Прости меня

- Валерий Андреевич, мы все уладим. Нет, кроме… бомжа больше никто не пострадал. Ирина заскрипела зубами и закатила глаза. Генерал решил заняться морализаторством. - Тоже человек, конечно... Ну зачем вы так? Вы же поняли в каком я смысле. Извините, товарищ генерал. Нет, никто по его поводу шум поднимать не будет. Карпов усмехнулся и сделал внушительный глоток из того же стакана, из которого поил Зимину. - Да, конечно, оружие отправили на экспертизу. Понятно. Да, хорошо. Валерий Андреевич, да на самом деле это никому не нужно. Шум поднимать, я имею в виду. Мы все уладим… Нормальный у меня голос. До свиданья. Зимина нажала на отбой и откинула голову на спинку дивана. - Карпов, а если ствол этот нечистый будет? Откуда он у него вообще? - Зиминух, сама же пообещала генералу, все уладим. Давай сначала с тобой разберемся. Стас мельком взглянул на уже набухший от крови бинт и дернул ручку двери в поисках Антошина. В машине ехали совершенно молча. Денис продолжал дозваниваться до врача и мрачно сопел, Глухарев лишь наблюдал за Зиминой в зеркало заднего вида. Ирина, борясь со слабостью и головокружением, пыталась найти в машине неподвижную точку, за которую можно было бы зацепиться взглядом и унять тошноту. Мысленно проклинала ситуацию, в которой оказалась. Дома появляться в таком состоянии было категорически нельзя – позавчера неожиданно нагрянула двоюродная сестра с сыном. Поэтому дома была и мама. Нет, этот вариант категорически отпадал, родных пугать хотелось меньше всего. Но и навязываться Сергею тоже. Тем более, в таком виде. - Ир, приехали. Сама идти сможешь? Первым в салон автомобиля сунулся Антошин, пока Глухарев что-то искал в бардачке и как-то суетливо оглядывался. Может вечером…ночью…он…они…у него… Мысли путались, смешиваясь с пульсирующей болью в руке. - Давай я тебя понесу. - Глухарев наконец-то возник позади друга, наклонился к Зиминой, не выпуская телефона из рук. Ирина отстранилась. Среди бела дня устраивать шоу во дворе Глухарева было ни к чему. - Не надо меня нести. Куртку лучше накинь на плечи, и сумку мою возьмите. В лифте Зимина стала медленно сползать по стенке и все-таки очутилась на руках у майора. Дальше для нее, после насильно всученных ста грамм, все было, как в тумане. Как сквозь толщу воды слышала голос врача, он ругался, что спирт надо было лить на рану, а не в пострадавшую, резали рукава рубашки, вставляли иглу капельницы. И самое главное руки Сергея, державшие ее за голову, оставшийся на них запах сигарет и такой родной – его одеколона… - Ну, так вроде все нормально. Рана несерьезная, осложнений быть не должно. Хотя кровопотеря все же была, болевой шок. Температура может подняться. Если что-то не так – звоните. Как только за доктором закрылась дверь, Глухарев озадаченно потер лысину и с мольбой в глазах обратился к другу. - Динь, ты понимаешь… Я Аньке уже четвертый вечер обещаю… Побудь тут с Иркой, а?