hopelessly unaware

Прошла неделя с тех пор, когда Стив впервые сел за столик к Баки и Наташе, и сейчас они непринужденно болтали о фильме, который выходит на этих выходных. Баки видел трейлеры и думает, что это будет катастрофа (это никуда не годящийся хоррор, откровенно говоря, ему кажется, что у него даже нет сюжета), но Наташа настаивает на том, что даже если он будет настолько ужасным, они смогут вдоволь посмеяться и Стив согласен с ней, так что в итоге Баки сдается, потакая их желаниям, и они договариваются встретиться в кинотеатре в субботу вечером, чтобы посмотреть его. Когда звенит звонок и они выходят из кафетерия, Баки останавливает Стива. — Хей, эм, если ты ничем не занят сегодня после полудня, как насчет отдохнуть вместе? Стив глупо моргает. — Конечно. Я, вроде, не выгляжу так, будто у меня могут быть планы с кем-нибудь еще, верно? Он смеется, но смех получается горьким. — Чудно, — говорит Баки, отчаянно желая убрать всю горечь из его голоса. — Встретимся у главного входа после занятий? Стив кивает и они расходятся. Баки ждет его у дверей, проклиная свою нетерпеливость. Он только начинает раскачиваться с пятки на носок, когда видит Стива, выходящего из-за угла. — Хей, — зовет он, улыбаясь и махая рукой. Он видит облегчение на лице Стива. Они идут к дому Баки в уютной тишине. Когда они заходят внутрь, Баки говорит: — Можешь класть свои вещи где угодно. И они идут в гостиную. Стив роняет свой рюкзак рядом с диваном с садится. — Хочешь пить или еще что-нибудь? — М, конечно, было бы неплохо, — говорит Стив и устраивается в кресле поудобней. Баки идет к холодильнику и возвращается с двумя банками газированной воды, бросая одну Стиву. Стив почти хватает ее, но банка все равно пролетает мимо и приземляется на полу. Баки смеется. — Вот черт, мои извинения, я сейчас принесу еще одну, которая не собирается взорваться. Когда он возвращается, Стив смотрит на свои руки. Баки понимает, что ему нужно как можно скорей разбить напряжение между ними, иначе весь вечер будет катастрофически неловким. — Эй, мы до сих пор знаем слишком мало друг о друге. Как насчет сыграть в игру? Стив поднимает брови, как делает всегда, когда смущен. — Хорошо, правда это не особо похоже на игру, — продолжает Баки. — Мы просто по очереди спрашиваем случайные вопросы и отвечаем. Как правда или действие, только без действий. — О... ладно. — Тогда начну первым. Любимое мороженое? — Ванильное. — Ты, должно быть, шутишь. Ванильное? Честно? — Я знаю что это слишком просто, но да, оно любимое. — Уоу, хорошо. В любом случае, теперь твой ход. — Ладно, мм... Любимая песня? — Seven Nation Army*. Кто была твоей последней подружкой? — Я никогда не встречался с девушками. —О, — Баки поиграл бровями. — Последний парень? — Тоже никогда не было, но спасибо за вопрос. На самом деле, я би, так что... — Не может быть, я тоже! Это здорово, потому что даже вне школы я не знаю никого еще. Стив нервно улыбается. — Что ж, твоя любимая еда? — Паста. Чем занимаются твои родители? И сердце Баки останавливается, когда Стив цепенеет. Стив предполагал, что так или иначе, эта тема будет затронута. Но он надеялся, что у него будет больше времени, чтобы подготовится. И сейчас он не знает, что ответить на вопрос Баки. Пока он судорожно пытается сформулировать ответ, глаза Баки расширяются. — Вот черт, Стиви, погоди, это был плохой вопрос? Ты не должен отвечать, если не хочешь. — Нет, — говорит Стив и прерывисто вздыхает. — Все в порядке. Мой отец служил в армии, а мама была медсестрой. — Была? Стив, твои родители... — Отец подорвался на растяжке, когда я был еще в начальной школе, а мама умерла от респираторного заболевания в начале лета. Сейчас я в приемной семье, но они живут далеко от того места, где я жил раньше, так что мне пришлось сменить школу. — Боже, Стиви, мне так жаль, — потрясенно шепчет Баки. Вдруг он перегибается через диван и захватывает Стива в плотные объятия. — Все нормально. Не совсем, конечно, но жить буду. Просто... боже, это будет звучать нелепо, но мне иногда кажется, что они взяли меня только для того, чтобы получить хорошую репутацию. Я... я имею в виду, что мы даже не разговаривали толком друг с другом, но ничего такого... Он останавливается, не уверенный, что он вообще собирался сказать. Ничего такого в том, что я потерял семью. Ничего такого в том, как я себя чувствую. Ничего такого, просто обними меня и уверяй, что все наладится. Он осознает, что до этого последний раз обнимался с матерью перед тем, как она умерла, помнит, как наклонялся к ней, прикрывая глаза. Наконец Баки отстраняется, чтобы посмотреть на Стива. — Ты знаешь, если ты когда-нибудь почувствуешь, что хочешь поговорить об этом, ну, то есть, ты ничего не обязан, но если вдруг, то знай, что я... Он запинается, и смотрит почти смущенно. — Спасибо, — говорит Стив, положив руку Баки на плечо. — Хочешь посмотреть фильм? — Конечно. Они проводят остаток дня в уютной, расслабленной тишине на диване, потягивая содовую и Стив чувствует себя невыразимо благодарным.