***
Я маленькими шагами, стараясь оттянуть момент, возвращаюсь в палату. Кортни о чем-то тихо говорит с Диланом, поэтому парень не сразу замечает меня, слушая девушку. Невольно взгляд задерживается на ребре, скрытой под тканью татуировке, и, подходя ближе, я останавливаюсь в паре метров от койки Кортни. DK-56 оборачивается, приподнимая брови: по его лицу сложно понять, все еще злится он на меня или нет. - Я согласна, - я шепчу, и, сглотнув, добавляю, - с тобой. - А я-то думала, вы все же решили пожениться, - наигранно разочарованно вздыхает Кортни, вынуждая нас с Диланом улыбнуться, - видимо, до этого момента я не доживу. - Ты еще можешь передумать, - я встаю вплотную. - Нет, - она качает головой, вращая глазами в разные стороны, - надеюсь, Нора не станет осуждать меня. - Не станет, - отвечает парень, держа руку девушки. CY-31 слабо улыбается, насколько у нее хватает сил, а в палату заходит Тайлер, сжимая карту пациента. - В три здесь будет целая куча людей, - он встает у изголовья, окинув взглядом Кортни, - можно провезти ее в сторону морга, никто и не заметит. Там нет дежурных, если достанете машину к выходу, сумеете забрать из этого ада. - У меня есть машина, - сосредоточенно произносит Дилан. - Отлично. Тогда мне останется лишь зафиксировать время смерти, и мы с Рейчел доставим ее к тебе. Проще простого. Я нахмурилась, едва сжимая пальцы и заглядывая в глаза Тайлера, пытающиеся скрыться от меня за оправой очков. У него слишком честные глаза, доверчивые до погибели. - Ты слишком рискуешь, - шепчу, - нам нужен другой план, в котором тебя не будет. - Я не хочу, - Кортни едва садится в кровати, но Дилан придерживает ее, - чтобы кто-то пострадал. Вы не обязаны это делать. - Я должен тебе, - тихо, надеясь, что это никто не услышит, помимо CY-31, проговаривает парень, а я вынуждена притвориться, что не заметила этого. Внутри едва болезненно, скользя по груди, словно оцарапывая, прошлось другое чувство, которое я не ощущала уже давно. Оно, заставляя сморщить губы, быстро прошло по телу вновь, отдаваясь в лодыжке. - Никто ничего не заметит, - произносит TJ-92, - ты далеко не первая. Кортни молчит, обдумывая все и продолжая сильно сжимать руку Дилана, боясь выпасть из реальности, а затем медленно и осторожно кивает. - У вас есть чуть больше трех часов, - посмотрев на наручные часы, объявляет цветной. - Я за машиной, - напоследок накрыв ладонь Кортни своей, парень выходит из комнаты быстрым шагом, игнорируя меня. Возможно, так даже лучше. Лишь неприятно щемит. Выяснив у Тайлера, в каком из корпусов находится диагностический центр, направляюсь туда, понимая, что возвращаться в общежитие или город нет сильного желания. После бессонной ночи голова отказывается работать, но и заставить организм спать не получается. Каждый шаг отдается низким и длинным звуком, словно под ногами не трава, а металлический мост. Очереди у стойки не оказалось, и, вздохнув, я неуверенно подхожу к девушке, старательно пытаясь растянуть почти безжизненные губы в улыбке. - Вы по заявке? - спрашивает девушка, более убедительно играя роль милого администратора. - Понимаете, время на заявке было неудобным, и... - Имя? - RD-15. - Но ваша заявка была сделана не менее полугода назад! Смутившись, я пытаюсь улыбнуться шире. - Время было крайне неудобным. - Вы должны заплатить штраф, - произносит она более строго, листая свои бумаги. - Это будет стоить три талона. - Но я... - скрывая волнение, - у меня нет... На стойку справа от меня падает чужая ладонь, словно человек пытался прихлопнуть муху, и из-под пальцев виднеются талоны. - За мой счет, - я узнаю голос, осторожно оборачиваясь и подтверждая свои сомнения, - привет, детка. - Что ты здесь делаешь? - тихо спрашиваю, нервно ежась от взгляда стеклянных глазах. - Вам... - девушка обратилась к парню. - Просто Райан, - его улыбка немного напоминает хищный оскал. - Райан, вам тоже нужно на обследование метки? - Нет, я лишь присматриваю за деткой, - наклоняя голову в мою сторону. Убрав руку со стойки, парень осторожно касается пряди, заправляя ее за ухо и наклоняясь максимально близко. - Только попробуй сказать кому-то о вчерашнем вечере, - жестко и крайне серьезно, и тут же Райан касаясь зубами мочки, покусывая, будто бы играя другую роль для администратора, - ну же, где весь твой запал, детка? Я перевожу взгляд на девушку, замечая, что та неловко улыбается, и смущаюсь ее. - Милый, - я поворачиваюсь лицом к Райану, на ходу пытаясь что-то придумать, - нам не стоит обсуждать, - целуя подбородок, - такое, - нижнюю губу, - на людях. - Ты права, - пытаясь углубить поцелуй, но я осторожно касаюсь его груди, медленно отталкивая. - Ваш, - кашлянув, администратор привлекает наше внимание, протягивая мне медкарту, - кабинет находится справа по коридору. Номер 120. - Спасибо, - отвечаю, улыбаясь. Подойдя к нужной комнате, я оборачиваюсь, но Райан исчез так же быстро и внезапно, как и появился. В очереди сидят пожилые женщины, занимающие пальцы пряжей, но все заняли места в другой кабинет. - Там кто-то был, молодой паренек, - пытаясь вспомнить, отвечает женщина с ярко-красным цветком на щеке, - но он был давно. - Никого нет, табло "Не входить" не горит, заходи, - подбодрив, добавляет соседка той старушки. Осторожно постучав, я приоткрываю дверь, обнаруживая небольшую светлую комнату, свободную от людей и заставленную офисной мебелью. Соседняя дверь закрыта неплотно, и из-за нее слышится женский голос. - Я не могу сказать точно, Билл, может, год, если они помогут... Может, месяц, если... Мужской голос кажется слишком тихим, и, понимая, что я подслушиваю чужой разговор, я направляюсь к двери, задевая плечом папку и лишь наблюдая за тем, как громко она ударяется о пол, всполошив людей, находящихся в соседней комнате. - Я же говорила, Сьюзи, что не... - женщина вопросительно смотрит на меня, - кто ты? - Я на обследование метки, - протягиваю бумажку из регистратуры с моей карточкой. - Хорошо, - оглядываясь, - посиди здесь, мы закончим через несколько минут. - Хорошо. На этот раз их голоса совсем не слышны, а дверь заперта на ключ изнутри. Когда выходит врач и пациент, я стараюсь подавить любопытство, но не могу, осторожно поглядывая на парня и узнавая Билли. Он хмурится, видимо, вспомнив и желая избежать каких-либо разговоров. - Жду тебя через месяц, - протягивая рецептуру, женщина обеспокоенным взглядом проводит солдата до двери и переключается на меня, - почему я никогда тебя не видела? - Потому что я никогда не приходила, - не пытаясь хитрить. - Ясно, - врач пишет пару заметок, а затем зовет меня за собой в другую комнату. - Снимай одежду с татуировки. Я разуваюсь, закатываю джинсы до середины голени и встаю напротив этой женщины. Нерешительно нагибаюсь, острожно дотронувшись до бинта, но тут же передумываю, распрямляясь. Фрея любила рассказывать о своих походах в центр, поскольку они были, по ее словам, крайне глупыми и веселыми. Старушки осуждали девушку за наличие наполовину расписанного тела и связь с главнокомандующим, шептались прямо за ее спиной, принося Фрее своеобразное удовольствие от ощущения важности собственной персоны. Я же старалась привлекать к себе минимум внимания. - Я не могу, это глупо, - потянувшись обратно к обуви. - Что именно тебя беспокоит? - врач оборачивается, заметив нервозность. - Твоя метка меняет цвет? Растет? Исчезает? - Ис... Исчезает? - тихо. - Это редкое генетическое заболевание. Отклонение от нормы. Если ты не хочешь знать причины своей проблемы, - женщина подходит к какому-то аппарату, собираясь выключить его, - то уходи сейчас. У меня, - взглянув на часы, - скоро должен быть перерыв. Замирая на несколько секунд, я вспоминаю слова Алека, то, как эта татуировка начала портить жизнь, впуская в нее очень ограниченное число людей, - и это все заставляет меня передумать. - Она чернеет, - осторожно начинаю. - Безболезненно? - Нет. Ну, - замявшись, - иногда лодыжка ноет, но если отклю... Я вижу ее недоверчиво поднятую вверх бровь и замолкаю, садясь на стул и начиная разматывать бинт. - Впрочем, вам виднее. Следующие полчаса проходят весьма странно: несколько минут изучив мою метку под специальным микроскопом, после испытав метку ультрафиолетовым воздействием и протестировав ногу по бедро еще через пару аппаратов, постоянно записывая результаты, врач возвращает нас обеих в приемную и приглашает в кресло пациента. - Как давно это началось у тебя? - Лет пять-шесть назад, может, больше, - не сводя с нее взгляда. - А как часто ты... отключаешь чувства? - Довольно часто. - Советую тебе перестать это делать. Чернение метки не ведет к ее исчезновению, но это тоже своего рода... - она задумалась, - ошибка. Твоя нервная система сильно страдает от этого, и, чем дольше ты пытаешься отгородиться от чувств, тем быстрее отмирают нервные клетки и окончания. - Это... рак? - пытаясь вспомнить что-то из школьного курса, но женщина лишь улыбается. - Нет, хотя твоя лодыжка постепенно превращается в своеобразную опухоль, поскольку метка чернеет и происходит мутация клеток. - Но у солдат ведь есть нервные клетки? - Конечно, они есть у всех. Как бы тебе объяснить... Под действием, вероятно, сильного стресса или же какого-то порога в нервной системе, происходит модификация метки, показывающей защитную функцию организма и нервную восприимчивость. В конечном итоге ты... останется база, пригодная для жизнедеятельности, но порой этого бывает недостаточно. - То есть, я умру? - тихо. - Ты можешь лишиться большинства эмоций и превратиться в одну из Machine. Я опускаю взгляд и только сейчас вижу, как сильно мои ногти впиваются в кожу ладоней, расцарапывая до тонкой струи крови. - Это излечимо? - Есть таблетки, которые замораживают нервную систему на данном уровне и поддерживают ее стабильность. Но они не помогут, если ты продолжишь закрываться в себе. Мне стоит выписывать рецепт? Она бегло, но оценивающе оглядывает меня, прикидывая, смогу ли я позволить себе эти таблетки, и внешний вид здесь явно не в мою пользу: старое серое наглаженное платье и сплетенная наспех коса создавали не самый лучший образ. - Какие у меня сроки? - спрашиваю в ответ. - Твоя метка чернеет не слишком быстро, но... У тебя есть около десяти лет. Дальше начнется ломка системы, и не могу сказать, насколько удачным для тебя станет этот процесс. Десять лет. Я никогда не заглядывала так далеко вперед, вечно наблюдая лишь за настоящим и прошлым, пытаясь предсказать погоду на следующий день и свою работу. Если бы меня спросили, кем я себя вижу через десять лет, я бы не ответила. Пытающейся выжить и подстроиться под новую систему или давно погибшей во время очередной волны неизвестной болезни. Уже родившей ребенка от человека, которого полюбила или же присматривавшей за Карин в старости. Все еще работающей в баре у старой Мэг или нашедшей нечто более полезное. Или убитой от руки солдата. - Тогда можете не писать, - хмурюсь, - я могу идти? - Да, конечно, - женщина закрывает мою медицинскую карту и тянется за стаканом на полке, устраивая себе перерыв. Я вижу на скамейке напротив двери Билли, он напрягается, заметив меня, и едва шевелит пальцами, призывая сесть на свободный стул рядом. Очередь заметно опустела, в коридоре осталась лишь пара человек, не считая нас. - Что ты слышала? - спрашивает парень, и я слышу его ломающийся, но еще высокий голос. - Почти ничего, - отвечаю, покосившись в сторону пистолета в кобуре. - Почти? - Я ничего не скажу, - заверяя, но тут же мне в голову приходит совершенно внезапная мысль, - если ты мне поможешь. - Ты торгуешься? - едва узнавая нотки сарказма и слабую юношескую улыбку. - Возможно. Мне... Мне нужно, чтобы ты... Нашел Френка. - Продолжай.***
Я осторожно подвожу Кортни к свежей горке песка и, управляя ее рукой, прислоняю ладонь девушки к горке из песка. - Она здесь, - шепчу и отхожу, а CY-31 падает перед этой могилой, пытаясь охватить ее пальцами и прижимаясь щекой к песку. Побег из больницы прошел гладко: облаченная в найденную Тайлером форму медсестры, вместе с ним на каталке мы довезли Кортни до морга, а Дилан в машине ждал снаружи. - Мы совершаем ошибку, - шепчу, осторожно дотрагиваясь до парня, но DK-56 не обращает внимания на мое прикосновение, продолжая наблюдать за девушкой. - Я поступил бы также, - тихо отвечая. Я вижу блеск лезвия ножа и затаиваю дыхание, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. - Лучше это сделаю я, - я тянусь за лезвием в его руке, но парень мягко отталкивает меня, делая шаг к Кортни и присаживаясь на корточки рядом с ней, что-то тихо проговаривая ей на ухо. Девушка кивает ему в ответ, вставая, и, ведомая Диланом, она останавливается рядом с могилой Дороти. Я смотрю, как он делает небольшой замах, словно в замедленной съемке, будто лезвие ножа постепенно разрезает затвердевший воздух. - Так, так, так. И останавливается практически в конце пути. - Что у нас здесь происходит? - я слышу голос Френка и ощущаю необъяснимое облегчение, оглядываясь в его сторону. Но Билли привел не только его. - Отойди от нее и брось нож, - голос Алека звучит спокойно и властно, но Дилан продолжает стоять на месте, не опуская ножа. А-27 останавливается рядом со мной, сжимая рукоятку пистолета. - Отойди от нее! - громко и зло, и я покрываюсь дрожью, нервно сжимая ладони в кулаки. На этот раз DK-56 отходит от Кортни, а та стоит на месте, невидящим взглядом блуждая по сторонам. - Чтобы я видел руки, - добавляя и наводя пистолет на Дилана, - DK-56, вы обвиняетесь в нарушении статьи 3, части 15 "О неприкосновенности жизни граждан Эона". Повернитесь ко мне передом, чтобы я смог видеть ваше лицо. У вас были сообщники? - Это сделала я, - я встаю перед Алеком, - он здесь ни при чем. А-27 щурится, а затем на его лице появляется скользкая усмешка. - Я тебе не верю, - сказав это мне и вновь обращаясь к Дилану, - согласно статье о... - Он ничего не сделал! - я стараюсь оттолкнуть пистолет и Алека, но вместо этого солдат замахивается, сбивая меня с ног. - Рейчел! - DK-56 шагает в мою сторону, но в это время раздается выстрел, а пуля глухо сталкивается со стоящим позади Дилана деревом. - Не двигаться! - рявкнув. - Вы обвиняетесь в покушении на жизнь... Я усиленно пытаюсь подняться, оглядываясь в поиске поддержки, но Френк качает головой, не советуя этого делать. Все происходит слишком быстро. Все происходит слишком неправильно, и я ощущаю полное бессилие в своих жалких попытках встать. - Я хочу умереть и требую решения комиссии прямо сейчас, - дрожащим, крайне высоким и похожим на писк, но тем не менее громким голосом произносит Кортни, своими словами заставляя Алека замолчать. Он едва наклоняет голову в сторону Дилана, и Билли вместе с Френком хватают его, удерживая на месте, а заместитель главнокомандующего подходит к Кортни вплотную. - Повтори, - со злостью. - Я требую решения комиссии прямо сейчас! - Требуешь? - солдат прислоняет дуло пистолета к виску Кортни, а мои пальцы зарываются в землю, все еще стараясь оттолкнуться. - Требуешь?! Девушка дрожит, но едва слышно шепчет "да", тем самым распаляя А-27. - Она имеет право, - тихо вставляет Дилан, но Френк затыкает его, прижав тот же нож к шее парня. - Раз ты так хочешь умереть, то я предоставлю тебе шанс, - Алек натыкается взглядом на меня и улыбается шире, - если только эта слабачка сможет тебя убить. - Нет! - Дилан пытается вырваться, но А-27 игнорирует его. - Вставай, - солдат плюет в землю совсем рядом с моей рукой, - вставай! Я медленно поднимаюсь, чувствуя себя участницей безумного цирка, по правилам которого должна струсить. Должна поддаться страху и отступить назад, чтобы Алек смог забрать нас всех. Добраться до меня. Добраться до Дилана. - Сможешь удержать пистолет? - притворяясь, что не слышит протесты DK-56. По очередному кивку головой Френк убирает нож от горла Дилана и кидает его Алеку. - Или лучше нож? - с едва различимой издевкой, понятной лишь нам двоим. Я еле стою на ногах, а взгляд все еще фокусируется после сильного удара. Я не могу играть по его правилам. Я не должна играть по этим безумным правилам. "А разве такую жизнь можно назвать жизнью?". Я делаю несколько шагов вперед, останавливаясь в метре от Кортни, а Алек надавливает на ее плечо, заставляя девушку упасть на колени. Молча беру пистолет из протянутой ладони, словно примеряясь. Черный, гладкий, и металл немного приятно блестит в солнечных лучах, но от оружия веет могильным холодом. Легче, чем я думала, и пальцы увереннее сжимают рукоятку. Десять лет. Я не знаю, кем я буду через десять лет. Может быть, я умру еще до этого срока, а может, доживу до самой старости, превращусь в копию Илвы и буду прятаться в северном лесу, лишенная каких-либо чувств. Но я знаю, кем я буду через несколько секунд. Я медленно опускаю руки вниз и пересекаюсь взглядом с Диланом, видя в его глазах страх и сильнейшее напряжение. Ощущение, что буквально через секунду парень вырвется и выхватит оружие из моих рук, не покидает, но при стальной хватке солдат DK-56 не сможет нарушать установленные правила. Я делаю глубокий вдох. Я знаю, кем я буду в его глазах через несколько секунд. - Лучше держи обеими руками, будет отдача, - последнее наставление Алека лишено каких-либо шуток. Наставив пистолет на голову, я замираю, переставая дышать. Это все не бессмысленно. Так правильно. Это пятно убийцы никогда не отмоется. И, нажимая на курок, я закрываю глаза.