Попридержи своих гиппогрифов

На удивление Стива, зима пришла быстро. Всюду был снег, холод морозил нос и щёки. Это было лучшее время для встречи после долгой разлуки, наполненное особой теплотой. Стива переполняли чувства, острые, скопившиеся за долгие месяцы. Наверное, он бы развернул целый приветственный парад для Тони, чтобы выразить всё, что так хотелось, но времени для этого почти не было. Поэтому, он пошёл по простому пути, включающему в себя немного романтики, свечи и вкусный шоколадный торт, приготовленный по маминому рецепту. Мама уехала к тёте, обещала быть к Рождеству. Стиву было наказано нарядить елку в сочельник. Это поручение терпело до завтра. Напевая под нос «Магия работает», Стив пытался придумать что-нибудь невероятное, чтобы удивить Тони, и надеялся, что магия действительно сработает. Когда в дверь постучали, Стив со всех ног бросился открывать её. Тони сидел на чемодане, болтал одной ногой, счастливо улыбался, глядя на Роджерса, который сначала застыл в дверях, а потом вышел к нему навстречу. Встретив его объятиями, Тони поторопился скорее поцеловать Стива, и первый поцелуй пришелся на щеку. Во второй Стив вовлек его сам, положив руки на шею. Было в этом что-то настолько личное, что Стив запоминал чувства и эмоции. Ветер обдувал их лица, снег под ногами хрустел, а звезды на небе были необычайно яркие. Взяв вещи Тони, Стив вошел в дом, параллельно рассказывая о внезапной поездке матери. В комнату падал свет от уличного фонаря, который сейчас служил единственным источником света. Тони схватил его за локоть и потянул на себя. От прикосновения холодных пальцев Стив вздрогнул. Не теряя времени, Стив взял Тони за руки и притянул их к своим губам. — Я так скучал, — улыбнулся Стив, ладони обдало теплом. Он коснулся губами пальцев, поцеловал, и Тони закрыл глаза, наслаждаясь. Оставив чемодан внизу, Стив закрыл глаза Тони специальной повязкой и повёл наверх. Тони терпеливо следовал за ним, улыбался и покусывал губы от нетерпения. Признаться, он не ждал чего-то особенного, он просто хотел быть рядом, потому что его невероятно сильно тянуло к Стиву, ведь с ним было хорошо, и стоило только вспомнить о нём, как всё вокруг менялось, и мир уже казался на несколько тонов ярче. — Снимай обувь, — сказал Стив. Тони усмехнулся, но ботинки всё-таки стянул, а затем снял и носки. А в следующим момент Тони перешагнул порог и почувствовал что-то невероятно приятное под ногами. — Стив? — А? — Что это? Куда ты меня привёл? — Ты можешь снять повязку, — прошептал Роджерс у самого уха. Как в тот раз, когда он поздравлял Тони с днем рождения. Нетерпеливо сдёрнув кусок ткани, Тони открыл рот, когда увидел, что творилось вокруг. То, что они были всего лишь в комнате Стива, не было никакого сомнения, но под ногами стелилась колющая нежную кожу трава. Посреди комнаты лежало покрывало, на котором стояла корзина для пикника, а за окнами, что не были прикрыты шторами, лежал снег. Тони, ещё не до конца согревшийся, прекрасно помнил ощущение, когда снежинки зацеплялись за его ресницы, когда таяли, стоило ему войти в помещение, но всё перекрывалось запахом травы. Из зимы в лето. И это было по-настоящему фантастично. Повернувшись к Стиву, Тони улыбнулся. В его глазах можно было без труда прочитать удивление и радость, магия действительно работала. — Пригласишь? — Конечно, — Стив подошёл сзади и подтолкнул Тони к покрывалу с корзиной. — Кажется, это наше первое нормальное свидание. — Первое уже давно позади. От Стива пахло какой-то невероятной смесью запахов, Тони учуял как минимум мяту и апельсин. Когда они вместе присели на покрывало, он не дал Стиву дотянуться до корзины, а сразу втянул того в поцелуй. Очень хотелось касаться, трогать, чтобы запомнить эти ощущения, запомнить, как Стив прогибается от его рук, как подставляется, когда сам хочет быть особенно близко, и он такой горячий, что Тони в считанные секунды согрелся, забыв о холоде на улице. Он не сразу заметил, что по периметру комнаты расставлены свечи, да и все вещи куда-то делись, слишком много места было вокруг. Он бы задал миллион вопросов, на которые так хотел получить ответы, но вместо этого смотрел на Стива с улыбкой и лопал домашний бургер. — Расскажешь о своих курсах? — попросил Тони, укладывая голову на колени Стиву. Он полностью не помещался на покрывале, поэтому его ноги были на траве. — У нас нет выходных, — начал Стив, зарываясь пальцами в тёмные волосы. — Мы постоянно тренируемся. Как ни странно, но всё началось с того, что мы учились противостоять заклятию Империус. У меня получается, но не всегда. — И чего же тебе не хватает? — Сосредоточенности. Локи говорит, что я слишком часто отвлекаюсь, задумываюсь. — А этот Локи… Он вообще кто такой? — Брат Тора. Он теоретик, то есть практически он, конечно, тоже всем владеет, но нас учит с точки зрения именно теории о том, как должны работать те или иные защитные чары. Иногда он очень странно себя ведёт, Тор часто просто запирает его дома, пока мы занимаемся. — Понятно. — А ещё мы играем в Квиддич. Чтобы чаще тренировать виртуозность полёта на метле. Звучит ужасно глупо. — Ничего не глупо, — поморщился Тони, мотнув головой. — Всё правильно. И спортивную форму заодно поддерживаешь. Кубиков уже поди накачал, — хихикнул он, потрогав пресс Стива сквозь одежду. — Хочешь посчитать? — Да я уже. Они отлично чувствуются сквозь твою рубашку. Почему ты вообще в рубашке? — Ну как, почему. Торжественный вид. Есть повод. — Я вот в старой футболке, там дырка на плече, если бы я знал, что ты встретишь меня всем этим, то подготовился бы заранее. Ты выглядишь, как принц, только без коня. — О, у меня в гараже есть Гиппогриф. — Правда? — Тони оторвался от бургера, удивленно взглянув на Стива. — Конечно, неправда, — несильно толкнув Старка в бок, рассмеялся он. — Дурак, — фыркнул Тони. Он улыбнулся так широко и открыто, что Стив не устоял и, наклонившись, поцеловал его. Тони сполз вниз, лежать было неудобно, но, когда целуешься со Стивом Роджерсом, всё это не имеет абсолютно никакого значения. — А что с потолком? — спросил Тони, когда Стив отпустил его, и он снова смог лечь удобно. — Ох, чёрт, я совсем забыл, — разволновался Стив. Он дотянулся до волшебной палочки и, взмахнув, тихо прошептал заклинание. Серое полотно, ещё недавно крепко прилегающее к потолку, растеклось, как вода, и их взору открылось чудесное звёздное небо. Звёзд было невероятно много, Стив впервые в жизни видел такое скопление небесных тел и был рад поделиться этим с Тони, который, смотря вверх, долго молчал. Помимо звезд были видны и падающие снежинки, которые таяли, касаясь невидимого барьера, не оставляя на нём никаких следов. — Стив! — А? — Ложись рядом. — Зачем? — Просто ложись. Сделав, как было сказано, Роджерс обнял Тони одной рукой, прижался как можно ближе и устремил свой взгляд в небо. — Расскажешь мне, где какая звезда? — Думаешь, я знаю? — Не прибедняйся, начни вон с той, самой яркой. — Должно быть, это Сириус. Несмотря на общее настроение, в котором Тони был счастлив и обеспокоен одновременно, он погрузился в эту атмосферу и совсем забыл обо всём, что есть в жизни. Обо всём, кроме Стива, который согревал его поцелуями, нежился рядом и проникал в самую душу.

***

— Что-то не так? — спросил Стив. Тони, очевидно, проснулся давно, но никак не решался встать. Он не щурился от света солнца, мягко улыбался, смотря на сонного Роджерса, и отрицательно мотал головой вместо ответа. Стив спустился взглядом по телу Тони, который не прикрывал свою наготу, и остановился на груди. Медальон, что он подарил Тони в прошлый раз, лежал на нём. Поднеся руку, создавая немного «тёмного пространства», Стив наблюдал за тем, как приятный голубой свет разливался по смуглой коже Тони, и думал, что это можно нарисовать. — Ты никогда его не снимаешь? — Стив взял камень в руку, рассматривал так, словно никогда не видел. За то время, пока он был у Тони, никаких изменений не произошло. Стив надеялся, что это знак, что он подарил медальон правильному (тому) человеку. — Так спокойнее. Я не могу потерять твою душу, вдруг кто-то другой завладеет ей, и я тебя потеряю. — Не потеряешь, — ухмыльнулся Стив, потянувшись за поцелуем. — Ты говорил, что сегодня мы идём за ёлкой, верно? — Да, — согласился Стив, чуть приподнимаясь на кровати. — Тут недалеко есть отличная опушка с волшебными елями. — Волшебными? — Ну да. Ты срубаешь ёлку специальным заклинанием, а к следующему году там уже новая, большая ель вырастет. Знаешь, в наших краях о той еловой роще складывают легенды. — Расскажи. — Говорят, что волшебник посадил эти ели после того, как потерял любимую. И зимой, под Рождество, он возвращается туда, забирается на самое высокое дерево и смотрит в небо, где душа этой девушки появляется всегда в назначенное время, и так они могут провести вместе несколько минут. — И сколько лет этой легенде? — Не знаю. Может, лет сто. Я даже не помню, когда впервые услышал о ней. — А ты знаешь, что на каждую легенду можно найти что-то вроде сводки, описания события? — Это то, что пишут в мифах? — спросил Стив. — Не совсем. Нужно знать, где искать. — Найдёшь её для меня? — Стив? — Тони? Посмотрев на него, Старк улыбнулся. Он поднялся на кровати и выглянул в окно, но там никого не было видно. Что-то его беспокоило, и вся эта тревога, появившаяся с утра, показалась ему простой паранойей. — Ты любишь Рождество? — Да. И рад, что это проведу с тобой. — И с мамой. — И с мамой, — согласился Стив, а затем тоже выглянул в окно, пытаясь понять, на что смотрел Тони. — Мне жаль, что ты не можешь встретить это Рождество с семьей. — Они скорее всего рады этому, — с недовольством буркнул Старк. — Уверен, все не так плохо, как кажется. Я же видел тебя с ними, и… — Не нужно, Стив, правда. Я рад, что буду с тобой. — У вас с отцом напряженные отношения? — Я не хочу говорить о моём отце… Вообще никогда. — Тони, — Стив притянул его к себе за подбородок и чмокнул в губы. — Просто, — продолжил Тони, обняв Стива крепко-крепко. — Он меня ненавидит. С детства. Не о таком сыне он мечтал, не такого он хотел, а теперь, если ещё узнает о нас, наверное, вообще забудет о том, что сын у него есть. — Оу, — смутился Стив; он и сам не знал, как скажет матери о Тони. — Он презирает такие отношения. Так что я – великое разочарование в его жизни. Мама, конечно, в своё время пыталась убедить его, говорила, что нельзя так обращаться с детьми, и нужно любить их, какими бы они ни были, ведь дети – наша плоть и кровь, — цитировал маму Тони, постоянно утирая глаза. Слёз не было, он делал это скорее от нервов. — Её любовь к нему оказалась сильнее, чем ко мне, и вскоре, дабы сохранить всё то, что между ними есть, она перестала. Знаешь, каким бы говнюком он ни был, она простит ему всё. Говард относится к ней точно так же, и это единственное, почему ему стоит жить. — Тони, я… — Пойдём завтракать? Одевшись, они спустились вниз. Тони открыл холодильник, изучая ассортимент, а Стив стоял сзади, прижимаясь. Неожиданно вокруг потемнело. Стив схватил Тони за руку, крепко сжал её, доставая волшебную палочку. Тони поступил так же.

***

Он не успел понять, что произошло, как оказался в незнакомом ему подвале. Помещение было тёмным и холодным, единственным источником света служила керосиновая лампа, висевшая под низким потолком. Стив сидел, прижавшись спиной к стене. Голова болела от удара, руки ломило и хотелось вытянуть их вперёд. — Какого чёрта? — выдохнул Стив, нащупывая палочку. — Где Тони? — С ним всё будет в порядке, — Говард улыбнулся так, что стало ещё холоднее, мерзко и притворно. Стив сглотнул. — Тебе нужно только ответить на один простой вопрос. Понимаешь, Энтони украл у тебя кое-что очень важное, — Говард вытянул руку с раскрытой ладонью и поднёс её к лампе. — Узнаешь? По глазам вижу, что узнаешь. — Что вам нужно? — Мне нужно знать, где вторая половинка этого камня, — в тусклом свете Стиву показалось, что глаза Говарда в этот момент вспыхнули адским пламенем. — Просто скажи мне, где она лежит. Скажи, где она спрятана, и я отпущу тебя и Энтони, куда глаза глядят. Он мне не нужен. — Я не знаю, о чём вы говорите. Стив не сводил глаз с камня, что Говард держал в руках, и картина, дополненная фактами, становилась всё отчётливее. Он понял, почему не работал камень, когда Стив его проверял. Но он не понимал, почему Тони поступил с ним так. Обманул, воспользовавшись его слабостью; в душу закралось сомнение, и чувства разом скрутились в комок, боль поступала и казалось, что он не выдержит. Раздался шум, и в комнату влетел Тони, а следом за ним парень, как две капли воды, похожий на него, только блондин. Стив совершенно не понимал, что происходит. Блондин накинулся на Тони, обвивая его руками, сковывая движения, но Тони укусил его и тот с визгом отскочил. Оказавшись перед Стивом, Тони смотрел в глаза отцу с ненавистью и злобой. Он защищал Стива, встал перед ним, словно щит, и тихо прошептал: — Я позже всё объясню. Прости. — Прости, отец, я не смог его удержать. Мать, она… — извинялся блондин. — Не смей плохо говорить о матери! — громко сказал Говард, и его голос эхом разошёлся по помещению. — Энтони, уйди. Дай мне поговорить с твоим… кем бы он тебе ни был. — Он ничего не знает, — настаивал Тони, — так что убери свои грязные ручонки, отправь Грега в чёртово Министерство и пусть он ищет этот камень. Я выполнил свою часть сделки, Стив здесь не при чём. — Отец не ошибается, — снова вмешался блондин. — Засунь свой язык в чью-нибудь задницу, Грег. Тони был уже близко, дрожащей рукой сжимал палочку. Он не знал, чего ждать ни от Стива, ни от отца, но должен был любой ценой вытащить Стива отсюда и спрятать. — Я тебе не верю, Энтони, — со смешком произнес Говард и направил на него волшебную палочку. Стив не расслышал заклинание, но Тони отшвырнуло в сторону, когда тот закрыл его собой. Он ударился головой о стену, и Грегори, появившись тут как тут, с помощью Инкарцеро связал Тони верёвками и вытащил из подвала, предварительно забрав палочку. Когда Грегори утащил Тони, Стив слышал, как захлопнулась тяжелая дверь. Смотря на сумасшедшего Говарда, Стив поднялся на ноги, всё ещё пытаясь найти палочку, но уже позже понял, что ту давно забрали. Он прислонился к стене, ожидая действий, потому что был уверен, что просто так Говард не сдастся. — Я могу использовать на тебе Империус, и ты покажешь, где прячешь второй камень. — Империус на меня не действует, — зачем-то сказал Стив. Чувствовать чёртову беззащитность, стоя перед взрослым, опытным волшебником, было чертовски унизительно. — Что ж, тогда придётся пойти более жестоким путём, — ухмыльнулся Старк и подошёл ближе. Тупой конец волшебной палочки Говард приставил к его горлу, но Стив даже не дрогнул. Он не боялся. От волшебной палочки стало больно, Говард прижимал её все ближе. Свободной рукой он сжимал плечо Стива, заставляя того ещё сильнее прижаться к стене, вынуждая стоять прямо и не рыпаться. Воздуха стало не хватать, но Стив не сдавался. — Не хочешь говорить сам, придётся тебя заставить, — Говард схватил его подбородок и сильно сжал. — Энтони наверху, с братом, который его ненавидит, и стоит мне лишь обмолвиться… — Вы ничего ему не сделаете, — освободившись от хватки, сказал Стив. — Как бы вы к нему ни относились, он ваш сын. — У меня есть ещё один. Куда сообразительнее и умнее. А главное, он более послушный и не спит с мужчинами, — Говард всё ещё держал палочку около горла, всё ещё давил. — Я не могу вам ничем помочь, я ничего не знаю. — Врёшь! — грубо и громко крикнул Говард, ударив Стива по лицу. От удара он стукнулся головой о стену. Говард повторил удар, мощный и сильный, щёку жгло, и Стив сглотнул слюну. Кажется, из-за удара он прикусил щёку, потому что во рту ощущался привкус крови. Пока Стив приходил в себя, Говард отошёл в сторону и стал атаковать его заклинаниями, под одним из них, он упал и ушиб руку. Удар был больной, словно всё тело пронзило насквозь, и он еле слышно всхлипнул. По губе текла кровь, видимо Стив прикусил её, падая. Облизнув её, он поднялся, но руку почти не чувствовал и не мог ей шевелить. Вдруг послышался крик, и совершенно точно он принадлежал Тони. Он вздрогнул, поджав губы, и долго смотрел в ту сторону, куда увели Тони, но там так никто и не появлялся. Говард же усмехался, кажется, всему подряд. Это было противно, мерзко и хотелось начистить морду этому наглому мужчине, позволяющему себе такое. Крик Тони раздался вновь, и Стив со всей дури ринулся в сторону выхода, но Говард был проворнее и с волшебной палочкой, так что через несколько секунд Стив уже лежал на полу, придавленный невидимым весом, а Говард стоял над ним и смеялся. У Стива была слабость, и как бы ни старался, он не мог спрятать её, когда слышал крики, когда понимал, что Тони приходится несладко, а он ничем не может помочь. Тони не должен страдать из-за него, несмотря на его поступки; Тони всего лишь хотел жить счастливо и заниматься любимым делом; Тони не такой, как его отец, и Стив знал это. Знал, потому что был с Тони, потому что любил Тони, по ощущениям всю свою жизнь, и Тони был с ним самим собой, был откровенен, рассказывал обо всём, стоило лишь спросить. А сейчас ему было больно. Стив почти не мог дышать, тяжесть сдавливала грудь, но он, как медведь в капкане, пытался вылезти, спастись, не сдаваясь. Каждая новая попытка вызывала приступ смеха у Старка, он не переставал задавать один и тот же вопрос, на который у Стива не было ответа. — Я не сдамся, парень, — усмехался Говард, наклоняясь, и чем ближе была его палочка, тем тяжелее было Стиву. — Даже если мне придётся убить Энтони или тебя, чтобы выпытать, я это сделаю, поверь. — Это вам не поможет, — прохрипел Стив; говорить было тяжело. — Если бы я знал, о чём вы вообще говорите, я бы… — он сделал глубокий вдох, снова услышал крик Тони, и был готов разрыдаться от безысходности. — Энтони этого заслуживает, — сказал Говард. Все, чего заслуживал Тони - нормальную семью, а не то, что было у него сейчас. Не сумасшедшего отца и ненавидящего его брата, а понимающих родных людей. Стив снова почувствовал тяжесть, стоило лишь отвлечься на мысли, задышал часто и громко, эхо наполняло комнату. Следом за тяжестью пришла боль, ноющая, выкручивающая, он шипел, кусал губы, казалось, что кости хрустели, но это была лишь одна большая иллюзия. От боли отвлекали крики Тони, где-то наверху, но легче не становилось, и Стиву казалось, что вот он – конец всей истории, его и Тони, пришедший так быстро, пришедший тогда, когда только всё начиналось. Маленький свет, огонёк горевшей надежды, помогали ему совладать с самим собой, он даже смог улыбнуться, вопреки тому, что испытывал боль. Заметивший это Говард ещё больше разозлился. — Наглый, наглый мальчишка! — рявкнул он, а затем Стив больше ничего не слышал. Боль снова прошла по всему телу. Новая волна была сильнее, она неожиданно возникала в разных частях тела, голова гудела, и думать уже не получалось. Стив не сдержался, заорал во весь голос, и в этот момент Говард ощутил слишком многое, в том числе своё великое могущество над всем, что есть в этом мире. Тони вбежал в подвал неожиданно, но Говард даже не обратил внимания на сына, который, вцепившись в Стива, пытался его спасти, но ничего не выходило. Собственной палочки у него не было, и Грегори шёл за ним по пятам, если только мама не остановила его. Мама видела слёзы Тони, но в действительности так и не смогла ему помочь. Тони отказывался понимать это. — Оставь его, — громко крикнул он, на что Говард лишь усмехнулся. — Он ничего не знает. — Я не верю ни тебе, ни ему. — Да ты идиот! Прекрати! Стив расслабился на его руках в одно мгновение. Он жадно вдохнул, открыл глаза и улыбнулся, видя Тони перед собой. Его красные глаза говорили и без того слишком многое, но он всё равно что-то шептал. Стив разобрал что-то о камне, который из голубого превратился в красный, и всё ещё был таким. Значит, это действительно работало. Он испугался за маму, за то, что с ней происходило, если она видела это всё. — Ну так что, надумали сказать правду? — отвлёк их Говард. — Давайте, детки, не будьте глупыми. Скажите мне, иначе вряд ли вы встретитесь ещё раз. Им обоим было нечего сказать. Стив смотрел на Тони с отчаянием и болью, но ничего не мог поделать, чтобы изменить это. Он хотел бы уйти отсюда прямо сейчас, навсегда, но не мог даже пошевелиться. Перед тем как Говард снова решил использовать на нём Круциатус, Стив успел тихо сказать Тони о том, что любит его. Старк пустился в слёзы, когда Грегори оттаскивал его от Стива и крепко сжимал, заставляя смотреть на его муки.