ОКЕАН НАДЕЖДЫ

POV BILL Свадьба… почему-то, для большинства мужчин, это самое страшное слово, которое означает конец вольной жизни. Решиться на брак всё равно, что подписать себе приговор. Только, когда любишь по настоящему, всё очень просто и правильно. Но, отчего же сейчас так тревожно на душе? Сердце сжимается в плохом предчувствии так, что становится трудно дышать. Нет, в своём решении я ни на грамм не сомневаюсь! Слишком долго мы к этому шли, чтобы в последнюю минуту отступить. Наверное, это банальное предсвадебное волнение. Нужно успокоиться. Этот день слишком важен для меня. Свадьба… а ведь когда-то это было только мечтой! Даже, несмотря на то, что история наших отношений началась очень давно. Когда мне было семь, родителей не стало. Авария. В их машину, на полной скорости влетел джип, управляемый пьяным водителем, и отбросил ее прямо на бетонное ограждение. Без шансов на выживание. Я был совсем ребёнком, и мне сложно было осознать, что мамы и папы больше нет. В тот момент я был дома с няней, ждал, что сейчас откроется дверь и войдут они... в тот день мы, в кои-то веки, должны были выбраться на природу все вместе. Не судьба… После их смерти замкнулся в себе, перестал разговаривать и отчаянно избегал любых контактов. Было сложно принять всё это. Я лишился семьи, лишился дома, любви, опеки… В приюте, куда меня определили из-за того, что других родственников не нашлось, надо мной сразу же начали издеваться, ведь я не мог им ответить, а приютские дети очень жестоки и хорошо чувствуют слабость другого человека. Единственным, кто принял меня, была Милли. Зеленоглазая девочка-зажигалка с длинными тёмно-каштановыми волосами, заплетёнными в косу. Про отца Милли ничего не было известно, её мать была наркоманкой, и ребёнок являлся для неё слишком тяжким грузом, поэтому она подбросила годовалую девочку к дверям приюта. За время, проведённое в этом месте, она стала настоящей грозой местных хулиганов и приобрела невиданный для девочки авторитет среди сверстников. Милли сразу взяла меня под свою опеку и не отпускала от себя ни на шаг. Со временем я привык к этой озорной, в чём-то даже сумасшедшей девчонке и заговорил. Милли научила меня защищаться от нападок, да и вообще научила заново жить. Время шло, мы росли, а вместе с нами росли наши чувства. В двенадцать мы первый раз поцеловались, в четырнадцать переспали, а в пятнадцать серьёзно задумались о будущем, которого без Милли я уже не представлял. За неё я готов был перегрызть глотку любому. Но когда нам исполнилось по шестнадцать, случилось непредвиденное. Милли у меня забрали. Оказывается, у её матери был брат. Уж не знаю, каким образом, но директриса вышла на него. Он и не подозревал, что у его сестры были дети! А когда узнал, оформил опекунство и забрал Милли к себе. Что с нами творилось в последний день, не передать словами! Мы плакали, клялись в верности, а я пообещал, что как только мне исполнится восемнадцать, я заберу её с собой и мы уедем жить далеко – далеко, в домик на берегу океана... мы думали, что теперь очень долго не увидимся. И каково же было моё удивление, когда на следующий день меня ласково разбудили нежные губы моей принцессы… Как выяснилось, Милли рассказала о нас Гордону, и он разрешил ей приезжать ко мне в любое время. Так мы и жили: то Милли приезжала в приют, то я к ней. Благо, директриса души не чаяла в своей бывшей воспитаннице, а потому на многое закрывала глаза. Гордон оказался мировым мужиком и вскоре стал нам, как родной отец. Своих детей у него не было. А после того, как он похоронил свою жену, которую любил больше жизни, принял решение больше никогда не вступать в брак. Поэтому новость о том, что у него есть племянница, у которой так же нет никого в этом мире, стала для Гордона самым большим подарком небес. Прошли годы. Мы многое пережили и многого добились в жизни. Милли стала дизайнером одежды, а мы с Андреасом открыли собственное дело. Жизнь налаживалась, и я всерьёз задумался о том, чтобы оформить наши отношения. Ночной клуб приносил хороший доход и сделал меня финансово независимым человеком. Больше не было преград на нашем пути, и я сделал Милли предложение. Её счастливые глаза надолго отпечатались в памяти… В последний раз, проведя щёткой по длинным волосам, я придирчиво окинул взглядом отражение в зеркале. На меня смотрел высокий, привлекательный брюнет, с карими глазами. Милли всегда говорила, что у меня аристократичная внешность, и именно поэтому звала не иначе, как своим принцем. Да, наверно, и есть принц, раз сейчас собираюсь жениться на самой прекрасной принцессе. Вдруг дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетел взъерошенный Андреас. - Билл, ты с ума сошел?! Гордон, уже звонил, они едут! Тебе надо быть у алтаря, а не прихорашиваться, подобно принцессе, перед зеркалом! После этих слов я не выдержал и захохотал. Слишком уж часто меня, сироту из приюта, стали сравнивать с особами голубых кровей. -Анди, не психуй, я уже готов, - сказал, поправляя идеальный белый фрак. Взяв с тумбочки кольца, невольно улыбнулся, но улыбка тут же погасла, когда я заметил грусть в глазах друга. Андреас попал в наш приют, когда нам было по пятнадцать. Он был младше нас на несколько лет и выглядел, как сущий ангелочек. Длинные, белые волосы, ярко-голубые глаза и изящные запястья, как у девчонки. Мы пытались разговорить этого тихого и замкнутого мальчишку, помочь адаптироваться к новым условиям, однако он отмалчивался и отказывался идти на контакт. Он попросту бегал от нас, от нашей заботы и опеки. Наверное, просто слишком привык к безразличию и не мог поверить в нашу искренность. Так бы и продолжалось, если бы не один случай… Была ночь, и мы с Милли уединились на чердаке, куда обычно никто не заглядывал. Только мы начали целоваться, как дверь скрипнула и мы услышали голос Фреда. Этот, не вполне адекватный качок, находился в приюте с рождения, и через несколько месяцев ему исполнялось восемнадцать. Фред и раньше не отличался хорошим поведением, а теперь стал просто беспредельщиком. Даже мы с Милли старались не попадаться ему на глаза. Этот извращенец любил совсем молоденьких мальчиков и в своё время я тоже побывал объектом его домогательств. Тогда нам было лет по двенадцать, и этот ублюдок зажал меня на кухне, где мы чистили картошку. Милли, увидев это, схватила со стола вилку и недолго думая, воткнула ему в руку. Фред до сих пор не мог сгибать мизинец, так как было повреждено сухожилие. От меня тогда этот псих отстал, но вскоре мы узнали, что он изнасиловал десятилетнего мальчишку. Понятия не имею, по какой причине, но та история вообще не всплыла. Все знали, все обсуждали, но никто ничего не делал... и вот сейчас, этот ублюдок нашел новую жертву: -Не тормози, куколка! Приступай к делу, - послышался лязг пряжки ремня, звук молнии и нетерпеливый приказ: - Хватит пялиться! Бери в рот! Мы с Милли выглянули из-за небольшого комода, и то, что увидели, повергло нас в шок. Перед Фредом на коленях стоял Андреас и делал минет. По щекам мальчишки текли крупные слёзы, но он как робот продолжал ритмичные движения ртом. Я вздрогнул и, даже не осознавая, что делаю, накинулся на эту мразь со спины, пытаясь оттащить от мальчишки. Силы были явно не равны - Фред оттолкнул меня, как букашку. Сам тот факт, что я снова встаю на пути, вывел его из себя, завязалась нешуточная драка. Мне повезло, я отделался парой синяков и сломанной рукой. Могло быть гораздо хуже, если бы Милли вовремя не привела воспитателя. Анди с тех пор стал нашим с Милли продолжением. Однажды он признался мне, что любит, но ничего не ждёт от меня, ведь Милли он боготворил не меньше. В тот день мы очень долго разговаривали и пришли к единому решению, что станем друг для друга братьями. Так было и по сей день, но, грусть в его глазах… - У вас всё будет отлично Билл, - всё же улыбнулся он, отгоняя повисшее в воздухе напряжение. - Я очень надеюсь, Анди. Ну, что, вперёд к мечте! - я ещё раз улыбнулся своему отражению и вышел из комнаты в новую жизнь. Сколько себя помню, мы с Милли всегда мечтали увидеть океан. И вот этот день настал, Гордон подарил нам возможность пожениться прямо на берегу океана. Погода сегодня соответствовала событию. Легкий бриз, голубая водная гладь, белый песок и на фоне всего этого великолепия, арка, увитая красивыми цветами. К арке вела дорожка из лепестков роз. На фоне белого песка, кроваво красные лепестки смотрелись очень эффектно! Из приглашенных, были только Гордон и Анди, самые дорогие для нас люди. Как только я увидел подъезжающий лимузин, моё сердце пустилось в пляс! Сначала вышел Гордон, а следом за ним моя принцесса. Она была просто ослепительно красива! До последнего дня Милли прятала от меня своё платье, и теперь я понимаю почему. Мой любимый дизайнер, как всегда пошел против традиций и устоев общества! Изящную фигурку любимой обтягивал черный корсет со спускающимся до пола шлейфом, из-под которого шли волны шикарного, коричневого шифона. Волосы Милли локонами спадали по плечам, а в руках был маленький букетик белых тюльпанов. Гордон подвел мою принцессу и нанятый священник начал обряд… Всё прошло просто идеально. Мы поклялись друг другу в вечной любви, обменялись кольцами и поцеловались в первый раз, в статусе мужа и жены. Счастливые, мы побежали к ожидавшему нас лимузину, Милли обернулась и с весёлым смехом бросила свой букет Андреасу: - Анди, теперь твоя очередь! Я схватил Милли в охапку и затянул в лимузин, подальше от любопытных глаз. - Ну, что фрау Кулитц, вы готовы к исполнению супружеского долга? - Боже, герр Каулитц, вы же не собираетесь провести первую брачную ночь в лимузине?! - Милли, ты понимаешь, что сегодня исполнились почти все наши мечты. - Почти? - Ребёнок. Я имею в виду, что для полного счастья нам не хватает ещё одной, маленькой принцессы. Милли обхватила ладошками моё лицо и очень серьёзно посмотрела в глаза: - Тогда можешь считать, что сегодня исполнились все наши мечты… - Что ты имеешь в виду? - Герр Каулитц, разрешите поздравить вас, вы скоро станете папой! - Боже, Милли, скажи мне, я не ослышался?! - И не надейся, любимый! Готовься к будущему, в котором тебя ожидают пелёнки, распашонки и хроническое недосыпание. Милли засмеялась, а я, прижав мою девочку к себе всем телом, стал покрывать поцелуями нежное лицо, без остановки шепча только одно слово: «Спасибо!» Мы страстно целовались, как вдруг Милли оторвалась и с ужасом посмотрела мне за спину - и тут яркая вспышка, а затем темнота…