Тирания порядка

…Лезть через шахту лифта оказалось совсем не так легко и просто, как показалось Джеку на первый взгляд. Аварийная лестница, ведущая через все этажи, зловеще скрипела и дергалась под весом карабкающихся людей, и норовила вот-вот отвалится. Из её крепежей с тихим шелестом сыпалось бетонное крошево и создавалось впечатление, будто вся конструкция, держится не на бетоне, а паутине, которой вокруг было в достатке. В воздухе витали густые хлопья пыли — попадая на лицо, она вызывала непреодолимое желание чихнуть, или принималось разъедать глаза, вынуждая моргать без остановки. Из-за постоянно работающей вентиляции пыль не могла улечься, равномерно циркулируя сверху вниз. Раз в несколько минут в глубинах вентиляционных отверстий включался форсированный режим, и шахту оглашал рев турбин, а вместе с ним, внутрь врывался ледяной, стерильный воздух. Стены вокруг лифта, обильно покрывала липкая паутина и следы от потеков, тянущиеся от сочленений технических труб, пронизывающих бетон. Часто поперек лестницы оказывались хитросплетения проводов и желтых лент, извещающих об идущих технических работах. Кое-где даже остались деревянные «леса» и настилы, по которым ремонтники перемещались от стены к стене. Впрочем, их труды явно прошли даром — некоторые трубы протекали, пуская вниз тоненькие ручейки грязной воды, местами искрила проводка, или мигали аварийные лампы. Они должны были включится сразу после взрыва, но пыль столь плотно покрывала их колпаки, что наружу проникало лишь зловещее рубиновое мерцание, больше похожее на глаза демонов. Этого света не хватало даже чтобы определить как далеко от тебя стена, но чаще всего они сбивали с толку, то разгораясь, то наоборот, окончательно угасая, и погружая всю шахту в полную темноту. Кроме того, металлические ступени густо покрывали капли жирной машинной смазки. Они падали сверху, из обильно смазанных механизмов подъемника и гулко разбивались об раскуроченную крышу лифта, или летели сюда с тросов, удерживающих кабину на весу. Стоило наступить на каплю, и ботинок соскальзывал со ступеньки, и поставить ногу обратно, становилось почти невыполнимой задачей, смазка лишь размазывалась по подошве. Пару раз Джек едва не отправился в полет, оставшись висеть на одних руках. «Эх… А в кино это всегда выглядит так просто и удобно» — С горечью подумал он, в очередной раз напрягая мышцы, чтобы дотянутся до следующей ступени. Недавняя драка давала о себе знать и полученные синяки отчаянно ныли, окончательно превращая подъем в болезненный, и затянутый аттракцион. Каково было Ане, поднимающейся прямо над ним, оставалось только гадать, но судя по отчаянному, болезненному пыхтению, прерывающемуся целой серией чихов, её мнение, не сильно отличалось. Судя по звукам снаружи что-то приходило. Слышались выстрелы и завывание тревожной сирены, сопровождающееся грозным голосом системы безопасности.  — Далеко нам еще? — Крикнул Джек, застыв на пару мгновений, чтобы передохнуть. — Еще чуть-чуть, почти на третьем этаже. — Голос Аны потерялся на фоне протяжного металлического скрипа. Бросив взгляд вниз, Джек увидел, как кто-то пытается открыть створки второго этажа. Бронированная рука, с трудом пролезла шахту, и теперь уцепившись за дверь, тянула её в сторону. — Ана! Ускоряемся! — Скомандовал Джек, принимаясь быстрее перебирать руками. Шум снизу становился все громче, на помощь к открывающему пришли еще несколько человек, но гидравлика отчаянно сопротивлялась, пытаясь осуществить аварийную блокировку. Perturbator — I Am the Night В какой-то момент в образовавшийся просвет просунулась голова в обтекаемом черном шлеме. Светящиеся красным линзы объективов, зыркнули вниз, на разбитую кабинку лифта, видимо пытаясь оценить остался ли там кто. Джек и Ана застыли, стараясь не выдать себя шумом. Темнота шахты могла скрыть их, дать драгоценные минуты. Но произошло именно то, чего Джек опасался. Последняя ступенька на которую он поставил ногу, оказалась слишком поедена ржавчиной — сварной шов, соединяющий её с перилами, не выдержал. Несколько мгновений она держала вес человека, а потом, издав гадкий металлический хруст, отвалилась. Кусок железа полетел вниз, с грохотом ударяясь об сваи и тросы лифта. Террорист, все это время глядевший вниз, резко задрал голову — Джек буквально кожей ощущал как окуляры шлема приближают для врага картинку и как тьма расступается перед мощью встроенного ПНВ. — Вижу! Ползут вверх! — Закричал террорист скрываясь обратно. Не успело эхо от его голоса стихнуть, как сквозь створки просунулось несколько рук, сжимающих короткоствольные автоматы. Длинные, хаотичные очереди обрушились на шахту. Визжащие цепочки пуль, заплясали по стенам, выбивая куски бетона, и всколыхивая облака пыли. Треск бетона, звон падающих вниз гильз, визг рикошетов от металла и тросов, оглушительным набатом обрушились на уши беглецов, а эхо, усиливало их настолько, что сам воздух задрожал. Несколько тросов получив прямое попадание лопнули или распустились и упругие металлические нити с силой кнута ударили по воздуху. Держать оружие одной рукой было неудобно, и стволы ПП гуляли из стороны в сторону. Ни о какой точности и речи быть не могло — пули летали по всему пространству шахты, но порой ложились так близко к Джеку, что тот всем телом вжимался в лестницу. Целая очередь резанула по стене слева от него и острые осколки бетона впились в щеку, а глаза забились пылью. Еще несколько пуль чиркнули прямо над головой, едва не угодив Ане в спину, а следом за ними пуля высекла искру из лестницы, прямо в том месте, где миг назад, была рука Морриосна. С потолка шахты сыпалось все больше осколков и обломков, террористы менялись местами, давая товарищам время на перезарядку, и все активней раздвигали створки лифта. На конец, когда Джеку и Ане оставалось всего несколько метров до нужных дверей, один из бойцов «Когтя», сумел пролезть целиком. Мельком глянув на него, Моррисон тихо охнул — в руках он сжимал противопехотный гранатомет. Красная точка ЛЦУ пронзила пыль, устремившись куда-то вверх, и террорист выстрелил. Раздался характерный хлопок и шипящая граната калибром 25-миллиметров пролетела мимо беглецов, заставив их одежду всколыхнутся, и с оглушительным грохотом взорвалась, на уровне пятого этажа. От взрыва вся шахта содрогнулась, Джек зажмурился и даже вскрикнул от боли, когда звук обрушился на его уши, непреодолимая сила рванула его вниз, и он едва не разжал пальцы. Вместо него, туда полетели камни и куски бетона, вперемешку с металлическими креплениями, трубами и обрывками проводов. Подгоняемые ударной волной, они подобно картечи, врезались в стены, высекая снопы искр и крошась. Ана заорала от боли, когда несколько камней ударили ей в плечо, а длинный осколок металла вошел в предплечье, вспарывая мышцы. На боковой стене громыхнула, и обрушилась какая-то труба, и в воздух взметнулся пузырящийся фонтан кипятка, окативший провода напротив. Ослепительная вспышка электричества на мгновение залила шахту, и глаза Джека успели заметить как прямо над их головами, с воем пролетело несколько фрагментов лестницы, вырванных из стены вместе с креплениями, а следом за ней, просвистела оторванная взрывом балка. С ужасающим звоном, она врезалась в тросы, и встала поперек шахты, ловя на себя весь тот мусор что сыпался следом. Мимо пролетела еще одна свая, увлекшая за собой целый клубок искрящих проводов — она повисла на них, не долетев до пола всего несколько метров, и начала раскачиваться как огромный маятник, ударяясь об стены. Во все стороны от сваи летели искры и молнии, и когда она касалась проводов, вспыхивало пламя. Проводку замкнуло и аварийные лампы мигали еще быстрее, постоянно меняя яркость. Воздух наполнялся статикой, и влагой от фонтанов кипятка, волосы на головах людей встали дыбом, а в нос ударил запах озона. На конец провода не выдержали, и свая-маятник с треском электричества просела, коснувшись своим концом механизмов кабины лифта. Где-то наверху взревел электроподъемник, пытающийся поднять застрявшую кабину лифта, но ту прочной удерживали стопоры. Протяжный металлический рев споротивляющихся механизмов громом прокатился по шахте. Последние два троса натянулись до предела, удерживая лифт и противовес одновременно. Но они не могли долго противится силе подъемных катушек, прямо на глазах Джека, тросы толщиной в два человеческих пальца, начало растягивать как пружину, они трещали и визжали металлом, а потом лопнули… Ничем более не сдерживаемый противовес, с ревом понесся вниз. Полторы тонны чугунных болванок, без труда сорвали механические стопоры, и за считанные секунды пролетели в самый низ, вызвав последнее сотрясение. По стенам прокатилась волна удара. Лестница заходила ходуном, её крепления окончательно повыбивало из стены, по которой поползла тонкая трещина. — Ана держись! — Только и успел закричать Моррисон, в тот момент, когда лестницу все же оторвало от стены. Одна за другой секции отрывались, но каким-то чудом еще держались вместе, подобно веревочной лестнице. На несколько мгновений, они очутились в воздухе, посреди шахты. В абсолютной тьме, Джек ощутил как кровь стынет в жилах, от ощущения свободного падения. Оледеневшие пальцы вцепились в ступеньку, воздух выбило из легких, а вместе с ним и последние мысли. В голове звучал лишь стук собственного сердца. Падение вниз означало смерть. Быструю и болезненную, на крыше лифта уже накопилась гора обломков, из которых торчали куски арматуры, и крепежа, и словно этого было мало, вокруг разливалась шипящая, и искрящаяся лужа кипятка. Рядом колыхались искрящиеся провода, гремели рушащиеся секции канализации и пролетали последние камни, и обломки. Один из них чиркнул по руке Джека, оставив грязную, кровоточащую ссадину, но тот даже не заметил этого. На пару мучительно-долгих, тянущихся секунд, Ана и Джек застыли посреди ничего, опираясь лишь на ступеньки, а потом их потянуло назад. Со всей силы они впечатались спинами в противоположную стену. Джек угодил спиной прямо в фильтр вентиляционного отверстия и оно с хрустом проломилось под его весом (хотя он подумал что это его спина). Руки разжались и он провалился в зев вентиляционной шахты, сметая спиной хрупкие механизмы. Полный пыли фильтр, смягчил падение, и Моррисон застыл всего в нескольких сантиметрах от здоровенного вентилятора, гоняющего воздух. На его удачу, тот заклинило из-за замыкания, и ноги Джека не распилило на суши… Ане повезло меньше, её приложило об бетон, и лестница, окончательно начала рассыпаться. Египтянку потащило вниз, но в последний момент, когда Ану уже ждала встреча со смертью, Джек успел схватить её за раненную руку. Обломки лестницы посыпались вниз, и Ана повисла на руке Моррисона, воя от боли. Джек сжал зубы и ухватившись поудобней, начал затаскивать напарницу в вентиляцию. Её рука стремительно немела, потерявшие чувствительность пальцы почти не сжимались, а пятно крови расползающееся вокруг раны, уже потемнело, и теперь красные капли падали вниз. — Давай! Ногами упрись! — Прошипел Джек, поудобней перехватывая Ану. Та уперлась ступнями в стену и попыталась подпрыгнуть, чтобы Джек успел ухватить её поудобней. Мимо пролетел еще один кусок бетона, едва не сбивший их обоих вниз.На конец, Джеку удалось подтащить Ану к краю, и она неуклюже подтянувшись, ввалилась в вентиляцию. В изнеможении Джек прислонился к стенке, и тяжело выдохнул. Окровавленными руками он протер вспотевшее, покрытое мелким бетонным крошевом лицо. — В следующий раз… — Прошептала Ана, отплевываясь от пыли. — Пойдем пешком… …Передохнув пару минут, и перевязав рану Аны, они медленно побрели в глубь вентиляционного канала. Тот оказался весьма широким, чтобы идти почти не сгибаясь, и судя по многочисленным отпечаткам ботинок, тут часто ходили ремонтники. Металлические плиты гулко бухали под ногами, а с низкого потолка сыпалась мелкая пыль. Тут и там были разбросаны покрывшиеся пылью инструменты, а на стенах красовались наклейки, с характерными записками (они были на французском, и Джек не понял ни слова, однако точно такие же временные наклейки, лепили всюду инженеры всех наций, и стран). Свет внутри не работал, и двое тыкались в стены, и углы, как слепые. Темнота в столь замкнутом пространстве, совсем не та что ночью — она непроницаемая, и глаза не способны к ней привыкнуть. Создавалось неприятное впечатление, что ты ослеп, и более не увидишь света. Опасаясь вертикальных проходов, Джек осторожно прощупывал путь ногой, и один раз едва не рухнул, вниз, но Ана успела ухватить его за шиворот. Немного пошарив в темноте, они обнаружили что сбоку от этой «шахты», идет очередная лестница, но они не рискнули спускаться по ней. После этого, чтобы не заблудится, они держались руки, но все равно, пару раз умудрились пойти в разные проходы, ударившись руками об угол. Далее они часто утыкались в лестницы, или ступеньки, идущие под весьма острыми углами. Пытаясь щупать стену, Ана тихо шипела от боли — осколок повредил мышцу, и два пальца почти не гнулись, ощущаясь как деревянные… — Так, все, мне это надоело. — Сказал Джек, после того, как в очередной раз ударился лицом в стенку. Он остановился и с характерным шумом принялся рыться в карманах. Судя по звукам там лежала целая гора хлама — глухо звякали не заряженные пули и гильзы, шелестели обрывки бинтов, и каких-то тряпок, а в какой-то момент скозь дырку в кармане, на пол посыпался порох, перемешанный с взрывателями от гранат. В отличии от Грима и Лены, бравый отряд боевых пенсионеров не стал забегать в оружейную. Брать на миссию по проникновению много оружия, априори плохая идея, но на всякий случай, Джек забил карманы всякими необходимыми вещами (среди них была и термическая граната «Квазар-3», способная устроить локальный филиал Ада, и предусмотрительно спрятанная в секретный карман брюк). На конец, его рука извлекла небольшую, старую зажигалку. Ветеран всех возможных войн, она до сих пор несла на себе символику морской пехоты США, и целую кучу царапин, трещин, сколов, и даже след от касательного пулевого попадания. — Надеюсь мы не взлетим тут на воздух, из-за этого ископаемого? — Скептически покачала головой Ана, глядя как в непроглядной тьме, вспыхивают крохотные искры. — Или нас не зальет противопожарным гелем… — Электричества нет, а пожарка и так надрывается… — Пальцы неуверенно давили на кремневое колесико. За десятилетия оно сточилось и выдавало очень мало искр. На конец затрещал крохотный, трепещущий огонек. Его едва не задуло сквозняком, но Джек успел прикрыть его ладонью. Тускло-желтый свет, пробивался сквозь пальцы, но и его малых сил хватило, чтобы на мгновение заставить Джека и Ану сощурить глаза. Когда же Моррисон чуть усилил подачу газа, то огонечек из комочка света, превратился в тонкую, гибкую струю огня, сантиметров пять в высоту… В его неверном свете стали видны стены и пол, и только сейчас Джек осознал, насколько вокруг тесно. Внутри даже развести руки до конца оказалось невозможно, а разминуться с человеком можно было разве-что вжавшись в бетон. До этого ему казалось, что это темнота давит ему на плечи, и спину, а оказалось что это всего-лишь стена. Дальнейший путь оказался значительно проще. Свет, пусть и тусклый, уже давал человеку преимущество над тесными недрами лабиринта — пространство, ранее проходимое за минуту, пролетали за пару секунд. Стала видна разница между блоками вентиляции, где-то они были бетонные, где-то металлические. Под потолком тянулись километры проводов и толстых чугунных труб, внутри которых ревела вода. Их покрывала ржавчина и куски паутины, трепещущей на сквозняке, подобно крохотной мишуре. Трубы же покрывали слои сварочных швов, заплаток и уродливых кусков пластика, закрывюащих течи. Видно что сантехники старались, но их труд оказался совершенно напрасен — течи виднелись почти на каждом стыке. Крохотные, мутные капли по одной, а-то и целой струйкой текли по стенам, конденсатом оседали на проводах, и смежных конструкциях. На полу собирались липкие лужи, от которых во все стороны расползались грибки, и плесень. Зеленая, липкая, и мерзко чавкающая, как холодец, она испускала облачка спор. Местами её становилось так много, что глаз невольно воспринимал её за траву… Бетонные секции часто превращались в рабочие комнаты, отгороженные от основного коридора решетками. Массивные замки позвякивали на них, ударяясь о цепи. Виднеющиеся на стенах аппараты регулировки воздушного потока и очистки, тихо булькали и пищали, переливаясь волнами разноцветных лампочек. В одной из таких комнатушек, стоял непонятный аппарат — здоровенная металлическая цистерна, опутанная шлангами и проводами, углублялась прямо в стену. Подключенный с боку компьютер молчаливо мигал экраном, на котором плавала символика министерства здравоохранения. Чуть приглядевшись, Джек различил надпись «Хлор», нанесенную на стенку цистерны. Без сомнения, это был тот самый аппарат, пару лет назад убивший сотни людей, и Моррисона пробрало до мурашек, от осознания, что столь опасная штука, стоит здесь, почти ничем, и никем не охраняемая… На столе рядом с цистерной, лежали какие-то бумаги, и пустые коробки, а из чьей-то кофейной кружки, лежащей на боку, уже расползлись нити плесени. Помимо вполне нормальных коридоров, и лазов, в разные стороны от основного воздушного канала уходили узкие, тесные «рукава». Из них с воем, и свистом шел холодный воздух, пахнущий спиртом, и еще какой-то непонятной дрянью. Непонятно зачем, но их перекрыли тоненькими решетками, закрепленными едва ли не на скотч. Местами ржавчина уже съела её сегменты, и звенья решетки лежали на полу, похрустывая под ногами проходящих мимо рабочих. Раз в несколько минут, в их глубинах раздавался рев воздушных насосов, и сквозняк превращался в ревущий поток ветра, вместе с которым внутрь доносились чьи-то крики, шорохи, и отзвуки стрельбы. Вне сомнений, в госпитале шел бой, между террористами и оперативниками «Вишкар». Наверное впервые в жизни, Джек желал победы солдатам корпорации… Если застенки были кровеносной системой госпиталя, то вентиляция, его легкими и глоткой, такой же прокаженной, и разлагающейся. Видно, что люди старались сохранить госпиталь целым, продлить его жизнь, и снаружи создавалось впечатление, что им это удается. Но если снаружи трупные пятна удавалось скрыть побелкой, то внутри ничего скрыть не удавалось. Трещины в стенах, плесень и ржавчина, гнилью разъежали здание, и оно умирало быстрее, чем люди успевали его чинить. Именно умирало… Здания, они свеого рода живые. Они перенимают от людей все, как хорошее так и плохое. У каждого дома, каждой больницы, или общаги, есть свой характер и дух. Госпиталь годами пропитывался духом смерти, и гибели, видел страдания искалеченных солдат, и теперь эта темная энергия страдания перла из каждого угла. Силы, данные ему строителями и ежедневно отдаваемые врачам — борцами с болью — уже угасали. Их становилось все меньше… Вой воздуха походил на плач и рев, закрыв глаза, в голове легко появлялась картина переполненных операционных. Окровавленные полы, усталые медсестры, вой ампутационных аппаратов, и бездушное щелканье лезвий имплантационной машины, превращающей израненного человека в себе подобное металлическое нечто. Когда огонек зажигалки пригасал, вокруг вновь сгущалась тень, но она более не казалась пустой. Где-то глубоко внутри, Джек жалел что увидел гниющие недра госпиталя, ведь пока они скрывались от глаз, фантазия рисовала их чистыми, блестящими. Давление грязных стен, стало уже не столько физическим, сколько морально… Тени мелькающие на самой грани зрения, темные силуэты рук протянутых сквозь решетки, и чьи-то шаги буквально в десяти метрах впереди, всплывали в его разуме…  — Как думаешь, мы уже на третьем этаже? — Поинтересовалась Ана, спустя некоторое время. — Не знаю, по ощущениям уже гораздо выше. — Пожаловался Моррисон. Меняя руку в которой держал зажигалку. Её корпус разогрелся и жег пальцы. Под ногами похрустывал металл, перемежающийся с решетчатыми панелями. Уходящие вниз вентиляционные туннели исчезали во мраке, или были заполнены какой-то жидкостью, гораздо более плотной и темной, нежели вода. Уже не раз Моррисону становилось жутко, едва его нога ступала на прутья — жидкость мерзко булькала, и в её толще, казалось, что-то плавало… …Спустя еще какой-то время, основной ход начал расширяться, постепенно превращаясь в широкую металлическую трубу, похожую на барабан стиральной машины. В её потолке и стенах, виднелись небольшие, зарешеченные отверстия, через которые шел тусклый синеватый свет, сопровождающийся глухим треском и ударами тока. Отсветы молний сделали зажигалку ненужной, и Джек погасил её. Синий, электрический свет, разъедал глаза, но был более ярок… В центре «трубы», на массивной валу, расположилось несколько громадных вентиляторов, подключенных к не менее титаническому воздушному насосу. Его меха глухо содрогались, и из многочисленных отверстий фильтров вырывались волны воздуха, но вал стоял, лопасти не вращались, лишь изредка, спазматически вздрагивая. Металлические края лопастей зловеще поблескивали, почти касаясь стен, а закрепленные позади них металлические щетки, трещали от накопленного статического заряда. — Это еще что за хрень? — Ана осторожно приблизилась к одной из лопастей. По мере приближения, волосы на теле вставали, а на губах оседал неприятный электрический привкус. Каждое резкое движение, отдавалось громким треском воздуха — напряжение витающее в воздухе, буквально ощущалось кожей. — Стерилизационная камера… — Призадумавшись прошептал Джек и по его губам проскочила крохотная искра. — Помню… Ангела как-то рассказывала… Насос включается, а лопасти тянут воздух дальше… Это как-то с разницей давления связано, я не знаю как это работает… — А ток для обеззараживания? — Поинтересовалась Ана, с опаской перешагивая через одну из лопастей. Ей вдогонку ударили несколько крохотных молний, с треском рассыпавшихся по штанам. Она имела обширные знания о военно-полевой медицине, но вот в гражданский вариант, был большим пробелом. — Наверное, еще и газ пускают… Очень серьёзный механизм… Нам повезло что эта… Хм… Мясорубка не работает, походу из-за замыкания вырубило все крыло. — В этот момент ему в глаза бросился небольшой, квадратный люк в стене между лопастями. Над ним сияла люминисцентной краской небольшая табличка — Р-30. А рядом стоял значок биологической угрозы. — Подожди… Ана! В какой палате лежит Ангела?! В Р-34? — Да! А-что? — Египтянка поднырнула под вал, и оказалась рядом с Джеком. — Гляди. Похоже на обозначение изолирующего блока, и как-раз обеззараживалка рядом… — А ну-ка… Открой! Джек схватился руками за небольшие рукояти, и без особенного усилия потянул люк верх. За ним открылся достаточно широкий, но низкий лаз, перекрытый гибкой, темно-желтой мембраной, из непонятного материала. Посередине красовался красный символ биологической опасности. — Липкая… — Поделилась ощущениями Ана, ткнув в мембрану пальцем. — На резину похожа. Думаю это «Бинго!». Ана достала нож. Лезвие с громким, органическим чавканьем вошло в мембрану и увязло в ней. С кряхтением и натугой, Амари тянула его вниз. Оказалось мембрана изнутри похожа на пчелиные соты, только вместо меда, они истекали мерзким белым гелем, от которого шел запах спирта, и хлора. — Ана? Ты там долго? — Поинтересовался Джек, перехватывая люк поудобней. — Почти расчистила! — Нож увязал в сотах. Они растягивались и тянулись за лезвием, а жидкость вязкими каплями растекалась вокруг. В этот момент, позади раздался глухой электрический гул и громкие щелчки врубающихся сервомоторов. Воздушный насос громко вздохнул, как старый дед садящийся в кресло и поток воздуха устремился по стенам, провоцируя вспышки тока. Вал удерживающий вентиляторы вздрогнул. — Ана! Оно походу перезагрузилось! — Тороплюсь! — В тон голосу Аны, насос вздохнул еще натужней и уже не прекращал дышать. Воздух сплошным потоком хлынул внутрь, и вентиляторы начали плавно приходить в движение. Хруст тока превратился в отчаянный треск. Серия ослепительных вспышек пробежала по потолку, сбрасывая с него облачка наэлектризованной пыли. — Быстрей бля! — Лопасти прошли рядом и Джека ободрало волной холодного, наэлектризованного воздуха. Искры пробежали по металлическим частям его одежды, а во рту поселился гадкий статический привкус. Ана начала вышвыривать отрезанные куски мембраны, и те подлетая в воздух, тут же поражались небольшими ударами тока. Кусочки вспыхивали, и гадкими, липкими кляксами растекались по полу, источая облачка едкого дыма. Лопасти пошли на второй круг. До ушей уже доносился отчетливый свист, а по стенам «трубы», шла вполне ощутимая тяга. Затрещали разряды тока и между лопастей начали проскакивать молнии. Сначала небольшие, тусклые, но уже через еще один оборот, они уже сияли. — Все! Ныряй! — Крикнула Ана, протискиваясь в лаз. Джек, согнулся, и подставив под люк, спину, втиснулся внутрь, подтягивая ноги. Следом, буквально в паре сантиметров, в пол ударила молния, она бы неминуемо поразила и Джека, но упавший следом люк, принял удар на себя. — Уже второй раз за день… На волоске от смерти… — Посетовал Моррисон, перелезая через остатки мембраны. Липкая дрянь намертво прилипала к одежде… — А когда-то было иначе? — Ана попыталась пожать плечами, но те уперлись в стенки… Лаз вполне позволял стоять на коленях, но тянущиеся под потолком провода, выглядели слишком хрупко, чтобы отважится на это, и боевые пенсионеры предпочли ползти. Их предположения оказались верны — через каждые десять метров, в полу лаза стояли решетчатые люки, на всякий случай затянутые полупрозрачными пленками-мембранами. По мере того, как волны воздуха с воем проносились через них, мембраны изгибались — их ячейки лопались, выделяя липкий гель. Воздух проходил через него, в виде скоплений лопающихся пузырьков. За ними был широкий больничный коридор. Его стены и пол, покрывали пластины грубого матового металла, и пластиковые панели, на которых красовались широкие мониторы, транслирующие какие-то данные. Через каждые пять метров, в стенах были двери, массивные как в тюрьме. На них тоже красовался знак биологической угрозы, но разного цвета, свидетельствующего об уровне опасности пациента. На большинстве сияла зеленая метка, но встречались и красные… — Воу… Смотри! — Ана остановилась над одной из решеток. Кряхтя и извиваясь, Моррисон протиснулся к ней, и взглянул вниз. Коридор внизу покрывали свежие следы крови — размазанные ногами лужи, уродливые потеки на стенах и разводы, оставленные отползающим человеком. В одной из луж лежал перемазанный кровью автомат корпорации, а вокруг лежали кучки гильз. В сторону уводили цепочки кровавых следов от чьих-то сапог. Они тянулись несколько метров и оканчивались у стены… Изрешеченный труп оперативника корпорации, привалился к ней, истекая кровью. Рядом лежало еще одно тело лишенное левой руки. — Похоже «Коготь» оказался здесь раньше… — Джек с трудом развернулся и уперевшись ногами в стену, вытащил из-за спины автомат. — Я первый. Рванусь влево, ты вправо, интервал 10 секунд. — Дым? — Уточнила Ана, указав на гранату. Джек прислушался, надеясь установить наличие врагов. Вокруг казалось царила тишина, но рев потоков воздуха и отдаленный гул насосов, создавал неприятный фон. Обычно, расслышать вооруженного человека несложно — он твердо шагает и ровно дышит, уверен в своем превосходстве, а потому не прячется, каждый шаг отдается лязгом снаряжения, и треском рации — а обладая усиленным слухом суперсолдата, вычислить людей совсем тривиальная задача. — Нет… — Подытожил он, поудобней перехватывая оружие. — Побереги, нам отсюда еще выбираться. Вот теперь операция приобретала активный характер. Маскировка под врача, более не нужна, настало время свинца… …С едва различимым хрустом заржавевших засовов, в потолке коридора открылся люк. Мгновение ничего не происходило, а потом от-туда показался ствол автомата — он описал короткую дугу, ненадолго задерживаясь на подозрительных объектах, но не найдя ничего опасного, скрылся. Послышалось шуршание одежды, натужное кряхтение, и в коридор просунулись ноги — спустив большую часть тела вниз, Джек повис на одних лишь руках. Слегка поджав ноги, он приготовился к падению и спрыгнул. Сапоги гулко ударили по металлическому полу, но не успело эхо стихнуть, как Моррисон ушел в короткий перекат, в одно мгновение оказываясь у левой стены. Движение было столь молниеносным, что казалось неестественным для человека его возраста. После полумрака вентиляции и лаза, белый свет больничных ламп казался выжигающим, и перед глазами повисла полупрозрачная пелена. Позади послышался второй удар, значит Ана рядом. С этого ракурса вид на коридор оказался более полным, и проморгавшись, Джек не сразу осознал что увидел. Стены, пол и даже некоторые участки потолка, покрывали следы крови, и многочисленные пулевые засечки. Повсюду, в причудливых позах лежали тела оперативников «Вишкар» и террористов «Когтя». Судя по всему тут развернулась ожесточенная драка, превратившаяся в бойню… Путь преграждали перевернутые тележки от реагентов, и массивные аппараты с баллонами дезинфицирующей жидкости. Один из них разорвало, и белая, шипящая дрянь, вылилась наружу, прямо на пару трупов, и принялась разъедать их, источая при этом мерзкую вонь. Чуть поодаль, стена изоляционного блока оплавилась и пошла пузырями, из-за выстрела из чего-то лазерного — металл вспух, и потрескался, а лежащие под отпечатком опаленные ноги, говорили об весьма успешном попадании. На стенах виднелись еще несколько лазерных следов, и большой, оплавленный кратер, оставшийся от плазменного заряда. Совсем рядом с тем местом где спрыгнул Джек, лежал съежившийся труп медсестры — она прикрывала голову руками, но это не спасло несчастную от пули. Та пробила ладонь, чуть пониже указательного пальца, и без труда вошла в висок — точный, профессиональный выстрел милосердия. Чем дальше Джек вглядывался в поле битвы, тем больше тел в белых халатах он подмечал — вот медбрат, которого расстреляли в упор из чего-то тяжелого, оставив от живота лишь кровавый кратер; еще пара медсестер, они пытались спрятаться за тележкой, на которой развозили медикаменты, но что-то мощное попало в неё, и бедолаг изрезало осколками, потом их скорее всего добили. Лежащий в паре метров дальше врач, облаченный в костюм химзащиты, тянулся к оружию, но террористы пресекли эту попытку — цепочка пулевых отверстий, виднелась на его спине чуть левее кислородного баллона. Пуля повредила гофру и наружу с шипением вырывалась сжатая воздушная смесь… Впереди, прямо посреди коридора, на коленях стоял труп инфорсера «Вишкар», все еще сжимающего дробовик. Массивная броня не дала телу упасть, и казалось, что боец еще жив, но кровавая пена, сочащаяся сквозь дыхательные блоки шлема, говорила об обратном. Инфорсер получил ужасные раны — на груди красовался обгоревший лазерный разрез, левый наплечник треснул пополам, получив по меньшей мере две очереди из крупнокалиберных пуль (часть из них, в страшно деформированном виде застряли в броне, торча как колышки), сквозь трещину на пластине прикрывающей живот, текла кровь, перемешанная с противоударным гелем. Правая рука, висела плетью, и сервомотор, удерживающий локоть, искрил. Ладонь частично отсутствовала, давая оценить толщину бронеперчатки… Непрозрачный визор шлем треснул, но остался цел, чего не скажешь о шее — кевларовая подстежка, покрытая чешуей из керамики, была пробита в нескольких местах… Левая нога, была измазана ошметками, и кусками черепа — инфорсер просто раздавил одному из террористов голову, еще одного убил ударом форсированной длани. Но как бы мощна не была броня, враг задавил числом… Вокруг него, в беспорядке валялись по меньшей мере семь тел в черной броне террористов. Картечь, многократно ускоренная гаусс-ускорителем, способная творить ужасные вещи, особенно на столь короткой дистанции. Первые два тела, имели в груди сквозные дыры размером с арбуз, еще одному, начисто оторвало бок — куски внутренностей, костей и брони, расплескались на стену, образовав омерзительную картину. Очевидно под этот выстрел попал еще один враг — человек в черной броне, лежал на спине, а всю его грудь покрывали кровоточащие отверстия. Удивительно, но он еще был жив, изредка дергаясь, в предсмертном спазме, и издавая нечленораздельные звуки. Лежащий рядом с ним оперативник, перед смертью включил рацию и теперь та мерзко визжала статикой, сквозь которую с трудом пробивались переговоры… …Вопреки ожиданиям Джека, найти палату Ангелы оказалось совсем не сложно. Быстро перешагивая через тела, и расталкивая импровизированные баррикады из коек, и тележек, они отсчитали десять дверей, от места гибели инфорсера. К превеликому облегчению, дверь, номер Р-34, была плотно закрыта. Всю её поверхность покрывали следы от пуль, и несколько подпалин от лазеров. Слева сидел труп бойца «Когтя» — подбородок свесился на грудь, пальцы зажимали живот, но крови сквозь них не шло. Очевидно он получил внутренние травмы, пытался расстегнуть бронежилет, но умер от кровоизлияния… Ана тут же бросилась к штурвальному замку. Отстрелив из ПП предохранительную скобу, она принялась вращать «штурвал». Джек же взял коридор в прицел. Его не покидало странное ощущение неправильности… Ум и опыт твердили что все совсем не так тихо, как кажется. Террористы победили оперативников, но почему-то отступили, да в такой спешке, что не забрали трупы своих… Не нашли того что искали? А что они могли искать? Ангелу Жнец отдал по своей воле, да еще и устроил из этого шоу. Неужели передумал, и решил вернуть свой трофей? Слишком уж много нестыковок было во всем вокруг, а это могло означать лишь одно — ловушка. Но Ана все крутила и крутила штурвал, а подозрение все не оправдывалось. Не слышался топот, не лязгали затворы, и взрыватели гранат… Слишком тихо. Слишком мирно. Слишком просто… Замок лязгнул и Ана потянула дверь на себя, но раненная рука дала о себе знать. В попытке открыть тяжеленную дверь, египтянка разбередила рану и бинт начал активно покрываться кровью. — Джек, дерни эту сраную дверь… — Скорчив болезненную гримасу прошипела Ана, хватаясь за расползающееся красное пятно. Не желая спускать глаз с коридора, Моррисон, придвинулся к стене, и держа в руке ПП, другой схватив массивную ручку, потянул её на себя. Сквозь приоткрывшиеся щели, ударила шипящая струя обеззараживающего газа, а над дверью зажглась желтая лампа, требующая проверить фильтрующие маски. Капли обеззараживания осели на стенах шлюза, и когда Джек шагнул в него, сотни капелек осели и на его одежде, облепив её плотным, липким коконом. Не переставая оглядываться на коридор, он открыл заслонку, закрывающую узкое обзорное окошко. За толстым, бронированным стеклом, клубилась тьма. Ужасающий, непроницаемый мрак, подобный тому, что укрывал собой внутренности госпиталя — сквозь него проступали неразборчивые, смазанные образы чьих-то лиц, вспыхивали глаза, разверзались красные пасти. Джеку потребовалось несколько секунд чтобы осознать — в камере пожар. Закричав что-то неразборчиво матерное, он выпустил из рук оружие — ПП безвольно повис на ремне — и рванул аварийный рычаг. Открыть обе створки шлюза сразу нельзя, но на случай аварии, служил именно рычаг — длинная, покрашенная в красный арматурина, уходящая в глубину запирающего механизма. Дернув его, Моррисон активировал небольшой ЭМИ-излучатель, и магниты, не дающие одной из створок открыться, пока распахнута другая, вырубились. Раздался сухой электрический треск, и створка, подгоняемая магнитной волной, распахнулась. В следующий миг, из недр задымленной камеры, вырвалась волна раскаленного воздуха, а вместе с ним отчаянный, нечеловеческий рев. Он сотряс стены, задребезжало стекло, гильзы на полу подскочили, издав мелодичный звон. Джека охватил неописуемый ужас, будто на него вылили ведро раскаленной магмы — он шагнул назад, и едва не упал. Его ноги ослабели, и он стоял качаясь, и ощущая как в считанные секунды, разум мутнеет, наполняясь совершенно потусторонними криками, людей, и существ, образы которых даже не хотелось представлять. Разъедающий глаза дым, черный и липкий как гудрон, длинными, неестественными щупальцами полился в коридор — его «рукава», извиваясь, как живые, заплясали по полу… Раздался звон пожарной сигнализации и под потолком открылись пожарные люки. Сквозь них вниз полился настоящий дождь из ледяной воды. По всем законам логики, вода должна была прибить дым, но тот полностью игнорировал капли, оставаясь таким же плотным. …Из стены дыма, колышущегося в палате, проступил чей-то тонкий, совершенно нечеловеческий силуэт. Ноги, тонике как спички, удерживали полуразложившееся туловище, с которого пластами сыпались опаленные куски плоти, костей и внутренностей. Существо сделало шаг… Трясущаяся тонкая нога — на поверку оказавшаяся голой костью, опутанной сетью уродливых наростов — ударила пальцами по металлическому полу, вытащив за собой тело… Такой ужас, Джек видел лишь в фильмах — человек буквально рассыпался на прах заживо. Обе ноги уже лишились плоти, и костью рассыпалась в пыль, обнажая внутреннее устройство — искаженные неизвестной мутацией внутренности крошилось, истекая пылью, углями и искрящимся пеплом… Все это выглядело так, будто несчастный сгорел дотла, а потом пришел сумасшедший таксидермист и собрал тело по чешуйке… Грудь уже провалилась внутрь, обнажив ребра, за которыми медленно рассыпались легкие. Левая ключица лопнула и голова была наклонена под странным углом. Лицо представляло собой голый череп, нижняя челюсть которого висела на жалком остатке недотлевшей кожи. Левый глаз медленно вытекал наружу, гадкой кипящей жижей растекаясь по почерневшей скуле черепа.НО правый глаз… Он был цел, и чист — расширенный до предела зрачок, окруженный голубой радужкой, в ужасе дергался из стороны в сторону.  — Ангела… — Имя сорвалось с губ Джека рефлекторно. Он еще и сам не верил что это она. Существо, еще недавно бывшее самым перспективным врачом мира, сделало еще один шаг и хрупкое колено подломилось. Живые останки, рухнули на пол, и во все стороны полетели осколки костей, пласты опаленной кожи, и внутренностей. Будто хрустальную вазу уронили. Вода, ужу собравшаяся на полу небольшим слоем, начала разносить в разные стороны длинные ручейки сажи, и гари. Она смешивалась с кровью лежащих в коридоре мертвецов, превращаясь в тошнотворно пахнущее месиво. Джек и Ана не знали что делать. Они стояли и глядели на дергающееся, хрипящее тело, отдаленно напоминающее человека. Когда капли падали на неё, то слышался тихий шелест, и звук притухающего пламени, а в воздух поднималось облачко пара. — Ангела… — Первой очнулась Ана. Она упала на колени рядом с телом, и принялась рыться в карманах в поисках хоть чего-нибудь. Она понятия не имела что надо делать, тело рефлекторно рыскало в поиске ответа, которого не было. — Господи… Она… Она… — Какого черта… — Это единственное что врывалось у Моррисона. Он еще никогда не видел людей, живых при таких ранениях. Ранениях. Почему-то это слово застыло в голове. И тут он понял. Не у всех убитых террористов были ранения. Столь запоздала догадка пришла слишком поздно. «Труппа» — отличные актеры, притвориться мертвыми, для них ничего не стоило, особенно когда рядом лежат настоящие трупы «шестерок», пущенных вперед, на стволы оперативников, как пушечное мясо. В дыму, заполняющем коридор, уже вставали по меньшей мере десять перемазанных в крови фигур. Черная броня сливалась с дымом, красные линзы шлемов вспыхивали, когда включались сенсоры, и террористы выглядели как джины, восстающие с поля боя. Многие были не просто измазаны в крови, на одежде остались чьи-то останки, и ошметки… Но не вид поднимающихся мертвецов беспокоил Джека, а десятков заряженных стволов, поднимающихся в его сторону… Он рванул руки к оружию, но труп, сидевший слева от двери палаты Ангелы, вдруг дернулся. Оказавшись очередным «актером», он со всей силы пнул Моррисона по печени — удар подкованного металлом берца, отозвался взрывом боли и Джек рухнул на спину. Затылок со звоном ударился об пол, и лицо Джека обступил едкий, черный дым. Сжав зубы, он все же попытался протянуть руки к оружию, но внезапно осознал, что Ангела, почти-что скелет, немощный, и разваливающийся, крепко держит его за запястья. На половину истлевшее лицо, рывком придвинулось к нему. Невероятное, могильное оцепенение охватило Солдата. Все вокруг, будто замедлилось, раздающееся в ушах сердцебиение, прерывалось оглушающим шумом собственного дыхания. — Руки. За голову! — Кричал кто-то из террористов. Его голос искажался, тонул в замедлившемся времени, меняя тональность, и скорость. На фоне, в размытом замедлении, он видел как Ана хватается за оружие, поднимая его к поясу. Яркая серия дульных вспышек, ослепила его как цепочка из маленьких солнц. Громыхнул и ответный огонь… Уцелевший глаз Ангелы, глядел будто сквозь него, лишенная плоти челюсть двинулась. — Сохрани… Это… — Голос, явно не принадлежавший Ангеле, прошелестел у него в голове, вызвав табун мурашек. Следом, свободная рука Циглер, поднялась к своему лицу… Обгоревшие кости пальцев, обратились тонкими, острыми спицами и коротко, без замаха вонзились в лишенную век глазницу… Они громко шелестели, стучали костяшками, впиваясь в глаз, высекали об него искры. «Это имплант…» — Вдруг подумал Джек. Пальцы Ангелы, копошились в глазнице, ломая её края, и разрывая остатки плоти. На конец, они ухватили глаз, и со всей силы рванули его наружу. Да, Моррисон был прав из глазницы Ангелы, на уродливом, искусственно выращенном нерве, болтался новейший глазной имплант, почти не отличимый от настоящего глаза. Половина его состояла из густой жижи, похожей на желе или студень, внутри которого, виднелись очертания микросхем. «Неужели она всегда его носила?» — Ангела, одним движением оторвала имплант от нерва, и осторожно, вложила его в нагрудный карман Джека… В тот же миг, застывшее время ожило. Резкий грохот выстрелов, и звон гильз обрушился на уши Джека. Дальше, все развивалось столь слишком быстро. На единый участок времени, какие-то жалкие минуты, пришлось слишком много почти невероятных событий. Мозг Джека попросту отказывался воспринимать происходящее, неописуемый, иррациональный ужас и неверие сковали его, и Ану. Террористы, стремительно сократили дистанцию, и очередь, выпущенная Аной, почти вся ушла в молоко. Лишь несколько пуль достигли цели, да и то, две чиркнули по нагрудным пластинам бронежилетов, и лишь одна, поразила цель, попав незащищенную часть колена. Террорист с дробовиком, рухнул лицом в пол, и изрыгая океаны брани, схватился за покалеченную ногу. Ана хотела его добить, но патроны кончились. Ошарашенная происходящим, Египтянка рванулась куда-то назад, на ходу пытаясь сменить магазин, но её легко догнали. Двое террористов подхватили Амари под руки, выбив оружие, а третий, с размаху ударил коленом в живот. Египтянку скрутило, и она повисла на руках бойцов «Когтя». Джек потянулся к оружию, чтобы помочь, но боль от удара в печень, и глубокий моральный шок, отчаянно мешали. Перед глазами все плыло, рука дрожала, пытаясь нащупать рукоять ПП, но едва он её нащупал, как в затылок ударил приклад. Не сильно, но достаточно, чтобы на миг в глазах потемнело. Это был конец, воли и силы чтобы драться, попросту не оставалось. Кто-то, обхватил его за плечи, и заломал руки, уперев в спину колено, еще двое террористов, ножами срезали ремни и обезоружили Моррисона. — Шевельнешься! Урою! — Гаркнул скрутивший его боец «Когтя». Для верности, в висок Моррисона уставился ствол автомата. — Тщательней обыщите! Этот гад ножиками любит помахать!  — Бля… Командир! А это что за труп? — Кто-то из бойцов осторожно потыкал в тело Ангелы мыском сапога. — А? Да похер! К стене обоих оттащите! — Скомандовал самый рослый среди террористов. Он был облачен в тяжелый бронекомбинезон, с характерными красными вставками. Он злорадно поигрывал лазерной винтовкой, довольно устаревшей модели. На забрале его шлема горела одна большая линза, характерная для тактических шлемов новейших модификаций. Капли воды, стекающие по ней, ярко подсвечивались, напоминая кровь. — Второй, третий, четвертый, следим за поворотами! Тут только двое! Где-то рядом девка-телепорт и качок! Пока он отдавал команды, Ану и Джека, оттащили к стене и усадили среди трупов оперативников. Террористы выстроились перед ними полукругом. Дым уже поднялся им по пояс, потихоньку затягивая коридор. Разглядеть в нем хоть что-то, почти нереально, и многие двери, исчезли за черной завесой… — Шестой, рапорт боссу! Пусть готовят обратную транслокацию! — Главарь присел на одно колено, и его громадный красный «глаз» уставился на Джека. Он мог почти физически ощущать, как внутренний сканер, сравнивает его лицо, с заложенной в память фотографией. — Так! Ты, старый пердун! Вас тут двое, где Грим и Окстон? Эй! Ты живой нах?! Бриггс! Твою мать! Я ведь приказал, не сильно бить! — Виноват! — Отрапортовал один из террористов. — Я легонько, а он походу древний, как говно мамонта, его чуть тронь, так рассыпется! — На базе оправдаешься! Перед Жнецом, лично! — Огрызнулся главарь. — Черт… Двое… Это только половина задания! Ладно… Хрен с ним. Корпорация стягивает спецназ! Минут через десять здесь будут штурмовые омники! Вяжем эту сладкую парочку и на базу! В коридоре поднялся сквозняк. Похоже вентиляция снова заработала, принимаясь качать воздух и облака дыма, потянуло вверх, окончательно скрадывая обзор. Двое террористов двинулись к Джеку, попутно разматывая шоковый шнур. — Не рыпайся. — Скомандовал один из них, обхватывая руки Солдата 76, пока его товарищ начал раскручивать шнур. Рядом, похожим образом связывали Ану. Та уже не оказывала сопротивления, просто злобно глядя на направленное ей в лицо оружие. — Знаешь ведь, как это работает? Чуть сильнее дернешь, и словишь 220 вольт, весело до дро… Он не договорил. Едва различимый на фоне треска огня свист, оборвал слово в самом начале, превратив его в полный предсмертного изумления свист. Террорист отпустил Джека и как-то неуклюже шагнул назад, едва не запнувшись об собственные ноги. Дрожащие ладони в черных перчатках, медленно поднялись к голове, но не дошли даже до груди — по телу пробежал спазм, и человек упал на бок. Его товарищ, застыл, выпустив из рук шнур, и повалился сверху, издав глухой, протяжный хрип. У обоих из лицевой бронепластины торчали большие, трехлучевые сюрикены. Снаряды, брошенные с нечеловеческой силой, без труда пробили пять миллиметров стали, противоосколочный слой и охлаждающую подкладку, и вошли в лоб, на добрый сантиметр. Но убило террористов даже не это, а сломавшиеся от удара шеи… Террористы не успели толком среагировать на смерть товарищей. Сквозь дым, со свистом рассекаемого воздуха, пролетел размытый силуэт — он появился лишь на мгновение, вылетел из облака дыма, и тут же исчез в другом, оставив за собой лишь бледный, зеленый росчерк, но эффект оставил просто ужасающий. Двое террористов, стоявших на его пути, развернулись, пытаясь понять что произошло, а потом с воплями рухнули на пол. Они хрипели и бились в болезненной агонии, пытаясь понять что же их убило. Черная форма разошлась, демонстрируя два ровных, глубоких разреза, рассекших людей почти пополам, от паха, до ключицы. — Это еще что?! — Воскликнул кто-то, и тут же зашелся отчаянным воплем. Неизвестный вынырнул из дыма, прямо перед ним. В воздухе просвистел длинный, изогнутый клинок, и обе руки сжимавшие оружие, оказались отрублены по локоть. Продолжая держать автомат, они упали вниз, фонтанируя кровью из вскрытых артерий, а следом, издав тихий лязг каски, ударившейся об металл, покатилась голова, срубленная ровно по линии соприкосновения шлема и бронежилета. Забрало шлема отвалилось, и окружающим открылось искаженное ужасом мертвое лицо, а его убийца, опять же, исчез в дыму. Террористы, бросились в рассыпную. Не понимая точно откуда и кто их атакует, они открыли беспорядочный огонь во все стороны, стараясь покрыть очередями как можно большую площадь коридора. Грохот залпа десятка стволов, оглушил Джека, и тот схватился за голову, пытаясь прикрыть уши, но даже сквозь ладони он слышал рев оружия, грохот лавины гильз, и сокрушительный звон рикошетов. Но похоже все это не помогало, неизвестный, будто не боялся пуль — размытый, едва различимый силуэт, мелькал среди дыма, и террористов, размахивая клинком, и каждый раз кто-то мучительно умирал. Дым наполнился брызгами крови, и отрубленными частями тел, на доли секунд взмывающих в воздух, только чтобы оросить все вокруг кровью. Над головой Джека прошла короткая очередь, а следом, прямо к его ногам рухнуло тело с подрубленными коленями и пробитой грудью. Террорист шипел и сипел, но неизвестный вихрем промчался мимо, и левая рука бойца отлетела в сторону, демонстрируя идеальный срез. Кто-то бросился раненому на помощь, и был за это наказан. Мимолетное движение стремительного невидимки и бегущий террорист запнулся об собственную ногу, упав лицом в пол, и лишь рухнув, обнаружил что попросту лишился обеих. Увидев изливающиеся кровью обрубки, он издал нечеловеческий крик боли, и потянулся за аптечкой, надеясь хотя бы успеть съесть цианид, но не успел дотянуться даже до пояса — кисть руки отделилась от тела, заливая броню кровью, а следом в его голову вонзилось лезвие — легко пробив шлем, оно пронзило мозг. Уйдя в стремительный перекат тень ускользнула сразу от двух очередей, распрямившись, вонзила клинок в грудь одному из бойцов. Потянув катану за собой, неизвестный с хрустом взрезал бронекостюм и ребра, добравшись до внутренностей. Мокро захлюпали разрезанные артерии, и легкое, а уже умирающий человек упал прямо на перезаряжающегося товарища. Но ему было не суждено вставить новый магазин — оказавшись за его спиной, неизвестный с оттягом рубанул его по спине, легко перерубив позвоночник, и провернувшись на одной ноге, как балерина, вонзил лезвие в бок ближайшего бойца.  — Бронебойные! Это омник! — Кричал командир террористов, выпуская один лазерный заряд за другим. Каждый раз он был очень близко к поражению цели, сканеры его шлема фиксировали движение, но оно оказывалось слишком быстрым, и непредсказуемым. Лаз-заряды проходили у убийцы между ног, прямо над головой, или за плечом, но лишь обжигали его, не причиняя вреда. Его люди пытались угадать хотя бы примерно, где будет следующий удар, стреляли на упреждение, но это не помогало. Двое оказались ранены дружественным огнем, первый упал с простреленеой ногой, и тут же оказался добит неизвестным — его клинок вошел точно между ребер, пронзив сердце, и аорту. Второму повезло меньше, заряд картечи, многократно ускоренный гаусс-полем, отбросил его в стену, моментально сломав большую часть костей. Он медленно сполз по стене и остался под ней, лежа в позе напоминающей мешок картошки. Стоявший рядом террорист выпустил длинную очередь наугад, но в ответ раздался громкий лязг, и его собственные пули, срикошетив обо что-то, впились в тело стрелка. Еще один боец, извергая поток непристойной брани, побежал куда-то в дым, паля во все подряд из дробовика, но тут же был встречен молниеносным ударом катаны по животу. Идеально рассчитанный разрез вскрыл брюшную полость и изрубил органы, выплеснув их наружу, но даже не задел позвоночник. Неизвестный убивал красиво и профессионально, руководствуясь не логикой и потребностями боя, а собственным желанием применить любимый прием. Раз в несколько секунд, показатели одного из бойцов, высвечивавшиеся на визоре командира, угасали, сменяясь тонким писком. Слева от него рухнул боец с дробовиком, лишенный одной ноги, он отчаянно орал, выпустив из рук оружие. Раздался влажный, чавкающий звук, и несчастный затих. В этот момент, в коридоре врубилась вентиляция, ревущий поток воздуха, начал утягивать за собой дым, и глазам бойцов «Когтя» наконец-то открылся их противник… Над трупом стоял невысокий человек, большую часть тела которого, покрывала изящная матовая броня, с бледно-зелеными вставками. По ним изредка пробегали волны света, сопровождающиеся тихим, едва различимым треском. Сложно было сказать, экзоскелет это, или неизвестный уже давно не совсем человек, заменивший части тела на боевые протезы, но выглядело снаряжение весьма внушительно. Шею, колени и локти, покрывали синтетические волокна, мягко вздрагивающие от касания с водой, а спину покрывали пластины накладного позвоночника, дающего даже обычному человеку невероятную гибкость, и прочность. От него внутрь уходили нейрошлейфы, защищенные толстыми, но подвижными плитками титана. Только истинный профессионал мог сотворить такое с простым смертным. Сквозь стыки бронеплит, проглядывали коричневые корпуса блоков экзомышц, сквозь которые просвечивало зеленое сияние системы энергопитания. Голову закрывал угловатый шлем, с прорезью для глаз, закрытой мерцающим зеленым визором. Пальцы человека — длинные и очень подвижные — сжимали длинную катану, по краю лезвия которой шла затейливая зеленая резьба. Вся она была запачкана кровью, но сам неизвестный не замарал себя ею, испачкавшись лишь в саже. И тут главарь террористов сухо сглотнул. Он знал этого человека, если его еще можно было так назвать — все приметы на лицо: почти машина, катана, стремительность… На внутреннем дисплее шлема запустился процесс опознания — десятки лиц, тел, и образов, замелькали перед глазами главаря. Тут были все, начиная от официальных лиц разных стран и заканчивая отбросами криминального мира. Проверка личности закончилась поразительно быстро, компьютер шлема тихо загудел и вывел небольшое фото, этого же человека. Подпись под ним гласила — Гендзи Шимада… Он же, кандидат на устранение с приоритетом номер 6. Сухо сглотнув, главарь бегло оглядел своих бойцов. из пятнадцати осталось лишь шестеро, остальные лежали на полу, убитые самыми разными способами, или еще корчащиеся в предсмертных муках. Их тела покрывали ужасающие раны и увечья — глубокие темные разрезы, из которых толчками шла кровь, и перли изрубленные в фарш внутренности. Отсеченные конечности лежали рядом со своими владельцами, несколько отрубленных голов укоризненно глядели на командира, и повсюду разливалась кровь. Она смешивалась с водой льющей с потолка, превращая коридор в ужасающий красный бассейн. Шимада, будто осознав что его узнали, насмешливо поклонился — рука с катаной описала красивую дугу и красные капли, сорвавшись неё, окатили стену позади.  — Мада-мада. Гайдзин. — Механическим голосом изрек убийца. Он качнулся назад, балансиры в ногах издали протяжный вой накапливаемой энергии. Неуловимым движением пальцев, Гендзи перехватил катану обратным хватом, и рванулся вперед. На встречу ему ударили автоматные очереди, но очень редко когда они достигали цели — большая часть из них, со звоном ударялись об катану, уходя в рикошет. Процессор, встроенный в голову киберниндзя, без труда просчитывал траекторию полета пуль, и автоматически управлял рукой, направляя лезвие катаны, под нужным углом. Свинцовые болванки пятидесятого калибра, издавали звон, высекали сноп ярких искр, заставляя клинок вибрировать, но лишь жалкие царапины оставались на нем. Со стороны это казалось фантастикой — непреступный вихрь лезвий защищал Генздзи. Те же пули что проникали через барьер, ударялись об корпус, или в плечи, но почти не наносили урона — конструкционный металл, из которого состояла большая часть тела Гендзи, несла поверх себя прочную броню, из титановых пластин, между которыми расположилась прослойка металла с обедненным ураном. Защищенность значительно возрастала за счет покатых форм, и рациональных углов наклона брони. Попадая в Гендзи, пуля чаще всего просто уходила в рикошет, высекая красивый сноп искр (из-за обедненного урана, некоторые, из них сияли зеленоватым светом), но две или три, все же нанесли японцу урон. Одна из таких пуль, проскользнула мимо лезвия катаны, и врезалась в левую ключицу — сила такого попадания легко роняет человека на землю, но из-за протезов, и брони, масса Гендзи, значительно больше, и сила удара, почти полностью погасилась, заставив его лишь вздрогнуть. В четыре стремительных скачка, кибер-ниндзя сократил дистанцию и с разгону вонзил катану в живот первого террориста, пробив его насквозь. Гензди проскользнул мимо, и клинок, следуя за хозяином, вскрыл врагу бок, попутно перерубив позвоночник. Следом из чудовищного разреза полилась кровь, её поток неизбежно бы запачкал броню ниндзя, но тот ушел в перекат через голову, и совершив четыре полных переката, оттолкнулся ногами от пола, подлетев почти до потолка. Сделав ещё один оборот, он рухнул на следующего террориста, ударив его ногами в грудь. Послышался отчетливый хруст грудной клетки, и боец упал, попросту раздавленный весом киборга. По мокрому полу, труп прокатился лишние два метра, заставляя Гендзи балансировать на нем, как на скейтборде. Один из выживших бойцов «Когтя», не выдержав, отбросил оружие, и вытащив из-за пояса кинжал, кинулся на встречу Гендзи. Самоубийца. Он даже не успел занести оружие для удара, как оказался обезоружен — катана, коротким движением, срубила кисть леовй руки, а праую лишила трех пальцев, и кинжал полетел вниз. Гендзи подхватил его на лету, и вонзил хозяину под левые ребра. Но он не рассчитал силу — слишком привыкнув к своему оружию, он рассчитывал что легко прорежет кости, но кинжал уперся в них, заставив ниндзя застыть, на месте. Подбежавшие сбоку террористы открыли огонь, разряжая магазины в бок, Гендзи. Прежде чем он успел вырвать кинжал из тела врага. десяток пуль пробежался по его телу, и несколько попали в почти не защищенные экзо-мышцы. Пластичный, гибкий материал не выдержал и разлетелся, и пуля без труда вошла в плотные пучки проводки. Раздался треск и во все стороны полетели искры, и короткие разряды тока — коротнувший Гендзи издал механический стон боли. Сервомоторы и приводы на его теле завыли, и конечности вздрогнули — пучки экзо-мышц по сему телу аварийно перераспределили напряжение. Конденсаторы, не выдержали и разрядили накопленную энергию через ноги. В пол вокруг ударили молнии — ярко-синие разряды, дугами изливались вниз, наполняя воду, и та зашипела, испаряясь. В воздух поднялись облачка наэлектризованного пара, а один из террористов стоял слишком близко, и разряды впились ему в ноги. Издав утробный вой, человек вскинул руки и застыл, мелко дрожа. От одежды повалил сизый дымок, а патроны в карманах начали детонировать, издавая серии хлопков. Его товарищ было бросился на помощь, но вовремя догадался что не стоит трогать человека под напряжением. Этого секундного замешательства хватило чтобы умереть. Гендзи, уже пришедший в себя, распрямил руку с катаной, и та со свистом вонзилась в ключицу бойца, убив его на месте. Шимада, предвосхитив следующие действия врага, дернулся к стене, и взбежав на неё, совершил переворот в воздухе. Даже раненный, и искрящий, киборг оставался очень быстр, почти без напряжения уклоняясь от пуль. Приземлившись в метре от главаря, он совершил стремительный выпад, отреагировать на который не успел бы никто, Шимада нанес удар гардой, прямо в линзу шлема и на противоходе полоснул врага катаной. Но броня командира оказалась прочней — массивный наплечник треснул почти пополам, но все же выдержал удар, выплеснув наружу лужицу противоосколочного геля. Убийца нырнул ему под руку, занося оружие для еще одного удара. Пытаясь хоть как-то спасти положение, главарь попытался ударить Гендзи лазерной винтовкой, но едва занес её, как изогнутое лезвие, вонзилось под мышку левой руки. Взрыв боли заглушил все происходящее вокруг — главарь всем телом ощутил как катана входит в его плоть, почти не встречая сопротивления. Мышцы, кости, сухожилия, рвались и лопались на её пути, поток крови теплым ручьем устремился по коже… Последний вздох и острие впивается в сердце… …Главарь издав короткий, почти детский всхлип, упал на колени. Оружие выпало из ослабевших рук, а тело содрогалось в судороге. Его подчиненные, видя такой исход событий, позабыли про задание и бросились бежать. Гендзи их не преследовал, ведь он знал, что далеко они не уйдут. Из-за дальнего поворота появилась еще одна фигура, сжимающая в кибернетической руке револьвер. Три выстрела, были сделаны так быстро, что слились в один, как и всегда, когда стрелял Джесси МакКри. Тяжелые пули гаусс-револьвера, созданного по личному спец-заказу, без труда вскрыли легкую броню солдат «Когтя». Первый рухнул как подкошенный, когда летящий на безумной скорости кусок свинца пробил ему лоб — фонтан мозгов, перемешанных с кусками шлема, окатил бегущего за ним напарника. Он замешкался и тут же упал, получив пулю в район сердца. Третьему повезло, он успел осознать, что бежит на врага и даже вскинул оружие, планируя стрелять набегу. Пуля попала ему в плечо, но летя с чудовищной скоростью, она отдала всю свою энергию мишени — человек будто столкнулся с поездом. Несчастного откинуло назад, и он дрыгая ногами, рухнул на пол с такой силой, что поднялся небольшой фонтан брызг. — Время умирать, сукины дети… — Сипловатым голосом произнес он, для верности выпуская в каждого еще по пуле…