Вкус вишни

— Ты всем предлагаешь массаж в качестве благодарности? — спросил Зейн, сняв футболку. Найл намеренно не смотрел на него, разглядывал спальню, хотя в ней ничего особенного не было: широкая кровать, тумбочки по бокам у изголовья, шкаф у стены. Тусклый теплый свет придавал комнате спокойствия и уюта. — Не всем. Зейн улыбнулся, а затем лег на кровать, положив подбородок на согнутые руки в локтях. Найл смочил языком губы и отвернулся от Зейна, но сделал шаг ближе к кровати. — Как у вас это проходит? — Где? — спросил Найл. Он посмотрел на Зейна, окидывая взглядом его тело, лежащее на кровати, обнаженную мускулистую спину и обращая внимание на татуировку на задней части шеи. Это была птичка на ветке, на нее Найл немного засмотрелся. Позже на руках Зейна он заметил остальные чернильные рисунки, все вместе они составляли рукава. Найл невольно поднял брови, когда понял это. — В массажном салоне? Или где ты работаешь? — Зейн повернул голову, и Найл оторвал взгляд от его тела, закатив их к потолку. Выглядело так, будто он глубоко задумался. — Все просто, — Найл повел плечом, возвращая взгляд Зейну, тот слегка улыбался ему. — Клиент ложится на кушетку, когда я прихожу в кабинет, он уже под простыней. Мы обсуждаем, на каких частях тела я делаю массаж, и… все происходит. — Ты делаешь массаж на всем теле? Может быть такое? — поинтересовался Зейн. — Это называется комплексный массаж. Я делаю его на всех частях тела, в основном это проблемные зоны: ягодицы там, руки, бедра. Эффект — что-то вроде лифтинга. — Понятно, — кивнул Зейн и отвернулся, задавая следующий вопрос: — А как насчет приставучих клиентов? — Клиенток, ты хотел сказать? — Найл усмехнулся. — Большая часть посетителей салона девушки. Они, знаешь, не тревожат. Да и если что, у нас есть прекрасная охрана. Зейн повернул голову, кивнув за спину, тем же временем он потянулся к тумбочке и включил ночник. — Ясно. Забирайся. — К тебе… туда? — Ну, да. Здесь тебе не кушетка, кровать все-таки ниже. Не очень удобно, должно быть, наклоняться все время. — Ну, да, — Найл согласился и посмотрел на тело Зейна. Спина на фоне узких бедер выглядела шире, плечи массивнее. Оливковая кожа отливала золотом при свете лампы. Виднелось несколько заживающих ранок между лопатками. Найл забрался на кровать и осторожно опустился на его ягодицы, оставляя ноги по обе стороны бедер. Зейн уткнулся лицом в покрывало и выдохнул. Ощущение тяжести тела Найла действовало на него очень ярко, учитывая, что Найл сначала поерзал на не таком уж мягком месте, чтобы принять подходящее положение, упираясь ладонями в поясницу. Конечно, задница Луи была удобнее. Найл был очень соблазнительным. Зейн вообще не понимал, как сдерживался все это время. Возможно, Найл даже сам не понимал, какое действие оказывал на Зейна. Зейн сжал покрывало в кулаке, чтобы лучше контролировать себя. Мысли о Луи не могли спасти положение, он не мог управлять своими чувствами. — Масло какое-нибудь? Крем? — подал голос Найл, наконец, разместившись. Зейн показал на тумбочку. — В первом ящике посмотри. — Ладно, — Найл ослабил давление, привстав на коленях и дотянувшись до тумбочки. Базовое масло. Зейн умел удивлять. — Хорошо, — сказал он, смачивая ладони маслом. Он начал с растираний, как начинал любой свой массаж. Кожа Зейна была теплая, почти горячая, а руки Найла прохладными. Однако Зейн даже не вздрогнул, когда ладони коснулись его кожи. Пес пришел в комнату и лег подле кровати. Зейн улыбнулся Рику, тот никогда не оставлял его в сложной ситуации одного. Пусть для опасной породы собак он был достаточно приветлив, Рик все равно относился к новым людям с опасением, не позволяя им оставаться наедине с хозяином надолго. Его дыхание было громким и частым, Зейну было привычно слышать это. Но не Найлу, он был уверен. Рик дышал открытой пастью, демонстрируя розовый язык. — Он не раздражает тебя? — спросил Зейн. — Нет. А должен? — Не знаю, некоторые люди не любят собак. — Я не отношусь к этому типу людей. Зейн опустил голову и улыбнулся в покрывало. Пальцы Найла были мягкими, он нажимал на затвердевшие мышцы массирующими движениями. Вскоре Зейн расслабил спину, как и свои мысли, предпочтя дать себе отдых. Найл заметил заживающие шрамы, когда проводил по коже ладонями. Он немного нажал на место ниже лопаток, задевая царапины, и посмотрел на реакцию Зейна. — Не болит? — все же спросил он. — Нет, — сдавленно ответил Зейн. Найл остановился, несмело дотрагиваясь подушечками пальцев до порезов. Они заживали, оставались сходящие корочки, под ними уже образовались розовые шрамы. Зейн не обратил внимание. У него и без того зубы сводило от чувства недосягаемости. То есть Найл был здесь, сидел на нем, но Зейн даже прикоснуться к нему не мог: он не имел на это права. А ведь Найл был таким привлекательным, таким… к нему хотелось прикоснуться, обнять, ощутить тепло его тела и нежность кожи. Найл проявлял такое внимание по отношению к нему. Он заботился о нем. И это было настолько удивительно. Найл был заботлив сам по себе, он наверняка так же заботился бы и о других людях, заботился бы о Луи, будь тот на его месте. Но как Зейн не мог оказаться на месте Луи, так не мог и Луи в этот самый момент оказаться на его месте. Сейчас Найл заботился о нем, и Зейн, наверно, должен просто ловить момент. Ловить и наслаждаться. — Откуда они здесь? Им ведь… они недавно…? — Около двух недель, — ответил неохотно Зейн. Две недели назад. Найл свел брови, вспомнив, что они знакомы как раз не больше трех-двух недель. Две недели назад же Зейн… Найла как осенило. Он выпучил глаза. — Так ты поэтому тогда отказался встретиться? Зейн промычал, и Найл тихо выдохнул, продолжив массаж отработанной техникой. Он вдруг словно ощутил крылья за своей спиной. Они затрепетали, готовые к полету, а все потому, что Зейн не игнорировал его. Он был ранен и не хотел говорить об этом, потому что… держался на расстоянии, чтобы не распространяться о своей профессии. Какой же Зейн… как он мог быть таким? Правильным, честным и одновременно упрямым. Недосягаемым. — Я могу остаться сегодня с тобой? — спросил Найл. — То есть… у тебя? Не хочется еще ехать в машине перед тем, как лечь спать. — Да… — Зейн едва не застонал от пальцев Найла, что массировали надавливанием. — Смотря, насколько хорош будет твой массаж, — ухмыльнулся он. Найл улыбнулся, разминая мышцы под своими руками. Для стараний появился стимул. Зейн наслаждался массажем, Найл знал свое дело. Зейн не получал такой массаж… никогда. Он понятия не имел, что можно так расслабиться и почти завестись от массажа в зоне лопаток. Видимо, там были какие-то точки, на которые Найл нажимал, из-за которых Зейн сдерживался, чтобы не издать стон. Это было очень приятно для вечно напряженного полицейского. Зейн отдался ощущениям, пусть вскоре пожалел об этом. Он не знал, сколько продолжалась эта мучительно приятная пытка. Помимо прикосновений Найла, он также чувствовал узел в низу живота. И он становился все туже и туже, затягивался так, что Зейн набирал ртом воздух, старался дышать тише, чтобы не спугнуть Найла. Зейн чувствовал себя неловко. Найл мог бы посмеяться над ним, если бы знал, как действовал на тело Зейна простым надавливанием, поглаживанием, растиранием. Маленькие мягкие пальцы Найла оказались совсем не слабыми. Найл был способен разминать затвердевшие мышцы шеи Зейна, пока Зейн дышал в покрывало. Найл не подозревал, что расслабляя мышцы спины и плеч, он напрягал другие части тела. Зейн ощутил дискомфорт и дикую тяжесть ниже пресса. Он выпучил глаза, как только понял, что произошло. Пульсировало так, что причиняло ноющую боль. Краем сознания Зейн удивлялся, как Найл не рассекретил его. Малик выглядел бы извращенцем в его глазах. Это даже не интимный массаж, господи. А Найл все продолжал, это действительно было пыткой. Он не останавливался. Ему, похоже, нравилось доводить Зейна до такого состояния. Пот скопился на лбу, слепляя черные волосы, дыхание тяжелело. Зейн открыл в немом крике рот, не сдержавшись и вцепившись рукой прямо в бедро Найла. Хоран посмотрел вниз с открытым ртом, из которого вырвался испуганный вдох, но ничего не сказал, снижая темп и переходя на завершающие растирания. Хотя, разумеется, рука Зейна жутко отвлекала. Зейн убрал ее вскоре, с трудом контролируя свое дыхание. — Зейн? — заговорил Найл. Нет, это было уже слишком для Зейна. Он не смог бы сдерживать свой дрожащий голос, если бы ответил. — Зейн? — Найл остановился, после того как провел по спине ладонями вверх-вниз и поставил руки по бокам от ребер на кровать. Он наклонился к затылку Зейна, но тот опустил веки и сделал вид полного умиротворения. Тогда Найл решил его разбудить. Он посмотрел на поблескивающую маслом кожу у сгиба плеча и шеи и наклонился к ней. Его горячее дыхание сменилось за секунду мягкими губами. Он поднял взгляд на Зейна с замиранием, после того как оставил нерешительный поцелуй. Реакции не было. По крайней мере, Найл ее не увидел, заметив длинные подрагивающие ресницы. Если бы у Зейна были открыты глаза, он бы вылупил их, потому что Найл не слез с него. Он поерзал на его пятой точке и, подняв руки до уровня головы Зейна, чтобы было легче держать равновесие, стал увлеченно целовать заднюю часть шеи с татуировкой. Губы его были ласковыми, теплыми, чуть влажными. Зейн чувствовал их и не мог поверить, что это происходило. Вот это Найл давал жару. В обоих смыслах. Зейн очень хотел сглотнуть скопившуюся слюну, но держался, принимая вид спящего неудачника, когда его целовал такой парень, а он, понимаете ли, притворялся, что спал. Черт побери, да Зейн идиот. Он прекрасно осознавал это. Дыхание Найла было свистящим вместе с дыханием Зейном. Он сипел, пока нежно и невероятно сексуально целовал его спину. Было видно, что он сам еле сдерживался, чтобы не разбудить Зейна и фактически попросить взять его. Позже Найл будет очень стыдиться этого момента, но пока он целовал плечи Зейна, и целовал отчаянно, забыв о приличии, он думал лишь о нем. Найл двинул бедрами вперед, медленно возвращая их в исходное положение. И так было несколько долгих секунд, Зейн проклял время. Зажмурился, пока Найл продолжал издеваться над ним поцелуями в разгоряченную кожу спины. Поднявшись губами до хвоста чернильной птички, Найл остановился и посмотрел на Зейна. Он спал. Или делал вид, что спал, потому что с таким бугором в штанах было невозможно спать. А Найл ведь все понял. Он был очень догадливый. Хоран коснулся затылка Зейна, перебрав пальцами мягкие волосы. — Извини меня, — тихо извинился он и закрыл глаза с несчастным вздохом. Пес у кровати поднял голову и строго, но коротко залаял. Найл повел головой в его сторону, и Рик издал еще один возмущенный лай, смотря на него. — Тише, — вполголоса шикнул Найл, выпрямляясь. — Все, тише, я слезаю с твоего хозяина. Все. Не ревнуй, прошу. Найл встал с кровати и порядочно натерпевшегося, честно сказать, Зейна. Он задвинул ящик, как только положил в него апельсиновое масло. Найл выключил свет, перед тем как уйти из комнаты. Он не закрыл дверь, и когда Зейн открыл глаза, то увидел свет из кухни. Малик медленно выдохнул. Черт возьми. Он выдержал. Пес положил морду на кровать возле его плеча, Зейн с подобием улыбки погладил его по голове. — Спасибо, дружище. Рик завилял хвостом и облизнул руку Зейна, что, замерев, наблюдал, как выключался свет на кухне. Шаги в коридоре. И… все. Странно. Зейн нахмурил брови, когда не дождался хлопка двери. Найл остался, что Зейн считал удивительным, потому что после его игнорирования впору было уйти и больше не звонить. Но, видимо, Найл собирался уйти завтра и больше не звонить, чтобы убедиться, что он в порядке. В любом случае Зейн был польщен его вниманием. Найл был замечательным. Замечательным. Только не его.