Horrorfest. «The Wolf»

      Сехуну двадцать один. У него выкрашенные в серебристо-белый волосы, худощавое тело, бледная кожа и безжизненный взгляд.       Сехун смотрит сквозь предметы, людей, сквозь все окружающее пространство. Для него ничего этого не существует. Он не обходит людей, ему плевать, если врезается в кого-то. Он не боится быть сбитым машиной, переходя дорогу на красный свет. Сехуну просто хочется, чтобы однажды это случилось, чтобы однажды он напоролся на каких-нибудь задир, воров. Жаждет смерти, но боится самостоятельно призвать ее.       Сехуну двадцать один, но душа его уже мертва. Она мертва четыре года как. Он не может представить своего будущего, распрощался со всеми своими планами и надеждами. Он просто ждет, когда вынесенный врачами приговор исполнится. По их прогнозам весьма скоро. За четыре года он придумал много версий своего конца, обдумал, какие мог бы испытать эмоции. Сейчас, единственное что он временами испытывает это легкое любопытство – какой из вариантов будет верным?       Но Сехун ошибся. Сотни раз. Ни одно из его предположений не было верным. ***       Темноту ночи тусклым желтым светом освещают редкие фонари. Город давно спит, и на улицах редко встретишь прохожих. Сехун знал, что выходить сейчас не самая удачная мысль. Не смотря ни на что, где-то глубоко в душе все еще теплилась искорка надежды. Но есть хотелось сильно, а в холодильнике даже повесившейся мыши нет.       Мягкие шаги он слышит, едва отойдя от дома, и поначалу не обратил на них внимания. Но когда Сехун прошел уже почти два квартала, а шаги не стихли, он обернулся и замер. В десятке шагов от него, так же замер волк. Большой, почти черный, скалящий клыки. Янтарные глаза, полыхая в нетерпении, прожигают Сехуна. У парня сердце замирает на время, а потом в ускоренном ритме начинает стучать, будто стараясь отработать то время, которое было, но вот-вот исчезнет. Сехуну до дрожи страшно, но он усмехается – такого точно не мог предположить. Волк переминается с лапы на лапу, пригнувшись и отрывисто рыкнув. Он готов напасть, но чего-то выжидает. А Сехун не двигается с места, не шевелится совсем, даже дышит через раз, и упорно смотрит зверю в глаза. Он мысленно просит волка сделать все быстро, они же умеют это, а тот фыркает порыкивая, и будто с насмешкой смотрит.       Волк делает шаг, облизывается в предвкушении, мелко подрагивает от напряжения и ждет. Ждет, когда добыча побежит, но она стоит, хоть и боится, с места не сдвигается. Волк обходит парня вокруг и снова смотрит в его глаза. И там почти не осталось страха, только ожидание и мольба, это не нравится зверю. Почему-то человек хочет умереть, а такая добыча не привлекает и волк, фыркнув еще раз, парой длинных прыжков скрывается в темноте какого-то проулка.