Тирания порядка

— Куда ставить эту хрень? — Задумчиво размазывая сопли по рукаву, спросил своего бригадира грузчик, только-что притащивший в хранилище целую тележку, загруженную разнообразным хламом для аукциона. Следом за ним, сквозь диафрагму бронированной двери, кряхтя и пыхтя, от непомерной тяжести, обрушившейся на их сгорбленные плечи, вошли ещё четыре человека в джинсовых комбинезонах. Они тащили большой стеклянный гроб, в котором — как принцесса из старой сказки — мирно покоился манекен в старинном костюме чумного доктора. По искаженным лицам рабочих и тому как с них тек пот, вес груза приближался к той критической отметке, когда человеческих рук будет уже недостаточно, при-том что очевидно тяжелых частей, в гробу не было. — Вон туда, к дальней стенке. — Бригадир, поднял голову от инфопланшета, по синему экрану которого бежали убористые строчки мало кому понятных выдержек из накладных на груз. Помимо кучи бессмысленных цифр и указаний того, откуда и куда следует доставить тот или иной ящик, отдельно была прописана стоимосить его содержимого. За день бригадир просмотрел столько подобной информации, что его усталые глаза, уже не могли её воспринимать, и он распихивал грузы в совершенно случайном порядке. — Туда, между статуей коня, и стойкой с саблями, должно хватить места. Матерясь и гадая что же внутри костюма за манекен, что весит под сотку кило, грузчики, потащили свою ношу к указанному месту. Они старались нести его максимально осторожно, ведь в хранилище были предметы, стоившие больше, чем каждый из грузчиков мог представить. А если бы они узнали сколько стоит этот костюм «Доктора», то и вовсе лишились бы чувств. Однако как люди не старались, как не осторожничали, «гроб» предательски покачивался на ходу, а манекен внутри норовил удариться головой об стекло. Достигнув точки назначения, грузчики начали медленно опускать ношу на пол. Падение такого груза на пальцы, могло бы окончиться плачевно, но они сносно справились со своей работой и когда «гроб», коснулся земли, радостно заулыбались, и даже на мгновение перестали осыпать все окружающее матом. Бригадир — крупный косматый мужик, более всего смахивающий на отъевшегося ленивца — ещё раз взглянул на планшет и пальцем начал отмечать уже перенесенный груз.  — Так, в этой фуре вроде ничего не должно было остаться. Я прав? — Спросил он у грузчиков, отирающих с лица соленый пот. — Да, шеф, там больше ничего нет, кроме чьей-то жилетки. — Пожал плечами оди из рабочих, под радостный гул товарищей. — Наверное парни из порта забыли, когда загружали машину. — Чтож, это хорошо… — Произнес бригадир. Его взгляд критически окинул хранилище и в голове появилась нехорошая мысль, что помещение почти полностью забито. — Надо разгрузить ещё две машины, а там вроде габаритный груз. Идите, скажите парням, чтобы в это хранилище, уже ничего не носили, пусть таскают в третье и четвертое, а я скоро присоединюсь… Грузчики закивали и ушли, медленно переставляя гудящими от усталости ногами. У них выдался очень тяжелый день — с самого утра они что-то таскали, грузили, или передвигали с места на место, не имя и минутки на перерыв, а ведь иногда так хочется пропустить запотевшую от холода кружку пива посреди душного дня. Об этом же думал бригадир, проводя своих людей взглядом. — Да, от кружки пенного я бы не отказался. — Прошептал он, подходя к стеклянному гробу и вглядываясь в чумного доктора. В последний раз, нечто подобное он встречал на страницах учебника истории, когда учился в школе. Тогда рисунок весьма заинтриговал, и казалось забавным что спустя много лет, можно воочию увидеть предмет одежды, некогда наводивший на людей ужас и одновременно вселявший в души слабую надежду на исцеление. Однако, этот костюм несколько отличался от книжного — скорее всего это была хорошая, но не детальная реплика, специально состаренная и протертая. Тот кто её изготовил явно был мастером своего дела, но либо не имел под рукой картинки, либо просто заигрался, изготавливая что-то жуткое. Костюм казался зловещим, будто прямо сейчас вскинет скрещенные на груди руки и сделает шаг вперед, хрипло выдыхая сквозь желтую от времени, клювовидную маску. Основную его часть составлял грязно-серый, тяжелый балахон из вощеной кожи, достигающий пола — он застегивался на массивные серебристые пуговицы и пояс, в виде извивающейся змеи, и сосуда Гигеи. Однако сейчас он был распахнут, демонстрируя слой простой, максимально практичной одежды, поверх которой был пристегнут ещё один пояс. Висящие на нем мешочки и сумки, в которых по идее должны были лежать инструменты, и лекарства дока, были полны тряпок, и щепок, создающих ощущение объема. Грубые льняные брюки, были заправлены в высокие сапоги из коричневой кожи, и для верности дважды перетянуты толстыми ремнями. Подобным же образом были затянуты и рукава, упрятанные в огромных, непроницаемых перчатках — это было простейшим и наиболее старым способом сделать одежку герметичной. К сожалению, людям придумавшим это, было невдомек, что бактерии намного меньше чем расстояние между волокнами и даже воск, которым наряду с благовониями обильно обрабатывали специализированную одежду — не всегда помогал. Плечи костюма были украшены темно-зелеными вороньими перьями, скрепленными толстыми кожаными наплечниками, плавно уходящими в глубокий капюшон, в тени которого скрывалась устращающая, длинноносая маска. Символ болезни и смерти, она была выточена из настоящей кости, и имела неприятный желтовато-серый цвет, выглядящий так, будто его ещё совсем недавно покрывала живая плоть. Небольшие потеки красноватого клея, которым скрепляли нижнюю и верхнюю половины «клюва» неприятно напоминали кровь, а непроницаемые стекла, за которыми скрывались глаза, казалось, внимательно следили за каждым движением бригадира. При первом же взгляде в них, он был готов поклясться, что с костюмом что-то не так, а тишина, и прохладный ветер, врывающийся из вентилляционного отверстия, заставили кожу человека покрыться мурашками. Бригадир поежился, не в силах понять, что же именно заставляет его так себя чувствовать. Но, он был человек не робкого десятка и нашел в себе силы, приникнуть лицом к «гробу», словно говоря — «нет браток, тебе меня не напугать, я рабочий, прилетевший сюда из Милуоки, а там такая дичь твориться, что ты кажешься мне смешным». При ближайшем рассмотрении, выяснилось, что весь «клюв» покрывает мелкая резьба — множество символов, выточенных в кости, переплетались, образовывая гипнотизирующий, и вместе с тем отвратительный узор. Все эти плавные линии, зеленоватые кружки, геральдические лилии, восьмиконечные звезды, и прочие странные фигуры, почему-то вызывали легкое покалывание в глазах, всякий раз заставляя смотрящего, обращать свой взор куда угодно, но не ровно в лицо «доктора». Особенно отвратительным показался символ красующийся прямо на переносице — три круга, собранных в небольшую перевернутую пирамидку, из которой расходились три стрелки. Это было настолько мерзкое изображение, что бригадира начало подташнивать, а мир вокруг неприятно покачнулся, уж больно эти кружки напоминали полные гноя бубоны.  — И кто же держал у себя такую мерзость… — Медленно произнес человек, делая полшага назад и вновь обращаясь к планшету, и долистывая до нужной позиции. — Хм… Предыдущий собственник: Доктор Мойра О’Доран… Пропала без вести… В этот момент краем глаза бригадир заметил что «Доктор» как-то странно покачнулся. Его тело накренилось вперед, а руки, которые должны были быть жестко зафиксированы, безвольно повисли.  — Неужели эти идиоты повредили крепеж! — В сердцах воскликнул он, убирая планшет и подходя вплотную к гробу. Надо было все исправить до того момента когда очередной лот понадобится на торгах. Правда он был уверен что это будет не скоро. У богатеев дела делаются долго, обстоятельно — действительно, куда торопиться, когда можешь купить половину планеты и не обеднеть? Пока соберутся, пока обмоют друг-другу кости да прикончат закуски, бригадир был даже уверен что торги сегодня не начнутся. Бригадир несколько раз оглянулся и убедившись, что кроме него в хранилище никого нет, осторожно открыл «гроб», чтобы поправить руки. Но все пошло немного не по плану. Едва он коснулся костюма, как чумной доктор с рыком набросился на него, заключая в удушающие объятия. Мощный удар коленом в поддых выбил у него весь воздух из груди, не дав закричать от неожиданности и ужаса, а сильные руки в единый миг зафиксировали голову человека в одном положении, норовя сломать шею. Чисто рефлекторно бригадир начал отбиваться, осыпая «доктора» градом ударов, но из-за страха не мог приложить нормально усилие, а воздуха уже начинало не хватать. Доктор сделал шаг вперед, подставляя человеку подножку и навалился на него всем весом. Воздух вокруг заполнился пылью, лицо бригадира покраснело, а панически вращающиеся глаза начали закатываться. Доктор сделал последнее движение и раздался хруст позвонков. Тело бригадира обмякло и с грохотом подобным падению мешка с картошкой, упало на грязный пол. Голова лежала под странным углом, и сквозь кожу просматривались переломленный столб позвоночника, а изо рта начала сочиться пена — сомнений не было, он отдал богу душу… Чумной доктор спрыгнул со своего постамента и присев рядом с трупом, произнес грязное ругательство. В его планы не входило убивать этого человека, лишь оглушить и связать, но неожиданно проснувшаяся ярость не оставила ему выбора. Впрочем иногда, даже самый умный и хорошо продуманный план, состоящий из множества мелких, очень тщательно проработанных этапов, оказывается совершенно бессилен перед реальностью, которая — словно назло создателю плана — может до неузнаваемости изменить предполагаемое «поле боя», и сделать всю проделанную работу, совершенно бесполезной тратой времени. Ведь как совершенно верно утверждает пресловутый «Закон Мерфи» — Любой план предстоящего боя разваливается в самом начале столкновения с врагом. В то время как слепая импровизация, порой граничащая с идиотизмом, не загнана в строгие рамки, и позволяет человеку воплощать в жизнь такие вещи, до которых «противник», действующий по строгой схеме, может никогда и не подумать. Сейчас Райс шел как-раз таким путем — тупым, непродуманным, опасным, и похоже прекрасно работающим. Он сделал настолько идиотскую и между тем гениальную вещь, что впоследствии сам изумлялся собственной изобретательности. На самом деле он несколько преувеличивал свои способности, ибо однажды видел подобный трюк в мультиках. Он едва-едва успел переодеться в костюм, и спрятав манекен в одном из ящиков, встать на постамент. В костюме было жарко, маска пахла пылью, и Райса постоянно тянуло чихнуть, или почесать нос, а по пути он несколько раз был почти уверен что его раскроют. Но, все прошло куда удачнее чем он мог подумать. — Сомбра, я внутри. — - Произнес он, снимая с лица пыльную маску и вешая её на небольшой крючок, торчащий из капюшона. — — Замаскироваться под манекен, оригинально, возьму на вооружение. — - Бодро поддакнула хакерша, громко щелкая клавишами. — Ты имеешь доступ к картам этого места? — Спросил Райс, хватая труп бригадира за руки, и уже раздумывая куда-бы его спрятать. Волею судьбы, он оказался в небольшом, темном хранилище, очевидно расположенном где-то глубоко под землей. По сути это была небольшая прямоугольная комната с высокими, белыми потолками, под которыми висели несколько приглушенных ламп. Они мягко покачивались на холодном сквозняке, после жары на улице, это было райским дуновением. Стены и пол хранилища были укреплены белыми противоударными панелями. Они немного пружинили когда Райс ходил, постоянно меняя свою плотность в зависимости от давления — чем сильнее давишь, тем мягче становиться пол. Таким образом, разбить что-то хрупкое было практически нереально, но это не значило что невозможно — об этом говорила разбитая голова бригадира. Кровь от неё медленно растекалась по полу, полностью выдавая что здесь случилось что-то нехорошее. Не распакованные лоты, лежали в центре комнаты, образовывая массивный завал из металлических ящиков, поблескивающих в тусклом свету потолочных ламп. Самые дорогие лоты, уже были распакованы и поставлены на полки стеллажей, расположенных вдоль стен. Чего тут только не было: золотая сабля полковника Моррисона — врученная ему генеральным председателем ООН — целые комплекты медалей, и орденов водурженные на серебряные подставки; первое знамя «Овервотч» — изорванное, и покрытое следами сражений — и ещё много-много всего такого, что не представляло особенной финансовой ценности, однако несло глубокий сакральный смысл. Полки вокруг были оснащены новой, но уже ставшей привычной технологией мгновенного телепорта от «Вишкар» — когда наверху объявят лот, он тут же телепортируется в зал торгов. Согласно инструкции именно сюда стоило тащить самые дорогие вещи, и именно они уходили с молотка первыми, а все что подешевле обычно расходилось за второй день торгов, когда порядком подмасленные богатеи, уже были готовы покупать что угодно, даже по самой грабительской ставке. В дальнем конце комнаты расположилась бронированная диафрагментальная дверь, с кодовым замком. Это несколько озадачило Райса, который кода не знал и теперь рисковал оказаться запертым в хранилище. — Я над этим работаю… — - Ответила Сомбра. Звуки щелканья клавиш стали доноситься ещё яростнее, к нему добавился оглушительный звук хлюпанья кока-колы. — - Тут все засекречено, и запаролено по самое небалуйся. — Там должны быть стандартные коды доступа. — Пропыхтел Райс, оттаскивая труп к ящикам. — Попробуй вот этот код. Он медленно проговорил бессмысленный набор цифр и слов, попутно начиная подыскивать ящик подходящий по размерам под тело бригадира, и уже через минуту, обнаруживая подходящий. Райс опустил тело на пол, и схватив ящик за ручки, торчащие по бокам, вытащил его из общей кучи. Плоские ножки, противно заскрипели по полу, оставляя за собой две серые полосы и латинос даже на минуту испугался что кто-нибудь это услышит, и придет проверить, что гремит на складе. Но на его удачу, охрана внутри комплекса была не намного бдительнее своих товарищей снаружи, а как показали дальнейшие события, Райс мог спокойно устроить здесь небольшую войну, а никто бы и не заметил. Немного повозившись с замком на крышке ящика и поняв что она не откроется просто так, Габриэль попросту поддел её ножом, просунув его между магнитными замками — они были рассчитаны на удержание удара, воды, огня, чего угодно, но перед смекалкой пасовали. Стоило тонкому лезвию чуть-чуть пройти между магнитами, как замок посчитал, что что-то застряло при закрывании и с тихим щелчком открылся. Толстая крышка медленно поехала вверх, и из ящика вырвалось облачко пара образовавшегося из дезинфицирующего раствора, которым покрывают любой груз. Внутри, на подложке из мягкого пластика, к удивлению Райса лежало совсем немного вещей и все они были дополнительно завернуты в полиэтилен. Какие-то кубки, полученные неизвестно кем, за что и когда, очень короткая, почти игрушечная клюшка для гольфа (на ней стояла бирка, исходя из которой сей инструмент ранее принадлежал Торбьорну), свернутый вчетверо мундир и ещё какие-то мелкие свертки. Было и много хлама изъятого во время операций — различные идолы или редкое, но уже обезопашенное оружие, ранее принадлежавшее террористам, был даже небольшой омник-скарабей, навеки «заспиртованный» в колбе с ЭМИ излучателями в крышке. Все это добро пришлось вытащить наружу и взгляду Райса открылось по настоящему интересное зрелище. На самом дне, в тройном слое пластика, лежал небольшой бронированный ящичек с символикой «Хеликс» и подписью «зарезервировано». Под криво нарисованным символом, была большая, полустертая бирка «Овервотч» на которой жирным шрифтом красовалось «Конфискат — хранить, не открывать». На секунду Габриэль застыл, скованный неким любопытством. На фоне что-то трещала Сомбра, но её словесный понос и раньше казался незначительным, а сейчас и вовсе напоминал комариный зуд над ухом. Повинуясь неясному порыву, Райс вытащил ящичек наружу и аккуратно поставил на пол, задумчиво уставившись на него. В голове появилась странная мысль — «это не аукцион, это раздача уже купленного товара. Купленного или желаемого. У нас на складах лежало много такого, за что корпорации были-бы готовы развязать войну». Содрав липкую, пропитанную противопожарным гелем пленку, Райс дотронулся до ящичка. Металлическая поверхность была холодной и приятной на ощупь, а витиеватый узор, выбитый на ней, будто перетекал под пальцами. Что же внутри такое, раз это уже зарезервировали за корпорацией производящей оружие? Разумно предположить что что-то убойное и наверняка уникальное в своем роде, и как-раз такое сейчас могло бы пригодиться Райсу, у которого из оружия был лишь нож, и пистолет с отсыревшими патронами. Это было достаточной мотивацией чтобы без лишних раздумий открыть ящичек. Крышка легко поддалась напору и издав тихий щелчок, уехала в сторону, открывая глаза Габриэля прекрасное в своем исполнении зрелище. Внутри, лежали два боевых дробовика неизвестной ему модели. Изящная пистолетная рукоять исполненная из неизвестного материала, приятно напоминающего дерево, плавно перетекала в потрясающей красоты металлический казенник. По металлу шла мелкая резьба, напоминающая таковую на ящике, только её было гораздо больше, и она была специально подвержена воронению, чтобы быть четко различимой. Над казенником расположился не очень удобный механический прицел, установленный скорее из эстетических предпочтений, нежели для помощи в ведении прицельного огня. Дальше, шло массивное ложе из черного матового металла, в котором по вертикали расположились сразу два ствола, калибром больше привычного двенадцатого. Взяв один из них в руку, Райс понял что оружие хоть и кажется тяжелым, но на деле таковым не является, напротив, казалось дробовики были рассчитаны на ведение огня по-македонски. Это лишь подтверждало давно напрашивавшуюся теорию, о том, что это оружие сделано не людьми, слишком уж оно было совершенно и не интуитивно. В частности было совершенно неясно как перезаряжать сей агрегат, у него просто не было ни единого отверстия, куда можно было-бы затолкать «шелл».  — Интересно, зачем это понадобилось «Хеликс»? — Спросил у пустоты, Райс, решив что точно не оставит эти стволы здесь. — Ты закончил прятать труп? — Откликнулась пустота голосом Сомбры. — Не знаю что за коды ты мне дал, но они работают. Не везде, но работают. Камеры, сигнализация, часть систем жизнеобеспечения, под моим контролем, и ни один антивирус не начал ругаться. Это озадачивает. Зачем я тебе понадобилась, если ты знаешь коды безопасности? Я начинаю склонятся, в сторону своей теории. Ты работаешь на тайное правительство, да? — Чего? — Ошарашенно спросил Габриэль, уже закрепивший оба дробовика на поясе и теперь заталкивавший тело бригадира в освободившееся пространство. Благо его было много и здоровенная туша полностью уместилась внутрь, оставив на память пару огромных кровавых луж. — На тайное правительство. — Без зазрений совести уточнила хакерша, ещё больше удивляя Жнеца. Он слышал много бреда из области теорий заговора, но про тайное правительство люди перестали говорить ещё в середине двадцатого века. — Сам посуди, ты отлично осведомлен где находится секретный объект, не показываешь мне свое лицо, будто боишься чего-то, лезешь за никому не нужными казалось-бы данными, коды всякие знаешь… Точно говорю, ты агент тайного правительства! — Большего бреда я в жизни не слышал. Никакого тайного правительства не существует, скорее всего. Есть лишь заговоры! — С натугой ответил Жнец, пытаясь закопать ящик под грудой себе подобных. — Теории заговора, это же просто смешно!  — Ха, ты просто не нашел свою! — Парировала Сомбра, даже не догадываясь насколько точно ударила. — Ладно-ладно, я агент тайного правительства. — Устало оборвал её Габриэль. — Только отстань! Ты получила карты? — Только часть. — Коммуникатор Жнеца беззвучно задрожал, и на его экране вспыхнула мало понятная схема, состоящая из кучи переплетающихся между собой линий. — Похоже кто-то пытался стереть часть данных, но не довел дело до конца, а может уничтожил только важное. — Иными словами, мы понятия не имеем где серверная… — Ну, не сложно догадаться… — Протянула Сомбра, голосом полным превосходства. — Тот кто удалял данные, был скорее всего дилетант. Уменьш масштаб карты и ты поймешь о чем я говорю. — Ну-ка… — Пальцы Раса поползли по тачскрину, уменьшая изображение. Чем дальше он отдалялся, тем больше смысла приобретали черточки и пунктирные линии, перекрывающие экран. Они медленно превращались в очертания коридоров, комнат и лестниц, образующих весь подземный комплекс. По сути, это было сравнительно компактное убежище, имеющее весьма запутанную систему коридоров и залов — без карты можно было блуждать по кругу пару часов, хотя формально ты не выйдешь за пределы холма под представительством — коридоры раздваивались и расстраивались, плеяды комнат, лестницы и десятки мелких переходов граничили со складами и архивами. Габриэль, как человек немного знакомый с фортификацией, тут же произвел сравнение с крепостью — комнаты располагались таким образом, будто их планировали для длительной обороны от наступающего противника, нежели для работы. В центре комплекса был большой квадратный зал, от которого во все стороны расходились четыре главных коридора, и ещё несколько служебных, полнящихся пометками «высокое» напряжение, и прочими техническими символами. От этих «ветвей» почковались «листья» — кабинеты, и другие коридоры, постепенно становящиеся все меньше и меньше. Разноцветными полосками отображались переплетения труб водопровода, и проводов — постепенно их становилось так много, что отдельные участки напоминали радугу. Глаза Жнеца скользили по названиям — склады, архивы, номера кабинетов, комнаты отдыха и различные подсобки, все это было привычно и нормально — схожая планировка была в большинстве зданий «Овервотч», ведь строились они приблизительно похожим образом. Но здесь, в отличие от более привычных карт, не было ни единого намека на серверную, или какой другой хаб данных. Во всяком случае Жнец их не видел.  — Я ничего не вижу. — Прямо сказал он, на всякий случай ещё раз осматривая запутанную карту. и убеждаясь что ничего не пропустил. В ответ в наушнике раздалось ехидное хихиканье, которое мог издавать только человек, потешивший чувство собственной важности. — Квадрат в центре! — Выпалила Сомбра, когда Жнец уже начал терять терпение, выражая это в глухом скрипении зубами. — Смотри, он слишком большой, и перекрывает несколько других помещений, а коммуникации будто уходят в пустоту! Действительно, то что он изначально принял за огромный зал для проведения каких-то торжественных мероприятий, выглядело скорее как прискорбный пробел в карте. Пустота, специально потертая неизвестным вредителем. — Сервер, да ещё и такой важный, штука большая, и греется наверняка как паровоз. Системы охлаждения должны жрать много энергии, или если оно жидкостное, иметь блоки выпаривания. Я честно сказать не вижу здесь ни одного помещения подходящего под эти условия, зато ели ты взглянешь в верхний край карты, то увидишь трубу, помеченную «каплей». — Вижу. — Райс провел пальцем по указанной коммуникации. На первый взгляд она была ничем не отличима от окружающих её структур — проводов, труб и вентиляционных шахт — за исключением того, что эта труба шла прямо, как рельса, и обрывалась как-раз в пустом пространстве. — Я подняла кое-какие справки… — Сомбра смачно зевнула, одновременно продолжая тарабанить о клавишам со скоростью пулемета. Оставалось лишь гадать как она успевает все и сразу. — Эта труба идет прямиком от криогенного завода. Угадаешь с одного раза, что там производят? — Жидкий азот. — Не задумываясь произнес Жнец. — В этом есть смысл. Поместив блоки сервера в него, конструкторы убили двух зайцев сразу. Им не нужно много места если организовать дренаж до завода и обратно, и в то же время это невероятно эффективно. — Молодец, снимаю перед тобой сомбреро… — Ты сможешь туда меня провести? Сам я тут скорее всего заблужусь. — В отличие от многих, Габриэль Райс никогда не боялся показаться слабым, прося о помощи. Что значит общественное мнение, на фоне эффективной работы? В его глазах престиж не значил ничего, а вот результат, точно дала понять кто и чего стоит… — Это будет посложнее чем на поверхности, но думаю смогу. Надо только определить где ты, выйди к камерам. — Попросила Сомбра, с шумом втягивая в себя напиток. На фоне раздался какой-то стук и звуки падающих коробок. Райс ещё секунду постоял, собираясь с мыслями и кинув последний взгляд на пятна крови на полу, приступил к действию. Он не имел права отступить, впрочем, это делать было уже давно поздно. Жнец медленно подкрался к двери ведущей наружу и приник к ней ухом, пытаясь расслышать — ходит ли кто-нибудь в коридоре. За слоем металла царила тишина, однако это не означало что там никого нет, если снаружи есть часовой, то он скорее всего просто стоит, а учитывая общий уровень местной дисциплины, Райс был уверен, что он будет убивать время за просмотром новостей на телефоне, или слушая музыку. Ещё несколько секунд ушло на открытие кодового замка — без помощи Сомбры, Жнец скорее-всего застрял бы тут очень надолго, или вовсе навсегда — и диафрагма двери бесшумно разошлась, впуская внутрь пронзительный белый свет, которым был освещен внешний коридор. Райс застыл в позе манекена, стараясь не дышать и не шевелиться. Если поблизости хоть кто-то, он точно придет проверить почему открылась дверь, будет немало удивлен атакой стоящего костюма. Но, шли минуты, а любопытных не появлялось, даже грузчики похоже забыли про своего бригадира (на самом деле они активно заливались пивом, радуясь столь долгому перерыву). Жнец присел на корточки и осторожно выглянул наружу, попутно натягивая на лицо маску «ворона». Он все ещё не очень доверял своей невидимой спутнице — ведь она не более чем призрачный голос, доносящийся из наушника, и совершенно неизвестно что у неё там на уме. Сейчас она на его стороне, но пройдет пара мгновений и все может перевернуться с ног на голову, это было нормой в хакерском сообществе… На память тут же приходила легендарная программная война, разгоревшаяся в сетевом пространстве сразу после омнического кризиса — тогда тонны военных программ, и видов самокопирующегося кода используемых омниками, неизвестным путем попали в сеть. Будучи в открытом доступе, они попали на компьютеры миллиардов пользователей, заражая или модифицируя их под себя. До сих пор эксперты не могли точно определить что заставляло обрывки кода, самостоятельно развиваться — быть может это была предсмертная агония искусственного интеллекта, пытающегося спрятаться на ПК людей, а может и последняя мстительная атака. Но так или иначе, обрывки кода были быстро обнаруженные хакерами. Те быстро осознав какой потенциал кроется за строчками малопонятного кода, начали использовать их в самых необычных делах, от мелких хулиганств, до полномасштабных взломов военных объектов. В сеть попадали личные данные пользователей и секретные документы из правительственных банков данных, за два дня несколько Швейцарских банков, были опустошены хакерами, а на фоне вскрывшейся информации в Италии едва не разгорелась революция. Кибер-террористы быстро поделились на фракции и от простого троллинга устроили войну за контроль над сетью. Это был кошмар. На протяжении недели сбоило и отключалось все что только могло — было нарушено теле и радиовещание, сайты и целые базы данных подвергались массированным атакам, и взлому. «Горели» сервера, бесследно исчезали миллиарды долларов, лежащие на банковских счетах, а на фоне этого процветали убийства (особенно отметилась гибель бельгийской хакерши — её домашняя техника была взломана. Умное массажное кресло — столь популярное тогда — повинуясь приказам извне, сломало хозяйке ноги и руки, оставив умирать от болевого шока), предательства и воровство у своих. Габриэль успел насмотреться на это, тем более что именно техническому отделу «Блэквотч» пришлось разгребать весь тот хаос, что устроила толпа хакеров. Скорее всего Сомбра была одним из них (Райс ещё не знает сколько ей лет), а значит и доверие ей надо оказывать самое малое… …В обе стороны от двери, тянулся широкий коридор с высокими хорошо освещенными потолками, поперек которых были перекинуты усиливающие балки. Они просвечивали сквозь плотный слой побелки, будто в потолок были вбиты громадные каменные гробы или надгробия. На самом деле это были обычные блоки армированного бетона, предназначенные для укрепления конструкции, их прочность была достаточна чтобы выдержать активный артиллерийский обстрел. Между ними, под кристально чистыми стеклянными панелями расположились ячеистые лампы дневного света, горящие настолько ярко, что даже затемненные линзы маски «Доктора» не давали полной защиты от яркости. Холодный и безжизненный он казался потусторонним, а любая поверхность, попадающая в него, начинала казаться стерильной, как больничные инструменты. Между панелями, виднелись округлые головки камер наблюдения и прочих датчиков слежения. Они медленно вращались, улавливая каждое движение в коридоре и когда Райс выглянул наружу, сразу четыре камеры рванулись в его сторону. Жнецу было не миновать беды, если бы в последний момент, зрачки камер вдруг не окрасились в фиолетовый, а оператор — сидящий за пультом безопасности, вкушая огромный бургер — не увидел как по камерам начинают бегать загадочные помехи. Пол коридора укрывала уродливая темно-серая плитка, некогда покрытая каким-то незамысловатым рисунком или узором, от которого к нынешнему моменту остались лишь какие-то черные разводы, неприятно напоминающие уличную грязь. Многие плитки были расколоты или смещены и мягко похрустывали под ногами идущих людей, а тяжелые металлические колесики тележки — привезшей сюда большую часть грузов — и вовсе вызывали настоящую феерию из хруста, и треска. Стены, были укрыты плохо подогнанными металлическими панелями, поверх которых изредка виднелись головки массивных заклепок, позволяющих понять, что бункер не лишен противоатомной защиты. Через каждые пять метров, в стене красовались двери-диафрагмы, над которыми мерцали голографические таблички с номерами складов, или принадлежности к какому-то иному техническому отделу. Они дергались и переливались всеми оттенками фиолетового, синего, и зеленого, постоянно то разбиваясь на пиксели, то собираясь обратно в единое целое. Часто между дверьми висели небольшие информационные панели, напротив которых стояли потрескавшиеся кожаные диванчики, для отдыха персонала. За те несколько дней, что подвал не принадлежал «Овервотч», никто ещё не успел перепрограммировать их и на широких экранах мелькали плакаты по технике безопасности или очередная дебильная агитация, призывающая подростков от 16 лет немедленно вступать в ряды юных оперативников «Овервотч». Где в подземном бункере агитаторы собирались искать «подростков от 16 лет» не уточнялось, а сам вид плакатов был настолько измученным, что от него хотелось рыдать. Левая часть коридора, уходила далеко, но в её конце был вполне различим тупик, заваленный целой кучей ящиков, и каких-то грязных коробок, очевидно вытащенных из неведомых недр бункера. Там же уперевшись в стену, стоял омник-уборщик, бубнящий что-то себе под нос и размахивая давно разряженной ионной шваброй. Другое направление казалось более привлекательным — там начиналась небольшая развилка, из двух коридоров, ведущих в разные направления. — Ты меня видишь? — Шепотом спросил Райс, распрямляясь и выходя в коридор. Холодный сквозняк, близкий по силе к ветру, всколыхнул полы его костюма, осыпав все вокруг кучками пыли. — Угу, уже определяю где ты. Это займет какое-то время… — Принял. — Пробурчал Жнец. Он осторожно двинулся вдоль стены, огибая двери и диванчики. Каждый шаг он делал с превеликим вниманием, стараясь ничем не зашуметь, и не хрустнуть случайной. Это давалось с большим трудом, ведь костюм чумного доктора не был предназначен для скрытного перемещения, а армейские сапоги с подошвой на мягкой основе, которые обычно были бесшумны, нынче висели за спиной Райса. Тяжелая кожаная обувка чумного доктора скрипела и постукивала оббитыми железом каблуками, а потому Жнецу пришлось приложить все свои навыки, чтобы скрыться. Добравшись до развилки, Жнец встал все в ту же позу «манекена», рассчитывая что его примут за оставленный здесь лот. Коридоры ничем не отличались от того из которого вышел Райс, все те же утилитарные пространства, без единой живой души, за исключением того, что дверей в них было больше, а в конце левого коридора, был включен потрескивающий силовой барьер. Где-то там слышались приглушенные голоса грузчиков и треск катящихся по полу тележек. Ветер, ране замеченный Габриэлем, вырывался с другой стороны, откуда-то из недр базы. Выдохнув, он заметил как сквозь маску проходит полупрозрачный пар, оседающий на плаще и тут же превращающийся в маленькие капельки льда. По полу шел вполне различимый сквозняк, от которого одежда Жнеца продолжала колыхаться.  — Я тебя нашла… — Бодро возникла Сомбра. — Классный костюмчик, как-раз чтобы прятаться в хорошо охраняемой подземной базе. — Сам не в восторге… — Прошипел Райс, жалея что не потратил десяток минут и не стянул с себя эти шмотки. — Ну, добрый волшебник, куда мне идти? — Для начала прямо… — И на коммуникаторе Габриэля вспыхнула точка, обозначающая его местоположение. Саундтрек ProtoU — Glass Fractals. …Габриэль зловещей тенью крался по базе, замирая и пытаясь слиться с окружением. Получалось у него плохо — здоровенный мужик в странном костюме везде казался не к месту — но не сказать чтобы кто-то активно пытался заметить шпиона. Сомбра успевала вовремя отключать все камеры и сигнализации, гарантируя скрытность перемещения, а охрана была явно занята чем-то более важным нежели патрулирование. За все то время, что он шнырял вокруг, лишь один раз, мимо него нестройной колонной прошагали шестеро полицейских, которые даже не обратили на него внимания. Но несмотря на это Жнец двигался очень медленно, обязательно заглядывая за каждый угол и подолгу стоя на одном месте, напрягая слух. Всего несколько дней назад, здесь царила жизнь, десятки и сотни рабочих, суетились разнося по архивам новые материалы, теперь же, в воздухе зудела зловещая тишина, развеиваемая гулом рециркулированного воздуха, ледяными потоками сочащегося сквозь тонкие вентиляционные отверстия под потолком. Она была ощутима, как газ витающий у самого лица, заставляя спину покрываться колкими мурашками. Каким-то волшебным образом, подвал водил Габриэля в жесткий ступор, а мозги усердно искали причину для паники, постоянно заставляя Жнеца застывать от звука собственных шагов. Коридоры вокруг казались слишком одинаковыми и запутанными, и довольно часто возникало зловещее ощущение что Жнец ходит по кругу. Вокруг сменялись одинаковые декорации, неумело собранные каким-то театральным художником — диванчики, потрескавшиеся в одни и тех же местах, двери, расположенные на одинаковом расстоянии, камеры и силовые барьеры, сквозь которые Жнец спокойно проходил, все это калейдоскопом мелькало на грани зрения, вызывая легкое головокружение и даже панику. Не было никаких обозначений или названий, лишь все те же голографические малоинформативные таблички, от одного взгляда на которые, чувство головокружения лишь усиливалось. Непонятно как вообще можно было здесь работать, и уж тем более как грузчики ориентировались в таком пространстве — тут ничего не стоило заблудиться. Собственные ощущения вместе с чувством направления, откровенно лгали ему, сбивая с толку. Едва пройдя один коридор и миновав пару однообразных комнат, он попадал точно в такие же, будто все начиналось заново. Лишь задорный голос Сомбры, приобретающий все больше человечности, позволял не поддаться иллюзиям, и следовать дальше. Медленно, но верно «точка», а карте, ползла к цели. Двери и защитные системы как по мановению волшебной палочки раскрывались перед ним, открывая доступ к срезам. Райс миновал не меньше десятка длинных коридоров и сквозных комнат, в которых не было ровным счетом ничего, кроме пустых стеллажей и распотрошенных картотек, валяющихся на полу, и за все это время, кроме единственного патруля, заметил лишь парочку охранников. Копы сторожившие внутреннюю часть здания принадлежали к другому департаменту, были лучше снаряжены и обучены, нежели товарищи снаружи, однако их уверенность в полном контроле над ситуацией сводила эти плюсы на нет. Вместо того чтобы следить за проходами, регулярно обходить все помещения, двери и отдушины, сквозь которые мог проникнуть нежданный воришка, или террорист, они предпочитали собираться в небольшие кучки, и обсуждать какую-нибудь фигню, вроде приближающегося чемпионата по футболу. Обсуждая игру они всеми силами старались скрыть некоторую нервозность, навязанную недавними происшествиями — у многих были друзья в «Овервотч», другие совсем недавно ушли со службы подавшись в полицию и шок ещё до конца не прошел. Так или иначе, но бдительность была на предельно низком уровне. Райса это одновременно радовало и раздражало, будь он командиром этих оболтусов, то за такое раздолбайство утопил бы их в первой же луже. И без помощи Сомбры, пройти мимо них не представляло никакой сложности, но чем дальше он заходил, тем больше становилось постов охраны. Вскоре, Райс едва не уперся носом в оборонительную турель, которая решила проверить кто-там шастает. Кусок пола с воем ушел вниз и вместо него, облаке пара и дыма, поднялась металлическая полусфера, под которой на бронированных пилонах зависли укороченные шестиствольные пулеметы. Зрачок камеры, встроенный между них, заискивающе уставился в глубину коридора и Жнец едва успел перекатиться за очередной диванчик. Он замер, стараясь не издавать ни звука — это была старая турель, ещё времен хронического кризиса и в ней ещё не было столь совершенных устройств обнаружения жизни, как на современных, но в отличие от них, эта паскуда, была абсолютно автономной. Сомбра ничем не могла помочь Жнецу. Камера осмотрела коридор, ненадолго задерживаясь на каждом объекте, а потом издала странный писк и турель успокоившись, исчезла в полу. Жнец вздохнул — секунда промедления, и его бы превратило в швейцарский сыр… …Дальше начинался уже вполне рабочий блок, и Жнец вздохнул спокойно. Ужасающая утилитарная однообразность, сменилась более привычным для человека обжитым видом. Переход был столь резким и неожиданным, что на секунду Райс подумал что попал в другое здание. Только что под его ногами хрустели плитки, а теперь мягко шуршал грязный серый линолеум, а металлические плиты стен, сменились пластиковыми, имитирующими дерево, или обычной краской, нанесенной поверх армированного бетона. Темно-зеленый оттенок был приятен глазу, хотя и навевал странные мысли об больницах, и расстрелах (это называлось «синдром зеленой стены», за все те годы что люди красили стены важных учреждений в один и тот же цвет, у них на инстинктивном уровне выработалась неприязнь к подобным оттенкам). По ним скользили неприкрытые связки кабелей и проводов, среди которых затесались прозрачные трубки пневматической почты, оставшейся с незапамятных времен. Жнец медленно шел сквозь распахнутые настежь двери и шлюзы — блокировавшие особенно важные части комплекса — проходя насквозь бывшие рабочие места, и приемные залы. Они наводили особенно зловеще чувство, не-то тревогу, не-то любопытство, заставляющее нервы загадочно трепетать. Само осознание, того что ты стоишь в самом центре организации, уже не существующей, но до того великой… Это было сродни путешествию по заброшенным городам послевоенной Европы — такое же чувство печали и любопытства. Дух людей ещё неуловимо витал вокруг. Он был во всем. Стены кабинетов укрывали наслоения календарей и фотографий, висели знамена и плакаты, подбадривающие работников. В горшках стояли ещё зеленые растения, а на крючках висела забытая кем-то одежда. На полках шкафов нетронутыми оставлены папки и книги, в спешке вскрытые картотечные шкафы истекают бумагой (бумажный кризис ещё только впереди) исписанной непонятными строчками. На стенах до сих пор висят включенные электронные карты и вращаются полупрозрачные голограммы, поверх которых повисли последние запросы. Плотные ряды старых столов и кресел, ранее занимаемых сотрудниками были завалены уже никому не нужными документами, и информационными планшетами, многие компьютеры были до сих пор включены, а когда Райс прошел сквозь комнату отдыха, то увидел еду, лежащую на тарелках. Она уже начала гнить, и покрываться желтоватой плесенью, распространяя умопомрачительный сладковатый запах, от которого все горло покрывалось слизью. Казалось люди ушли всего минуту назад, оставив все дела и скоро вернуться, чтобы продолжить, а от осознания что этого никогда не случиться, невольно становилось грустно. Людей тоже стало больше, но они как и прежде, не обращали на новичка никакого внимания. Это были последние сотрудники уже официально распущенной организации — горько вздыхающий клерки и архивариусы, бродящие меж своих рабочих мест, словно призраки навеки прикованные к ним. На этих людей было жалко смотреть, многие работали в «Овервотч» ещё с войны и столь неожиданный крах в единый миг подкосил их. Не нужно было спрашивать как они себя чувствуют, это было видно и без слов — пустые, будто ослепшие глаза, глядящие сквозь пространство и время, сутулая походка и обвисшие плечи, на которые в единый миг обрушилась вся тяжесть мирского бытия. В последствии многие из них так и не смогли сжиться с мыслью что все кончено, но каждый по своему — кто-то сбивался в клубы ветеранов, другие всеми силами пытались реанимировать уже давно остывший и разложившийся труп организации, третьи же просто свели счеты с жизнью, решив что их время прошло. Те жуткие некрологи, что публиковали газеты спустя недели, были далеко не последними и смерть получила даже больше душ чем ей причиталось по контракту… …Райс прошел сквозь несколько офисных помещений, и коридоров, не потревожив ни единого человека. Как призрак, или ужасающий фантом, он просачивался за их спинами, скрываясь в тенях или наоборот на самом видном месте. Каким-то чудом, он успевал перейти из одного офиса в другой, вовремя закрывать за собой двери или скрываться за мебелью. Сомбра по мере сил помогала ему и веселилась сама, беря под контроль различный хлам, валяющийся вокруг, постепенно превращая жизнь рабочих в настоящий хоррор про приведений. Случайным образом включался и выключался свет, кулеры с водой окатывали проходящих мимо людей кипятком, звонили телефоны, двери закрывались и открывались сами собой (один раз Сомбра заманила охранника в комнату, включив там свет, и закрыла за ним дверь. На крики и удары прибежала целая толпа любопытных, и Жнец незамеченным прошел через полный народу зал), порой ударяя кого-нибудь по лицу. Каждый раз когда это происходило, хакерша заливалась злорадным смехом, от которого у Жнеца уже зудело в ухе. Ему самому было не до смеха. Несколько раз он прятался под столами, переползая в соседние ряды офисов, дважды, пришлось залезать в шкаф, стоя между забытых кем-то курток и халатов, а один раз, он даже воспользовался своим костюмом. Это произошло, когда Райс проходил сквозь небольшой конференц-зал из которого уже успели убрать все стулья, и уже начали отламывать сцену, с помощью ломов обнажив её подноготную. Он уже был готов уйти, когда трое рабочих пришли за последними стульями, сиротливо стоящими в углу. Надо признать они были немало удивлены, увидев прислоненный к стене манекен чумного доктора — побродив вокруг него, и потыкав в него пальцем, они пожали плечами и ушли, так и не услышав как манекен облегченно вздохнул, отгоняя на задворки своего сознания вновь вспыхнувшую волну жажды убийства. После этого преград уже почти не встречалось (если конечно не считать два немногочисленных патруля охраны, которые бесцельно бродили в комнатах, подгоняя рабочих, таскающих коробки с документами, от одного стола к другому), он за пару минут прошел через несколько пересекающихся коридоров и спустившись по небольшой квадратной лестнице вниз, оказался практически в самом центре пустого места на карте. Это была небольшая, совершенно пустая комната с двойными дверьми, за которыми скрывалась блестящая металлом кабина лифта. Жнец, осторожно зашел в неё — стандартный грузовой лифт, с серыми, хорошо отполированными стенами и толстой внутренней дверью. Рифленый пол, был испещрен следами от многочисленных грузов, затаскиваемых сюда поколениями роботов-погрузчиков, а в левом углу, в специальной стойке, расположилась парочка явно пустых баллонов из-под какого-то газа. Вокруг них была полувысохшая молочно-белая лужа. Противоположную стену, украшал ярко-красный аварийных щиток, со встроенным кислородным баллоном. Он был нужен для того чтобы люди не задохнулись, если кабина будет разгерметизирована. Насколько Райс знал, такие лифты для наибольшего ускорения, спускались по вакуумной шахте, повинуясь воле магнитных стопоров. В зависимости от смены полярности магнитов, лифт либо ехал быстрее, либо замедлялся, а отсутствие воздуха облегчало процесс, но делало спуска смертельно опасным при аварии. Звучащее удобным на словах, на деле это означало несколько сложностей, в частности, в таком лифте из-за магнитных полей, почти не работала связь или иная радиотехника, а блоки питания, установленные под полом лифта, имели гадкую особенность быстро перегреваться, и даже взрываться. Однако скорость подобных лифтов, оправдывала любую ненадежность. Бросив непритязательный взгляд, Жнец не увидел никаких защитных систем, лишь панель для выбора этажа, на которой красовались всего две кнопки — «вверх» и «вниз».  — Странно. — Габриэль захотел почесать подбородок, но вовремя вспомнил что на нем маска, и ограничился нервным облизыванием усов. — Я уже близко, но тут нет никакой охраны… Никого, ни единого человека, или дрона. Будь я менее осведомлен, решил бы, что это спуск на какой-нибудь технический уровень… — Я тебя не вижу… — Поделилась новостью Сомбра. Её техника явно не дружила с электромагнитами. — Дальше ты один, но на всякий случай, я выключу охране связь. У тебя есть где-то десять-двадцать минут, прежде чем они разберутся почему в эфире помехи, и попробуют все восстановить. — Принял… Тут магнитный лифт, придется спускаться… — Жнец не раздумывая нажал кнопку «вниз». Сначала ничего не произошло, и Райс подумал что лифт сломан или обесточен, но затем, одна из панелей на стене бесшумно отъехала в сторону и под ней появился сканер, настойчиво требующий приложить ладонь. Сразу стало ясно почему нет защиты. Генетический сканер — простой, как удар камнем, и надежный как кольт 1911. Если незадачливый воришка решит попробовать положить ладонь, то система его не опознает, а просто закроет в лифте, и вызовет охрану. «Ха, не думали что я могу зайти на огонек? Да?» — Подумал Габриэль стягивая перчатку с правой руки и прикладывая её к сканеру. Как глава «Блэквотч», он имел максимальный уровень допуска, и если никто не перепрограммировал датчик, то все будет в порядке. — Странно… — Сквозь слабые статические помехи зашебуршалась в ухе Сомбра. — Система глючит… Она говорит что в здании Габриэль Райс, и в то же время, база данных утверждает что он мертв… Интересно… — Ты можешь удалить это из логов? — Слегка обеспокоился Жнец, убирая руку, и тупо глядя как прибор думает, пытаясь разобраться в своих алгоритмах. Интересно, какой скрипт победит, тот который приказывает выполнить приказ, или тот что вызовет охрану? — Могу… Тут вообще много чего интересного… Этим лифтом уже давно не пользовались внеплановой смены охранного персонала, и последний раз… Шесть дней назад. Кто-то отправлял стандартную форму запроса, и получив отказ, попросту взломал базу данных. Очень криво взломал надо сказать, столько следов и мусора… Фи… Это явно не кто-то из моих знакомых. Дилетант, но в эффективности ему не откажешь. В защитных системах дыра размером с Марс, и её даже не пытались маскировать. Не понимаю, почему никто не засек этот взлом? Топорно, очень топорно, но этому счастливчику хватило ловкости чтобы убрать упоминание о своем генетическом следе. Но, судя по программным «следам», он либо торопился, либо был уверен, что бояться нечего и забыл стереть дату в логах. Получился забавный пустой файлик (Сомбра хихикнула). Может это и был тот самый Райс? Но тогда зачем он сейчас вернулся… Стоп! — В голосе хакерши скользнуло откровенное удивление. — Тут что-то нечисто! Либо у тебя в кармане завалялся генетический материал Габриэля Райса, либо… Это ты! Ты Габриэль Райс! — Заметь, я этого не говорил… — Огрызнулся Жнец, мысленно умоляя сканер работать быстрее. В тот же миг, его панель загорелась зеленым, издав характерный «плиньк», а сверху загорелась надпись «Доступ разрешен». Лифт издал тонкий свистящий звук, похожий на вой напуганного попугая и дверь с лязгом закрылась, заключив Габриэля в бликующую в свете единственной лампы железную коробку. Торжествующий смех Сомбры заглох, сменившись тишиной, сквозь которую прорывались звуки статики. Жнец сморщился и выключил наушник, не желая слушать помехи. Пару секунд он стоял, на месте, и до ушей пассажира донесся скрип сервомоторов, открывающих защитные переборки, расположенные в шахте, а потом кабина рывком устремилась вниз… …Сказанное Сомброй немного обеспокоило Жнеца. Кто-то обладающий высоким уровнем допуска, побывал здесь столь недавно, и сделал что-то явно нелицеприятное. Не надо быть гением, чтобы сопоставить удаленную часть карты, и стертые показания логов. Людей настолько осведомленных об тайнах «Овервотч» и имеющих возможность столь нагло действовать, можно было сосчитать по пальцам, и никто из них, не исчезал из поля зрения агентов Райса в последний месяц. Помимо прочего, неизвестный действовал с «изяществом» штурмовой группы, не став взламывать защиту, а сломав её до основания, и даже не подчистив за собой «хвосты». Это значило две вещи: либо это была заранее заготовленная брешь в защите, либо взломщик был уверен, что никто не станет проверять систему. Второе казалось куда более логичным и зловещим, ведь в теракте погибло почти все крыло кибербезопасности. Никакого сканирования или постоянного мониторинга, даже по времени идеально совпадало — раннее утро. Пока Райс и Джек дрались, кто-то уже проник в здание представительства, и ждал пока не произойдет взрыв. Под прикрытием паники и неразберихи, никто бы не стал искать единичный взлом. Это бы оставалось незамеченным ещё долгие годы, если-бы не Райс, решивший вмешаться. «Странно» — Подумал Райс, прижимаясь спиной к стенке лифта и ощущая как от него исходит вполне ощутимая вибрация, навязчиво напоминающая стук колес поезда. По коже побежали неприятные мурашки, вызванные зарождающимся ощущением того, что он вляпался в историю куда более серьёзную чем думал. — «Время и дата подозрительно близки к теракту… Не думаю что это совпадение. Этот некто точно знал куда и зачем лезет, и порядком наследил, будто знал, что некому будет проверить… Кажется я на нужном пути…» В этот момент лифт начал замедляться, натужно подвывая постепенно сходящимися тормозными блоками, и вскоре замер, мягко уперевшись в стопор. По ногам ударило, заставив тело Жнеца содрогнуться, и он уже было собрался покинуть лифт, однако двери не торопились открываться. Отполированный металл мягко поблескивал в свете ламп и на нем отражалась мрачная фигура пассажира. Райс сделал пару настороженных шагов, пытаясь осознать причину задержки. Как всегда первой вскрикнула паранойя, благодаря которой в его голову закралось нехорошее подозрение, что сработала какая-то невидимая сигнализация, и снаружи его уже ждет группа захвата, и по кабине лифта гуляют десятки лазерных прицелов. Чисто рефлекторно, Габриэль положил ладони на рукояти дробовиков, ощущая их приятный вес, и холодную фактуру металла. Она была так приятна, так прохладна и жестка, что мощь, проступала сквозь перчатки, вызывая настойчивый зуд в ладонях. Оружие будто само просилось в руки, нашептывая на ухо короткие фразы «используй нас… Принеси в мир боль… Громи их черепа… Устрой бойню…». Этот шепот, таящийся где-то на грани слышимости, был таким заманчивым и сладостным, что когда двери лифта начали медленно расползаться в стороны, Жнец почти поддался его зову. Пальцы крепко сжали оружие, готовясь рвануть их наружу и моментально спустить курки. Но, вопреки опасениям, за дверями лифта не скрывалось ни одного врага, желающего убить Жнеца. Отчасти это вызвало у него неприятное разочарование, все происходило как-то слишком уж легко, а как известно «если ты делаешь что-то слишком просто, значит ты делаешь это неправильно». Глянув вперед, Жнец невольно скривился — он будто оказался в отсеке МКС, в период её расцвета. Перед лифтом шел длинный, восьмиугольный коридор отделанный идеально-гладкими, на первый взгляд, панелями из белого металла, и пластика. Они были плотно подогнаны друг к другу, но наметанный взгляд Жнеца, легко вычленил почти незаметные швы, обозначающие сдвигающиеся люки. Вдоль углов, шла яркая разметка, чей свет вызывал неприятное жжение в глазах, и заставлял стены светиться, от гладкости. В полу было несколько решетчатых секций, сквозь которые густым, молочно-белым туманом валил ледяной пар, оседающий на решетках в виде тонкой изморози. От него воздух был нереально влажным, и холодным, и отдавал какой-то химией, наподобие хлора, или хладагента. На всем вокруг красовались крохотные капли конденсата, а одежда Жнеца тут же намокла, став тяжелой, и неповоротливой, как первые образцы силовой брони. Сквозь щели в маске тут же пошел пар — вокруг было никак не выше нуля градусов по Цельсию. Это был неестественный, промораживающий до костей химический холод — так морозить может только жидкий азот, трубы с которым можно было разглядеть сквозь решетки. В конце коридора, была громадная герметичная, противоатомная дверь, с не менее громадным штурвальным замком. Она тоже была покрашена в белый, и если не знать, что она как минимум, метр толщиной, то можно было-бы подумать что она легче пера. Сбоку от неё, красовалась утепленная белая дверь с надписью «пост Охраны! Приготовьте ваши документы!». Где-то за два метра до неё, был припаркован миниатюрный погрузчик, с огромным металлическим ящиком на «вилке». Сквозь открытую крышку проступили горловины уже увиденных в лифте баллонов. На первый взгляд, все опять казалось проще пареной репы, и только Жнец, вторично осознал, что только он, видит простоту в происходящем. Перед ним был далеко не безопасный проход, а коридор-смерти — идеальная система защиты. Все эти панели на стенах, скрывали за собой десятки турелей и лазерных датчиков в купе с силовыми полями, а пол наверняка в случае угрозы, просто исчезает, радуя злоумышленника купанием в жидком азоте. «О таком Сомбра явно не предупреждала» — Подумал Жнец, как-то не решаясь сделать шаг вперед. Если система опознала его, то все должно быть отключено, но что если бойцы на посту охраны, сейчас смотрят в камеры, и видят лишь зловещего мужика в костюме чумного доктора? Райс снял с пояса один из декоративных мешочков и кинул его перед собой. В ту же секунду, одна из панелей на стене с лязгом перевернулась, демонстрируя многоствольный лазерный излучатель, почти-что корабельного калибра. Однако, это была лишь пустая демонстрация огневой мощи — тонкий лучик сканера, прогулявшийся по мешочку, не опознал в нем угрозу, и турель вернулась в свою ячейку. «Работает, сука… НО выбора у меня особенно нет, либо уйду и никогда не узнаю правды, либо превращаюсь в мелкозернистую пыль.» — Последнее не очень радовало, но в глазах Жнеца, выбора действительно не было, и он зажмурившись сделал шаг. Ноги ударили по полу. Шаг. Два. Три. Открыв глаза он понял, что турели по прежнему в стенах, и выдохнув уверенно пошел вперед. Ничто так не радовало сердце, как доступ уровня «Блэквотч». Он уже почти дошел, когда дверь поста охраны запоздала распахнулась, выпуская наружу облако пара. Райс рефлекторно прижался к полу, в поисках укрытия. . Из-за неё вышел солдат, одетый в громоздкого вида утепленную броню, состоящую из монолитного нагрудника, по краям которого шел мех, и сегментированные набедренные блоки. Правое плечо украшал наплечник из противоударного геля, похожего на плитку белого шоколада. Через него был пропущен белый трехточечный ремень, на котором мирно болтался небольшой, но достаточно мощный ПП «Метель», предназначенный специально для пониженных температур. Внешне он напоминал старый-добрый МП-5, модификации К, но изначально конструировался для боевых действий в космосе, компанией «Лу Чен Интерстеллар», а потому весь сиял футуристичными обвесами. Голову бойца защищала обычная вязаная шапка и респиратор, защищающий от постоянного вдыхания паров жидкого азота, а на руках были забавные варежки, с вырезом для указательного пальца. Под доспехом были раздутый комбинезон укрывающий утепленные берцы, и бушлат, в зимнем, белом камуфляже, с темно-пурпурными знаками наемнической бригады «Преторианцы». «Норвежцы…» — Мысленно сплюнул Райс стремительно обдумывая что делать дальше. Он много знал об парнях служащих в этой бригаде — хорошо действуют в команде, а при хорошей тактике, и командире, способны творить чудеса, но легко поддаются смятению, если план не срабатывает, или попадают в засаду. — Эй! За мной кто-нибудь закроет? — Крикнул норвежец в глубины КПП, на слегка грубоватом английском. Ему в лицо вылетело плотное облачко желтоватого пара, пахнущего супом. — А ты куда? — Ответили из желтоватого сумрака. — Твоя смена ещё час! — Смена, бля, а ты на экраны смотрел?! Одни помехи, и связь не работает! Надо сходить узнать, вдруг наверху уже всех перебили?! — Боец дернул автомат, явно куражась, а Райс мысленно похвалил его за внимательность, ведь ни одна псина из полиции, ещё даже не озаботилась сбоями в сигнализации. — Да ты просто псих! — Рассмеялись два голоса, давая Райсу понять, что охраны тут никак не меньше трех-четырех человек. — Кто к нам полезет? Сиди кофе пей! И закрой уже, мать твою, дверь, холод впускаешь! — Да пошли вы… — Нервный солдат, начал разворачиваться, попутно осыпая своих товарищей сдавленными ругательствами на норвежском. Ещё миг и он увидит Жнеца, стоящего буквально в паре метров. У того было лишь одно, простое и совершенно неожиданно пришедшее в голову решение — атаковать. Оно возникло неожиданно, вспыхнуло в сознании как большая красная табличка, легко просвечивающая сквозь мрак потока мыслей. Райс, не до конца отдавая себе отчет в том что делает, бросился вперед, игнорируя жгучее желание достать оружие и прежде чем норвежец успел понять что происходит, заключил его в мощный болевой залом. Левая рука Райса, легла ему на рот, не давая закричать, а вторая стальным обручем обхватила шею, притягивая голову несчастного назад. Послышался хруст позвонков и напуганный боец зарычал от боли, принимаясь размахивать руками — про оружие он конечно же забыл. Габриэль, не планирующий убивать наемников, легко развернул норвежца лицом к себе и ударил коленом в пах, а потом легко увернувшись от неточного удара, поставил подножку. Завывший от боли наемник, споткнулся об колено Райса и получив вдогонку мощный пинок по хребту, врезался лицом в дверь. Раздался хруст ломаемого носа и обмякший норвежец съехал на пол, оставив на двери плотную кровавую полосу — жив, но без сомнений в глубоком ауте. Райс легко перескочил через тело и ворвался в КПП. Надо действовать быстро, пока его напарники не сообразили что на них напали и не взялись за оружие. Быстрым взглядом Райс окинул комнату — это был прямоугольный зал, лишенный какого-либо освещения, кроме пары десятков мониторов, занимающих всю левую стену. Сейчас они либо горели красным, либо передавали помехи, свидетельствующие об отсутствии связи. Под ними шла длинная консоль управления системами защиты — перемигивающаяся сотнями кнопок, и датчиков, контролирующих давление, влажность и прочую хрень. Опытный глаз Жнеца тут же подметил массивной красный рычаг с подписью «открыть». Слева от него стояла большая кружка с ещё горячим кофе и рация. Райс мысленно похвалил себя за внимательность — ему и так, и так сюда было бы нужно, ведь рычаг без сомнений открывает дверь в сервер. В конце комнаты, ярко-оранжевым светом сиял дверной проем ведущий в жилое отделение. Сквозь неё виднелся край ярусной койки и вешалка, завешанная какой-то одеждой. Откуда-то из-за угла, слышалась возня. Тянуло какой-то едой, жареным луком, бульоном и грибами, а до ушей доносилось аппетитное скворчание масла на сковороде. Жнец быстрым шагом направился туда, на ходу подхватив кружку с кофе. Через секунду в двери запоздало показался силуэт наемника, в запачканном поварском халате поверх формы. В его руке был кухонный нож, сияющий от сока нарезанных овощей.  — Олло! Олло ты в порядке… — Обратился он к Жнецу, слишком поздно осознавая что перед ним отнюдь не Олло. Его глаза расширились, а нож выпал из ладони со звоном ударяясь об белый мысок берца, рука рванулась к пистолету на поясе. Однако он не успел даже закричать. Райс с рыком швырнул ему в лицо кружку с кофе. Дистанция была минимальна, промах — невозможен. Тара с треском врезалась в переносицу наемника, с хрустом раскалываясь и окатывая его раскаленным содержимым. Темные капли и облако пара, объяло норвежца, из чьего рта тут же раздался настолько дикий вопль, что стены содрогнулись. Он рефлекторно схватился за моментально покрываешься волдырями лицо и не прекращая вопить рухнул на колени. Райс с разбега ударил его мыском ботинка в лоб, отправляя в моментальный нокаут. Человек откинулся назад и проехав метр на спине, врезался затылком в ножку койки — все его лицо уже опухло, и покрылось кровавыми язвами, а глаза превратились в две раскрасневшиеся помидорки. Но Жнеца это не волновало, он вихрем ворвался в бытовку, но не успел он окинуть её взглядом, как на него с рыком набросился третий охранник, вооруженный шоковым прутом. Облаченный в штаны и майку гигант, под два метра ростом, и плечами как небольшой шкаф, протаранил Жнеца плечом надеясь сбить с ног, и добить прутом, но Райс не даром считался лучшим рукопашником во всем «Овервотч», и всегда знал как переломить ситуацию в свою пользу. Он, не дожидаясь удара, сам рухнул на спину, и поднырнув под вооруженную руку оппонента, перехватил её за локоть, попутно цепляя ногой, его ступню. Вес наемника сыграл против него — лишенный точки опоры, он сам рухнул вперед, разбив плечом небольшой табурет прислоненный к стене. Его рука издала хруст, и вывернулась под неестественным углом, однако прут не разжала. Снопы искр осыпали Райса, и его одежда чуть-чуть задымилась. Жнец вывернул её ещё сильнее, попутно садясь врагу на спину, и пытаясь вывести его на болевой, однако тут вступила в дело физическая сила. Норвежец взревел как локомотив, очевидно более рассерженный, чем страдающий от боли и катнулся вбок, впечатывая Райса в стену. Он ощутил как по телу пробегает волна боли. Воздух выбило из легких, а ребра едва сдержали удар. В следующий миг наемник освободился от захвата, и встав на колени, схватил Жнеца за плечо. Рука с дубинкой висел словно плеть, но Норвежец не думал её применять, он запрокинул голову, стремясь нанести смертоносный удар лбом. Габриэль вовремя понял что маска не выдержит такого, а вместе с ней и его собственный череп, и не мешкая ударил врага ребром ладони по горлу. Тот квакнул и отпустил прыткого Райса, дав ему секунду на маневр. Он успел вскочить, и игнорируя кулак наемника, ухватить его за уши, а в следующую секунду нанести мощный удар коленом в челюсть. Для обычного человека, это был бы почти смертельный удар. Но этот гигант был словно сделан из стали. Он опрокинулся на спину, вращая выпученными глазами, и когда Райс уже хотел добить его ударом ноги в лицо, вдруг схватил нападающего за ногу, с силой рванув на себя. Габриэль не устоял и рухнув оказался заключен в удушающую, почти медвежью хватку. Перевернувшись, норвежец придавил Жнеца к полу и теперь методично колотил кулаком куда попало. Два удара пришлись в бок, и от каждого внутри Райса все вздрагивало, а органы будто переворачивались. Габриэль в ответ мог лишь ругаться и лягать врага, в попытке высвободить руки. Можно было бы закончить бой просто достав нож, его рукоять как-раз удобно лежит под пальцами — один взмах, всего один, и наемник умрет… Это было заманчиво, и рука Жнеца сама потянулась за клинком, однако, наемник сам закончил битву. Он вдруг встал, продолжая удерживать Райса коленями, и сцепив руки в замок, попытался обрушить их на голову противника, но… Он был слишком крупным для столь тесного помещения — занося руки, он случайно задел шипящую маслом сковороду, стоящую на самом краю газовой плитки, незамеченной Жнецом ранее. Именно около неё напарник этого гиганта, что-то готовил. Сковорода с шипением перевернулась и масло, вперемешку с овощами вылилось ему на голую спину. Норвежец застыл, словно не в силах понять что произошло, а потом заревел совсем дико, вскочив с пола и принимаясь молотить ладонями по спине. Его ноги как молоты колотили по полу, а плечи сносили все на своем пути. Он опрокинул койки, раздавил остатки табурета, и теперь плясал в опасной близости от головы Жнеца. Шоковый прут выскочил из ладони и был тут же подхвачен Габриэлем. Одним движением пальца он включил его на полную мощь и без замаха ткнул сияющим концом под коленку беснующегося монстра. Онемевшая от удара нога, толщиной в дерево, подогнулась, и гигант рухнул лицом вперед, продолжая вопить и колотились руками по всему подряд. Он трижды перекатился, раздавив спиной ещё и банки с какими-то соленьями, стоящие около плитки.  — Да уймись ты, сука! — Райс встал на ноги и избежав размашистого удара, ткнул концом прута в кадык норвежца. Был тот стальным или нет, но этого оказалось достаточно. По телу промчалась судорога, яростные глаза выпучились, а губы обнажили стиснутые зубы, а потом гигант отрубился, напоследок задев смятую койку рукой. Он даже захрапел. Жнец выдохнул, подавляя желание стянуть маску и вытереть каплю крови, стекающую из носа и выключив плитку, на всякий случай обезоружил вырубленных наемников. Он разрядил их пистолеты и автоматы, снял ножи, и дубинки, и для профилактики ткнул каждого шоковой дубинкой в затылок. Насколько Райс знал, этого достаточно, чтобы человек был без сознания часов семь… Вместо своего, отсыревшего пистолета, он позаимствовал наемничий «STAR-22» — тупоносое, футуристичное чудовище, с дозвуковым патроном сорок-пятого калибра. Осмотрев пушку, Райс направился к рычагу открытия двери. Он весь трепетал, предвкушая желанную цель — так уж у него было, каждый раз, когда миссия подходила к концу, он ощущал странный зуд в венах. Будто кровь полилась крохотной металлической стружкой, а разум заполняли разряды молний, но сегодня все было иначе. Несмотря на окружающий холод, его тело пронзил жар, ужасающий, и плавящий все на своем пути, он рвался из глубины сердца. Казалось, что внутри сердца, вдруг начал тлеть кусок угля — дремавший до этого, и пробужденный запахом крови, он запульсировал в такт, постепенно раскаляясь. Горло пересохло как в пустыне, лицо Габриэля вдруг покрылось потом, а лоб нагрелся, и он даже вдруг подумал что заболел. Отринув эту мысль, Габриэль медленно потянул рычаг. Экраны в зале мигнули, а потоки пара в коридоре усилились. На стенах замигали красные лампы и предупреждающие знаки. Бронированная дверь издала глубинный, почти утробный лязг и содрогнулась. Иней, покрывающий штурвальный замок упал на пол, сброшенный неожиданным движением. Пол содрогнулся и можно было ощутить, как приходит в движение титанических размеров механизм.  — Внимание! Идет разгерметизация зоны контроля! Пожалуйста, ожидайте! — Проскрежетала система оповещения, сквозь раздавшийся рев сирены. Штурвал на двери завращался с бешеной скоростью, а плита на полу, тем временем, разъехалась в стороны, демонстрируя поднимающиеся на поверхность направляющие рельсы. Когда замок остановился, в дело пошли мощные сервомоторы, и дверь с невероятно тугим металлическим звуком поехала вперед. Её край поехал по рельсам, и те заскрипели, едва выдерживая вес махины. Из открывающегося помещения, под высоким давлением ударил поток ледяного пара, сквозь который шел яркий белый свет. Коридор тут же покрылся снегом, а вспотевшему Жнецу стало очень холодно. На всякий случай он закрыл за собой дверь КПП и встал перед дверью. Его одежда промерзла и хрустела при каждом движении — пальто стало напоминать заснеженную ель, стекла маски покрылись изморозью, едва-едва пропуская свет, а с клюва свисала сосулька. Под ногами все хрустело, колени тряслись от пронизывающего холода, и только трофейные дробовики, казалось не воспринимали холод всерьёз, оставаясь все такими же безупречно чистыми. От момента за километр разило торжественностью, хотелось просто стоять и смотреть как дверь медленно ползет в бок, миллиметр за миллиметром обнажая тайны, которых не касалась рука человека. Она была даже не метр в толщину, а все два. Сквозь монолитный слой противоатомной брони проглядывали полуметровые штыри замка, и многочисленные магнитные запоры — было глупо предполагать, что это стальное чудовище, сдвигается руками… Это настолько впечатляло, что даже невозмутимый Райс, невольно раскрыл рот, мысленно прочитав короткую молитву. Но сила долга была в нем сильнее любой эмоции и Габриэль мотнув головой, шагнул вперед… …Первую секунду его ослепил свет, яркий настолько, что казался нестерпимым, но в тот миг когда он прикрыл глаза ладонью, что-то щелкнуло, и освещение стало нормальным. Его глазам открылась святая-святых «Овервотч», комната, хранящая в себе тайн больше, чем любой океан или кладбище. От осознания близости к цели, у Райса закружилась голова, а по спине потек пот. Серверный зал, был несколько меньше чем представлял себе Жнец — это был барабан, с высокими белыми стенами и куполообразным потолком, под которым сиял шар плазмы, заключенный в силовое поле. Именно он сиял столь ярко, и одновременно снабжал помещение энергией, а от плотности поля, зависело освещение. От стен и потолка сочился густой, белый пар, оседающий на все в виде снега или тонкого слоя льда. Под потолком красовались массивные вентиляционные решетки, покрытые толстым слоем снега, а под самым куполом, переплетались термоизолированные трубы, подключенные к силовому полю. В центре зала, ровно под шаром плазмы, стояла прямоугольный терминал, с огромным голографическим экраном. Внешне он напоминал обыкновенный компьютер, только больше. Такая же клавиатура, отдельный блок с разъемами, пара системных блоков и одинокий стул парящий в воздухе.  — Ха, машины, самолеты, корабли, но антигравитационные стулья… Это что-то новенькое. — Фыркнул Жнец делая осторожный шаг вперед. Под его сапогом захрустел снег, и лед, четко остался след. Габриэль опустил взгляд. Его следы были не единственными. Совсем рядом, была уже порядком запорошенная, но ещё различимая цепочка следов. Габриэль присел на корточки, изучая их. «Узкие, небольшого размера, наверняка принадлежат женщине, не любящей обувь на каблуке» — Оценил он взглядом опытного следопыта. — «Немного хромает, но судя по расстоянию между шагами, либо торопилась, что шла вприпрыжку, либо просто очень высокая…» Его пальца протянулись к следу, и счистили с него снег. Под ним оказалось что-то бурлящее и бушующее. На миг Габриэля парализовало от испуга, а потом он сообразил, что весь пол, состоит из толстых прозрачных плит, под которыми, располагался неведомых размеров резервуар, до отказа заполненный жидким азотом. Он пенился и пузырился, бесшумно бросаясь на толстое стекло, и можно было лишь гадать насколько там глубоко, но Райс был уверен, что глубина явно больше десятка метров. От осознания такого, у него внутри все сжалось. Хотелось быть уверенным, что плиты вокруг прочны. Сквозь проблески в пене, он видел лишь темноту, в которой виднелись массивные черные монолиты, от которых и исходила большая часть пузырей. Начинаясь в десятке сантиметров от поверхности, они скрывались во мраке. «Серверы» — Догадался он распрямляясь и решая пока не думать об следах. Он двинулся к терминалу, попутно включая наушник. — Эй… Ты… Сл…ишь?! — Тут же раздался голос Сомбры. — Ты в пор…ке? — Да, я у цели, только слышу тебя плохо. — Райс движением ладони скинул с левитирующего стула снег и поправив хрусткий подол плаща, уселся на него. Ощущения были необычными. — Это поп…вимо! Так слышно?! — Громко и четко. — Отлично, продолжаем карнавал! Ты в серверной?! — Ну… Это место выглядит как серверная… — Слегка неуверенно произнес Райс. За сиянием триумфа, он и не подумал что может ошибиться. — Тут огромный бассейн с жидким азотом, плазменный шар под потолком и какой-то терминал… — Хорошо, значит теперь в дело вступаю я. — Сомбра хрустнула пальцами. — Там где-то должна быть панель с разъемами, найди тот, что подойдет к твоему коммуникатору. Подключил? Молодец, а теперь открой «сообщения», и выбери последнее письмо, не обращай внимания на протесты антивируса… Райс послушно исполнял приказы, отчетливо осознавая что теперь от него ничего не зависело. Он открыл письмо, и закрыв сообщение антивируса, скачал содержимое (файл назывался «NOT_A_VIRUS-zip»). В тот же миг, экран коммуникатора вспыхнул фиолетовым, на нем заплясал ромбовидный череп. Далее начала твориться «магия», неведомая Райсу. Сам собой включился экран терминала и по нему поползла строка загрузки. — Я активировала терминал. — Квакнула Сомбра. — Воспользовалась твоим генетическим следом. Райс… — Я. Не. Габриэль. Райс. — Отрывисто пролаял Жнец, поражаясь идиотизмом ситуации. — Ууу… Только не дуй губки. Если ты не Райс, то почему у тебя его генетический код? — Может я ношу его отрубленную руку в кармане. — Усмехнулся Жнец, наблюдая за «загрузкой» и тем как на фоне, по экрану скачут какие-то иконки. — А вообще, у меня свои методы. — И лучше мне их не знать, иначе тебе придется меня убить? — Усмехнулась хакерша. — Нда… Нда, слыхала я такие угрозы… Оп… Отлично. Я открыла для тебя основные базы терминалов. Покопайся пока в базе данных, это как «G-Углом» пользоваться. Там, полоска должна быть, вбей запрос, и «энтер»… — А что с выявлением кода для, «приоритетной задачи»? — Придется подождать, сложные алгоритмы вычисления, разъяснять не буду, все-равно не поймешь… — Сомбра что-то щелкнула, и опять раздался хлюпающий звук отпиваемой газировки и оглушительная отрыжка. — Минут десять, двадцать… Если будут осложнения где-то час… Райс пожал плечами и на пол со звоном посыпался каскад крохотных сосулек. Он уже достаточно ждал, чтобы куда-то торопиться куда-то сейчас, да и было бы глупо бросать все уже у самой цели. Тем более что сейчас, в отличие от последней недели, ему было чем заняться. Райс поправил промерзшие рукава, чтобы они плотно прилегали к кистям и размашистым движением воздел руки над клавиатурой. Все было как и говорила Сомбра — интерфейс терминала был прост как пять копеек, и ничем не отличался от стандартных систем организации. Голографический экран, был на удивление стабилен, и не дергался когда сквозь него пролетали снежинки, или ветер становился сильнее, и данные были вполне читаемы. Обычно технику столь высокого уровня исполнения ставили на военные корабли и танки, и Жнец даже задумался, а нет ли в нем системы управления касанием. По центру была, прямоугольная строка запроса с мигающей «скобкой», а по бокам — вдоль краев проекции — «категории». Райс задумался, он никак не мог сформулировать запрос. Сама мысль, что он может получить все ответы в течении часа, казалась фантастикой, от которой кровь в венах вскипала. Кнопки перед его лицом, имели власти больше чем ядерное оружие, или политическая сила, которой так любили похвастаться слабые страны. Прикусив губу, Жнец задумчиво замычал — его давно так не разрывало на части, таким количеством противоречивых желаний, но вскоре все их подавила мысль о загадочном злоумышленнике, что проник сюда. Что могло ему понадобиться от компьютера? Ведь наверняка он не был способен взломать поток пакетов данных, уровня специализации просто бы не хватило. Пальцы Райса легли на промерзший «тачскрин» и потащили курсор к категории «история запросов». «Они никогда не успевают почистить «историю» — Подумал он, припоминая как накрыл картель наркоторговцев, приторговывающих детьми. Тогда доказательств не нашлось, и лишь не стертая история браузера, дала Райсу повод арестовать весь картель. Если сейчас истина скрывается там же, то это будет просто смешно… Перед лицом Жнеца простыней раскинулся длинный список файлов, просмотренных за последний месяц. Командир Блэквотч отдалил голову, пытаясь разобрать мелкий текст, он даже пожалел что не надел очки. Ему было стыдно признаваться, но Райс был немного близорук, и вблизи мелкие буквы превращались в непонятную мешанину. К его удивлению, почти все запросы, зарегистрированные за последнее время, датировались именно днем взлома, а судя по статусу, файлы куда-то перемещали, скорее всего на флешку. Выходило больше пары сотен гигабайт документов, помеченных… Райс с трудом подавил свист… Почти все документы касались самых секретных исследований в области ИИ омников, какие-то невнятные отчеты от команд «мусорщиков», записи геосканеров, чертежи, одним словом техническая документация, которую никто и никогда в глаза не видел. Скорее всего они были настолько секретны, что при перемещении через «хабы» не копировались. «Отчет об извлечении ядра ИИ материнской платформы Гефест. Личный номер — 223-991-4. Составлен Гай Ричард Воллен — начальник смены мусорщиков. Кантон Швиц» — Прочел Райс кликнув на один из файлов. Он хорошо знал про эту платформу, да что там, лично участвовал в её уничтожении. Она первой смогла прорваться через горы и обрушить свой «рой» на силы «Овервотч». — «В ходе боевых действий (Зафиксировано попадание шести боеприпасов объемного взрыва в область блоков охлаждения, и сильные повреждения в момент падения), ядро получило серьёзные повреждения и подверглось расплавлению. Извлечение данных в настоящий момент невозможно. В виду отсутствия потенциальной угрозы, приказано транспортировать в зону хранения «W-22»… И таких отчетов было много. Больше тысячи. Материнские ядра, логические блоки, системы репродукции, а главное, матрицы ИИ центральных омний. «Кто-то очень хотел знать как думают омники.» — Подумал Райс, выделив курсором отдельные файлы. Это оказался целый сборник трактатов по сопряжению нейронной сети человека и матрицы ИИ, за авторством Мойры О’Доран и Ангелы Циглер. — «Странно, мне всегда казалось, что это написала одна Анегла…» Далее шли какие-то штабные карты, списки изъятого снаряжения и оружия, отчеты по уровню террористической угрозы. Особняком стоял регистр объектов «Овервотч» на глубинной консервации. А вот дальше шли отклоненные запросы. Помеченные красным, они явственно свидетельствовали, что таинственный взломщик оказался не всесильным. «Хммм… Все запросы касаются «Афины» и личных дел высшего руководящего состава». — Жнец поскроллил список, и в конце уперся в странную надпись «режим наблюдателя». Заинтригованный он кликнул на ссылку и получил большую красную плашку «В ДОСТУПЕ ОТКАЗАНО. ТРЕБУЕТСЯ УРОВЕНЬ ДОПУСКА 9». Тут уж Жнец не удержался от матерной реплики.  — В чем дело? — Оживилась Сомбра, которая судя по звукам опять что-то ела. — Узнал что-то или терминал тебя обидел? — Он требует девятый уровень допуска!!! — И это странно? (ЧАВК-ЧАВК-ЧАВК-ХЛЮП) Обычно такие организации паролятся по самое не балуйся… — Да! Я… Ой… То-есть… Согласно моим данным, в «Овервотч» всего семь уровней допуска! Не бывает, восьмого, и уж тем более девятого! — Жнец хлопнул ладонью по кнопкам. Происходящее черт-возьми начинало его напрягать. Выходило что даже без предательства, у «Овервотч», было ещё как минимум одно дно, про которое он — глава разведки — ничего не знал! — Могу попробовать раздобыть тебе этот допуск… — Фыркнула хакерша, громко хрустнув чем-то. — Ой! Орешек нераскрытый! Зуб сколола! Уууу… Больно… — Сочувствую твоей потере, а теперь взломай мне этот код, будь хорошей девочкой. — Райс нервно постукивал пальцем по столу. — Да… Да… Блин… Больно… Сейчас… На добрые десять минут Райс был предоставлен сам себе, однако он был слишком задумчив чтобы что-то делать. А потом Собра вернулась, и голосом у неё был очень озадаченный.  — Я никогда не видела такой код. Не буду врать, тут что-то совершенно невероятное, как-будто инопланетяне писали. Никакой связной структуры или «бэкдоров» на всякий случай, все монолитно. Брутфорс тут не поможет, и «брич» тоже, даже червь не сработал. — А я думал тебе все по «зубам»… — Ирония была явно издевательской. — Эй! Не пытайся взять меня на слабо! Это низко! — Раздался сдавленный смех. — У меня ещё остался один туз в рукаве. Если он сработает, то ты в шоколаде, и я заодно, тоже, ибо узнаю какие ценности можно так прятать. Господи… Да где оно… Ага! (На фоне раздается грохот падающих дисков и дискет) Нашла! Мое сокровище… Послышался треск подсоединяемого устройства и голографический экран вдруг высветил BSoD, столь знакомый владельцам машин на «Окнах», а потом по нему поползли графические «артефакты». Изображение скомкалось, динамики терминала исторгли болезненное «д-д-д-д-д-д-д-д-д», от которого у Жнеца заложило уши.  — Это что за дьявольщина! — Ругнулся он, пытаясь закрыть уши. — Честно добытый мною артефакт времен хакерской войны! — Усмехнулась Сомбра, судя по звукам продолжая ковырять сколотый зуб. — С помощью этой программки, омники сбрасывали пароли защитных систем, и перехватывали дроны под свой контроль. А ты думал как я взламываю камеры? О! Сработало! Тем временем терминал затих. Экран мигнул, а потом на нем высветилась странная надпись — «Добро пожаловать в O.B.S.E.R.V.E.R. Брат.». Несколько секунд крутилось кольцо загрузки, и перед Жнецом предстал совершенно другой интерфейс — непонятный и какой-то кривой, он скорее походил на облако тегов. Куча ссылок и файлов, роились в центре экрана, постоянно перемещаясь и хаотично наслаиваясь друг на друга. Внизу шла тонкая полоска, которая вздрагивала от каждого звука, разносящегося по серверной, а сбоку от неё светилась пара непонятных иконок. «Режим локального терминала» — гласила небольшая надпись сверху, а под ней выбил выведены десятки крохотных квадратиков, задернутых облачками помех. Похоже из этого терминала можно было смотреть через все камеры в здании. Райс поводил курсором, который превратился в прямую красную стрелку. Ни одно из названий ему ничего не говорило. Так, бессмысленный набор букв и цифр.  — Ого… Это… Что… — Изумленным голосом промямлила хакерша. — Это… Это… Точно что-то инопланетное… Тут… Черт! Она замолкла. Обоих — хакера и бойца — наполняло странное чувство. Они прикоснулись к чему-то тайному, о чем знали быть может единицы. Конечно ещё оставалась возможность, что это просто технический режим работы терминала, но Жнеца не покидало ощущение сакральности происходящего. Он замедленно, будто был пьян, водил курсором, наводя его на названия, и тут же отводя его в сторону. Хакерша в ухе, лишь тяжело и натужно дышала. Райс без всяких мыслей щелкал на иконки и его взгляду открывались какие-то непонятные документы и базы данных. Пробегая их наискосок, он все больше изумлялся. Тут в открытую обсуждались такие вещи как торговля оружием, людьми, и даже целыми организациями. Материала тут было далеко не на одну сотню уголовных дел, и чем дальше тем хуже. — Dios mio… — Выдохнула Сомбра. — Тут материала хватит на годы. Видео, контракты, переписка… Тонны компромата на все подряд. От компаний производящих мороженое, до «Вишкар»… Боже… Тут денежные переводы на миллиарды… Спустя минуту поисков, курсор вдруг наткнулся на иконку в виде кухонного крана, под которой было нарисовано письмо. «Наверное почта» — Подумал Жнец, уже начиная покрываться потом от прочитанного. Его глазам предстали плотные столбцы непонятных символов. — Это… Это шифрованные записи с каналов связей. — Шепнула Сомбра. Я не знаю эту кодировку. Райс наугад ткнул первую же запись. Она была отвратительного качества, но слова были вполне различимы. " — Совет недоволен тем как идут дела. — Произнес строгий сухой голос, узнать который Жнецу не удалось. — Вы отстаете от плана, самое меньшее на два года, если не ускорить процесс, мы потеряем многие ресурсы на разгребание последствий.  — Я ничего не могу поделать. — Второй голос казался знакомым. Говорили мягко с сильным акцентом. — Влияние отдельных элементов слишком сильно. Открытая конфронтация приведет лишь к большим потерям». Дальше запись прерывалась, но от услышанного у Райса по коже побежали мурашки. Он был прав! Совет что-то задумал, в кулуарах своей непрозрачной структуры. Он быстро пробежался по записям, слушая по два-три предложения. На первый взгляд не говорили ничего важного, все больше про деньги и какой-то «план». На некоторых записях, разговор шел про Джека Моррисона и него — Райса. Обоих открыто поливали навозом, за-что не очень понятно. Как вдруг… " — Это Бейкер! — Гаркнул динамик терминала. — Мои люди схватили шпиона Райса!  — Что? — Изумленно произнес кто-то. — Что он успел узнать! Как глубоко проник в «НАБЛЮДАТЕЛЬ?!» — Не знаю, его допрашивали, но сукин сын раскусил цианид! — Бейкер что-то тихо зашептал. — Шпиона не отправили бы без надобности! — Ответила какая-то женщина, её голос, как и другие, был механически изменен. — И тем более не отправили бы одного, всем надо срочно поднять службы безопасности!  — Черт! Черт! Черт! Если он успел что-то узнать! — Произнес второй голос. — Нам всем крышка… — Я думал это произойдет позже, или никогда… — Вступил в разговор кто-то явно не очень молодой, или просто флегматичный. — Этот псих, Габриэль, непредсказуем, давно надо было его кончать… — Поддакнул ему тонкий, почти пацанский голосок. — Теперь у нас не остается выбора! — Спокойно… Спокойно… — Продолжил гнуть свою линию «флегматик». — Как спикер «НАБЛЮДАТЕЛЯ» я призываю вас к тишине… — Мои поймали шпиона! — - Вклинился в разговор чей-то оглушительный Фальцет.  — Мы как-раз это обсуждаем. — Флегматик вздохнул. — Похоже это облава. Райс сорвался с поводка, и даже Моррисон ничего не смог сделать…  — Черт! — Женщина говорила быстро, и с нотками паники. — Сейчас не время для обсуждений, спикер! Обстановка накаляется. Думать надо быстро! Думаю все со мной согласны!  — Она права. — Бейкер почти заскулил. — Мы не можем рисковать всем, из-за промедления. Я предлагаю реализовать план «Блэкаут»! — Может повременить, мы столько денег вложили в «Овервотч»! — Осадил его «изумленный» голос. — Можно же действовать тоньше.  — При всем уважении, господа и дамы… — Спикер чем-то щелкнул. — Решение тут принимаем мы все разом, и желательно не делать это с наскока. Мы потратили много сил, чтобы привести «Овервотч» к нынешнему положению, и использовать «Блэкаут» сейчас, когда все может упасть нам в руки само? Вспомните, наш первый проект несколько, вышел из-под контроля, только из-за того, что мы решили форсировать события. Слишком рано запустили тесты. — И, к чему это сейчас! — Бейкер опять заскулил. — Тогда все было под контролем, если бы не сбои! — Да, но этот сбой заставил нас потратить кучу средств, на создание сил противодействия! — Спикер шлепнул губами. — Второй раз, мы уже не потянем такие расходы, и если произойдет «накладка», то ценой её исправления могут стать не только наши жизни… К тому же, «Овервотч» удобный полигон для сторонних проектов, мы должны выжать из них все, до последней капли.  — Жерар! (Глаза Райса вспыхнули, он услышал имя человека, которого меньше всего подозревал в предательстве) Это тебе легко говорить, ты сидишь в бронированном офисе с армией юристов, и вертишь политиками как хочешь! — Взвизгнула женщина, почти на грани истерики. — Мне кажется, на тонкие политические игры у нас нету времени. Если хоть один гаденыш достиг цели, мы все считай покойники! И твой «героический» флер нас не спасет! — Я бы попросил без имен… — Резко огрызнулся Спикер и от его слов по спине Жнеца побежали мурашки. — Ваши слова утомляют! В них нет смысла, и уж тем более веса! «План» почти завершен, надо подождать пару месяцев, а если мы применим «Блэкаут» то все пропадет, мы ничего не получим! Надо огласить факт шпионажа, открыть его для общественности! Это даст нам веса в глазах народа. — Фи, народ, толпа быдла, готовая слушать этого дебила Моррисона, только потому-что он герой! Они первыми же тебя заплюют, а к тому моменту, когда «план» будет закончен, «Овервотч» придет по твою душу! Даже интересно, кого они отправят чтобы тебя убить? Ммм… Может Мальчика ковбоя? Или того Робота-ниндзю-якудза? А, нет, скорее всего девчонку-попрыгушку! Как ты не понимаешь, надо устранить потенциальную угрозу, пока она не стала реальной! Похоже этот довод произвел на спикера впечатление. Он несколько секунд молчал и слышалось лишь щелканье пишущей ручки, да тяжелое дыхание.  — Сколько нужно времени, чтобы привести «Фазу-1» в исполнение? — Вздохнул спикер. — Час, не больше. — «Изумленный» что-то подсчитал. — Чтобы привести весь штат внедренных агентов, уйдет ровно, семьдесят минут. Ещё двадцать, на «Фазу-2». Команды ликвидации подоспеют как-раз к её завершению. — Полтора часа. — Подвел итог спикер-Жерар. — Значит, мы успеем завершить часть сторонних проектов, и минимизировать потери. — Итак, ваше слово спикер? — Женщина затаила дыхание, а вместе с ней и весь совет. — Предупредите остальных членов совета. — Жерар вздохнул. — В связи с критической ситуацией, я объявляю план «Блэкаут» активным…» Запись остановилась, но Жнец сидел ещё минуту, в попытке осознать услышанное. Он ощущал пустоту внутри себя — зияющую и холодную, как космос. Что сломалось, и разбилось на миллион кусков, оставив её после себя, возможно это была та опора, на которой держалась его вера в собственную неправоту. Паранойя торжествовала, в то время как разум в ужасе метался, пытаясь подсчитать масштабы трагедии. Осознание было слишком тяжелым и внезапным. Это было не просто предательство. Это было запланировано с самого начала. Ещё тогда. Когда первое знамя «Организации» даровало людям надежду на победу… «Проект Овервотч»… Марионетки в руках власть имущих, а теперь они стали не нужны… Задавали слишком много вопросов, как если бы папа Карло, кинул говорящее полено в огонь, когда оно начало бы задавать вопросы об своем происхождении. А во главе этого скотства, сидел человек, который был в глазах Райса если не другом, то верным товарищем. Жерар. Жерар Лакруа, этот смешной, наивный француз косящий под Джеймса Бонда… Внезапно, Райс осознал, что по его лицу катятся слезы. Тяжелые и липкие как деготь или кровь. Они наполняли клюв маски, делая дыхание тяжелым и горячим. Горло сдавило тисками, не давая пошевелить языком, а головная боль лишь усилилась. С головы катился пот, а глубине души что-то загорелось. Медленно, как степной пожар, возникла сияющая искорка ярости, грозящая перерасти в ужасающей силы пожар. Пустоту, внезапно начал заполнять трескучий огонь. Он медленно тлел, заставляя пальцы Жнеца дергаться, а потом, будто подул ветер. Кожа загорелась от мурашек, в горле застыл крик — душу поглощало бушующее адское инферно. Грудь и легкие сначала защипало, а потом зажгло, как от расплавленного железа, даже кровь в венах вдруг начала раскаляться. Огонь стремительно распространялся под кожей, вспыхивая на нервных окончаниях, а когда достиг головы, Райс тихо зарычал. Ярость, ослепительно белой волной захлестнула разум, без труда смывая психологические блоки. Руки Жнеца стиснулись на терминале, без труда прогиба металл. Все то, что рвалось из него последние недели, расцвело в голове, как букет из раскаленной арматуры.  — СУКА!!! — Вдруг заорал Райс, вскакивая со стула и пинком отправляя его в затяжной полет. Предмет мебели с грохотом врезался в стену и разлетелся на куски, осыпав все вокруг дождем из запчастей. — Я ЕГО УБЬЮ! Я ИХ ВСЕХ УБЬЮ!!! РАСТЕРЗАЮ КАК ЩЕНКА!!! УБЛЮДОК!!! СОЖГУ ЕГО ЖЕНУ И ЧЕРТОВ ДОМ!!! СДЕЛАЮ ИЗ СОБАКИ КОТЛЕТУ!!! СУКААААА!!! ПАСКУДА!!! УРОД!!! ГРЯЗНЫЙ ПРЕДАТЕЛЬ!!! Райс в бешенстве заметался по залу, размахивая руками и ногами. Он пинал все что попадалось под ноги, все больше и больше раскаляясь. Движения Жнеца стали дерганными и будто натужными. Казалось будто его размазывает по реальности, и черный силуэт движется во все стороны одновременно, оглашая все вокруг ужасающими богохульствами. Это казалось ужасающим, но в окружающем его холоде, плащ чумного доктора, вдруг начал источать струйки дыма. Серые завитки, медленно проходили сквозь ткань и сочились из-под маски доктора, а голос Райса все больше походил на ужасающий рев, от которого серверная содрогалась. Снег с его одежды скатывался в виде мелких капель, а фигуру объяли густые облака горячего пара, даже ноги оставляли мокрые следы. Все тело Райса сковывал жар и боль, раскаленный металл бушевал в теле, изжаривая его изнутри. Глаза щипало и выдавливало из черепа, язык жгло собственным дыханием. Именно там, и тогда, сломленный в своей вере в справедливость, умер Габриэль Райс и родился Жнец…  — Черт! Очнись пендехо!!! — Кричала ему на ухо Сомбра, отчаянно выдергивающая кабели в своей крохотной комнатке, на другом конце земного шара — Тревога!!! Нас засекли!!! У меня все экраны красные!!! Стоило ей это сказать, как экран терминала вспыхнул рубиново-красным и по нему заскользил огромный глаз, перечерченный крестом. Под ним побежала бегущая строка, извещавшая об начавшейся блокировке терминала. — Черт! Черт! Черт!!! Охрана наверху оживилась! К тебе идет группа захвата! — Сомбра не переставая ругаться, гремела чем-то, явно находясь в состоянии паники. Вдруг на фоне что-то громыхнуло особенно громко — Райс был готов поклясться, что услышал залп из ракетомёта. Раздалось оглушительное шипение электричества и крик Сомбры, заглушенный звуком ещё одного взрыва. Её настигли, очевидно с самого начала мониторя процесс взлома, и выявляя откуда исходит сигнал, и теперь не только Жнеца ждало общение с бойцами «НАБЛЮДАТЕЛЯ». Загремели автоматные очереди, глушащие динамик и звуки рвущихся гранат.  — О нет! Нет!!! — Почти рыдала в наушник Сомбра. — Они пришли за мной… Жнец, сука… Это и-за тебя… Нет… Мне страшно… Райс застыл, вслушиваясь в происходящее и пытаясь перевести сорванное дыхание. Его ярость требовала перезарядки, чтобы вспыхнуть с новой силой. Сквозь щели в маске чумного доктора, крупными каплями вытекала какая-то жидкость. Черная и липкая как мазут, он дымилась и пузырилась на холоде. Её становилось все больше и больше, но Райс упрямо не замечал этого, продолжая тихо подвывать от ярости. Сомбра шепотом молилась, как вдруг её голос прервал звук вынесенной двери, и леденящий кровь хохот. — А где наш маленький хакер… Ути-пути… — Прошипело присланное за Сомброй существо и ему вторил громам подобный смех ещё как минимум девяти человек. — Кому тут жить надоело? — Нет… Нет. Нет! Это не я! Не я!!! — Отчаянно вопила хакерша, громко пыхтя и судя по звукам пытаясь отползти в укрытия. Оставалось лишь гадать, кого или «что» настолько ужасное прислали за ней, что вся напускная бравость, в единый миг превратилась в прах. Ей на смену пришло почти религиозное исступление, граничащее с безумием. — Нет… Что вы… Что вы делаете?! Не надо!!! Арестуйте! Посадите за решетку!!! Я же просто хакер!!! Это противозаконно!!! О боже… Наушник разорвало от холодного, почти нечеловеческого смеха, сквозь который донесся отчетливый звук длинного клинка, вытаскиваемого из ножен. Сомбра завопила совсем дико, а потом связь разорвалась, превратившись в статический рев. Последнее что услышал Жнец, сквозь преисполненный боли, и страдания агонический крик, это звуки разрываемой плоти…