Тирания порядка

…Окстон, повинуясь старым армейским рефлексам, рванулась влево, уходя с возможной линии огня. Улица качнулась ей на встречу, а пальцы схватились за воздух, рассекая потоки ветра, треплющего все вокруг. Одно мгновение ей казалось что она сейчас сорвется и полетит вниз, но руки хорошо помнили старые тренировки и силы в них не убавилось. На лету схватившись за нервные края кирпичей, она восстановила равновесие, и напоследок пнув оконную раму, так что она захлопнулась, подалась ещё чуть дальше, чтобы окончательно закрепиться на новой позиции. При этом она опять едва не упала, и врезалась плечом в водосточную трубу. Старая конструкция гулко загремела рушась прямо на глазах, и её скобы не выдержав удара, лопнули, рассыпаясь на мелкие кусочки. Лена едва было схватившаяся за неё, отпустила металл, дав ему свободно упасть вниз прямо на клумбу. Левая нога, со скрипом лопающейся корки пепла, соскользнула вниз, и Окстон испуганно вскрикнула, упираясь спиной в стену. Карниз был настолько узким, что будь девушка в берцах, то их мыски выдавались бы наружу на добрые несколько сантиметров. Сделанный из красного кирпича, некогда покрытого жестяными скатами, вместо которых теперь был лишь птичий помет, да хрустящие наслоения пепла, он не вызывал доверия. Некоторые кирпичи шатались и вываливались из положенных им мест, а другие и вовсе раскрашивались ногами, становясь камешками. Однако, под ним, была декоративная ступенька, украшенная гипсовыми барельефами в виде голов королевских львов, а потому террористы снизу, не могли точно в неё прицелится, видя лишь самую макушку Трейсер. Перед взором девушки открылся вид на полуразрушенный квартал, утопающий в ночной тьме. Та бархатисто клубилась в окнах и дворах, превращая их в бездонные колодцы, в глубинах которых порой сияли костры бомжей. Хотя, помимо них, этой ночью выбрались и другие любопытствующие, привлеченные пальбой, и полицейской сиреной, являющейся скорее экзотикой, нежели обыденностью. На одной из соседних крыш собралась целая компания любопытствующих и теперь десяток человек в защитных костюмах, о чем-то оспорили, тыча пальцами в девушку. Из квартиры донеслась возня и топот людей, стремительно приближающихся к окну. Неожиданно усилившийся ветер принялся трепать старенький ОЗК, поднимая все большие и большие облака пепла, а по маске застучали крупные песчинки, оставляющие мелкие трещинки. Лена медленно пошагала в сторону угла дома, переставляя ноги как канатоходец над озером лавы. Любой неосторожный шаг станет фатальным и её будут отскребать от асфальта шпателем. Путь предстоял короткий, но нереально сложный, почти невозможный. Окстон сделала неуклюжий шаг вправо и опять едва не упав, со всей силой вцепилась в стену, едва не прорывая ногтями ткань ОЗК. Из комнаты вдогонку полетели три или четыре взбалмошные очереди, и сквозь грохот штурмовых винтовок, Лена слышала матерные выкрики, и приказы. Одна из очередей врезалась в стену, насквозь пробивая её. Выворачивая древние как мир кирпичи, и кроша их в мелкую крошку, смешивающуюся с утеплителем, почти моментально набившимся Лене под маску, пули устремились в небо, сверкая трассерами. Террористы стоявшие снизу, тут же обратили внимание на такой бардак и что-то нечленораздельно выкрикивая, принялись не прицельно обстреливать карниз. Визг и грохот разнеслись на весь Уайтчепел, сотрясая стекла и целые стены. Очереди и отдельные пули заплясали вокруг Лены, кроша фасад дома, и разбив оконные стекла, принялись кромсать потолки за ними. Вниз посыпался немилосердный дождь из осколков и пыли, отлично маскирующей фигурку девушки на фоне темного кирпича. Где-то на пятом этаже послышался перепуганный вопль ещё живого жильца, и мимо Окстон просвистел огромный кусок стекла, едва не отсекший ей голову. Лена стояла на одном месте, вцепившись в стену как утопающий за соломинку и тихо пищала от ужаса — высоты она не боялась, да и обстрела тоже, под ним она уже была, она боялась безысходности — куда ни глянь, везде смерть. Прямо за спиной была стена пятого этажа, тянущаяся влево и вправо ещё на несколько десятков метров, а под ногами, лишь два слоя хлипкого кирпича. Спасаться негде — дом полон террористов, вниз прыгать, изображая бэтмена, тоже не хотелось, оставалось только идти влево или вправо. Лена вдохнула и стараясь не смотреть вниз, начала быстренько переставлять ногами. Кроссовки обтянутые тканью ОЗК, скользили и цеплялись за все неровности, и Лена была готова в любой момент рухнуть вниз. Пули щелкали вокруг, выбивая отдельные кирпичи и целые куски кладки, а одна из очередей врезалась в карниз, и его часть с грохотом посыпалась вниз, образовав провал. Кирпичи и обломки гипса, забарабанили по козырьку подъезда, пробивая его насквозь и капотам гравикаров, оставляя на них большие вмятины. Лена дергалась и вскрикивала, когда пули ложились слишком близко, и отдергивала руки от простреленных кирпичей, грозясь в любой момент рухнуть. Ноги скользили, кирпичи под ними шатались и вываливались из кладки, увлекая за собой соседей, или целые куски стены, оголяя внутренние коммуникации. Наружу вылезли искрящие кабели и провода, несколько пуль пробили какую-то трубу и в довершение к граду осколков, вниз полился ещё и водопад из ржавого кипятка. Его крупные капли улетали вверх, моментально напитываясь пеплом и становясь ещё опаснее… Бойцы внизу шарахнулись в разные стороны, пропуская оранжевый поток, сходящийся зловонным паром, и быстренько заняв новые позиции, возобновили обстрел. Его плотность была достаточно большой чтобы заставить Лену вжаться в стену и в какие-то моменты закрывать глаза от страха. А когда к стрелкам несколько запоздало присоединилась магнитная винтовка, то стало совсем хреново — её первый же снаряд с диким воем пропорол облако пыли, увлекая её за собой, и врезался в стену буквально в двух шагах от Лены. В тот же миг ей показалось что дом сложится как карточный… По всей конструкции прошла дрожь, задребезжали ещё целые стекла, осыпаясь вниз. Стена взорвалась кирпичами, которые как торпеды рванулись во стороны, прямо на лету разлетаясь на мелкие осколки. Несколько довольно крупных врезались Окстон в бок, едва не уронив ту, а один с треском пропорол ОЗК, создав широкий разрыв в районе правого плеча. В разрыве показался её едва прикрытый майкой бок, и попавшие на него кусочки пепла, едва слышно зашипели, разъедая кожу. Лена зашипела от огорчения, но останавливаться не стала и стремительно пролетев мимо образовавшейся дыры, проскочила мимо ещё парочки окон. Она успела пройти ещё пару метров, прежде чем из глубин разгромленной выстрелом квартиры, появилась чья-то фигура. Террорист, облокотился об карниз и увидев Лену, принялся вылезать на него, попутно пытаясь наставить на перепуганную девушку ствол дробовика. — Роковая Вдова передает привет! — Глухо засмеялся солдат, на конец вылезая на карниз, и прицеливаясь ей в колени, но еще несколько очередей его товарищей, врезались в и без того ослабленную кладку. Раздался грохот — по пятому этажу побежала широкая трещина. Десяток кирпичей обрушился на бронированную голову и спину бойца, и тот с кряхтением нырнул обратно, отправив наружу горшок с бегонией. Ствол дробовика задрался и изрыгнул сияющий сноп картечи, пробившей потолок над его головой. Но это было лишь временно облегчение для Лены, вслед за первым террористом, наружу перли ещё двое, а обстрел снизу, сместился ближе к Лене. «Ну все! Капец!» — Лена сделала ещё два шага и остановилась, будучи меж двух огней. Её глаза затравленно стреляли из стороны в сторону, а террористы похоже поняли что жертве некуда деваться, и уже без стеснения лезли через окно, расширяя дыру прикладами. Деваться было некуда…  — Окстон! Хроноакселератор!!! И дуй на пожарную лестницу!!! — Завопил телефон, который девушка все ещё сжимала в трясущихся руках. Лена в ужасе мотнула головой, до поворота за угол дома оставалось метров восемь, разделенных окнами, в которых уже виднелись темные силуэты и слышались удары прикладами. А за поворотом её ждала спасительная пожарная лестница, ведущая на задний двор… Вдруг одно из окон разлетелось и, в ней показался ствол автомата. И Лена приняла решение. Она зажмурила глаза, и отпустив кирпичи, пошла вперед, двигаясь на максимально возможной скорости. Террорист позади уже присел на одно колено, вскидывая винтовку. Его и Лену разделяли жалкие шесть метров, промахнуться он не мог… Хроноакселератор в груди запульсировал, получив сигнал к действию, и по телу девушки прокатилась сильная волна жжения — это было первое использование акселератора после ранения, и Лена не знала что произойдет. Из спины, сквозь ОЗК и синт-кожу, ударил шлейф из бледно-синего света, а в груди девушки на миг вспыхнул пожар, от которого ей захотелось сорвать противогаз и заорать. Но она этого не сделала в ужасе наблюдая — сработает ли замедление или нет… Палец террориста уже коснулся спускового крючка, но тот по каким-то причинам нажимался медленно, как в киселе. Дульная вспышка, разгоралась так плавно, можно было проследить каждый всполох порохового пламени и сизый дымок, выходящий из-за затвора. Боец замедлился, его движения стали плавными. Все вокруг задергалось как помехи на телевизоре, пули начали увязать в воздухе, замедляясь и ускоряясь в совершенно хаотичном танце, а пыль и осколки превратились в медленную, аморфную массу, медленно перетекающую из одного положения в другое. Да! Акселератор сработал! Но как-т о неправильно. Лена отчетливо помнила как работает замедление времени — все замедляется, становится плавным, а тут движения стали дерганными, будто весь мир лагал. Пули то замедлялись, то резко ускорялись, а движения противников стали рваными, как у плохо смазанных роботов. Впрочем думать об этом было некогда. Лена истерично хохотнула и быстро-быстро перебирая ногами, полезла вперед, минуя зловещие провалы окон. Это было шедевральное зрелище — замедленные пули, сияя своими бочками, пролетали перед стеклами маски и ввинчивались в кирпичи, прямо на глазах сплющиваясь и раскрашивая их. Осколки отделялись и медленно ударялись в Лену, когда она проходила сквозь медленно разрастающиеся облака. Вдруг несколько пуль на полной скорости врезались в карниз под ногами, и Окстон почувствовала что проваливается. Карниз треснул и его обломки очень медленно посыпались вниз, вращаясь и раскалываясь. Та часть на которой стояла Лена, резко рванулась вниз, но пролетев пару сантиметров, опять замедлилась, царапнув дом куском арматуры. Лена пискнула и принялась размахивать руками, но успела восстановить равновесие. Карниз рушился, пули мелькали в облаках пыли и обломков, и чтобы не оказаться на земле, Лена принялась перескакивать с одного на другой. Она прыгнула на отделившийся от стены обломок, едва заметно покачнув его, едва не упала, схватилась за край, подтянулась цепляясь за неровные обломки, и перескочила на соседний. В полете её едва не задели несколько пуль, а в дыру в ОЗК, залетел небольшой камешек. Врезавшись в голую кожу, он отскочил от неё, как от резины. Ступни девушки ударились об кирпичи. Обломок качнулся, но Окстон успела скакнуть дальше, хватаясь пальцами за трескающуюся стену. Кирпич за который она взялась, вдруг вывалился, но Окстон уже стояла на твердой части карниза. Не долго думая она припустила дальше. «Значит замедление работает не в полную силу!!! Фрагментарно!» — Подумала она, уже видя край дома. До него оставалось три шага мимо последнего окна. Сквозь него за её ногой потянулась рука в бронированной перчатке. Но она была слишком медлительной, и сомкнулась в кулак когда Окстон уже приближалась к углу. Под ногами загремел кусок жести, чудом уцелевший за столько лет, спасение было близко. …Угол был подлым местом. Карниз здесь заканчивался упираясь в мощный гипсовый короб, некогда украшенный какой-то затейливой резьбой, нынче превратившейся в размазанное нечто. Вокруг него были намотаны несколько кабелей, закрепленных едва-ли не изолентой, и висела ржавая параболическая антенна, обычно засиженная голубями-мутантами. Подойдя к углу поближе, Лена прижалась спиной к неровным кирпичам и осторожно ухватившись за кабели, загнула ногу за стену, пытаясь нащупать место где начинается карниз. Это было очень комично и опасно — Лена видела как к ней в слоу-мо приближаются несколько пуль и они гарантированно перебьют ей колени, так-что время и попытки ограничены. Пару раз она осторожно, нащупывала опору, промахивалась едва не падая, но раз на шестой, ей на конец удалось устоять и ухватившись за кабель антенны, перескочить за угол. Под ногами мелькнул переулок заваленный мусорными пакетами и обломками жестяной крыши, слетевшими сюда от ветра, а впереди показалась торцевая стена соседнего дома. Лена на миг остановилась, переводя дух, и антенна, ставшая для неё спасением, медленно отделилась от стены и вращаясь полетела вниз — в скопление мусорных мешков, под которыми скрывался остов машины. Лена повернула голову в другую сторону, ища спасительную лестницу. Её надежды оправдались лишь отчасти. Лестница-то была, а вот её состояние было настолько плачевным, что лучше было бы ей не пользоваться. Она была сварена из толстых и некогда блестящих металлических стержней, скрепленных арматурой крест на крест, а в качестве перил предусматривались тонкие металлические рейки на столь же тонких балясинах. Да, несомненно когда-то это была надежная штука, способная спасти людей от огня, но время и кислота были безжалостны. Они столь сильно пожрали металл, что тот рассыпался буквально от каждого ветерка, и казалось что вся лестница, от темного переулка до крыши, состоит из ржавчины и окисла. На некоторых ступеньках ещё сохранились обрывки рекламных растяжек и забытого белья, давным-давно вывешенного на просушку, а у самой земли, лестница была и вовсе оторвана с «мясом». Со стеной эту насмешку над пожарной безопасностью, соединяли мощные металлические швеллеры вбитые в кирпичи по самое небалуйся, однако и они не сохранились и теперь хлипкие лестничные клети висели прямо в воздухе, громко поскрипывая и хрустя. Поскольку это была торцевая стена, то на ней почти не было окон, лишь по одному на этаж. Эти окна вели в конец этажа, и были достаточно широкими чтобы в них мог пролезть тяжеловооруженный человек. Совершенно другой вопрос выдержит ли его лестничная клеть… Лена вздохнула, унимая подкатившую дрожь и пошла к лестнице, не забывая хвататься за нависшие над головой провода. За спиной послышался удивленный мат, приглушенный шлемами и грохот пуль вернулся в норму, а значит время вернулось на круги своя. Окстон быстро достигла лестницы и взобравшись на клеть, осторожно начала спускаться, планируя затеряться местных переулках, но не тут-то было. Внизу послышались торопливые шаги и из-за угла дома вырулили ещё двое террористов с сержантом во главе. Полицейские шлемы уставились точно на Окстон, и сержант что-то крикнув, указал на неё пальцем. Двое его подопечных вскинули оружие, открывая огонь на поражение. Пули зазвенели по ржавому металлу, высекая снопы искр, и откалывая куски ржавчины. Но Лены на месте уже не было, она во весь опор мчалась наверх к крыше. Ступеньки под ногами дрожали и трещали, грозясь провалиться или зажевать ногу Трейсер. Пролеты ходили ходуном, и много раз Лена слышала треск вылезающих из стены швеллеров, увлекающих за собой кирпичи. Террористы поняв что под таким углом попасть в Окстон невозможно, рванули к лестнице, а их сержант продолжал что-то кричать, подняв к голове антенну дальней связи. Металлические берцы террористов загремели словно жестяные тазы, уроненные незадачливой прачкой, а их редкие выстрелы завизжали сквозь ступени, пробивая прутья навылет. В момент удара прут издавал такой звук, будто рядом умирает кит — металл трескался и разлетался на несколько обломков, выгибаясь наружу и рассыпаясь, а искры как маленькие звездочки сыпались вниз. Несколько пуль легли слишком близко к Окстон и та громко вскрикнула, отдергивая ноги от последней лестничной клети. В окне её этажа тоже показалась тень, а потом окно разлетелось на кусочки, и наружу показались массивные ноги, а за ними и весь террорист, с ног до головы покрытый осколками. Он злобно зарычал, доставая пистолет, но Окстон уже перемахнула через последние ступени. Она оказалась прямо на крыше и не долго думая припустила вперед… Крыша состояла из двух металлических скатов сквозь огромные дыры в которых просматривались наполненные трубами пустоты чердака. Падать туда категорически не стоило — ведь выход на крышу был забит много лет назад и Окстон бежала балансируя на довольно широком пространстве между обрывом и краем ската. Вокруг мелькали сюрреалистичные картины ночного Уайтчепела — темные громады зданий, редкие огни сияющие словно звезды и конечно же дождь из пепла, холодный и беспощадный как ножи Жнеца… Ветер, немного утихший в последние минуты две, поднялся с новой силой и вокруг заплясала пепельная метель, сияющие зелеными искрами. Он завыл в антеннах и трубах, и ещё целые жестяные листы, укрывающие крышу, начали оглушительно хлопать, подскакивая, и норовя оторваться. Потоки пепла сбиваясь в мощные облака полетели между домов, поднимаясь со всех поверхностей и двигаться стало очень сложно. Ветер ударял в грудь, вместе с ним летел мусор. Пепел стремительно забивал очки, и набивался в складки ОЗК, принимаясь громко шипеть, выделяя зеленоватый дымок. В свете огней, этот каприз отравленной человеком природы, начинал загадочно мерцать и переливаться, уменьшая радиус обзора до безобразного состояния. Уже на расстоянии восьми шагов, Лена почти ничего не видела, и искренне боялась что споткнется и полетит с дома вниз. Но этому было не суждено случится — не сегодня. Лена успешно проскочила через большую часть крыши, слыша как за спиной визжат запоздалые пули, и юркнув между двух телевизионных антенн, пробежала по толстой балке, перекинутой над большой дырой в стене, и шмыгнув за оплавленный распределительный щит, остановилась, переводя дыхание. До конца крыши оставалось несколько метров и Лена уже видела свой дальнейший путь. На соседний дом вела переброшенная над улицей труба, под которой были натянуты голографические баннеры, рекламирующие соседний бар, чьи огни ярко сияли в ночной тьме. «Отлично, пройду по трубе и спущусь на землю у соседнего дома, а там ищите меня с собаками!» — Подумала Лена, отлипая от щита и устремляясь вперед. Позади тут же защелкали выстрелы, и распределительный щит разлетелся на кусочки, получи в себя длинную очередь. Раздался громкий писк электричества и где-то на чердаке раздался гулкий взрыв. Сквозь дырявые листы жести повалил черный дым, сопровождающийся треском разгорающегося пламени. Террористы, довольно быстро сокращали дистанцию, уже мелькая между антенн и попутно пытаясь пострелять в Лену. Но та была уже около трубы. Девушка юркнула в её черный зев и быстро-быстро перебирая конечностями поползла вперед. Труба была забита радиоактивным пеплом, полным каких-то колючих частиц, в которые Окстон уходила по самые локти, буквально кожей ощущая как радиация возрастает до смертельного уровня. Свободное пространство трубы, было заполнено липкой паутиной, полной толстых, мохнатых пауков, неизвестно как выживающих в таких условиях. Они почуяв добычу, начали падать Лене на спину, вцепляясь в ОЗК своими ядовитыми жвалами, но оказались неспособны прокусить прочный материал. Скинув с себя пару мелких тварей, противно щелкающих своим хитином, Лена выскочила из трубы и помчалась дальше. Эта крыша сохранилась лучше и была ровной как стол для бильярда, и из укрытий на ней были лишь несколько старых кондиционеров, покрывшихся металлическими потеками, да выходы вентиляции, прикрытые крышками-домиками. Из некоторых заманчиво шел дым, другие напротив были сплавлены и медленно доживали свой век. Их соединяли проржавевшие трубы, полные пепла и окислившейся воды, от которой шло неприятное зеленое сияние, напоминающее северное. Лена проскакивала между них, цепляя металл складками ОЗК и норовя споткнуться обо что-нибудь, ведь маска сильно закрывала обзор, а пепел окончательно нивелировал его. Она проскочила под высокой трубой, затормозила ступнями и перемахнула через невысокий короб кондиционера. Его корпус не выдержал такого обращения и треснул, левая рука Лены провалилась в сгнившие внутренности конструкции, едва не застряв. Острый край корпуса зашуршал по одежде, а пальцы утонули в студенистой луже, заполняющей баки кондиционера. Она тут же закипела, принимаясь растворять ОЗК, и щипать пальцы даже сквозь всю защиту. Резко рванув руку назад, Лена ещё раз порвала костюм, зацепившийся за неровные края дыры, и оценив масштабы повреждения, бросила взволнованный взгляд на соседнюю крышу, и очень вовремя. Двое террористов уже достигли трубы, а третий полз через неё, сотрясая конструкцию своей тяжеленной тушей. Труба раскачивалась и прокатывалась вдоль стены, издавая такое громыхание, что пауки в ужасе помчались наружу, разбегаясь по всей крыше. Заметив голову Окстон, караульные открыли огонь. Лена вскрикнула и пригнувшись, посеменила в сторону, слушая как над головой свистят очереди. Со всех сторно её прикрывали толстые и тонкие трубы, и трубки, в которых что-то тихо булькало, и жужжало. Изредка в этих хитросплетениях встречались небольшие пустоты, в которых стояли большие вентиляторы, проржавевшие настолько, что Лена обползала их по краю, боясь сверзиться в недра дома. Он довольно быстро выявила правильное направление, и прижавшись боком к теплой трубе, поползал вперед, изредка приподнимая голову, чтобы увидеть куда идет враги. Террористы чувствовали себя увереннее, они просто перескакивали через препятствия, ведя огонь на подавление. Но из-за того что они не видели Лену, то обстрел был совершенно неэффективен, и излишне рассеян. Пули ложились куда угодно, но даже не близко к Окстон, лишь изредка лязгая об трубы. Англичанка стиснула зубы и чтобы поддержать себя, начала мычать армейскую кричалку, вспоминая свои будни, когда она была ещё рекрутом Британской армии. Тогда их заставляли ползать по грязной траншее, поливая сверху какими-то помоями и неожиданно принимаясь обстреливать из пулеметов, или закидывать гранатами — учебными конечно, но в первый раз штаны были гарантировано испачканы… Нынешняя ситуация была похожа, хоть и была опаснее, и любой гражданский на месте Лены давно запаниковал бы и попытался спрятаться. Но Окстон только казалась зашуганной мышкой, вся её неуклюжесть в момент угрозы медленно отступала на второй план, сменяясь армейскими навыками, заработанные во времена службы. И поэтому, сейчас её страх уже начал угасать, сменившись целенаправленной уверенностью. В какой-то момент труба повернула и Лене пришлось ползти на пузе, по пепельной корке. Стрелки заприметив странное движение, сместили вектор огня, пытаясь прижать Лену к крыше. Двое из террористов встали по флангам, образовав кинжальный огонь, третий же кинулся вперед, перескакивая через трубы, чтобы схватить девушку или влепить ей в спину заряд дроби. К тому же к трубе быстренько подходили ещё семь или восемь черных фигур в сопровождении полицейского дрона. Теперь пули щелкали слишком близко, пробивая насквозь други трубы и технику, а злопакостный робот, с диким воем антигравов, взлетел над крышей. Его прожекторы ударили прямо в Лену, ослепляя её и открывая её позицию всем стрелкам. — ВНИМАНИЕ! Вы должны немедленно сдаться властям!!! — Пробасил бот, смещаясь за Леной. Девушка зарычала от отчаянья и перекатившись под другую трубу, подхватила кирпич, лежавший здесь. Высунувшись с другой стороны и едва не схлопотав пулю в ногу, Лена метнула кирпич. Импровизированная граната просвистела по воздуху, и подгоняемая ветром, врезалась в робота, заставив того качнуться.  — Гражданин! Вы повреждаете собственность «Вишкар»! На место вызван патруль! — Пробасил робот, отлетая на некоторую дистанцию и включая полицейские мигалки. Похоже машина и вправду принадлежала полиции, но была взломана.  — Вот черт! — Лена об таком повороте не подумала. Теперь у неё были проблемы ещё и с официальной властью. Длинная очередь взвизгнула прямо перед её лицом, предварительно пройдя через соседнюю трубу. Через пулевые отверстия наружу полилась кислота и Лене пришлось ускориться. Однако нога все же попала в лужу и ОЗК сморщился, покрываясь трещинами, и пузырями, в которых скапливался газ. Трейсер отдернула дымящую ногу, но ОЗК каким-то чудом сплавился и распрямить конечность не удавалось — материал натягивался и девушка могла легко остаться без штанов. А враги были уже очень близко, она уже могла разглядеть надпись «Полиция», сделанную на нагрудной бронепластине. Но и до другого края крыши было уже близко. Лена с кряхтением поползла дальше, пытаясь на ходу разлепить склеившуюся ногу, но все безуспешно. Вдруг совсем рядом раздался металлический стук и лязг катящегося предмета и расширенные зрачки Лены уловили узнаваемую форму оглушающей гранаты. Та весело подпрыгнула на гудроновом покрытии, и всколыхнув облачко пепла, замерла в полуметре от Лены, помигивая красными огоньками детонатора.  — Сука! — В сердцах воскликнула Лена, отталкиваясь ногами от крыши и дельфинчиком ныряя за короб вентиляционной шахты. Едва она успела нырнуть лицом в пыльный пол, получив на лицо несколько кусочков пепла, как средь труб грохнуло. Ударная волна всколыхнула крышу, подкинув весь мелкий мусор в воздух. Облако пепла поднявшееся в высь, завертелось как торнадо, а Лену шарахнуло об трубу за спиной, да так, что все внутри перемешалось. Воздух из легких выдавило, уши плотно заложило, а перед глазами заплясали фиолетовые пятна, перекрывающие обзор чуть более чем полностью. Сердце, получившее мощный пинок, грохало где-то на уровне желудка, и этот звук заглушал все остальные. Ослепшая и оглохшая девушка со стоном отлепилась от трубы, потирая ушибленный затылок, на котором даже сквозь ОЗК прощупывалась мощная пульсирующая шишка. Ослепшая и оглохшая Лена, сипло вдыхая, принялась на ощупь искать дальнейший путь, тыкаясь головой в трубы. И было бы это концом для искательницы приключений на свою жопу, если бы преследователи учли возраст дома. Деревянные балки, десятилетиями поддерживавшие всю конструкцию, не выдержали такого свинства как граната и издав протяжный хлюпающий хруст гнилого дерева, лопнули. Лена застыла вслушиваясь в этот зловещий звук, а в следующий миг крыша под ней провалилась и Трейсер полетела в пыльный мрак чердака. Падение было недолгим, но неприятным. Сначала она врезалась животом в какой-то кабель, висевший под крышей, скатилась с него и врезавшись лицом в опорную балку, шарахнулась о деревянный пол, подняв целое облако пыли. Второй раз за несколько минут, из Лены вышибло дух. Удар был настолько внушителен, что перед глазами вновь поплыли фиолетовые пятна, а дыхание сорвалось, став прерывистым и влажным. Во рту появился соленый привкус, вместе с ним и кровь, медленно сочащаяся сквозь стиснутые зубы. Перед глазами, сквозь пятна света, мелькнула дыра в потолке и какие-то ящики, пронизанные проводами. Вокруг загремели куски прогнившего дерева и кровли, втыкающиеся в хлипкий пол. Вслед за ними летели обломки труб, обрывки кабелей и небольшие капельки кислоты, моментально въедающиеся в пол. Один длинный обломок трубы, проходившей прямо под потолком, срикошетив от стены, врезался Лене в живот и та скорчившись покатилась по полу. Из рта полились слюни и кровь, но надо было срочно подниматься на ноги, и звук второй гранаты, хлопнувшей наверху, очень четко давал это понять. Если террористы подберутся к краю дыры, то просто закидают её «подарками» или банально расстреляют. Хотя, могут и просто перебить колени чтобы поиграть… Лена со стоном перекатилась на живот и встав на четвереньки, поползла в тень чердака, пытаясь хоть что-то разглядеть через то светопреставление, что выплясывало перед глазами. По сути, чердак представлял из себя длинный прямой коридор, с обеих сторон ограниченный тонкими техническими стенками, за которыми скрывались хитросплетения кабелей, труб, проводов и бойлеров, предназначенных для нагрева воды. Ещё больше кабелей висело под потолком, через который так же тянулись дырявые вентиляционные короба, с которых почему-то свисали звенящие цепи, и несколько неработающих ламп. Те зловеще раскачивались, и громко скрипели, вторя лязгу цепей. Последняя лапа искрила, издавая ещё и электрический шорох. В такие моменты престарелая лампочка, скрытая под жестяным плафоном, мигала и ненадолго разгоралась. Деревянные плиты пола были покрыты пылью и плотным слоем паутины, налипающей на руки, и громко скрипели когда Лена неосторожно надавливала на них, пытаясь проложить себе путь. Куда она ползет она не представляла, лишь где-то на периферии сознания, теплилась простая логика — на чердаке должен быть спуск в дом. О том что он скорее всего закрыт, она предпочитала не думать. Позади послышался шорох и в дыру полетела ещё одна граната. Наученная горьким опытом, Лена, схватилась за уши и зажмурилась. Но в замкнутом пространстве грохот вышел ещё более внушительным и отовсюду посыпался всякий хлам, потревоженный взрывной волной. Пара ящиков, стоявших у стены, с грохотом рассыпались и под горой хлама показались запакованные в полиэтилен наркотики — видимо ещё один схрон местных банд. Но плавающий взгляд Лены ухватился за них не поэтому — под полиэтиленом она углядела десятимиллиметровый пистолет! Девушка охнула и проползя обратно несколько метров, вцепилась в материал. Полиэтилен рвался неохотно, растягивался и путался в изоленте, которой был затянут, но когда девушка, подгоняемая ожиданием ещё одной гранаты, взяла в руку кусок деревяшки, дело пошло быстрее. Когда в руках появился приятный вес оружия, Лена почувствовала себя спокойнее. Это конечно не лучевые пистолеты, но тоже вполне сойдет — пистолет был довольно старый, с сильно потертой затворной рамой и сорванной щечкой рукояти. Однако массивность и общий вид конструкции, внушали уважение, ровно как и вес. На вороненом металле просматривалось тщательно затертое клеймо Kaiserliche Waffenfabrik, а значит ствол приплыл из Германии, а раз так, значит бояться за его исправность нет смысла… Лена отработанным движением проверила магазин (вид поблескивающих патронов вернул ей уверенность), сняла оружие с предохранителя и передернула затвор.  — Ну теперь поиграем… — Зловеще прохрипела она, вставая на корточки и отходя обратно во мрак чердака. Уверенность, возвращалась к ней, ведь без оружия у неё вообще не было шансов, а теперь из-за неприятной перспективы смерти забрезжил рассвет. Конечно одного лишь пистолета Лене не хватит чтобы отбиться от «Когтя», но по её подсчетам у неё было пятнадцать свинцовых аргументов в споре с его бойцами. Тем временем наверху шел движ. Слышался топот и сдавленная ругань, сопровождающаяся мелькающим светом прожекторов дрона, и приближающимся воем полицейских сирен. Похоже террористы чувствовали себя совершенно спокойно, топая по крыше как слоны. Лена подняла глаза к потолку и попятилась, внимательно вслушиваясь в происходящее, и ожидая что бойцы с минуты на минуту начнут сигать вниз, чтобы захватить беспомощную жертву. Но те проявили зачатки тактического мышления и вместо того чтобы весело сигать самим, отправили вперед дрон. Заслышав приближение механизма и увидев мелькающий луч прожектора, девушка предусмотрительно отползла назад, держа дыру в прицеле. Снаружи что-то зашелестело, загудело, и остановилось, словно испытывая терпение. А потом бот без всякого предупреждения ухнул вниз, прошибая собой остатки крыши. По его корпусу замолотил мелкий мусор и куски кровли, уже изрядно подпорченной падением Лены. Будучи куда более толстым чем человек, бот плохо справлялся с инерцией, он трудом остановился, зависнув у самого пола, а потом плавно поднялся, задевая собой цепи, и трубы, медленно поплыл в темноту. С определенным удовлетворением, Лена поняла что её кирпич повредил роботу прожектор, сместив его в другую сторону, а значит он ослеп… Девушка с удовольствием навела мушку на то место где расположились линзы сканера и плавно спустила курок. Тяжелый, немецкий пистолет ударился в ладони, проявляя всю свою мощь, заложенную конструкторами в его квадратные черты. Рукоять немного сместилась от отдачи, больно прищемив согнутый палец, и ствол издал грохот похлеще чем оглушающая граната. На ногу Лены упала крупная гильза, ещё сочащаяся дымом… Пуля, сопровождаемая яркой дульной вспышкой, врезалась в корпус робота и с металлическим грохотом пробила его, войдя в микросхемы. Робот задрожал, шатнувшись назад. На его лобовой плите образовалась аккуратная дыра, окруженная расползающимися трещинками. Из неё посыпались искры и сизый дым, сквозь который проступали струйки черного масла, брызгающие в воздух на почтительную высоту. Лена ещё раз вдавила крючок, и один из движков бота с треском лопнул, осыпая узкое пространство чердака обломками. Бот повело и он издавая странные пищащие звуки, врезался в техническую стенку, с грохотом проламывая её. Сверху на него посыпались ящики и всякий хлам. Бот попытался перевернуться, визжа что-то про повреждение городского имущества, и принимаясь биться, как животное в предсмертной агонии. Его прожектор и линзы принялись хаотично мигать, ударяя в рандомные точки, ускоряясь все сильнее и сильнее, а потом вдруг погасли, и бот, испустил такой печальный звук, что Лене даже стало его жалко. Лишь через секунду, когда сверху раздался матерный вскрик и в пол ударили несколько длинных очередей, она сообразила что сейчас не время для жалости. Она вылетела из-за своего укрытия за ящиком и громко топоча, по шатающемуся полу, помчалась в другой конец чердака. Склеившаяся штанина ОЗК со скрипом лопнула и зацепившись за ящик, едва не уронила Окстон. Девушка вдохнула со всей силы ломясь вперед и ещё больше разрывая защиту, уже и так похожую на грязную тряпку. На конец материал натянулся так сильно, что ящики начали падать, перекрывая собой весь проход и Лену отпустило с минимальными потерями. Позади поднялся настоящий свинцовый шквал, и к лязгу цепей, добавился звон гильз, водопадом сыплющихся вниз на корпус поверженного робота. Лена на ходу обернулась, с улыбкой подмечая что стоило дать хоть небольшой отпор, как террористы застали, решив не лезть на рожон. Вместо этого они обстреливали пол, и стены, решетили трубы и электрику, надеясь подавить Лену огнем — но та была слишком далеко, чтобы испытывать хоть какие-то неудобства. Она быстренько миновала большую часть чердака, пролезая между навалов из ящиков и подныривая под кабели, вновь переходила на бег. В темноте ей было очень плохо видно весь путь, но периодическое мигание последней лампы не давало окончательно сбиться с курса. Она несколько раз врезалась в горы какого-то мусора, и едва не застряла в решетке, разделяющей чердак на две части. В очередной раз её подвел ОЗК — порванная штанина зацепилась за проржавевшие прутья, и ни в какую не хотела освобождаться, пришлось порвать её окончательно, и теперь Лена скакала в половинке костюма… В какой-это прекрасный момент, впереди показался расчищенный от ящиков участок, со всех сторон окруженный толстыми кабелями, уходящими в пол, и — о счастье — в стене была дверь, ведущая в дом. Точнее это была не дверь, а самые обычные доски, сколоченные вместе с помощью реек. От времени дерево почернело и покрылось плесенью, но преграда все ещё оставалась внушительной, да и замка было не видать. Однако едва Лена подлетела к ней, как с другой стороны на неё обрушился мощный удар ноги и преграда слетев с петель, врезалась в стену. На чердак грузно ввалился полицейский в легкой боевой броне, покрытой желтым слоем противорадиационного геля. Лена с перепугу, не разобрала что произошло и выстрелила. Пуля врезалась мужчине в левый бок, пройдя прямо под стыком брони и активной разгрузки. Полицейский глухо вскрикнул, вскинул дробовик и выстрелил наотмашь. Ослепительный сноп шоковой картечи промчался рядом с Леной, и врезавшись в груду ящиков, превратил их в хлам. Прекрасно понимая кто следующая цель, Окстон резко сократила дистанцию и увернувшись от неуклюжего удара прикладом, поднырнула полицейскому под руку, одновременно ударяя его под коленку. Полицейский припал вперед, всей массой устремляясь к земле, но на лету он попытался схватил Лену, и преуспел, зацепив пальцами обрывок ОЗК. Вторая рука потянулась к выроненному дробовику. — Вы арестованы! — Прорычал коп, рывком притягивая девушку к себе и моментально получая удар ногой в пах. Пальцы тут же разжались и Лена, движимая взрывом адреналина, отвесила полицейскому пару лишних ударов, и подхватив его дробовик, врезала прикладом по затылку копа. Тот дернулся выгнувшись назад и обмяк. Запихнув пистолет за пояс, Окстон рванула на лестницу… Та расположилась в небольшой коморке, освещенной аварийным фонарем, на который налип такой слой пыли, что красное стекло было едва видно под ним. У дальней стены, лежал большой и запутанный ком проводов и каких-то обрезков труб, цепочек и прочей фигни. Их концы свешивались в темную шахту ведущую в дом. Из неё с тихим свистом шел ветер, поднимающий небольшие облачка пыли, а к стене была прибита металлическая лесенка без пары ступенек. Окстон перехватила дробовик и ухватившись за первую перекладину, поползла вниз, в темноту… …Соскочив с чердачной лестницы, приставленной к стене небольшой шахты, Лена оказалась на последней лестничной площадке, отгороженной от лестницы невысокими перильцами. Лена моментально достала оружие и держа вход под прицелом, отошла на пару шагов, составляя дальнейший план действий. Под ногами захрустело мелкое крошево, падающее с потолка и довольно старые наслоения пепла, очевидно попадающего сюда через разбитые окна. Так или иначе, здесь пепла было намного меньше чем где бы то ни было. Даже радиационный фон опустился до более-менее приемлемого, а маска респиратора перестала гудеть как холодильник, фильтруя целые комплексы разнообразных примесей. Влево и вправо вели темные коридоры, оканчивающиеся большими окнами, по большей части забитыми досками или листами жести. Такое количество дерева в обиходе показалось Лене странным, она привыкла к тому чт овсе экономят древесину, не пуская её даже на важные части, а тут такой древний дом и столько драгоценного материала. Вдоль косоватых, покрытых буграми и трещинами стен лежал всякий мусор, наваленный между черных проемов входных дверей, большая часть из которых была выломана или приоткрыта. Похоже в свое время кто-то здесь знатно помарадерил — за дверями ничего не было, даже мебели. Лишь пустые пыльные комнаты с разбитыми окнами и выломанными балконными дверями, будто люди бежали от сюда без оглядки… Под потолком коридора, вместе со связками изорванных и порезанных проводов, висели целые полотнища паутины, заполненной обрывками каких-то бумажек и даже бутылок, судя по этикеткам, лежавшим здесь далеко не первый год. Изредка в паутине виднелась массивная туша паука или его жертвы — поразительно как эти мелкие насекомые приспособились под изменившиеся условия. Весь левый коридор был затянут паутиной столь плотно, что Лене тут же перехотелось даже приближаться к нему. Её жирные бледно-серые комья налипали на все — стелились по полу и стенам, висели в воздухе, свисая и раскачиваясь на ветру. Изредка она образовывала плотные пульсирующие коконы или бугры, под котором слышалось щелканье хитина. Дом полнился зловещей тишиной, полной потрескивания сдвигающихся кирпичей и бульканья кислоты, текущей по трубам, и лишь адский грохот пуль на чердаке, прерывал атмосферу хоррора. Лампы под потолком были разбиты, и осколки стекла лежали на кафельном полу, вперемешку с горами немилосердно фонящего мусора, среди которого Лена с отвращением увидела чье-то иссохшееся от наркотиков тело. Сидевшие на трупе пауки, почувствовав что на этаже появилось что-то крупнее чем они, быстренько разбежались по местным щелям, мерзопакостно постукивая конечностями и попискивая. На облезлых, грязно-желтых стенах, покрытых пятнами плесени были намамалеваны неприличные надписи и послания, а сам дом был явно старше того в котором жила Лена и скорее всего был не заселен. Это было видно по горам пыли, лежащим на ступенях как персидский ковер и отпечатки сапог полицейского отчетливо просматривались на ней. Местами стены даже начали обваливаться, демонстрируя арматуру, а потолок медленно проседал, и сквозь щели между деревянными плитами сыпалась пыль. Дальше по коридорам, были ещё спуски вниз, и рядом с ними на стенах висели старые стенды, увешанные ещё бумажными объявлениями об найме на работу. Лена стараясь не шуметь, прошла к ступенькам и побежала вниз, стараясь не споткнуться об скрытые в мусоре металлические наугольники, некогда предохранявшие ступеньки от разрушения. Теперь они просто висели в воздухе, давая прекрасную возможность споткнуться и только этого Лене сейчас не хватало. Хотя, она и так двигалась довольно быстро — перескакивая через две, а то и три ступеньки и постоянно водя дробовиком из стороны в сторону. Глаза с расширенными зрачками загнанно оглядывали непроницаемую темноту заброшенного дома, и в каждом его углу она была готова увидеть террориста или полицейских, устроивших ей засаду. Адреналин, выделившийся во время погони, теперь активно помогал, ускоряя девушку до невозможности — мозг пилота быстро прорабатывал все возможные варианты, а довольно скудные мышцы напряглись, став плотнее камня. Проще говоря Лена довольно быстро перешла в боевое состояние. Надо признать, что в годы службы и бытность агентом «Овервотч», она подавала надежды даже без своих способностей, обладая довольно мощным аналитическим разумом, хоть и не умела им пользоваться… То-есть она подмечала детали и объекты неосознанно, просто «проводя» по ним взглядом, а её мозг в фоновом режиме складывал все факторы и если там было что-то важное, мог выдать это в самый неподходящий момент… Вот и сейчас, Лена поздновато сообразила что полицейские по одному не ходят… Осознав это, девушка резко остановилась, и отойдя на пару шагов в темноту ближайшей квартиры, прислушалась. Канонада наверху прекратилась, сменившись ритмичным похрустыванием и попискиванием, изредка сменяющимся звуком перекатывающихся листов нательной брони. Идеально слышимые на фоне тишины, эти звуки не предвещали ничего хорошего — террористы спустились и теперь тщательно прочесывали дом. Лена тяжко вздохнула, сетуя на свою неудачливость и глянула вверх, подметив лучи фонариков, мелькающие сквозь решетки лифтовой шахты, расположенной в лестничных просветах. Судя по шагам, террористов стало только больше, а ведь по зданию шатаются ещё минимум двое полицейских, и ещё несколько десятков в этот момент должны оцеплять здание. Окстон покачала головой, и протерев ладошкой стекло маски, потрусила вдоль коридора, надеясь добраться до последней лестницы и выиграть фору в пару секунд. Ствол дробовика гулял и дергался, грозя смертью любому неосторожному противнику или излишне похожему на человека предмету. Так Окстон чуть не влепила заряд картечи в напольную лампу, одиноко стоящую посреди пустой комнаты в вуали из паутины. Однако когда опасность пришла по настоящему, чутье подвело её… Глаза не заметили совсем свежую цепочку глубоких следов, ведущих в одну из квартир, уши не засекли тихий шорох полицейской формы, и лишь уголок глаза успел увидеть летящий к голове приклад. Чтобы уклонится времени не осталось и Окстон дернулась вперед. В голове словно разорвалась атомная бомба (во всяком случае грохот был такой-же), мозг «подпрыгнул» и ударил по глазам, выдавливая их из глазниц. Лена с криком рухнула на колени, а из ослепших глаз брызнули слезы. Противник не делая скидок, и не медля врезал Лене по хребту, роняя её лицом в пол. Лицо уже третий раз за сутки врезалось в кафель и англичанка больно ударилась животом об гору бутылок, валявшихся повсюду. Одна из них треснула и осколки вошли в ОЗК, пропарывая майку и кожу Окстон. Наружу медленно потекла кровь, моментально измазывающая костюм изнутри. Лену протащило по осколкам ещё пол метра и она уткнулась макушкой в противоположную дверь. Приклад прошел лишь вскользь, задев самый краешек затылка, но сила приложенная к нему была вполне достаточной чтобы отправить девушку в жесткий нокаут. И лишь присутствие в крови адского микса из наркотика и адреналина, могло удержать сознание в более-менее целостном состоянии, погасив большую часть боли. Лена тяжко охнула, случайно прикусывая язык и оперевшись на локти, перевернулась на спину. Она увидела как из квартиры медленно выходит огромная фигура, в легкой полицейской броне, с наплечными щитками. Коп даже для спецназа был крупноват, а темнота делала его ещё больше, будто перед Окстон был самый настоящий огр или тролль из сказок. Замкнутый шлем, утыканный светящимися точками датчиков, качнулся вниз, смеряя Лену безразличным взглядом, и на её голове появилась точка лазерного прицела, бьющего прямиком из бирюзовой полоски визора.  — Только дернись. И ты труп. — Металлически проскрипел он, одной рукой наставляя на Лену автоматический дробовик «Моссоберг» — 50000. И насладившись смирностью арестованной, демонстративно передернул затвор, показав как в барабане, висевшим вместо магазина, переместились патроны. Убедительный жест, вполне дающий понять намерения стрелка. Трейсер тяжко сглотнула и в ушах что-то громко щелкнуло, на конец выдавливая «пробки». Лицо Лены расплылось в отчаянной, но на удивление спокойной улыбке — вид черного зрачка дула за последние несколько месяцев стал для неё слишком привычным. Правда по большей части это были автоматы или пистолеты, но дробовик для разнообразия тоже неплох. Полицейский, осторожно подошел к ней и ударом ноги оттолкнул оружие от Окстон, и видимо решив что другого у неё нет, щелкнул рацией.  — Докладывает тринадцатый. Личность злоумышленника подтверждаю. Взял её. Живая. Убила четырнадцатого. Возможно под наркотиками — готовьте анализ и камеру. Жду приказов. — Проскрипел здоровяк, жестом приказывая Лене сесть на колени и заложить руки за голову. Девушка с кряхтением завалилась на бок и попыталась демонстративно-старательно исполнить инструкции. Впрочем, безуспешно — рана на боку и торчащие из неё осколки не давали сесть прямо, а уж о том чтобы поднять руки как того требовали и речи не шло. Она скривилась, ощущая как рану начинает щипать, да и ещё по груди расползалось какое-то мокрое, горячее пятно. Полицейский качнул головой, словно изучая пленницу, и прицел слегка сместился, светанув Лене в глаз. Судя по тому как он кивал, ему что-то активно диктовали, на конец доклад закончился.  — Доставить в участок. Понял. Отбой. — Отрывисто проскрипел полицейский, отходя к стене. — Ведет себя смирно. Огонь не открывайте, будем выходить. Он быстренько снял пластиковые наручники, целой гроздью висящие на его оружейном поясе, между дозиметром (машинка едва слышно потрескивала, говоря что фон туту все же был) и огромным фонарем с плазменной батареей, и одним движением расправив, их, зашел Лене за спину. При этом ствол дробовика больно ткнулся в шею девушки, задев ещё парочку царапин, уже имевшихся на ней. Холодный пластик «браслетов с щелчком сомкнулся на левой руке и Окстон ощутила что кисть сковывает жгучий холод. Так действовали парализующие материалы — при контакте с задержанным, они создавали мощное электростатическое поле, полностью перебивающее сигналы мозга, и не дающее двигать конечностями. Негуманно, зато страшно эффективно, особенно против любителей подраться… Вторую руку коп заковать не успел, хотя и торопился — пластик едва коснулся пальцев Окстон, как в конце коридора послышался громкий топот и с лестницы спустился ещё один полицейский. Увидев все происходящее он махнул кому-то рукой и в бледное пятно света, освещавшего лестничную площадку, вышли ещё несколько человек, с оружием наперевес. По глазам ударили мощные фонари, не дающие точно разглядеть кто ими светит, но у Лены уже был ответ. Может копа и обманула форма полиции и штатные винтовки, моментально уставившиеся на людей, но Окстон тяжко вздохнула, опознав группу террористов. Ещё двое их подельников спустились по лестнице и присев на одно колено, высунули в коридор свои дробовики.  — Все в порядке! — Полицейский безмятежно махнул рукой с дробовиком, а другую издевательски положил Лене на голову, сильно сжимая пальцы. — Я задержал! Можно и на медаль надеят… Эй, вы ведь не полиция! Но он не успел договорить, один из террористов махнул рукой и спустил курок винтовки. На фоне фонарей полыхнула дульная вспышка и пуля металлической осой прожужжала над головой Лены, — заставив ту рефлекторно сжаться. Голова полицейского странно задергалась, от чего прицел заплясал по стенам, а рука с наручниками судорожно потянулась к шее. Казалось что коп еще не до конца понимает что с ним произошло и если это правда так, то он счастливчик… Пальцы осторожно ощупали аккуратное круглое отверстие из которого тугим потоком текла темная, горячая кровь. Её ручейки толчками вылетали наружу, падая прямо на плечо и стекая по серой форме… Полицейский повернул голову к террористам и даже сквозь шлем Лена увидела то что он понял что произошло и даже поднял дробовик, но шансов ему давать не планировали. В коридор ворвался самый настоящий свинцовый смерч. Оглушительный грохот штурмовых винтовок и визг пуль наполнили старое здание, отражаясь от всех поверхностей и многократно усиливаясь. Со стен, пола и потолка посыпались осколки штукатурки и старой краски, а мусор наваленный у стен разлетался на куски. Террористы долбанули залпом, в один момент снося полицейского, а заодно и кусок стены за его спиной. Его огромная туша крупно задрожала, разлетаясь на мелкие ошметки под десятками и сотнями попаданий. На броне появилось множество дыр и разрывов, через которые виднелись страшные кровоточащие раны, а спина копа стала сплошным кровавым винегретом, из которого выглядывали осколки костей, и внутренностей, текущих на пол и собирающихся там в киселеобразную массу. В моментально наполнившийся пылью воздух поднялось облако крови, а когда одна из пуль угодила в лоб несчастного, то все вокруг забрызгало мозгами. Несколько пуль вонзились в Ленин ОЗК, но прошили его насквозь, не причинив носительнице вреда, лишь перебив гидравлику. Девушка испуганно закричала, ощущая как очередная доза адреналина сотрясает тело. Она упала на спину, и увидела как едва живое тело копа вжимает спусковой крючок, отправляя в террористов один заряд дроби за другим. На пол вокруг посыпались красные гильзы, а по стенам затрещали дробины, рвущие и кромсающие старое здание. Фонари террористов задергались и судя по отчаянным крикам, здоровяк, кого-то задел и продолжал активно обстреливать коридор. Лена тут же встала на четвереньки и поползла в сторону, ощущая как в груди разгорается надежда (более вероятно что это был реактор хроноакселератора) Это был её шанс! Уже дохлый коп, все же выполнил свою задачу… Она перекатилась в сторону ближайшей двери, оказываясь под прикрытием стены. И не дожидаясь когда стрелки все же положат громадного копа, рванула вперед не разбирая дороги. Вдогонку ей помчались несколько очередей, но они легли слишком далеко, вспоров лишь стену рядом с тем местом где была беглянка. Впрочем, той и без ран было плохо. Столь неожиданная активность взывала тошноту и тяжесть во всем теле. В голове словно ударил гонг, и перед глазами все поплыло — видимо у неё было неслабое сотрясение мозга. Ноги заплелись и Лена рухнула в какую-то квартиру, едва не заработав очередь в спину. Тут же поднялась и из последних сил поплелась дальше. Пули пропахали дверной косяк, окончательно разворотив его. Лена проковыляла через пустую квартиру, и слегка разогнав муть, плывущую перед глазами, вышла через дыру в стене. Она оказалась таком же коридоре, только расположенном параллельно первому. И тут давным-давно никого не было. Все вокруг было затянуто паутиной, толстой и жирной, а значит здесь много лет никто не ходил, оставив эту часть дома совсем заброшенной. Темнота здесь была ещё сильнее чем во всем доме, и Окстон не видела даже стен, может даже это было к лучшему… Перед глазами все плавало и дергалось, изображение мылилось, расплываясь до невероятной мазни. До ушей доносился стрелковый набат, совмещенный с дьявольским ритмом сердца, очень похожим на дикарские барабаны. Зрачки не успевали за мыслями, которые тоже текли медленнее чем могли, а ноги гудели, плохо подчиняясь мозгу. Лена сделал несколько осторожных шагов, стараясь контролировать куда ставит ноги, и медленно побежала вперед, стараясь ни обо что не споткнуться. Под ногами постоянно попадался мусор, громко хрустящий и напоминающий человеческие кости, а носки кроссовок постоянно пинали что-то. Лена часто озиралась, придерживаясь за стену, и боясь что её расстреляют в спину. И такая осторожность сыграла с ней злую шутку… Точнее сделала это огромная дыра в полу, столь плотно закрытая паутиной что её было почти не видно. Девушка неосторожно наступила на это пыльное полотнище и то с громким треском разорвалось. Нога наступила на пустоту, а сердце ухнуло в живот, вызывая самый настоящий взрыв ужаса, и Лена с диким, ломанным криком полетела в бледно-зеленый мрак. Паутина облепила её, сковывая движения, и налипая на все свободные участки, и пауки упали на неё, принимаясь кусать и царапать Трейсер, в попытке забраться под одежду. Несколько прядей налипли на маску, закрывая ей обзор. Но она и так ощущала что стремительно летит куда-то в подвалы, если не в саму преисподнею! А затем последовал мощный удар обо что-то твердое и липкое… Через пять минут. Где-то над Атлантикой. Главная транспортная платформа корпорации «Вишкар». Каюта класса А+. Бенедикт слегка озадаченно брел по жилой палубе, изредка приостанавливаясь и озадаченно глядя на инфо планшет в своей руке. Платформа спала, ведь на часах было раннее утро и небо в иллюминаторах и не думало синеть, оставаясь могильно черным. Бенедикт был одним из немногих кто не спал, и на пути ему встречались лишь работники флота «Вишкар», да телохранители, которых сегодня набилось просто дофига, ведь на борту был сам генеральный директор. В связи с этим, были усилены меры безопасности, а в сопровождение главной платформы, было выделено четыре канонерских и две десантных баржи, и целый морской флот прикрытия, медленно плывший в паре десятков километров ниже киля. В сухом, без жизненном воздухе платформы, пропахшем рециркуляторными жидкостями и запахом табака, слышался мерный гул репульсорных движков, да тихие разговоры экипажа. Изредка слышались громкие стуки или лязг раздвигающихся дверей. На их фоне шаги Бенедикта казались необычайно громкими, что его категорически не устраивало — начальник охраны должен быть тенью… Сейчас он брел по палубе на которую обычно не пускали никого из младших чинов, лишь элитных оперативников, поваров несущих истекающие жиром мясные блюда (никакой говядины! В Индии корова священное животное!), да лакеев прислуживающих господам. Бенедикт не являлся никем из выше перечисленных, но тем не менее, его пропускали беспрекословно, что очень хорошо влияло на его ЧСВ, которое и так было выше всех пределов. Тяжелые кожаные сапоги с толстыми ремешками, гулко стучали по решетчатым плитам пола, под которыми натужно гудел обогреватель, благодаря которому весь этаж не покрывался льдом за считанные мгновения. Температура за бортом не превышала и двух градусов, и оледенение было частой проблемой транспортных платформ, особенно когда те шли без груза на максимальной, почти космической высоте, а потому несмотря на труды обогревателя, воздух все равно был холодный. Из приоткрытого рта Бенедикта вырывался пар, капельками оседающий на гладко выбритом подбородке. Глаза растерянно бегали по бледно-коричневым стенам, которые для того чтобы угодить господам, обклеили в дорогущие бархатистые обои с золотой филигранью. Но из-за постоянных перепадов влажности и температуры, они начали отклеиваться, демонстрируя грязные металлические листы, покрытые кучей царапин, оставленных рабочими и внушительных подпалин, оставшихся с тех пор как платформу попытались взять штурмом какие-то анархисты из Южной Африки. Через каждые десять метров в стенах встречались массивные двери-диафрагмы, закрытые на сияющие кодовые замки. Рядом с некоторыми стояла охрана из пары-тройки спецназовцев, облаченных в огромные экзоскелеты. Как по мнению Бенедикта, так этих мер было даже чересчур — нападать на крупнейшую платформу может только отбитый псих, но почему-то в последние дни, главная гостья платформы и по совместительству хозяйка Бенедикта, требовала увеличить число охранников. Однако сегодня, он был не настроен спорить с ней или ругаться, выполняя роль гонца. Все его лицо выражало легкое недоумение, если не сказать смятение или крах внутренних устоев. Отчет, который надо было срочно доставить госпоже, был странным. Странным до безобразия. Лондонский отдел докладывал что в Уайтчепеле идет страшная заваруха, со стрельбой, взрывами и «двухсотыми» среди оперативников. Казалось бы чего необычного? Мелочное событие, которое должно быть рассмотрено отделом безопасности, если бы не одно, вездесущее «НО». Подозреваемой во всем этом массаракше, была Лена Окстон… Та самая, что считалась пропавшей без вести после катастрофы в ЦБК… Бенедикт прошел через почти всю палубу, мысленно отсчитывая двери и заодно подсчитывая охранников. Первых было две дюжины, вторых просто до хрена… На конец дойдя до одной из последних дверей, охраняемых бойцами в тяжелых экзокостюмах. Бенедикт остановился перед диафрагмой и одернув пиджак, скосился на охрану.  — Мисс Сатья у себя? — Спросил он, попутно пытаясь вспомнить пароль от двери.  — Так точно, сэр, начальник охраны. — Отчеканил страж, делая попытку отдать честь. Но в экзокостюме, в котором наплечники были в три раза больше головы, сделать это было ух, как не просто. — Тогда, я войду… Не заноси мой визит в отчеты. — Приказал он, было собираясь подойти к панели с паролем.  — Есть! Только, оружие нам сдайте. Просим прощения, но регламент и все такое… — Смутился боец.  — Не проблема… — Бенедикт запустил руку под плащ, накинутый поверх пиджака и сняв с петельки дробовик, протянул его охраннику. — Конечно руку я оторвать себе не смогу (Бенедикт поднял протез и продемонстрировал как пальцы складываются в револьвер), она приживлена. Охранник пожал массивными плечами и подпустил Бенедикта к панели. Тот быстренько набрал код и диафрагма бесшумно распахнулась. Из каюты пахнуло благовониями, ладаном и какой-то страшно сладкой Индийской дрянью, от которой Бенедикт закашлялся, но все же пересилив себя, вошел… …Диафрагма закрылась за ним, и в каюте воцарилась таинственная полутьма, разрываемая огнями электрических свеч, стоявших на прикроватной тумбочке. Они давали ярко-оранжевый, уютный свет, от которого очень хотелось спать, а концентрация запахов была просто потрясающей. Рядом с ними медленно тлели шесть ароматных палочек и кучка какого-то порошка, напоминающего по виду кокаин. Он слегка коптил, а дым от него обдувал статуэтку Шивы, раскинувшей свои руки в зловещем танце. Индийская культура никогда не нравилась Бенедикту, он находил её жуткой и даже отвратительной, а целый хоровод из статуэток индийских божеств — который Вишвани непременно выстраивала на каждом рабочем месте — заставлял хладнокровного начальника охраны покрываться потом. Хотя, сегодня ему скорее захотелось улыбнуться — статуэтки были покрыты плотным слоем бирюзовой помады, а на коленях у Ганеши возлежал мобильник Симметры, от чего бог-слон, стал напоминать предпринимателя, договаривающегося об сделке. Вся остальная комната была повергнута в хаос, столь ненавидимый Сатьей Вишвани, а потому было странно что она не прибралась. На полу лежала одежда, банки и какая-то посуда. У кровати валялись стопки журналов и мягкая игрушка, изображающая тигра (когти у него были настоящие), а на экране компьютера девушки была открыта страничка с какими-то мультиками. Мда, поведение для Сатьи нетипичное, и Бенедикт рефлекторно сложил пальцы щепотью, превращая их в револьвер. Но применять его не пришлось, ответ на все вопросы лежал прямо под ногами — бутылки. Три или четыре, они лежали и истекали последними каплями дорогих алкогольных напитков. Именно их сладкий и кислый запахи, перебивали аромат ладана. Вывод был прост — Сатья опять устроила себе праздник. Пройдясь взглядом по комнате, Бенедикт довольно быстро нашел пьяницу, которая даже не пыталась прятаться. Паланкин над каютной кроватью был задернут, но даже сквозь его плотную ткань, Бенедикт видел фигуру госпожи, сидевшей в медитативной позе. Она была облачена в шелковый брючный костюм, приятного кремового цвета, издающий странный шелестящий звук когда она двигалась. На голове у неё были квадратные очки, потихоньку сползающие с левого уха, а на коленях лежали карты… Много карт и рун для гадания… Он знал об такой странности — при всей своей прагматичности и логичности, напиваясь, Сатья начинала верит во всякую суеверную чушь, вроде карт таро или гадательных рун, которые прямо сейчас лежали на её коленях. Помимо них, в кровати лежали ещё и три бутылки какого-то индийского пойла, и похоже именно от них исходил запах…  — А, Бене… Беде… Дебе… Бенкдикт… Во! Входи… Боги, предсказали твое появ… Повял… Павли… Пояавление… — Загадочно прошептала Сатья, поворачивая голову в его сторону, и начальника охраны прошиб холодный пот, ведь глаза госпожи сияли бледно-фиолетовым светом.  — Мэм… С вами все в порядке?  — Да… — Сатья дернула головой и поправила бежевый пиджак, облегающий её плечи. — Хотя… Нте… Тне… Ент… Бля… Нет! Я перебрала… Мне плохо… И этот пол… Сука… Такой неправильный… Не симметричный и кривой… Голова кружится… Хочу баиньки… — И Сатья громко икнув, упала куда-то на подушки. Промахнулась. Подушки были с другой стороны, а там куда она рухнула, кровать кончалась. Сатья, удивленно схватилась за шелковые простыни и что-то пискнув, съехала с кровати. Увлекая одеяло за собой. Руны и бутылки с громким звоном поехали за ней, и судя по всему упали ей на голову. Раздался приглашенный стук и тихий сдавленный мат… «Боже… Она опять нажралась, третий раз за месяц… Пора тащить к врачам или в диспансер, лечить от алкоголизма» — Подумал Бенедикт не особенно торопясь поднимать хозяйку (он слишком часто видел её пьяной, чтобы беспокоится) — «Значит работать скорее всего не настроена… Интересно по какому поводу сабантуй…» Тем временем, за кроватью, как в фильмах ужасов, поднялась дергающаяся рука, запутавшаяся в махровом полотенце и уцепившись за шелковистую ткань паланкина, попыталась вытянуть тело. Бенедикт вздохнул и положив планшет на тумбочку, обогнул кровать, попутно распинывая журналы, разбросанные на полу вперемешку с банками от пива… Сатья лежала на полу, в окружении бутылок, ещё тлеющих окурков и какого-то странного, оранжевого порошка, высыпающегося из небольшого мешочка, тщательно спрятанного под матрас… Девушка была в совершенно невозможной позе, когда ноги каким-то образом оказались под кроватью, а одна рука за спиной, да так что выглядывает из-за головы. В глазах был полный невминос, хотя какая-то искра разума там все же была…  — Бенеди… ИК! Кт… Что ыт… Ыыыт. Ты! Мне прне… Порне… Перно… Принес?! — Спросила Симметра, почти вылезая из-под кровати и безуспешно пытаясь встать на разъезжающиеся ноги…  — Отчет мэм. Очень важный, но как мне кажется не срочный. Лучше вам проверить его завтра. — Бенедикт подошел к Статье и подхватив её под руки, попытался вытащить индианку из-под кровати. Та казалось весила как целый слон, да и вела себя подобающе, похоже, совершенно не желая вставать на ноги.  — Ньебиваеть… Не вжаж… Важлж… Важных! Не бывает неважных очте… Отче… Отчетов! Дай сюда… — Симметра зачем-то потянулась к ближайшему журналу с рекламой духов на обложке и запнувшись об собственные ноги, упала на своего подопечного. Бенедикт решил придержать госпожу, а потому сколько бы та ни тужилась, пытаясь дотянуться до чтива, ничегошеньки у неё не выходило… — Гадский пол… Из-ИК-за нгео… Егно… Него! Из-за него двигаться сложно! Не симметрично… Так! Стоп! — Индианка вдруг позеленела, её глаза сдвинулись в кучу, а руки странно задергались, будто она изображала вертолет. Бенедикт отпустил её, небезосновательно опасаясь что Симметра блеванет, как это часто бывало после или во время бурной пьянки. Сатья не славилась крепостью желудка и уж тем более стойкостью к алкоголю. Служба на высоких чинах очень сильно изнежила и расслабила её, девушка праздновала все что могла, купаясь в роскоши и деньгах. А поскольку все в её жизни было, оставалось последнее бездонное увлечение… Алкоголь. В нем она находила забаву, расслабление и успокоение своей зачерствевшей души. Напивалась она регулярно, и до невероятных состояний, когда даже личный врач советовал идти помолиться Вишну за здравие госпожи… Конечно это пристрастие тщательно скрывали, так чтобы никто не знал. Никто кроме Бенедикта… Как начальник охраны, он всегда был рядом и знал что нужно делать. Даже в её загородном имении, даже когда Сатья была в таком состоянии, что ему приходилось тащить её за руку по земле, уверяя охрану что это не труп…  — Боже… Ведро… — Прохрипела девушка, и вдруг вздрогнув, вернула лицу нормальный цвет. — А не… Не надо… Мне и так… Хорхххххх… Хроххх… Хорошо… Так, что там ты принес?  — Это. — Бенедикт, отошел на пару шагов и подняв планшет с тумбочки, протянул его своей хозяйке. — Тут очень важный отчет. Я подумал вас он заинтересует, особенно учитывая специфику последних приготовлений. Симметра повертела прибор перед глазами, облизнула губы и отложила его в сторону.  — Можешь в крат… Карат… Ктрац… Кратце, рассказать что тут… — Ох, шеф. — Бенедикт провел рукой по лицу, смывая с него капельки теплого пота, проступившего от духоты. — Это будет сложно… Простыми словами: В Лондоне идет замес. Трое оперативников мертвы и ещё двое ранены неизвестными людьми замаскированными под полицию и имеющими все её коды доступа. Но не это главное, главное то что они преследовали Лену Окстон…  — Стоп! — Лицо Симметры тут же прояснилось, а в глазах вместо пьяных факелов, вспыхнули ледяные искры. Её голос неожиданно окреп, а язык перестал заплетаться, спотыкаясь об сложные слова. — Что ты сказал?  — Лена Окстон, устраивает бардак в Лондоне… — Слегка удивленно сказал начальник охраны.  — Ни слова больше, осатвь… Освая… Овссббал… Стоп! Оставь. Планшет. Здесь… Пожалуйста. — Отрывисто попросила индианка, указывая на кровать, при этом её голова опять начала дергаться, а глаза расширились до предела. Это было жутко, очень жутко, ещё ни разу Бенедикт не видел хозяйку в таком странном состоянии. — А. Потом. Иди.  — Мисс… С вами что-то очень не в порядке… Сходите к врачу… — Он попятился к двери и нащупав панель начал медленно набирать код. Симметра дернуулась в очередной раз и выдохнув попросила. — И ещё, смени охрану генерального директора, я хочу чтобы там стояли твои люди…  — Мисс… Я не совсем вас понимаю… Это дело начинает не очень хорошо попахивать и я не об благовониях. Вам точно надо протрезветь, а в идеале поспать хоть пару-тройку дней.  — Нет, я вполне понимаю что хочу сказать. — Симметра зловеще улыбнулась, демонстрируя все свои белоснежные зубы, в которых застряли кусочки ирисок. — Теперь это вопрос исключительно того, на чьей ты стороне — Бенедикт? Со мной или директором… И все же пол надо переделать… Бенедикт нервно сглотнул и не поворачиваясь к Симметре спиной, вылетел в открывшуюся дверь, оставив Сатью наедине с собой. Воцарилась тишина, мертвая и зловещая, как на кладбище. Индианка что-то промычала, стоя посреди каюты и гипнотически покачиваясь из стороны в сторону, а потом присела на край кровати, и подняв с пола бутылку, допила её содержимое. Сладкая и вязкая жидкость, бледно-оранжевого цвета, обожгла рот и потекла по горлу, взывая приятное ощущение, будто тебя щекочут изнутри. Это был любимый напиток индианки, и вставлял он её со страшной силой, правда не на долго.  — Вот значит как… — Сказала она в пустоту, прекрасно при этом понимая что происходит сейчас в Англии. Хотя, она выпила столько, что уже даже не понимала где находится, и кто она вообще, используя лишь автоматически всплывающие в голове мысли. — Значит не пропала без вести, и ещё жива. Сучка живучая… Чтож, это можно повернуть в свою пользу… Время сделать ответный удар и заодно расправиться со всеми агентами «Овервотч»! Больше никто не сможет узнать правду… И без всякого там Жнеца справлюсь!!! И Симметра зловеще рассмеялась, запрокинув голову, как вдруг её начало рвать и девушка подавившись смехом, рванулась к мусорному ведру…