Легенда Стихиарий

6, седьмой месяц (тайо), 3875 Сумеречный форт

Крепость Тар’тен, Сумеречный форт, пристанище вечной темноты… Века не касаются мрачных стен, хотя давно уже сменяются сезоны. По неспокойной земле в ночном мраке разгуливают монстры, и беспрепятственно чары Мрака разливаются по равнинами и холмам. Говорят, солнце здесь бывает лишь раз в неделю и быстро тонет в тенях. Возможно, сейчас последнее солнце, которое Широ видит. Он не прикрывает глаза ладонью, подставляет лицо тёплому ливню света, ослепительному, но приятному, впитывает его, смакует каждое мгновение, точно расстаётся с давним другом и не знает, увидятся ли они вновь. Совсем скоро он ступит через границу сумрака и спутницей ему отныне будет лишь Луна; остаётся верить, что хотя бы её безбрежная темнота не поглотит. Сумеречный форт стоит среди холмов, некогда бывших чуть ли не прекраснейшими местами восточной Циорании. Со временем ближайший населённый пункт отделился от империи, став одним из свободных государств и получив имя Город Теней; название, ставшее судьбоносным. Тогда дороги ещё не были объяты пустотой, а ночи не были длиннее дней. Мрак порождает многих тварей, и город страдал под покровом ненавистной черноты. Сюда отправляли воинов, чтобы беречь последнюю границу и не допускать темноту дальше, но как это сделать? Они всего лишь люди, бессильные в борьбе против древнего зла. И всё же Город Теней ещё держится. Его высокая каменная стена защищает остатки былого населения от монстров, а воины Сумеречного форта — соседней крепости — проливают свою кровь ради сохранности границ. Широ открывает глаза и оглядывается. С каждыми сутками они всё больше погружаются в тень; туман клубится среди холмов, в густых звериных лесах, и жалит, словно яд. Немногие люди решаются пожертвовать своим будущим — жизнью под светом Солнца — и ведь почти никто не живёт долго в постоянных сражениях. Однако Широ это нужно. Во что бы то ни стало он должен продержаться здесь так долго, как понадобится. Мрак сомкнёт за ним лучи, пропустит его вглубь своих владений и укроет от окровавленных ножей. Широ, как и все поднебесные жители, ненавидит Мрак, но сейчас он даже ему благодарен. Они медленно двигаются, и тени удлиняются. Ещё пять дней назад, как считал их проводник по своим небольшим дешёвым часикам, ночь длилась пятнадцать часов; теперь же они отсчитывали порядка девятнадцати. Свет лился уже не щедро и густо, как медовые волны, а робко и неуверенно, преклоняясь перед властью темноты. Опять это чувство безнадёжной тоски горчит в горле, и Широ сосредотачивает внимание на мече в своих руках. Он довольно простой, короткий, со специальными зазубринами вдоль лезвия; на рукояти выгравирован изогнутый в полёте длиннотелый дракон с вытянутой мордой и острыми, как иглы, зубами — под стать оружию. Широ делает пробный взмах, со свистом рассекая воздух, повторяет это движение ещё пару раз, крутится вокруг своей оси, отражая воображаемые удары противников. — Смотрите-ка, опять наше блондинистое чудо балуется со своей ржавчиной, — слышится гогот со стороны. — Смотри не порежься, малютка-нии*! Широ заканчивает движение и останавливается. Он давно привык к насмешкам со стороны спутников и будущих собратьев по крепости, но всё равно их шуточки насчет внешности порядком раздражают. — Я не девочка, — зло выплёвывает он сквозь зубы, отворачиваясь. Восточное слово «нии», ещё и с приставкой, указывающей на невысокий рост и хрупкое телосложение, просто бесят. Тут ещё и золотистые лохматые волосы, пусть даже грязные из-за путешествия! Не виноват же Широ, что не нашёл денег на краску, иначе давно бы смыл солнечный цвет со своей головы. Джет злорадно ухмыляется — Широ почти чувствует эту мерзкую ухмылку. К Мраку этого придурка. Взмах мечом — и его бы не стало, так что пусть себе выделывается. Этот кудрявый парень с самого начала выбрал Широ целью своих шуток, но по-настоящему разозлить так и не смог. Конечно, поэтому попыток Джет не оставил и продолжает задирать Широ, только раздражая его насмешками по поводу телосложения и сверкающих под солнцем, точно отлитых из золота волос. — Если тебе не хватает интеллекта, чтобы придумать что-то оригинальное, так и не светись, — огрызается Широ, вновь взмахивая мечом. Ему нужно научиться защищать себя… совсем скоро это умение пригодится. Тени удлиняются. Солнце робко мигает лучиками и прячется за покрывало шёлковых облаков, тёмно-серых, точно тихая угроза, произнесённая спокойно и с пониманием своей силы. Тепло покидает, свет больше не падает на Широ, и он опускает руки. Видимо, не судьба ему наслаждаться. Игнорируя нападки Джета, он присоединяется к компании таких же путников. Большинство из них — молодёжь, лет от шестнадцати до двадцати пяти. Их дороги разные, но они объединяются в одну широкую трассу — они все держат путь в Город Теней. Широ незаметно окидывает оценивающим взглядом людей. Кто-то здесь — дезертиры, сбежавшие от работы или хозяев. Кто-то — мелкие воры или разбойники. Кто-то просто не может жить в нормальных условиях из-за давних стычек, может, находился под угрозой убийства. В Городе Теней их никто не тронет, потому что никто в здравом уме туда не сунется. На Широ они смотрят со снисхождением, как на симпатичную пташку, которой скоро оторвут крылья. Оно и понятно; увы, Широ четырнадцать, и он не выглядит устрашающим соперником, хотя готов доказать, что его умение стоит хотя бы половины из них. Широ не слабый. Он ещё покажет себя. Им остаётся совсем немного до тех пор, пока не накроет на долгое время пелена непроглядной тайны. В Сумеречном форте Широ, может быть, найдёт дело, в котором может пригодиться, а там и смысл своего существования как-нибудь уловит; всё лучше, чем голодать, метаться по грязным улицам и отбиваться от воров мечом. Выживание в бедном городе, да ещё и нищим, не способствовало форме Широ, и кости торчали наружу, зато руки и ноги у него сильные. Хотя главная цель его пребывания — не поиск смысла, но мечтать об этом приятно. Повозки устало двигаются под покрывающие купол мрачные облака, и Широ вновь запрыгивает на хилую лошадку, ласково похлопывая её по гриве. Ему приходилось ездить на лошадях до того, как рухнуть с небес на землю и погрязнуть в ущербных переулках, так что держится в седле Широ лучше, чем тот же Джет — юноша с трудом подчиняет себе спесивого мерина, бранясь на чем Луна висит, и Широ прячет усмешку. Они двигаются ровной чередой. Последние лучи солнца ласково скользят ладонями по телу Широ, и он явно представляет, как согревается изнутри, как становится легче груз, носимый уже длинный промежуток времени. Первая башня Сумеречного форта встречает их через несколько часов. У Широ затекла спина, и он с удовольствием спускается на ровную землю, чуть не пошатываясь. Спутники, тихие с начала дороги, сейчас так же угрюмо молчат: никто не спешит обнаруживать свои слабости даже перед будущими союзниками. Широ это на руку, у него тоже есть секреты. По часам ещё день, тогда как мрак сгущается, даже дороги не видно. Широ оглядывается, но за спинами путников всё тонет во мраке, и он недовольно ёжится, возвращаясь к наблюдению за дорогой и едва различимыми силуэтами спутников. Впереди что-то постепенно проступает, и вот они оказываются на холме. Здесь начинается Сумеречный форт, но рассмотреть более детально окружающую обстановку не получается. За время езды Широ устал так, что уже готов завалиться спать, хотя и пытается поддержать бодрость. Веки слипаются, а голова кажется чугунной; где-то рядом зевают его будущие коллеги. Их встречают не добродушно, но с вежливым дружелюбием и даже, казалось бы, сочувствием. Глядя полусонными глазами на то, как силуэты мужчин разгружают тележки, Широ думает, сладко ли им живётся в этих условиях: темноте, опасности, близости смерти… Ну, это он скоро испытает на себе. Меч бдительный паренёк придвигает ближе, понимая, какой лакомый это кусочек для окружающих — дорогой металл, да ещё у дворового мальчишки, чумазого и уставшего после длительной езды верхом. — Эй, малец! Ты, ты, не вертись, сюда топай, — рявкает кто-то со стороны. Широ так и подпрыгивает, оборачивается и встречается взглядами с исполосанным шрамами лицом крепкого, широкоплечего воина в одежде из тёмных шкур. Он подходит и боязливо останавливается рядом. Широ достаёт мужчине примерно по лопатки, так что смотрит снизу вверх. Тот смотрит сначала мрачно, потом басом выдаёт: — Я Виблэк, лорд Города Теней. — Для меня честь знать вас, лорд Виблэк, — покорно отзывается паренёк, чуть кланяясь и надеясь, что этого будет достаточно. Ему не стоит говорить без прямого вопроса к нему, так что лучше промолчит и подождёт. С чего бы самому лорду его подзывать? По спине пробегает холодок опасения. — Ты слишком тощий, — опять произносит мужчина, и Широ слышит приглушённые смешки со стороны спутников. «Я им еще задам!» — зло стиснув зубы, думает мальчишка, не забывая вслушиваться в слова нового знакомого. — Мелкий, чумазый… Как твоё имя и что за род твой? — Широ Алениан, мой лорд… — Не знаю такого. Стало быть, очередной оборванец, если не прячешь истинный лик под псевдонимом. — В этот раз паренёк стойко выдерживает его мрачный взгляд, и выражение Виблэка смягчается. — Что ж, ты выглядишь хилым, но каким же нужно быть пронырой, чтобы старина Скальдер взял тебя с собой… Я буду наблюдать, сын рода Алениан. — Почту за честь, мой лорд. Тот кивает, и Широ воспринимает это как позволение идти. Паренёк коротко выдыхает и возвращается к повозке. Значит, имя его им не знакомо… Хах, тем лучше. А пока что вереницу новоприбывших ведут запутанными дорогами к нескольким комнатам и заталкивают туда, желая крепкого сна, и Широ сразу ложится у самой двери, тесно прижимая к себе меч и готовясь спать чутко, чтобы не упустить ни знака. Теперь ему всегда придётся быть настороже. * Он был в крови. Отвратительно горячая тёмная жидкость заливала лицо, щипала кожу, тяжестью отдавала в висках. Дрожащий взгляд остановился на каменно-холодных руках, крашеных в алый, он же был и на одежде. Крик застрял в горле, но мир вокруг сотрясался и сотрясался, а он всё падал вниз и вниз, вниз и вниз с лавиной крови и ужаса… Широ резко открывает глаза. Спина мокрая от пота, лёгкие болят от рваного дыхания, но он лежит бесшумно и без движения, тихо, как мышь на сеновале. Смотрят в темноту помещения его побелевшие от страха зрачки, пока к ним не возвращается оформленность. Слух реагирует быстрее сознания, ловит ровное посапывание многих людей. Они расположены позади, на дальних койках, и никто не посмел тревожить Широ — меч по-прежнему с ним. Зрачки привыкают к полумраку и тогда уже встречаются с полоской золотистого сияния, льющейся из-под двери — тонкая, как нить. Это не солнце, но это свет, значит, там уже проснулись. Широ садится, стараясь не шуршать одеждой. Перед сном он поставил потрёпанные сапоги у кровати, и они так же не тронуты, следовательно, в комнату никто не заходил — да паренёк и проснулся бы сразу. Успокоенный мальчик быстро обувается, поднимает меч и прячет на поясе. Кровь, море крови… Его сны всегда полны кошмаров. Много ночей Широ не может выспаться так, чтобы почувствовать себя полным на утро, и в душе остаётся чувство разбитости. Однако он не собирается сдаваться под гнётом этих наглецов, считающих его слабым, и рассердившийся на себя за минутную прихоть Широ встаёт на ноги. Им не запрещали покидать спальню, и он мягко отворяет дверь, скользит в образовавшийся путь и замирает. Длинный коридор освещён факелами, по разные стороны темнеют другие двери. Куда же идти? Тогда он заворачивает налево — пол постепенно понижается, наверняка ведёт к нижнему этажу. Мальчик незамеченным добирается до узкой лестницы и оказывается у распахнутых дверей в широкий зал. Десятки свеч слепят его, и Широ отскакивает, щурясь, как потревоженный лесной кот. Раздаётся смешок. — Хорошая реакция у мальца, — хмыкает ближайший к дверям человек. Он одет в полотняную рубаху, свободную, с плетением, она закрывает даже бёдра в тканевых плотных штанах. На ногах сандалии, плетёные, надежные, на запястья намотана другая ткань. Гладкие чёрные волосы, убранные в пучок на затылке, желтоватая кожа и узкий разрез глаз выдают в нём циоранца, и Широ осознаёт это совершенно естественным. В Сумеречный форт идут разные люди, а Циорания вообще раньше здесь располагалась — не удивительно, что кто-то из её детей остался оберегать укрытые темнотой земли. — Очухался? Светлый какой-то, как северяне, из Сиасты аль Менхелла? — Северяне бледнее, — отвечает Широ. Цепкий взгляд ловит длинный меч за плечом воина. — А в Менхелле люди с волосами белыми, как снег. — И то верно, — усмехается воин. Он явно в приподнятом настроении и, судя по тому, что не попытался наказать мальчонку за неположенный ответ, не такого высокого звания. — В Сиасте всё бледнолицые, да, а ты будешь ровнее… Откуда родом, пацанёнок? — Немшир, что в Кавельоне. На самом деле даже на родине золотые волосы и зелёные глаза считались редким признаком, но воина это явно не заботит. Он хлопает Широ по плечу так, что тот содрогается, и добродушно замечает: — Шлёпай на завтрак. Раз поднялся раньше остальных, успеешь урвать кусок получше. — Слушаюсь, господин. Странный какой-то. Наверно, все в Сумеречном форте сходят с ума от вечной игры с тенями. Широ тоже будет таким? Прыснув себе в кулак, паренёк направляется в сторону длинных столов. Они накрыты скатертями, уставлены плохо начищенными столовыми приборами, а длинные дубовые скамьи явно подарили не одну занозу тем, кто на них сидел, потому что укрыты тонкими вышитыми ковриками. За столами кое-где сидят другие воины стражи границ, шумят, урывают друг у друга из-под носа лучшие куски. Широ остаётся никем не замеченным, чем с удовольствием пользуется. Он ловко забирается на ближайший участок скамьи, оглядывает стол — сразу слюни приходится сглотнуть. Еда не столь изысканная, сколь сытная, но как же приятно вновь вдыхать аромат горячей картошки, видеть налитые соком плоды на блюдах; рыба, мясо, птица — ах! Мальчишка голоден, но его никто и не пытается остановить. Несмотря на то, что ещё утро, он старательно отваливает себе всего понемногу и уплетает быстро, благодарно обращаясь к Богам. — Времени зря не теряешь, — хмыкает над ухом кто-то, и твёрдая рука на плече мешает Широ дёрнуться. Тот же воин-циоранец садится рядом, а за ним, потирая глаза, топчутся новоприбывшие — те, что вместе с Широ попали сюда. Они неловко рассаживаются, передают из рук в руки блюда с картошкой и плодами, и Широ радуется, что успел прибрать к рукам лучшее. Отнимать никто не спешит, и паренёк тихо пирует в своё удовольствие. — Меня зовут Хесунг, — между тем говорит циоранец. — Я один из солдат и за вас не отвечаю, однако сейчас приказали ввести вас в курс дела. — Приказали? — ухмыляется Джет. Хесунг смотрит на него без обиды. — Если ты не научишься подчиняться, то следующими твои внутренности увидит не обед, а монстр, с которым столкнёшься на Перевале, — совершенно спокойно замечает воин. — В бою нужна дисциплина, а не желание показать себя. Приучай себя к послушанию, иначе Мрак покроет твои останки на холмах. — Он поворачивается к остальным. В свете факелов глаза его горят, как у хищной птицы. — Запомните одно: Мрак желает гибели всему, что ему не принадлежит. И мы, защитники Сумеречного форта, стоим у него на пути. Каждое создание этих тёмных земель желает нас уничтожить, и вы должны быть готовы. — Готовы умереть? — невесело переспрашивает один из новичков. У него заострённое лицо, носящее, правда, отпечаток постоянной унылости, и коротко остриженные бесцветные волосы. — Лишь в том случае, когда уже отсражался, — усмехается Хесунг. Широ смотрит на сочный фрукт в своей руке и кладёт обратно на тарелку. Остальные тоже поутратили свой аппетит и взирают на завтрак без прежнего энтузиазма. Оно и понятно: столько всего незнакомого, ещё и этот узкоглазый солдат предостерегает так мрачно. Впереди целая жизнь, полная боями со Мраком… Выдержит ли Широ? Не сломается ли? Паренёк коротко улыбается себе под нос: не сломается. Его не сломало ничто — и ничто не сломает. Он справится и ещё покажет темноте своё. И он с большим аппетитом принимается за еду. Завтракают все в разное время, но новичков сразу снимают со скамей и ведут по узким лестницам в ещё один зал. Он меньше, и тут стоит один лишь стул — мощное кресло с шипами на подлокотниках — видимо, чтобы сидящий не расслаблялся. Пока новички группкой теснятся у стены, входит незнакомый человек — весь в шрамах, куда мощнее даже Виблэка, с поседевшими уже волосами и короткой бородой. — Мне нужно осмотреть каждого по очереди, — рявкает он. Голос отражается от стен, эхо заставляет синхронно вздрогнуть всех присутствующих, кроме самого носителя баса. — Ну же, по очереди! Первым на глаза ему попадается золотая шевелюра Широ, и он подзывает его кивком. «Как всегда», — обречённо думает паренёк, волочась к нему и останавливаясь напротив. — Хилый, — бросает человек. За спиной слышатся смешки Джета и его подхалимов, и Широ сердито стискивает зубы. От человека это не укрывается, но в тёмных глазах его скорее смешинки вдруг загораются, чем упрёк. – Но зато быстрый и проворный. Знаешь, небось, что в форте всех делят на специализации? — Да, сэр. — И куда сам надумал проситься? Или не выбирал ещё? Широ переминается с ноги на ногу. Хотя человек сидит, а паренёк стоит, их глаза на одном уровне, и от пристального взора не скрыться. С другой стороны, что ему терять? Теперь здесь его жизнь. — Я хотел бы стать разведчиком, — выдаёт он, и внутри всё переворачивается. Джет опять ржёт; ну, пусть покатывается со смеху. — Чтобы владеть мечом и изучать укрытые Мраком земли. — Ты выражаешься красиво для крестьянина. Но! — опять рявкает он. — Это не моё дело. Ты, малец, низкий, тощий, но двигаешься без напряжения. Тебя обучат — и ты станешь лаской, ловкой и гибкой, диким лесным зверьком. К ним подходит Хесунг и незаметно подмигивает Широ, а тот едва может поверить своему счастью. — Что ж, посмотрим, оправдаешь ли себя. — Человек хлопает его по плечу так, что мальчик удивляется, как только кости не переломались. — Ты направлен к разведчикам на обучение! Теперь всё зависит только от тебя самого.