Молчи

Дейв вдруг вспоминает это. Последние дни одиночества он живет воспоминаниями, постоянно поражаясь тому, что внезапно всплывает из глубин сознания. Как-то они с Диланом выпивали. Был поздний вечер, парни неспециально разожгли угли на заднем дворе дома Фарджа. Кажется, это было после того, как Дейв вышел из больницы. Тогда они просто разговаривали о своем, иногда смеялись, пытаясь задеть друг друга шутками. Почему Фардж вспоминает этот день сейчас, пока лежит в кровати Мэй? Пока его окружает холод и темнота, а не солнечное летнее тепло того момента? Дело в аромате. Парень просто упирается носом в подушку и хмуро подмечает, что пахнет она… Чем-то необычным. «Она странно пахнет», — слова Дилана, которые заставили Фарджа впервые задуматься о Харпер. «Весной», — Дейв моргает, переводя взгляд на девушку, которая, несмотря на все свое напряжение, нашла силы уснуть, правда руку его не отпускает. Фардж боится пошевелиться, правда, ему не особо хочется менять положение. Тело начинает болеть. Раны не зажили. Вытаскивали пулю, зашивали рану — все это без наркоза. Парень постоянно терял сознание от боли. Джо выставил его через полчаса после операции, сказав, что теперь Фардж обязан просто уехать и не мешать, но у Дейва не хватило сил. Пара шагов — и он опять в бессознательном состоянии. И не собирался он покидать Лондон. Его психологический шок еще не отпустил организм, но, возможно, сейчас парень начинает приходить в себя. Медленно, но с успокоением, ведь он не один. Да, тяжело переживать все в одиночку, но когда рядом есть друг, то сразу ощущаешь опору. И моральную, и физическую. Да, ему это поможет вновь вернуться к здравомыслию. Дейв не может уснуть. По нему не скажешь, но он постоянно пребывал в состоянии опьянения болью, поэтому его организм практически спал, и в данный момент мозг начинает закипать, работать. Мысли сменяют друг друга. Нужны варианты. — Не можешь спать? — Фардж так уходит в свои раздумья, что не замечает, как Харпер приходит в себя, минуты три следя за выражением лица друга. Дейв кивает головой, но осторожно. Бросает взгляд в сторону окна. Он страшится ночи. Именно темного времени суток ему стоит остерегаться. Псы живут во мраке. — Скажи, ты проходил же Программу? — Мэй ерзает головой на подушке, чтобы шептать, а не надрывать голосовые связки и быть услышанной. Фардж опять кивает, прикусив губу, ведь знает, какой вопрос последует далее, и не прогадывает. — Каково это было? — Харпер не отпускает его руку, немного сжав пальцами. — Что из себя представляет Программа? Фардж пытается собрать мысли, свои знания, чтобы выдать нечто понятное. Сложно объяснить такое обширное понятие: — Я не гончий, — повторяет. — Для меня была Программа такая же, как и для других шавок — мы второй сорт, но составляем значительно большую часть банды. Нас просто пробивали на предательство. То есть проверяли наши дома, телефоны, наших знакомых, следили… В принципе, все то, что и произошло в этом году, просто в этот раз меня поймали. — То есть… В том году ты тоже сливал информацию? — Мэй хмурит брови, а Дейв мнется: — Да. Это долгий процесс. Все не так легко, как кажется. В общем, Программа для меня и таких, как я, состояла только из проверки и физической переподготовки для поддержания формы. Для Псов и Гончих — все иначе. Они также проходят проверку на слив информации, плюс их на неопределенный срок, обычно от месяца до двух, забирают на какие-то учения. Так их называет Главный. Дилан рассказывал про лично его Программу. Первый десяток лет она была направлена на его боязнь прикосновений, то есть борьбу с фобией. — Что-то Программа ему особо не помогла справиться с проблемой, — замечает девушка. — Конечно, его учили бить первым, избегать прикосновений при атаке. Это никак не помогало избавиться от судорог, — Дейв соглашается, пытаясь подвигаться, чтобы занять другое положение, но рвущаяся боль в животе мешает, поэтому остается в той же позе. — И сейчас этот ваш Главный решил наоборот сделать его фобию плюсом? — Мэй пытается сама подумать. — Любое прикосновение будет вызывать моментальную агрессию. Это же настоящая машина для… — не хочет заканчивать, поэтому носом зарывается в подушку, смотря куда-то вниз. Молчит. Фардж решает не заканчивать её мысли, поэтому прикрывает веки, не в силах больше терпеть темноту ночи: — Я думаю… Есть один вариант, но ничего не могу обещать. Так неуверенно произносит, а Харпер уже открывает голову от подушки, широко распахивает веки, уставившись на парня, словно только что тот заявил открыто, что вытащит друга из этого дерьма без сомнений. Фардж выдыхает, чувствуя, как пальцы девушки сильнее сжимают его запястье, так что приходится открыть глаза и взглянуть на неё, слегка оторопев. Мэй двигается ближе, серьезно и внимательно смотрит на Дейва, и тому приходится давиться её надеждой. — Есть одна идея, но… Вряд ли получится, — признается. — Но она есть, — Мэй уже устало, совсем еле заметно улыбается, и Фардж проклинает себя, ведь начинает улыбаться в ответ, кивнув: — Да, но… — Без «но», — Харпер перебивает, удобнее устраиваясь на локтях, переворачиваясь полностью на живот. — Так, в чем же идея состоит? Фардж все-таки двигается, стараясь перевернуться на спину, и Мэй помогает ему лечь. Парень смотрит в потолок, задумчиво моргая: — Джо. У него был должок перед Диланом. — За что? Что Дилан сделал? — Девушка садится в позе йога, ладони укладывая на живот Дейва, невольно перебирая ткань футболки. — Он кое-что узнал, совершенно случайно, — Фардж морщится, когда Харпер не нарочно давит ему на швы, извиняется. — Джо — бывший коп. Его уволили после дела с наркотой, которую он сам начал употреблять. Но сейчас этот мужик вновь ведет переговоры с полицией втайне от Черных Псов, и… Когда я лежал у него, думаю, он был уверен, что я без сознания, поэтому так спокойно оперировал, говоря с кем-то по телефону. Кажется, это был кто-то из полиции. Знаешь, Главный преследует какую-то цель. Да, его задачей может показаться простая жажда власти, но Дилан как-то заикнулся о том, что это далеко не так. Думаю, О’Брайен может знать, что именно ищет Главный и чего добивается, а эта информация нужна Джо, поэтому… — Хочешь попросить его помочь отловить Дилана? — Мэй хмурится. — Как-то сомнительно… — Пойми, если даже мы с тобой сможем его найти, то на этом наша деятельность прекратится, — Дейв переводит взгляд на девушку, заявляя уверенно. — Дилан уже не будет нормальным. В нем усомнились, и над ним будут с особым усилием работать. Если честно, мне кажется, что мы хотим спасти совсем не того человека, которого знаем. Харпер внешне проявляет какое-то огорчение, и оно ожидаемо, поэтому парень пытается приподняться на локтях: — Харпер, я не знаю, — признается с болью в голосе. — Я правда ни черта не знаю. Возможно, Джо вообще пристрелит меня, когда скажу, что знаю о его тайных переговорах. — Я пойду с тобой к нему, — Мэй заряжается непонятной активностью, и парень должен опустить её с небес на землю: — Твоя проблема в том, что ты ничего не знаешь и не понимаешь, Мэй. И ты не пойдешь со мной. — Нет, ты… — Харпер громко вдыхает кислород, еле сдержав свой страх, но Дейву не нужно продолжение слов. Он понимает, поэтому говорит спокойно, чтобы не вызвать сомнений: — Я не уйду, — шепчет, выдохнув. Мэй потирает колени, с какой-то детской обидой и неверием смотрит на Фарджа, который повторяет: — Я не брошу тебя. Девушка ерзает. Чувствует себя неудобно, но это именно те слова, которые ей так необходимо слышать. Сжимает губы, кинув головой, и заставляет себя улыбнуться. По-настоящему. И от этого становится правда легче. И Дейву. И Мэй. Парень отводит взгляд, ложится обратно, вновь уставившись в потолок. Харпер поступает таким же образом. Она дышит ровно, уложив ладони на живот. Тишина. — Только… — Дейв сглатывает, еле выдерживая давление темноты. — Не будем ввязывать в это Лили, — поворачивает голову, взглянув на Мэй. Она смотрит в ответ, с пониманием соглашаясь, так что парень опять переводит внимание на потолок. Все слишком неустойчиво. Нет никакой гарантии, что Джо поможет хотя бы советом. Ему будет проще пристрелить Фарджа. И самому Фарджу будет от этого легче. Слишком много тяжести внутри. Нужно уснуть. Набраться сил. Быть готовым к утру, чтобы собраться и осознанно совершить попытку сделать первый шаг. Неопределенность сводит с ума. Но у них сейчас ничего нет. Придется хвататься за любую возможность, даже если она может лишить их жизни.

***

Но углубиться в сон не выходит. Нет, я засыпаю, даже вижу какие-то картинки, смысл которых вряд ли пойму или вспомню. Проблема в том, что меня внезапно охватывает ощущение пустоты, поэтому веки буквально сами распахиваются, вырывая из дремоты. Первое, что мое неокрепшее сознание подмечает, это пустое место рядом. Моя ладонь не сжимает запястья Фарджа. Его нет. С паникой присаживаюсь, начав уже заряжаться негативом с самого утра, но слышу какой-то шум. Думаю, он исходит со стороны ванной комнаты, поэтому сохраняю спокойствие, встав и покинув помещение. Время еще раннее, так что коридор тонет в приятном для сонных глаз полумраке. Шум воды. Никакой параллели с Джемми, ведь слышу стон, полный боли. Ускоряюсь, толкая дверь рукой, и опускаю взгляд на Фарджа, который сидит на плиточном полу, обхватывает живот одной рукой, а ладонью другой держится за край унитаза. Его тошнит? — Эй, — быстро оказываюсь напротив, опустившись на колени. — Что с тобой? Это швы? Они болят? Дейв морщится, еле заставляет себя говорить со мной, постоянно срываясь на ругань. Нет сомнений. Ему безумно больно. — Пуля задела желудок… — недоговаривает. Испускает какой-то звук, сжав веки, и сгибается, подтягивая одно колено к груди: — Блять. Я с волнением смотрю на него, не зная, чем могу помочь: — Что тебе принести? Обезболивающие или… — подношу ладони к голове, сжав пальцами свои спутанные локоны. — Боже, я не знаю… — Я думаю, это желудок и… — Дейв опять прерывается на мычание сжатыми губами. Его кожа покрыта холодным потом, а по выражению лица видно, что из-за боли он еле соображает, пытаясь сохранить себя в сознании. Я невольно хватаю его за предплечье, помогая немного поднять голову. Не вырываю руку, когда парень сам сжимает мою ладонь. Сильно. До хруста и покалывания. Продолжает мучиться, покачиваться на месте. — Тебе надо в нормальную больницу, — настаиваю и тут же получаю в ответ отрицание. Меня пробирает холодный ужас, когда Дейв начинает мычать, явно сдерживая слезы. Еле разбираю слова парня. Говорит, что его сейчас вырвет, поэтому быстро реагирую, взяв с пола тазик. Сама придерживаю его, а Дейв только пальцами сжимает металлический край, начав дергаться от позывов. — Боже, — я не отворачиваюсь, пока его рвет, ведь замечаю, что вместе с какой-то белесой жидкостью выходит кровь. — Дейв, это очень плохо. Просто… Поехали в больницу, — он слишком резко качает головой, чем практически лишает себя сознания, поэтому его клонит в сторону. Поддерживаю, и он дергает головой, сжимая и разжимая веки. Думаю. От моего мыслительного процесса усиливается головная боль. Фардж продолжает мычать, иногда плюя в тазик. Надо что-то предпринять. Бегаю взглядом по полу, думая без остановки, и прошу то, о чем боюсь пожалеть: — Тогда поехали к твоему этому… — пытаюсь вспомнить имя. — Джо, — Фардж явно вот-вот потеряет сознание, поэтому трясу его, прося: — Покажешь дорогу? У меня нет прав, но… Машина отца стоит в гараже, так что поехали, если не хочешь в больницу. Сомнения. Глаза Фарджа полны им. Но меня мало заботит его скованность в принятии решений. Нужно что-то делать. И да, если этот чертов Джо не поможет, то я насильно повезу Дейва в больницу. — Давай, соберись, — прошу, поднявшись на ноги, и пытаюсь заставить парня встать, но он буквально рычит от боли и… Хнычет. Черт возьми! Видя его эмоции, невольно пропускаю их через себя, начиная шмыгать носом, ведь тяжело наблюдать за мучением другого человека. Особенно, когда не можешь помочь. Понимаю. Сейчас мои слезы и чувства все только усугубят, поэтому издеваюсь над своим организмом, когда с болью глотаю комок в горле, насильно принимая равнодушное выражение лица. От этого взгляд становится злее. Беру Дейва под руки, еле выдерживая его тяжесть, и помогаю встать: — Ты покажешь дорогу? — спрашиваю. Нужно взять с собой нашатырный спирт, чтобы приводить парня в чувства. Фардж сжимает руками мои плечи, дает понять, что его сейчас опять стошнит, поэтому поворачиваю его к раковине. Парень берется за её края, удерживаясь на трясущихся ногах, и у меня есть время сбегать в комнату за настойкой. Быстро набрасываю кофту, сунув в карман спирт, беру кофту Дейва, обуваюсь. Спешу обратно к Фарджу, радуясь, что этой ночью забила на то, что он обутым лег в кровать. Сейчас не могу тратить время на подобные мелочи. Набрасываю на него кофту, обязательно скрываю голову под капюшоном, зная, насколько это необходимо, и беру под руки, помогая идти. Шагаем медленно, хромая. Каждые пять-шесть шагов его вновь тошнит. Плевать. Продолжаю вести, боясь не справиться на лестнице, но спускаемся без происшествий. На улице чертовски холодно. Но у Дейва сильный жар, думаю, мороз ему не навредит, а о своем здоровье даже не вспоминаю, пока оставляю парня стоять и ждать, а сама иду в гараж, чтобы вывезти машину. С трудом соображаю. Давно не смотрела видео-уроки вождения, да и стрессовая ситуация лишает концентрации. Помогаю Фарджу сесть в салон, точнее, лечь на заднем сидении. Он не может сгибаться. Сама лезу за руль, на автомате принимаясь за вождение. Слишком нервничаю, когда пытаюсь сообразить, как сдать назад, машина задевает край забора, отчего тот косится в сторону. Боже. Надо успокоиться, иначе я ничего не смогу сделать. Глубоко дышу, включая фары после того, как выезжаю на дорогу. — Дейв? — ты в порядке, Харпер. Твоя задача — помочь ему, так что, блин, успокойся, дура! Оглядываюсь на Фарджа, который кое-как присаживается, хватаясь руками за спинки передних сидений, и морщится, еле открывая глаза: — Помнишь… Где магазин «Уэст-Шай»? — хрипит. Киваю, крепко держа руль, боюсь его отпустить. — Когда подъедем к нему, скажи, — прерывается на стон боли, усевшись вниз, на дно салона. Бросаю на него короткий взгляд, моргая с паникой. Ему так больно. Черт возьми. Жму на педаль газа, заставляя автомобиль гнать с новой скоростью. На поворотах еле успеваю притормозить, чтобы не влететь в стены зданий или в одиноко бродящих по улицам людей. С напряжением оглядываю переулки, по какой-то причине больше не ощущая себя безопасно в городе. Руки трясутся сильнее, когда парень позади начинает громко дышать, прерываясь на мычание. Он не давит, но накрывает ладонью живот, запрокинув голову в потолок. Упирается затылком в край сидения. И открывает рот, с трудом выдыхая и вдыхая кислород. — Ты как? — он не даст ответ. Слишком тяжело говорить. Парень кивает. — Мы уже подъезжаем к центру, вижу магазин, — оповещаю, справляясь с дрожью в голосе. — Куда дальше? — Сворачивай к парку, там… там только вперед до моста. Через мост… — сглатывает. — Опять вперед до… — П-подожди, не все сразу, — прошу, кое-как усваивая информацию. Медленно, но действую по указаниям парня. Сплошные повороты. Кажется, именно этот путь дает возможность обойти патрули. Светать не начинает. На часах почти семь утра. Этот мрак уже действует мне на нервы. Слава Богу, я делаю все правильно, поскольку вижу небольшие одноэтажные и двухэтажные дома. Сплошные трейлеры, в которых люди колесят по стране. Уверена, попала туда, куда надо. Осматриваю местность: небольшие, редко посаженые деревья с тонкими стволами, старые ржавые площадки, повсюду перевернутые баки с мусором. Не самый благородный район у побережья. Участки ограждены колючими решетками, собаки на цепях выскакивают из будок, громким лаем рвя на куски ночной шум. От растущего стресса у меня развивается активное глотание, хотя глотка остается сухой. Пытаюсь узнать, какой нам нужен дом, но Фардж сидит с закрытыми глазами, его рука расслабленно опущена на дно салона. Хмурюсь, резко давя ногой на тормоз. — Дейв? — наклоняюсь к парню, трясу за плечо, ожидая реакции. С ужасом выдыхаю, когда Фардж дергается, приходя в себя, но видно, что сил у него немного поэтому тороплю: — Скажи, какой дом? — пальцами касаюсь бледного, ледяного и влажного лба Дейва. Он еле соображает, нет, практически не соображает, начав что-то шептать. Разбираю номер участка, надеюсь, что он не ошибся. Мы пропустили, он чуть позади, так что сдаю назад, оглядываясь по сторонам. Сорок семь. Как мне понять? Вот пятьдесят восьмой. Господи, я пропустила так много домов? Невольно подношу руку к шее Дейва, голова которого вновь опускается, как и рука. Черт. Щупаю пульс. — Эй? — трясу. — Блин, — срывается с губ с мычанием. — Блин… — шепчу, начав терять контроль. Глаза слезятся, а ком вновь образовывается в горле. Активно дышу, пока сдаю сильнее, ускоряясь. Сорок седьмой. Вот он! Меня совсем не заботит то, как я буду говорить с этим Джо. Я не знаю, чего мне ждать в ответ, просто давлю на тормоз, выскакивая из салона, и бегу к калитке. Открываю, царапая пальцы о колючую решетку, спешу к крыльцу, вздрагивая от лая соседского пса. Поднимаюсь на небольшое крыльцо, начав активно стучать в дверь. Зубы стучат. Мои локоны волос прилипают к лицу, нервно убираю их за уши, без остановки терроризирую дверь кулаком, пока сама же не пугаюсь звука тяжелых шагов за ней, который заставляют сделать большой шаг назад, чуть не рухнув со ступенек. Дверь не распахивается, она открывается с осторожностью. Я не могу рассмотреть человека до тех пор, пока он полностью не встает на пороге. Это высокий, довольно мускулистый мужчина с широкими плечами. Легкая щетина, растрепанные темные волосы и какой-то нетрезвый вид. Пахнет сигаретами и алкоголем. Смотрю со страхом ему в глаза, не справляясь со своей дрожью, что охватывает тело. Мужчина отводит одну руку за спину, хмуро и неприветливо смотрит на меня. Уверена, он держит позади оружие. — Ты кто? — тон голоса отталкивает, и меня посещает мысль просто развернуться и убежать, но вспоминаю о том, что время ограниченно. — Я-я… — моргаю, заикаясь. — Простите, мне нужна помощь, — путаюсь, начав оглядываться на автомобиль. — То есть не мне, Дейву, — вижу, как он еле заметно дергает бровью, правда хмурость с лица не исчезает. — Вы накладывали ему швы и… Кажется, там что-то не так и… — тараторю, теряясь, и совсем не хочу думать о том, почему этот тип так щурит глаза, пока смотрит мне в лицо, будто… Что-то пытается вспомнить или… Не знаю, черт, не важно. Мне достаточно того, что он выглядывает из дома, осматривается, и вовсе выходит, сунув оружие в глубокий карман штанов: — Где этот черт? — тон голоса не меняется, но мне плевать. Пускай я испытываю страх перед этим человеком, главное, что он, вроде как, решает помочь, верно? Мужчина подходит к машине, без разрешения открывает заднюю дверь, недолго изучает состояние парня, после чего за всей силы хлопает его по лицу, заставив меня замереть с ужасом. Дейв дергает головой, сжимая веки, и разжимает их, готовясь вновь потерять сознание. Джо довольно грубо дергает Фарджа за плечо, заставляя того самостоятельно выбраться из машины, и только придерживает под плечо. Я подскакиваю с другого бока, чтобы помогать другу идти. Он еле соображает, что должен перебирать ногами. Его глаза вновь закатываются, а голова запрокидывается, за что получает ту же сильную пощечину от мужчины. Я не могу смотреть на это, поэтому опускаю взгляд вниз, слушаю только тяжелое дыхание Фарджа. Он не может удержать лицо прямо, на ступеньках спотыкается, приходится поднимать. Буквально затаскиваем парня в дом. — Закрой дверь, — мужчина кивает на несколько замков и цепочку, поэтому остаюсь, разбираясь с механизмом безопасности. Постоянно оглядываюсь на Дейва, которого Джо тащит к двери, что находится под лестницей, не внушающей доверия, как и все строение дома в целом. Руки трясутся, но справляюсь с задачей, оборачиваясь, и спешу за остальными к двери, что ведет вниз. В подвальное помещение. Каменные стены заставляют окунуться в неприятные воспоминания, связанные с заточением в доме Оливера, но отгоняю их, держась за перила и спускаясь вниз. Слышу щелчок, после которого тусклый желтый свет кое-как освещает небольшое помещение. Здесь шкафы, тумбы, небольшой металлический стол. Я замираю на ступеньке ниже, видя окровавленные предметы для оперирования, лужу засохшей темной жидкости на плиточном полу. Все здесь в таком безобразном, совершенно не стерильном состоянии, уже жалею, что не повезла друга в больницу. Джо силой укладывает мычащего от боли Дейва на стол, сам отходит к ржавой раковине, чтобы вымыть руки. Оглядывается на меня, с какой-то простотой заявив: — Иди сюда. Будешь следить за пульсом. Моргаю, но не показываю своего смятения или неуверенности. Спускаюсь вниз, с напряжением в организме встаю возле стола, на котором измывается от дикой боли парень. Я получила «отлично» за оказание первой помощи, но сейчас в голове все хаотично вертится, поэтому в первый момент неправильно сжимаю запястье Дейва. Пытаюсь нащупать пульс. Он чертовски слабый. Я осознаю это, поэтому поднимаю напуганный взгляд на мужчину, который вытирает руки о серое полотенце, которое бросает в раковину, подходя к столу: — На что жаловался? — он задает точные вопросы, сохраняя спокойствие, а я кое-как соображаю, стараясь собраться: — О-он говорил про живот. Его тошнило кровью и… — Ясно, — отвечает, грубо снимает с парня кофту, совсем не пытаясь быть аккуратнее, а ткань футболки разрезает ножницами на животе, чтобы рассмотреть швы. Я изо всех сил пытаюсь нащупать пульс парня, но с ужасом понимаю, что тот быстро слабеет: — Его сердце… — напугано шепчу, а Джо с непринуждением перебивает: — Останавливается, — отворачивается, двигая ближе дефибриллятор, наличие которого уже радует неимоверно. Мужчина прикладывает друг к другу электроды, один прикладывает сбоку от ребер, другой чуть выше, на грудь — и тело Дейва содрогается. Я еле успеваю убрать от него свои руки. Мужчина дает мне время проверить пульс, после чего еще два раза повторяет разряд. Теперь пульс Дейва ощущается лучше, поэтому продолжаю сжимать его запястье, пока Джо… Берет скальпель? Стоп… Моргаю, еле вынуждая себя дышать, когда мужчина подносит режущий предмет к линии шва на животе, давит, выпуская наружу алую кровь. Меня начинает тошнить. Отворачиваю голову, чувствуя, как сердечный ритм парня ускоряется. Он начинает активно дышать, морщась. Сжимает губы, но всё-таки кричит, дергаясь от боли, за что получает ещё одну пощечину от Джо. Замирает. Кажется, не дышит. Приходится повторить несколько ударов током. Мужчина что-то ворчит под нос, отходит к шкафчикам, достав шприц и какую-то колбочку. Я с недоверием смотрю на прозрачную жидкость, спрашивая с придыханием: — Что это? — невольно перевожу внимание на полураскрытый шов. — Этот наркотик используется, как сильное обезболивающее, — Джо возвращается к столу. — Но за эту роскошь придется платить. Шавкам обычно такое не вводят. Оставляю свою злость за такое отношение в себе, стиснув зубы. Неважно, что это, главное, чтобы оно как-то помогло Дейву вытерпеть происходящее. Пара минут — и я уже слышу ровное дыхание друга. Глубокое. Пульс нечеткий, но я могу нащупать его, поэтому успокаиваюсь, но все равно отворачиваю голову, когда Джо начинает вскрывать швы, чтобы найти допущенную им в тот раз ошибку. — Ммм, — мычит. — Тут оказывается какой-то осколок, — усмехается, но я не вижу в этом ничего забавного. Сразу видно — он не профессиональный медик, поэтому допустил такую оплошность. — Он расцарапал стенки желудка и буквально разорвал мои швы, — он находит это забавным? Еле сдерживаю ругань. Смотрю на лицо Дейва. То неизменно. Глаза закрыты, рот тоже. Джо начинает возиться, принимаясь за работу, иногда Фардж вздрагивает, но не приходит в себя. Не знаю, радоваться ли тому, что он не кричит от боли, но боюсь, что что-то может пойти не так. Как ни странно, мужчина делает все быстро. Он быстро вынимает осколок, быстро затягивает швы, обрабатывает их, успевая закурить, что я встречаю неодобрительным косым взглядом. Еще пара минут — и мужчина отходит от стола, бросив в раковину все предметы, которыми пользовался. Я напряженно считаю удары сердца Дейва, чтобы понять, сколько их происходит в минуту. Не могу унять дрожь. Спокойствие не вернется в мое тело, пока этот парень не откроет глаза и не скажет, что с ним все в порядке. Сжимаю его ладонь. Ледяная. Швы уродуют тело. Они неаккуратные, но… Выглядят надежно. Поднимаю взгляд на Джо, который вытирает руки о то же полотенце, пуская дым из ноздрей. Невольно встаю ближе к столу, когда мужчина возвращается к Дейву, изучая свою работу. Опускаю глаза, не могу справиться со стрессом. — Сделай мне кофе, — грубый голос Джо не звучит, как жесткий приказ, но все равно внутри что-то неприятно сжимается, заставив слушаться без возражений. Отпускаю руку Дейва, отворачиваясь, и неуверенным шагом поднимаюсь по лестнице наверх, бросая взгляд на Джо, который пальцами водит по шву, оценивая свою работу. Хмур. Черт. Выхожу в коридор. Трясусь. Нервы совсем сдались. Каждый шаг — дрожь. Тошнота. Слабость в руках. Глаза горят от неясных слез. Просто… Это слишком для меня, но… Никак иначе не поступишь. Порой в жизни приходится сталкиваться с тем, что выходит за рамки твоего понимания. Дом небольшой. Захламленный. Нахожу кухню, медленно передвигаясь. Грязная плитка, темные стены, гора посуды в раковине, испачканный стол, полки, столешницы. Грязно. Подхожу к столу, взяв банку кофе. Кружку. Действую в странном состоянии. На автомате. Не думая. Согреваю чайник. Для этого использую спички, поскольку здесь газовая плита. Кажется, замечаю бегущего таракана. Минут пять. Кофе готово. В такой же прострации возвращаюсь в подвал. Джо бинтует живот Дейва, а на столе уже красуется бутылка водки. Хмурюсь, с напряжением изучая алкоголь, и, удивительно, мужчина замечает это: — Для обработки, — не снимает мое напряжение, но идти продолжаю. Протягиваю кофе в кружке, Джо берет, делая крупный глоток. Вновь принимается за изучение состояния Дейва. Небольшим фонариком светит в глаза, пальцами разжимая веки. Считает удары сердца. Опять пьет горячий напиток. Все это время стою на месте, не шевелясь. Ладони сцепляю в замок, смотря куда-то вниз. Дышу тихо. — Как тебя зовут? — Джо вынимает очередную сигарету из пачки, обратившись ко мне, и мне приходится поднять голову, взглянуть ему в глаза, чтобы показаться не такой разбитой: — Мэй Харпер, — отвечаю слабо, но строгость не убираю из голоса. — М, — он мычит так, будто что-то понимает. — Ясно, — берет кружку. — Сиди здесь, пока не придет в себя. Потом зови, — обходит стол, двигаясь к лестнице, и я не выдерживаю, оглядываясь: — Извините, — шепчу. Джо смотрит на меня, затягивая никотин в легкие. — Спасибо вам, — говорю, и мужчина стоит на месте около минуты, смотря на меня, после чего молча отворачивается, сильнее втянув в себя дым. Поднимается. Уходит. Оставляет меня с Дейвом, чему я рада. Подхожу ближе к столу, пальцами сжав запястье Фарджа, чтобы следить за пульсом. Кажется, кожа уже не такая холодная. Беру ватку, решая пока убрать остаток пота с его лица. Мое сердце скачет быстрее, чем его. Не удивлюсь, если завтра обнаружу седину в своих волосах. Эмоционально я выжата. Все это слишком сложно для меня, но… Назад дороги нет. Если бы я уехала с матерью, то Фардж, скорее всего, был бы уже мертв. Так стою в подвале час. Два. Три. Приходит сообщение от мамы. Вру, что только встала, опаздываю в школу. Джо не заглядывает к нам. Слежу за временем, уже начиная напряженно раздумывать, почему парень не приходит в себя. Дышит? Да. Может, это действие наркотика? Мне многое неизвестно и непонятно. Присаживаюсь на стул, который двигаю к столу. Ноги болят. Усталость окутывает. Начинаю клевать носом. Опускаю голову на сложенные руки, ровно дышу, но не позволяю себе полностью углубиться в сон. Слышу, как на улице начинает кипеть жизнь. Жду. Жду, пока не чувствую, как Дейв осторожно касается пальцами моего виска. Поднимаю голову, избегая резких движений, чтобы не вызвать тошноту. Смотрю на Фарджа. Он только и смог повернуть голову. Щурится. Смотрит на меня, хрипло шепча: — Такое чувство, будто… меня пережевали и выплюнули, — по голосу ясно — ему еще больно. Выпрямляюсь, невольно устало улыбнувшись ему: — Как ощущения? Парень морщится, пытается подвигаться, но понимает, не стоит. — Дискомфортно… — корчится. — Но щека болит даже сильнее. — Джо постоянно бил тебя по лицу, — не могу убрать улыбку, ведь правда радуюсь, что он находит силы говорить. Дейв разминает челюсть, пуская смешок: — Узнаю его методы, — оглядывает помещение, попросив. — Поможешь сесть? — Ты уверен, что… — мнусь, не зная, стоит ли ему напрягаться, но парень просит повторно, поэтому беру под руки, потянув на себя. Он морщится, но не издает никакого мычания. — Мне нужно позвать Джо, — говорю, встав со стула. Дейв кивает. Он только пришел в себя, а уже входит в режим работы: — Я должен с ним ещё поговорить, — вспоминает, а я хочу попросить его подождать, но не успеваю, ведь слышу тяжелые шаги. Мужчина спускается к нам, обращаясь к Дейву: — Ты меня заебал. Мило. — Соррян, — Фардж прикладывает ладонь к животу, морщась. — А нельзя было быть понежнее? — кажется… Он шутит. И Джо усмехается, протягивая ему пачку сигарет. Эм, может, не стоит?.. — Выйди пока, — Дейв обращается ко мне, взяв сигарету, и сует её в рот, стрельнув взглядом в мою сторону. Моргаю, чувствуя себя потерянно, но опускаю взгляд, быстро двигаясь в сторону ступенек. Поднимаюсь. Оставляю их, хотя не люблю пребывать в неведении. Оно сводит меня с ума. Придется терпеть. Опять. *** Джо обходит стол, дав парню немного огня, сам встает у раковины, опираясь на неё спиной. Одной рукой прикрывает сигарету, зажигая кончик. Дейв затягивает, с наслаждением принимая в свой еще не отошедший от боли организм немного никотина. Кажется, это не просто сигареты. Тут еще и травка подмешена. То, что нужно, чтобы расслабиться. — Я вроде все вытащил, так что вали уже из страны и освободи меня от обязанности спасать твою задницу, — Джо бросает упаковку в урну, взглянув на Фарджа, а тот хмуро смотрит на свои швы, выдыхая дым: — Я как раз насчет этого… — поднимает голову. — Хотел обсудить кое-что. — Моя задача заключалась только в твоем спасении, — мужчина перебивает. — Остальное дерьмо меня не особо волнует. — А если я скажу, что… — парень нервничает, крутя сигарету пальцами. — Что знаю о твоих переговорах с полицией, — сглатывает, взглянув на Джо, который недолго остается равнодушным и пускает смешок: — Ты в курсе, что я могу просто пустить тебе пулю в лоб? — Да, — Дейв соглашается. — Но я говорю об этом не потому, что хочу сдать тебя. — А че ты хочешь? — нервно затягивает, подняв брови. Фардж моргает, сохраняя нотку уверенности в тоне: — Тебе нужна информация о планах Главного. — И? — Значит, тебе нужен кто-то, кто обладает ею. Молчание в ответ. — Тебе нужен кто-то из приближенных Главного, чтобы выведать у того информацию, — Дейв глотает дым. — Я имею в виду… — Имеешь в виду О’Брайена, — мужчина без труда догадывается, не скрывая своей неприятной улыбки. Отходит от раковины, начав шагать по помещению, покуривая, а Фардж не останавливается: — Дилан точно знает о планах Главного, поэтому ты можешь узнать все от него. — Ты правда считаешь, что О’Брайен, человек, который проходит программу, выдаст мне её так просто? Ты хоть понимаешь, как хорошо там промывают мозги? — Джо тормозит у стола, смотря в глаза парню. — Он так просто не выдаст информацию. — А я и не имею в виду, что он нам все расскажет, — Дейв сглатывает. Мужчина усмехается: — О-у, так ты подразумеваешь пытки? — Ты и сам знаешь, как заставить другого говорить, — нервничает. — Предлагаешь пытать твоего друга? — Как хочешь. Тебе нужна информация, а мне просто нужен этот придурок. — Кто тебе сказал, что он останется в живых после того, как я поработаю с ним? — Джо спрашивает вполне серьезно, так что Дейв глотает сухость, кое-как сохраняя твердость в голосе: — Я и не жду чуда. Он все равно какое-то время будет под воздействием наркотиков. Слышал, как ты говоришь по телефону. Это что-то особое, так? Твои пытки, может, приведут его в какое-то чувство… — Эта девчонка, — Джо внезапно понимает, предполагая неплохое решение проблемы. — Кто она вообще? Дейв слегка мнется, но признается, переступив через себя: — Она… Ну, вроде как девушка О’Брайена. — Отлично, — Фардж немного теряется, напрягаясь, ведь знает это выражение лица Джо. Тот недолго размышляет, решая расставить все по местам: — Ты предлагаешь похитить О’Брайена, держать его взаперти, пытать для выяснения информации, — смотрит на Дейва, который кивает головой: — Тебе нужна информация, мне — Дилан. Думаю, это в общих интересах. Джо тушит сигарету о поверхность стола, продолжая усмехаться: — Потрясающе, блять, — качает головой, сунув руки в карманы кофты. — Ты хоть понимаешь, что предлагаешь мне сделать? Чтобы похитить одного из гончих, нужно херово чудо. Если пропадет одна из шавок, то это никем не будет замечено, но если вдруг исчезнет гончий — один из шести — то сразу начнется волнение. Его будут искать. Тем более, чтобы поймать гончего нужно быть неплохо подготовленным. Ты в курсе, что теперь они не работают по одному? Значит, если я и заманю Дилана сюда, то он будет не один, а это проблема, — прикусывает губу, качнув головой. — Как-то геморрно. — Да, но… Нам просто нужно сделать так, чтобы Дилан оторвался от остальных, — Дейв предлагает вариант. — Каким образом, чудак? Думаешь, это просто? Знаешь, недавно мне пришло сообщение от самого Главного. Он сказал, что скоро ко мне заявится кто-то из Псов, чтобы забрать товар. Уверен, он пошлет тех, кому точно доверяет, а это гончие. Допустим, среди них окажется О’Брайен. Каковы дальнейшие действия? Фардж отводит взгляд. Думает. Пытается. Но лишь сглатывает, поэтому Джо вновь неприятно смеется: — Захер мне так рисковать? Он пропадет, а все подумают, что тут замешен я, ведь ко мне этот тип приходил. — А если… — парень замолкает, понимая, что теряет хватку. — Если как-то… — выдыхает, ладонью потирая лоб. Джо смотрит на него, с раздражением закатывая глаза: — Я думал, ты умнее, чертов кусок древесины, блять, — открывает ящик стола, взяв пачку сигарет. Дейв поднимает хмурый взгляд на спину мужчины, который решает выкурить один косяк. — У нас есть информация. Мы можем использовать слабые места О’Брайена. То, что выведет его из себя, даже в случае, если он уже не будет собой, а уж тем более, если будет под воздействием наркотиков, а он будет, — уверяет. — Что мы имеем? Его слабости? — Донтекю, — Дейв отвечает без сомнения в голосе. — Вот, — Джо берет пакетик травки. — Что мы можем сделать, имея только это? — Скажем, что… — Дейв морщится. — Этого типа видели в доме Дилана. — Берем выше, — Джо оборачивается, зажигая кончик косяка. — Я скажу, что видел, как Донтекю гулял с его братом в парке. Вот это выведет его из себя. Каким бы ублюдком он не стал после программы, отношение к подобному не изменится. — То есть, — Дейв уточняет. — Ты согласен провернуть все это? — Я собирался сделать нечто подобное, просто не был уверен в выборе гончего, — Джо заглатывает дым. — Но идея помучить Дилана мне нравится, но я соглашусь только с одним условием. Фардж напрягается. Обычно, после этих слов следует то, на что он не может пойти. Джо выдыхает дым ртом: — Девчонка останется здесь, и будет у меня, пока я буду пытать О’Брайена. Дейв морщится: — Нахер? — Ты сам подал мне идею, когда сказал, что между ними что-то было. — Хочешь… Пытать Дилана на её глазах? — это нелепо, но Джо улыбается, пустив смешок: — Я буду пытать её, если он не станет говорить, — и это серьезно. Джо не шутит. — Воздействие на одного может быть проще при помощи принесения боли другому. Можно, конечно, похитить брата Дилана, но это лишняя морока, а эта девчонка уже здесь, что крайне облегчает задачу. — Нет, — Дейв качает головой, а Джо хмурит брови: — Мне уже неинтересно твое «нет». Я принял решение, — отходит от стола, направившись к лестнице. — Если тебе будет легче, я разрешаю остаться, но сидеть будете на чердаке, как мыши. — Джо, — Дейв дергается, от боли, когда хочет спустить ноги со стола. Мужик оглядывается, замечая напряжение и даже агрессию на лице Дейва, поэтому пускает смешок: — Спокойно, шавка. Я не стану над ней издеваться. У меня у самого дочь, — с какой-то уж сильно выраженной строгостью оповещает, после чего поднимается наверх, оставив парня одного, чтобы подумать и оценить поставленную задачу. Это и правда будет не так легко. Мужчина выходит в коридор. Его взгляд опускается на девушку, которая сидит у стены на корточках, еле держа голову. Спит? Джо пинает ее осторожно ногой. Харпер приходит в себя, тут же вскинув голову и вскочив, растерянно моргая. Открывает рот, но сказать нечего. Мэй лишь убирает локоны за ухо, нервничая, отчего начинает переступать с ноги на ногу. Еле терпит такое открытое изучение со стороны Джо, который не скрывает необычной заинтересованности. Девушка потирает шею ладонью, отворачивая голову, и мужчина взглядом упирается на родимое пятно на её запястье, что чуть темнее, чем цвет кожи. Затем молча продолжает идти к кухне, невольно зажав нос пальцами. Проявление нервов? Странно и нехарактерно для него. Просто… Даже если подобное — просто случайное сходство, то как быть с её внешностью в целом. Они обе. Одно лицо.

***

Наш план заключался в том, что убивает меня. Медленно. Это именно ожидание. Это мучение. Медленное течение времени. Каждая секунда, минута, каждый час и день. Я умирала, пока сидела и ухаживала за Дейвом. Я погибала, как-то сухое растение на пыльном подоконнике дома Джо. Нам нужно ждать. Никак иначе. Дейв сказал, что иных вариантов быть не может. Пока Дилан проходит программу, мы не найдем его. Парень постепенно начинает приходить в себя. Через пару дней он уже самостоятельно встает с кровати, хоть и передвигается с особым трудом. Да, я не могу расслабиться, но, признаюсь, мне гораздо уютнее в доме взрослого человека, который, вроде, действует с нами заодно. Его вид внушает уверенность и чувство временной безопасности. Но стоит отметить, что этот мужчина довольно странный. Он молчаливый. Говорит только по делу. Иногда к нему приходят клиенты. Нам приходится прятаться. Я стараюсь нечасто сверкать перед ним, сижу в комнате на чердаке, поскольку… Немного напрягаюсь от того, как он наблюдает за мной, рассматривает, словно думает, что я какой-то шпион, вот-вот сдам их… Все они странные. Все, кто связан с Псами. Хорошо, что Дейв не отходит от меня. И я от него. От Лили никакой весточки. Я все еще пытаюсь связаться с ней, несмотря на просьбу Фарджа. Знаю, что он делает вид, будто его не волнует Роуз. Но вечерами, а бывает целыми ночами парень сидит на кровати, куря. Смотрит перед собой. Уходит в себя. Я чувствую его переживания, поэтому сама не могу спать, отчего провожу всю ночь без сна. В таком режиме мы существуем около двух недель. Близится январь, а погода только ухудшается, как и мое внутреннее и внешнее состояние. Слишком потеряла в весе, хотя Дейв постоянно приносит еду, которую покупает Джо. Обычно это фастфуд. Но не ем. Мешки под глазами теперь проявляются не только после бессонной ночи. Они просто сопровождают меня весь день, как и тяжесть век. Мой организм истощается. Я правда чувствую, как медленно умираю. И ничего не могу с этим поделать. Все чаще мне мерещатся тени, слышатся голоса в тишине. Думаю, это от моей паранойи. Чтобы держать свое безумие в руках, начинаю рисовать, писать короткие заметки, выкладывая наболевшее в непонятные каракули на бумаге. Нахожу очень милым то, что Джо покупает мне альбом. Видимо, застал меня тогда на кухне, рисующей на салфетке круги. Не могу пока дать точную оценку. Джо кажется нормальным. Но порой он пугает. «Мне кажется, со мной что-то не так», — я уже третий день пишу это в альбоме. Исписываю одной этой фразой целый лист, после чего ощущаю растущую панику, поэтому активно, с болью начинаю перечеркивать все, рисуя множество кругов, просто калякая, изводя бумагу. Это все ломает, хотя я толком не могу понять, что именно имеет такое воздействие на меня. «Я не слышу его плач, но вижу силуэты», — одна запись безумнее другой.

***

«Дейв видит, что я немного не в себе. Кажется, он переживает», — делаю запись, после чего продолжаю сидеть на полу в холодной комнате. Пачкаю лист своими каракулями, водя ручкой по листу. Слышу шаги. Не такие тяжелые, значит, Фардж. Парень входит в помещение, опустив на меня взгляд: — Ты так и не спала? — а уже утро? Перевожу внимание на небольшое круглое окошко. За ним темное небо. Граница дня и ночи давно утеряна для меня. Почему тело так болит? — Ты завтракала? — он знает, что нет. Садится рядом, в позе йога, и стучит пальцами по своим коленям. Я понимаю, что уже пару секунд просто пялюсь в окно, поэтому заставляю себя повернуться к Дейву, который натянуто улыбается мне: — Сегодня Джо решил сделать яичницу. Я могу принести тебе. — Не надо, — шепчу. — Меня тошнит от яиц с утра, — продолжаю хаотично водить ручкой по листу. Вижу, что Фардж внимательно следит за моим движением. Он покачивается на пятой точке, откашливается, чтобы вновь начать говорить: — Тебе удалось поспать, да, — пустая констатация факта. Я спала. Но проснулась от ощущения удушья. Думаю, у меня вновь начались приступы ночного паралича. Они преследовали меня в детском возрасте. Видимо, я возвращаюсь в то состояние, которое переживала тогда, поэтому и параличи вернулись. — Я вообще пришел с новостями, — говорит, наблюдая за моими кругами. — Не знаю, хорошие или плохие, — нервно облизывает губу. — В общем, сегодня Главный связался с Джо. Спросил о товаре и сказал, что ночью подойдут Псы, чтобы забрать его. Возможно, Дилан будет среди них, — смотрит на мое лицо, ожидая реакции, а я лишь моргаю, кивая: — А если его не будет? — Давай не станем мыслить негативно, — Дейв сжимает губы, наклонив голову, и упирается ею мне в плечо. — Мэй? Мэй? — начинает повторять мое имя, волосами щекочет кожу, поэтому невольно слабо улыбаюсь, морщась: — Хватит, — не могу не захихикать, ведь парень начинает щекой тереться о мою шею, словно кот. Знаю, таким образом он пытается добиться снятия напряжения. Это помогает. Правда, эффект сохранится ненадолго. Дейв садится прямо, сдержанно улыбаясь мне, как и я ему. Смотрим друг на друга. Ладно, игнорировать его выражение лица невозможно, так что качаю головой, улыбаясь: — Окей, значит… Сегодня? — Да, — Дейв кивает. — Если все пойдет удачно, то завтра мы уже будем держать Дилана в камере… — щурится. — Звучит, отвратительно… — Ага, — соглашаюсь, решив уточнить. — Вы ведь еще обговорите все с Джо? Этот его дом… Он далеко от Лондона? — Как я понял, это дом, аля-ферма, он жил там раньше. Скорее всего, не близко, но это только нам на руку, — Фардж пытается объяснить. — Я ещё уточню. Главное, что там нас точно не найдут, — хлопает по коленкам, поднимаясь с пола. — Там чайник вскипел. Спускайся хотя бы иногда. Пойду, поговорю с Джо, — говорит, медленно покидая комнату. Остаюсь одна. С альбомом. И мыслями. Может, правда не стоит так часто пребывать наедине со своим сознанием? Встаю на слабые ноги, альбом бросаю на кровать, мелкими шагами выхожу в небольшой коридор. Спускаюсь по лестнице вниз, на второй этаж дома, и двигаюсь в сторону спуска на первый. Обнимаю себя руками, невольно остановившись. Качаюсь на носках. Теряю равновесие от слабости. Стою на месте, прихожу в себя. Опять иду. Вновь теряюсь — встаю. Жду. И повторяю попытки спуститься. Первый этаж — самый холодный. Я миную коридор, сворачивая на кухню, и встаю на пороге, взглянув на Дейва, который правда обговаривает все с Джо. Выглядят серьезными. Не мешаю, проходя к чайнику на плите. Сначала мою кружку, так как никто этим не занимается в этом доме. Как только нахожу её достаточно чистой, наливаю кипяток. Бросаю пакетик чая, найденного мною пару дней назад среди мусора на полках. Чувствую вибрацию телефона. Сообщение от матери. Отвечаю, что все хорошо. Беру кружку, так же молчу, пока покидаю кухню, хорошо ощущая на себе взгляд Фарджа. И не только его. Лучше вернусь в комнату. Если быть честной, понятия не имею, что именно ощущаю от мысли, что сегодня, возможно, получится забрать Дилана, при помощи силы конечно. Я уже во всем сомневаюсь. Что, если он уже не будет собой? Мне тяжело принимать тот факт, что это вполне себе реально. Дилану промывают мозги. Каким он станет? Как Оливер? Я… Я уже… Простите меня. Я устала. Человек может считать себя мертвым, когда теряет надежду, теряет смысл того, за что борется, когда опускает руки, начав отходить от ситуации. Вторая запись за сегодня в моем альбоме: «Кажется, я уже мертва». *** — Если бы я спросил про Дилана, это уже бы заставило его задуматься, — Джо отпивает кофе, объясняя свою тактику. Дейв понимает, соглашаясь с мнением, и стучит пальцами по столу: — Ладно, тогда, сегодня мы сидим тихо. — Даже не дышите, — мужчина серьезно. Всё рухнет, если эти двое как-то выдадут себя. — Понял, — Фардж собирается развернуться и вернуться в комнату на чердак, чтобы продолжить приглядывать за подругой. Именно этим он и занимается последние дни, ведь замечает все перемены в её настроении. — С этой девчонкой все хорошо? — прилетает в спину. Дейв оглядывается на Джо, который выглядит не особо заинтересованным. — Она ничего там не принимает? — уточняет вопрос, и Фардж качает головой, отрицая: — Я постоянно слежу за ней. Нет. Просто она не привыкла к такой жизни, — объясняет, продолжая идти. Оставляет мужчину, который еще пару минут смотрит в никуда, размышления сводят с ума. Он уже какой раз берет телефон, набирая один номер, ответа которого боится больше своей чертовой смерти. Закуривает. Сидит за столом. Думает. Всё-таки, она чертовски похожа на неё. Дейв входит в комнату, опускает взгляд на девушку, которая сидит на полу, продолжая портить листы своими странными рисунками, правда сейчас она явно не смотрит на лист. Чуть выше него. Фардж садится сбоку, в свою любимую позу, и опирается локтями на колени: — Я просил тебя поесть, — смотрит на её кружку. Она даже не сделала глоток. Дейв поднимает глаза на лицо Мэй и видит безразличие, поэтому не выдерживает, хмурясь: — Что с тобой? А Харпер нечего скрывать. Она сама не знает, поэтому пожимает плечами, бросая нервный взгляд на друга: — Может, я уже не понимаю, чего именно хочу получить в итоге, — шмыгает носом, но не плачет. Такое чувство, что у неё нет больше слез, поэтому лицо выглядит таким пустым. Дейв внимательно смотрит на неё, поэтому девушка продолжает, взглянув в ответ: — Ты скучаешь по Лили? Парень недолго молчит, шепча без эмоций, чтобы скрыть их: — Конечно. — А по Дилану? — Тем более. — А вот я… — она заикается. — Уже не знаю, чего хочу, понимаешь? Я устала, — признается. Дейв хмуро смотрит на неё, садится ближе, чтобы соприкасаться плечами: — Осталось немного потерпеть, — уверяет. Девушка поворачивает голову, чтобы видеть его лицо. Фардж пытается улыбнуться: — Чутка, — сам желает этого, хотя понимает, что самое тяжелое впереди. Уже начинает сомневаться, что Харпер выдержит. Подталкивает её плечом. Мэй устало растягивает губы, опускает взгляд, смотря куда-то в пустоту. Думает. Лицо вновь обретает знакомое изнеможение. Девушка медленно моргает, но опять поднимает глаза на Дейва: — Можно поспать? — спрашивает. И да, этот вопрос покажется странным, но причина спрашивать имеется. Фардж кивает, приподнимая одну руку, чтобы Харпер могла удобнее устроиться. Она лбом упирается ему в шею, а руками обхватывает тело, прикрывает веки, громко выдохнув. Дейв опускает руку, пальцами поглаживая её плечо. Именно это помогает Мэй быстро углубиться в подобие сна. Она просто отключается, поэтому через минут десять уже ровно дышит, позволяя Дейву спокойно поерзать на полу, чтобы удобнее усесться. Парень опускает взгляд на её альбом, решая немного порисовать, чтобы хоть чем-то себя занять и не умереть от ожидания и напряжения перед дикой ночкой. Он одной рукой двигает альбом ближе, решая просто так полистать, чтобы понять, что именно, кроме своих каракуль, Мэй рисует. Но кроме непонятных черных пятен ничего не находит. Иногда попадаются записи, но сложно разобрать слова. Понимает только пару, но они ничего не значат, так что оставляет затею, решив просто подремать, чтобы набраться сил. Наклоняет голову, виском касаясь макушки девушки, и тяжко вздыхает, когда Мэй немного шевелится, вдруг тихо шепнув, не распахивая век: — Ты пахнешь, как он. И Дейв не смущается такому замечанию, ведь… Да, он специально надевает кофту Дилана, когда собирается заставить Харпер спать. Только таким обманным образом и выходит помочь ей ненадолго расслабиться.

***

Вечер ждать оказывается не так долго и мучительно. Ночь уж тем более. Около часа. За окном уже черная оболочка реальности. Псы — люди пунктуальные. Главный обещает точное время, поэтому именно без десяти за окном слышится рев мотора. Такой тяжелый, давящий, но Джо совершенно спокойно стоит в темном помещении кухни. Сейчас весь его дом лишен света, ибо тот не должен сопровождать Псов. Мужчина курит, внимательно смотрит на темный автомобиль, рассчитанный, как минимум, на пятерых. Черт, так и думал, что их будет довольно много. Двери открываются. Из салона выбираются парни. Все, как один, с капюшонами, скрывающие лица. В руках некоторых биты, остальные предпочитают более легкий вид оружия, что спокойно покоится на их ремнях. Джо следит за походкой каждого, пытается выяснить личности, хотя бы предположить. Мужчина бросает сигарету в раковину, знает, что добрая половину прибывших уже успевает заметить его в окне. Они слишком хорошо видят в темноте. Всего четверо. Стук в дверь. Джо спокойно направляется в коридор, сунув телефон в карман. Пока ему нечего сообщить Дейву. Подходит к двери. Замки щелкают. Открывает, искоса изучив лица первых двух парней, после отходит в сторону, дает им пройти, а сам продолжает проявлять недоверие. Один. Второй. Третий. Четвертый. Да, Джо сам поражается, что еле признает Дилана. Парень не смотрит в его сторону. Он… Куда он вообще смотрит? Вперед. В спину другому гончему. Походка изменилась, стала другой, какой-то не такой… Джо тяжело пояснить, что именно вызывает вопросы. Он просто провожает его взглядом, сощурившись, и закрывает дверь, прислушиваясь к парням позади. Поразительно… Практически не слышно, как они дышат, хотя их четверо. Такая тишина даже Джо напрягает. Они молчат. Мужчина оборачивается, видит, они не двигаются, смотрят на него. Все… Все, как один. Один взгляд. Одно выражение лица. Хотя, о лице сложно судить, ибо нижняя часть скрыта под черной банданой, но взгляд выражает одно и тоже. Это способность вгрызться в твою глотку, если что-то пойдет не так или покажется им подозрительным. Всё куда сложнее. Хорошо, что Джо кое-что продумал заранее. Мужчина идет в двери, что ведет в подвал. Там лежат упаковки наркоты. Открывает дверь, спускаясь, и оглядывается, понимая, что двое гончих остаются сторожить. Один из них Дилан. Другие следуют за мужчиной вниз. Главное, не подавать виду. Черт, Джо в который раз убеждается, что Главный — гребанный мастер дрессировки. Они все — дрессированные псы, действуют строго по приказу, каждый их шаг расписан Боссом. Джо спускается в подвал, говоря: — Привезли по частям. Одна здесь, другую я спрятал на втором этаже, — кивает на огромные мешки, внутри которых небольшие упаковки с дозой. — Забирайте это. Мне нужен еще человек, чтобы забрал сверху, — сообщает о каждом своем шаге, чтобы не вызывать подозрения. — За вами не было хвоста? — двое гончих внимательно смотрят на него. Молчат. Значит, не было. — Забирайте это и ждите внизу, — отворачивается, спокойно поднимаясь обратно. Даже не оглядывается, чувствуя, как сильно взгляды гончих прожигают его затылок. Выходит на этаж, и тут же в него вцепляется внимание двух здешних парней. Джо смотрит на них, поясняя: — Один идет со мной за старой дозой, — выдерживает долгую паузу перед тем, как кивнуть на Дилана. — Че встал? — смотрит на второго. — Смотри, чтобы те двое оставались здесь. Товар слишком дорогой. Не уходите, пока не спущусь обратно, — строго приказывает, еще раз рыкнув на О’Брайена. — Я, черт, плохо изъясняюсь? — начинает подниматься наверх. Дилан остается эмоционально неизменным. Стреляет взглядом в напарника, который кивает ему, оставаясь на месте. О’Брайен направляется за Джо. Наверх. Ступени скрипят под ногами, рушит тишину, но молчание сохраняется. Джо нужно как следует изучить состояние Дилана. Как сильно его мозги промыли, какой он вообще теперь? Все вопросы всплывают хаотично, но мужчина останавливает их поток, сворачивая в свою комнату. Парень следует за ним, но резко тормозит. Медленно. Слишком. Поворачивает голову, взглядом вцепившись в лестницу, что ведет на чердак. Поднимает взор выше. На потолок. Он что-то слышал? Шаги? Джо не удивится, если О’Брайен способен различить дыхание кого-то этажом выше. Мужчина начинает открывать ящики комода, вынимая вместо одежды пачки травы. Дилан переступает порог комнаты, остается без эмоций. Молчит. Взгляд направлен на мужчину. Разъедает. Да, перемены явно заметны. Они есть, необходимо понять, насколько все хреново. — Ты был дома? — невзначай начинает Джо, продолжая выкладывать травку. Делает это медленно, при этом проверяя товар, словно тут может быть какой-то брак. Дилан молчит. Значит, был. — Ты сказал матери брать Кая и уезжать? — молчание. Взгляд. Не моргает. Мужчина опускается на одно колено, открывая один из нижних ящиков. Значит, его семья в безопасности. Они покинули город. Следовательно, использовать ловушку с Донтекю нельзя. Это не сработает. Черт. Думай. Встает, бросив упаковку травы на кровать: — Забирай, — приказывает. Дилан практически минуту стоит на месте, смотрит в глаза Джо, а тот не разрывает зрительного контакта, хорошо справляясь с давящей обстановкой. О’Брайен подходит к кровати, собирает упаковки в рюкзак, что снимает с плеч, откладывая биту. Джо думает. Активно. До боли в голове. Дилан уже натягивает ремни на плечи, взяв свое оружие, и отворачивается, чтобы покинуть комнату, а после и дом, поэтому мужчина не совсем продумывает, когда говорит: — На днях он привез ко мне кое-кого, — он — это Дейв. Дилан поймет. Джо сует ладони в карман штанов, смотря в затылок парня, который останавливается на пороге. Слушает. Скорее всего. — Он привез девушку с колотым ранением, — ложь имеет большую и ужасающую силу. И Джо умеет ею пользоваться. Его речь спокойная, не вялая: — Сказал, что она пострадала от Донтекю, — никаких намеков. Просто говорит, усмехаясь, и качает головой, начав шагать в сторону двери. — Я думал, ты давно прибил его, — обходит Дилана, не смотрит на него, спускаясь вниз, с какой-то наглостью продолжая. — Даже немного разочарован, — вроде пускает неприятные смешки, вроде делает вид, что это просто сводка событий, но на самом деле сажает парню в голову мысль. — А девку жалко, так уродовать даже я не могу, — находит это смешным. Не оборачивается. Знает. Чувствует. Дилан смотрит. Прямо в его затылок. Еще немного — и Джо ощутит этот психологический удар по голове, который лишит его сознания. Но сохраняет непринуждение, когда смотрит на других гончих: — Всё, проваливайте. Скажите Главному, чтобы связался со мной, как получит товар, — не бросает взгляд на О’Брайена, что оказывается рядом, проходит мимо, и все следуют за ним. Покидают дом молча. Так и не раскрыв рты. Охеренное воспитание. Все верно. Приближенные Главного должны молчать. Джо подходит к двери. Строгим взглядом провожает ребят, не следит за Диланом, чтобы показать — он ему не интересен, и тот диалог — это просто заметка. Просто. Просто так. Все садятся в автомобиль. Тот трогается с места. Мужчина усмехается, закрывает за собой, щелкая всеми замками. Быстро пишет Дейву сообщение, а сам спешит вниз, в подвал, чтобы собраться. У них мало времени. Если догадки Джо верны, то Дилан так или иначе воспользуется моментом. Именно сегодня. Именно сейчас. Он оторвется от других, возможно, возьмет одного гончего с собой, чтобы не вызывать подозрение. У него есть время до того, как груз будет доставлен в руки Главного. Кто знает, может, дальше у него не будет времени сделать это, поэтому парень сделает сейчас. Если же нет, значит, теперь ему плевать на Донтекю. Это единственный внешний раздражитель, на него О’Брайен реагировал всегда, в любое время дня и ночи. И сейчас он должен среагировать. Так что нужно торопиться.

***

Ночи становятся чернее, холод уже не просто касается сердца, проникая под слой кожи, нет, мороз мерзкой хваткой вырывает бьющийся в крови орган из груди того, кто по какой-либо причине окажется на улице в это время суток. Ночь — не ваш дом. Ночь — их дом. Не выходите. Не нарушайте чужое пространство. Сейчас, пока вам тяжело разглядеть что-либо за окном, мир существует по другим правилам. Этот дом внешне не отличается от других в этом районе. Он массивный, стены из приятного светлого сайдинга, видно, что на участке, плотно заросшим сорняками, когда-то был красивый ухоженный сад. Давно. Сейчас внешний, полный мрачности вид пугает мимо проходящих людей, хотя, конечно, житель этого дома не вызывает у соседей подозрений. Он спокойно пользуется всеми благами, что остались от старых родителей. Бродит в такой поздний час по коридорам, выключая везде свет, чтобы после теплого душа лечь и насладиться сном. Ходит с бутылкой виски, ни о чем не заботится, не думает. Его жизнь — она прекрасна. Особенно сейчас, после того, как хорошенько трахнул парочку шлюх из бара. Довольный и удовлетворенный. Донтекю никогда не чувствовал себя по-настоящему забитым. Ему не знакомо это ощущение. Он вполне способен наслаждаться своей жизнью. Она его устраивает. Все комнаты поникают в темноте. Мужчина заходит в свою, с огромной кроватью. Отпивает алкоголь, громко поставив на тумбу, выключает настольную лампу. Стоит спиной к дверной арке, поэтому совершенно не способен заметить, как из-за стены коротким шагом показывается силуэт. В капюшоне. Такой же черный, как мрак, царящий вокруг. Донтекю зевает, еще раз глотнув виски перед сном, и ложится на кровать, наслаждаясь своим покоем. Как обычно, начинает фантазировать о чем-то больно непристойном, поэтому довольная улыбка не пропадает с губ, когда прикрывает глаза, решив провести время с пользой. Сует ладонь в штаны, уходя с головой в свои фантазии, в которых всегда задействованы все те, секс с кем принес ему наибольшее наслаждение. Особенно, если этот секс не по обоюдному согласию. Ему всегда нравилась борьба, получение желаемого через силу. Так накатывает больше удовольствия. Мужчина начинает произносить имена. Непонятная Сара, неизвестная Нелл, продолжает, развивая и увеличивая свои желания. И с губ слетает короткое, но довольное «Мэй». И неизвестная сила заставляет мужчину распахнуть веки. Он буквально клетками организма ощущает чье-то присутствие, чей-то взгляд. И да. Донтекю вжимается в кровать, ведь открывает глаза, тут же врезаясь взглядом в парня, который стоит рядом с кроватью, молча смотрит на него, не моргая, и его чертов взгляд такой спокойный, отчего и кажется до дикости безумным, ненормальным. Донтекю хочет потянуться к лампе на тумбе, ему даже удается нащупать кнопку выключателя, но свет не озаряет помещение больше трех секунд, ведь звучит выстрел. Парень стреляет в лампу. Искры, вспышка — и все вновь во власти темноты. Донтекю пытается рассмотреть лицо, но в глазах пятна. Парень не снимает капюшон, но бандану спускает медленным движением пальцев. Смотрит на мужика. Тот ощущает тяжелый взгляд, его парализует с такой силой, что еле говорит: — Какого хера? — что это? Дрожь? Тебе страшно, Донтекю? — Чем ты занимаешься? — этот голос. Да, он звучит немного иначе, но мужчина все равно узнает Дилана, поэтому пускает смешок, привычный в ситуации с О’Брайеном: — А, сосунок, ты, — да, он успокаивается. Это всего лишь Дилан. — Чего пришел? Неужели, соскучился по моей ласке? — неприятные шутки так и лезут из поганого рта, но О’Брайен не пытается воспринимать их. Его выражение не меняется, взгляд остается ненормально спокойным: — Ты ублажаешь себя? — голос. Что-то, черт возьми, не так с его тоном, и Донтекю не может игнорировать это. Но мужчина продолжает улыбаться, желая тут же бросить пару неприятных слов по поводу сказанного, но не успевает, ведь Дилан продолжает. Так же холодно. — Ты дрочишь на мою девушку? — немного наклоняет голову, смотрит прямо в глаза Донтекю, уголки губ которого медленно опускаются. Что-то. Не. Так. — Я задаю вопрос, — не повышает тон, не меняется в безликом лице, но до ужаса пугает. — Ты дрочишь на Харпер? Почему Донтекю молчит? Его голос застревает где-то в груди. Страх поселяется во взгляде. Чего именно он боится? Неясно. Просто… Он вдруг понимает, что встречает какого-то такого же, как Причард. Такого же, как сам. О’Брайен, он вообще моргает? Парень смотрит. Смотрит. Молчит. Смотрит. Молча смотрит. Нет. Вот его взгляд начинает меняться. Медленно, и Донтекю с ужасом прослеживает это изменение, словно… Это так тяжело поддается описанию. Что-то нездоровое, нечеловеческое, животное. Дилан переводит взгляд на штаны мужчины, и тому не хватает секунды, чтобы осознать, как звучит выстрел. Прямо в пах. Волна боли накатывает резко, заставив Донтекю кричать и кататься по кровати с дикими визгами, будто режут свинью. Слезы накатываются на глаза. Он валится на пол, сжимаясь, сворачиваясь, подавляя желание рыдать в голос. Дилан стоит. Смотрит. Наводит оружие на мужчину. Тот с ужасом прекращает дышать. Дилан О’Брайен не просто раскидывается словами и обещаниями. Он всегда их выполняет. Выстрел. В голову. Мужчина валится на пол. Не дышит. Зрачки замерли. Кровь быстро рвется наружу, стекая к виску. Дилан смотрит на труп. Смотрит. Повторяет выстрел, пробивая грудь. Ещё один. И ещё. С каждым разом нажатие становится злее, агрессивнее. Сколько дырок сделано в бездыханном теле? Неважно. Главное, что звуки выстрелов привлекают внимание той, которая не должна покидать салон автомобиля по наказанию старшего. Но она делает это, со страхом смотря на дом. О’Брайен пытается насладиться, но слышит осторожные шаги, поэтому резко поворачивает голову, взглядом вцепившись в лицо парня, который стоит в дверях, глотнув при виде пробитого тела Донтекю. — Что ж, давно пора было это сделать, — Дейв моргает, еле взглянув другу в глаза, и теперь понимает, что именно имел в виду Джо, когда настаивал особо не соблюдать зрительный контакт. Ничего. Абсолютные отголоски безумия во взгляде. Фардж нервничает, переминаясь с ноги на ногу, и знает, что должен попробовать поговорить, прежде чем начинать действовать с применением силы, но О’Брайен даже не станет слушать. Он шагает в сторону Дейва, заставляя того с легким страхом отступить к стене. Выходит из комнаты, свернув в сторону лестницы. И реакция следует незамедлительная. Фардж перехватывает его руку, пальцами которой сжимает оружие, и выбивает пистолет, желая вывернуть запястье, но Дилан изворачивается, хватая Дейва за шею. Сжимает так сильно, что парень тут же лишается необходимого кислорода. О’Брайен со всей силы врезает его спиной в стену, один удар нанося в грудь, под ребра, хорошо помнит, что именно там Фардж получил ранение пулей, поэтому Дейв не долго сохраняет равнодушие. Его лицо искажается от боли, вновь нахлынувшей на тело. Издает стон, запрокинув голову, но не оставляет попыток ударить и друга, правда тот блокирует его руки, расставив их в стороны, и с ноги бьет в живот. Сильно. Дейв тут же сворачивается, рухнув на пол, обхватывает живот, мыча и ругаясь под нос. Пытается выгнуться, чтобы видеть, как его друг поднимает оружие. Патрон нет. Прекрасно. Прячет в карман кофты, вполне себе спокойно шагает дальше, словно никакой стычки и не произошло. Уже желает натянуть на половину лица бандану, как слышит женский визг. Застывает на месте. Выражение и взгляд не меняются, но тело само парализовано замирает. Словно реакция. На автомате. Далекий отголосок чего-то до неприятия знакомого, прошлого, в груди, нет, глубже, и это вызывает тошноту у парня. Он лезет в задний карман джинсов, вынув ножик, и выходит на лестницу, с тем же безразличием смотрит на происходящее внизу: его напарник явно не пожалел сил, когда вонзил острие ножа в живот жертвы, которая отчаянно держится за руки противника, не давая ему вонзить глубже. Прижимается к стене. Руки в крови. На лице боль. Парень в капюшоне довольно усмехается, издевается, надавливая. Девушка кричит от боли, прося прекратить. Она с паникой оглядывается, еле соображая, еле различая предметы. Дейв или Джо. Кто-то из них. Где они? Мэй мычит, роняя слезы, поднимает глаза выше, на парня, который стоит на втором этаже, и неясно, по какой именно причине девушка так просто признает его. Она открывает рот, крича так, будто сейчас этот ублюдок разорвет её внутренности, что вполне возможно, учитывая его поведение. — Дилан? — Харпер сглатывает, прервавшись на крик, когда парень вводит нож глубже, с удовольствием поднося одну ладонь к носу. Нюхает аромат крови, еле сдерживая безумную улыбку. — Дилан! Помоги мне! — Харпер хнычет. Она может видеть Джо, который стоит за дверью кухни, ждет, сжимая оружие. Он не может пока действовать. Иначе раскроет себя. Напарник Дилана пальцами сжимает подбородок Харпер, заставив силой взглянуть на себя: — Смотри на меня, детка, — улыбается краем губ. — И кричи громче, — просит с наслаждением. Вводит нож глубже. Харпер кричит. — Боже! Черт! — девушка дергается от шока. — Дилан! Твою мать! Мне больно! Мне больно! Перед глазами все плывет. Слышит только, как противник говорит что-то вроде «ты уже закончил?». Но его голос обрывается, как и давление на нож исчезает. Харпер еле дышит, активно глотает кислород, борется за собственное сознание, еле разглядывая, как Дилан отводит напарника дальше, сжимает нож, держа гончего за глотку. Тот, конечно, отпирается. Он силен, и О’Брайен еле успевает нанести первые, самые сильные удары острым предметом. Вонзает нож. Вынимает. Вонзает. Вынимает. Глубоко под ребра. Выше, дырявя грудную клетку. Хриплые вздохи. Напарник давится кровью, его руки опускаются, и Дилан одной ладонью сжимает его плечо, другой — шею. Один резкий поворот. Буквально секунду. Слышится противный хруст. Шея сломана. Тело падает на пол. Мэй трясется. Она с ужасом смотрит на парня, который медлит, пока сжимает и разжимает пальцы, роняя ножик. Смотрит на кровавые пальцы, подносит их к лицу. Глотает аромат с привкусом железа. Харпер задыхается, сжимая рукоятку ножа. Ноги слабнут, опускают её на пол, сгибает колени. Вжимается в холодную поверхность, когда издает мычание, рвущийся наружу всхлип. Дилан оглядывается. На его лице остаются следы крови. Смотрит на Мэй. Девушка роняет слезы, чувствует, как холодно становится внутри, когда парень полностью поворачивается к ней, делая небольшие шаги. Подходит. Не моргает. Смотрит. Есть в этом взгляде нечто ненормальное, но Мэй не может понять, что именно. Она приоткрывает рот, каждой клеткой ощущает ужас, когда О’Брайен опускается на корточки. Напротив. Продолжает смотреть. Прямо в глаза. Харпер уже ощущает привкус крови во рту, чувствует, как намокает темной жидкостью её футболка. — Мне… — шепчет, сдерживая стоны. — Больно… — лицо, полное леденящего страха. А Дилан продолжает смотреть. Прямо. Не отворачиваясь. Не отводя взгляда, будто он сам еще не принял того, что сделал. Убил гончего, и понятия не имеет, что должен делать теперь. Поэтому смотрит. Убивает взглядом. Мэй видит, как из-за стены кухни выходит Джо. Он ведет себя тихо. Ему нельзя быть замеченным. Девушка моргает, позволяя слезам скользить по щекам. Еле отрывает одну руку от ножа. Пытается дышать ровно, чтобы не поддаваться боли. Алые пальцы осторожно тянет к Дилану, который не сводит глаз. Харпер старается не смотреть на Джо, в руках которого довольно мощная стеклянная ваза. Они будто животное ловят. Боятся делать лишние движения. Мэй не может глотать. Она пальцами касается щеки парня, который не реагирует головой, но его зрачки медленно опускаются на запястье девушки. Харпер старается стереть алые пятна крови того ублюдка, но оставляет свои следы, чему ужасается. Дилан странно поддается лицом вперед, носом утыкаясь в ладонь девушки. Она чувствует — он вдыхает запах её крови. Это… Ненормально. Это… Мэй заворожено наблюдает за происходящим, шире распахивая веки, когда хорошо ощущает, как парень кончиком языка касается кожи ладони, пробуя кровь на вкус. — Боже… — шепчет, не веря, что из практически нормального человека им удалось за такое короткое время сделать вот это. Джо говорит, что по большей части в этом вина наркотиков. Хочется верить. Девушка делает ошибку, когда стреляет коротким взглядом на мужчину, ведь О’Брайен схватывает это, оглядываясь, но уже получает тяжелым предметом по затылку, отчего валится на пол, но не теряет сознание, поэтому Джо повторяет удар, заставив Мэй сжать мокрые веки в испуге. Дейв все это время сидел на вверху лестницы. Смотрел, так же не веря, что за херню сделали с О’Брайеном. Боль в теле не утихает, но нужно двигаться. Соседи наверняка слышали выстрелы и крики. Надо бежать. Джо садится на одно колено, наручниками сцепляет руки за спиной Дилана. Мужчина смотрит на Фарджа, который подходит ближе, напряженно касаясь плеча Мэй: — Как глубоко? — Нор-мально… — она лжет, вся сжимается. Джо роется в карманах, вынимая все предметы, способные дать немного огня: — Дейв, иди на второй этаж, — протягивает зажигалку и пачку спичек. Это он тоже предусмотрел. Фардж даже не спрашивает. Он понимает. Надо сжечь дом. Еле бежит наверх. Джо поворачивается к Мэй, взяв под руки, и поднимает, не реагируя на её мычание. Силой рвет низ её футболки. Харпер не возникает, ведь понимает, что он делает. Собирается закрепить предмет в теле. Вынимать нельзя, иначе потеряет больше крови. — Дышать можешь? — спрашивает. Харпер кивает, истекая холодным потом. — Значит, нормально, — мужчина фиксирует острый предмет. — Жди, — уходит, начав спичками поджигать легко воспламеняющиеся предметы. Харпер еле стоит на ногах, смотрит куда-то вперед, боясь лишний раз пошевелиться. Активно и хрипло дышит. Кое-как пытается хранить спокойствие. В глазах плывет. Слышит, что Дейв спускается, оповещая: — Там уже поднимается огонь, — подходит к Мэй, переступая тело Дилана. — Давай, — осторожно берет её под руку, помогая идти к двери. Языки пламени начинают искриться со стороны гостиной и кухни. Джо выходит, самостоятельно тащит Дилана на крыльцо, ждет, пока Фардж поможет девушке сесть в машину, после чего Дейв спешит к мужчине, помогая тащить О’Брайена. Харпер начинает медленно уплывать, терять сознание. Она пользуется остатком силы, чтобы разглядеть окна дома, который начинает гореть. Девушка борется, но холод берет вверх, окутывая тело. Голова ложится на сидение, а руки прекращают сжимать рукоятку ножа. А дальше только ледяной мрак. Непроглядный.