M A C H I N E

Он бежит быстро, и его громкие вздохи, словно хрипы, пронзают мои уши, наполняют голову, заставляя сердце биться быстрее. Я боюсь оглянуться, продолжая искать спасение между деревьями, ощущая, как слабые ноги подводят меня. Он быстрее. Иной гораздо быстрее. Недовольная лодыжка вновь устраивает проверку на прочность, сталкиваясь с веткой, но я падаю, быстро выставляя перед собой палку. Единственное оружие против него. У Иного другое лицо: внешне похожее на человеческое, оно оказалось чуть более вытянутым и узким, превращая рот в пасть из желтоватых клыков, сочащихся слизью. Его руки гораздо мощнее, а отросшие, длинные и острые ногти дают Иному преимущество. Зрачки светлые, практически белые, так уставились на меня, прожигая этим слепым взглядом, что кровь застыла в жилах. Я замерла, стараясь не вдыхать этот странный запах, не обращать внимания на сок, стекающий на мою одежду. Он подкрался ближе, нависая надо мной, а палка твердо уперлась в расцарапанную грудь, едва похожую на человеческую. - Ррр... - рычит, и я закрываю глаза, боясь представить, что будет дальше. - Рейчел. Чужой голос заставил меня дрожать заново, и холодный взгляд Алека ворвался в голову, заражая мысли. - Рейчел. Рейчел! - громче, толкая меня в плечо. Я испуганно раскрываю глаза, пытаясь сфокусироваться на чем-либо. Пальцы тянутся к лицу, слипающимся векам, а я замечаю знакомые черные волосы. Очередной кошмар, который начинает вводить меня в паранойю. - Дилан? - неуверенно. - Ты кричала во сне, - он хмурится, осторожно касаясь моих волос, - разбудила всех вокруг. Все в порядке? Я виновато прячу взгляд. - Прости, приснилась какая-то чушь. Как Майк? - натыкаясь на Калеба, сверлящего меня в ответ. - Я думал, у нас только один плачущий ребенок, - недовольно бормоча, парень поворачивается лицом к стене. - Заткнись, - грубо сказав, Дилан слабо улыбнулся, - я пришел со смены, ты... Ты не против, если я лягу? - Да, - немного неловко, я сажусь в кровати, едва касаясь пальцами холодного пола, - я лучше пойду, прогуляюсь... - заминаясь. DK-56 понимающе кивнул, и, обувшись, я вышла из комнаты, направляясь на улицу. Привычка сбежать от проблемы появилась давно, и в периоды бессонницы я просто уходила в сторону леса, блуждая около часа. В это время, когда даже патруль прикрывает глаза и дремлет под лучами восходящего солнца, а весь город накрывает тишина перед общим подъемом, прокрасться в сторону леса не так уж сложно. Выйдя из корпуса, вдыхаю свежий воздух, чувствуя кожей еще ночную прохладу. Чтобы избежать случайных столкновений с возвращающимися с работы, скольжу вдоль задней стены общежития, оставляя блок чистых позади. Если идти по тропинкам, можно быстро добраться до первой лесной посадки, минуя патруль блока Machine. Эта дорожка не пользуется особой популярностью: извилистая, неудобная, да и чистым не особо нужен лес. Всем необходимы лишь жилье и еда. Остальное - дело сугубо каждого. Пару раз пьяные Pure пытались поджечь деревья, разрубить и унести поленья себе в комнаты, не в силах бороться с холодом стен. Солдатам было все равно, но цветные настояли на изгнании людей из города. Vicious чтут природу, словно мать, даровавшую им жизнь, и раз в год устраивают празднества в честь Видара, часто имеющие оргиастический характер. В эти дни на улицах вывешиваются самодельные огни, а на центральной площади блока цветных устанавливают высокий столб, олицетворяющий их лесного Бога. Люди плетут цветные ленты, обматывая ими дерево, а к вершине прикрепляются самотканые канаты, с помощью которых устраиваются танцы в честь Видара. Vicious тратят почти все купоны на новые ткани и еду, а их блок на неделю превращается в пестрящую огнями ярмарку чудес. Пьяные хороводы вокруг столба нередко заканчиваются возлежанием в чьем-либо просторном доме. Так рассказывала Фрея, и она как никто верила в лесного Бога: в его силу, способную все изменить, и защиту, благодаря которой жители города живы. На неделю Видара блок Vicious превращается в маленький закрытый город, доступ внутрь для которого выдается лишь нескольким людям извне: приверженцам веры, главнокомандующему, раньше нередко участвовавшему в оргиях цветных, и заслужившим доверие тем или иным поступком. FS-4 считает, что это делается ради нашей же безопасности, чтобы чистые и их моральные устои не пострадали от этого праздника природной жизни. Потому что мы не верим в это, и обряды, пророчества и другие фокусы кажутся нам лишь обманом для глаз и голов. На улице прохладно, и ветер заставляет спину покрыться мурашками, быстро бегущими вниз, к пояснице, спускающимися по бедрам и задерживающимися в районе щиколотки. Кроссовки старые, несколько раз зашитые, при быстром беге они все равно рвутся по швам, медленно рассыпаясь на части. В магазине никогда не бывает моего размера: самый ходовой раскупается за считанные минуты, а изготовление новой пары обуви занимает слишком много времени у ремесленников. Изредка Machine приносят из своих вылазок новые вещи, но чаще всего солдаты возвращаются с пустыми руками. Стена распространяется с северо-востока на запад, защищая равнинные земли. Северный лес, глухой и практически непроходимый, не нуждается в укреплениях, и лишь глупцы мчатся в чащу, пытаясь избежать наказания. Солдаты сами недолюбливают это место, стараясь не заходить слишком глубоко, а цветные искренне верят, что Серая гора, одиноко возвышающаяся над деревьями, - обитель Видара, по ночам поднимающегося вверх, к Луне и звездам, и возвращающегося лишь с утренней зарей. Считается, что его стопы, не раз прошедшие по поверхности другой планеты, пачкаются серой сажей Луны, и, вытирая их о гору, лесной Бог оставляет на ней свои следы. Никто никогда не доходил до Серой горы; нарушившие закон погибали от голода, заблудившись, либо от руки солдат, преследовавших их до конца. Цветные нередко ступают на территорию леса, но блуждают вдоль ближайших деревьев, прислоняя к ним свои ладони и произнося молитвы, надеясь, что через корни и почву их просьбы дойдут до Видара. Лишь Илва, старушка из блока Vicious, может уходить за холм, пропадая на день или два, возвращаясь с травой для своих отваров, но и она боится приблизиться к Серой горе. Я резко остановилась, услышав незнакомый шум. Вдалеке стояли несколько человек, кто-то явно ругался, копая в земле яму. Я неуверенно приблизилась, стараясь не наступать на шишки и сломанные ветки. Чувство опасности и адреналина резко нахлынуло, вынуждая спрятаться за крепким и широким стволом дерева, но теперь можно было различить голоса. - Может, ты хоть раз справишься с лопатой, а? - недовольно прорычал парень. - Алек поручил это тебе, - ответил второй не менее зло, - между прочим, ты ее не нес, а она тяжелая. - Ты знаешь ее? - продолжил первый. - Нет, - рассерженно буркнул другой, и я осторожно выглянула, изучая силуэты. Три солдата и чье-то тело, валяющее у них под ногами. Четвертый, по пояс в земле, уставился на труп, оперевшись на лопату. - У меня есть ее карта! - воскликнул хрупкий и низкий солдат, и я узнала в нем Билли. - Ты совсем болван? - огрызнувшись, самый главный из них выхватил папку из рук мальчишки. - Ее надо было сжечь сразу же. - Разве мы не должны оставить ее на хранении в... - но главный ударил Билли по затылку той самой папкой. - Этой бабы, - открыв папку, парень задержался на первом листе, - этой Сары больше нет. И никогда не было, понятно? Я сжала ствол пальцами так сильно, что треснула кора, и тут же, на вдохе, развернулась и прислонилась к дереву спиной. - Ты слышал? - недовольно произнес один из них. - Да это белки, - я накрыла рот ладонью, стараясь даже не дышать, - вечно по утрам бегают. Бросай ее ко мне. - Я проверю, - послышался легкий щелчок. - Ты будешь еще патроны на них тратить? Давай быстрее закончим с этим, я хочу спать. - Я тоже, - сонно сказал четвертый. Разговор прекратился, и солдаты быстро сбросили тело в яму. Я плохо знала Сару, мы виделись лишь пять-шесть раз, и только на работе в садах. Но то, что она сейчас лежит в земле, не может быть случайностью. Я должна лежать рядом с ней. Я должна быть мертвой. - Вы идите, я сам ее закопаю, - вызвался третий, до этого стоявший рядом с телом. - Серьезно, Крис? Ты не мог сказать это раньше? - Я догоню, - уже немного недовольно. - Как знаешь, но чтобы лопата была чистой. Пойдем, Билли, пускай Кристиан развлекается. Я нахмурилась, готовясь бежать, но солдаты пошли в сторону своего блока, еще дальше от меня. Едва выглянув из-за дерева, я стала следить за оставшимся солдатом, склонившимся над ямой. - Сара, - произнес он медленно, смакуя имя, пробуя его на вкус на языке. - Ты похожа на Сару. К горлу поднялся ком, и я схватилась за шею, стараясь не подавиться. Парень, что-то напевая себе под нос, спустился в яму, вставая там на колени, так, чтобы его голова едва виднелась из-под земли. Подступившая тошнота не давала дышать, и, отвернувшись, я попыталась поползти в сторону от солдата, надеясь, что он будет слишком увлечен собой и своей жертвой. Когда я отползла настолько далеко, что перестала слышать его голос, я бросилась бежать, перепрыгивая через корни и стараясь не упасть. Мне постоянно казалось, что солдат гонится за мной, и мысль прибавляла мне скорости. Витиеватая тропинка устремилась вниз по холму, резко оборвавшись перед входом на небольшую поляну, и, оперевшись спиной о дерево, я оглянулась. Никого. Медленно сползая вдоль ствола, чувствуя через тонкую ткань шершавость коры и небольшие сучки, я села на землю, обхватив колени и прижав голову к ногам. Тело желало отреагировать на увиденное, но я не ела целый день, поэтому ком просто торчал в горле, не в силах вылезти наружу. Руки дрожали, неуверенно цепляясь за ноги, царапая их, пытаясь отвлечься на боль, но перед глазами возникали одни и те же образы: то, как солдат склонился над Сарой и как Иной навис надо мной. Я зажмурилась, стараясь выкинуть это из головы. В таком положении я просидела еще долго, пока не затекли ноги и руки. Солнце, поднявшись, проникало через ветви, но его тепло едва ощущалось. Пальцы стоп замерзли в намоченной росой обуви, а несильный ветерок лишь прибавлял страданий ледяной коже. - Ты что тут делаешь, дитя? - голос, старый, слегка прокуренный, заставил меня вздрогнуть. Илва слабо улыбнулась и подошла ближе, сжимая костлявыми пальцами резную трость. Она казалась маленькой среди этих деревьев, окружавших поляну, а горб делал ее фигуру еще крохотнее. - Я... - не придумав ответа, я замолчала, непонимающе глядя на нее. - Ты знаешь, что это за место? - провидица подошла вплотную, протягивая руку к дереву и едва касаясь его. - О чем ты молилась? - Я не молилась, - разглядывая ее. Я никогда не видела Илву так близко: в городе она предпочитала прятать лицо под плащом, но сейчас, в лесу, темно-зеленый капюшон был откинут назад. Седые волосы оставались крепкими, несмотря на возраст, и конец плетенной косы почти касался земли. Глаза, не потерявшие своей ясности, внимательно изучали дерево, а вдоль шеи, касаясь скул, расположилась пара шрамов, словно когтей, прошедших по коже. - Не обманывай себя и Видара, - старушка слабо улыбнулась, будто она была способна читать чужие мысли, - он подарит тебе желанный покой. Но для него придется подождать. Я криво усмехнулась. - И как долго мне необходимо ждать, Илва? - Не смейся надо мной, дитя, и не серди лесного Бога в его владениях. Он укрыл тебя от напасти. Лучше помоги мне дойти до дома, - с этими словами провидица опустила на землю небольшую корзинку. - Что там? - не скрывая любопытства, я попыталась подсмотреть, но старушка опередила меня, отгородив плетенку своей тростью. - Коренья, - немного грубо и неохотно. Оттолкнувшись от земли, я встаю, взяв корзинку и ступая следом за Илвой. Несмотря на возраст, провидица двигалась весьма резво, словно припрыгивая и что-то напевая себе под нос. Пройдя пару сотен метров, я оглянулась, но поляна скрылась за толстыми стволами деревьев. - Что это было за место? - спрашиваю, остановившись на несколько секунд. - Древнее святилище, - Илва взяла меня за руку и потянула за собой. Создалось ощущение, что старушку словно подменили: вся ее отзывчивость и доброта покинули меня вместе с той поляной. Я не думала, что смогу убежать так далеко вглубь леса, но ряды крупных деревьев не прекращались, а наоборот, становились все плотнее и теснее с подъемом в небольшую горку. И внезапно, как только мы поднялись наверх, густой и плотный лес превратился в разреженную посадку, и среди деревьев различались очертания блоков. Я шумно выдохнула, повернувшись к старухе, а та накинула на голову капюшон, вновь скрывая свое лицо. - У тебя есть вера? - спросила она тихо. Я осторожно покачала головой, стараясь не ранить своим ответом провидицу. - Видар позволил тебе спрятаться в Диком лесу и разрешил покинуть его. Видимо, он любит тебя. Я промолчала, и, немного отдышавшись, Илва двинулась вперед. Теперь я шла не так близко к ней, зная, куда именно мне нужно попасть. Солнце поднялось наверх, и это означало, что скоро мне придется вернуться на работу, поэтому, как только я попала в город, я поспешила в сторону блока цветных, чтобы отнести корзинку и не быть у провидицы в долгу. Дома цветных, по сравнению с блоками чистых и солдат, казались чем-то слишком древним: большинство деревянных блоков-изб хватало лишь на десять человек. У Илвы был свой небольшой пристрой: внешне обозначенный в виде белой, незнакомой руны, он занимал площадь средней комнаты. Около окошка размещалась кровать, а почти все остальное пространство занимали шкафы, набитые незнакомыми сухими растениями, хранящимися в склянках. Стол и два хлипких, жалких стула, стояли ближе к другому углу, в самой темной части помещения. - Поставь к кровати, - старуха указала на место, и я повиновалась. Что-то неуверенно протянув, я подошла к выходу, как Илва вновь мертвецки сильной хваткой сжала мое плечо. - Берегись младшего, - прошептала провидица и отпустила мою руку, а я резко выбежала из обители старухи. На улице люди начинали потихоньку готовиться к празднику: чистили территории вокруг домов и украшали различными поделками. Я редко бываю в блоке цветных, в основном, когда Фрея зовет остаться с ней, если у нее свободная ночь. Ее домик, в котором, помимо нее, живут еще две девушки, находится в самом начале блока, а так далеко вглубь, как сегодня, я ни разу не заходила. - Хаул! - позади раздался низкий басистый голос, и я увидела трех крепких парней, устало тащивших бревно на плечах. - Хаул, зови Свейна! А ты, - парень обратился ко мне, - отойди и не мешай! Я резко бросилась в сторону, следя за тем, как рабочие останавливаются перед одним из домов и кладут бревно на огромную подставку. - Да, да! - из окна наполовину высунулся мужчина, сощурив взгляд и внимательно изучая дерево. - Да! - довольно крича. - Я же говорил, что Свейну нужно будет именно оно, - вздохнул парень, прогнавший меня со своего пути. - Это самый край западного леса, - недовольно пробормотал другой. Западный лес находится на самой границе территории и не считается неприкосновенным, именно из его деревьев цветные создают себе новые дома. Что само по себе немного забавно, ведь хороший большой лес находится буквально у них под рукой. - То самое! - выбегая из дома, Свейн садится на колени, касаясь коры и мягко поглаживая ее, а затем осторожно кладет голову на бревно, прислоняя ухо, и тихо постукивает, довольно улыбаясь. - Я чувствую его, - крепко обнимая дерево руками, - Хаул, иди сюда! Из дома вышел другой парень, одетый в старые штаны и грязный, испачканный передник, не скрывающий его сильных рук. Медленно, с явной неохотой он подошел к дереву. - Кузнец, ты посмотри, какая красота, - почти влюбленно произнес Свейн, продолжая изучать сучки дерева. - Что она здесь делает? - перебивая своего друга, Хаул взглянул прямо на меня. В черных глазах горел огонь, темные, смольные волосы, едва доходящие до середины уха, были слегка взъерошены, словно после сна. Взгляд настолько серьезный и суровый, что я почти почувствовала, как он прожигает на моем теле клеймо. Свейн обернулся и присвистнул. - Белая, как дуб, - он осмотрел мою кожу точно также, как дерево, и от этого взгляда мне стало не по себе. - Я помогла Илве, - неуверенно. - А волосы, словно истинный орех, - плотник осторожно потянул руку в мою сторону, но резко остановился и вернулся к своему бревну. Вместе со Свейном интерес ко мне пропал и у рабочих, только Хаул, еще пару секунд хмурясь, криво усмехнулся и, зевнув, отправился обратно в дом. Я поплелась в свой блок, чувствуя усталость в ногах и желание поскорее прилечь. По графику еще успеваю попасть в душевую и, помимо грязи, пытаюсь отодрать нечто прилипшее к коже, но вместо этого лишь оставляю царапины и боль, быстро споласкивая тело водой. В комнате лишь тихая Хезер, поэтому, едва коснувшись головой подушки, я падаю в глубокий сон.

***

Я проснулась в районе трех часов дня, потому что солнце назойливо стало светить мне в лицо. Хезер ушла в школу, кровати Кортни и Дороти оставались нетронутыми еще со вчерашнего дня. В соседних комнатах на удивление тихо, поэтому я позволяю себе поваляться подольше, лениво прячась от солнечных лучей. Этот сон не принес с собой кошмаров, и мне действительно стало немного легче, словно Видар действительно забрал часть моих страхов. Забинтованная лодыжка временно перестала ныть, а голова освободилась от тяжелых мыслей, как в те моменты, когда Фрея давала мне покурить свою самокрутку, что легко можно добыть у цветных. Я не была зависима от этого, но никогда не отказывалась, если у FS-4 находился лишний косяк. Дилану никогда не нравились такие вещи, но ни он, ни кто-либо другой не осуждал меня. Большинству по сути все равно на другого человека - нужно заботиться о своей шкуре. Сейчас я чувствовала острое желание в такой самокрутке, чтобы продлить бесценную тишину и спокойствие. Возможно, сегодня я бы стала более раскрепощенной и уверенной в баре. Для Мэг, управляющей заведением, было важно не только умение разносить заказы, но и возможность обслужить клиента по полной программе, понравиться ему настолько, чтобы он доплатил за времяпрепровождение с тобой. Чаще всего мне везло: смены выпадали на середину недели, и посещаемость бара была низкой, люди заходили посидеть в компании и спокойно разойтись по домам. К тому же, вместе со мной работали Лан и Оливия, и их красивые формы привлекали посетителей больше, чем мое слабое тело. Я очнулась на половине дороги туда, медленно шагая по улице, стараясь растянуть мгновения свободы и наслаждаясь ими в полной мере. Вечерняя смена в пятницу – один из самых проигрышных вариантов, когда бар будет полон посетителей, в частности, солдат. После утренних событий я боялась их еще больше, и теперь, стоя перед черным входом в заведение, я нерешительно переминалась с ноги на ногу. Но мне нужны работа и талоны. Необходимо отвлечься от всего, иначе кошмары настигнут меня, и я стану уязвима. Я коснулась ручки, но тут же отпрянула от нее. Если… Если Сара в земле, то что останавливает Maсhine убить меня тоже, спрятав живого свидетеля? Что, если мне лишь везло прятаться от них в лесу и в блоке, и теперь они смогут поймать меня? Дверь открылась, и на порог вышла Лан, тут же доставая из кармана сигарету. - Привет, Рейчел, - ее узкие, миндалевидные глаза лишь украдкой взглянули на меня. Короткостриженые черные волосы слегка всколыхнулись в порыве ветра, а девушка зло ругнулась, случайно пытаясь поджечь фильтр. - Ты была на утреннем собрании? – я спросила ее, изучая белого дракона, поднимающегося по ее ноге. Помимо него у девушки было еще около десяти татуировок, но именно он всегда привлекал мое внимание. Распахнутые когтистые крылья окутывали практически все бедро, а извивающееся туловище было соткано из сотен маленьких бледных чешуек. Настоящее искусство. - Да, - немного хмурясь, Лан сделала первую затяжку, - а что? - Ничего, - я покачала головой, заходя внутрь, слыша лишь, как девушка тихо фыркнула перед тем, как я закрыла дверь. Посетителей внутри было немного, но Мэг, стоящая у барной стойки, состояла из злобы и раздражения, постоянно сжимая свою тетрадь учета и нервно поглядывая по сторонам. - Рейчел! – запищала она, увидев меня, и ее голос лишь подтвердил мои догадки. – Живо за работу! Иногда у ML-52 случаются «добрые дни», когда управляющая ласково называет нас «принцессами» и большую часть времени проводит в своей комнатке, смежной со служебным помещением, выкуривая около пачки сигарет и напевая что-то себе под нос. Во все остальные дни Мэг настоящая дрянь, готовая ударить за черточку на полу, крошку на столе после посетителя или отказ от выполнения дополнительных услуг для клиента. Я просто терплю все ее выходки, жалея, что не могу взять нож и проткнуть ее горло. И эта ненависть взаимна. Быстро переодевшись, я, чувствуя ее пристальный взгляд на своей спине, стала обслуживать клиентов, заменяя Лан. Большинству нужно было пиво, некоторые цветные брали замысловатые коктейли, а солдаты предпочитали водку. На меня смотрели, как на пустое место, без всякого интереса, и это устраивало всех, кроме Мэг, заставившей взять треть столиков, а не четверть, чтобы привлечь хоть чье-то внимание. Ее план не приносил результатов, и я стала почти откровенно злорадствовать после шести часов работы. Даже по пятницам бар работал до полуночи, и, несмотря на увеличившееся раза в три количество клиентов, я продолжала пользоваться своей незаметностью, в отличие от Оливии, уже дважды отлучившейся с парой цветных. - Пятый столик мой, - произнес Райан, единственный парень-официант, с любопытством глядя на четверых Viciuos, уже пьяных после нескольких коктейлей. - Забирай, - я уже давно хотела избавиться от этой компании, пришедшей уже около часа назад. - Твой семнадцатый, - RP-49 головой кивнул в сторону дальнего угла, куда только что села пара солдат, и я недовольно, но все же поспешила к ним. - Вы определились с заказом? – едва подойдя, я замерла, сжав пальцами карандаш. - Ооо, это ты, - потянул парень, который допрашивал меня в больнице, - Р… - он нахмурил брови, стараясь вспомнить, - Райли? Я вежливо и натянуто улыбнулась. - Рейчел, а ты Френк, не так ли? - Приятно знать, что тебя помнят, - он улыбнулся, от чего шрамы на его лице показались еще более страшными, чем на допросе, - может, посидишь с нами? Я посмотрела на второго парня, и узнала в нем Билли. Он все также тихо и немного отстраненно сидел, держась близко к старшему. - Извини, но работа не ждет. Что вы будете? – обращаясь к обоим. Билли неуверенно помотал головой, на что Френк потрепал его волосы, усмехнувшись. - Две бутылки темного пива, какую-нибудь легкую закуску и одну рюмку водки. До краев. - Сейчас принесу, - кивнув, я чуть ли не побежала в сторону барной стойки, чувствуя, как дрожат ноги. Заметив, что довольная ухмылка исчезла с моего лица, Мэг приблизилась ко мне, пока я доставала бутылки из холодильника. - Что-то случилось? – наигранно обеспокоенно. - Ничего, - бормоча, я поставила рюмку на поднос, - не мешайте. - Парни из третьего столика хотят тебя снять, - произнесла она крайне довольно, отчего моя рука слегка дрогнула, и несколько капель спиртного попали мимо рюмки. Я подняла голову, встречаясь взглядом с темнокожим парнем из Vicious и парой его друзей, чуть морщась. - Сейчас, только обслужу семнадцатый. Мэг посмотрела в сторону Френка и Билли и тут же отошла от меня, не мешая, и, выходя из-за барной стойки, я увидела, как она резко замолчала, слегка побелев. И, стоя посреди зала, я поняла, почему вдруг на пару секунд повисла тишина, тут же быстро и наспех возобновляющаяся разговорами. Сглотнув, я неуверенно сделала шаг вперед и, собравшись с силами, подошла к столу, ощущая, что трясущиеся пальцы готовы выронить поднос. - Две бутылки темного, - осторожно ставя пиво перед Билли и Френком, - закуска, - в центр стола, - и рюмка водки до краев, - аккуратно касаясь столешницы стеклом, я неуверенно посмотрела на третьего гостя, надеясь, что посетитель не обратит на меня внимания. Он сощурился, концентрируясь на лице, тщательно вспоминая, и, узнав, на мгновение удивленно распахнул светлые глаза, тут же возвращая взгляду недоверие и ощутимую мною злость. Его губы сжались в тонкую линию, словно пытаясь подавить какое-либо действие. Это длилось меньше секунды, но напряжение, появившееся в воздухе, не давало мне дышать, окольцовывая шею. - Ты? – голос Алека, тихий и низкий, пробрал меня до костей.