Темный попаданец

- Прости, прости, прости! – лопотала я, выволакивая Маверта из кустов и стараясь растормошить. Я не знала, как можно отменить действие паралича, но так как заклятие было моим, то оно очень скоро выветрится… Это был крайне неловкий момент. Взяла и вырубила друга. То, что я случайно, ведь в потемках еще не так можно обознаться, я старалась не принимать во внимание. Устроив голову Маверта у себя на коленях, я осторожно гладила его по волосам, продолжая извиняться. А он смотрел на меня и улыбался, правда, одними только глазами. Когда действие заклятия спало, эльф попытался вырваться, и, видимо, обнять меня, но тело его еще плохо слушалось, и от неловкого движения мы в обнимку упали в кусты. Ранним утром я вернулась в убежище – лохматая, помятая, грязная, но дьявольски счастливая и с каким-то неизвестным цветком в волосах. Даже и не подозревала, что встреча зари, сидя на не внушающем доверия сучке на самой верхушке вековой сосны, может быть настолько романтичной… Восседающий на месте Габриэллы Карджо был очень недоволен – нервно дергающийся хвост, скрещенные на груди руки и хмурое выражение морды подтверждали мои догадки. Мне невольно вспомнилась мама, поджидающая меня на кухне летним вечером в начале десятого, когда я босиком вернулась с очень веселой прогулки. Даром, что трезвая. - Карджо! – воскликнула я, всплеснув руками и неловко навалившись на шкаф. – Я так соскучилась, братан-котан! В земной жизни такое приветствие изредка, но помогало. - Ты где была? – еле сдерживается от рычания. Утютютю, распутная Слышащая, не выполняющая своих прямых обязанностей, как, например, постоянные домогательства к Хранителю и проливание горючих слез у саркофага Матушки. Или кота не это заботит? - Гуляла, - немного подумав, добавила, - трезвела. Смотрю, ты тоже. - Меня Габриэлла на рассвете оторвала от наковальни, швырнула в озеро и пинками погнала вон из убежища, тебя искать. - У, я смотрю, поиски увенчались успехом? Сонные братья и сестры, выбирающиеся этим утром из постелей, имели прекрасную возможность наблюдать, как здоровенный злой кот, вооруженный тяжеленным томом «Подлинной Барензии», гонял по пещере улюлюкающую слышащую, ухитряющуюся одновременно и уворачиваться, и комментировать происходящее. - Карджо, да ты в плохой форме! Неужели слабо меня догнать? Оп-оп! Матушка, мое почтение! И в горе, и в радости служу Ситису! Карджо! Не отставай! Бабетта, Габриэлла, доброе утро! Ай! Габриэлла, за что? Габриэлла, верни корзинку Бабетте! Ребяят, ну вы чего? Кий-йа! Завопив, как заправский каратист, я бомбочкой сиганула в озерцо и сразу нырнула поглубже, от греха подальше. Когда воздух кончился, я несмело вынырнула и тут же получила грибом по голове. Меткий котяра. Через полчаса я, прощенная и обласканная подзатыльниками (в то утро затрещины мне не отвесил только ленивый), сидела подле кузнечного горна, болтала ногами и наблюдала, как Карджо кует стеклянную броню. Кот так яростно стучал по малахиту молотом, что казалось невероятным, что после этого его еще можно будет носить. Вечером я уже мерила новую броню: одеть-то я ее одела, а вот подвязывали ремешки всем Братством – ну не могу я морским узлом завязаться, чтобы на спине все подтянуть! Однако Карджо отличный кузнец. Так как поутру мы собирались отчаливать в Маркарт, то вечером устроили славную пирушку. Бабетта такое мохито намешала из своих ингредиентов… Первой из убежища вывалилась я, упитая вусмерть и скрюченная пополам, спешащая излить душу ближайшей сосенке. На подкашивающихся ногах я вернулась в пещеру, глянула во внутренние помещения… Откуда Карджо знает «я лайк ту мувет мувет», под которую сейчас все братство лихо так отплясывало? Между ними мелькал призрачный силуэт, вальсирующий с Бабеттой. Люсьена-то за что? Тут на середину танц-площадки выскочил Карджо, недвусмысленно дергающий тазом. Гангнам стайл? Перекрестившись, я завалилась в комнату главы и радостно уснула на ближайшей кровати. Утром всем было очень плохо. Значит, вчера было ой, как хорошо. Благодаря отторгнувшему глубокой ночью алкоголь организму, я сейчас была в более-менее работоспособном состоянии. Зато все остальные вповалку лежали ногами… руками… лапами кверху. Отошел каджит только к вечеру. Тогда нас и спровадили. Причем когда провожали, радовались много больше, чем когда встречали… Пожелав семейству добра и опохмела, я погнала Тенегрива на запад, в Предел. К вечеру следующего дня мы прискакали в Маркарт. Едва за нами захлопнулись ворота, у меня разбежались глаза. Куда кинуться, что делать? Визара или Антон? Ящер или бретон? Семья или… тоже семья. Черт. Только хотела у Карджо спросить, что делать, обернулась, а кота рядом нет. На коленях у ручейка стоял, окунув голову в воду, отчаянно стараясь унять головную боль. За шкирку вернув кота в вертикальное положение, я животворящими пинками и целебными затрещинами погнала его в святилище Талоса – закреплять лечебные побои. Только мы вошли в святая святых, только приблизились к алтарю, только Карджо его обнял… как невесть откуда выскочившие стражники взяли нас в кольцо. - Су-у-у… дари. Это как понимать? Я поспешно вспоминала свои маркартские косяки. В голову ничего не приходило. Вообще. Тут я безгрешна, тогда что за претензии? - Вы обвиняетесь в преступлениях против Скайрима и его народа, - затянуло свою шарманку ведро на ножках, но было бесцеремонно перебито мною: - В распитии спиртных напитков в разрешенных местах? В нанесении ничтожно малых физических повреждений моему названному братцу? – я кивнула на шкуру у моих ног. Да, я борзела. Да, вела себя неподобающе. Но я была крайне возмущена тем, что эта насквозь коррумпированная стража с какого-то х..рена задержала нас. А главное, за что? Нелегальные эмигранты? Перемещение бухого каджита по городу? *** Как же я орала, пиналась, кусалась.… Всячески сопротивлялась аресту, в общем. Пофигистичного Карджо тоже взяли. - Его-то куда? Он же пьяный… дурной же! Он вам все камеры заблюет! Капитан стражи расхохотался. - Девку – в тюрьму, кота – к магу! Повторялась история в Рифтене, когда меня загребли вместе с Линой. Вот только тут меня никто не прикроет. И тащат меня в тюрьму, полную злобных изгоев. Тут мне чем-то тупым и металлическим вдарили по затылку, прерывая все рассуждения. Ох, как больно. Правда больно. Чувство такое, словно голова набита ватой, а в ватном комке застрял топор палача. Я медленно повернула голову. Оу, часть затылка как ножом срезали. Выждала немного, открыла глаза. Камешек! Какой он умильный. Не успела я восхититься, как меня хорошенько ударили в бок тяжелым, кованым сапогом. - Подъем! – рявкнул чей-то противный голос надо мной, после чего я резко взмыла вверх. Мой шиворот резко отпустили, отчего я, не удержавшись на подкашивающихся ногах, рухнула на колени. - Встать, я сказала! Следующий удар пришелся по лицу. Правда, он вышел несколько смазанным, так как в последний момент я дернула головой, намереваясь узнать, куда меня приволокли. Мне чиркнули по носу, заставив охнуть и зажмуриться от боли. Приоткрыв глаза и тряхнув головой, я поспешно поднялась, не дожидаясь, когда меня в очередной раз ударят. - Ну, вот ты и попалась. Я подняла глаза и чуть не ругнулась с перепугу. Орк! Женского пола. Очень злой. В очень тяжелой броне. Я тряхнула головой, провела ладонью по щеке и уставилась на тюремщицу. - Говоришь, когда я скажу, жрешь, когда я позволю, понятно? Теперь будешь делать все по моей указке, - рыкнула эльф, пребольно ткнув мне пальцем в грудь. - Экскю зе муа, - превозмогая боль, я расплылась в улыбке. – Моя твоя не понимать. - А ну! – орк со всей силы хватила тяжелой стальной перчаткой меня по лицу. Затем схватила за шиворот, отперла дверь и швырнула вниз по склону. – Добро пожаловать! Сверху послышался гнусный смех, и за орком захлопнулась дверь.