21/11 (m)

Я не хочу знать, что внутри.

Звенящий в воскресенье будильник причиняет Чжухону боль, но одеяло, падающее со второго яруса кровати, попадающее углом прямо в глаз, причиняет ненависть. Следом за одеялом вниз слетает Чангюн. Он ураганом проносится по комнате, выдергивая вещи, которые кажутся ему более-менее чистыми, хлопает дверью ванной и возвращается в комнату снова, чтобы прыгать на одной ноге, пытаясь попасть другой в штанину, одновременно с этим чистя зубы. Это не меняется уже второй месяц. Чжухон знает, что бесполезно, поэтому просто сонно стонет и кидает в Чангюна свою подушку. – Доброе утро, – фыркает тот, заботливо закидывая подушку Чжухону в лицо обратно. – Вали уже, – слышится из-под нее. – В процессе, – Чангюн натягивает футболку и убегает полоскать рот. Каждое воскресенье вот уже почти два месяца Чангюн сходит с ума. Дополнительные курсы по физике ведет совершенно потрясающий студент, и если Чангюн не поторопится, то ему придется сидеть на задней парте, а такого он себе позволить не может. Физика Чангюну не нужна. Он не понимает ее и плохо слышит то, что произносит красивый рот Хёнвона, который и ведет эти курсы. Чангюну хочется, чтобы рот Хёнвона произносил его имя, желательно срывающимся шёпотом и в ухо, с горячими выдохами и всем таким. И когда он поделился этими мыслями с Чжухоном, тот назвал его педиком и попросил отсесть. Но с Чжухоном они и не через такое проходили. Хёнвон улыбается забегающему в аудиторию Чангюну, а тот понимает, что больше-то и нет никого. – Это как так, – удивляется он вслух. – Видимо, все решили поспать, – Хёнвон досадливо пожимает плечами. – Или я плохой учитель. Или просто мироздание на стороне Чангюна. – Подождем еще минут двадцать, а потом можешь идти домой, – вздыхает Хёнвон. Он смотрит в тетради, листает страницы и как будто очень занят. – Хотите прогулять? – выпаливает Чангюн. – Сегодня отличное воскресенье, грустно тратить его… – На физику? – усмехается Хёнвон, разглядывая застопорившегося Чангюна. – Давай всё же подождем. Чангюн кивает, бросает вещи и все двадцать минут молится всем богам, чтобы никто не пришел, чтобы ему дали шанс, хотя бы малюсенький. Рука на его плече останавливает молитвы. Хёнвон смотрит на него сверху вниз. – Уснул? Куда ты там предлагал прогулять? Чангюну настолько не верится, что еще минуты две он просто хватает ртом воздух. Хёнвона свобода преображает. Вне стен аудитории он чуть заторможенней, но чуть светлее. Чангюн выкает только потому, что ему кажется удивительным сказать «поцелуйте меня» или «вы такой классный». Ничего этого он пока говорить не собирается. Они болтаются по улицам, разговаривают, покупают кофе и еду, чтобы идти с этим дальше. – Ты ведь так и не начал понимать в физике, – внезапно говорит Хёнвон, перебивая свой собственный рассказ о Португалии. Чангюн давится воздухом и опускает взгляд. – Серьезно, – Хёнвон прищуривается, смотрит вдаль, сводит все факты в один. – Я даже спрашивать тебя боюсь, потому что ты сыпешься так, будто первый раз учебник увидел. Но ты не пропускаешь ни одного занятия. Приходишь первый. Сидишь впереди. Ты просто очень тупой или… Чангюн готов сквозь землю провалиться, хотя такой расклад ему, конечно, очень на руку – Хёнвон смотрит внимательно и не похоже, что с отвращением. Не похоже, что тоже назовет педиком и попросит отсесть. – Каждый раз одно и то же, – вздыхает тот. Чангюн не понимает. – Слушай, – Хёнвон улыбается. – Ты отличный парень, но не трать так бездарно свои воскресные утра. Займись делом. Чжухон вечером злорадно хохочет, а потом заползает на верхний ярус и обнимает несчастного Чангюна. Займись делом. Сухие глаза горят обидой. Он займется делом, Хёнвон еще пожалеет. Будильник по воскресеньям звенеть не перестает, но теперь Чангюн вальяжно скатывается вниз, неторопливо приводит себя в порядок, медленно одевается, сопровождаемый удивленным взглядом сонного Чжухона. Он садится за последнюю парту и тихонько сидит там, не спуская с Хёнвона глаз. Рассматривает черты его лица, запоминает его жесты, впечатывает в память кучу всего, заставляя Хёнвона заметно нервничать и почти беситься. – Рекомендую не приходить, если не собираешься учиться, – мрачно сообщает Хёнвон на исходе третьей недели. – Я же не мешаю, – дергает плечами Чангюн. – В конце месяца будет итоговый тест для всех посещающих. – Значит, я его завалю, – улыбка у Чангюна такая, что Хёнвон вздрагивает, когда тот опирается на его стол. – Накажете меня потом? – Домой иди, – выдавливает Хёнвон. Чангюн на миг приближается к нему и вздыхает. Смотрит, как от его дыхания шевелятся волосы у хёнвонова виска и улыбается. – До воскресенья, – обещает он. Хёнвон молчит. – Если ты завалишь тест, ты испортишь мне статистику, – холодно сообщает Хёнвон через неделю. Чангюн отвлекается от выведения каракуль в тетрадке и невинно смотрит на него. – Пойдемте на свидание? – спрашивает он. Хёнвон от такой дерзости задыхается и идет к своему столу. – Серьезно, как вы любите? – аудитория пустая, и наглый Чангюн пользуется этим, продолжая рисовать. – Чтобы романтично и медленно? Или чтобы импульсивно и быстро? – Ты… ты о чем меня спрашиваешь вообще?! – возмущается Хёнвон. – О свидании, – скалится Чангюн. – У вас есть другие варианты? Я готов их обсудить. – Иди домой! Чангюн качает головой. – Я вот свободен во вторник вечером. Хотите пойти со мной в кино для начала? – Для какого начала, – обреченно вздыхает Хёнвон. – Со мной бесполезно. Включи голову. – У вас никого нет, – Чангюн загибает пальцы, перечисляя свои веские доводы. – Вы классный, я – тоже ничего. В кино люди ходят и просто так… хотя я с вами просто так идти не хочу, конечно… – Я твой учитель, ты мой ученик, – перебивает его Хёнвон. – ...так тоже можно, а еще я могу быть преступником, а вы – полицейским. Хёнвон стонет и роняет голову на руки. – Ладно, – слышит Чангюн и вскакивает. Начало положено. Начало продолжено в подворотне у кинотеатра. Красивый рот Хёнвона отлично целуется, а Чангюн готов скакать придурком, но сейчас не время. Он цепляется за Хёнвона так, словно тот может начать вырываться, и словно не он сейчас прижимает Чангюна к себе. – Ну я не понимаю, как так получилось, – выдыхает Хёнвон в секундную паузу. – Заткнитесь, а, – просит Чангюн. Ему сейчас отлично и он очень надеется, что Хёнвону тоже. Что вот эта подворотня сейчас – не самое, конечно, лучшее место для начало чего-то такого же восхитительного, как Хёнвон, но и не просто так, чтобы Чангюн отстал. Потому что теперь он не отстанет. Никогда. – Куда ты торопишься, – усмехается Хёнвон, и это довольно забавно, когда он пытается быть крутым с таким помятым видом и такими губами. – Поедем к вам? – загорается Чангюн. Хёнвон качает головой, но поправляет свое пальто, велит Чангюну застегнуться и ловит такси. Вот так просто. Они только целуются на узком диване у Хёнвона дома, потому что Чангюну немного ссыкотно. Хочется до боли во всех частях тела запустить руки Хёнвону под рубашку, проверить, как там что, потрогать там, где без таких условий не потрогаешь, но как-то оно… рано? Хёнвон отстраняется от него, смотрит внимательно. – Очень дерганный, – резюмирует он. – Смешно с тобой будет. Чангюн закрывает глаза и молится всем богам, чтобы это означало то, что он подумал, а потом Хёнвон целует его снова – и мыслей не остается. Чангюн еле досиживает до конца пары. Все рассасываются из аудитории как-то слишком медленно, хочется просто брать и выталкивать. – Что стряслось? – улыбается Хёнвон. Они договорились не подавать вида, а целоваться пока только у Хёнвона дома, но улыбки стали адресней и куда теплей, а еще сегодня они идут ужинать. Чангюн роется в рюкзаке, оглядывается по сторонам и ставит на стол Хёнвона коробочку, как те, с кольцами в которых в фильмах предложения делают. Хёнвон открывает рот, потом закрывает его, смотрит на календарь, который отмерил целые две недели их отношений, потом на Чангюна и поджимает губы. – Я не хочу знать, что внутри. Чангюн только сейчас, кажется, понимает, как это всё выглядит, поэтому нервно смеется и открывает коробку. – Да нет, – говорит он. – Это парные. Чтобы, ну… Вы же мой… Ты… ну в общем… – Мне больше нравилось, когда ты был наглым, – усмехается Хёнвон, но берет одно из колец, вертит его и надевает себе на палец. – Ой, или ты сам хотел? – спохватывается он и смеется. – Хотите знать, чего я хочу? – Чангюн опирается ладонью на стол, наклоняется совсем близко. Хёнвон вопросительно дергает головой, не переставая улыбаться. – Поцелуете меня? – Минут через пять в подсобке. Захвати учебники. Чангюн дурнем улыбается, собирая все книжки, которые видит, а Хёнвон смеется, оглядывает на закрытую дверь и мягко мажет губами по чангюновому виску.