* * *
Be my friend Hold me, wrap me up Unfold me I am small I'm needy Warm me up And breathe me ♫ Sia - Breathe Me
Меньше, чем через неделю, Эрик снова сидел в гостиной Ксавье, наслаждаясь чашкой кофе и получив очередную возможность рассмотреть Чарльза без того, чтобы встретиться с ним взглядами – и отвести свой, потому что юноша всегда смотрел так внимательно, словно спрашивал: «Что?». У Леншерра не было ответа на этот вопрос, ему просто нравилось разглядывать Чарльза, подмечать его привычные жесты, запоминать детали внешности и те особенности, по которым и спустя много лет выделяешь человека из толпы, безошибочно его узнавая. Кажется, Ксавье никуда толком не выходил с их прошлой встречи. Работу Эрик не считал, потому что дорога до неё и обратно – это маршрут, который въедается в память, а время, проведённое там, уходит словно в пустоту. Нет, Леншерр думал о том, что Чарльз уже почти неделю курсирует туда и домой, никуда не сворачивая, и это было по нему заметно. А ещё – это было плохо, чертовски плохо, потому что нужно отвлекаться от своей боли, даже если хочется её культивировать. Сейчас Чарльз отвлёкся на то, чтобы что-то записать. На журнальном столике между ними – а они вновь сидели в креслах и вновь играли в шахматы – рядом с доской и чашкой Чарльза лежало несколько блокнотов, но все они были уже полны его историями, Эрик понял это по разбросанным везде листам бумаги – Ксавье писал на всём, что попадалось под руку, боясь потерять хоть одну мысль, вот и сейчас он строчил что-то на вырванном непонятно откуда тетрадном листе и сунув под него один из уже бесполезных для этих целей блокнотов. Пока писатель был увлечён своим делом, он, кажется, не замечал ничего вокруг, и Эрик мог скользить по нему взглядом сколько угодно. В квартире, с тёмными шторами на окнах, которые ему всё время хотелось отдёрнуть, веснушки на лице Ксавье едва угадывались, но гость знал, что они там есть – и отыскивал их. Голубые глаза, удивительно голубые, кажется, Эрик таких никогда не встречал раньше – словно само небо смотрит на тебя, и небольшие прожилки на радужке, сплетающиеся в рисунок, так напоминали ему лёгкие перистые облака, длинными нитями протягивающиеся через небесную твердь… Тёмные, чуть вьющиеся волосы, такие мягкие на вид, что Леншерра всё время тянуло их коснуться, но пока что он не мог себе этого позволить. И губы… Эти губы уже снились Эрику, почему-то он не мог не думать о них, особенно его впечатляло то, как Чарльз их быстро облизывал, иногда, задумавшись, задерживая кончик языка в уголке. Он сделал так и сейчас, скользнув им по нижней – и теперь писал, чуть приоткрыв губы. От этого движения и вообще от всего вида Ксавье у Эрика вдруг так потянуло внизу живота, что он едва удержался от того, чтобы не согнуться. Это стало его новой проблемой – чем ближе он узнавал Чарльза, тем сильнее ему хотелось сблизиться. Глупо было бы отрицать: изначально его целью и было затащить Ксавье в постель, уж очень хорош был его печальный образ, а уж насколько симпатичная мордочка… Но Леншерр почти сразу понял, что это плохая идея, потому что образ оказался не маской, а состоянием, искренней болью, в которой его новый знакомый буквально тонул. И, тем не менее, они были так близко при каждой встрече, что желание вспыхивало вновь и порой слишком захватывало мысли Эрика, стоит ли говорить, о чём он думал, когда оставался один? Единственным стоп-краном для него было понимание того, что Чарльзу сейчас нужно не это, а сделать ему больно Леншерр не хотел. Мог бы, пожалуй, с любым другим поступить именно так – взять своё и уйти, но именно в этот раз всё случилось иначе, это было непривычно, это и злило, и удивляло, и притягивало Эрика сильнее. Чарльз не был обычным, по крайней мере, для него. Леншерр быстро взял себя в руки, зацепившись взглядом за блокноты на столике, напоминая себе о том, что хозяин квартиры сейчас подавлен настолько, что по дороге с работы не может завернуть ни в один магазин, чтобы банально купить себе новую книжицу для записей. Мысль об этом отрезвила Эрика, и он медленно выдохнул, делая ещё один глоток из чашки. Вообще, сегодня Чарльз выглядел странно: сильно бледный, с чуть подрагивающими руками и головной болью, на которую хотел сослаться, чтобы отменить их встречу, но Леншерр настоял на ней. От таблеток, он, разумеется, отказался, упрямец, и сейчас у Эрика появился шанс обыграть Ксавье в шахматы, нехорошо было пользоваться его состоянием, но победить хотелось не меньше, чем привести Чарльза в чувство. - Всё, - Ксавье улыбнулся чуть, откладывая ручку и лист. Он хотел взять чашку, но даже сидя умудрился покачнуться – и перевернул её, большей частью на доску, Эрик успел схватить блокноты, спасая их от кофе, Чарльз же подорвался сразу за тряпкой, но и тут едва не упал, подхваченный вовремя Леншерром. - Да что с тобой такое? – Эрик нахмурился, усаживая его на диван и пытаясь посмотреть в глаза, но Чарльз закрыл лицо ладонями. Плечи его вдруг поникли совсем, заставив Леншерра сильнее напрячься, он теперь просил всех богов, в которых, правда, не верил, чтобы Ксавье не плакал, потому что Эрик понятия не имел, что делать со слезами – у него никогда не получилось толком успокаивать, что уж говорить о том, чтобы привести в себя человека, когда даже не знаешь, что с ним происходит? Вдруг Чарльз резко поднялся и пошёл в сторону спальни, Леншерр двинулся за ним почти мгновенно и догнал как раз вовремя – чтобы увидеть, как Ксавье открывает дверь в спальню и включает свет, прислоняясь плечом к косяку. - Вот что со мной такое. Он смотрел прямо перед собой каким-то совершенно отсутствующим взглядом, и Эрик проследил за ним, замечая несколько бутылок из-под вина рядом с кроватью, а, присмотревшись – целую кучу и под ней. Всё было так просто и так очевидно – Чарльза мучало похмелье, он, наверняка, вчера перебрал. Леншерра мгновенно захлестнула злость – и он схватил юношу за горло, впечатывая в стену. - Ты с ума сошёл? – Эрик рычал, смотря в голубые глаза, распахнутые от ужаса и удивления, Чарльз вцепился в запястье друга обеими руками, но толку от этого не было – тот был слишком силён. – Я даже не говорю о количестве… Мы знакомы едва месяц – и ты спокойно мне это показываешь? А если я расскажу об этом? Хочешь потерять работу, репутацию? Кто свяжется с алкоголиком, а? - Я не… - прохрипел в ответ Ксавье. - Не что? Не знал? Не думал? Заметно, что ты не думал, - Леншерру хотелось ударить его, дать звонкую пощёчину и ей вбить в голову, что так себя вести нельзя. Нет, правда – едва месяц… - Нельзя быть таким наивным и доверчивым, Чарльз. Нельзя. Ксавье продолжал смотреть на него огромными глазами, сейчас за несколько секунд наполнившихся слезами. Две из них скатились по щекам, из уголков, прочертив прозрачные дорожки по коже – и Эрик вдруг потерял контроль. Слёзы, приоткрытые губы, сбившееся дыхание… Напуганный и послушный – и весь перед ним, Леншерр прижал его собой к стене, целуя агрессивно, отпуская горло Чарльза и вместо этого хватая его за волосы, второй рукой легко забираясь в брюки юноши. Всё, что он подавлял в себе с первой их встречи, сейчас оказалось на поверхности – и он готов был взять Ксавье прямо у этой стены, не отходя от неё, надо всего лишь чуть-чуть его раздеть, и… - Эрик, нет!.. Чарльз отстранил его от себя титаническим усилием, он весь залился краской и дышал с огромным трудом, но нашёл в себе силы хоть на секунду остановить друга. Леншерр зарычал, готовый на него снова наброситься, но Ксавье судорожно выдохнул, утыкаясь в его плечо, заставив Эрика опешить от такого. - Пожалуйста, не надо… - Чарльз качал головой, словно отказываясь от происходящего, не желая верить, что это правда. – Это неправильно… Я… Я не этого хочу… Мне… - ещё один судорожный вздох. - Мне просто очень нужен друг… Он поднял голову, смотря на друга открыто и искренне, уже не сдерживая слёзы, бегущие по щекам, и кусая подрагивающие губы. Эрик тяжело выдохнул, вдруг делая шаг назад, едва не отскакивая от него, чувствуя, как внутри всё переворачивается. - Ты прав, - голос подводил, но Леншерр заставил себя говорить спокойно. – Это неправильно. Прости. Он покинул комнату стремительным шагом, через минуту в коридоре хлопнула дверь – и Чарльз медленно сполз по стенке на пол, утыкаясь в колени и обнимая их руками. Он плакал – горько, самозабвенно, отчаянно. Он поверил, что нашёл друга, настоящего, пусть они и совсем мало общались, но Ксавье успел привязаться к нему всей душой, уже, откровенно говоря, и не представляя своих вечеров без звонка от Эрика. Он думал о Леншерре всё время, даже начал писать о нём отдельную историю, вдохновлённый их встречей, кажется, что он начал сходить с ума. Эрик за такое короткое время успел занять немало места в душе Чарльза, очаровать его, заставить поверить в себя и в то, что он тоже может быть кому-то интересен. Внимание льстило Ксавье, но в то же время он не позволял себе думать, что всё это может быть серьёзно, хотя в какой-то момент понял, что уже пропал – когда чуть сам не позвонил другу, ведь было уже поздно, а телефон молчал. И… чем он сейчас думал, показывая эти бутылки? Работа, репутация… Слова Эрика били в самое сердце, неужели он был на такое способен? Нет, Чарльз был уверен, что нет, но теперь мучился от жгучего стыда из-за того, что вытворил вот это всё. Алкоголь… В таких количествах… Лучшего способа разочаровать друга просто не было. Конечно, он ушёл – и, наверное, не вернётся. Ксавье захлестнула просто непомерная волна ненависти к себе, и он не мог даже встать, не понимая, сколько времени прошло с момента хлопка двери в коридоре. В квартиру позвонили. Сначала Чарльзу подумалось, что ему это показалось, но после второго звонка он вскинул голову, а после третьего – поднялся, пошатываясь, и пошёл в коридор, осторожно держась за стенку. Голова кружилась, а ноги подрагивали – затекли – и перемещаться из-за этого было ох как непросто. Он не посмотрел в глазок, сейчас Ксавье было всё равно, если там окажутся воры – пусть, пусть грабят и убивают, так всем будет лучше. Чарльз распахнул дверь и замер, вцепившись в косяк пальцами. - Я подумал, это нам пригодится. В одной руке Эрик держал коробку с пирожными, второй прижимал к себе несколько добротных блокнотов в твёрдом переплёте.