История его жизни

В тот день не было привычного для приезжих обывателей питерского дождя, не было слякоти, да и солнце светило достаточно ярко. В первый день весны все начинало жизнь заново. Казалось, что Весна распахнула абсолютно все окна и двери, проскальзывая в темные помещения легким сквознячком и солнечными зайчиками, нарочно дразня забывших про тепло и свежесть людей. С самого раннего утра все, кто за многолетний опыт работы выучил не только количество ложек сахара в стакане шефа, но и жителей района, располагающихся по соседству в одном плотно-набитом автобусе, пробегают мимо просыпающихся домов и магазинов, торопясь провести очередной день своей жизни на работе, которую искренне ненавидят всем сердцем. Они не замечают ничего вокруг себя, и, возможно, это был бы самый обычный день, мерно протекающий в этом городе, если бы не он… Он, как и любой живущий в мрачном городе человек, искренне старался спрятаться от яркого солнечного света, пробивающегося сквозь запыленные стекла. Виктор чистил один особенно сильно почерневший нож, когда высокий колокольный звон возвестил о приходе первого посетителя. Мальчишка несколько раз чертыхнулся, неловко порезавшись тупым ножом и быстро выбежал из глубины магазина. У особенно захламленных полок, пестрящих яркими красками и мрачными кукольными лицами, остановился неприметного вида мужичок в сером костюме. Его цепкий взгляд словно ощупывал каждое печально улыбающееся личико бездушных созданий, а длинные тонкие пальцы медленно поглаживали прядь одной из наиболее мрачных обитательниц полки. Мальчишка невольно раскрыл рот в удивлении: больно трепетно странного вида мужичок относился к продающимся фарфоровым трупам. Между тем, мужчина, не обращая внимания на подоспевшего мальчишку, аккуратно приподнял невольницу над полкой, внимательно вглядываясь в пустые глаза, словно ища отголоски сознания. Но они лишь отражали его лицо. Мужчина медленно перевел взгляд на Витю, словно спрашивая о ней, взгляд его прожигал ни в чем неповинного мальчика насквозь. Словно бы это он был виноват в ее бездушности. Словно это по его вине пустые глаза не выражают ничего, кроме всепоглощающего отчаяния и безразличия. Мужичок гневно отбросил куклу на полку и, махнув рукой, покинул помещение, оставив Витю в полнейшем непонимании. Мальчишка медленно подкрался к побеспокоенной полке, боясь испугать и без того встревоженных ее обитателей, и с особым трепетом достал пострадавшую из плена собратьев. Ему казалось, что все над ней будут смеяться, как только заметят приобретение избранницы от столь привередливого и странного клиента, а посему — спрятался за высокими стеллажами уже не в одиночестве. Его руки дрожали от неведанного ранее волнения, а пальцы судорожно сжимали невыносимо тонкое тело, словно хотели сломать и без того разбитую судьбу. Он медленно очертил ранее едва заметную трещинку, теперь — зияющую своей пустотой, на мгновенье испугавшись скошенного взгляда. Витя попытался прикрыть ядовито-черную рану мягкими искусственно светлыми волосами, но идеальные локоны упрямо сдвигались вбок, демонстрируя мальчику последствия неосторожности. Пренебрежения. Витя так лихорадочно соображал, как же скрыть столь открытое уродство, что совсем забыл о том, как тщательно многие покупатели проверяют свои приобретения. Страх начал активно придумывать всевозможные оправдания, но все они разбивались о жесткий взгляд отца, слишком прочно впитавшийся в память. Словно в довершение устрашающего образа, на втором этаже раздались грузные шаги, плавно стекающие по скрипучим ступенькам. Мрачного вида мужчина с неприятной улыбкой неторопливо спускался по лестнице, осматривая донельзя заставленный всякими безделушками магазин помутневшими глазами. Весь его вид буквально кричал о неприязни к старинным вещицам. Дойдя до последней ступени, мужчина неуклюжим движением запустил руку в карман, вытягивая сигарету из засаленной пачки. Он никогда не смотрел на сына так, как многие родители — любуясь своими детьми. Лишь отдавал сухой односложный приказ, которого никто не смел ослушаться. Станислав Валерьевич требовал послушания. Парнишка, привыкший к такому требовательному тону отца, каким к нему не обращался никто другой, не спеша вынул из потрепанного кармана шорт упаковку спичек, протягивая ее мужчине. На улице начал накрапывать дождь, но это никого не волновало: Витя, как и до прихода странного мужичка, начищал постепенно светлеющий ножик, а его отец грузно прохаживался между нестройными рядами в поисках чего-нибудь стоящего. Иными словами, оба безбожно убивали время, ожидая нечастых клиентов. Дождь усиливался, постепенно достигая своего апогея, а люди, так неосмотрительно оставшиеся посреди улицы без зонтов, забегали в ближайшие магазинчики, скрываясь от сильного потока воды. Станислав как раз проходил рядом с особенно запыленным пуфиком, когда раздался первый раскат грома. Мальчик в глубине магазина невольно подпрыгнул от неожиданности, неосторожно зацепившись краем потертой майки за угол стола, но даже не заметил этого. Второй раскат заглушил тихий звон колокольчика, столь же старого, как пуфик, уютно расположившийся у ног хозяина. В магазин впорхнула стайка девушек в цветастых платьях, приветливо улыбающихся угрюмому хозяину магазина и весело болтающих о предстоящей поездке в крупный торговый центр. Следом за благородными девицами вошла статная женщина, строго сжав губы, осмотрела магазин, а после — столь же вежливо и ласково кивнула Станиславу, словно стараясь подарить ему хоть немного радости от не до конца испорченного дня. Она подошла к небольшой полке, которая вмещала в себя безмерное количество шляпок, привередливо осматривая каждую из них и изредка бросая взгляд на мужчину, стоявшего у прилавка. Девушки все так же мирно щебетали, не спуская игривых взглядов с проезжающих мимо машин, а их предводительница упорно осматривала потрепанные и не очень перья, торчащие из особенно увесистых экземпляров. Протягивая руку к очередной шляпе, бережно касаясь каждого украшения или проводя кончиками пальцев по незамысловатым рисункам, дама производила неизгладимое впечатление на мальчишку, смирно стоявшего у стола. Он и забыл, что бывают такие посетители… Тихие и спокойные, но вместе с тем — живые, с хитрыми, чуть поблёскивающими на свету глазами. Наконец, женщина выпрямилась, не выпуская из своих рук одну из шляпок, и послала девушкам многозначительный взгляд, после которого в магазине воцарилась тишина. Выбранный аксессуар являл собой вершину элегантности — под стать своей хозяйке. Абсолютно черная шляпа, отличающаяся от пестрых соседок своей простотой, выглядела не столь вызывающе, а цветок нежного оттенка лишь придавал ей некий шарм, отчетливо скользящий в плавных движениях тонких рук. Витя невольно залюбовался чарующей картиной и едва не выронил из рук коллекционный ножик. Но это было такой мелочью по сравнению с полетом его мысли. Он понял, чего так не хватало его избраннице. Мальчик внезапно прозрел, понимая, что именно этот обжигающе ледяной образ идеален для поломанной куклы, в пустых глазах которой родилась надежда. Спустя несколько долгих мгновений женщина покинула магазин, напоследок улыбнувшись парнишке, голову которого не покидала навязчивая мысль. Он может подарить кому-то счастье… Пусть этот кто-то и не является человеком, не важно, что она лишь маленькое неживое существо, с которым так любят повеселиться дети, он сделает это.