Ледяной даэдра

      Светлело. Утренний свет осветил оставленные палатки, на которых еще не высохла кровь убитых Братьев Бури некоторое время назад. Тела убитых лежали внутри палаток и уже начали немного разлагаться.       Аик никогда не жаловался на запах разложения. Он ему даже иногда нравился. Кислый, будоражащий обоняние. Иногда это помогало ему взбодриться или что-то вспомнить. Помогло и сейчас.       Направляясь по памяти от Оплота Друадах до лагеря, Аику стало плохо. Респиратор не помогал никак от того, что в воздухе этого мира было так много кислорода и мало азота. Пока в нем были силы, он мог терпеть, чаще вдыхая. Но все равно чувствовал некоторое удушье.       Сейчас, после битвы с Сади, он ослаб. Это стало заметно только на полпути, когда прошла ярость от осознанного, что его сородич, пусть и Плохая Кровь, стал невообразимым чудовищем, фанатично заявляя о даре некого бога. Ноги в этот момент подкосило и охотник упал. Поднявшись, он снова шел, и вновь падал, пока не добрался до этого проклятого лагеря.       Запах разложения проявил воспоминания о его цели. Аик хотел найти клан. И сейчас никто его не мог остановить. Изгои давно позади. Охотник вслух подбадривал самого себя, хотя прежде такого еще не делал. Но видел, как это иногда делали другие, что немного помогало. Еще реже удавалось наблюдать, как в такой ситуации подбадривал кто-то со стороны.       Сумев поспать пару часов, пока небо вовсе не посветлело, Аик начал думать, куда ему идти дальше. И припомнил, что ему сказал Урацен, сразу перед тем, как Сади попытался убить Аика. Уман сказал охотнику идти по течению реки, пока не увидит море и снег на земле. Предстояла тяжелая дорога через места, которые Аик не знал.       Одно было хорошо. Река находилась рядом. Она спускалась водопадами вниз с гор. Туда охотник и направился. Конечно, он не забывал об осторожности, вдруг за ним следят или нежелательные личности заметят его и поднимут шум.       Спускаясь по горам с большой осторожностью, Аик рассматривал окружающую среду. Совсем не то, где Аик предпочел бы охотиться. Равнины, небольшие леса с деревьями, чьи ветки были покрыты иголками, а ветки тонкие и не предназначенные для кого-то по типу охотника.       Один склон закончился водопадом. Пришлось прыгать прямиком в воду. Аик чувствовал относительную свободу в этот момент. Никто его не держит, он может делать, что хочет. Но не стоило забывать и о клане. «Клан-Воин-Единство! Помни!»-вспоминал Аик строки священных правил. «Священные правила лишь ограничивают тебя!»-в голове послышалось эхо голоса Сади. Аика передернуло.       Трансформация Плохой Крови все еще стояла у него перед глазами. Как тело горбилось, удлинялось, становилось сильным и крепким. Такой монстр мог бы расправиться с любым существом. Не будь Аик подготовлен и слаб — Сади одержал бы победу.       Еще больше не понимания вызывал факт, что преступник предложил ему выпить его крови, дабы передать этот дар. Зачем ему это делать, предлагать врагу. Аик не понимал. Возможно сила, которая в нем содержалась, вызывала боль и страдания. Быть может, Аику Сади желал испытать то же самое, что и он.       Выбравшись из воды, Аик заметил неподалеку пещеру. Из нее как раз выходил большой лохматый зверь, косолапо двигаясь к воде. Почуяв неизвестного, зверь зарычал. Аик угрожающе зарычал в ответ, но очевидно зверь не воспринял его слишком опасным. Недалеко от пещеры лежали останки уманов — этим все объяснялось.       Раздвинув ноги и немного присев, Аик зарычал повторно, надеясь отогнать зверя. На третьей попытке он уже показал свои лезвия. Зверь в ответ поднялся на задние лапы и показал свои огромные когти, а после снова встал на все четыре и побежал на Аика.       Охотник надеялся быстро обойти зверя, но тот его свалил на землю и зубами впился в руку, которой Аик закрыл морду. Клыки зверя протыкали плоть, сочилась светящаяся кровь. Охотник рычал, превозмогая боль воткнув лезвия прямо в шею. Зверь взвыл и поднялся, отпустив Аика. Оба держались стойко, не смотря на то, что истекали кровью. Охотник кинулся на зверя, проникая лезвиями в плоть туда, где могло быть сердце. Зверь попятился назад, царапая когтями спину Аика и оставляя на броне огромные царапины.       Но вскоре зверь утих, упав на землю вместе с охотником. Аику было тяжело дышать, но, по крайней мере, он радовался своей победе и что легко отделался.       После Аику пришлось быстро развести небольшой костерок, чтобы прижечь рану. Он промыл сначала рану в воде и раскопал немного глины, нагрев ее на камне, оставленном в костре. Затем быстро приложил нагретую глину на место укуса. Началось сильное жжение, отчего охотник не постеснялся разораться. По крайней мере так он мог продлить себе жизнь на несколько деньков и избежать гниения.       Почуяв запах крови, Аик понял, что хочет есть. Он содрал со зверя шкуру вместе с черепом и начал поедать сырую кровоточащую плоть, перед этим срезав небольшой кусок кожи и замотав им раненую руку. Ему не часто приходилось есть что-то сырым, но голод оказался сильнее разума и только после очередного проглоченного куска, охотник вспомнил про костер. Да и к тому же, поедание сырой плоти тоже входило в обучение охотников, просто требовался тщательный выбор, дабы не подхватить паразитов. Сейчас Аику было не до этого.       «Умру, так умру»— убеждал он себя.       Пользуясь обычным ножиком, охотник аккуратно срезал все со шкуры, пока не осталась одна кожа и мех. В черепе также пришлось покопаться, убрать все органы и омыть в воде, а также долго и упорно вытачивать из него чащу, чтобы одеть на голову. Приходилось это делать камнем. В итоге получился неплохой плащ с маской. Полностью очистить шкуру не удалось, но все это оказалось терпимо.       Подобный плащ придал охотнику весу, но по крайней мере в нем он чувствовал тепло и фактический мог слиться с окружающей средой хотя бы ночью, чтобы избежать лишнего внимания.       Но на создание плаща ушла вся ночь и уже близился рассвет. Аик поспешил закрепить плащ на доспехе и ринулся вниз по водопаду, что есть сил. Ему не хотелось снова дожидаться здесь ночи, только бы пройти дальше и найти новое убежище.       Изредка выходя на открытые местности, охотник передвигался по возвышенностям и там, где бывало много деревьев, издалека посматривая на реку, чтобы не заблудиться.       Он снова вспомнил о Сади и о его странной крови. Она не излучала света, что могло дать ему преимущество в охоте, о которой он так сладостно говорил. Возможно он имел ввиду, что не только священные правила ограничивают в охоте, но и сама сущность его расы. И чтобы стать самым лучшим охотников во вселенной, надо избавиться от многих недостатков, а положительные стороны улучшить в десять раз.       Подобные истории он слышал об уманах. Вирусы, генная модификация, мутация: ради увеличения силы. Во всех случаях проявлялся один минус — неспособность контролировать себя.       Что именно могло быть из перечисленного, послужившее изменению тела Сади и его поведения — оставалось для Аика загадкой. Просто потому, что был от этого далек, как солнце от благоприятных планет. Этим вопросом мог заняться другой охотник из его клана — если конечно он еще был жив.       Солнце еще только еле-еле показалось на горизонте, слабо осветив небо. Преграждающие свету скалы оставляли на земле свои огромные тени, где еще скрывалась ночная холодина.       Добравшись до одной такой скалы, он заметил в ее тени белую вспышку и как две фигуры стремительно двигались от одной скалы к другой.       Это были две женщины уманы. Одна скрывала лицо и тело под серой робой, держа в одной руке факел. Другая ее рука освещалась тем самым светом, создавая перед ней некий щит, который не могла пробить другая женщина.       Вторая являлась полной противоположностью. Она была одета в черное одеяние. Аик казалось, что она несколько меньше второй женщины. Шею скрывал черный ошейник. Кожа даже в тени выглядела слишком бледной и не живой. Волосы еле доставали до мочек ушей. И самое главное — Аик не видел в ней хоть какого-то отблеска тепла.       Из ее пальцев выползали красные воздушные слизняки, которые отчаянно старались пробиться сквозь щит света женщины в робе. Вторая шипела и ругалась на нее, отходя назад.       — Во имя Стендарра! — закричала женщина в серой робе и замахнулась факелом. Вторая отпрыгнула назад.       Охотник наблюдал за этим с высока, не желая мешать их разборкам. Он бы мог идти дальше, если бы не вторая женщина, заинтересовавшая его своим видом. В сложившейся ситуации он посчитал, что она защищается от напавшей на нее странной особы с факелом.       Их силы оказались равны, как бы они не старались нанести друг другу увечья. Аик решил быстро все это окончить, встав на ноги и громко зарычав. Обе женщины тут же к нему обернулись, но через секунду женщина в черном воспользовалась ситуацией и накинулась на другую, впившись в ее шею.       Когда охотник спустился к ним, он слегка пригнулся, чтобы частично изобразить зверя. Женщина судорожно дергала головой над трупом женщины в серой робе, издавая звуки некоторого наслаждения. Но услышав рык Аика еще раз, она повернулась в его сторону.       Теперь охотник увидел ее тонкое изящное бледное лицо и светящиеся желтые глаза. Это показалось ему очень необычным. Женщина испуганно отошла от трупа, скалясь и шипя, словно кошка. Тогда-то Аик увидел длинные клыки.       — Не подходи! — шипела она.       В ответ Аик издал негромкий стрекот и склонил голову набок, встав в полный рост, который, естественно, превышал рост уманки. Сама странная персона стояла как вкопанная несколько минут, изучая Аика с головы до ног. А после, спросила:       — Ты что, Изгой? — Аик повертел головой.       — Тогда кто? Полувеликан? — продолжала она спрашивать. Охотник снова повертел головой. Но в этот раз шагнул вперед.       В ту же секунду вокруг женщины появилась темная дымка, после чего она просто исчезла. Аик напрягся и обнажил лезвия, предупреждающе зарычав.       — Не ходи за мной, страшила! — послышался ее голос где-то с боку. Аик нанес удар, но промахнулся, услышав, как она тихо убегает.       Охотник долго думал об этой женщине, находясь в полном недоумении. И не мог понять, почему она не излучала тепла. Ее глаза, кожа, поведение — все было ему не понятно.       Более ему до вечера так никто не попался. Аик продолжал взбираться на возвышенности, разглядывая в дали бесконечные горные пики с целыми полосами зеленого хвойного леса. А в этой местности деревьев почти не было, только трава и камни. К середине дня охотник забрался на высокую точку и пытался уснуть, несмотря на трудность дыхания. Набрав немного сил, он продолжил путь и добрался до небольшой долины, где в первую очередь заметил огромный костер.       Это оказался лагерь, созданный вокруг кольца больших камней, изрисованных белой краской в виде разных завитушек. Вокруг костра бродило существо, похожее на умана, но превышающее его рост и рост Аика в два раза. Все его тело покрывали знаки, как на камнях, с добавлением точек и простых линий. Лицо скрывала густая борода и длинные грязные волосы. Из одежды оказалась только оборванная шкура вокруг бедер. На плече его покоилась огромная дубина, от удара которой Аика броня вряд ли бы спасла.       Далеко на поляне за лагерем, другой такой великан пас огромных существ с огромными бивнями и густым мехом. Аик подумал, что их мясо явно очень неплохо, лучше чем мясо зверя, чью шкуру теперь носил на плечах. Но внушительные размеры заставляло отказаться от затеи всех здесь перебить, велика вероятность погибнуть самому, но Аик решил попытать удачу. Особенно потому, что увидел на костре зажаренное мясо небольшого зверька. Живот сразу скрутило в бараний рог от внезапного чувства голода.       Выбежав прямо к лагерю, Аик резко зарычал. Он не думал действовать скрытно. Лишь слегка наклонился, притворившись зверем. Великан лениво взглянул на него, сначала не особо поняв, что происходит. После, когда Аик поднял вооруженную руку и лезвия заблестели на солнечном свету, Великан напрягся.       Через секунду он взмахнул своей дубиной и со всего маху стукнул по земле. Аика подбросило слегка вверх от такой силы. Великан замычал.       Охотник зарычал снова, более угрожающе, и кинулся Великану в ноги. Как он и ожидал, громила поднял дубину и нанес ровный удар перед собой. От удара Аика вновь подбросило и он не успел перерезать сухожилия противнику. Великан наклонился, схватил охотника за ногу и ловко от себя отбросил прямо к камням. Аик больно ударился боком и повалился на землю.       Великан двинулся на него, еле перебирая огромными ногами. Охотник поднялся и вовремя отпрыгнул в сторону, чуть не напоровшись на новый удар дубиной. У него оказалось всего пара секунд, чтобы понять, как быть дальше. И ничего лучше не придумал, как побежать снова на Великана, проехав у него между ног до того, как дубина ударилась о землю снова.       Аик взмахнул рукой и лезвия порезали ногу Великану. Тот взвыл. У охотника нашлось время сделать это и с другой ногой, увернувшись от еще одного удара. Великан свалился на колени, но еще не сдавался, отбросив дубину и пытаясь схватить Аика, дабы разорвать его голыми руками или зажарить на костре.       Охотник стоял в этот момент перед огнем костра, смотря как Великан готовиться на четвереньках сделать рывок вперед и стокнуть надоедливую малявку, по его меркам, в костер. И только Великан дернулся, вытянув длинную руку вперед, охотник прыгнул вперед, извернувшись чуть в сторону, и оказался точно за спиной Великана. Противник обожег руку, закинув ее прямо в огонь. От боли Великан хотел закричать, но с затылка в его горло воткнулись лезвия Аика, который приземлился точно на врага.       Великан что-то еще кряхтел сквозь потоки крови, заполняющие его легкие, некоторое время, после издох. Аика вновь одолела эйфория от победы. Еще большая, чем на охоте в лагере уманов, ведь это существо оказалось сильнее и больше. Но не умнее…       Чем дальше шел охотник по течению реки, тем ровнее и насыщеннее становилась местность. Над водой плавал неплотный туман, а в самой воде копошились членистоногие существа с клешнями. Самый крупный с конусообразным панцирем превышал размер головы Аика и проявлял некоторую агрессивность. Он цапнул охотника за ногу и угрожающе засвистел, двигая крохотными жвалками друг об друга. Аик рыкнул на него и легко отпнул от себя. Но тварина не желала оставлять его в покое, продолжая пытаться цапнуть снова, пока охотник не схватил его и не стукнул об камень. Членистоногий жалобно что-то пропищал, а после умер. На его свист пришли более мелкие собратья, которых ничего не стоило раздавить ногой.       В том же месте охотник обнаружил небольшой островок посреди реки, с полузакопанным в землю скелетом огромного существа. Добравшись туда, Аик рассмотрел скелет получше и заметил сходства с существами, которых пасли великаны. Бивни монстра поражали своей крепкостью и длиной. Охотник грубо отделил от черепа два из четырех, что поменьше, бивня с помощью камня и заточил до требуемой длины и остроты. К сожалению, ему было нечем закрепить, но возникла идея попробовать сплести веревку из коры дерева.       Свернув от реки к деревьям, Аик отыскал крепкое дерево и отошел от него на некоторое расстояние, а после начал раскапывать его корни до самого ствола, срезая с корня слой за слоем.       Далее Аик потратил несколько часов на то, чтобы очистить, разобрать на волокна и скрутить все в веревку. Вышло около двух метров, что было более чем достаточно. Охотник связал бивни между несколькими палками, оставив между ними расстояние с кисть руки, чтобы было удобно держать. Получилось удобное кистевое оружие, дополняющее первое самодельное оружие с лезвиями.       Продолжив путь, Аик несколько раз натыкался на великанов, которые также пасли мохнатых монстров, у реки встречал животных с рогами на голове, беззаботно пьющих воду, не обращающие никакого внимание на незнакомца. А через несколько дней вдали начали появляться верхушки построек.       Аику казалось, что он в большом котле из-за окружения гор со всех сторон и из-за того, что спускался он все ниже и ниже, пока земля не стала практический плоской.       Вскоре, Аик вышел на дорогу, на которой еще остались следы уманов и полосы от колес. Охотник поспешил скрыться за камнями, терпеливо ожидая потемнения. Более ему ничего не оставалось делать, а охотиться на уманов, которые могли бы встретится на дороге, сейчас не имело смысла.       Ночью Аик стремительно двигался между деревьями, обходя стены города и пригородных построек, не засматриваясь на его архитектуру. Хотя подметил, что в отличии от Маркарта этот город был построен на холме посреди пустой местности и многое состояло из дерева.       Еще два дня Аик неустанно шел вдоль реки, наталкиваясь на заброшенные постройки, снесенные водой дома и пустые дороги, охотясь ради пропитания на рогатых животных и отбиваясь от назойливых членистоногих и зубастых рыб, лишь один раз позволив себе развести маленький костер и поесть приготовленного мяса. Уже рядом с тем городом на холме чувство, будто за ним следят, исчезло.       На одной горной дороге располагалась башня, с виду такая же заброшенная, если бы не уман, что сидел у входа и караулил прохожих. Заметив Аика еще вдали, он засунул пальцы в рот и свистнул. Из башни вышло трое других мужчин. Все четверо были одеты в меховые шубки, штаны с кожаным поясом и ботинки. Они двинулись Аику навстречу, попутно разглядывая его с головы до ног.       — Эй, ящер-переросток, куда собрался? — крикнул один из них. — Это платная дорога!       Аик остановился, не ответив. Его морду скрывала респиратор, отчего они и не поняли, кто он такой.       — Ну ты и вырядился, как дикарь на праздник, — смеясь, отметил второй. — А рост какой. Пережрал каши в детстве или на растяжке вытянули?       Бандиты начали смеяться, выставив вперед мечи и топоры. Четвертый держался дальше всех, держа в руке лук и натянутую на тетиве стрелу. Аик издал недовольный стрекот и зарычал:       — Пошли вон.       — Эй, здесь мы командуем, понял, змеиный хрен! Выкладывай все свое золото, а не то выпотрошим как рыбку, — оскалившись, прощебетал бандит, стоящий слева.       Охотник промолчал, обдумывая, как с ними расправиться. Потребовалось всего пара секунд.       Аик резко дернулся влево, схватив за шиворот бандита и выставив перед собой. Выпущенная лучником стрела проткнула ему грудь. Пока тот кричал от боли, Аик оттолкнул бандита по середине ногой, а того, что был справа полоснул бивнями. Дождавшись, пока лучник выстрелит снова, Аик бросил бездыханное тело его друга прямо в него и побежал следом, с лету всадив лучнику бивни и лезвия до упора. Последний живой бандит поднялся и бежал на Аика с поднятым топом, но тот успел развернуться и схватить его руку. Заглянув в холодные глаза охотника, бандит ослабел и обмяк, не имея сил даже взмолить о пощаде. Охотнику не требовалось его слушать, придавив его голову к земле, пока она не треснула и не превратилась в лепешку с вытекающими мозгами и кровью.       — Слабоваты, — прорычал на своем языке Аик, посмеявшись.       После бойни, охотник продолжил путь, стараясь держаться от дороги подальше и не терять из вида реку. Трупы он так и оставил, не обокрав, не освежевав. Такие наглые слабаки ему были противны и лучше судьбы, чем стать едой для падальщиков, не имели права.       Спустя еще около двух-трех дней, Аик застал снег. Повеяло холодом. Впереди горы кончались, река впадала в бескрайнее море, обволакивая собой последний город с высокими каменными стенами. Над главными воротами развивалась на ветру синяя ткань с изображением головы зверя, чью шкуру носил на себе Аик.       Он добрался до края. Виндхельм ли? Разговоры уманов, живущих недалеко от городских стен, это подтверждали. Впереди уже ничего не было. Ни одного намека на то, где мог быть его клан.       Разумеется, охотник не мог просто так подойди к уманам и спросить, что они знают. А идти уже не было сил. Аик почти не отдыхал. Не больше одного или двух часов днем и ночью. Рана напоминала о себе. Возможно, в каком-то из водоемов он все такие подцепил инфекцию. Последние пару дней ощущалось, как медленно, но верно, подступал жар. Сейчас же, очень хотелось спать.       Он нашел укромное место между скалами за деревьями, облокотился на камень и закрыл глаза. Веки отяжелели и тело тянуло вниз. Разум улетучился куда-то в странные сны. Аику снились Изгои и лицо Маданаха, его полные жестокости глаза, осуждено смотрящие на охотника, будто он был в чем-то виноват. За его спиной стояло десятки преступник, плохая кровь. Многих он знал лишь по их кличкам и заслугам. Проклятые и отрекшиеся.       Мерзкая бледная лапа коснулась плеча Маданаха. Длинные черные когти впились ему в кожу. Послышался стук амулетов и черепков друг об друга, в тени сверкнули яркие алые глаза, будто бы сам Черный воин смотрел на охотника и желал ему смерти. Показалась отвратительная пасть со срезанными деснами, дабы зубы казались больше и опаснее. Морду покрывали сотни мелких иероглифов, а на лбу красовался выжженный знак «Кинжала тени».       Зиг’Занэр…       Аик резко открыл глаза и поднялся. Не сон заставил его проснуться. Кто-то только что был рядом с ним. Он чувствовал его запах. Не слишком знакомый, но охотник учуял тонкую струйку мускуса. Рядом был такой же, как и он.       Охотник напрягся, встав и приготовив оружие к удару. Вокруг не оказалось никого, но Аик этому не верил. Он медленно двинулся вперед, оглядываясь по сторонам и принюхиваясь. Наступила такая тишина, словно в этом лесу вымерли все животные и птицы. Лишь треск снега от ног Аика отдавались эхом между деревьями.       Противник хотел спрятаться. Виднелись на снегу чьи-то следы, схожие по форме с лапами Аика, но немного меньше. Они уходили за камень, когда-то отколовшийся от скалы. Охотник приготовился нанести удар, бегом ринувшись к камню.       Но только он оказался за ним, противник на него набросился с диким рыком и повалил на землю, прижав руки ногами и приставив к горлу нож.       Голову противника скрывал череп животного с очень длинными бивнями под капюшоном из кожи. На правом плече располагался более старый череп совершенного иного существа, явно переживший не одну стычку. Зеленоватую кожу покрывала сетка, за исключением груди, которую скрывал нагрудник лишь на половину. Бедра и ноги закрывала броня, искоцанная и немного потемневшая. На плечи ниспадали черные дреды, своей длиной достигая тонкой прекрасной талии. Самка.       — Только дернись, и ты труп! — зашипела она на родном языке охотника, слегка надавив на кожу лезвием ножа. Этот голос бы до боли знаком Аику. У него все внутри сжалось, тело оцепенело, в голове даже не возникало мысли сопротивляться.       — Мэур… — прошептал он в ответ.       Самка сконфузилась и немного ослабила нажим лезвия. Второй рукой ухватилась за шапку на голове Аика и скинула ее, открыв лоб охотника и его знак. Приподняв свою маску, она взглянула своими желтыми глазами в глаза охотника. В них читалось замешательство, удивление и даже неверие.       — Аик’тану? — спросила она, перейдя на шепот. — Неужели…       — Мэур… это ты, — из горла охотника вырвался сдавленный смешок, — Я тебя нашел…       Самка вскочила на ноги и попятилась назад, широко раскрыв глаза. Она стянула с себя маску, открыв тонкую мордочку с простым респиратором на жвалах. Аик встал, давая ей и себе время осознать, что все не какой-то сон.       — Аик, — произнесла самка и вскоре бросилась на охотника, оставив нож на снегу, — АИК!       Они прижались лбами друг к другу, хватаясь за плечи. Ноги подкосило и оба опустились на колени. Аик заглянул в глаза самке и нервно засмеялся, все еще не веря.       Он нашел клан...