Ледяной даэдра

      Двое стражников Виндхельма делали обход по дорогам, ведущим в город. Они стали делать это чаще по приказу нового ярла. По двум причинам. Первой причиной было то, что после смерти Ульфрика Буревестника Братья Бури были объявлены простыми разбойниками, которые не должны больше появляться в городе. Они еще жаждали отомстить за своего вожака, потому пользовались любыми способами проникнуть в город и устроить резню. Брунвульф Зимний Простор считал безопасность превыше всего.       А второй причиной стало необъяснимое явление, произошедшее около месяца назад. Что-то огромное, горящее как тысяча огней Обливиона, упало неподалеку. Все, кто отправлялись изучить странный объект, бесследно исчезали. А между деревьями людям мерещились высокие существа со звериными головами. В тавернах последнюю неделю то и дело заглядывали простые искатели приключений, которые с пеной у рта утверждали, что видели этих существ.       Те, кто прибывал с Маркарта, рассказывали байки про чудовище Сидны, жестоко убившего стражников тюрьмы и их хозяина. А также, что оно помогало Изгоям вырваться на свободу.       По всюду люди не умолкали и кто-то пытался найти ответы на вопросы, которые без конца задавали даже дети. Жители Маркарта в один голос твердили, что это даэдра и скоро наступит новый кризис Обливиона, как двести лет тому назад. Другие, что это разбойники, возжелавшие считать себя Скайримскими зверями. Безумцы и маньяки, даэдрические фанатики и грязь мира. И только от Довакина пока никто так и не слышал предположений, что бы это могло быть.       Все это стражники обсуждали между собой, слыша отовсюду слухи и сплетни от пьяниц и обезумевших от страха искателей приключений, не веря в данную чепуху.       Но пройдя чуть дальше пригородной фермы на север, один из них заметил между деревьями какую-то тень. Даже две тени. Они медленно двигались в том же направлении, параллельно стражникам. По спинам людей прошелся холодок.       — Эй! Кто там? — крикнул один из них, пытаясь при слабом свете от факела хоть что-то разглядеть в ночной мгле. Тени продолжали двигаться.       — Эй! Выходите на свет, чтобы мы вас увидели! — крикнул второй, вытащив меч.       В ту же секунду тени остановились. Во тьме сверкнули две пары ярких глаза — желтых, точно два янтаря, и голубых, словно звезды. Стражники невольно сделали шаг назад, потеряв от страха дар речи.       Две тени резко ринулись бежать прочь. Стражники побежали за ними, собрав остатки смелости в кулак. Скала, вдоль которой бежали тени, сужалась и вела прямо к дороге. Стражники надеялись их нагнать. Существа оказались куда быстрее, но не думали вовсе дать деру.       Они остановились на дороге. Стражники, уже находясь в паре метров, слышали стрекот и пощелкивание. Будто тени говорили друг с другом.       Когда до них оставался метр, свет факела осветил их тела. И в этот же момент оба существа прыгнули к стражникам, приземлившись прямо перед их носами. Первый был с головой хоркера и изорванной кожей вокруг головы. Второй имел голову медведя, раскрывшую зубастую пасть. На одной лапе красовались огромные когти размером с клыки второго существа, скрюченные и окровавленные человеческой кровью. Встав в полный рост и вскинув когтистые лапы, они громко зарычали.       Стражников затрясло. Ноги словно бы вросли в землю, они не могли бежать. Перед их глазами пролетела вся жизнь, а после они оба упали, потеряв сознание.       Мэур довольно застрекотала, видя как два умана упали без чувств на землю. Под одним из них даже образовалась лужа.       Аик слабо посмеялся над проделанной выходкой. Не будь сильной усталости и наступающего жара, все бы выглядело в его глазах таким же веселым, как это видела самка. Ему стало слишком плохо.       — Какие они слабые, правда? — спросила Мэур, взглянув на Аика. Тот ей не ответил. Она приподняла его медвежью шапку и взглянула в глаза. Его веки казались тяжелыми, охотник еле держал их открытыми. — Надо поторопиться, иначе ты свалишься прямо здесь.       Самка схватила охотника за локоть и повела дальше по дороге, уверенно ступая сквозь тьму.       — Долго ли у тебя эта рана? — спросила она его снова.       — Много... суток, — медленно и с задержками ответил Аик.       — Надеюсь, не критично, — сурово отрезала Мэур.       — Где… другие? — спрашивал Аик.       — На корабле. Идем, Аик’тану. Все вопросы потом.       — Еще… один, — промычал охотник, немного запутавшись в ногах и упав на одно колено. Мэур присела рядом, проверяя его состояние. — Сколько… выжило?       Охотница не сразу ответила, посмотрев куда-то вдаль. Будто ей было неприятно об этом думать. Вскоре, она тихо прострекотала:       — Восемь. С тобой — девять. Поднимайся.       Дорога вскоре кончилась и начался сплошной лед. Поверхность казалась неустойчивой и скользкой. Свет лун хорошо освещал весь ледник, где по виду никто не мог жить, кроме хоркеров. Но в отличии от уманов, охотники видели тепло живых существ даже в кромешной тьме. И на леднике было одно такое место. Небольшая пещерка, куда не попадал свет. Аик, приоткрыв глаза, пытаясь заставить себя не терять сознание, заметил тепловой силуэт внутри пещеры. Когда он и Мэур оказались в десятке шагов от входа, силуэт поднялся и устремился на встречу.       — Быстрей, затаскивай внутрь, он тяжелый, — рыкнула на подходящего Мэур. Это оказался еще один охотник в простом респираторе. Сетью покрыты были только ноги, живот ничего не скрывало, грудь — лишь одна пластина и пара ремней. Руки были закрыты наручами из кожи.       Он подхватил Аика совершенно легко и понес вглубь пещеры. В глаза Аику вскоре ударил свет от отражающегося во льду пламени огромного костра, который дымил под дырой в потолке пещеры. Рядом с костром на своеобразных сушилках висели недавно содранные шкуры животных, присутствовал даже мех, похожий на тот, что носил Аик. Мэур подбежала к одной из них, сорвала шкуру и расправила на полу недалеко от костра.       — Давай его сюда, — скомандовала Мэур. Охотник исполнил ее приказ.       — Где ты его нашла? — прострекотал охотник, смотря как самка снимает медвежью шапку и разматывает все повязки на теле Аика.       — В лесу недалеко отсюда. Твою… — Мэур зашипела, когда притронулась к голове Аика. — У него начался жар. Я сбегаю за антибиотиком и скажу Сендуру, что Аик нашелся.       Охотник молча кивнул и сел рядом с Аиком, придерживая его руками, так как от наступившего неимоверного жжения всего тела, он стал дергаться. Но не издавал никаких звуков, только шумно выдыхал воздух. Другой охотник снял с него респиратор, чтобы тот дышал более свободно.       У самого Аика начались странные галлюцинации, схожие с тем, что он видел во сне до встречи с Мэур. Среди них он узнал сцены схватки с Сади. Ему казалось, что он снова рядом и намеревается разорвать ему глотку, внезапно лицо Маданаха и когти на его плече. И какой-то отдаленный голос. Голос не его родной, не уманский. Другой. Они то становились громче, то утихали, создавая в голове давление.       Внезапно от шеи по всему телу прошелся резкий холод. Все тело онемело и Аик провалился в крепкий сон. Видения более его не навещали.       Неизвестно, сколько прошло с того дня времени. Аик открыл глаза, чувствуя лишь легкую мигрень. Он находился в каком-то помещений, слегка накрененном в сторону. Во всей комнате тьму развевал свет от жидкости, которая находилась в емкости в форме полусферы. Она лежала рядом среди сваленных в кучу контейнеров на металлическом полу, который так был знаком Аику. Он был на корабле клана.       Не смотря на мигрень, охотник встал на ноги, и схватил сферу. Только сейчас он заметил, что большая часть его ран была обработана, на руке, которую разорвал зверь, красовался аккуратный мелкий шов. На груди остались темно-синие шрамы от когтей Сади, от пробитых дыр на ладони одной руки остались только следы. Его меховая шапка из зверя лежала в углу с другой стороны, в том числе респиратор и вся остальная броня. Шапку кто-то дообработал до конца, выровнял череп и превратил рваную шкуру в приличный плащ.       Одевшись, держа шапку в руке, Аик вышел в коридор и направился вверх по склону, быстро поняв, где он находился. Это был один из жилых отсеков в середине корабля на среднем ярусе. Поднимаясь вверх, он тем самым направлялся к задней части. Не все отсеки оказались открыты, внутри — ни души. Его шаги раздавались эхом по всему коридору в тишине. Он и не думал кого-то позвать, ожидая некой опасности.       Совсем скоро он дошел до лестницы, которая вела на верхний ярус, откуда шел свет и слышался стрекот. Аик немедля поднялся наверх, чтобы встретить своих. И сразу столкнулся с Мэур. Она от неожиданности вцепилась ему в руки.       — Аик? Уже очнулся. Как раз шла тебя поднимать. Как себя чувствуешь? Голова? — застрекотала самка, осторожно приложив пальцы ко лбу охотника.       — Мигрень. Жить буду. Где все? — также быстро пролепетал он. В голосе проскользнула нотка тревоги. Мэур немного помедлила с ответом, рассматривая морду охотника. Ее пальцы сползли с его лба на скулу.       — До сих пор не могу поверить, что ты нашелся, — тихо сказала она, украдкой посмотрев Аику в глаза. Он усмехнулся, чувствуя то же самое.       Не дожидаясь ответа, Мэур схватила его за локоть и повела по коридору прямо на свет. Впереди виднелась освещенная десятками полусфер комната. Первым делом в глаза бросался трон, покрытый неизвестными иероглифами, скорее всего рассказывающий какую-то историю. Среди символов встречались целые рисунки, но большую часть закрывал своей тушей охотник, подперев тяжелую голову рукой. Особенностью его внешности являлись яркие синие дреды, усеянные множеством колец. Глазницы оказались посажены слишком глубоко, отчего их полностью скрывала тень, вместе с столь же темными глазами. Морду покрывали сотки мелких щетинок, которые говорили о достаточно преклонном возрасте, но в то же время нельзя было сказать, что это старик. Помимо обычной экипировки, выделялись красные наплечники и уманский пистолет на поясе примерно девятнадцатого века по исчислению Земли.       Перед троном располагался стол с накрытым полотном кожи. Это была своего рода карта, которая охватывала небольшое расстояние с пометкой местонахождения корабля. Около стола стояли двое. Справа — охотник, чью кожу покрывало несколько ожогов. Они сливались с окраской, представляющей из себя пятна произвольных форм по краям гребня, на плечах, руках и боках красного цвета. Жвала были сильно прижаты ко рту и чуть было не сливались друг с другом. Короткие черные дреды еле касались плеч. Главным отличием экипировки являлась бляха со знаком Арбитра, закрепленная по середине на груди двумя ремнями. Также, на лбу вместо кланового знака был только след бывалого шрама.       Слева же стоял охотник по типу Аика или Мэур. Кровавый. Его бледно-зеленый торс ничего не скрывало, одно плечо было замотано кожей, а другое — скрыто тяжелым металлическим наплечником с отлитым силуэтом черепа какого-то существа. Наручи имели аналогичный дизайн, с одним лезвием на внешней боковой стороне. Морду скрывал респиратор в виде оскала некого монстра, дреды были заплетены в один невысокий хвост сзади.       Когда Аик вошел в комнату, старик на троне приподнял голову, дабы взглянуть на пришедшего. Охотник справа спокойно развернулся к Аику передом, а охотник слева смерил того недобрым взглядом. Мэур вынырнула из темноты и поспешила подвести Аика к столу.       Старик поднялся с трона и хромым шагом направился им на встречу. Аик словно бы на автомате опустился на одно колено, прижав правую руку к груди.       — Вождь Сендур, — произнес Аик.       — Встань, Аик’тану, — прорычал старик, что заставило Аика вздрогнуть.       Когда Аик встал, Сендур положил руку ему на плечо и слегка потряс, просто, словно давнего друга, приветствуя.       — Я уже не надеялся снова встретить тебя, — немного усмехнувшись, вновь рыкнул старик.       — Пусть лучше расскажет, откуда он пришел. Он не Младший, чтобы с ним сюсюкались, — гневно прорычал охотник слева от стола.       — И я… рад тебя видеть, Блаим, — тихо ответил Аик, взглянув на недовольного охотника.       — И все же, — подал голос Арбитр. — Твое появление стало для нас большой неожиданностью. В первую очередь, нам нужны ответы.       — Знаю, Заран, — вздохнув, прострекотал Аик, отпустив старика и встав у стола напротив трона.       Ушел час на то, чтобы Аик кратко рассказал о том, где он был все это время. От падения, заточения в Сидне и побеге, до прихода к оплоту Друадах. Четверо охотников, включая и Мэур, внимательно слушали, изредка задавая вопросы, чаще всего связанные с непониманием тех или иных действий. Но они точно уже понимали, что Аик не сидел сложа руки. И когда настало время рассказать о встрече с Плохой кровью, Аик резко затормозил, вспоминая и вновь переживая тот день.       — Плохая кровь… обещали поддержку Изгоям в обмен на знания. Но… точно о каких знаниях шла речь, я не имею представления. Главарь уманов понял его, только увидев в руке кольцо в виде какого-то зверя, — объяснял Аик.       — Сади… он был один? — спросил его Арбитр.       — Когда он получил все знания, то я в далеке различил еще двоих. Одного я точно узнал. Это был Бэйв.       — Бэйв? — воскликнула Мэур. — Он, как и ты, спустился на челноке. И также выжил?       — Я не заметил, чтобы у него имелись какие-то повреждения, если сравнить мое падение. Возможно, для него все обошлось куда лучше, — недовольно прошипел Аик.       — Второй был плохой кровью? — уточнил Арбитр. Аик кивнул. Заран что-то прорычал себе под жвала, какое-то ругательство, сжав руки в кулак.       — Но это не самое главное! — резко начал говорил Аик. — Когда эти двое ушли, Сади остался, чтобы убить меня. Но прежде чем напасть, он… изменился.       — Изменился? — переспросил Сендур, приподняв голову.       — Его тело начало расти, горбиться! Морда вытянулась вперед, когти превратились в клыки! Его кровь… не была такой, как у нас! Он оставил мне порезы на груди одним легким взмахом! — Аик показал на шрамы на груди от когтей.       — Сколько на это ушло времени? — Арбитр заглянул Аику прямо в глаза.       — Пара секунд! — громко рыкнул тот в ответ. Заран повернул голову к Сендуру, словно старик что-то знал. Но лидер отрицательно повертел головой, поняв намек Зарана.       — Мы не наблюдали такого у него или у других, — тихо произнес он.       — Что? — по спине Аика пробежались мурашки от слов старика. — О чем это вы?       — Это уже наши ответы на твои вопросы, Аик’тану, — ответил за старика Арбитр. — Плохая кровь… были с нами какое-то время.       — Когда мы потерпели крушение, оказались заперты на корабле с оставшимися преступниками. В том числе и с Зиг’Занэром. Мы все были… слабы. Многие находились в плохом состоянии. Почти при смерти, — рассказывал старик. — Занэр предложил нам не атаковать друг друга, пока не встанем на ноги и не найдем выход. И я с ним согласился.       — Долгое время они пребывали в передней части корабля, а мы здесь. Успели разыскать необходимое, чтобы стабилизировать свое состояние. Это оказалось тяжело, учитывая, что весь ярус был забит трупами… — подхватил рассказ Заран. — Не знаю, сколько прошло времени, возможно несколько суток. Этот ублюдок Занэр вновь завел свою шарманку, но… в этот раз немного другую. Слышал кого-то в своей больной голове. Но это больше походило на бредни сумасшедшего.       — Да, пока он с помощью этих «голосов» не отыскал выход, — с отвращением вставил Блаим. — Когда это случилось, Плохая кровь мигом свалили отсюда. Двое Младших и я попытались их остановить, но в итоге трупов стало чуть больше.       — Кто-нибудь вел погоню? — спросил Аик.       — Я и Маолур пытались, но только мы вышли из пещеры, в которой оказался погребен корабль, наткнулись на снежную бурю. Плохая кровь скрылись, не оставив и следа, — подала голос Мэур. — Где ты встретил Сади?       — Очень далеко отсюда. Как сказал У… — Аик замялся. По его рассказу он и так выглядел в глазах собратьев не лучшим образом, как охотник, который снюхался с дичью. — По словам одного умана, мы были почти на другом краю этой страны. Я шел оттуда больше восьми суток без больших передышек. Возможно Плохая кровь где-то в тех местах. Хотя я могу ошибаться.       — Можешь, — подтвердил Арбитр. — Мы изучили местность в пару километров от корабля, но… этого недостаточно. Дальше мы слепы. А если Занэр и его шайка создают таких отродий, как Сади, то нам нельзя медлить с их истреблением.       — Это не все, — резко зарычал Аик. — Когда Сади был при смерти, он стал прежним! До того, как обратился.       Охотники замолчали на пару минут. Все. Арбитр самым первым повертел головой в непонимании слов Аика, его примеру затем последовал Сендур.       — Фактически, такие… преображения просто невозможны. Уверен, даже Секвил не найдет нам ответ. Она скажет то же самое, — говорил Заран, склонившись над картой, словно искал ответ там.       — Это лишь малая часть того, что я вам рассказал… того, что не понимаю и явно не поймете и вы. Этот мир совершенно другой и не поддается логике. Нашей логике. Здесь это может быть обычным делом. Дикари с цветами вместо сердца, холодное как труп ходячее подобие уманов и многое другое, — тихо отвечал ему Аик. Жвала на одной стороне стали приподниматься, словно нервная ухмылка. Он до сих пор не мог поверить в то, что видел собственными глазами, и чувствовал себя безумцем, рассказывающий сказки.       — В любом случае, наша главная задача — охота на плохую кровь. И уже не просто потому, что они преступники. Они стали некими монстрами и отродьями. Таких уничтожать в первую очередь без всякого сожаления. В сердце нет места жалости, — Сендур встал с трона и подошел к столу, произнеся эти слова.       — Остается вопрос, откуда начинать их поиски, — наконец-то подал голос Блаим, спустя долгое время злобного молчания. — У тебя есть идеи, Аик?       Аик рассказал, что видел на своем пути. Шел он относительно вдоль реки от начала и до конца, что являлось единственным ориентиром. Старик предложил изучать местность, следуя реке, и также высмотреть место для другого убежища, так как уманы из ближайшего города все больше начали интересоваться охотниками.       — Я могу выйти с другими на разведку, расследовать местность за горами. Как только оклемаюсь, — предложил Аик.       — Хорошо. Я пойду с тобой, — кивнул Заран.       — И я пойду, — подала голос Мэур, подойдя к столу ближе. — Я не слишком горю желанием слушать ворчание Блаима.       Блаим скривил морду в недовольстве и скрестил руки на груди. Сендур дал знак согласия на предложение Мэур.       — Вы отправитесь следующей ночью. А пока что, Аик, можешь идти, — прострекотал он и указал на выход. Аик слабо поклонился и направился прочь.       Он бродил некоторое время по кораблю, проводя руками по стенам и нюхая воздух. Не так и много времени он провел вдали от того, что стало для него давным-давно домом, но ему казалось, что прошла целая вечность. Одно прикосновение к рельефным стенам, ощущение холода металла вызывали в нем воспоминания тех времен, когда он впервые вступил на борт судна. Молодой, недавно ощутивший вкус крови, исполненный желанием выйти против целой армии чудовищ… наивный.       Все Младшие проходили путь становления Кровавым сквозь гордыню и собственную уверенность, которые нередко приводили к ошибкам с летальным исходом. Каждый хотел стать лучше, получить уважение. Разными способами. Но в отличии от кланов Плохой крови, дисциплина здесь была жестче. Сендур был и остается хорошим Вождем, имея меру во всем. Он старался казаться нейтральным и не брезговать в случаях необходимости. Так случилось и здесь. Он пришел с Занером к согласию не атаковать, пока каждая сторона имела слабость. И, судя по всему, он и выжившие были обязаны главарю преступников своим спасением.       Но это не отменяло факт того, что они грязь народа. Теперь еще отродья и богохульники. Священные правила обязывали истреблять таких.       Аик долго думал, почему его раса заботилась о чистоте своей крови, но точного ответа найти не мог. А после встречи с Сади и тем, во что он превратился, он понял — об таком даже противно думать. И лучше, если такого существовать не будет.       Спустившись на средний ярус и пройдя в переднюю часть корабля, Аик почувствовал слабый ветерок над головой. Прямо над ним находился непримечательный люк. Рядом стояла пара каких-то крепких блоков, внутри которых могло что-то лежать. Встав на них, он дотянулся до люка и нащупал что-то в роде ручки. После небольших усилий люк открылся. Свет, что отражал лед, ударил ему в глаза.       Аик слышал снаружи голоса. Не долго думая, он вылез из люка, высунув сначала ноги. Не найдя поверхности, охотник свалился вниз на лед. Послышался чей-то смех.       — Осторожно, отсутствие земли следующие два метра, — сказал кто-то.       — В следующий раз залазь на корпус корабля, а потом спрыгивай, Аик, — произнес второй собеседник. Самка.       Аик поднял глаза. Недалеко от люка располагался тот самый костер, вокруг которых были развешаны шкуры. Часть из них лежала на ледяном полу, а на огне жарился кусок мяса. Напротив корабля располагался камень, где была разделала туша огромного существа с большими бивнями, растущими из верхней челюсти. Череп этого существа носила Мэур.       На шкурах около костра сидели двое. Молодой охотник с темной серой кожей, одетый в полный сет стандартной брони, кроме маски. Рядом лежал респиратор с двумя выпирающими фильтрами. Его дреды достигали таза. На теле не оказалось ни одной щетинки, жвалы выглядели тонкими и слабыми.       Тот с большим удовольствием ел мясо, но когда увидел падающего Аика, приостановился. Жир стекал по подбородку и с рук на шкуры.       Рядом расположилась самка, лежа на боку и подставив руку под голову. Ее одежда была похоже на экипировку Мэур, но без наплечников и сети. На ногах крепились ремни с кармашками, где лежали какие-то инструменты. Ее кожа выглядела желтой со стороны огня и синей из-за льда. Но Аик помнил, что она на самом деле бежевая с едва видными полосами бледно-красного оттенка от шеи по спине до щиколоток.       Аик с громким выдохом поднялся на ноги.       — Титеч и Секвил… — промычал он задумчиво. — А я и не надеялся найти среди выживших Младшего.       Титеч поперхнулся, услышав слова Аика. Самка же перевернулась на живот, разминая руками кусок кожи с густой шерстью. По жесткости можно было сказать, что кусок этот когда-то являлся частью умана.       — Видимо… я оказался очень живучим, — неуверенно сказал Младший, когда Аик сел рядом, и протянул ему небольшой кусок жареного мяса. — Не то что… остальные.       — Мэур говорила, что вас осталось всего восемь. Среди сотни с лишним, — ответил ему Аик. — Вы сожгли тела?       — Да, на это понадобилось много времени и ресурсов. А в этой ледяной пустоши с этим небольшие проблемы. Но, лес рядом. Ничего не стоит сорвать пару веток. Хвоя хорошо горит, — рассказывал Титеч. — Я разведал пару километров вперед… очень интересные постройки. Ну… для уманов, конечно. Каменные стены, замки, словно это Земля, только с небольшим откатом во времени.       — Ох, не начинай, — прорычала Секвил. — Ты уже всем успел прострекотать барабанные перепонки, мне в особенности.       — Когда ты говоришь «барабанные перепонки», я ощущаю себя заложником сумасшедшего медика, который под плеткой пытается заставить меня выучить всю анатомию. А еще меня пугает тот факт, что ты интересуешься ядами, — в шутку прорычал в ответ Младший. Жвалки Секвил немного приподнялись и задрожали. Шутка ей явно понравилась. Аик захихикал, услышав в этом нечто пошлое.       Но внезапно, в его голову, словно стрела, ударила мысль. Он видел только семерых.       — А кто… восьмой?       Титеч перестал есть, а Секвил оставила в покое свою игрушку. Нависло короткое молчание, суть которого Аик не понимал.       — Эмм… Бедда, — выпалил Младший.       — Бедда? — удивленно протянул Аик, не веря, что слышит это имя.       — Да… но я бы не сказал, что он… полезен, — пробурчал Титеч, опустив голову.       — Можешь как раз отнести ему еды. Он как сидел на своем месте в мастерской, так и сидит, — брякнула Секвил, вновь принявшись мять кожу, будто ничего сейчас не было. Младший молча протянул мясо, завернутое в темную пупырчатую кожу того же зверя, кому принадлежало мясо.       Стараясь не свалится снова, Аик осторожно залез на корабль, направившись в мастерскую, которая находилась недалеко от жилого блока. Зайдя туда, он заметил светящуюся полусферу, лежащую рядом со входом. Вокруг была тьма, но охотник видел слабое тепло, исходящее от кого-то, кто сидел за столом.       Мастерская находилось в плачевном состоянии. Во время крушения все здесь летало и падало. Беспорядок так никто не убрал.       За столом же сидел худоватый охотник с оголенным торсом, чуть сгорбившись. Спину скрывали темные дреды, чье число успело поредеть. На месте отсутствующих были лишь темные дыры с запекшейся кровью.       Стояла гробовая тишина. Казалось, что охотник мертв, если бы не исходящее тепло.       Наконец, он заговорил:       — Твои шаги не похожи на те, что я слышал раньше. Кто ты? — прозвучал слабый стрекот.       Аик сперва не ответил, осторожно подойдя ближе и развернув охотника к себе, а затем поднеся свет. Морду полуживого старика на половину скрывал ожог, полученный им очень и очень давно. Глазницы были пусты, виднелись железные вставки. Когда-то тут стояли протезы глаз, с помощью которых охотник мог видеть. Сейчас же оба глазных яблока лежали на столе.       Старик тряс головой, реагируя на любой шум, но сам по себе выглядел спокойным.       — Бедда… — протянул Аик очень тихо.       — Кто ты? — повторил старик, вытянув руку и прикоснувшись к плечу Аика.       — Это я, Аик, — сказал тот.       — Аик’тану? Неужели? — голос старика дрогнул. — Я боялся, что больше тебя… не услышу.       — Твои глаза…       — Что, мои глаза? Когда наш корабль вошел в пространство этой системы, вся энергия исчезла. И не-ет, она не перешла из одного состояния в другое. Она будто бы… не может существовать здесь. Пусто, — старик вздохнул. — Теперь ни один прибор не работает. И моя слепота тут просто не кстати.       Он внезапно начал принюхиваться.       — Ты что-то принес.       — Да, держи, — Аик положил мясо в коже в лапы Бедде. Тот когтями сдирал волокно за волокном и медленно поедал. Аик тем временем сидел и обдумывал все, что видел сегодня.       Всего восемь выживших: Сендур — Вождь клана, Заран — Арбитр — медик, везде пытающийся найти логическое объяснение; Блаим — не слишком приятный тип, лучше всех знающий технику боя, Мэур — боец дальнего боя, Маолур — брат Мэур, механик, Секвил — биолог, которая любит мучить животных; Титеч — Младший, хороший наблюдатель, что дало ему стать разведчиком… и Бедда — слепой инженер.       — Ты, наверное, не слишком рад тому, что видишь, — прервал раздумья Аика Бедда.       — Лучше, чем ничего, — буркнул тот в ответ. — Если будем работать слаженно, сможем победить Плохую Кровь и Занера.       — Занер… — старик опять вздохнул. — Ты его боишься?       — Нет! — резко рыкнул Аик, отчего старик вздрогнул. — Прости…       — Охотникам не нравится, когда им говорят, что они чего-то боятся. Я не охотник. И если мне кто-то это скажет, я не расстроюсь, — прорычал слабым голосом Бедда.       — И ты боишься? — спросил Аик, вглядываясь в пустые глазницы Бедды, представляя, что там есть настоящие здоровые глаза. Старик улыбнулся, отрицательно повертев головой.       — Я пережил Войну, Аик. Меня не пугает факт, что нас осталось так мало. Там я также видел, как погибали целые кланы. Меня не пугает имя труса, сбежавшего с поля боя в те времена. Меня не пугает то, во что он может верить, какие бы жертвоприношения не проводил, какие бы проповеди не излагал. Я знаю, что правда на самом деле. Одна единственная.       — Мы все попадем на суд после смерти, — закончил мысль Аик.       — Именно.       С просьбы Бедды, Аик рассказал то, что рассказывал Вождю. Но кое-что Аик тогда умолчал. Побег из Сидны не являлся красочным событием, но охотник поведал старику о нем более подробно. В частности о странных паровых роботах. Во время рассказа он вспомнил, что кристалл все еще был при нем, в сумке на поясе.       Взяв снова его в руки, он ощутил пульсацию. А Бедда сказал, что слышит, как он звенит.       — Пар — это примитивная энергия. А кристаллы — удивительная вещь. Не ясно, как они образуются… но таких я не встречал прежде. Будто внутри что-то есть, заточенное как в тюрьме. Некая сила, — шептал Бедда, вслушиваясь в звуки, издаваемые кристаллом.       — Ты сможешь понять, как извлечь отсюда энергию? И возможно ли это?       — Я не могу быть в этом уверен, Аик’тану. Если бы ты притащил того робота целиком, мы бы поняли, как он извлекал энергию из кристалла. А так, я могу только предполагать, — старик водил по гладкой поверхности кристалла когтистым пальцем, говоря это.       Аик загорелся надеждой на то, что еще не все потеряно. Нельзя полагаться полностью на технологии и оказываться беспомощным без них, но и не заходить далеко в дикие дебри. В конце концов они высокотехнологичная раса. Технологии — дополнение, которое окажется полезным в любом случае. И займет Бедду, дабы тот не предавался мрачным мыслям. Он знал, что с ним такое случается часто. К тому же, присутствие кого-то живого не особо требовалось. По крайней мере, когда он мог видеть.       Время близилось к темноте. Клан собрался у костра. Не хватало только Титеча — он стоял на дозоре, заменяя голодного Малоура. Охотник, которого Аик еще не видел в лицо после того, как очнулся.       Малоур и Мэур характером почти как две капли воды. Но кардинально отличались внешностью из-за разных отцов. Но для них это ничего не значило, ибо они были так близки, словно родились в один день как двойняшки.       Аик пытался вспоминать и своих. Но что-то мешало. Какой-то плотный туман, скрывающий то, что возможно не имеет важности.       Бедда сидел рядом с ним, не отрывая рук от кристалла. Малоур во всех деталях описывал ему, как он выглядит, а тот в свою очередь делился впечатлениями от звуков, что исходили из кристалла.       Сендур и Заран в основном молчали, изредка говоря пару слов. Мэур сидела недалеко от Аика с другой стороны и не отрывала от него взгляда.       Секвил и Блаим лежали вдали от всех в обнимку. Укрылись в шкуру и о чем-то тихо беседовали между собой.       Многие согласились, что странные метаморфозы Плохой Крови оставлять без внимания нельзя, а также то, что это место не слишком пригодно для убежища при большой близости к поселению уманов. Бедда утверждал: Плохая Кровь особой оригинальностью от них не отличались. Их убежища там, где могло быть убежище клана. Пещера, укромная роща, возможно какие-то забытые постройки вдали от крупных населенных пунктов. Или как здесь — в холодной ледяной пустоши.       Казалось, все так легко. Но только Аик среди всего клана знал, насколько обширны эти места и опасны. Те же Великаны или холодные живые существа с клыками. Чего еще Скайрим может скрывать?       Когда небо полностью укрыло ночной тенью, все, кроме дозорного, вернулись на корабль и разошлись по отсекам в жилом блоке. Аик пришел туда, где его оставили. Чесание языком его утомило так, словно он бежал километр без остановки. Чувствовалось какое-то напряжение. Мысли были о погибших соклановцев и о скором будущем. Будущем, где он возможно встретится с Занером лицом к лицу. Или даже с одним из варваров.       Аик еще с ними не сражался. Но знал — это свирепые и жестокие дикари, чуть было не поставившие точку в существовании его расы. Но то было другой историей. Почти всеми забытой.       Не смотря на то, что варвары больше не представляли угрозы в крупных масштабах, оставались те, кто предпочитал преступную жизнь — свободную, как они говорили. И Зиг’Занер забрал самых гнилостных и мерзких убийц к себе.       Смешно однако, когда один убийца осуждает другого убийцу. Но одно дело — охотится по священным правилам и принимать меры для предотвращения серьезных угроз, другое — устраивать геноцид для собственного удовольствия. Аик не считал себя святым, за каждым кроется парочка грехов. Но такое сделать — никогда.       Его мысли прервал небольшой стук. В дверях стояла Мэур.       — Ты как? — спросила она, подойдя ближе.       — Не очень… — буркнул Аик. — Я слишком много думаю.       — Понимаю, — тихо ответила самка, сев рядом с лежащим Аиком. — Когда… мы сжигали своих собратьев, я тоже много думала. Моими основными вопросами были: Почему мы выжили, а другие — нет? Почему именно мы?.. Честно говоря, до сих пор не могу найти ответа.       — Хочешь сказать, ты считаешь, что погиб кто-то, кто заслуживал жизни больше, чем ты? — переспросил устало охотник, потирая лоб.       Самка задумалась. Затем повернулась к Аику, смотря прямо ему в глаза.       — Ты бы хотел избавиться от плохих мыслей? — спросила она. Аик не совсем понял, к чему она ведет, но закивал. Ему действительно этого хотелось.       Мэур сняла респиратор и наплечники, откинув их в сторону. Затем залезла на Аика, усевшись ему на живот.       — Я знаю хороший способ, — тихо мурклыкнула она и сняла нагрудник.