I
31 декабря 2006 года… Как встретишь Новый год — так его и проведёшь! Предубеждение! Суеверие! Во всяком случае для того, кто вынужден встречать этот праздник вдали от любимого человека. — Май, если продолжишь думать о своём ненаглядном профессоре, то Тосигами обойдёт твой дом стороной, а значит, что ты и Лин не увидите в этом году счастья и удачи! — говорящим был Такигава. Он вместе с Матсузаки вызвался помочь привести дом в порядок, однако нынешняя хозяйка вечно прерывалась, витая в облаках. — Монах, ты жесток! — Танияма виновато заулыбалась, превращая свои глаза в щёлки. — Я и без того доставляю Лину немало проблем. — Тогда отнесись к сусу хараи со всем уважением! — влиятельно сказала Аяко, услышав нравоучительные разговоры со стороны Хосё. — Ритуал подготовки дома — это очень важное занятие. Ты должна вычистить каждый угол и ни много, ни мало, а идеально! — задрала она нос, ведь речь шла о синтоистском божестве Тосигами. — Тут я с нашей мико согласен, — даже Такигава принял вид серьёзный. — Нам ещё дом украшать, икебану-кадомацу не забыть у дверей поставить, ужин готовить… И поздравительные открытки, ты их всем отправила? Ну как бы это сказать… — Май от внезапно обрушившихся напоминаний приоткрыла рот, скосила в сторону глазки, стараясь придумать оправдание или вовсе потянуть время. — Май! — немного низкий, однако хорошо пробивающий ушные пробки крик Аяко поставил девушку по стойке «смирно!». — Да-да, я почти с ними закончила… — она заёрзала жёлтой тряпкой по низкому столику, натирая тот до блеска. — Таким отношением ты можешь расстроить не менее важных тебе людей, — Матсузаки закрыла глаза и покачала головой. — Многие относятся к поздравлениям очень серьёзно… — Я всё сделаю! — заверила она. — Времени ещё много… — Много?! — изумление выразил Такигава. — А ну брысь дописывать поздравления! Иначе Одзи-сан отдаст твой подарок тому, кто вёл себя хорошо. — Одзи-сан?.. Ты это серьёзно? — Аяко посмотрела на него с таким пренебрежением, говоря одним взглядом: «Такой большой, а в сказки верит!» — Отстань! — махнул он рукой обиженно. — Дети любят Санта-Клауса! Да я вроде бы как не совсем ребёнок… — Май попеременно смотрела на друзей, не решаясь влезать в их спор. — Ты ещё здесь?! — сказали они чуть ли не в один голос, устремив на Танияму одновременно взоры требовательные. — Да… — засмеялась она, почёсывая затылок. — Но ведь в крайнем случае поздравления можно отправить до седьмого января. Лучше я вам здесь помогу… — Марш в свою комнату! — Монах успел сказать это чуть раньше Аяко, поэтому она поиграла челюстью, не думая обижаться на Хосё. На секунду она осознала, что горда. Как же унизительно это говорить… — Такигава с немалым трудом удержал палец в направлении лестницы, куда тыкал. Ему было жалко Май. — Но признаться следует, воодушевляет… — подумал он о плюсах, когда побеждённая старшими товарищами девушка ушла к себе дописывать поздравительные открытки. — В кои-то веки ты повёл себя правильно, — Аяко как ни в чём не бывало закатила глаза и принялась поправлять подушки на диване. — Ты должен подавать ей пример. — Ты имеешь в виду, что я произвожу впечатление даже тогда, когда этого никто и не ждёт? — обрадовался он раньше времени, натянув предовольную улыбку. — Ты серьёзно хочешь знать, что я имела в виду? — взяв в руки декоративную подушку и посмотрев весьма доходчиво, она сжала этот серый квадрат из синтепона в сатиновой обёртке между ладоней, опустив улыбку Такигавы до кислой маски напудренного мима. Глядя на неё, я начинаю сомневаться, что эта женщина может быть милой… — поворчав практически беззвучно, он, как и Матсузаки, вернулся к уборке.II
Стрелы с тупыми наконечниками, обёрнутые в белые перья — оберег, который будет защищать жилище от злых духов. Ритуальные кораблики, наполненные рисовым зерном, и семь богов на нём будут помогать достичь счастья и благополучия. Фигурка буддийского бога, вырезанного из дерева — ночью на ней придётся нарисовать глаз, а второй — если желание сбудется; Май знала, какое желание загадает этой ночью, и оно всенепременно в новом году сбудется. Эти обязательные талисманы покупает каждый японец, не удивительно, что во время уборки Такигава наткнулся на один из таких и, пожаловавшись на безумные очереди, умчался покупать небольшие грабельки-камадэ, которые обещают грести удачу в дом. — Нару вот-вот позвонит! — суетилась Май возле ноутбука. — Где же Монах?! — А о нём-то что переживать?! — Аяко оставалась спокойной. — Нару же тебе будет звонить, не нам… — Но как же?.. — сама того не желая, она вся раскраснелась. И вот, наконец, долгожданный сигнал из Skype. — Разговаривайте, но не очень долго, — Матсузаки собралась выйти из комнаты Май. — Скоро время омисоки… Джон, Лин, Монах и Аяко — все мы соберёмся за новогодним столом, жаль, что Нару так далеко от нас… — она подумала о словах жрицы, с замиранием сердца принимая входящий звонок. И вот он, за другим монитором, да ещё в белом халате, как и всегда, немного хмурый и замученный. Он ещё в лаборатории… — поняла она по его внешнему виду. — И кажется, его затаскали… — подумала Май, озадаченно посматривая на его взъерошенные волосы и слегка раскрасневшееся лицо. — У вас, должно быть, бонэнкай… — Танияма ощутила какую-то вину перед коллегами Нару. — Ничего, что ты ушёл с вечеринки?.. — Корпоративные вечера — это обычное дело, — сказал он, будучи не заинтересованным в них. — Да-да! — заулыбалась Май так широко, что глаза закрылись. — Главное с них вовремя уйти, пока никто не напился! — А ты немало знаешь о корпоративах, — он внезапно насупил брови, словно подозревал, что они там развлекаются, пока он усиленно работает. — Что ты! — замахала она руками. — Мне об этом Монах сказал. Её голос ослаб, смех в нём утих. Затаилась пауза. Как же я сильно скучаю… — подумала она про себя, понимая, что смотреть и не иметь возможности обнять — это пытка. В теле — руках, ногах и грудной клетке — пробежала изнуряющая слабость, томление. — Где они сейчас? — его вопрос вывел Май из этого состояния. — Аяко и Джон накрывают на стол, а Монаха ещё нет. Он решил пробежаться по магазинам, — ответила она вновь не менее виновато. — Вы приготовили праздничный ужин? — спросил он. — Да, — обрадовалась она, раз Нару проявил интерес к такому незаурядному делу. — Моти, гречневая лапша, дзюбако, солёная икра сельди, водоросли, жареные каштаны и сладкие варёные бобы. Готовил больше Лин, мне кажется, что я ему на самом деле мешалась… — она описала блюда японского новогоднего стола, которые не отличались вкусовыми качествами, будучи наполненными в основном символическим смыслом. — А ты тоже умеешь готовить? Ну конечно, этот может! — подумала она критично про себя, еле сдерживая лёгкую зависть на лице. — Я знаю технологию, но сам не готовлю, — ответил он, как и обычно в такие моменты, горделиво, загубив только-только вошедший в активность разговор. Вот и всё! Я не знаю, о чём с ним говорить… — Май вся извелась. В панике ни то что мысли не шли, глаза — и те прятались при любых прямых взглядах. — У вас сейчас десять… — он не первый раз привлёк её внимание. — Застолье начнётся через час? — А? Да… — Танияма вполне ожидаемо покраснела. Он выделил время, чтобы поговорить с ней, а ей и этого казалось мало. — Ты на этот час свободна? — его вопрос прозвучал немного странно, ведь он в Лондоне, а она в Токио. — Да… Можешь эксплуатировать! — её улыбка вновь вернулась, а вместе с ней и воспоминания о немалой работе в офисе SPR. — Тогда я хочу, чтобы ты погрузилась в транс, — сказал он без лишней скромности. Ну вот, о чём я и говорила! Типичный трудоголик! — она скривила лицо, приоткрыв рот, временами думая лишь о том помещении без света, где сейчас сидел Нару и через монитор смотрел на неё. — Кого на сей раз будем искать? — спросила она. — Обсуждая это, мы теряем время, — сказал он хмуро. — Ладно-ладно, — разошлась и Май заодно, устраиваясь на стуле поудобнее. — Считай уже! — Смотри на меня и не отвлекайся! — скомандовал он, незамедлительно привлекая её внимание. — Один… Два… Почему его печальные глаза всегда заставляют моё сердце сжиматься?.. — она сквозь сонную пелену смотрела в его лицо, не слыша его голоса и отсчёта; она видела шевеление его губ и пробивающий сквозь перепонки звук собственного пульса. — Наверно, из-за того, что я могу почувствовать боль его одиночества…III
Ну вот снова… — очнувшись, Май увидела, что бродит в какой-то серой реальности. Ни стен, ни неба — ничего, что могло бы дать ответы, словно туман окутал и поглотил её дом. — Должно быть, это произошло из-за того, что я не думала о месте и времени. В моих мыслях был лишь Нару… — думая о нём и плутая, она, наконец, разглядела знакомую фигуру вдалеке. — Джин, что ты здесь делаешь?! Я думала, что ты ушёл! — подбежав и закричав, она выразила в словах всё то, о чём думала. Чёрный костюм, транс… Танияма чуть с ума не сошла, пытаясь понять, почему брат Оливера вновь здесь, вновь помогает. Глаза… — долго осматривая и держась за него, она увидела всё то, что обычно замечала во взгляде своего босса. — Боже мой! Это не Джин! Я пропала… — Май попыталась разыграть обморок, добившись тем самым долгожданных объятий, если то полуживое состояние, в котором она повисла на руке Нару, можно назвать таковым. — Если ты думаешь, что у нас есть время на выяснение отношений, то ошибаешься, — прочитав скупую лекцию, он добился того, чего желал — её внимания. Танияма ожила в ту же секунду, вопросительно посмотрев ему в лицо. — Свои попытки по чтению чужих мыслей ты тоже можешь оставить. Это тебе не светит, во всяком случае, пока… Снова издевается! Но хоть в такие минуты можно же быть чуточку романтичнее! — она заскрипела зубами, показывая всем своим видом, что злится. — Ты же хотела меня обнять, так почему не сделаешь это? — показывая чудеса дедукции, он немного отошёл, дав ей место и время, чтобы подумать. — Потому что здесь и по-настоящему — это не то же самое! — выговорила она очень быстро, не дав профессору Дэвису улизнуть. Вот её руки крепко сплелись у него за спиной; вот её голова опустилась, находя покой на груди молодого мужчины. — Мне надо задержаться в Англии ещё на какое-то время… — тихо сказал он, обняв её следом. — Знаю, знаю. У тебя есть работа, твой колледж и родители. Мне не нужно повторять по сто раз, я всё понимаю, но это не значит, что я не скучаю… — прижалась она сильнее прежнего, крепко сжимая его пиджак. — Я пропустила твой день рождения… — ей хотелось сказать многое, побудило же к разговору его прикосновение; рука, опущенная к ней на голову, буквально выворачивала все её мысли, желания и сожаления. — Теперь Новый год! Пусть ты заносчивый и самовлюблённый Нарцисс, но мне всего этого страшно не хватает! — Не надо бояться показаться эгоисткой — это нормально, — сказав это, он вполне был готов услышать о себе много плохого. — Тогда я хочу увидеть тебя на День святого Валентина! — отпустив, Май задрала носик. — И мне плевать, сколько стоят билеты на самолёт! — Всего лишь увидеть… — сказал он как-то разочарованно. — Это можно сделать и через Skype. — Я не это имела в виду! — закричала она. — Ты же знаешь! — Нет, я не читаю мыслей, — он выводил её из себя нарочно. — Хорошо! Надоело с тобой спорить! — вырвалась она и отошла так, чтобы Нару её очень хорошо видел. — Я хочу обнять и поцеловать тебя! Сходить в храм и завтрашнее утро мне бы хотелось встретить с тобой! — На всё это у нас ещё будет время, — сказал он на удивление спокойно. — Но не сегодня… — Танияма опустила голову, пряча глаза за чёлкой. — Не для всего… — его убедительные речи сопроводили тёплые объятия и такой же ласковый поцелуй. Почти четыре месяца Май грезила об этом моменте, когда его сильные руки обхватят в идеальный обруч её плечи, когда холод его речей согреется в томной неге поцелуя… — Джин тоже так делал? — остановившись и замерев возле её полыхающего жаром лица, он прямолинейно задал компрометирующий вопрос. — Нет! — закричав, она заодно сделала попытку оттолкнуть его, однако та не увенчалась успехом. — С чего ты решил?! — поняв, что на сей раз он не отпустит, Май спряталась у него на груди. — Ты постоянно нас путаешь, — сказал он, посматривая на её макушку. — Не ври! Я вас различаю! — вскинула она свои горящие от обиды глаза. — Всего лишь запуталась, — Май утихла практически сразу, стоило взглядам встретиться, и она поняла, что его характер хладнокровного прагматика уничтожит её оптимистичный настрой в одночасье. — Когда не знаешь правды — это естественно. А сегодня я лишь напугалась и растерялась. Ты снова не предупредил. Любой бы на моём месте растерялся, — говорила она совсем тихо. — Хорошо… — на той же голосовой волне ответил он, делая вид, что его не трогает превосходство над братом и уж тем более над ней, ведь, как ни посмотри, а это было очевидно. — И это всё, что ты можешь сказать?! «Хорошо»?! — она внезапно вспомнила обидную фразу «Я понял тебя» и раскричалась. — Будучи в трансе, время идёт иначе, — лёгкая строгость в его голосе приструнила Танияму. — Ты скоро проснёшься. На разговоры нет времени… — у Май в голове завибрировало. Неужели он вот-вот снова оставит её?! — Думаю, я успею сделать это ещё один раз, — сказал он, а после улыбнулся. Его улыбка, добрая и для Май не забываемая, сразила и преподнесла в этом году последний наполненный чувствами поцелуй.IV
Да, так улыбался именно он. Для Май он был единственным человеком, от улыбки которого её лицо полыхало. Очевидно, что такие вещи, как искренняя улыбка, признание в любви и ласковое слово нельзя употреблять часто, одно не вовремя сказанное слово, жест — и всё это возвышенное теряет силу и значение. Очнувшись, Май обнаружила, что Нару ещё не вышел из транса. Он вошёл позднее, поэтому сейчас сидел в рабочем кресле с закрытыми глазами, доставляя ей жгучее недовольство, ведь их разделяли многие километры, но и вместе с тем неописуемую нежность — он нечасто показывал ей эту свою беззащитную сторону. Будь мы рядом, то я бы коснулась его лица… — Танияма протянула руку к монитору, увидев, что Нару, точно почувствовав её взгляд на себе, проснулся. — Не знаю, надо ли сейчас что-то говорить… — он смотрел на неё, а она на него, словно в эти секунды общение перешло на новый уровень. — Вы ещё поцелуйте эти мониторы! — ворвавшийся в комнату Монах разрушил всю их связь. Оливер, не теряя времени, насупился. — Нару, как погода в Лондоне? — с задором спросил он, махнув рукой всем оставшимся гостям, оставшимся в дверях. — Сносная, — ответил он без особого на то желания. — Отлично, отлично! — рассмеялся Хосё. — Раз трапезу ты с нами не разделишь, то хотя бы поучаствуешь в процессе вручения подарков! — сказал он, заручившись красным колпаком и мешком, который всё это время держал на плече. — Так, здесь у нас кое-что для Лина, Джона и даже тебя, — не обделил он и жрицу маленькими коробочками, завёрнутыми в цветную, блестящую бумагу, опустошив на этом мешок. — А вот за твоим подарком, Май, мне придётся выйти, подожди ещё одну минуту, — сказал он, выбегая из комнаты. Хорошо, что не удумал в Санта-Клауса вырядиться, — подумала Танияма про себя, улавливая краем глаза, как беснует Оливер. Пусть он делал это молча, но его поджатые губы и закрытые глаза уже говорили о многом. — А вот и я! — влетел Монах обратно. — Или, уж точнее, мы! — сказав это, он вынул из-за пазухи рыжего, цепляющегося за него котёнка, с красной ленточкой и маленьким бубенчиком на шее. — Еле успел в зоомагазин. Все остальные примочки внизу! Сама разберёшься… Получив подарок и посмотрев на ласково улыбающихся друзей, Май застыла, поглаживая забившегося ей под локоть котёнка по инерции. Не находилось ни слов, ни всех тех криков благодарности, которыми она у себя в воображении не раз их осыпала. — Нару, прости, тебе подарка не купил, так как ты всех нас оставил, могу лишь дать пять, — Такигава задорно поднял руку, однако шутки профессор Дэвис не оценил, говоря скромным взглядом: «Спасибо! Обойдусь!» Впрочем, спасибо — и то было напускным, в его случае это было просто: «Обойдусь!» — У меня никогда не было кошек… — Май, до сих пор не свыкнувшись с фактом прибавления в семье, подала признаки жизни. — А я справлюсь? — Да легко! — подмигнул ей Хосё. — Если что, мы тебе в этом поможем. Для начала её надо как-то назвать! В магазине мне посоветовали приобрести именно кошку, поэтому имей это в виду, когда будешь выбирать имя. — Нару, что ты скажешь? — она так растерялась, что решила просить совета у того, кто был вечно всем недоволен. — Скажу, что в договоре аренды ничего не сказано по поводу животных. Однако не думаю, что арендодатели будут в восторге, — выговорился он. — Да перестань! — отругал его Такигава. — Это всего лишь кошка! Май уже не первый день ходит рассеянная, а ведь всё из-за тебя! — Монах! — она не удержалась и закрыла ему рот, когда тот в возмущении наклонился к ноутбуку. — Прости… — поняв, что все молчат, и её тайна всплыла на поверхность, ей пришлось оправдываться. — Это получается не специально… — Животное может остаться, но когда я приеду, тебе придётся подыскать ей иной дом, — предупредил он, содрогаясь от одной мысли о шерсти и о том, что во время его отсутствия это рыжее существо будет заменять ей его, всё же именно на это намекал Такигава. — А вот когда ты приедешь, то неизвестно, кому из вас придётся отвоёвывать право за внимание Май, — подначивал его Монах до последнего, радуясь уже оттого, что можно этого профессора немного подразнить. — Кстати говоря, уже одиннадцать, — вливаясь в беседу, Джон постарался выбрать момент. — Не пора ли нам… — Да-да! Самое время! — поддержал его Монах. — Нару, ты уж извини, но нам ещё в храм идти, а утром рано вставать! — Нет нужды извиняться, — сказал он сухо, и без того зная, что утром все японцы совершают важный ритуал, а для этого надо проснуться с первыми лучами солнца. — Май, мы позже поговорим, — пообещал он, видя, что она с каждой минутой всё больше внимания уделяет котёнку. — Да, — кивнула она, посмотрев на экран. — С праздниками тебя! После этого профессор Оливер Дэвис завершил разговор, а люди в его доме начали шумно выходить из комнаты Май. — Так что ты решила с именем? — Такигава не унимался, тем более, когда заметил, что девушка привязалась к котёнку. — Как насчёт Каори? У неё от холки приятно пахнет… — предложила она, поводив носом по крохотным лопаткам пушистого котёнка. — Ха-ха-ха! — расхохотался он. — Ты ещё не вошла во вкус, а уже говоришь как заядлая кошатница. Мне в магазине даже духи предложили, сказали, что они пахнут точно так же, как кошки! Чего только в наших магазинах нет… — Май так и застыла с гримасой удивления на лице. — О, тебе сообщение! — услышал Монах звуковой сигнал. — Прочти и догоняй нас! — Хорошо! — согласилась она, подбегая к ноутбуку. «С наступающим Новым годом!», — всего несколько слов от него, и Май согрелась так, как не согревалась от горячего чая. Всё в её теле как цветы по весне расцвело. «И тебя…» — скромно написала она, придерживая царапающееся существо у плеча. Да, много писать нет никакого смысла. Он и без того занят! — чётко решила Май для себя, однако, не выдержав, уже на выходе из комнаты сорвалась, напечатала массу целующих смайликов и после отправки тут же выключила ноутбук, нервничая ничуть не меньше, чем при личной встрече с высокомерным, заносчивым и самовлюблённым начальником — профессором Оливером Дэвисом.V
О-сёгацу. С таким понятием можно столкнуться, решившись посетить Страну восходящего солнца в преддверии одного из самых масштабных государственных праздников. Начиная с двадцать восьмого декабря и по четвёртое января все в этой стране поддадутся праздничному настроению и традициям. Атрибутика праздника приобретена заблаговременно, поздравления разосланы, а полученные за трапезой озвучены. Никто не работает. Города и маленькие поселения не узнать. Всё пропиталось красками этого праздника. Рассвет первого января забил в окна Май около шести утра. Вечер по всем понятиям удался! Друзья шутили, пили церемониальное саке отосо, зачитывали поздравления и ничуть не забыли о прогулке до храма. Прощальный буддистский ритуал — удары по огромному колоколу, под звуки которого они уходили домой. Он бил сто восемь раз, возвещая о том, что старый год ушёл, уже утром потребуется встретить новый. Пробудившись, посмотрев на мурлыкающего котёнка, пригревшегося возле подушки, Май улыбнулась и, набрав в лёгкие побольше воздуха, развела руки. — Что ж, постараемся! — она хлопнула в ладоши, совершая тот самый ритуал, о котором говорил Нару, и, ещё раз глянув на рыжую кошечку, которая вместе с ней в виде потягиваний и сладкой зевоты встречала рассвет, бодро выпрыгнула из постели, продолжая дышать полной грудью, ведь впереди ещё один храм, подношение в виде монеток, молитва, бумажки с прогнозами судьбы и, конечно, застолье, где зелёный чай с маринованными сливами покажется самым вкусным яством на свете, ведь вкушать эти ритуальные блюда она будет в компании друзей, коллег, своей новой семьи, веря, что в этом году на празднование Нового года к ней присоединится также её любимый и самый важный человек.Конец
* Каори (имя) - аромат, благоухание * О-сёгацу — японский Новый Год. * Сусу хараи — однин из самых важных предновогодних процессов для каждого японца — ритуал подготовки дома. * Тосигами — одно из сионистских божеств, отвечающих за счастье. * Кадомацу — красочная и сложная икебана, состоящая из веток сосны, бамбука и листвы папоротников, которые украшаются мандаринами, бусинами и другими предметами. * Одзи-сан — это Санта-Клаус. * Хамаими — стрелы с тупыми наконечниками и белоснежным оперением, которые будут оберегать жилище от беды и происков злых духов; * Такарабунэ — небольшие ритуальные кораблики, наполненные рисовым зерном с восседающими на нем семью богами, которые помогают японцам достичь счастья и благополучия. * Даруму — фигурку буддийского бога в виде небольшой деревянной или клеенной из бумаги куколки по типу неваляшки. Фигурки продаются без изображения глаз — их должен нарисовать обладатель божества. * Кумадэ, что можно перевести как «лапа медведя» — небольшие грабельки, которые считаются талисманом, приносящим счастье. Впервые за всю историю этого фанфика я смогла найти информацию в одной статье. Автору этого чуда великого счастья в Новом году! Источник: http://slygod.com/holidays/kak-prazdnuyut-noviy-god-v-yaponii/