Попридержи своих гиппогрифов

Тони очнулся в своей старой комнате. Здесь ничего не изменилось. Даже книги были выстроены в том порядке, в котором он расставлял их сам. Голова болела, он пытался вспомнить, что вчера произошло, и ужас настиг его за считанные секунды. Вскочив с постели, он вырвался из комнаты и побежал вниз. А в голове лишь одно: Стив-Стив-Стив, и больше никаких мыслей. Вбежав в отцовский кабинет, Тони бесцеремонно скинул с его стола какие-то документы, не специально, просто слишком сильно впился руками. От злости лицо полыхало красным, от тяжелого дыхания поднимались плечи. Говард же был спокоен, как всегда, смиренно смотрел на него и ждал. — Где он? — громко рявкнул Тони, голос звучал грубо, даже ему самому стало не по себе, и сильно хрипел. — Кто? — Говард поправил очки, съехавшие на нос. — Где Стив? — Точно не здесь. Выйди, Энтони, ты мне мешаешь. Говард холодно улыбнулся и склонился над свежим выпуском «Ежедневного пророка», совершенно не обращая внимания на Тони. — Я тебя убью! — Тони со всей дури ринулся на Говарда, перелезая прямо через стол. У него не было палочки, не было толком и сил, но он старался сделать Говарду больно, как мог. Говард, естественно закричал на него, и на этот крик прибежала мама. Как только её руки коснулись напряженных плеч, Тони успокоился и отпрянул. Он слез со стола, гневно смотря на родителей по очереди. Говард поправлял свой пиджак, Мария помогала ему в этом. На душе кошки скребли, гнев застилал пеленой глаза. — Где он? — тихо повторил Тони. Мария тряхнула Говарда за плечи. — Не здесь, — ответил он, надевая очки. — И думаю, уже не в этом мире. — Где моя палочка? — сдерживая комок, поступающий горлу, спросил Тони. Молча, без каких-либо слов и извинений, отец открыл ящик стола и достал из него волшебную палочку. Тони резко выхватил её из рук, взмахнул и разнёс пол кабинета: бумаги и книги попадали с полок, разбилась даже так любимая Говардом статуэтка кентавра, которую их род хранил много поколений. Хаос, царивший в этой комнате, отражал всё то, что чувствовал Тони. Говард кричал на него, велел всё вернуть на место, но Тони не слушал. Найдя в первом попавшемся ему шкафу теплую одежду, он оделся и ушёл, зарекаясь, что, пока Говард жив, он никогда не переступит порог этого дома. На улице уже не было смысла сдерживаться. Слёзы лились ручьем, Тони чувствовал, как ветер смахивал их с лица ещё до того, как они успевали замёрзнуть. За ним никто не последовал. Мама наверняка успокаивала Говарда, пока тот разорялся по поводу того, что натворил Тони, а Грег бегал по кабинету, собирая то, что уцелело. Для него так было лучше, потому что больше не было глупых надежд на то, что семья примет его. Он прошёл совсем немного, как вдруг в груди что-то кольнуло, а потом стало резко горячо. Подцепив цепочку, что висела на шее, Тони выудил из-под одежды медальон, подаренный Стивом, и внимательно смотрел как из красного камень стал грязно коричневым, а затем – зелёным. Он замер посреди улицы, не сводил взгляд с камня и дышал через раз. Сердце забилось чаще. Тони словно заново увидел этот мир. Не тот, что холодом забирался под его куртку, а тот, что выстилал дорожку из мягких снежинок, указывая путь. И было лишь одно место во всей Вселенной, где Тони желал бы сейчас оказаться – рядом со Стивом, но где его искать? Не думая, Тони отправился к нему домой. В конце концов, он оставил там свои вещи и деньги, которые следовало бы забрать. Свет горел лишь на кухне, и было видно, как миссис Роджерс бегает туда-сюда в своей остроконечной шляпе. Сделав шаг, Тони постучал, но никто не отозвался. Дверь была открыта, и он прошмыгнул внутрь, идя на свет. Подушки на диване были скинуты, дверь болталась на одной петле, а рядом с холодильником было большое чёрное пятно. Тони с ужасом смотрел туда, вспоминая, что именно здесь они со Стивом были, когда заявился отец. — Не подходи! — закричала миссис Роджерс, и Тони поднял глаза, пытаясь понять, что такого страшного произошло. — Стой на месте, а лучше выметайся отсюда. Стив предупредил меня… — Стив был здесь? — перебил её Тони, сделал шаг и еле успел отклониться от красного луча. — Скажите, где он? Я хочу его увидеть, я должен поговорить с ним. — Не смей к нему приближаться! Он едва выжил, я не допущу, чтобы ты снова оказался рядом с ним, — женщина металась по комнате, собирая в сумку вещи. — Но я здесь не причём, я пытался помочь, миссис Роджерс. Послушайте, я не желаю Стиву ничего плохого. Я… — Даже слышать ничего не хочу! Уходи! Сглотнув, Тони хотел сказать что-то ещё, но внезапно его ослепила вспышка зелёного света. Конечно, там был камин, он помнил. — О храни вас Мерлин, вы так вовремя. Он пришёл сюда, как Стив и говорил, — говорила кому-то миссис Роджерс. Тони не мог сдвинуться с места. Как будто что-то мешало, преграждало путь, словно щит. — ... Да, я готова. Только подождите, надо забрать Энди с собой. — Стойте, миссис Роджерс, — крикнул Тони, поняв, что она собирается убежать отсюда. — Скажите, где я могу найти Стива? Пожалуйста. — Никогда. О, Энди, иди сюда. Давай, ко мне. Тони посмотрел на свои ноги, около которых тёрся рыжий жмыр. Он не реагировал на слова миссис Роджерс, лишь притирался к ногам и издавал звук, напоминающий кошачье мурлыканье. Сколько бы хозяйка не звала его, Энди так и оставался рядом с Тони, а потом и вовсе улёгся на его ноги. — Миссис Роджерс, я прошу вас, — умолял Тони, не обращая внимания на животное. — Энди, нам следует поторопиться, наш гость не может ждать. — Сара, заберёте его в другой раз, — раздался чей-то холодный голос. Поняв, что она сейчас убежит, Тони попытался пройти сквозь невидимым барьер, но не получалось. Он так торопился сделать хоть что-нибудь, что не сразу вспомнил даже заклинания, которые могли помочь, перебирая всё на свете. Щит «сломался» в последний момент. Миссис Роджерс уже выхватывала последние крошки летучего пороха. — Прошу вас, мне нужно к Стиву, — снова просил Тони, но не двигался с места, дабы не спугнуть её. — Я не сделаю ему ничего плохого. Я люблю вашего сына и просто хочу увидеть его. Она резко выпустила порох из рук, что-то пробормотав, Тони не разобрал, за что сильно ругал себя. Единственный шанс ускользнул от него так легко. Он сел на пол, рядом со злосчастным камином, облокотившись. Жмыр подбежал к нему и лёг рядом, обнимая ногу хвостом. — Ну что, друг, — сказал Тони, гладя жмыра по голове. — Мы можем здесь задержаться на несколько дней. Вдруг кто-нибудь появится. Ты не знаешь, где находится волшебная поляна с ёлками?

***

Где-то рядом пахло отваром трав. Стив отчётливо чувствовал неприятный запах, морщился, пытаясь открыть глаза. Тяжелые веки поднялись спустя полминуты, и его взору открылся белый потолок и точно такие же стены. Вокруг стояло ещё несколько пустых кроватей, рядом с каждой стояли столики с вазами для цветов. В его собственной вазе стояла одинокая роза с подмороженными лепестками. Рядом с вазой стояла чашка с отваром, от запаха которого он и проснулся, и стакан с водой. Подниматься было больно, спина болела, а от каждого движения было ещё хуже. Он жадно осушил стакан с водой и вновь откинулся на подушку. Все последние события вспоминались, как страшный сон, но болячки давали о себе знать, напоминая, что жизнь полна сюрпризов и неожиданностей. Он выжил, он справился, но что делать дальше, не знал. Спустя час мысленных скитаний ему помешали. На пороге появилась Пегги в медицинской форме, Стив улыбнулся ей. — Время обеда, — сказала она, ставя на тумбочку поднос с едой. — Я не голоден, — хрипя, ответил Стив. — Где я? — Больница Святого Мунго. Секретная секция. Обычно здесь держат работников Министерства, но сегодня здесь никого, кроме тебя. Все уехали домой на Рождество. — Как я здесь оказался? — Тебя привёл твой друг. Такой высокий, в зелёном плаще. Он не представился, следом за ним появился Тор Одинсон и велел тебя спрятать. Что случилось? — Прости, я не хочу об этом вспоминать. — Ладно, но поесть придётся, — улыбнулась Пегги, садясь на край кровати. — Я помогу. У тебя слабые руки. — Один вопрос. Последний. — Да. — Моя палочка… — Убрана. Вместе с твоими вещами. Семь дюймов. Из красного дерева. Сердцевина - перо гиппогрифа и ус жмыра. — Тогда можно ещё один вопрос? — Ну, — усмехнулась Пегги. — Что на обед? — Яблочное пюре и вишневый сок. Пюре, конечно, было из кислых яблок. До вечера Пегги приходила к нему ещё несколько раз. Она рассказывала о работе, он – об учёбе, и, кажется, Картер была заядлой фанаткой Сборной Англии по Квиддичу и Тора Одинсона. Около десяти часов, когда приемные часы уже закончились, к нему пришли Тор и Локи. Когда они увидели, что Стив в сознании, то несказанно обрадовались. — Как вы меня нашли? — спросил Роджерс, уже успевший поблагодарить их за спасение. — Ну, — Тор посмотрел на Локи, который одобрительно кивнул. — Мы следили за тобой. — Что? — Нам пришлось, — подал голос Локи. — Это очень долгая история, и как только тебе станет легче, я обязательно расскажу обо всём, но не здесь. — Ты знаешь, что от меня хотел Говард Старк? — Знаю. Он просил у тебя это, — Локи проделал какой-то невероятный трюк с руками и мантией и продемонстрировал Стиву белый камень, очень похожий на тот, что был у него. — Что это? — Воскрешающий камень. Точнее, его часть. Это всё, что я могу сказать тебе сейчас. — Ладно, — успокоился Стив. — С мамой… — Всё в порядке. Я забрал её вчера вечером из дома. — А Тони… — Просто забудь о нём. Стив сглотнул. Громко, словно проглатывал комок яблочного пюре. Он не хотел, даже не собирался забывать о Тони. Локи же был настроен решительно, он даже не ожидал, что так может быть. — Объясни. — Не сейчас. — Сейчас! — грубо произнёс Стив. — Нет, Роджерс, просто нет, — помотал головой Локи. — Тогда заберите меня отсюда и объясните наконец, что происходит. Потому что, судя по всему, я случайно оказался втянут в ваши игры. И уж извольте объяснить, какого чёрта я не могу увидеться со своим парнем… — Да вы вместе-то полгода, какой он тебе парень! — прикрикнул Локи сквозь зубы. — И то, на расстоянии. Или что, переспали пару раз, и любовь на всю жизнь? Это тебе не шутки, парень, весь мир в опасности, и не только магический, пойми же ты! — Тони здесь не при чём, — рявкнул в ответ Роджерс. Он слишком сильно дёрнулся, в боку кольнуло и на бинтах выступила кровь. Пришлось позвать лекарей. На крик прибежала Пегги и выгнала Тора и Локи. Они остались в фойе, сев на скамейку для ожидания. Тишина стояла страшная, лишь изредка нарушаемая тихими стонами, по всей видимости принадлежавшими Стиву. И Тор вздрагивал каждый раз, когда очередной стон нарушал покой. Когда медсестра вышла к ним, Тор поднялся. — Его можно будет забрать не раньше, чем через два дня, — покачав головой, сказала она. — Не знаю, что с ним сделали, но наши стандартные отвары ему мало помогают. Завтра приготовим другой. — Спасибо, милая леди, — грустно улыбнулся Тор. — А мы можем… Сегодня остаться здесь? — Конечно. — Кстати, Стив, кажется, звал вас по имени. Вы знакомы? — Мы учились вместе, — подтвердила Пегги. — Надеюсь, вы не будете больше доводить его, потому что это может плохо кончиться. Понимаете, его психика… Пострадала. Незначительно, нужно дать время ей восстановиться. Без потрясений. — А о Тони Старке вы многое знаете? — О, так… Всё дело в Тони? Поэтому Стив так разошёлся? С ним всё в порядке? — Слишком много вопросов, — фыркнул Локи, сложив руки на груди. — У них очень интересная история, — с улыбкой произнесла Пегги. — Мы все наблюдали за этими отношениями. Я от них даже пострадала. Простите, я бы рассказала вам больше, но мне пора к другим пациентам. Кивнув, Тор проводил медсестру взглядом и снова занял своё место. Локи всё ещё сидел насупившись, недовольно выпятив губу вперёд, словно маленький ребёнок. Тор долго смотрел на него, молчал, но всё же, не сдержавшись, задал вопрос, который мучил его всё это время. — Зачем ты с ним так? — Да потому, что он иначе не понимает. — Представь, тебе бы сказали забыть обо мне. Ты бы забыл? — Никогда, брат. — Не заставляй и его.

***

Уже неделю Тони прятался в доме Стива. Прятался, конечно, не совсем то слово. Он просто жил, чего-то ждал и надеялся, что Стив появится на пороге. Дни проходили долго, тянулись, но хозяева дома так и не появились. Тони коротал время, разгребая книги, что были, кажется, в каждой комнате. Рыться в чужих вещах Тони не любил, но со скуки чем только не займёшься. Вытаскивая книги с верхних полок, он вдруг заметил одну, что стояла у самой стенки. Стянув её с полки, Тони сдул пыль и стал рассматривать обложку. Коричневая, кожаная, она была мягкой на ощупь. Ни одной царапинки или следов чтения на книге не было, даже когда Тони открыл её. Белые страницы, красочные рисунки и описания к ним. Найдя оглавление, он стал изучать краткое содержание, и уже через две минуты читал статью о воскрешающем камне. — ... Создан самой Смертью в дар волшебнику, согласившемуся скитаться всю жизнь по миру и служить ей, — прочитал Тони вслух. — Так, здесь есть легенда. Энди, послушать хочешь? Жмыр поднял на него взгляд и уложил голову на лапы, сложив их перед собой. «Жил-был на свете колдун. Не дурён собой он был, красив и умён, но сердце было сковано льдом. На людей, живших неподалёку, колдун смотрел с высока. От девушек прекрасных глаза отводил. В один из дождливых вечеров забрёл к нему в дом путник. Не из здешних краёв он был, говорил по-другому, быстрее. Назвался он Кифом и так умолял приютить, что колдун сдался и пустил гостя за порог. Был он красив не по местным меркам. Светловолосый, голубоглазый, сильный, понравился он колдуну, покорил его холодное сердце, да так, что ничем было уже не излечить его. Не скрывал Киф и намерений своих, говорил: «Я сын королевский, незаконно рожденный. Иду ко дворцу, к королю за признанием». Не хотел колдун отпускать его по утру, запер дверь, наколдовал дождь пуще прежнего. Оберегал колдун Кифа от всяких бед в течение семи дней, привязал к себе – то ли волшебством, то ли сердцем. Передумал Киф идти ко дворцу, возжелал с колдуном остаться, всю жизнь провести с ним бок о бок. На восьмой день постучалась к колдуну в дом Смерть и потребовала выдать Кифа ей. «У него долг за мной», — усмехалась Смерть. Испугался колдун, умолял Смерть о пощаде. Сжалилась Смерть и подарила она им ещё один день. Вмиг собрав все вещи, колдун вызвался сопровождать Кифа в побеге от Смерти. Выдвинулись в путь в этот же день, шли долго и не останавливались до самой ночи. В первую ночь колдун спрятал их в большом коконе. Не застал их ветер и дождь, не нашла их и Смерть. К полудню они оставили кокон, и нашла его Смерть, да так разгневана была, что превратила его в яйцо с прочной серебряной скорлупой, чтобы не смогли беглецы снова воспользоваться этим убежищем. Из яйца вылупилось двуногое создание, подобное змее. Нарекла его Смерть Оккамием. Во вторую ночь Киф затащил колдуна к озеру. Заманил его туда водяной демон в образе коня с пенящейся гривой. Чудом удалось спасти Кифа от неминуемой гибели. Снова Смерть осталась без добычи. В третью ночь бежали они, что было сил. Смерть шла по пятам, так что и спрятаться было негде. Не думая, колдун заколдовал лес. И тут и там стали вырастать ели, колючие, тянулись до самого неба. Прятался Киф в самой гуще рощи, но нашла его Смерть и возвела косу над его головой. «Сжалься», — умолял колдун, стоя рядом. — «Проси, чего хочешь. Только дай нам вечность прожить вместе». Взглянула на них Смерть, сняла капюшон и показала своё истинное лицо. И узнал Киф в ней девушку, когда-то сердцу милую, упал на колени и стал вымаливать прощение. Последовал его примеру и колдун. Долго думала Смерть, от каждого движения которой колдун вздрагивал, и решила она взять их хитростью, предложила служить ей вечность. Согласился Киф, согласился колдун, заключили они магический контракт. И разверзлось небо, и полетели на землю молнии. Угодила одна из них в сердце Кифу, взбесился колдун и попытался убить Смерть, да не вышло. Тонким ногтем Смерть разрезала кожу на руке, забрала она несколько капель его крови и капнула на ладонь еле дышащему Кифу, образовался в его руках камень, отметила Смерть его знаком. У Кифа Смерть забрала локон, белоснежный, как снег, и приложила его к месту пореза, и превратился локон в точно такой же камень, только белый. И его Смерть обозначила знаком. Соединила Смерть эти камни вместе, срослись они, как родные. Киф поднялся на ноги, словно и не было раны смертельной. «Только братья могут служить мне», — сказала Смерть. — «Отныне в жилах его течёт твоя кровь. Связаны вы навеки этой ношей». И исчезла Смерть, насмехаясь, что любовь их - неправильная - никогда не получит одобрения в этом мире.» — И это называется дар, — хмыкнул Тони, посмотрев на жмыра. Тот не шевелился, и он ткнул его пальцем, чтобы проверить. Жмыр дёрнул ногой и отвернулся. — Ты мой единственный собеседник, привыкай. Тут и картинки есть, хочешь посмотреть? Тони как раз поворачивал книгу к жмыру, как в дверь постучали. Подпрыгнув на месте от неожиданности, он поднялся и на носочках дошёл до двери. По ней снова постучали. — Тони, открой, — раздался женский голос, — я вижу твою тень в просвете под дверью. — Картер? — прищурившись, Тони оглядел её с ног до головы. — Если ты к Стиву, то… — Я знаю, — хмыкнула Маргарет, — я по его поручению. Он сказал, что скорее всего ты остался здесь. Я так рада, что нашла тебя. — Стив попросил тебя? — удивился Старк. — Где ты его видела? — В больнице Святого Мунго. Сам Тор Одинсон его привёл... — Он всё ещё там? Мне нужно туда, я должен с ним поговорить, я… — Тише, успокойся. Он просил передать тебе это. Пегги протянула ему конверт, на котором не было никаких опознавательных знаков. Тони принял его, кивнув. Маргарет быстро попрощалась и ушла, а Тони вернулся на своё место, отложил в сторону книгу и вскрыл конверт. Письмо оказалось совсем небольшим, почерк - неаккуратный - свидетельствовал о том, что Стив торопился, когда писал его. Всё о чём просил Стив - не искать его, но для Тони это лишь пустые слова и отговорки. Ему была нужна информация, пояснение. Потому что он не собирался просто так отпускать Стива. Да и слишком много вопросов оставалось без ответа. Перечитав письмо ещё раз, Тони вытряс из конверта две частички пазла. Он улыбнулся, рассматривая их. Картинка постоянно менялась. Тони спрятал их в мешочек, в котором хранил остальные части мозаики. В этих деталях, кусочках, была надежда на то, что Стив будет рядом, но не было ответа на вопрос. Когда?

***

— Моя очередь, — сказал Тор, выйдя из палатки. — Иди поспи. — Ещё чего, — буркнул Локи. — Не хочу я спать. — Стиву нужна перевязка. Холод поможет утихомирить боль. Тор встал совсем рядом, пришлось повернуть голову, чтобы смотреть на него. Снег прилип к его ресницам, волосы, убранные в хвост, намокли, и он периодически приглаживал их. — Знаешь, — начал Локи, — я не жалею, что вынужден вот так скитаться всю жизнь с тобой. — То есть я стою того, чтобы жить? — Ещё как.