Гарри Поттер и...

Распределение чертового Гарри Майклсона длилось уже более пяти минут. Профессор МакГонагалл начинала потихоньку нервничать, а первокурсники, столпившиеся в ожидании и тихо перешептывающиеся между собой, почти все мелко дрожали. Шляпа все это время копалась у парня в мозгах, безуспешно пыталась определить, на какой факультет отправить этого ужасного ребенка. Рос он в семье гребаных первородных вампиров под неусыпным – буквально – надзором любящей инфантильной мамочки-кровососки по имени Ребекка. Во время, когда она впадала в очередную депрессию или испытывала регулярную ненависть к одному из братьев, мальчик оставался с дядями, и с каждым вел себя по-разному. Если Гарри оставался с Элайджей, он становился гриффиндорским идеалом: благородным, честным и смелым. Старина Годрик загреб бы такого с руками и ногами. С младшим из дядь – им, в общем-то, всем было около тысячи лет, но в голове мальчика этот вампир назывался именно «младшим дядей Колом» - он представлял собой чудеснейший образ рейвенкловца. Ровена была бы в восторге от любознательности и прущей наружу остроумности этого верткого мальца. С «бешеным дядей-гибридом» невозможный Гарри Майклсон был покладистей и терпеливей любого хаффлпаффца, во многом благодаря тому, что темперамент Клауса – или Ника? – подавлял любые амбиции и возражения. Сюда ещё примешивался страх быть невинно убиенным добрым дядюшкой-психопатом, а потому Клаусовский Гарри мог подолгу заниматься чем-нибудь в укромном уголке, чтобы лишний раз не попадаться вампиру на глаза. Настоящее трудолюбие и скромность. Зато с мамочкой, не чаявшей в нем вампирской души, Майклсон чудесным образом превращался в чистого слизеринца, первоклассного манипулятора и гениального для своего возраста интригана. Избалованный и надменный, он в амбициозности не отставал от отпрысков чистокровных семей. Шляпа начала было переживать, что ребенок разнервничается, но тут заметила, что Гарри был спокоен, как удав – совершенно не похож на первокурсников, обычно переживающих, если распределение затягивалось. - А сам ты на какой факультет хочешь? – осведомилась Шляпа, отчаявшись выбрать факультет самой. - А мне всё равно, - флегматично ответил волшебник, пожав плечами. - И тебя не заботит твое будущее? Ведь выбор факультета – это жизнеопределяющий, судьбоносный выбор. - Я знаю. Но моё будущее не связано с магией и волшебниками. Мой дядя Клаус так обрадовался, что я оказался волшебником, что тут же определил меня как нового семейного колдуна. Прошлого он убил, кстати, и меня вовсе не радует перспектива последовать за ним. У меня уговор с дядей Колом: в девятнадцать лет он превратит меня в вампира, и все мои магические способности исчезнут. Так что на факультет мне наплевать, выбирайте быстрей, мне уже надоело сидеть у всех на виду. - Как знаешь, - прокряхтела Шляпа. Верткий, хитрый, явно сильная личность, хоть и с раздвоением – вернее, с расчетверением. Куда такого отправить, если отбросить все его «сценические» образы, которые мальчик уже в таком юном возрасте сознательно надевал? Конечно же в… - Слизерин, черт побери!