***
— Ты уверен, что мы идем правильной дорогой? — Спросил Джек, посте того, как Джесси, несколько раз заводил его в тупик. — Если честно… То не очень… — Признался ковбой, почесав лоб, по которому катился пот. Он плохо знал как устроен госпиталь, лишь мельком увидев его карту, и потому действовал скорее по зову интуиции. В конце-концов, все подобные здания строят по схожему образцу. Несколько раз интуиция бессовестно обманывал его, заводя в объятые пожаром комнаты, или заваленные коридоры, а буквально пять минут назад, они оказались в гуще перестрелки, между оперативниками, и террористами. Лишь чудом избежав перекрестного огня, они отступили, и сбежали, не дожидаясь победы одной из сторон. — Ты так и не сказал, куда мы вообще идем. — Моррисон осторожно переступил через изуродованный труп врача, в желтом фартуке, лежащий поперек коридора. Несколько пуль, угодили ему в лицо, сорвав кожу и мышцы с раздробленных костей. — Опера «Вишкар» точно перекрыли входы… И как вы с Гендзи вообще сюда попали, точно ведь не через парадный вход вошли? — Да, на врачей мы не очень-то похожи. — Под ногами Джесси захрустело стекло, выбитое из двери какого-то кабинета. Мельком бросив взгляд внутрь, Джек увидел лишь очередной разгром, и разгорающуюся картотеку — кто-то сбрызнул ее спиртом, и поджог, и теперь сотни инфопланшетов, расставленных в алфавитном порядке, медленно разгорались, коптя черным, зловонным дымом. Джесси на миг остановился, будто вслушиваясь в собственные мысли, и продолжил. — Естественно, замаскироваться мы не могли, согласитесь, киборг-ниндзя и ковбой, похожий на бомжа (да тут Маккри не преувеличивал), слабо сойдут за врачей, или персонал. Пришлось изворачиваться и немного подучить историю, и географию… — Пока не очень понимаю. — Они подошли к углу и Моррисон осторожно выглянул, держа оружие наготове. Джесси с ношей на спине, был крайне уязвим, и Джеку приходилось слушать, и глядеть за троих, чтобы никто не подкрался. — Сейчас все объясню! — Ковбой, совершенно ничего не опасаясь, вышел прямо на середину коридора и зашагал вперед. Моррисон тяжко вздохнул, за годы этот мальчишка остался прежним. Оставалось лишь удивляться, как он вообще дожил до своих лет, с таким пренебрежением относясь к собственной безопасности. — Мы сюда вообще за Циглер шли, у Гендзи опять какая-то проблема с его «доспехами», и никто кроме дока помочь не может, впрочем как всегда, наш железный дровосек до сих пор понятия не имеет как чинить себя самому. Видели, весь в скотче! Джесси сдавленно засмеялся, и в ответ на его смех, где-то неподалеку ухнул залп из дробовика. Чей-то сдавленный крик захлебнулся, превратившись в хрип, и занялась короткая, яростная перестрелка. — Вот… Мы если честно, не думали, что «Вишкар» нагонит столько охраны. Я предлагал вломиться, что называется «на похер», и украсть фройляйн! Но… — Джесси повел бровями, будто подыскивая правильные слова. Такое обычно случалось, когда он врал. Нехорошая «иголочка» смутной мысли воткнулась в голову Джека. Моррисон на миг задержался и всмотрелся в лицо напарника. Тот тут же криво улыбнулся и его глаза, скосились вниз, на мусор, раскиданный по полу. — Но расклад сил, оказался немного не в нашу пользу. — Хм, это очевидно, тут по меньшей мере сотня оперативников, и столько же полицейских. — Пробурчал Джек, уже не спуская глаз с Маккри. — Тут ровно девяносто оперативников. Мы успели на их утреннее построение, и посчитали. Девяносто и еще пятеро из технического персонала. — Поправил его Джесси, ухватившись за слова Моррисона, чем вызвал лишь еще один укол в сознании полковника. — Расклад не наш… Тогда мы осмотрели задние, посчитали входы и выходы, у всех охрана! Маккри резко развернулся, услышав за спиной тихий скрип. Его рука рванулась за револьвером, из-за чего Ана сползла с плеча, и едва не ударилась лицом об стену. Но это оказалось лишь дверь одного из кабинетов, покачнувшаяся на сквозняке. — И тогда, Гендзи вспомнил, что командир Райс (при этом имени Джека так передернуло, что он едва не надавил на спуск), рассказывал про ваши похождения в парижских катакомбах! Как вы перемещаясь по ним, пробирались в тыл к омникам, и сбивали их транспорты! — Меня там не было. — Джек сглотнул, ощущая как внутри появляется еще большая уверенность в том, что ему вешают лапшу на уши. — С ним был капитан Моралес. — Не суть — Отмахнулся ковбой. — Тогда ведь вся оборона Парижа строилась на этих катакомбах! А госпиталь как-раз в военные годы построили! Он точно к ним подключен! — И как вы попали в катакомбы? — Через музей! Знаете, они там устроили что-то вроде тропы партизана! Идешь по туннелю, а по бокам показывают голограммы, там госпиталь, там кухня, ну вы поняли… Солдатики полупрозрачные бегают, весело короче. Из-за теракта он закрыт, посетителей нет, охраны тоже! — Миновав коридор, они вышли в темный зал перед лифтовой площадкой. Сквозь раскрытые створки виднелись черные зевы лифтовых шахт, из которых слышались звуки стрельбы и треск пламени. Где-то слева послышались шаги и Джек вскинул оружие, направив его в сторону звука, но он быстро стих. — Так вот! Мы тупо выломали двери музея, и вошли! Эти гении, даже не перекрыли смежные коридоры катакомб! Просто повесили на них желтую ленту, рассчитывая, что никому не хватит духу преодолеть столь «ужасающее» препятствие! — И как вы нашли дорогу до госпиталя? — Со скепсисом переспросил Моррисон, все еще глядя в сторону, откуда слышались шаги. — Там ведь сотни километров в разные стороны, настоящий лабиринт! — Нууууу… Уроки командира Райса не прошли даром, там кругом метки! Они ничего не скажут гражданским или полиции. Только ветераны войны их понимают, и мы. Но все равно, пришлось потратить часа два или три, чтобы сюда дойти! Местами все обозначения стерлись, или потолок рухнул! Даже под воду пришлось залезть пару раз! Нижние уровни затопило… — Джесси развел руками и вздохнул. Пустой коридор отозвался эхом и Моррисон опять услышал шаги. Резко обернувшись, он как-будто успел заприметить тени, скрывшиеся в дверях кабинетов. Но спустя миг, понял, что это черные, мусорные пакеты, поднятые сквозняком, перелетают от стены к стене. — Шли мы шли, у Гендза оказывается подсветка есть! Зеленая! Светит как те игрушечные приведения из шоколадных яиц, фосфором покрытые! Такую же себе в протез хочу! Светит ярко, аж глаза слепит! Шли мы, значит, и что вы думаете! Не ошиблись! Все на месте, есть проход, даже дверь осталась, бронированная, только эти умники, кирпичом ее заложили с той стороны. Гендз её пробил, кулаком. Поглядели, а она не охраняется! Вообще! Они похоже и забыли, что есть этот вход! Дальше уже совсем просто было, какая-то возня началась, стрельба, крики, грохот! Пока все носились как ужаленные, мы дорогу и нащупали… — Вот прям так легко? — Джек даже не старался скрывать скепсис в голосе. — Нам кое-кто помог… — Признался Джесси. — Один доктор, правда пришлось приложить его головой об стену, и хорошенько отпинать, но честное слово, мы ничего ему не сломали! Моррисон тяжело вздохнул — уроки данные Райсом, дали обильные всходы, и теперь уже бесполезно пытаться переучивать этого «мальчишку». Они вышли в небольшой зал ожидания, расположенным перед чередой запертых кабинетов. В одном из них громко лилась вода и слышались какие-то неопределенные звуки, похожие на туалетный слив. Вдоль покрашенных в стандартный серый цвет стен, стояли потрескавшиеся диванчики, и скамейки, перемежающиеся кулерами с водой, и торговыми аппаратами. По середине зала, расположилось двустороннее, голографическое табло — обычно оно оповещало пациентов о правилах поведения, необходимости носить бахилы, порядке очереди, и прочих важных вещах, но сейчас оно сияло зловещим красным светом, выводя лишь одно слово «Блокировка». По бокам от табло лежали несколько трупов — врач, с простреленным лбом, и двое террористов. Судя по травмам, и следам от пуль, на стене позади, их смели ураганным огнем, по меньшей мере шести стволов. Подойдя поближе к телу врача, Моррисон заприметил рядом с ним окровавленный пистолет, с самопальной магнитной насадкой… — О, орешки… — Прервал свои объяснения Маккри, обнаружив что один из торговых аппаратов, расстрелян в хлам, и можно рукой дотянутся до уцелевшей провизии. Его витрина осыпалась, и большая часть товаров, оказалась полна осколков, или перемолота пулями, до состояния каши. На полу вокруг валялись раздавленные банки с газировкой, и истекающие последними каплями прорезанные бутылки — разноцветная шипящая жидкость, уже смешалась с кровью, и в комнате воцарился неприятный кислый запах. Центральная часть аппарата, оказалась буквально выпотрошена — его задняя часть истекала фреоном, и тихо потрескивала, осыпая стену искрами, но товары, расположенные по краям, уцелели, и похоже кто-то уже зарился на них. Тут и там, валялись куски оберток, и шоколадная крошка, пройдя по следу из которой, можно было обнаружить большую кучу оберток от шоколада. Моррисон не без усмешки заприметил, что рты убитых террористов перемазаны шоколадом, а в руках вместо оружия «батончики». «Сладкое убивает» — Подумал он, моментально представив, как боевиков застали врасплох. Наверняка, они даже не заметили, как подкрались оперативники. — «Ну хоть умерли счастливыми». Извернувшись так, чтобы не уронить на пол Ану, Маккри протянул руку, двумя пальцами хватаясь за уцелевший пакетик с орешками, и дергая его на себя. — Сейчас не время! — Осуждающе пробурчал Моррисон, с опаской оглядываясь назад. В зал вели сразу три коридора, и пусть каждый из них просматривался, задерживаться здесь совершенно не хотелось, особенно имея перед собой столь поучительный пример. — Я с вечера ничего не ел… — Пыхтя от натуги возразил ковбой. Упрямый пакетик похоже крепко зацепился, и Джесси пришлось приложить побольше сил. В торжественный момент, когда добыча уже почти легла в его алчную ладонь, торговый аппарат предательски заскрипел и покачнулся. Его ножки, на удивление тонкие, для такой массивной конструкции, с хрустом подломились. Но ковбой этого не заметил, и с силой рванул свою добычу. — Моё! — Радостно возвестил он, показывая Джеку измочаленный пакетик орешков. А в следующий миг, вендинговая машина с грохотом упала на бок, разметав по сторонам волны осколков. Банки газировки с задорным лязгом раскатились по полу, и вылетев за ближайшую дверь, покатились по лестнице, грохоча по ступенькам. — Ой… В ответ, этажом выше раздался чей-то голос и загрохотали подкованные металлом сапоги. — Деру! — Крикнул Джек и выбив из рук ковбоя столь большим трудом добытую пищу, рванул в смежный коридор. — Да блин! — Джесси побежал следом, напоследок бросив на торговый автомат полный печали взгляд. Не успели они пробежать и пяти метров, как в рекреацию влетела светошумовая граната. Её взрыв на мгновение лишил мир красок — ослепительный белый свет, сопровождающийся хлопком, ударил беглецам в спины. Их собственные тени, длинными полосами заплясали впереди, а в ушах опять появился болезненный звон. Замкнутое пространство многократно усилило эффект гранаты, и Джек даже не услышал как в рекреацию ворвался отряд оперативников. Самый первый боец, одетый в черный бронекостюм, что-то крикнул, указывая на беглецов, уже добежавших до угла, и дал длинную, неприцельную очередь. Пули заколотили по плитке на полу и во все стороны брызнули острые осколки керамики, но большая часть очереди, врезалась в угол стены, буквально срезав его. Старый бетон, разлетелся на куски, оголив ржавую арматуру, а в воздухе повисло облако пыли. Моррисон успел скрыться в последний миг. Выстрели боец на мгновение быстрей, и пули пятидесятого калибра, выпотрошили бы его. Несколько кусков бетона ударили его в спину, заставив глухо крякнуть от боли. — Вперед Босс! — Крикнул Джесси на бегу пытаясь одновременно держать Ану и достать оружие. — Тут чуть-чуть осталось! Джек несколько раз выстрелил назад, пытаясь спугнуть преследователей, а потом бросился за Джесси, уже успевшим покрыть половину нового коридора…***
Тем временем за пределами госпиталя разворачивались не менее горячие события. Париж, с самого утра стоявший на ушах, гудел как переполненный улей. «Викшар» не питали иллюзий на счет уровня опасности, и комендант города, созвал экстренное совещание. Не имея точных данных о том, что происходит, и какие конкретно силы атаковали госпиталь, в стане корпорации, появились параноидальные подозрения. Опасаясь повторения Лондонского и Женевского сценариев, комендант города, принял решение объявить «локдаун». Через пять минут, после того как подпись коменданта легла на голо-лист, во всем Париже отключился интернет, а из городских ретрансляторов, помнивших еще годы омнического кризиса, было объявлено о начале комендантского часа. — Внимание! Сообщение от комендатуры города! В связи с критическим уровнем террористической угрозы, в городе объявлено чрезвычайное положение! Жителям, и гостям города, приказано немедленно покинуть улицы! В случае неповиновения, силам оперативного реагирования, и полиции, разрешено применять силу…» Холодный, слегка захлебывающийся во помехах женский голос, разливающийся по мирным улицам, действовал на людей не хуже выстрела, заставляя кожу покрываться мурашками. Париж начал медленно пустеть — вереницы людей, тревожно вслушивающихся в повторяющееся сообщение, скрывались за входными дверями домов, и общественных учреждений. Магазины, и торговые центры, выгоняли посетителей, и опускали на витрины защитные переборки. В метро остановились поезда, но выпускать пассажиров на поверхность, никто не собирался — на станциях объявляли блокировку, и несколько тысяч человек, оказались заперты под землей. Когда же над крышами заскользили тени боевых гравикаров, окруженных тучами дронов-охотников, то даже самые нерасторопные поддали газу. В казармах «Вишкар», по тревоге подняли весь гарнизон города и на улицах, вскоре выросли временные КПП, и стены, разделяющие районы. Многочисленные патрули, как пешие, так и моторизованные, разгоняли оставшихся людей по домам, или направляли в ближайшие бомбоубежища. Тех кто упрямился, без лишних вопросов скручивали, и уже насильно отправляли в убежище. Вокруг социально важных объектов — больниц, школ и систем жизнеобеспечения города, на глазах росли временные бастионы, ощетинивающиеся пулеметами, и зенитными установками. За какие-то пол часа-час, город опустел и затих, в нервном ожидании чего-то жуткого. Последние машины скрылись на подземных стоянках, или оказались брошены, перед КПП и впервые за историю, Париж утонул тишине. Было настолько тихо, что уши улавливали как ветер гоняет листву на улицах парков и как бурлит вода в Сене. Приближался полдень, и когда стрелки часов на городской администрации сошлись на двенадцати, над городом прокатился колокольный звон. Это древние, многотонные колокола, храмов, и церквей Парижа, повинуясь воле гидравлики, грузно качнулись, и ударили, призывая прихожан к утренней молитве. Обычно этот пробирающий до глубины души звук, утопал в грохоте машин и гравикаров, заглушался голосами прохожих, и густым гулом самолетов. Но сегодня голоса древних исполинов услышали все. Раскатистой волной звон пронесся по Парижу. От него содрогались стекла, обычно дребезжащие от грохота машин, птицы стаями взмывали в воздух. Эхо гуляло по чердакам, порывалось даже под землю, путалось в закрытых дворах, терялось в лязге гуесниц танков, выезжающих со своих стоянок у казарм «Вишкар», тонуло в стрекоте стай дронов, проносящихся между домов. Его слышали в каждом доме, и многие, испуганные неизвестностью откликались — в тот день, в единой молитве сошлось гораздо больше людей, чем обычно. Даже среди оперативников, многие, припоминая бойню в Женеве, втихаря осеняли себя крестным знамением. И словно кто-то услышал их молитвы, посреди ясного дня ударил гром, заставивший вздрогнуть даже самых крепких духом людей. По небу проскочили ослепительные разряды, ветвящихся синих молний. Они не исчезали в одночасье как их природные товарищи, а наоборот, продолжали разрастаться, все громыхая, и громыхая, пока не объяли собой треть обозримого пространства. Ледяной, пахнущий озоном ветер, обрушился вниз — затрещали деревья, облака листвы и мелкого мусора, взмыли над домами. Загромыхали открытые окна, вниз посыпалось битое стекло. Мощным порывом ветра с нескольких уличных ларьков, и киосков, едва не сорвало крышу, а вертолеты и гравикары «Вишкар», опасливо опускались на землю, и глушили движки. Сотни тысяч глаз глядели вверх, объятые благоговейным ужасом перед невиданным капризом природы. Но нет, не природа, и уж тем более не бог, сотворили это — телепортация, творение рук человеческих, даже спустя годы после освоения, все еще казалась чудом. В ослепительной последней вспышке, сопровождающейся особенно громким раскатом грома, из ниоткуда выплыла боевая платформа «Архангел Михаил»… Объятая молниями и освещенная золотыми лучами солнца, она возвестила о совсем прибытии ревом антигравитационных двигателей и сигнальными гудками, от которых содрогалась земля. Подобно черной туче, она накрыла собой огромный кусок неба и весь центральный район Парижа упала зловещая, непроницаемая тень. Это была не самая большая, и далеко не самая вооруженная БП на службе корпорации, но её прибытие не становилось менее впечатляющим. Снизу она казалась громадной, и напоминала по форме гроб с острыми, широкими крыльями, под которыми располагались излучатели силовых полей. Солнечный свет играл на грубых гранях титанических бронеплит, подсвечивая их, мерцали разрядами купола силовых полей. С грохотом металла распахивались бортовые заглушки ангары и заглушки, обнажающие зевы турболазеров, и гаусс-орудий, способных одним залпом смести половину столицы Франции. А с носовой части, похожей на закругленный клюв, на людей взирал лик самого архангела. Экипажу потребовалось несколько месяцев, чтобы нарисовать его, и еще столько же, чтобы отговорить начальство не стирать неуставную живопись. Из-за некоторых ошибок и неопытности художников, архангел несколько косоглазил, но в целом выглядел столь внушительно, что казалось будто карающая длань, его сейчас опустится вниз. И об этом подумал экипаж — вместо копья, пальцы архангела сжимали ствол орудия главного калибра, будто направляя его на врага. В годы войны, «Архангел Михаил» именовался «Зета-5» и своим огнем, практически полностью уничтожил Марсель, и должен был принять участие в наступлении омнического роя «Зета-прайм», но был сбит над Тулоном (похоронив часть города под собой), захвачен, отремонтирован, и поставлен на службу человечеству. На смену благоговейному ужасу, внизу послышался взрыв одобрительных возгласов. Оперативники, до этого напряженные, радостно улыбались, и приветственно размахивали сорванными с головы шлемами. Особенно впечатлительные и просто никогда не видевшие боевую платформу Парижане, попадали на колени — святые братья из Сен-Жерменского аббатства, увидав лик Архангела, внезапно возникший на небе, зашлись в молитвах, а некоторые и вовсе уверились в пришествии конца света… Одним словом, появление боевой платформы корпорации, вызвало в городе фурор… Около госпиталя к этому моменту уже сформировался плотный кордон из оперативников и полиции. Они предприняли несколько попыток самостоятельно проникнуть внутрь, или хотя бы связаться с запертыми бойцами, но все тщетно. Даже безнадежная идея подорвать стену, была испробована, но как и предрекали саперы — пять килограмм тротила, лишь незначительно повредили стену, рассчитанную на гораздо более внушительные удары. Попытка пробраться через вентиляцию, окончилась новой спасательной операцией. Оперативник, вызвавшийся добровольцем, снял с себя броню, и снаряжение, и успешно пролез через впускное отверстие, но уже через два метра, благополучно застрял, заткнув собой клапан сброса давления. Пришлось вытаскивать несчастного с помощью веревки и крюка, предусмотрительно прикрепленного к поясу. Небольшой штаб, образованный из командира роты охраны, коменданта города, начальника полиции, и нескольких представителей гражданских властей, узнав про крах столь амбициозного плана, начал разрабатывать новый, с участием танков, и концентрированного артобстрела. Прибытие боевой платформы, спасло архитектуру и жизни оперативников, от очередного «надежного» плана проникновения внутрь. Вместе с подкреплением, прибыла и инженерная рота, с дезинтеграторами, способными пробить стены… Они появились ровно через минуту после прибытия платформы, выйдя из яркой вспышки телепоратционного импульса. Инженеры «Вишкар», занимали особую позицию в иерархии — официально подчиняясь лишь строительному филиалу, они в то же время, играли очень важную роль в силах безопасности. Осады, мосты, фортификация, полевой ремонт, и прочие радости недоступные мозгам обычных оперативников, лежали на их плечах. Они всегда возглавляли наступление, пробивая укрепления противника, но и в обороне без инженеров не обходилось, кто же еще укажет идеальные позиции, для размещения бастионов? Остановить танковые дивизии противника — легко, инженеры прямо на поле боя установят мощные ПТ-орудия; заставить пехоту умыться в крови — проще простого, минные поля, и смертоносные ловушки по всей линии фронта, заставят врага задуматься прежде чем атаковать; поддержать наступление — еще проще, тяжелое оружие, обстрелы из орудий, недоступных обычным артиллеристам, и атаки в наиболее уязвимые точки обороны врага! Все это инженерный корпус — действуя при поддержке штурмовых частей, они легко уничтожали окопавшихся врагов корпорации. Закованные в тяжелые, неповоротливые экзоскелеты — зачастую лично доработанные, и обвешанные неуставными приращениями, в виде дополнительного бронирования, или навесного оружия — они шагали прямо по полю боя, выполняя свои обязанности, и не боясь практически никаких обстрелов. Пули крошились об броню, не оставляя на ней и царапин, а лазерные разряды рассеивались портативными силовыми полями — разве-что концентрированный обстрел из гаусс-оружия, или мощный взрыв, могли серьёзно повредить такой ходячий танк. Кроме того, в рядах инженеров традиционно присутствовало много омников и людей добровольно поставивших себе протезы, вместо конечностей, что заметно повышало боеспособность инженерного корпуса. Когда же даже их сил не хватало, в дело вступали тяжелые машины — практически лишенные оружия, но очень хорошо защищенные БРЭМ, буквально продавливали путь для танков, и пехоты. Впрочем, сегодня обошлось без них, и инженеры прибыли далеко не в боевом виде, а обычной полевой форме, не сильно отличающейся от снаряжения оперативников. Проведя краткий осмотр стен и взяв на анализ несколько кусочков бетона, капитан инженеров — уже весьма старый и при этом невероятно усатый мужчина с имплантами вместо глаз — почесал седой затылок, и послюнявив голо-перо (от чего его кончик тихо зашипел, разбрасывая искры) принялся что-то чертить. Остальные бойцы окружили его, тихо перешептываясь, передавали инфо-планшеты с планами госпиталя, или указывая пальцами в чертеж, вызывая одобрительный, или скептический «хммм» от своего начальника. Несколько бойцов, побежали вокруг госпиталя, через каждые десять метров, тыкая в стену какой-то антенной, и что-то отмечая в планшетах. Когда они вернулись, то совещание пошло еще более бурно — раздобыв кофе, и сигары, инженеры громко что-то обсуждали, используя при этом термины, вгоняющие большинство людей в хтонический ужас перед математикой, геодезией, и зодчеством. При этом один из них уже притащил ящик взрывчатки, на приоткрытую крышку которого все сбрасывали пепел. Посовещавшись некоторое время, они официально постановили «дело труба», причем буквально. — Дезинтегратор тут не поможет, стены построены с применением изолирующих, непластичных материалов. Волны просто не смогут заставить их молекулы придти в движение. Но, если верить чертежам, то в некоторых из стен, должны проходить трубы центрального отопления… — Вкрадчиво пояснял инженер коменданту города. При этом он водил пальцами по воздуху, совершенно забыв, что глаза стоящего рядом человека, лишены цифрового визуализатора. — Вокруг них есть предохранительные пустоты, из-за чего стена несомненно тоньше. Вы могли легко обойтись без нас, если бы посмотрели чертежи, мы легко сможем пробить её здесь, здесь, и здесь! Понадобится всего пара термозарядов, и «бункербастеры». Комендант, все это время нервно поглядывавший на зависшсего над городом «Архангела», промокнул пот со лба, и коротко кивнул. — Это будет шумно? — Очень! И очень разрушительно! Жахнет на славу! — С гордостью заверил инженер. Он лихо подкрутил усы, и вытащив из нагрудного кармана кителя сигару, принялся искать зажигалку. — Здание старое и нет точных гарантий, что после взрыва, на нас не рухнет потолок! Но это всяко лучше, чем ваша идея — обстреливать здание артиллерией! Вы бы еще сейсмическим зарядом ударили… — А гражданские? Если кто-то будет стоять за стеной… — То его хорошенько прожарит! А потом размажет к чертовой матери! В теории… У нас, такого конечно не произойдет! Эти стены, не ведут в палаты! Вы войдете прямо в главные коридоры и холл! — Отлично, тогда дайте нам десять минут на формирование штурмовых групп… — Ха! Нам столько и понадобится, чтобы расчехлить оборудование! — Не найдя зажигалку, инженер вытащил из кармана электрический стартер, и включив его, прикурил от дуги. В этот момент позади послышалась какая-то возня и грязные ругательства. Это оперативник, отошедший в кусты отлить, обнаружил в них сразу нескольких журналистов, спрятавшихся там, чтобы заснять самые эксклюзивные кадры. Теперь же троица, состоящая из репортерши, оператора и какого-то «левого» мужика в зеленом халате, пыталась свалить через заросли шиповника, окружающие госпитальный сад. — Господи… — Простонал комендант, стирая с лица пот. — Уберите уже этих журнашлюх отсюда! — Так точно! — С энтузиазмом отчеканили стоящие неподалеку бойцы и вытащив из-за спин дубинки, бросились в погоню. Вскоре из зарослей послышались глухие звуки избиения, крики репортерши (впрочем быстро захлебнувшиеся после удара сапогом по лицу) и треск камеры, разбиваемой об голову незадачливого оператора…***
Джек рассчитывал, что бойцы «Вишкар» отстанут от них после первой же перестрелки, но похоже, эти парни восприняли происходящее весьма серьёзно. Начав погоню в череде смежных коридоров и рекриаций, они не отставали ни на шаг, постоянно маяча позади, и норовя отстрелить беглецам задницы. Джесси, изо всех сил петлял по зданию, пытаясь сбросить хвост, но, похоже, лишь сам запутался во всех этих однотипных коридорах, кабинетах, и палатах. Оперативники, напротив, уверенно двигались следом, выбивали двери, и громили кабинеты, не оббегая мебель, а проламываясь сквозь неё, подобно бешеным быкам. Во все подозрительные помещения влетали гранаты, чьи раскатистые хлопки, лишь подгоняли беглецов. Оперативники, старались отрезать все пути к отступлению, и разделившись на две группы, начали брать Джесси и Джека в «клещи». Несколько раз, ковбой заходил в тупик, и Джеку приходилось отстреливаться, от наседающих сзади оперативников — он не жалея пуль, старался подавить их огнем. Давая Джесси возможность унести Ану подальше, он задерживался, устраивая оперативникам яростные, но скоротечные перестрелки. Ненадолго останавливаясь, он давал несколько выстрелов, или очередей, и убегал раньше, чем укрытие превращалось в груду обломков. Воевать в замкнутом пространстве, это целая отдельная наука — замкнутые пространства, и тесные комнаты, не дают в полной мере использовать численное преимущество, и Джек пользовался этим, как мог. Отступая, он обстреливал дверной проем, покуда мог, не давая оперативникам высунуться, кидал в их сторону разный, похожий на гранаты хлам, и всячески мешал продвижению, переворачивая за собой мебель. Последнее практически не замедляло, их, но порядком злило, и позади Моррисон слышал отчаянную ругань и треск ломаемых стульев, и шкафов, пару раз, судя по грохоту, кто-то даже споткнулся. Большинство стрелков правши, а потому в длинных коридорах, Джек всегда держался у правой стены, став врага в неудобное положение. Так, один из оперативников, желая пострелять в спину беглецам, показал из-за угла сразу половину тела, за что был немедленно наказан. Джек, хладнокровно выждал, пока боец покажется и вывел его из игры, меткой очередью в ногу — несколько пуль срикошетили от бронированного набедренника, но одна достигла цели, и оперативник с криком упал на бок. Не имея цели убить его, Джек опустил оружие, но Джесси довершил дело — он развернулся и добил раненного, выстрелом в голову. Маска шлема не выдержала пулю из револьвера, и пол позади, окрасился кровавым фонтаном… Смерть товарища, окончательно разозлила оперативников, и они удвоили усилия. Уже не боясь подавляющего огня Джека, они вламывались в помещения, стреляя на бегу, и забрасывая все вокруг гранатами. Стремительно прорываясь вперед, они поливали все вокруг автоматическим огнем, даже не видя где точно находится Джек. Тяжелая броня превращала каждого бойца в небольшой таран — разогнавшись, оперативники с трудом могли затормозить, и по инерции часто врезались в углы, мебель, или даже друг в друга. При этом раздавался громкий стук, будто каменная глыба упала на другую, и на стенах оставались серьёзные вмятины, а все хрупкое превращалось в кучу обломков. Чтобы поразить такую цель, необходимо выцеливать слабые точки, но когда на тебя несется человек-таран, стреляющий во весь белый свет, становится не до прицела. Джек успевал сделать лишь по несколько выстрелов — большая часть из которых не наносила оперативникам никакого вреда — прежде чем на его укрытие обрушивался свинцовый шквал. Офисные столы, перевернутые шкафы и койки для обследований, разрывало на части, и Джек несколько раз едва не отправился на встречу с богом, когда пуля пролетала в миллиметрах от его тела, задевая одежду, но каким-то чудом не его самого. Не в силах выдерживать шквал крупнокалиберных пуль, Моррисон ретировался. Теперь, когда противник перешел в решительную атаку, дать втянуть себя в перестрелку, означало замедлить продвижение — тогда оперативники легко окружат беглецов, и зальют свинцом. Головная боль и грохот стрельбы, эхом отдавались в черепе, заставляя старика скалить зубы, и тихо шипеть — кровавая пена проступала сквозь губы, а глаза потихоньку заволакивала странная пелена. Происходящее все больше походило на ночной кошмар, в котором пытаешься сбежать от неведомой опасности, но она всегда оказывается быстрей. Таким темпом, беглецы пробежали через несколько приемных, пару захламленных ординаторских, и темный кабинет офтальмолога, почему-то оказавшийся сквозным проходом, в соседнее отделение. Тут путь преградила крупная баррикада, заваленная телами расстрелянных террористов, и Джесси пришлось вести Джека длинным кружным путем, через какие-то лаборатории, и складские помещения. Оперативники, на время отстали, во всяком случае Джек уже не слышал их топота, и брани, а хлопки гранат, стали удалятся. Впрочем, обрадовался он рано. Все это время бойцы «Вишкар», предпринимали обходные маневры — они отлично знали, что все выходы с этажа, кроме двух, перекрыты баррикадами, а лифты не работают. Сержант — тот самый, в черном бронекостюме — быстро смекнул, что идти жертвам, больше некуда, если они, конечно, не самоубийцы. Он разделил отряд на две группы, и пользуясь знанием местности, опередил Джека, и Джесси, устроив засаду возле лестницы. Впрочем, успех оказался относителен — вторая группа по пути нарвалась на отряд террористов, и увязла в перестрелке. Боевики, поначалу отступили под огнем, но потом, подтащили подкрепление, и зажали оперативников в тупиковом коридоре — две фосфорные гранаты завершили дело. Так, из десяти, преследователей осталось лишь шестеро, но и их оказалось достаточно. Джесси едва не погиб, первым выбежав на площадку перед лестницей. Его спасло лишь удачное стечение обстоятельств — когда оперативники, уже бросились на него из своих укрытий, госпиталь сотряс такой взрыв, что стены зашатались, а с потолка посыпалась штукатурка. От удара оперативники застыли, несколько замешкавшись и ожидая что случится что-то еще, а один из них, даже споткнулся, и теперь нелепо дергая ногами, пытался встать. Следом, сквозь бетон послышался приглушенный рев, какого-то неведомого существа, и на этаже вновь включилась пожарная тревога. С потолка ударили тугие струи белой противопожарной пены — она быстро свела видимость к нулю, и Джек, успел схватить Джесси за плечо, и потащить за собой. Вслед им летели пули, и громкая брань — оперативникам потребовалось немного времени, чтобы возобновить погоню… Только теперь, у беглецов не было альтернативных путей. Они быстро миновали административный блок, и небольшую столовую, и тут попали под очередной обстрел. Двое оперативников, каким-то образом опередили их, и заблокировали прямой путь. Пришлось срочно менять план, и идти в обход. Но куда бы Джек и Джесси не сунулись, везде их уже ждали и у Моррисона, в голове все отчетливее вырисовывался образ волка, загоняемого на флажки. Так и было, оперативники быстро научились на своих ошибках и быстро загнали Джека и Джесси в палату пост-карантинной терапии, где их едва не настигла смерть… (Noisecream -The Alien (Agressive Version)) …Пост-карантинные палаты, практически ничем не отличались от обычных — это была такая же длинная череда широких залов, с очень высокими потолками, под которыми висели квадратные блоки ярких диодных ламп. Под самым потолком, располагались большие, и обычно распахнутые настежь окна, но сейчас их наглухо закрыли переборки, и на полу валялись осколки рам прижатых в момент закрытия. Вдоль стен стояли старые металлические койки, с не менее старыми пружинными матрасами — их недавно застелили, и белоснежное белье, еще пахло хлором. Между койками, располагались небольшие тумбочки для личных вещей и какое-то оборудование, или целые тележки с медикаментами. В центре палаты, располагалось что-то, очень напоминающее водородную бомбу, окруженную проводами, и патрубками — на деле это механизм очистки воздуха. Он тихо пыхтел и шипел, испуская полупрозрачные облачка пара. Вокруг в беспорядке валялись ведра, мокрые швабры и банки со спиртом — похоже что перед самым нападением, пациентов вывели отсюда, чтобы провести дезинфекцию. Джек и Джесси бежали между коек, надеясь успеть добежать до конца палаты — там, за узкой застекленной дверцей, уже виднелся прямой путь к лестнице на первый этаж. Но все оказалось не так просто. Позади послышался хруст выбитой двери и лязг брони. Беглецы успели лишь броситься на пол, между коек, когда трое оперативников, влетели внутрь. Почти синхронно с ними, еще двое, выбили дверь, на противоположном конце. Шестой боец, стоял за их спинами, и что-то говорил в рацию. Огромные, пустующие палаты, почти лишенные укрытий, накрыл ураганный обстрел крупнокалиберных винтовок — старые, застеленные белым бельем койки, разлетались в клочья, когда пули пролетали сквозь них, кромсая ржавые пружинные матрасы, и перьевые подушки. Облака обрывков ткани и перьев взмыли в воздух, под оглушительный аккомпанемент пальбы, и звона кроватных пружин. Джесси, попытался прикрыть Ану — он прижал её к стене, и закрыл своей спиной, но помогало это не очень — осколки пружин, картечью врезались в тело, заставляя ковбоя шипеть от боли. Спустя миг, по его куртке, текли тонкие струйки крови, а на лице появился глубокий порез, кровь из которого, липкой, гадкой струйкой текла прямо в глаза. Стоящая неподалеку тумбочка получив несколько попаданий, рассыпалась на детали, и на голову Джесси, свалился еще и граненый стакан, в котором лежали чьи-то вставные зубы. Джеку повезло еще меньше, на месте, куда он бросился, стояла больничная «утка», слава богам, пустая, но Моррисон так сильно ударился об неё ребрами, что чуть не сломал их. Вскрикнув от боли он выпнул «утку» проход между коек, и её тут же нашпиговали свинцом. Очередь сместилась левее, прочесав пол, у самых ног Джека — койка, прикрывавшая его слева, с грохотом сдвинулась, когда пули разворотили изголовье, и прибили подушку к стене. Стоящий позади аптечный шкаф — монструозное, металлическое чудовище, со стеклянными дверцами, закрытыми на сурового вида замок, принял на себя весь удар. Стенки шкафа смялись — металл, толщиной в пять миллиметров, рвало как фольгу, дверцы взорвались волной стекла, и на пол полился спирт из расколотых банок. Разнеся почти всю палату вдребезги, оперативники, начали стягивать кольцо огня, вокруг шей беглецов. Когда у одной тройки кончались патроны, вторая открывала огонь, медленно, по шагу приближаясь к месту, где залегли Джек и Джесси. Они могли бы прямо сейчас пришпилить их к полу — тепловизоры в шлемах, идеально вычерчивали три фигуры, распластавшиеся на животах, но почему-то медлили, специально стреляя совсем близко. Для Джека, это стало загадкой, впоследствии изредка всплывавшей на грани разума, но на деле, все проще — оперативники, узнали об исчезновении Циглер, и в голове их сержанта, сразу возникла мысль, что женщина, лежащая на плечах Джесси, это Ангела. Опасаясь попасть в неё, он приказал лишь подавить беглецов, чтобы взять их живыми… Пули визжали прямо над головами беглецов, так низко, что если-бы Джек мог замедлять время, то мог легко увидеть экспансивные насечки. Одной рукой прикрывая лицо от осколков, а другой держа оружие, он перевернулся на спину — хаос изорванного белья, перьев и пуль, в свете потолочных ламп завораживал, но любоваться времени не было. В голове у Моррисона уже был план. Джек прицелился, и дал косую очередь, пытаясь зацепить ею, как можно большее пространство. Веер пуль всколыхнул потолочную побелку и несколько ламп, с грохотом взорвались, а их соседки, принялись мигать, вниз посыпались куски стекла, и яркие, синие искры. Подобно звездопаду они сыпались вниз, оставляя в темноте яркие шлейфы из дыма. Безобидные, и красивые, они еще больше завораживали, в окружающем Джека хаосе, но в следующий миг, они упали в лужу спирта, и палату осветил яркий огненный шар… Он расползся на несколько коек, поглотив их под собой — перья вокруг вспыхнули и по воздуху разнеслась волна желтого пламени. На мгновение, оно осветило все вокруг — разгромленные койки, и облака перьев, мечущхися по воздуху, и оперативников, на мгновение застывших с оружием в руках. Линзы их масок сияли ярко-белым светом, свидетельствующим о перегрузке сенсоров. Джек уже давно понял, как оперативники столь легко ведут преследование — сверхчувствительный тепловизор, «Шакал», выкрученный на максимальную мощность, мог видеть цели сквозь тонкие стены, и по слухам, даже различать тепловой след, остающийся за человеком. Моррисон применил старую военную мудрость — «если ты проигрываешь, смени условия битвы». Взрыв ослепил тепловизоры и в глаза людей ударил свет, многократно усиленный сенсорами. Один из оперативников стоял слишком близко к спирту и волна пламени, поглотила его — ослепленный человек, несколько мгновений метался среди огня, натыкаясь на каркасы коек, и куски тумбочек, пока не споткнулся об собственную ногу. Двое его товарищей, стояли как вкопанные, борясь с собственной оптикой, и момент, когда бедолагу можно было спасти, оказался упущен. Когда же они кинулись на помощь, оказалось поздно, бойцы застыли прямо перед пламенем, не зная как подступиться. Оперативник катался по полу и колотил по себе руками, пытаясь сбить огонь, но лишь укатывался дальше в лужу полыхающего спирта. Патроны в магазинах на его теле начали взрываться, а автомат, произвольно выстрелил и тяжелая пуля, едва не зацепила пытающихся спасти его. Не придумав ничего лучше, один из оперативников, бросил ему автоматный ремень, но тот оказался слишком коротким. Второй оперативник, не в силах больше видеть мучения товарища, поднял автомат, и одиночным выстрелом добил несчастного. Пока спасательная операция превращалась в милосердное убийство, вторая тройка оперативников кинулась к своим жертвам. С ревом ярости перевернули койку, за которой в последний раз видели очертания троицы, но там уже никого не было… Все это длилось ровно десять-двадцать секунд, но этого хватило, чтобы сбежать. Едва спирт рванул, как Джек вскочил и перемахивая через койки, бросился к выходу. Джесси, с Аной на плечах, едва поспевал за ним, на ходу перепрыгивая через занимающееся пламя. Спирт, растекся по палате большой кляксой, и струи пламени, стремительно разрастались, поджигая койки и мебель. Волна жара воспламенила облако обрывков ткани и перьев, и сам воздух в палате будто воспламенился. Пожарная сигнализация, сработавшая уже третий раз за час, попыталась включить систему тушения огня, но запасы воды, и пены, подошли к концу — потолочные распылители исторгли жалкие капли, даже не преодолевшие подушку из раскаленного дыма, поднимающегося к потолку. В момент, когда огонь добрался до кислородной машины, Ана очнулась. — Что за… — Прошептала она на ухо пыхтящему Маккри. Пытаясь осознать что происходит, она медленно повернула голову назад, и в этот момент, кислородный аппарат изверг струю пламени. Глаз Аны расширился, отразив в себе всю глубину огненной бездны, и она издав крик — «О нет! Я все-таки в аду!» — отключилась обратно. У самого выхода, Джек притормозил пропуская Джесси вперед — оперативники метались среди огня, переворачивая койки, и переругиваясь. У них уйдет не слишком много времени, чтобы понять куда делись жертвы. — Ловко шеф! — Сквозь стиснутые от боли зубы прошипел Маккри, вылетевшему вслед за ним Джеку. — Где научились? — От омников-охотников Е-13! — Ответил Джек, утирая с лица кровавый пот. Все тело ломило, но выброс адреналина, и успех столь авантюрного плана, подняли ему настроение, будто вернув Моррисону молодость. — У них оптика не переваривала зажигательные гранаты, особенно в замкнутых пространствах! Джесси хотел еще что-то добавить, но Джек уже побежал к лестнице. Не медля и секунды, он распахнул двери, ведущие на пролет, и быстро-быстро перебирая ногами устремился вниз. — Вот же неугомонный дед! — В сердцах прошипел Маккри, устремляясь за ним… …Раньше, еще в послевоенные годы, эта лестница вела в архив, где хранились тысячи и тысячи старых, бумажных мед-карт. Бесконечный поток людей, несущих коробки с карточками, и инфопланшетами, никогда не ослабевал, но после массовой цифроизации, и компьютеризации, архив переоборудовали под серверную, и этим путем, стали ходить все реже. А когда двадцать лет назад, проходил косметический ремонт, то её даже не стали чинить — темно-зеленая краска покрывающая стены облезла, и облупилась, демонстрируя голый бетон. Ступеньки покрывал тонкий слой пыли и побелки, падающей с потолка, подобно снегу, а на перилах до сих пор сохранились резиновые нашлепки, закрывающие острые углы. Последний раз Джек видел такие, когда ему было шесть. Посередине, между пролетами, оставалось довольно широкое свободное пространство, обычно занимаемое голограммой, указывающей номер этажа, и то, какие кабинеты на нем есть. Стоило Джесси и Джеку миновать пару ступней, как этажом выше послышался грохот, и толкотня. Беглецы замерли, спинами вжимаясь в стену. Попасть под обстрел в таком пространстве, означало смерть — дело одной гранаты. — Тащи её сюда! К остальным! — Рычал чей-то, приглушенный шлемом голос. Его перебил громкий женский визг, и последовавший за ним хохот. Кого-то подтащили прямо к перилам — тени людей высветились на стене напротив, и Джеку стоило больших усилий, чтобы не выглянуть. Его сердце забилось еще быстрей чем могло, Маккри рядом жевал собственную губу, нервно поглядывая вверх. Когда крик женщины превратился в сбивчивые мольбы, его рука в очередной раз потянулась к оружию. «Даже не вздумай» — Губами показал ему солдат 76. — Эй, сюда! Сюда смотри! Вниз! Вооон туда, где твои подружки лежат! Летать умеешь? Нет? Черт, да что такое! С утра ищем ангела, а вы все бескрылые! — Мольбы захлебнулись в реве и хохоте. — А впрочем, хрен с тобой, давай рискнем! — Ща, дай ей затянутся напоследок! — Жертве насильно впихнули в рот сигарету, а когда она выронила её, то с силой вбили между зубов. — Раз-два-три! Полетела! Тени на стене дернулись и Джек увидел, как трое человек, подняли упирающуюся фигуру, и три раза качнув, бросили вперед. Белокурая медсестра, в изодранном, развевающемся халате, пролетела мимо, и упала спиной на перила лестницы. Тело сломалось пополам, как игрушечное и визг ужаса прервался отчетливым хрустом позвоночника. — Черт! Перелет! — Наигранным, командным тоном сообщил первый голос. Послышался звук зажигалки, и он закурил. — Погнали, поймаем еще одну! — Зря ты так, босс! Эта смазливенькая была… Я бы ее… — Да ты бы и собаку трахнул! — Третий голос, принадлежал женщине и звучал так спокойно, что кровь в жилах Джека похолодела. — А ты самокритична… — В ответ шутнику прилетела звонкая оплеуха, и хохочущая троица, удалилась, искать новую жертву. — Вот суки… — Прошипел Джесси подойдя к краю перил. Внизу, на пролете первого этажа, лежали изломанные тела медсестер. Большая часть умерла быстро — перекошенные набок головы, переломленные спины, и разбитые черепа, не дали бы усомниться, но судя по кровавым следам, две медсестры, пережили падение, и умирали в долгой, болезненной агонии. Из ртов и носа текли темные струи крови, ярко контрастирующие с бледной кожей мертвецов. Под лестницей, уборщицы хранила ведра и швабры — около них, привалившись к стене сидела одна из переживших падение медсестер. Ведро рядом переполняла омерзительно пахнущая смесь крови, и рвоты, а руках умершей лежал черенок от швабры. Судя по всему, она пыталась опереться на него и встать, но не смогла — все её лицо было в крови, а из левого бока выглядывали острые осколки ребер, пропоровшие кожу, и одежду. — Всех перебью… — Рычал Маккри, перешагивая через ступени, и бросая яростные взгляды наверх. — Поймаю, и буду резать… Медленно с чувством… Его мечты прервал приглушенный выстрел. За ним еще один, а потом и целая очередь, переросшая в резвую канонаду. Три ствола поливали кого-то короткими очередями. Похоже садисты кого-то поймали. Или поймали их. Джесси встал, вслушиваясь и его лицо перекосила злорадная ухмылка. Стволов было уже два и осторожные, короткие очереди, превратились в паническую пальбу. Глухой хлопок, с потолка опять посыпалась штукатурка, и чей-то болезненный крик. Ствол уже один. Дверь распахнулась и на лестницу выбежала окровавленная женщина в форме «Когтя». В панике, она побежала вниз — за ней с лязгом волочился автомат. Свободной рукой террористка придерживала окровавленный бок, но сквозь сжатые на ране пальцы пер ярко красный поток. Растрепанные каштановые волосы покрывала чья-то кровь, переполненные ужасом глаза, казалось вот-вот вывалятся. Посекундно оглядываясь, она бежала по ступенькам, постоянно оскальзываясь, и приваливаясь к перилам. Стрельба наверху прекратилась. Ей на смену пришли тяжелые размеренные шаги и террориста трусливо заскулила. Не обращая внимания на Джека, уже стоявшего внизу, Джесси вытащил револьвер и прицелился в ступню беглянки. — Эй! Красотка! — Женщина дернулась, оглянувшись на голос. Ковбой дал себя увидеть и выстрелил. Звук выстрела сотряс лестницу и тяжелая револьверная пуля пронзила щиколотку террористки. Куски малой берцовой кости, и обрывки сухожилий, перемешанные с кусками сапога, окрасили стену. Расчет Джесси оказался верен — вес тела, был именно на этой ноге. Террористка смешно дернула руками, пытаясь ухватиться за перила, но боль в разрезанном боку не дала даже вдохнуть, и она покатилась вниз, ударяясь головой, и боками об каждую ступеньку. Крик боли и хруст костей, заставили Джесси улыбаться еще шире. На бетоне оставались яркие кровавые кляксы — несколько раз она ударилась лицом об нижний край перил, врезалась спиной в стену, издав при этом смешной звук резинового мячика. Скатившись на предпоследний пролет, она с хрустом врезалась в перила и её автомат застрял между ними. Пролетев по инерции еще пару ступенек, и оставив на них часть зубов, женщина остановилась. Лицо террористки встретилось с кровоточащим ликом медсестры. Тяжело дыша, и кряхтя, женщина попыталась отползти, но тут же скрючилась от боли. Она походила на мешок картошки — такая же помятая, и разваливающаяся. Спина согнулась под не совсем нормальным углом, лицо разбитое до почти полной неузнаваемости, передернула горькая гримаса боли, и ужаса. Нижняя челюсть почти лишилась зубов, и как-то неестественно болталась, будто женщина не могла её закрыть. Рана на боку раскрылась, давая в деталях разглядеть её — ужасающий, ровный разрез, демонстрировал переломленные ребра, и вспоротые органы. Дрожащие, окровавленные руки, потянулись к поясу на котором болтался пенал-аптечка. Но Джесси опередил её и отнял уже почти добытые бинты. — Какая досада… Умереть от кровотечения, в госпитале полном врачей… — Злорадно сказал он, помахав аптечкой перед лицом умирающей. — Эй! Генз! Я украл у тебя убийство! — Поздравляю. — Следом за голосом показался и сам Шимада. Он рубленными, тяжелыми шагами, спускался вниз — окровавленная катана, нервно дергалась из стороны в сторону, а его лезвие мерцало зловещим зеленым светом. Киборга явно потрепало — обшивку покрывала сажа и опалины, а от головы Гендзи шел пар. — Теперь ты хоть чуть-чуть полезен. — Опять душил змея? — Засмеялся ковбой указав на меч. В ответ киборг лишь тяжело вздохнул и проходя мимо террористки хотел было добить, агонизирующую тварь, но в последний момент остановил меч. Опустив его пониже, он медленно, практически без нажима, пронзил клинком запястье жертвы. Уже раскаявшаяся во всем женщина взвыла с новой силой и попыталась высвободить руку, но лишь разрезала ладонь до конца — меч вышел между средним, и указательным пальцем. — Теперь точно не перевяжется. — Холодно прокомментировал он, вытирая катану об волосы террористки…