Вкус вишни

— Зейн? — уточнила его мама, будто удивленно, взяв трубку телефона. Зейн сглотнул и потер большим пальцем руль автомобиля. Он почти приехал на виллу, но не повернул в ответственный момент, вдруг припарковавшись на обочине, и набрал родной номер. Там, за поворотом, ждал серьезный разговор с Найлом, но для начала он хотел поговорить с семьей. Это было необходимо. Необходимо в первую очередь для того, чтобы быть спокойным за них. Сердце тяжелело в груди, но это всего лишь волнение, Зейн знал, что полегчает, как только он убедится в том, что все в порядке. Все казалось таким потерянным вокруг, было тяжело дышать. — Это я, мам, — сказал Малик. — Почему ты удивляешься? — Ну, потому что ты избегал свою семью два года, — ответила Триша. — Ты будто нарочно уклонялся от звонков и встреч с нами. Папа говорит, ты работаешь, но я не знаю, что происходит с тобой, Зейн. Я не знаю, в какой цвет ты выкрасил свои волосы. Зейн против воли улыбнулся. К горлу подкатил ком. Как же он соскучился. Потерять столько времени, которое можно было провести с семьей, ради, как оказалось, Джеймса, звучало просто отвратительно. Все в угоду того, чтобы Хэйнс не тронул их и пальцем, Зейн не специально держался в стороне эти два года, просто так получалось. Он хотел сначала разрешить это дело, только потом связаться с родными, и полагал, что справится с тоской по дому, хотя все вышло не совсем так, как он ожидал. Зейн думал, что операция продлится около трех месяцев, ладно, года максимум, но… все пошло не по плану. Поимка Джеймса отняла намного больше времени, чем хотелось. Зейн и не предполагал, что разлука с семьей скажется на нем так, но он был истощен, и не только эмоционально. Все силы он отдал, чтобы задержать Джеймса, и теперь, в ноющем болью теле, он смог почувствовать, где болело больше всего. Болело где-то у сердца, оттуда шло желание по-настоящему выть. Зейн поджал губы, когда его глаза слегка заслезились. Он не хотел плакать и не хотел, чтобы мама поняла это. В его семье было не принято распускать сопли, оно и ясно, что Зейн не позволял себе этого. Он не будет рыдать матери в трубку. Зейн набрал больше воздуха в легкие, подбирая подходящий ответ. — Все в порядке, мам, я больше не крашу волосы, — на выдохе отшутился Малик. — Папа будет рад услышать это, — сказала с улыбкой в голосе Триша. — Как ты? Мы переживаем за тебя. — Я… все нормально, мам, я… — он шмыгнул носом, это все же не удалось перебороть, но мама Зейна предусмотрительно сделала вид, что не слышала, позволив сыну продолжить. — Скучаю, мам, я очень соскучился. В носу защипало, Зейн поднес кулак к лицу и уткнулся в него, пока пик сентиментальности не прошел. Вскоре он опустил руку на руль, смотря сквозь лобовое стекло. — Я тоже соскучилась, дорогой, нам не хватает тебя больше, чем ты думаешь. — Я… — Зейн сбился, ему тоже не хватало их. — Как у вас дела? Как вы после предупреждения о терракте? Все в порядке? — Зейн смог сделать голос почти ровным. Почти, потому что знал об этом неприятном инциденте, откуда он шел, от кого, и делать вид непричастности было занятием не из легких. Из Зейна вышел бы никудышный актер. — Мы были в шоке. Столичная охрана обычно не допускает вмешательств со стороны террористов. Люди очень напуганы. Это было ужасно. Мы остановились у твоей тети после всего. Девочки в спальне, Ясер разговаривает с родными по телефону в соседней комнате, — доложила Триша со вздохом и сделала паузу, после чего продолжила: — Знаешь, твоя работа отнимает не только много сил, она отнимает тебя у нас. Зейн проглотил ком и опустил голову, положив лоб на тыльные стороны ладоней, которые держали руль. — Все закончилось, — признался он, измученно закрыв глаза. — Я все расскажу тебе, как приеду, обещаю. Я могу ехать домой, я… хочу ехать домой… Доведу дела до конца и приеду. Даю слово. — Операция закончена? — Все позади, — ответил Зейн. — Я… я надеюсь, что позади… черт. Прости меня, мамочка, я очень хочу домой, — это прозвучало до ужаса отчаянно. Он чувствовал себя худшим на свете сыном и братом. Как чувствовал бы себя трус перед тем, перед кем в последнюю очередь хотел бы прослыть дрейфлом. Зейн всегда хотел, чтобы мама гордилась им, но сейчас, из-за всей этой ситуации, просто не мог. Ему было совестливо думать о том, что он оставил их так надолго, у него вылетело из головы просто позвонить маме. О чем здесь можно было говорить? — Рада слышать это от тебя, — у Триши и в уме не было винить его. Она хотела уже наконец обнять своего сына. — Не хочу, чтобы ты думал, что я окину тебя укоризненным взглядом при встрече. Я прижму тебя к себе и долго не отпущу. — Мама… — Я всегда буду на твоей стороне, Зейн. Я держу свое обещание, — заверила Триша. — Я повел себя, как педрило. — Боже, какие слова ты знаешь, — рассмеялась мама. Зейн непроизвольно улыбнулся. — Серьезно, приезжай в любое время. Мы всегда рады тебе. — Знаю, — Зейн улыбнулся, сел прямо и провел по лицу ладонью. Он посмотрел по сторонам, легко нахмурившись для сосредоточенности. Теперь все плохое точно было позади. — Мам, я люблю тебя. — Знаю, — хохотнула Триша, ответив ему в тон. — Все хорошо, Зейн. Мы любим тебя и ждем домой. Я люблю тебя, дорогой, — выделив «я», заверила его мама. — Спасибо, — на выдохе поблагодарил Зейн, смотря на асфальтированную дорогу сквозь лобовое стекло. — Свою вторую половинку за признание в любви ты больше не благодаришь, я надеюсь? — Мама, — укоризненно произнес Зейн под смех Триши. Край его губ непроизвольно взлетел вверх наподобие кривой улыбки. — Перестань подкалывать меня этим. Я уже взрослый. — Ну, конечно, — усмехнулась его мама. — Все же я думаю, что она не против этой благодарности, — заключила Триша. Зейн молчал, почему-то опуская взгляд, будто мама могла видеть, как он замялся при «ее» упоминании. Зейн был уже не в том возрасте, когда должно быть стыдно за то, кто ты есть, да и мама его была давно в курсе, насколько иногда разносторонним мог быть ее сын, но сейчас это, очевидно, вылетело у нее из головы, правда, когда Триша заметила говорящую тишину, то тут же исправилась: — Он. Он не против. Зейн неловко улыбнулся. У него лучшая мама на свете. — Ему не до меня, — улыбка медленно сползла с лица Зейна, и он сосредоточенно окинул взглядом дорогу, ведущую к вилле. К Найлу. Не хотелось думать о возможных исходах предстоящего разговора. Зейн, если честно, был готов к тому, что уедет с виллы в одиночестве. Просто чувствовал, что должен дать последний шанс ситуации с любовным треугольником, где он играл роль, как ни странно, одного из углов. Если эти двое все наладят и решат по-прежнему быть вместе, Зейн не будет мешать. После произошедшего вчера вечером он, как доверчивый глупец, не мог остаться в стороне, ему было необходимо выяснить, что это было. Найл ведь был не просто дорог ему. Он был… — Я уверена, что он даже не догадывается о твоих чувствах. Так ведь? Он не знает? Незачем догадываться, пульсировало настойчиво в его мыслях. Найл, возможно, откровенно витает в облаках из-за любви к Луи, правда, целует почему-то Зейна по вечерам. Но исправлять маму он не посмел, хотя бы потому, что разговор грозил затянуться, а здесь, в машине и по телефону, было не место и не время. Зейн предпочитал разговоры в живую. Хотелось обнять маму. Почувствовать, как мама крепко прижимает его к себе и целует в лоб. После этого ничего не казалось по-настоящему страшным и нерешаемым. Только не после поддержки мамы. — Он скоро узнает, — пообещал Зейн. — Но только не удивляйся, если я приеду домой опухший из-за слез, ты меня поняла? Триша ответила ему самоуверенным смешком. — Посмотрим. — Ты на слабо меня берешь, что ли? — притворно оскорбленно ухмыльнулся Зейн. — Посмотрим, посмотрим. — Я рада, что ты едешь домой, — призналась его мама. — Еду, как только закончу дела, — напомнил Зейн. — Я должен повозиться с документацией и… и поговорить с ним. Собираюсь сделать это прежде, чем поеду домой. — Ладно, — хитро свернула тему Триша. — Увидимся, сын. Позвони, когда решишь приехать. Я приготовлю, что ты любишь. — Обязательно, — ответил Зейн с улыбкой. — Не особо-то старайся, я не хочу возвращаться на работу с животом. — Придется завязать корсет. Тогда до встречи? — До встречи, мам. Зейн положил трубку после Триши и вобрал в себя глубокий вдох. Этот вдох был счастливым. Теперь дышать стало значительно легче. Теперь он был готов разбираться с последней проблемой на своем пути. Разговор с мамой правильно вдохновил его. Малик вырулил со своеобразной парковки и направился к вилле. Нажимать на педаль было немного больно лодыжке, но это была терпимая боль. Зейн успешно не обращал внимания на нее еще с того момента, как ему перебинтовали ногу. Поболит и пройдет. А вот серьезный разговор откладывать было крайне нежелательно. Ворота открылись перед ним, и Зейн въехал на огороженную забором территорию. Он вышел из автомобиля, захлопнув за собой дверь, и посмотрел на трехэтажный загородный дом. Все такой же красивый на фоне летнего пейзажа. Зейн посмотрел на небо, которое сегодня раскрашивалось голубым и, казалось, падало прямо на него. Малик набрался храбрости вместе с воздухом и шагнул вперед. Он узнает. Найл узнает. Зейн признается ему. Зейн шел ровно, почти не хромая. Он открыл дверь дома и зашел внутрь, натыкаясь на знакомую компанию прямо у входа. Зейн посмотрел на них, окидывая их немногословным взглядом. Задетая пулей нога чувствовалась отчетливей, когда Малик быстрым шагом прошел к лестнице на второй этаж мимо взбудораженных, возбужденных больше, чем обычно, друзей Найла. — Зейн! — окликнул его Лиам. — Это правда? — Что «правда»? — спросил Зейн, поднявшись на две ступеньки, но развернувшись к парням и девушке, которые уже столпились у лестницы. Найла среди них он не обнаружил, это показалось ему странным. — Что ты… полицейский? — прищурив один глаз от неловкости, уточнил Гарри. Его голос звучал тихо, но его услышали все. Зейн посмотрел на присутствующих, невольно напрягшись и распрямив плечи. — Правда. Как вы узнали? — Найл рассказал, — ответила Шерил, пока ребята хранили свой минутный обет молчания. — Он очень переживал за тебя, потом эта тревога из-за теракта. Он поехал в Лондон, чтобы найти тебя. Зейн изогнул бровь, потому что, что? Найл поехал за ним? В Лондон? Зачем? Почему ему просто не сиделось на вилле? Зейн бы в любом случае вернулся за вещами. Мысли в его голове не переставали вытекать одна из другой, слишком много мыслей, слишком много непонятных поступков. Когда-нибудь Зейн начнет понимать мотивы Найла, но не сейчас. Найл поехал за ним, хотя тут ему прекрасно отдыхалось с Луи. Что за черт? Так, ладно, потом разберется с этим. Нужно что-то ответить подросткам. — Его не было, — объяснил Зейн. — Теракта не произошло, вам нечего бояться. — Мы и не боялись, — хмыкнул Луи. — Боялся Найлер, волосы рвал на голове, метался по дому, нас поднял на уши. Боялся за тебя, если ты еще не понял. Зейн посмотрел на Томлинсона, который будто хотел до него что-то донести своими приподнятыми бровями. Но что бы это значило? Луи не претендовал на Найла или… или что? Мужчина молча кивнул и развернулся, после чего продолжил подниматься по ступеням вверх. Парни и Шерил остались внизу, перешептываясь и переглядываясь. Пока Зейн собирал свои вещи, которых, в общем-то, было с гулькин нос, до него постепенно доходило: Найл рассказал им, что Зейн полицейский. Зейн ведь просил не говорить. Зачем? Ладно, Найл переживал, как донесли его друзья. Тогда зачем он и это делал? В этом не было необходимости. Зейн работал полицейским, а на заданиях он и опасность буквально сливались в одно целое. Тонкая грань между ними стиралась. Смысл переживать? Найлу было за кого переживать, черт возьми. Что-то непонятное творилось с головой Зейна. Его мозг готов был взорваться со всей нелогичности, которая происходила. Зейн взял сумку в руку и вышел из комнаты. На первом этаже все еще стояли парни и Шерил, но Зейн не хотел говорить с ними. Они были очень веселыми ребятами, на самом деле, милыми, они дожидались, когда Зейн вернется, но это было ни к чему. Он давно должен был оставить Найла и его друзей. Они люди разных кругов, это же ясно. Только из-за Найла он продолжал общение с ними. Но Найл встречался с Луи. Зачем Зейн тратил время, объясните ему? Да даже если бы он хотел общаться с этими парнями, не смог бы постоянно наблюдать за счастливыми голубками. Луи и Найл — та горючая смесь, которая причиняла боль. Наивный глупец, неужели он сразу не мог понять, что ему ничего не светит? Найл всегда выбирал Луи. С чего ему сейчас менять свой выбор в пользу Зейна? Малику одновременно смешно и грустно со своей наивности. Это было ребячеством с его стороны, верить в сказки. Зейн чертыхнулся, когда почти спустился по лестнице, но в кармане его джинсов зазвонил телефон. — Слушаю, — ответил он, глядя на встревоженных ребят. — Зейн? — уточнил Найл с тяжелым дыханием. Зейн мог ощущать его дыхание через трубку. Это было нелегко. Он сглотнул, осознавая, что говорил с ним. — Да, Найл, ты что-то хотел? — Малик старался держать лицо перед аудиторией, хотя от него и его майки несло потом, джинсы были испачканы грязью и травой, а на самом лице полно царапин и ссадин. — Я… я хочу тебя увидеть. Где ты? — На вилле Шерил, — вздохнул он, смотря на парней и девушку. — Но собираюсь скоро приехать домой. Отдых был очень запоминающимся, спасибо за него, — он натянуто улыбнулся Шерил. — Я встречу тебя, — Найл поразил Зейна своим решением. — Нам нужно поговорить. Зейн кивнул. Он не смел отказать Найлу. Если Найл хотел его дождаться, то… как он мог отказать? Зейн до сих пор не умел говорить «нет» Найлу. В этом была его главная ошибка, но он так и не научился исправлять ее. — Ладно. Я скоро приеду. Положив телефон в карман, Зейн вздохнул, смотря на ребят. — Спасибо за отдых, — сказал он, улыбнувшись. — Шерил? У тебя очень классная вилла. — Не за что, — Шерил улыбнулась ему искренней, чем он ей. Они стояли с Лиамом в обнимку, когда Зейн прощался с ними, пожимая руки поочередно. Стайлс слегка приобнял его, наверно, понимая, что Зейн собирался не только уезжать с виллы, или, может, он просто любил обниматься. Зейн решил не думать об этом, так как следующим на очереди был Луи. Они посмотрели друг на друга, Луи наигранно улыбнулся ему, поморщив нос. — Чего мне не будет не хватать, так это твоих кривляний, — произнес Зейн с легкой улыбкой, протягивая руку. — Береги Найла. — Слушай, — Луи схватил его за руку и грубо притянул к себе, вроде бы, обнимая, но в то же время сжимая его шею локтевым сгибом. Его рот находился возле уха Зейна, и он сказал прямо в него: — Это мой ебаный Хоран, ясно? У меня нет никого ближе его. Если ты облажаешься сегодня, пеняй на себя, — и, помолчав, добавил: — коп. — Облажаюсь? — спросил с усмешкой Зейн, убирая его руку. — Упустишь его? Не знаю, проебешь? Как это слово называется? — Упущу, да, — кивнул Зейн. — Но незачем упускать того, кто никогда не был твоим, как думаешь? — Тормоз, — прокомментировал Луи и отошел, освободив Зейну проход. Зейн накинул сумку на плечо и оглядел присутствующих на прощание. — До свидания, ребят. Он шагнул за порог дома и кивнул им. — Пока, Зейн. — Скучать не будем, — сказал ему Луи, и Лиам толкнул его. — Что? Он тормозит хуже старого грузовика. Не зря говорят, что все копы тупые, — Луи закрыл дверь перед носом Зейна, который открыл рот, желая возразить, но помотал головой и, развернувшись, направился к машине. Вот и попрощались. А ему еще нужно было объясниться с Найлом. Долгой дорога не показалась. Зейн хотел оттянуть момент встречи с Найлом, потому что… волновался. Да, пожалуй, он волновался. Что он собирался сказать? Я люблю тебя? Зейн покачал головой. Это банально. Я люблю, несмотря на твою любовь к Луи. Люблю, несмотря на вашу любовь с Луи. Прости, я не могу тебя не любить. Зачем ты поцеловал меня? Ты потрясающий, Найл. Зейн остановился на парковке возле дома и вышел из машины. Окинув взглядом дом перед собой, мужчина прикинул план действий в голове. Сначала добраться до дома, потом позвонить Найлу и сообщить, что он готов поговорить, а пока Найл добирается до места их встречи, Зейн заберет Рика у соседки. Отличный план, он бы сказал, так и надо поступить. Зейн прошел мимо консьержки, поздоровавшись с ней. Дорожная сумка висела у него на плече, когда он поднимался на лифте на свой этаж. Малик смотрел перед собой, идя по коридору, но как только стал приближаться к последнему повороту, за которым находилась его квартира, то опустил глаза в пол, теребя ключи в ладони. Зейн не знал, почему нервничал, это был просто разговор. Разговор, который решил бы многое. Наверно, его и нужно было бояться, но Малик не хотел. Просто какая-то здравомыслящая часть его «я» заверяла в том, что положительного исхода ждать не стоило. Когда Зейн вышел из-за угла, то рефлекторно поднял глаза на свою дверь и встал на месте, не веря своим глазам. Найл сидел почти на коврике перед дверью, подпирая ее своей спиной. Его голова была опущена на согнутые в локтях руки, что опирались на колени. Зейн замер, смотря на ожидающего его парня. Он думал, тот говорил образно про то, что встретит. Очевидно, звон ключей в руке Зейна отвлек Найла от мыслей, он резко поднял голову, дернулся и чуть не упал. Парень поставил руки на пол как опору и торопливо поднялся на ноги. Найл отряхнул ладони, смотря на Зейна, который все еще боялся пошевелиться. Хоран выглядел взятым врасплох, оно и неудивительно, судя по его реакции, но он же все-таки сидел под дверью Зейна. Не стоило так пугаться. Найл шмыгнул носом, подняв руку к лицу и вытерев его рукавом мешковатой толстовки. Он кивнул Зейну в знак приветствия, ожидая хоть каких-то действий, в то время как Зейн сглотнул, наконец, находя в себе силы, чтобы заговорить. Хотелось, на самом деле совсем другого, хотелось обнять его, Зейн не знал почему, но желание коснуться Найла было почти критически необходимым. — Привет, — сказал он, мысленно напоминая себе, что они уже виделись сегодня утром. — Привет, — Найл все же поддержал его идею, чтобы поздороваться во второй раз. — Я… Зейн, я… просто хотел… — Я тоже, — прервал его Зейн. Малик допускал, что для разговора было не место и не время. А Найл к тому же был явно не готов формулировать свои мысли. Зейн полностью понимал это. — Мне нужно… забрать Рика. — У соседки? — Да, — согласился Зейн, не отрывая взгляда от Найла. — Я должен… — он показал кивком головы, что вынужден отойти ненадолго. Миссис Марпл жила на этаж ниже. — Можно я с тобой? Зейн кивнул и развернулся, чтобы направиться к лифту. Найл последовал за ним. Зейн зажмурил глаза на мгновенье, идя чуть впереди Лифт оказался свободен, он тут же распахнул свои дверцы, как только Найл нажал на кнопку вызова и задрал подбородок к панели над ними. Они вошли внутрь, Зейн нажал на нужный этаж и покачал головой. Их поездка в один этаж продлилась немного, это экономило время, так как лестница находилась в другом крыле, но выглядело это до смешного абсурдно. Один этаж, кто-нибудь, посмейтесь над ними. Зейн посмотрел на Найла, вышедшего из лифта первым, и последовал его примеру. Они встали напротив старой поцарапанной двери. Ей было, наверно, много лет. Но Зейн был уверен, что миссис Марпл было все-таки больше лет, чем ее двери. Однако это было не его, Зейна, дело. — Здравствуйте, — сказал Зейн, как только дверь отворилась и он увидел вытянутое от удивления лицо пожилой соседки. — Я вернулся и… — Зейн широко улыбнулся, видя радостно бегущего навстречу пса. Он вилял хвостом и часто дышал, запрыгивая на хозяина. — Привет, дружище, — протянул он. Малик потрепал Рика по голове и сел на корточки, позволив облизать себе подбородок. Он чмокнул собаку в голову и поднялся на ноги. — Спасибо большое, что присмотрели. Я вам очень признателен. Я оставлю… Найл скромно стоял в стороне и улыбался тому, что застал столь личную сцену, как радовались друг другу пес и его хозяин. Он был рад, что с Зейном оказалось все хорошо после того, как он убежал с виллы. Рик приблизился к Найлу, обнюхивая его руку и виляя хвостом, Зейн в это время стоял поодаль и протягивал отказывающейся женщине несколько купюр. Найл наклонился и погладил пса, который часто дышал и активно вилял хвостом, пока Найл уделял ему внимание. — Пойдемте? — спросил Зейн, встав перед Найлом и Риком, когда дверь за спиной закрылась. Зейн все еще туго осознавал, что сказал «пойдемте» Найлу и своему псу, будто они были вместе и… будто это была его семья, которой он дорожил и берег. Но Зейн бы не отрицал, если бы у него спросили, хотел ли он этого. Когда они поднялись на свой этаж, Малик подошел к двери своей квартиры и открыл замок. Он не спешил ее отворять, повернувшись к Найлу. Рик крутился у их ног. — Ты все рассказал им, — утвердил Зейн. — Да, но… — Найл смело признался в этом. — Зейн, я… я переживал. Знал, что ты гнался за кем-то. Я боялся за тебя, тебя могли ранить или… я не знал, как стоит поступать в таких случаях, я… Прости меня. Это же… В этом нет ничего плохого, верно? Зейн кивнул, смотря в стену. Найл не представлял, что можно было ожидать от Зейна. Хоран заметил его помятый внешний вид, но промолчал, пытаясь заглянуть в глаза, которые тот их прятал. — Зейн. — Ты хочешь добиться моего прощения? — спросил Зейн, когда повернулся к нему. — Да, — Найл убедительно закивал. Зейн сглотнул, глядя на него. Он что-то замышлял. — Для этого придется пойти на одно условие. Зейн не мог поверить тому, что собирался предложить Найлу. Уму непостижимо. — Какое условие? — спросил Найл, пусть немного насторожился, смотря в глаза Зейна. Малик опустил их и прикусил губу. Слишком откровенное условие. Он открыл дверь, пропуская пса, что зашел, виляя хвостом. Зейн спросил Найла взглядом, готов ли Найл пройти в его квартиру и принять его условие. Найл не колебался. Он закивал головой, смотря на него и затаив дыхание. — Проходи, — Зейн облизнул губы. Его условие могло не понравиться Найлу, он все равно не мог упустить такую возможность. Не мог отказать себе в этом. — Если откажешься, сможешь уйти, — сказал он, заходя в свою квартиру следом и захлопывая дверь.