Вкус вишни

Найл шел по улице и смотрел сквозь людей. Они шли толпой, обгоняя друг друга, отставая. Некоторые лица скрывались за лицами других людей, но Найл не замечал этого. Он смотрел на людей не потому, что хотел кого-то увидеть или они ему были интересны. Люди как люди. Ничего необычного. Найлу нужно было выбраться, прогуляться после круглосуточной зубрежки пособий для абитуриентов. Вступительные экзамены прошли, оставалось одно собеседование, и он готовился к нему слишком ответственно, на первый взгляд. Найл чувствовал, что был к своей мечте все ближе. Спать было некогда. Да и спать особо не хотелось. Потом Найл стал вырубаться за учебниками. Луи приходил к нему как-то, чтобы предложить развеяться, но увидел, что тот уже неплохо проводил свой отдых, свернувшись на кровати и обнимая учебник. Найлу не мешали учить, никто не шумел в соседней комнате, чтобы это было невыносимо. Он слышал голоса и тихий звук телевизора, а еще он слышал, что говорили про него, про то, как он изолировался от общения после того звонка Зейну, приняв вид ботаника. И это уже становилось невыносимым. Найл решил прогуляться. Свежий воздух бил по носовым пазухам, когда он шагал по тропинке в парке и оглядывал все, что видел. Небо было насыщенного голубого цвета, такого глубокого, но легкого одновременно. Найл любил этот цвет. Небо, ярко-зеленый газон и чуть темнее цвета деревья окружали посетителей парка. Светило теплое солнце, высокие мощные ветви бросали широкие тени на тропинку. Пахло летом. Чувствовался запах беззаботности, веселья и бессонных ночей. Найл верил, что атмосфера сохранится, когда он поступит этим летом, и он сможет подхватить этот дух. Но пока Хоран не мог вдохнуть свободно, он думал о предстоящем собеседовании. Найл никогда не мог нормально ответить на вопрос «Почему ты захотел стать врачом?», отвечая предсказуемое «Потому что хочу помогать людям. Быть способным помочь». Найл не имел понятия, какие вопросы последуют на собеседовании: по учебному материалу или же психологические, но был почему-то уверен, что этот вопрос обязательно будет. Мысли о цели жизни помогали вытеснить из головы мысли о Зейне. Прошло уже две недели с того звонка. Он чувствовал, что увядал не только внутри. Сох по Зейну, выражаясь современным языком, но… имел ли он на это право? Ведь ничего особенного между ними не произошло. Ни намека. Просто… бывает же безответная любовь, правда? Не каждому чувству быть взаимным. К тому же Найл не назвал бы это чувство любовью, это было, скорее, больно, чем трепетно. Намного больнее трепета. Найл не убивался, ничего такого с ним не было — он не плакал — было лишь ощущение пустоты и тяжести. Казалось бы, если на чашу весов положить гирю, то она как раз станет тяжелее и опустится, если на другой чаше окажется пусто. Но здесь было все иначе. С Зейном было бы легче. И чувство пустоты заменилось бы на чувство… порхающих бабочек? Ведь так называют это чувство? Еще недавно Найл действительно ощущал их, этих знаменитых бабочек, когда они с Зейном сидели на кухне, а затем остались одни в той игре. Найлу тогда казалось, что, кроме них с Зейном, никого в комнате не было. Он видел только Зейна, который смотрел на него и, вероятно, чувствовал то же самое. Это ощущалось. Это был какой-то особый момент — их момент — но он быстро иссяк, уступая место другому, когда Зейн осознал, что больше не может есть жевательный зефир. Найл был огорчен, что все закончилось, но и рад, что выиграл: несравнимое ни с чем чувство победы. Сейчас Найл понимал, что оно того не стоило, если все сложилось так, как сложилось, из-за той игры, хотя… дело же было не в ней, правда? Глупо было винить Зейна в чем-то, когда Зейн был совершенно не виноват. Однако Найл не понимал, почему хотел его ударить. Если бы их встреча произошла, Найл хотел бы сделать именно это: врезать, как следует. И неважно, по лицу, плечу, животу или ниже. Не было разницы. Был важен сам факт. Вернуть хотя бы часть той боли, что он испытывал, а потом, конечно, подуть и поцеловать в ушибленное место. Зейн, как было сказано выше, не виноват ни в чем, что было связано с Найлом, он поступал так, как считал нужным. Найл зажмурился, когда Зейн появился не только в мыслях, но и наяву. Он поморгал, а затем протер глаза. Остановился. — Зейн? Вокруг было не так много людей. Люди разбрелись по парку кучками, парочками, одиночками. Найл был сильно удивлен, когда заметил (не)воображаемого Зейна с собакой на поводке в трех метрах от себя. Он стоял к нему спиной, черный ротвейлер кружился вокруг него, виляя хвостом. Найл приоткрыл рот, услышав знакомый бархатистый баритон. Похоже, Зейн разговаривал с собакой и посмеивался. Хоран сердито сомкнул губы и глубоко вздохнул. Что же, кажется, желание сбывалось. Это был Зейн. Но бить со спины Найл не собирался: он был не таким человеком. Сжав кулак, он ускорил шаг и направился прямо к брюнету. — Эй? — позвал Найл, но Зейн не обернулся. Только замер и поднял голову, смотря куда-то вперед. — Я с тобой разговариваю. Ты не слышишь что ли? — Найл развернул его той рукой, пальцы которой не были сжаты в кулак. Сомнений не осталось, это был Зейн. Растерянный, он умудрялся выглядеть не хуже, чем когда был сосредоточен. Найл глубоко вздохнул, окидывая Зейна взглядом. На нем была черная косуха, черные джинсы и такого же цвета тяжелые ботинки. Легкая, буквально двухневная, щетина покрывала его скулы. — Найл? Поверить не могу, что ты здесь делаешь? — спросил Зейн и проследил за тем, как кулак Найла пришелся ему в плечо. От неожиданности Зейн шагнул назад, а собака насторожилась, оскалив зубы и зарычав. Найл посмотрел на защитника Зейна. Светлые брови пса были сурово сведены, а сам пес, видимо, пытался принюхаться к Хорану. Зейн легонько дернул Рика за поводок, но вопреки этому он потянулся к Найлу. — Я рад, что ты выспался, — с иронией произнес он. Зейн поднял брови. До него, видно, сразу дошло, о чем говорил Найл. Зейн выпустил из рук ветку, до которой больше не было дела ни Зейну, ни, собственно, Рику, и протянул руку к Найлу, развернувшемуся, чтобы уйти. Найл закрыл глаза, пока Зейн настойчиво разворачивал его к себе, а сам Найл уже пожалел, что подошел. Назревал серьезный разговор, к которому Найл не был готов. Это было сродни прыщу на носу перед выпускным. Совсем не вовремя. И его, похоже, не стоило выдавливать. Найл чувствовал себя болваном. Зачем он вообще ударил Зейна? Это был какой-то новый пикап-прием, который подкинуло ему подсознание? Чушь. Найл больше никогда не станет к нему прислушиваться. — Ты не так все понял. — Что я не так понял? — нашелся Найл. Рик воспользовался ослабленным поводком и приблизился к ноге Найла, принюхиваясь. Найл не обратил на это внимания, занятый тем, что смотрел на лицо Зейна. Он сложил руки на груди, наивно предположив, что сумеет таким образом скрыть свои эмоции. — Я действительно хотел спать, ясно? Это не было предлогом. — Каким еще предлогом? Я что, обязанность какая-то, которую надо нести? Ты не обязан придумывать предлоги, в том-то и дело. Ты мог просто сказать, что не хочешь проводить с нами время, я бы понял. Ты мог бы… сказать, что не хочешь проводить время со мной… Высказавшись, Найл отвернулся и покачал головой. Возможно, Зейну не хотелось разговаривать с ним прямо сейчас. Что Найл вообще делал? — Я знаю это, но… черт, все было не так. Я не не хочу проводить время с тобой и твоей компанией, — заверил Зейн. Это прозвучало убедительно, потому Найл бросил на него короткий взгляд. — У тебя кто-то есть? — напрямую спросил Найл. Он побаивался смотреть в глаза Зейна, отводя свои в сторону, чтобы не чувствовать в полной мере огромную неловкость после озвученного вопроса. Но держался гордо. — Нет, только Рик. Это мой пес. Найл взглянул на Рика, который с готовностью смотрел на него, ожидая дальнейших действий. Вздохнув для вида, Найл наклонился вперед и провел ладонью по голове ротвейлера. Рик несмело замотал в воздухе хвостом. Губ Зейна на секунду коснулась улыбка, но он тут же скрыл ее, прикусив нижнюю губу. Улыбаться было не время, хотя нельзя было не заметить момент знакомства своей собаки с потенциальным кандидатом в близкие друзья. На большее Зейн уже и не рассчитывал, честно говоря, да и Рик всегда с осторожностью относился к новым знакомым. — Тогда я все равно не понимаю, — пожал плечами Найл, подняв взгляд на Зейна и заглянув в его глаза. — Скажи, со мной что-то не так? Зейн тихо цокнул и перевел взгляд на деревья. Рик сел у его ног, осознав, что уходить они не собирались. Зейн не знал, что ответить. В том ведь и было дело, что с Найлом было все идеально, кроме одного очень важного недостатка: он был занят другим. Этот недостаток звали Луи. — Ладно, извини, что давлю. Я все понял. Я пойду. — Что ты понял? — остановил его вопросом Зейн. — Ты не виноват, что не хочешь иметь со мной дело. Я понимаю это, — соболезнующим тоном произнес Найл, кидая взгляды на тропинку, по которой шел, пока не встретил Зейна и не свернул с нее. Хоран собирался ретироваться. Достаточно. Главное, что он высказался. — В таком случае ты знаешь, что с тобой «не так», — поднял брови Зейн. Найл изогнул свою в ответ. — Что же? У тебя готов ответ? — Ты сам знаешь ответ, — устало сказал Зейн, посмотрев на Рика. — Возможно, знаю. Но я хочу, чтобы сказал ты. Мне важно услышать это, — попросил Найл. Зейн взглянул на него. — Хорошо, — беспечно согласился он. — Это Луи. — Луи? — переспросил, прищурившись, Найл. Зейн кивнул. — Да, Луи. — Чем он тебе не угодил? — Да всем, — не выдержал Зейн, надавив при этом голосом. Люди стали оглядываться на них. Зейн взял Найла за руку, в другой держа поводок, и увел за собой вглубь аллеи. Они остановились возле дерева, Найл мягко высвободил свою руку. Зейн вздохнул, глядя на него. Его глаза гуляли по лицу Найла. — Я уверен, что он отличный парень, правда, — уже спокойнее продолжил Зейн. — Но… я не по этой части, ладно? — Какой еще части? — переспросил Найл. Только у него и в мыслях не было того, что Зейн имел в виду. Он намекал на третьего, себя, в их с Луи постели. Найл вообще не догадывался, что было на уме у Зейна. — Такой части. Не понимаешь? Может быть, Луи и Найл были из тех людей, которые привлекают партнеров в свою постель? Свингеры. А может, Зейн был просто похож на жиголо? — Тебе не нравится, что мы живем вместе? — уточнил Найл, ему явно не нравилось, к чему клонится разговор. Зейн кивнул. — Ну, знаешь что, Малик, это уже хамство. Зейн опешил: — Что? — То! Прикрываться за такой гнусной причиной. Может, тебе и кошка наша не нравится? — возмущенно спросил у Зейна Найл. Зейн пожал плечами, посмотрев на пса, что оглядывался при упоминании об этих пушистых животных: Рик терпеть не мог кошек. — Нормальная кошка. — За что спасибо, — отрезал Найл, а потом размеренно вздохнул. — Бред какой-то. Зейн посмотрел на людей в парке и сглотнул, нащупав пачку сигарет в кармане джинсов. Он посмотрел на Найла, тот покраснел, его румяные щеки будто бы надулись с этого разговора, словно это возмутило его. — Ты не возражаешь, если я закурю? — Ты у меня спрашиваешь? — спросил Найл, отходя от своих мыслей. — Кури себе на здоровье. — Мало ли, — Зейн повел плечом, доставая сигарету из пачки и зажигалку. — Может, у тебя непереносимость или что-то еще? Зейн прикурил и тут же сделал затяжку, отстранив сигарету от их лиц. — У меня большая половина друзей курит. Нет выбора, знаешь ли, чтобы придумывать всякие отговорки, вроде «у меня кошка не курит, отойди, она учует» или «я сплю, это кажется, что я бодр, на самом деле страдаю сомнамбулизмом, не кури при мне». Зейн повел головой в его сторону, окидывая взглядом с ног до головы. Найл выглядел очень мило, несмотря на возмущенность, переполняющую его. — Тебе идет паясничать, — выдохнув дымом в сторону, слабо улыбнулся Зейн. Найл сложил руки на груди и отвернулся, кусая губу. Вскоре он набрал воздуха в легкие и опустил руки вдоль туловища. — Извини меня, — сказал Найл. Зейн взглянул на него. — Извини за мое поведение. Я обычно себя так не веду. Хотя тебе, должно быть, дела нет до моего обычного поведения. — Почему это? — недовольно переспросил Малик. — Кто избегает встречи? — Я не избегал. У меня были дела. — Неотложные, — досказал за него Найл. — Неотложные, — согласился Зейн. — Важные, — продолжил Найл. Зейн кивнул с сигаретой между губ, когда затягивался. Выдохнул в сторону. — Важные. — Допустим, я поверил, — сохраняя неестественную серьезность, Найл кивнул. Зейн улыбнулся. — Это хорошо. Найл отвел взгляд, как только Зейн выбросил сигарету в урну и пристально посмотрел на него. По Найлу было видно, что он чувствовал себя неловко. Но уже определенно не злился на Зейна и поверил ему. На это Зейн надеялся больше всего, потому что Найл был удивительным. Ему и самому хотелось проводить с ним время, даже несмотря на жирный минус в виде доходяги Томлинсона. Позже Зейн обязательно прочитает себе нотацию на тему, как нехорошо гулять с занятыми симпатичными парнями, но не сейчас. Рик смотрел на Хорана внимательно, и Найл, взглянув на пса, опустился на корточки перед ним. — Рик? — Рик, — согласился Зейн. — Рик, — повторил Найл, протягивая руку, чтобы погладить, но пес потянулся носом к его ладони. Он понюхал руку и позволил себя погладить, открыв рот и громко задышав. — Я думал, собаки этой породы более агрессивные? — Найл задрал голову, увидев наблюдающего за ними Зейна. — Это же от воспитания зависит, — повел плечом он. — Ты прав, — Найл обратил внимание на собаку, погладив гладкую шерсть на шее, а затем почесав за ухом. — Рик это же краткая форма Ричард? — Ну, да. — В честь Гира что ли? — прищурившись от солнца, Найл взглянул с улыбкой на Зейна. Зейн ухмыльнулся и отвел глаза в сторону, смотря на посетителей парка. — Нет, просто Рик. — Славный, — Найл потрепал пса по голове и встал на ноги. Рик тоже встал на все лапы, полагая, что скоро они сдвинутся с места. — А вы здесь что, гуляете? — Да, а ты? — Тоже. — Можем погулять вместе, — предложил Зейн. Найл придержал восторженный вздох. — Конечно, — качнул головой он, зашагав следом за Зейном и его псом дальше по аллее.