефлекс. Хаксу удалось его подавить с тихим всхлипом. Теперь он ощущал, как Рен вздрагивает. Ощущал это ртом, ощущал руками, которые покоились на бёдрах Кайло. Ему необходимо взять его целиком, не задохнувшись при этом. Ему необходимо довести Рена до разрядки. Ему нужно быть осторожным и выиграть время. Но он не знал, сколько ещё выдержит — запах и вкус становились всё более невыносимыми. Хакс толкнулся вперёд, не переставая работать языком. Он сжал плотнее губы, но старался действовать аккуратно, чтоб не поцарапать. У него стало получаться вбирать член глубже и при этом справляться с тошнотой. Правда, слюны было так много, что она сочилась из уголков рта. Зато Рен так вздрагивал и стонал, что Хакс понял — он идёт верным путём. Появилась горячая уверенность, что у него всё выйдет. Что вскоре он получит свои ответы и, возможно, свободу. Вдруг головка ткнулась особенно глубоко в горло. Тело скрутило от сильнейшего рвотного позыва. Справиться с ним было непросто; Хакс громко отрыгнул, не извлекая член изо рта. Но Рен не обратил внимания. Его стоны становились громче, бёдра всё сильнее и быстрее подавались вперёд. Хакс ощутил боль в глотке от этих жёстких толчков. В итоге, он всё же закашлялся, подавившись слюной. Со всей силой Хакс попытался отодвинуться, и Рен отпустил. Позволил Хаксу откинуть голову, но Силой продолжил удерживать его ладони на своих бёдрах. Хакс сплёвывал, пытаясь подавить спазмы в горле. Слёзы застилали глаза, и он даже не видел лица Рена над собой — раскрасневшегося, с похотливой ухмылкой. — Всё хорошо, дорогой, — произнёс Рен, снова проталкивая пару пальцев в рот Хакса. — Ты подзабыл, что нужно делать. Это не страшно. Мы будем практиковаться, и у тебя всё получится. Интонации Рена устрашающе спокойны и почти нежны. — Давай. В этот раз всё произошло очень резко. Хакс потерял контроль над ситуацией. Рен просто насадил его ртом себе на член — быстро и решительно, вновь вызвав едва прошедшую тошноту. — О да, детка! Просто возьми его целиком, — прошипел Рен едва слышно, пока Хакс корчился в муках. Это слишком. Слишком быстро, слишком неприятно. И эти ужасные хлюпающие звуки, которые он не в силах прекратить. Внезапно Рен сильно потянул голову Хакса вверх и дал ему небольшую передышку. — Отпусти… — Хакс попытался прохрипеть ещё что-то; слёзы текли по лицу вперемешку со слюной. Но Рен оборвал его, легко сломив сопротивление, и снова впихнул член в рот. Это продолжалось и продолжалось; Рен вводил член по максимуму, пока Хакс не утыкался носом в густо покрытый волосами лобок, а подбородком — в яйца. Рен продолжал вопреки тому, что Хакс брыкался, задыхался и боролся из последних сил. Несколько раз у Хакса темнело в глазах, и он думал, что сейчас просто умрёт от удушения. В эти моменты Рен отпускал его, чтоб тот мог сделать несколько тяжёлых вздохов. Но потом вновь насаживал поглубже, не давая сказать хотя бы пару слов. Горло у Хакса просто горело. Он даже не пытался укротить кашель или подступающую тошноту. Новый вкус появился во рту, почти горький, а стоны Рена усилились. Голова кружилась, Хакс почти прекратил сопротивляться, тем более, что Рену до его потуг не было никакого дела. Кажется, Рен должен был вот-вот кончить. Он будто забыл (а может и не знал), что Хакс живой человек. Схватив за волосы, он трахал его в рот, придерживая пальцами его широко открытым. Он расположил голову Хакса под нужным себе углом, так, чтоб член скользил по горлу. Рен охал, кряхтел, вздрагивал. Последним толчком он загнал член до упора, и тут Хакс наконец ощутил пульсацию. Обжигающая жидкость потекла по истерзанному горлу. Рен резко извлёк член, гортанно вскрикнул, и Хакс едва успел прикрыть глаза, прежде чем остатки семени брызнули в полуоткрытый рот, на губы и нос. Закончилось, всё закончилось. Хакс рыдал от облегчения, пока Кайло головкой размазывал сперму ему по лицу. Но Хакса это не заботило. Он просто старался вдохнуть побольше воздуха. Ладонь Рена теперь нежно покоилась у него на макушке, пальцы лениво перебирали пряди волос. Хакс склонил голову Рену на бедро, даже не обратив внимания, что поникший член коснулся его щеки. Всё закончилось. Голос Рена где-то над ним шептал: — Хороший мальчик. Какой хороший мальчик. Только мой.