Научиться летать

Я успеваю, как раз к началу собрания Ордена Феникса. Дом на площади Гриммо встречает меня раздражающим скрипом половиц в коридоре и визгом матушки Блэка. Быстро прохожу в гостиную, где уже сидят все те, кто должен быть сегодня на собрании. Сажусь в единственное пустое кресло. Блэк ухмыляется. — Мог бы еще медленнее, Нюниус. Не могу видеть твою рожу. — Думаю, что заставлять ждать остальных было бы очень глупо и невежливо. А я не собираюсь заимствовать ни одно из твоих качеств, Блэк. Мое лицо остается непроницаемым. Блэк сверлит меня надменным взглядом. Собрание начинается, как обычно. — Скорее они присущи тебе, Нюниус. — Хватит. Как же я устал от ваших перепалок, — вздыхает Альбус, обращая то ко мне, то к Блэку грустный взгляд. Я очень хочу перейти, наконец, к делу, поэтому с трудом удерживаюсь от едкой реплики в адрес Блэка. — Альбус, боюсь, у меня есть плохие новости. Мой сын Чарли узнал, что Беллатриса Лестрейндж... — Обожаемая кузина нашего дорогого блохастого друга. Как же поднимает настроение гнев в глазах Блэка, а вот недовольный взгляд Альбуса усиленно закапывает его в землю. К счастью, моего самоконтроля хватает на то, чтобы держать лицо. — Продолжай, Артур. Думаю, сказанное Северусом не заслуживает нашего внимания. — Хорошо, Альбус. Так вот, Лестрейндж была замечена в Румынии, в долине высших драконов. Она пыталась уговорить их присоединиться к ней. Почти все члены Ордена поражены. Новый Темный Лорд принимает очень решительные и смелые шаги. Чем же он хочет привлечь свободолюбивых, разумных и кровожадных существ? Внутренне морщусь, ведь я один из них. — Ей удалось это сделать? — заикаясь, спрашивает Флетчер. — Да, она уговорила вожаков нескольких кланов. К сожалению, эти кланы скрылись в неизвестном направлении. Новость, действительно, удручающая. Волосы Тонкс меняют розовый цвет на темно-серый. Люпин стискивает подлокотники кресла. Кингсли плотно сжимает губы. Блэк ударяет кулаком по спинке кресла. Не может даже контролировать свои эмоции. Слабак! — Сообщи, будь добр, какие это кланы? — Альбус абсолютно спокоен. — Да, конечно, но не хотите ли взглянуть на фотографии вожаков. Альбус кивает, и Артур отдает ему несколько фотографий. К сожалению, я не могу посмотреть на них, так как нахожусь в другой стороне гостиной. — 2 клана Красных Румынских под предводительством Молнии и Шаха, 2 клана Синих Молний под предводительством Бальтазара и Рокота и клан Черных Змей под предводительством Азазеля. Немного угнетает то, что я принадлежу к последнему перечисленному виду. Хотя, если Орден узнает, где скрываются драконы, можно будет снова примерять на себя роль шпиона. Только сначала нужно научиться вести себя естественно среди драконов, а я еще летать не умею. — Азазель… Артур, это не тот ли дракон, что был изгнан за убийство семей волшебников? Знакомая история, и это меня пугает. — Вы, как всегда правы, Альбус. Несколько дней назад он вернулся в клан, победив вожака, занял его место и сразу же присоединился к Лейстрендж. — Спасибо за информацию, Артур. А теперь, Северус, позвольте обратиться к вам. Как будто Альбусу нужно мое позволение! — Как протекают ваши тренировки с Гарри? — Гарри снова занимается с Нюниусом! Вы в своем уме, Альбус! Лицо Блэка перекошено от гнева. Ожидаемая реакция. Усмехаюсь. — Я все еще жду ответа, Северус, — игнорирует Блэка Альбус. — Вы меня слышите, Альбус? Или оглохли на старости лет?! — Сириус, — неуверенно начинает Люпин, но ему никогда не удастся остановить Блэка. — Я не позволю, чтобы Гарри оставался с этим ублюдком наедине! Встаю с кресла и подхожу вплотную к Блэку, доставая палочку, причем он незамедлительно выхватывает свою. Я не потерплю столь глубокого оскорбления. С презрением смотрю на Блэка. — С тобой ему не безопаснее, Блэк. Стоило Волдеморту показать Поттеру ложное видение о том, как ты страдаешь, и он незамедлительно полез в тщательно подготовленную для него западню. Когда же ты узнал обо всем, то вместо того, чтобы сидеть на месте, ты поперся спасать мальчишку. При этом ты не только не помог ему, но и подверг себя серьезнейшей опасности, едва не погибнув. И если бы это случилось, то Поттер бы перенес серьезную психологическую травму. Но и без этого мальчишка оказался в огромной беде из-за твоей безответственности, раздутого самомнения, неумения контролировать свои эмоции! Если бы не я, его, вероятнее всего, ожидала неминуемая гибель. — Закрой свой поганый рот, Нюниус! Гостиная погружается в тишину, лишь слышится тяжелое дыхание Блэка, вскочившего с кресла. Его охватывает невероятная ярость. Кажется, что ее можно даже потрогать. С какой же порой огромной силой правда действует на людей! — Не надо, — тихо шепчет Люпин. Врочем, он никогда не будет в моем списке тех, к чьим словам стоит прислушаться. — Что же ты мне сделаешь, Блэк? Ты хоть что-нибудь можешь, кроме как лаять и сидеть в дряхлой конуре на цепи? — ухмыляюсь. — Остолбеней! — Протего. Слабо, — холодно говорю, но меня переполняет дикое удовольствие от того, что Блэк отвратительно себя чувствует. — Экспеллиармус! Моя палочка вылетает из моих рук и оказывается в руках Альбуса. Блэк удивленно смотрит на Люпина, который держит его оружие. Меня охватывает легкое раздражение. Все так быстро закончилось. Альбус подходит к нам. Я стараюсь не смотреть на него. — Надеюсь, мы можем продолжить собрание. Или подождать, когда вы, наконец, убьете или искалечите друг друга. В голосе Альбуса столько холода и стали, что меня передергивает от страха. Блэк слегка не в себе. Он падает в кресло. Быстро возвращаюсь на свое место. — Итак, Северус, как ваши успехи с Гарри? — Нулевые. Я так и не взлетел. Альбус, послушайте. Я готов тренироваться сам. Без Поттера. Поймите, так будет гораздо лучше. Во-первых, мальчишка не будет подвергаться опасности с моей стороны. Во-вторых, он, наконец, займется учебой. В-третьих, я гораздо лучше изучу литературу, чем Гарри. — Северус, очевидно, что вы не изучали литературы о своей природе. Драконы не могут без наглядного примера. — Драконы! — кричит Блэк. На многих присутствующих данная новость производит не меньшее впечатление. Тонкс активно перешептывается с Люпином. Артур подскакивает с кресла. Флетчер нервно поглядывает на дверь. — Альбус, позвольте передать это мне, — басит Кингсли. — Вы не сможете показать всю прелесть полета так, как это сделает Гарри. Спешу вмешаться в разговор, поддержав кандидатуру Кингсли. — И вовсе не обязательно. У Кингсли гораздо больше других преимуществ. — Твой преподаватель Гарри, и это не обсуждается! — Вы не правы, Альбус! Поймите, Снейп опасен! Блэк срывает голос и кашляет. Морщусь от того, что мне придется сделать: согласиться с ним. — Вынужден признать правоту Блэка. Я уже сделал мальчику больно. — Так потрудитесь, чтобы это не повторилось, — Альбус неумолим, но я предпринимаю очередную попытку убедить его в бессмысленности моих тренировок с Поттером, перебивая захотевшего что-то заорать Блэка. — Альбус, вы не понимаете. Я чудовище! В моем драконьем облике меня гораздо легче вывести из равновесия. Я еще не научился контролировать свою сущность. Поттер в опасности из-за меня. Мальчишка может пострадать! — Северус, постарайтесь контролировать себя. Вы не хотите причинить мальчику вред, не так ли? И мне приятно, что вы беспокоитесь за Гарри. Мне плевать на него, я лишь выполняю свое обещание. — Экспекто Патронум! Из моей палочки вылетает серебристая лань, пару раз пробегает по комнате и исчезает. Никто не понимает смысл моего жеста, кроме Альбуса, который улыбается очень тепло. Но лишь я замечаю, что мой патронус немного прозрачнее, чем раньше. Неужели я терплю мальчишку не только ради Лили, но и ради него самого? Догадка потрясает меня до глубины души. — Вы продолжите тренировки, Северус, под руководством Гарри. Возможно, нам скоро понадобится шпион среди драконов. Собрание окончено. Киваю, стремительно выхожу из гостиной и иду по коридору. С каких пор мальчишка мне не безразличен? В голове проносятся воспоминания: сбивчивые признания Поттера в желании помочь дракону, несмотря на нападение, его слабая улыбка, наполненный добротой взгляд и сказанные слова: «А вы не так плохи, как кажетесь». В моей груди разливается тепло. Что за идиотские мысли и ощущения! Быстро отгоняю мимолетные наваждения, выходя за порог дома на площади Гриммо.