Death Stands Above Me

Рен ушёл далеко не сразу. Он задержался. Краем футболки он утёр Хаксу лицо от семени. Прикосновение его было на удивление очень нежным. Хакс был измотан — почти каждая часть тела саднила и болела, но просто сидеть он был ещё в силах. А ещё была паника. Она накатывала снежным комом, рискуя прорваться наружу. Волевым усилием генерал укротил её. Он напомнил себе, что в ней нет смысла, даже в этот момент, когда его разрывает на части от эмоций. Вместо этого он сосредоточился на том, чтоб подняться, когда Рен потянул его вверх, и дойти до лежанки. Хотя дойти — громко сказано. Рен буквально отволок его на себе. Хакс был рад оказаться на койке. Он жаждал остаться наедине с собой, чтоб хоть на короткий срок поддаться панике, страху и гневу. Ему было необходимо одиночество, чтоб прийти в норму и приступить к делу. Он прилёг на бок, пытаясь игнорировать дрожь в руках и боль при глотании. Он очень надеялся, что мучитель уйдёт, но вместо того Рен примостился рядом и уложил Хакса, будто тот был игрушкой без собственных желаний. Кайло вытянулся за его спиной, тесно прижался и подсунул одну из рук ему под голову, вместо подушки. Генералу пришлось прикусить себе щёку изнутри, чтоб удержаться от требовательного вскрика оставить его в покое; рубцы на коже болели от одной мысли, как мог поступить Рен, если его мотивировать должным образом. Так что Хакс замер в напряжении, сжав кулаки. Кайло же казался полностью удовлетворённым. Он положил свою ладонь Хаксу на живот, который по прежнему оставался самым болезненным местом, и мягко заскользил по нему кончиками пальцев. Но даже это легчайшее касание заставило генерала зашипеть. Губы Рена мягко уткнулись ему в ухо, отчего у пленника возникло горячее желание швырнуть его через всю комнату. — Тсс, всё в порядке. Самое время отдохнуть. — Хакс почувствовал, как их накрыло одеялом. Видимо, Кайло притянул его Силой. — Тебе это нужно. Через пять минут Рен уже спал, не убрав, однако, ладонь с живота. Хаксу же не спалось. Он не мог. Только не в ситуации, когда каждый вздох вызывает боль, когда каждое движение — пытка, когда руки Рена удерживают его на месте. И, безусловно, как он мог спать после этих вкрадчивых слов «Тебе это нужно». Хакс не хотел знать, для чего ему нужен отдых, не хотел думать о перспективах. Но он должен. По всей вероятности, в следующий раз Рен трахнет его по-настоящему. Приняв во внимание всё, что Рен уже сделал — то, как он говорил, то, к чему принудил — это было неотвратимо. Неизбежно. Хакс даже не думал о том, чтоб одолеть противника врукопашную. Годы тренировок и боевой подготовки не шли ни в какое сравнение с Силой на побегушках у Рена. Даже если Хакс её не понимал — скорее презирал, по многим причинам — он принимал её неоспоримость. Теперь-то он не понаслышке был знаком с этой безмолвной мощью, которую Рен контролировал щелчком пальцев. Против такой не попрёшь. Впрочем, это не означало, что нельзя попробовать. Он может попытаться кинуться на Рена совершенно безоружным; может, но не остановит. Очевидно, что нет ни единого шанса удержать Рена от его желаний, включая желание обладать Хаксом. Даже его разум не свободен от Рена. Он мог уловить любую заплутавшую мысль в его голове, и у Хакса не было возможности это прекратить. Казалось, что его разум — единственный способ убраться отсюда, но сейчас… Сейчас не осталось ничего. Ничего, кроме подобных моментов. Дыхание Рена было глубоким и размеренным. Хотя он всё ещё прижимался к Хаксу, тело его расслабилось. Но когда Хакс выбрался из его объятий и лёг на спину, Рен сердито закряхтел и, не открывая глаз, снова притянул «куклу» к себе поближе. Лицо его во сне выглядело почти безмятежным — кротким и спокойным. Проблеск того, каким был бы Кайло Рен без Сноука и Силы. Уязвимым. И это было неожиданно. Хакс был пленником, и всё же Рен предпочёл уязвимость, заснув рядом с ним. Хакс мог сделать что угодно. Например, обернуть одеяло вокруг его шеи, в надежде, что тот очнётся, когда будет слишком поздно. Но что будет, когда Рен проснётся? Если он решит, что ждал достаточно, если решит, что его желание важнее согласия Хакса. Ему необходимо оружие. Что-то маленькое, что легко спрятать. Он мог бы отломать что-нибудь и заточить, но на это нужно время. Время это всё, что у него сейчас было. Оно могло стать и оружием, и погибелью. Как долго Хакс сможет избегать похоти Рена? Как долго Рен будет выжидать, прежде чем сломает его? Он должен оставаться несломленным. Он должен будет принять всё, что произойдёт в будущем, в ожидании подходящего момента. Совсем недавно он убедил себя в этом; попытался примириться с тем, что ему придётся сделать для того, чтобы выжить и вырваться на свободу. Он думал, что это будет даже легче, чем дать себе такое обещание. Он принял свой путь. А затем Рен разбил всю его решимость на кусочки, будто её и не было. Сложно было собраться и найти в себе силы для последующей борьбы, в то время как горло пульсировало болью, а вкус спермы по прежнему ощущался на языке. Прошло несколько часов, а Хакс всё прокручивал и прокручивал в голове мельчайшие детали, пытаясь найти лазейку в ситуации, пытаясь обрести своё мужество. В какой-то момент круговорот мыслей и планов так истощил его, что он провалился в сон. Обычно у Хакса не бывало кошмаров. Может, когда он был моложе. Во всяком случае, он плохо помнил то, что было до Академии, а потом он стал слишком занят, чтоб задумываться о сновидениях. Даже после уничтожения Хоснианской системы сон его был спокоен. В кошмарах не было нужды — он не чувствовал угрызений совести. Ведь он всё сделал правильно — выполнил приказ. Но в этом сне был Рен. Рен был сверху. Его рот был растянут в невероятно широкой усмешке, пока он вбивался в Хакса. И Хакс мог бы поклясться, что даже во сне остро ощутил разрывающую боль. Рот его растягивался всё шире и шире, лицо ужасно исказилось. Казалось, этот оскал поглотил образ Кайло, так что осталось лишь месиво из мышц и костей, которое продолжало ухмыляться. А ещё их окружали какие-то люди. Незнакомцы, но почему-то Хакс понял, что знает их. Они были мертвы. Это были обитатели Хосниана, и когда Хакс возопил о помощи, они лишь улыбнулись. Они улыбались и смеялись, их лица искажались, как до этого исказилось лицо Рена. Ужасная масса из крови и плоти окружала его, в то время как Рен продолжал разрывать его изнутри… «Проснись», — произнёс этот жуткий оскал, склонившись так, что кровь капала на Хакса. «Проснись». — Проснись! Хакс раскрыл глаза. Рен чересчур низко склонился над ним. Страх так сильно сковал его, что Хакс с трудом втянул в себя воздух, не будучи уверенным — реальность это или кошмар. Он дрожал, дыхание всё ещё было прерывистым. — Хакс, ну же… эй, дыши, Хакс. — Голос Кайло настойчив. На лице заметное волнение. Он положил свою ладонь на грудь Хакса, и того пронзила очередная волна паники. Рен принялся поглаживать его круговыми движениями — такими нежными, что почти не вызывали боли. — Ну вот, ты в порядке, ты в безопасности. Дыши со мной. Кайло прижался лбом ко лбу Хакса, и того затопил ужас, который он даже не пытался побороть, а просто прикрыл глаза. Он чувствовал, как вздымается почти прижатая вплотную к нему грудь Рена, ощущал размеренные, глубокие вздохи и пытался подстроиться под них. Рен продолжал медленно дышать и поглаживать кожу; это должно было вызвать боль, но вместо этого успокаивало, расслабляло, и в итоге Хакс наконец смог вздохнуть в полную силу. — Вот так, молодец. Давай ещё разок. Кажется, это длилось двадцать три минуты. Рен дышал вместе с ним, Рен облегчал боль, Рен прижимался всё теснее. Хакс не смог себя заставить его оттолкнуть. Не сейчас, когда его руки так безвольны и слабы. — Шшш, — зашептал Рен прямо в ухо, уткнувшись носом в лицо. Хакс почувствовал, как шрам Кайло слегка оцарапал кожу, и придушил охватившие его эмоции. — Шшш, всё хорошо, дорогой. — Отвали от меня, — ответил Хакс, превозмогая боль в глотке. Сказано это было больше для проформы — Хакс не ожидал, что мучитель его послушает и перестанет давить на него своим телом. Но неожиданно Кайло скатился с него. Впрочем, лишь для того, чтоб крепко прижаться к Хаксу с тыла. Мощная эрекция угнездилась в аккурат у задницы генерала. От прикосновения стояка вся слабость в конечностях куда-то испарилась, и Хакс напрягся в объятиях Рена. Но тот это никак не прокомментировал. — Хочешь поговорить об этом? — спросил Кайло вместо этого, слишком нежно и любезно. Но Хакс был настороже. — А не можешь ты просто убраться из моей головы? — огрызнулся он. Голос его предательски надломился. Он притиснул к груди сжатые кулаки, в то время как Рен продолжал обнимать его талию. Кончики его пальцев скользили по коже легко и лениво. Хакс в очередной раз подавил искушение рывком освободиться из этой хватки. Бежать было некуда. Они лежали так в тишине довольно долго, и Хакс начал представлять: вдруг Рен обо всем забудет и уйдёт. Но это было глупо. — Я уловил проблески видений, — зашуршал голос Кайло у уха. — Я знаю, что снился тебе. Ты грезил обо мне внутри себя. Рен как-то особенно глубоко и судорожно вздохнул, а затем двинул бёдрами и потёрся членом об ягодицы генерала. Хакс попытался скинуть с себя руки Кайло, попытался отодвинуть ноги, чтоб съебаться подальше. Но добился лишь того, что Рен ещё крепче обхватил его конечностями. Хакс не оставлял попыток извернуться, даже выкрикивал какие-то угрозы, но грубая физическая сила и невидимая энергия удерживали его на месте. — Шшш, — зашипел Рен, обездвижив пленника. — Ты ведь знаешь, что ты мой. И всегда был. — Шептал он, двигая бёдрами медленно и размеренно, касаясь тканью голой кожи Хакса. — Лежал тут спокойно всю ночь, ожидая, пока я проснусь, да? И даже обруч не нужен был, чтоб ты оставался на месте. Хакс вздрогнул и посмотрел вниз. Действительно, обруча не было. Он не подумал… он не знал… он думал… Он неудачник. Свобода была совсем рядом (на протяжении часов), а он даже внимания не обратил. Безысходность затопила его, встав комком в горле. Он-то думал, что будет умнее. — Эй, — сказал Рен, повышая голос, — всё хорошо, дорогой. Нечего стыдиться. Глупо. Как же глупо. — Теперь ты заучил, кому принадлежишь. Рен произнёс это утешающим тоном, но как же ужасно это звучало. Отвращение душило его, так что Хакс почти не сопротивлялся, когда его перевернули на живот. — Какой хороший мальчик, мой Хакс. — Одна из ладоней Кайло исчезла с его запястья, но тут же была заменена Силой. И до уха генерала донёсся звук расстёгиваемой молнии. Теперь Рен касался его голой кожей. Хакс почувствовал, как гладкий кончик уткнулся ему в поясницу. Рен сидел на нём сверху, разместив колени по обеим сторонам его бёдер. Своей длинной рукой он прижал второе запястье Хакса к койке. А затем начал двигаться. Он провёл членом по коже и поместил его меж округлых ягодиц. Хакс отчётливо ощутил, как головка толкнулась в его дырку. Неужели это он? Тот самый момент, которого он не желал, но который выглядел неизбежным. Момент, когда его грубо возьмут, не считаясь ни с чем. Хакс замер в ожидании, но ничего не происходило. Член Кайло был влажным от смазки. Он легко скользил вдоль задницы, в опасной близости от ануса, но внутрь пока не стремился. Рен прерывисто дышал где-то вверху, бормотал что-то неразборчиво. И даже если бы Хакс постарался, он ничего бы не разобрал из-за собственных шумных вздохов. С какой-то отстранённостью Хакс пытался представить, как это произойдёт: обойдётся ли Рен с ним мягко и ласково или использует как игрушку для удовольствия. Он закрыл глаза. Он снова видел перед собой того дроида, так похожего на него. С пятнами спермы на синтекоже, улыбающегося приветливо каждому, кто заходит в комнату. Рен над ним кряхтел и похрюкивал. Его движения ускорились и стали жёстче. Хакс не смог сдержать стонов, когда Рен упёрся в его тело руками и безжалостно вжал в койку. С каким-то маньячным исступлением Хакса преследовала мысль о том, что дроид мог быть настоящим человеком, прежде чем очутился у Рена. Безусловно, в этом не было никакого смысла — он самолично разнёс искусственную голову, видел микросхемы и чёрную жижу, что заменяет дроидам кровь — но не мог отделаться от мысли, что это было его судьбой. Стать игрушкой для похоти Рена. Его дыхание перемежалось всхлипами, которые он пытался подавить. Безуспешно. Слёзы текли по лицу, в то время как Кайло использовал его тело. Вскоре трение стало совсем уж неистовым. Рен вжался в него, будто желал раствориться. Он целовал и покусывал ему спину, перемежая восторженным пыхтением «какая прекрасная шлюшка, только моя». Хакс не хотел больше закрывать глаза, потому что перед ними отчётливо стоял тот несчастный использованный дроид, и в то же время не было иного способа отстраниться от насилия. Он ощущал всё: влажное горячее дыхание Рена, скользкий длинный член, трущийся о его задницу, боль от каждого натужного вздоха, тупую пульсацию в области живота. Он сосредоточил взгляд на руках Рена. Одна, сжатая в кулак так сильно, что ногти впились в кожу, упиралась в кровать, вторая — обхватила его запястье до побелевших костяшек. Его голова склонилась над ним; длинные тёмные волосы загораживали обзор. Происходящее становилось всё более невыносимым. Даже без проникновения, Хаксу казалось, что его используют самым отвратительным образом. Рен взял бешеный темп. А потом вдруг остановился и задрожал всем телом. Зубами впился в плечо Хакса, чем вызвал непроизвольный вскрик и очередную попытку вырваться. Но Кайло без видимых усилий удерживал его на месте, и лишь громкие стоны как-то выдавали его эмоции. Белое горячее семя брызнуло на задницу. Хакс ощущал, как сокращается член Рена. А потом он почувствовал, что Рен вновь трётся о его тело так сильно, будто желает выдавить из себя всё до последней капли. Хакс осознал, что от его сущности отломился ещё кусочек. Рен даже не побывал внутри, а Хакса раздирали отвращение и ненависть. Что же будет если… когда Рен решит, что пора взять всё сполна. Наконец Кайло слез с генерала и примостился рядом на этой невыносимо узкой койке. Он усмехался, и улыбка эта была настолько по-мальчишески искренней, что Хакс едва сообразил, что это всё тот же насильник Рен. Сила всё ещё удерживала его пригвождённым к кровати, а Кайло лежал абсолютно расслабленный, полностью удовлетворённый и чуть не светился от радости. Хакс подумал, что открыл в себе новые грани ненависти к Рену. Кайло прилёг на бок и, всё ещё ухмыляясь, провёл пальцами по оставленным глубоким укусам. Вздыхая, он продолжил своё путешествие по коже Хакса, пока не добрался до потёков спермы. Хакса замутило, когда Рен начал втирать эту липкую массу в кожу ягодиц, когда влажный палец закружил вокруг его ануса. — Как же я люблю тебя, — довольно заурчал Рен, касаясь губами обнажённого плеча. — Я ненавижу тебя. На мгновение Хаксу показалось, что Рен его не услышал. Его палец, всё так же играючи, размазывал семя, улыбка будто приклеилась к лицу. Но вдруг Кайло замер. Нахмурился, опёрся на локоть и в замешательстве посмотрел на генерала. — Что? Сила, сдерживающая его, ослабла, и Хакс отодвинулся от Рена так далеко, как мог, пока не упёрся в стену. — Я ненавижу тебя, — повторил он. Чуть увереннее, чуть громче. Он упивался той болью, что промелькнула в глазах Кайло, его страданием. — Н-нет. — Ненавижу. — Громче. Ещё громче. — Ты заблуждаешься, — Кайло в гневе попытался перекричать Хакса, но того было не остановить. — Я ненавижу тебя, Кайло Рен, — он выпалил это так громко, что на какой-то момент оба застыли от шока. Ему нравилось делать больно таким образом, видеть муку на лице Рена, которую он смог причинить одними лишь словами. Отлично. Пусть страдает. Хакс открыл рот, чтоб повторить ещё раз, но… Глаза Кайло потемнели от ярости, а затем Хакс ощутил ошеломляющее давление в своей голове. Ему показалось, что барабанные перепонки вот-вот лопнут, как если бы он был в шаттле, который чересчур резко покидал атмосферу планеты. — Скажи, что любишь меня. — Голос Рена звучал одновременно и в голове, и в реальности, отдаваясь эхом; давление всё усиливалось. — Я… — Нет, нет, он не хочет говорить. Это ложь. Он ненавидит Кайло Рена. — Скажи, что хочешь меня! — Рен выкрикнул это так громко, что Хакс подумал, что его мозг сейчас превратится в кашу. Последовавшая за этим боль ввела его в состоянии странного оцепенения. Оставалось лишь визжать, когда Рен сжал его голову руками слишком сильно и заставил посмотреть прямо себе в глаза. — Скажи, что любишь меня! — прорычал он. Вид его исказился от ярости, и Хакс испугался, что его сон станет явью — шрам лопнет, обнажив мерзкую сущность Кайло. Хакс подумал, что голова его взорвётся от подавляющей мощи Рена. И какая-то часть его даже встрепенулась в надежде, что это его убьёт, тем самым положив конец мучениям. — Нет, — удалось прохрипеть ему, осознавая, что лишь хватка Рена удерживает его в этот момент в вертикальном состоянии. Что-то изменилось в лице Кайло. Чистая ярость сменилась ужасом. Он так резко отпустил Хакса, что тот повалился ему на грудь, не в силах пошевелить ни единым мускулом. Рен отстранился, будто это измученное тело обожгло его. Хакс упал на постель тряпичной куклой и застыл. Его разум так болел, что даже думать о каком-либо движении было пыткой. Всё, что он смог сделать — слегка приоткрыть глаза. Ему показалось, он уловил тень горечи и сожаления на лице Рена, прежде чем тот покинул комнату. Когда тьма накатила на него, он встретил её с распростёртыми объятиями.