Ледяной даэдра

      Тихая ночь. Вода едва слышно ударялась о пришвартованные грузовые корабли и небольшие лодочки. Еще днем в порту работали с десяток людей, разгружая и загружая корабли. Но сейчас здесь были только трое.       Плохая кровь перебили докеров и зачистили аргонианский блок, а также заблокировали проход в офис Восточной-имперской компании. И вот уже как час никто и ничто им не мешало спокойно здесь находится.       Варварша временами задирала голову наверх, глядя на стены. Стражник, что патрулировал порт, был убит первым, но его отсутствие на стенах никто не заметил. Все трое охотников постарались сделать все тихо.       Варвар Бейв стоял в тени стен, смотря на горизонт. Стоял неподвижно, словно статуя. Но время от времени моргал. Ходить в маске ему осточертело. Теперь морду скрывал только респиратор, всем открыв взгляд ярких алых глаз во весь белок. По сравнению с глазами Занэра, они выглядели более неестественными, отталкивающими. Но самому Бейву это никак не мешало.       Третий же охотник обратил свой взгляд на меньшую Луну.       — Еще больше стала красной, — прорычал он с нотками радости, а затем тихо завыл.       — Давай-ка потише, Орер. И не стой на свету. Хочешь, чтобы нас обнаружили? — зашипела Варварша.       — Не нервничай, Цма. Уманы не станут приглядываться, даже если заметят. Расслабься, — пробурчал Орер, после чего поглядел на горизонт и подскочил. — Корабль!       Заметив корабль тоже, Бейв молча зашел в воду, а за ним последовала и Цма.       — А ну брысь в тень, — шикнула она на Орера, перед тем как погрузится в воду. Тот недовольно прорычал и поступил, как сказали.       Когда корабль подошел достаточно близко к порту, командир удивленно осмотрел все вокруг. Не найдя никого, он вместе с командой попытались пришвартоваться сами. На все ушло не слишком много времени. Команда стала выгружать привезенный груз, а командир пригласил всех пассажиров выйти. Четверка людей, одетых как совершенно не знающие цивилизованный мир дикари, не сдвинулись с места, лишь мрачно глянув на командира.       Внезапно, раздался всплеск. Двое членов команды пропало. Остальные четверо, включая самого капитана, собрались у края деревянной платформы, где еще секунду назад стояли их товарищи, и всматривались в воду.       Шум сзади них заставил их всех развернуться и застыть от ужаса, глядя на высокое чудовище с яркими алыми глазами и длинными зазубренными клинками на обеих руках. Одного члена команды что-то схватило за ногу и также утащило в воду, а варвар кинулся на остальных, одним взмахом снеся троим головы.       Все тела они скинули в воду, как и тела докеров до этого. Четверо пассажиров корабля неуверенно сошли с него охотникам на встречу.       Вперед вышел высокий бородатый мужчина с кожаной шапкой на голове. В руках он держал что-то, завернутое в кожу. И держал так, словно это был ребенок, которого боялся уронить.       — Я чувствую в одном из вас кровь оборотня. И Его милость в каждом. Вы т-те, о ком мне сказал Владыка Охоты во сне? — слегка запинаясь спросил он. Орер закивал.       — Тотем, — на ломанном уманском прорычал Бейв.       Мужчина кивнул и развернул сверток. В его руках оказалось старое ожерелье с когтем и клыком какого-то зверя, покрытое мелкими знаками. Норд протянул ожерелье варвару, и тот незамедлительно забрал его.       — Майни, — шепнул норду другой мужчина.       — Подожди, — также шепотом ответил ему норд, ожидая, пока Бейв рассмотрит ожерелье. Убедившись, что это действительно то, что им нужно, он молча развернулся и уже хотел уходить. Майни дернулся с места и вскрикнул. — Постойте!       Бейв остановился. Остальные два охотника на пару шагов отошли от уманов.       — Позвольте нам тоже участвовать в Дикой Охоте! Наша стая чтит Хирсина многие поколения. Охота — неотъемлемая часть нашей жизни. Стая Морозной Луны ко всем услугам Егеря, — увереннее произнес Майни, прижав кулак к груди.       — Эй, — Орер обратился к варвару на их языке. — Занэр предупреждал. Нужно взять их с собой.       Бейв медленно подошел к уманам, осматривая каждого с головы до ног. Две женщины имели по кинжалу и луку, а мужчины — по одноручному мечу. У того, кто стоял позади Майни, меч никак не вписывался в общий вид дикаря. Выглядел более древним, изящным, но в то же время острым и опасным.       — Это полная стая? — спросил Бейв уманов. Майни кивнул.       — Только мы четверо и… — Майни не успел договорить, как рядом с его лицом сверкнул клинок. Из наполовину разрубленной шеи потекла кровь мощным потоком.       И только тело Майни начало безжизненно падать в сторону, другие уманы накинулись на Бейва и рядом стоящую Цму. Первым подскочил второй мужчина, схватив меч. Но его скорости не хватило, ибо Бейв отразил его атаку и посадил норда на второй клинок. Одна из женщин кинулась на варвара с ножом, но ей препятствовала Цма, стукнув по ногам, чтобы та завалилась на пол, выхватила нож и перерезала ей горло. Завидев, как вторая нордка уже натянула тетиву, кинула этот же нож и попала в глаз. Женщина упала замертво.       Скинув труп с себя, Бейв не заметил, как на него накинулся Орер, но уже в форме чудовища.       — Ты что творишь, псих? — зарычал он, разведя руки Бейва в стороны, чтобы он не атаковал своими клинками, и прижав к деревянной платформе. — Я с тебя шкуру сдеру!       — Сволочь! — зарычала Цма и запрыгнула на Орера, воткнув в него свой кинжал. Тот зарычал, что есть мочи, и отпустил руки Бейва, за что поплатился жизнью.       Уманы прибежали на шум, но в порту уже никого живого не оказалось, тела покоились на дне реки и от бойни остались только лужи крови.       Двое варваров незаметно под шумиху переплыли реку и вышли на другом берегу, переводя дыхание.       — Что скажем Занэру? — спокойно спросила Цма, будто бы все шло так, как нужно.       — Скажем, что они напали на нас и Орера убили в первую очередь… вот и все…       Аик резко открыл глаза и вскочил, пробудившись ото сна. Первым делом, он поглядел на свои руки, надеясь не увидеть пальцы-крюки и острые когти. Голова кружилась, а перед глазами все еще всплывали отрывки кошмара, как он превращался в некое безобразное отродье без разума и переполненное желанием вонзить зубы в плоть себе подобного.       Он лег обратно, надеясь остановить головокружение. Но затем присмотрелся к своему окружению и напрягся.       Он был в чьем-то деревянном доме. На втором или третьем этаже, на деревянной кровати, покрытой шкурами животных в несколько слоев. За его спиной между досками слабо пробивался дневной свет. Рядом с кроватью располагалась старая тумбочка, а на ней три горящие свечи и какая-то закупоренная бутылка. Ноги Аика упирались в ящик.       Пространство этажа недалеко от кровати было забито каким-то мусором. Металлическими частями, обрывками ткани, чьими-то костями. От одного из углов вовсе воняло гнилью, будто там недавно кто-то умер.       По звукам, Аик понял, что этажом ниже кто-то есть. Возможно и не один. Превозмогая боль, он поднялся с кровати и направился к лестнице, стараясь ступать осторожно. Поскрипывание досок выдавало его, на что он мысленно ругался.       Услышав скрип, кто-то маленький начал шумно взбираться по лестнице. Аик попятился назад и предупреждающе зарычал, готовясь встретиться со своими предположительными врагами. Но на лестнице показалась Лаиса. Охотник впервые видел ее искренне радостную улыбку и некую заботу в глазах.       — Аик, — радостно прошептала она и кинулась ему навстречу, широко раскрыв руки. Но охотник отошел назад, прислонившись к стене и повторив предупредительный рык. Вампирша остановилась на полпути, удивленно поглядев на него. А после, будто-то что-то осознав, состроила расстроенную мордочку.       — Я… — она хотела что-то сказать, но Аик прервал ее.       — Что произойти?! Где я? Где семья? Блаим? Мэур?       — С-семья в п-порядке, н-не волнуйся. Но Б… его…ее… — Лаиса отошла назад, опустив голову и замямлив.       Задавая эти вопросы, Аик сам постепенно начал вспоминать, что произошло. Он вспомнил как Бейв перерезал глотку Блаиму, как огромный варвар с оплавленным лицом забрал Мэур и как грязно-зеленая кровь Зиг’Занэра стекала по его запястью прямо Аику в рот. Таки возможно это был не кошмар…       Охотник схватился за больную голову и медленно опустился на колени.       — Мэур… — прорычал он. — Блаим…       — Прости меня, Аик. Я… снова спряталась. Их было слишком много… — продолжала мямлить Лаиса.       — ЭТО ВСЕ ТЫ! — зарычал Аик громче, злобно обратив на нее взгляд ледяных глаз. — ТЫ ПРИВЕСТИ НАС… ЛОВУШКА!       Лаиса завертела головой и попятилась назад в испуге. Зрение слегка помутнело у охотника. Появилось навязчивое желание наброситься на отвратительную неживую уманку, разорвать в клочья и содрать мерзкое личико с черепа.       — Я убью тебя, — захрипел на своем языке Аик и поднялся на ноги, направившись к Лаисе. Та вскрикнула и убежала вниз по лестнице. Внизу послышался какой-то животный рык.       Когда Аик перехманул на половину ступенек вниз одним прыжком, его кто-то сбил с ног. Это существо напоминало человека и волка, отличалось сгорбленным и крупным телом. Крепкими руками оно прижимало к ступеням охотника, клацало зубами и рычало, брызжа слюной. Кто-то, очень похожий на то, вот что превращались плохая кровь. Оборотень.       Аик больно ударился затылком об ступеньку и оказался оглушен. Оборотень успел поднять его снова наверх и кинуть рядом с кроватью, пока тот приходил в себя.       Успокоившись, оборотень начал уменьшаться и преображаться обратно в то, кем он являлся. То была женщина уман. Высокая, крепкая, с рыжими волосами, зелеными дикими глазами и боевой раскраской на лице в виде трех порезов зеленого цвета. На ней из одежды почти ничего не было. Тяжело дыша, она повернулась к еще валяющемуся на полу Аику и прорычала.       — Спустишься, когда я скажу! — после этого спустилась вниз.       Пока охотник сидел на полу напротив лестницы, временами хватаясь за голову или пытаясь помедитировать, за ним наблюдала вампирша. Она стояла на нижней ступени, так что со второго этажа виднелись только ее глаза и макушка. Возможно она это делала для того, чтобы не мозолить глаза Аику, хотя охотнику было все равно. Его разум находился словно в легком тумане, не такой ясный, как было до этого. Сравнимо с пьяным состоянием. Думалось довольно плохо, большую часть эмоции затмевало желание выйти наружу, убежать в лес и ощутить зубами кровь пойманного животного.       Но один недуг его больше не терзал. Он дышал абсолютно спокойно. Насыщенный кислородом воздух казался ему родным, приятным. Словно бы его легкие приспособились. И к сожалению, это единственный плюс в том, что он отродье.       Лаиса решила нарушить тишину.       — Знаешь, в чем особенность вампиров? — спросила она. Аик недобро глянул на нее исподлобья, терпеливо ожидая ответа. — Очень долгая жизнь. И… тяжело наблюдать, как все, кто тебе был дорог, умирают от старости. А затем и их дети… и дети детей. Повезло тем, кто потерял их раньше.       В ее голосе слышалась печаль. Аик молчал, не видя смысла что-то говорить, и продолжал слушать.       — В шестнадцать лет меня похитил вампир. Не знаю зачем, для чего. Но вскоре он бросил меня одну, на произвол судьбы. Я долго пыталась понять кто я и не верила… что стала такой. Прям как ты сейчас, — Лаиса поднялась на пару ступенек и теперь Аик видел полностью ее лицо, излучающее тоску. Смотрела вампирша куда-то в сторону. — Я боялась подойти к своей семье и целыми днями наблюдала, как они живут. Они скучали по мне, хотели найти, но через несколько лет смирились. Возможно, даже забыли.       Лаиса приостановилась, все также глядя куда-то в сторону и ожидая от Аика каких-то вопросов. Но он все также молчал и слушал.       — Мы жили в Сиродиле, стране, расположенной на юго-востоке от Скайрима за горами. В городе под названием Кватч. У меня было два старших брата. Грам и Нелс. У них были семьи…дети. Нелс уехал из города незадолго до того, как его разрушили даэдра, пришедшие из обливиона. Те, чьим именем клеймят вас… — Лаиса опустила глаза и уставилась в пол. — Из семьи Грама выжил только его маленький сын. Он в дальнейшем жил в Бруме, этаком сером, холодном пятнышке на яркой картине. Словно кусочек Скайрима. Он там и жил до самой старости, как и его дети. А Нелс… его дочь, моя племянница, была убита бандитами. По какой-то причине, мой брат получил прозвище — Порочный. И он о-очень налегал на вино… И как-то его занесло на закрытую вечеринку в Скинграде вместе с еще пятью людьми. Один из них оказался убийцей, который зарезал всех, включая Нелса, в этом доме и смылся… Последний потомок в моей роду сгнил в тюрьме лет тридцать назад, и больше у меня никого не осталось. А я навечно осталась ребенком, уже двести лет как ищущий смысл своей нежизни.       Вампирша замолчала, смотря на старые половые доски. Услышав такой возраст, Аик мысленно удивился. Охотники, что старше двухсот лет — это прежде всего вожди, старейшины или великие воины, которых смерть не забрала раньше, что и добавляет им много чести. С своей сотней лет ему никак не равняться с такими. И хоть для Лаисы возраст понятие относительное, ведь душой и телом она оставалась все тем же ребенком, Аик все равно стал смотреть на нее с несколько иного ракурса.       Рассказанная история должна была значить, что она понимает, каково это — терять семью и быть чем-то иным. Быть чудовищем, в чьей душе все еще теплится человечность. Любой другой на ее месте давно бы уже вел жизнь как монстр и видел бы в уманах только пищу, способ удовлетворить свои потребности и не считал бы их жизнь чем-то важным. На месте Лаисы, Аика и Малоура другие бы просто убили в медвежьей пещере, не видя необходимости спасать их. И даже если ей приказали это сделать, в дальнейшем никто не заставлял ее помогать клану. Она помогала по собственному желанию, потому что видела в этом свою полезность и смысл жизни.       Аик поднялся на ноги и двинулся к лестнице, отчего Лаиса напряглась и приготовилась бежать прочь. Охотник остановился в нескольких шагах от перил лестницы, прямо перед вампиршей, и опустился на одно колено, приложив правый кулак к груди.       — Моя должен сказать спасибо. За помощь. И моя извиняться за свои слова, — прошептал на языке уманов Аик.       Лаиса на секунду застыла. Ее глаза заблестели, казалось, вот-вот навернутся слезы. После, она поднялась по лестнице и обняла Аика, прижавшись подбородком к его правому плечу. Охотник прежде не делал ничего такого, потому от замешательства выпрямился и развел руки в стороны. Такие нежности были не для него. Но он не стал останавливать вампиршу, опустил руки, закрыл глаза и по своему решил как-то насладится этим моментом. Все таки, по поведению девчонки он ясно понимал, что она воспринимает его как кого-то более близкого, чем просто… друга. Скорее, как старшего брата.       Послышался скрежет старых ступеней. Охотник открыл глаза и увидел на лестнице ту самую рыжую женщину. Но уже в одежде. Она с безразличием рассматривала его и Лаису несколько секунд, затем заговорила:       — Интересно. Вампир обнимает оборотня.       Услышав ее голос, Лаиса отпустила Аика и подскочила, сделав вид, будто ничего не было.       — Ты, наверное, голоден. Идем, — женщина незамедлительно спустилась вниз. Лаиса потянула Аика за руку с просьбой пойти за ней.       На первом этаже оказалось более просторно и светло. В общем он делился на три зоны. Сзади лестницы располагалась небольшая часть комнаты, заставленная странными столами и шкафами. Всюду лежали склянки, какие-то ингредиенты, раскрытые книги. На одном из необычных столов располагалась алхимическая установка, на втором красовались светящиеся руны. Слева в другой части комнаты находился костер, на котором готовилась еда. Сейчас костер шипел и вздымал языки пламени вверх от капающего с мяса жира. Рядом стоял стол для трапезы. Третья зона объединяла лестницу и две другие зоны. И здесь также лежал странный мусор в виде металлических деталей и большого количества кристаллов, один из которых однажды нашел Аик при побеге из Сидны. Среди всего этого хлама выделялся рабочий стол с небольшим беспорядком.       Рыжая женщина усадила Аика за обеденный стол и поставила огромную тарелку с жаренными кусками мяса, от которых исходил странный запах.       — Человечина для тебя полезней, чем мясо животных, — буркнула рыжая и поднялась наверх. Лаиса же, сев под лестницу, уткнулась в какую-то книгу.       Подождав несколько минут, охотник вышел из-за стола, так и не притронувшись к еде, и подошел к рабочему столу. Рассматривая мусор поближе, он узнал в них детали роботов, схожих с тем, кого встретил Аик в Сидне. На рабочем столе лежали детали, которые так или иначе должны были взаимодействовать с кристаллами. Причем детали подбирались под размер кристаллов, от маленьких до самых больших. И кто-то спаивал все это вместе, чтобы удерживать кристаллы в определенном положении и что-то с ними делать. Несколько небрежная работа из-за недостатка в инструментах.       Вскоре, Аик нащупал под столом что-то твердое и тяжелое… и знакомое. Вытащив и поставив это на стол, он не поверил своим глазам. Портативный компьютер. Такой, какой есть у каждого охотника, даже у плохой крови. В хорошем состоянии, с виду без особых повреждений. Но не рабочий.       Дно компьютера оказалось вскрыто, очень неаккуратно разрезано чем-то раскаленным. Процессор, система охлаждения и блоки памяти были не тронуты, но вместо ядерной батареи стояла похожая спаянная установка для кристалла.       — Значит, эти кристаллы все же можно использовать как источник энергии, — пробурчал Аик на своем язык, подбирая подходящий по размеру кристалл.       Внезапно он услышал, как кто-то тяжелый подошел к нему сзади. Аик резко развернулся и зарычал, но до боли знакомый звук заряженного снаряда заставил его заткнуться.       Перед ним стоял его сородич с яркой коричневой кожей и желтыми глазами. Все его тело было покрыто шрамами разного размера, а также виднелись свежие швы на груди. Его шея была увешана ожерельями с черепами мелких животных, к спине ремнями крепилось копье, а к поясу то, что сейчас он держал в руках. То был ширококалиберный пистолет, в прошлом стреляющий сгустками плазмы. Рабочий и готовый проделать в голове Аика огромную дыру.       — Отвали с моего места, — глухо прорычал охотник. Аик послушно поднялся и, не сводя с сородича взгляда, сел рядом с лестницей.       Сородич убрал пистолет в кобуру на поясе, сложив его пополам. После чего снял со спины мешок и вывалил в общую кучу мусора парочку вещей. Присмотревшись, Аик увидел среди них похожий экземпляр пушки.       Было трудно определить, кем был этот сородич. Он имел знак на лбу, но тот не относился ни к клану Аика, ни к «Кинжалу тени». Другой, который охотник даже не мог узнать. И почему-то он испытывал неудобство спросить его об этом.       Будто бы зная, о чем он думает, сородич прорычал:       — «Медный коготь». Зовут Маорда.       — Коготь? — Аик отвел взгляд, вспоминая, не слышал ли он до этого что-то подобное. — Вы клан предателей, не так ли?       — Предателей, — Маордо хихикнул. — Сильно сказано. Скорее мы изгнанники. Но сейчас это не важно.       — Мы же охотились за «Кинжалом тени». Как ты оказался среди этих фанатиков? — спросил Аик. Лаиса, что сидел под лестницей рядом с ним, зашипела.       — Эй, Морда. Где мои стручки?       Маорда снял небольшой мешочек с пояса и кинул Лаисе под ноги, после чего уселся за рабочий стол спиной ко всем. Вампирша подскочила и начала что-то делать за одним из столиков.       — Был в плену, — буркнул охотник в ответ на вопрос Аика и стал заниматься своими делами.       В этот момент, на первый этаж спустилась рыжая женщина.       — Идем, — она обратилась к Аику и направилась к выходу из дома.       Снаружи виднелся все тот же серый пейзаж Скайрима из гор, низин вдали и водопадов. Дом располагался где-то на возвышенности. Кроме него и редких деревьев вокруг ничего и никого не было, даже животных особо не заметишь.       Сам дом не напоминал какую-то старую лачугу. Он выглядел также хорошо, как и внутри. Даже имел при себе маленький огород, заборчик и огражденную каменными оградами дорожку.       Женщина отошла от дома на открытую местность и остановилась, развернувшись к Аику.       — Ты знаешь, кем стал? — спросила она. Аик скривил морду, вспоминая привкус грязной крови Занэра. С неохотой он ответил:       — Отродьем.       — Так вы называете оборотней? Ладно. Пусть и так, — женщина скрестила руки на груди и взглянула охотнику в глаза. — Превратись.       Аик оторопел.       — Что?       — Превращайся. Ты же видел, во что превращаются тебе подобные, — женщина раздраженно всплеснула руками.       — Я…не уметь, — неуверенно прорычал охотник.       — Когда ты попытался напасть на Лаису, там, на лестнице, ты почти что начал превращаться. Ненависть спровоцировала тебя на это. Но ты должен научиться это контролировать и использовать!       — А если я не хотеть… — Аик хотел гневно выразиться, но женщина его перебила.       — Без контроля, твоя жизнь как оборотня превратиться в мучение.       — От этого можно излечиться?! — резко рыкнул Аик, сделав пару шагов по направлению к собеседнице. Она выпрямила руки параллельно тела, словно хотела сдержать в себе ответ или правду, закрыла глаза и сделала вдох. На выдохе она ответила:       — Тебе — нет.       — Почему?       — Потому что мы уже пробовали! — зарычала она. — Тот способ, что я знаю, не работает на вас, ведь вы не норды!       — Норд… норд изгнать Изгой, — Аик вспоминал, где слышал это название. Женщина не придала его словам значения.       — Превратись!       Аик стоял как истукан, глядя на женщину глазами, в которых читалось непонимание того, что от него хотят. Женщина минуту стояла так в полной тишине и ожидании каких-то изменений, но после стала раздеваться до гола. Относительно догола. Оставила лишь небольшую повязку на бедрах. Ее кожа в один момент потемнела и тело начало расти и изгибаться. Она покрылась густым темным мехом, лишь холка осталась рыжей. Лицо удлинилось и трансформировалось в звериную морду с острыми зубами.       Оборотень зарычал и ринулся на Аика. Тот слегка попятился назад, озираясь вокруг, чтобы найти что-то под оружие. Но не успел. Оборотень затормозил в половине метра от него и зарычал так, что слух затмил какой-то звон. Ноги Аика подкосило и он упал в оцепенении, будто некая сила заставляла его сидеть и не двигаться.       Тяжело дыша, оборотень вновь обратился в женщину.       — Ты цепляешься за свою…хмм… человечность, если ты понимаешь о чем я. Ты хочешь быть тем, кем был раньше, но ты уже другой, — она с недовольным видом направилась одеваться. — На закате попробуем еще раз, готовься.       Пребывая в неком затуманенном состоянии, не имея желания даже подумать о чем-нибудь важном, Аик сидел рядом с рабочим столом Маорды и тупил в потолок. Рыжая ушла из дома, Лаиса опять изучала какую-то книгу, временами посматривая на охотника любопытными глазками, а сородич Аика рассматривал кристаллы и пытался что-то из них выудить с помощью своих установок.       Ощущение скуки вскоре охотника доконало, потому он обратился к Маорде со своими вопросами.       — Ты ведь тоже отродье?       — Угу, — спокойно ответил Маорда.       — Тебя Занэр обратил? — продолжал спрашивать Аик. Ответ последовал такой же. — По твоей воле?       Маорда остановил свою работу, потупив взгляд на своей установке.       — Нет… но этим он фактически спас мне жизнь.       — Как это?       — Я спустился на челноке. Вышло так, что мой летел параллельно еще одному, и мы оба провалились в какую-то подземную рощу, прямо в корни огромного дерева. Мне повезло больше, чем другому. Бедолага только вывалился из челнока, как его обвили корни и сдавили до смерти. Наружу вылетел пулей. Смог прихватить пару вещей. Пару недель выживал в лесу. Далеко от места падения не отходил, питался мелкими животными… — Маорда на пару секунд замолк, пальцами потерев свое горло и скривив морду. Будто ему было больно говорить. — Затем я чем-то заболел и обессилил. Стая хищных зверей напала на меня одной ночью. Я еле отбился. Мои раны были очень глубокими, я истекал кровью и шел куда глаза глядели. Наткнулся на избу. Она пустовала. Думал помереть там. Но когда я очнулся, оказался в совершенно другом месте, окруженный плохой кровью. Занэр объяснил мне, что произошло и кем я стал, а после предложил последовать за ним, чтобы справиться с новым собой.       — А как ты связался с… — Аик указал на Лаису и жестом изобразил рыжую женщину.       — Ее зовут Эйла, — пояснил Маорда. — И она единственный уман, которой наша жизнь не кажется чем-то странным. Она — как мы. Охотница, которой на остальной мир все равно. Та, что верна одному своему богу… мы… как-то наткнулись на нее и ее сородичей. Каждый из нас чувствовал, что они такие же, как и мы. Но Занэр с ними не церемонился и приказал убить их. Эйла осталась последней, сражаясь до последнего.       — И ты решил ей помочь? — угадывал Аик. Маорда закивал.       — Я не хотел участвовать в том бреду, что устраивал Занэр… и посчитал, что она достойна жизни. Я сбил Занэра с ног и вместе с ней убежал прочь. Ей движет месть. Месть за своих сородичей, — Маорда снова потер горло. — Она помогает, потому что видит во мне достойного охотника. И надеется увидеть его в тебе. Правда, пока ты ее только расстраиваешь.       Аик фыркнул.       — А что Занэр устраивает?       Маорда стукнул два раза по столу и развернулся. Лаиса вопросительно взглянула на него через лестницу. Охотник жестом показал что-то, после чего та понимающе закивала. Она схватила книгу и уселась рядом с Аиком, показывая на некоторые строки текста.       — Дикая Охота, — произнесла она, проведя пальцем по заголовку страницы. — Если говорить проще, это священная охота с определенными правилами.       — Зачем Занэр устраивать Дикая Охота?       — Морда говорит, что Хирсин мог что-то пообещать Егерю. Силу, артефакт, например, — отвечала Лаиса.       — Занэр фанатик…он будет служить любой «высшей силе», если ее испугается, — буркнул Аик на своем языке. Маорда хихикнул.       — Ты очень плохо знаешь Занэра, мальчишка. Он не такой ярый фанатик, каким кажется. На самом деле он расчетлив и хитер. Он умеет убеждать и отыгрывать свою роль безумца, тем самым бросая врагам пыль в глаза. Если он что-то делает, то с точным расчетом получить от этого нечто ценное и важное. Что бы там бог охоты не пообщешал, это не важнее самого факта совершения ритуала. Если его прервем, больше будет не о чем беспокоится.       — Но нас так мало. От моего клана остались лишь ошметки, — зарычал расстроенно Аик.       — С этим, — Маорда поднял пушку. — у нас есть преимущество. И хотя я сомневаюсь по поводу твоего клана. Они скорее попытаются нас убить, чем выслушать. Так что здесь почти каждый сам за себя.       На закате, Эйла вновь попыталась заставить Аика превратиться, но все заканчивалось провалом. От раздумий о клане, о том, что он монстр, что нельзя вернуться к прошлой жизни, он угнетал сам себя.       Аик до самой темноты остался на улице, наблюдая как солнце скрывается за горами, а на небе появляются две луны. Малая горела алым во всю, даже исходящий от нее свет казался багровым и зловещим.       Прошло чуть больше месяца со дня падения корабля. Даже не смотря на то, что Аик был заточен под землей среди других преступников, с самого первого дня он не сдавался и продолжал жить так, как жил всегда. Охота, клан, честь, священные правила. Его уверенность нельзя было сломить. Это не смог Маданах. Он не совладал с упрямостью и решимостью Аика, не подчинил его себе, как хотел. Природа Скайрима не пугала его, даже понимая, что любая рана могла привести его к смерти. Он не боялся ничего.       Но со смерти Титеча и общей выходки с Малоуром…нет, возможно даже со встречи Сади, он стал во всем сомневаться. Священные правила уже не вспоминались как громкие возгласы из прошлого, как что-то давно отпечатанное в мозгу. Они улетучивались с каждым днем, всякий раз как он сомневался в их необходимости, в их праведности. Глупое следование правилам. Нить, за которую он до последнего держался, дабы не кануть в бездну, где погрязла плохая кровь.       Они должны были выживать, изучать неизвестный им мир, но они лишь слепо следовали правилам. Уничтожить отродий, уничтожить Плохую кровь. И плевать, где они, найти без промедлений. Неподготовленные к встрече с ними, клан потерял Младшего.       Аик помнил, как его тело пронзило кольями, как из ран сочилась светящаяся кровь, как тело рассыпалось в пепел в погребальном костре.       Блаим. В последние дни его агрессия нарастала. Между ним и Аиком веял холод, словно эти двое всегда были вечными врагами. Нет. Они были самые настоящие друзья, прошедшие вместе все испытания. Просто чем они становились взрослее, тем больше стремились достичь чего-то самостоятельно, дабы заслужить уважение. Ведь со временем каждый охотник отделялся от клана и шел своей дорогой, так и их путь медленно подбирался к этому. Они отдалялись и вскоре превратилось в ненависть друг к другу.       Что еще хуже, его глотку перерезал не кто-то, а Бэйв. Брат от крови брата отца, возможно самый странный среди Тану. Единственный потерянный, не усмиренный, опасный. Жизнь Аика с ним переплелась очень сильно. Старший брат, что молча наблюдал, как Аик растет, учиться. Наблюдал, сидя в клетке, дабы не убить его. Настолько его боялись, что поневоле создали монстра, которому наплевать на мир. Но он также ненавидел плохую кровь, даже сильнее, чем Аик и другие, ибо их зверства он испытал на самом себе. То, что он пошел за Занэром, до сих пор оставалось без объяснений для Аика. Неужели ему настолько стало все безразличным…       И Мэур. Сама мысль о том, что она в лапах Занэра по вине Аика, заставляла его не думать об этом. Он боялся. Впервые ощутил страх, более сильный, чем если бы он боялся за себя. Он не знает, что с ней, не знает, сможет ли ей помочь… и не поздно ли еще.       Аик опустил голову и закрыл глаза. Этот мир изменил его… и меняет до сих пор. Оставалось только решить, стоит ли отдаться ему в руки и принять все, что он даст.       «Аик… Аик…»       Аик услышал шепот. Он невольно отозвался голосом, открыв глаза, но рядом никого не оказалось.       «Аик… Аик…»       — Кто ты?! — рыкнул Аик, поднявшись на ноги.       «Твоя кровь кипит…»       Шепот становился громче. Аик ощущал какую-то тяжесть над головой. Температура поднималась. И все вокруг приобретало красный цвет.       «Ты хочешь убить… ты хочешь убить…»       Шепот говорил на другом языке. Не на уманском, не на родном языке охотников. Он звучал по-другому, откуда-то за гранью реальности. Аик слышал его впервые, но понимал, как собственный. Голова тяжелела еще больше.       «Дитя Молаг Бала… убей ее…»       Аик ощутил внезапное желание. Жажду крови. Руки затрясло.       «Убей… убей…»       Шепот становился более агрессивным.       — Нет! — рычал охотник. — Я не стану!       Кровь бурлила, неистово била в висок. Он чувствовал, как тело начало меняться. Видел, как руки меняют свою форму и как когти превращаются в крюки.       «Убей… Аик… убей…»       — Замолчи! — Аик вскричал от боли, ощущая как кости перестраиваются в теле. Разум мутнел. Противостоять голосу становилось все сложнее.       «Убей…»       На улицу выбежала Лаиса, узнать, что случилось. Вместо Аика она увидела безобразное отродье, лишь отдаленно напоминая охотника. Существо тяжело дышало, рассматривая яркими ледяными глазами вампиршу. Ждал чего-то.       — Эйла! — закричала вампирша и ринулась бежать обратно в дом.       Стоило Аику подскочить ко входу и зарычать, как дверь распахнулась снова. Маорда стоял перед монстром, нацелившись на него пушкой. Звук заряда плазмы заставил Аика попятиться назад, рыча и клацая зубами.       — Назад! — рычал Маорда на языке охотников. — Назад, я сказал!       Вслед за ним показалась и Эйла в волчьем обличии. Аик угрожающе застрекотал. И Эйла всем своим видом показывала готовность к бою. Маорда не успел окликнуть ее, как оба оборотня сцепились друг с другом. Из-за этого охотник не мог выстрелить, мог попасть в Эйлу.       Размерами она уступала Аику и потому он быстро одержал над ней верх, прижав к земле и сдавливая ее шею.       Но внезапно его с ног сбило еще одно отродье. Маорда обратился на ходу. Оба покатились по склону вниз, ударяясь о камни. Скатившись, Аик отпрыгнул от Маорды и зарычал. Тот ответил тем же. Во время падения они изрядно друг друга порезали, отчего их грязно-зеленая кровь маленькими ручейками стекала по торсу и лапам.       Шепот продолжал отдавать приказы Аику.       «Убей его… убей»       Маорда ждал его действий. Аик двинулся медленно в сторону, не сводя с врага взгляда. Маорда делал выпады вперед, стараясь напугать противника, но такие трюки на нем не работали. Охотник замешкался и это дало Аику возможность неожиданно напасть. Он побежал к врагу и, достигнув половины пути, прыгнул. Острые когти устремились впиться в плоть охотника.       Оба противостояли друг другу, то один, то второй сваливая врага на землю, вгрызаясь в руки, плечи и шею, когтями кромсая грудь и морду. Каждый рывок отнимал силы.       И вскоре оба уставшие, покрытые собственной кровью, бились до полной потери сил. Но их внезапно прервали.       Рядом с ними прилетела стрела. Там, откуда ее выпустили, слышались грозные крики.       — Уничтожить этих монстров! — вскричал кто-то.       Оборотни отцепились друг от друга и поглядели на прибывших уманов. Свет факелов отражался от их желтой кожи и золотых элементов на черных куртках с капюшоном. Лица незнакомцев казались сильно вытянутыми, а у тех, кто был без капюшона, виднелись длинные острые уши.       Лучники натянули тетивы и выпустили стрелы. Пара из них попали в бедро Маорды и плечо Аика. Из-за усталости они упали на колени. К ним на встречу шли шесть воинов с мечами.       «Иди на мой зов…» — шепот будто бы успокаивал разгоряченного монстра. — «Иди на мой зов…»       — За доминион! — рыкнул один из воинов, занося меч над головой.       Столь неожиданно его окутала какая-то тень. Вой раздался по всей округе. Эйла спрыгнула со склона прямо на врагов и оглушительно зарычала. Всех уманов охватил ужас и они разбежались в стороны, а один повалился на землю, потому что ему в шею вцепилась Лаиса.       Шепот приказывал оставить врагов и бежать к нему. Аик не стал терять ни минуты, оставив все сражение им. Голос слышался тихо, но чем ближе Аик подходил к высокому лесу Фолкрита, тем он становился громче.       Наконец, он добрался до нужного места. Последние силы были потрачены на бег. Тело возвращалось в свою форму. Но не до конца. Его что-то еще держало в этом обличии.       «Убей…»       Аик огляделся. Где-то в стороне, около небольшого озерца, мирно щипал травку красивый белый олень с мощными рогами. Единственное живое существо в округе.       Не смея перечить шепоту, Аик побрел к оленю. Животное прислушивалось к звукам, но пока что не собиралось убегать. Охотник приготовился к прыжку, вкладывая все оставшиеся силы. Уже когда он летел к бедному животному, олень испугался и ринулся прочь. Аик успел ухватиться когтями за его задние ноги и подрезал сухожилия. Животное отчаянно завопило, пытаясь уползти, но охотник залез на него и вонзил когти в шею, убив окончательно.       После, убедившись, что все закончилось, Аик устало свалился на тушу оленя и затих, окончательно приняв изначальную форму.       Через несколько секунд поднялся небольшой ветерок. Туша оленя начала покрываться призрачным светом. Аик подскочил. Образовавшийся силуэт оленя из света поднялся и, встряхнув своими рогами, обратил свой взгляд на Аика.       «Привет, охотник!» — послышался рычащий озорной голос.       — Ты… кто? — охотник оцепенел от удивления.       «Я дух охоты! Лишь тень славного ловчего, которого вы зовете Хирсином!»       — Это… ты говорил… в моей голове? — Аик слышал свой язык в устах духа, но его голос был несколько знаком, словно принадлежал он кому-то, кого давным давно слышал, а дух использовал его для общения.       «Да, охотник! Я призвал тебя сюда! По моей воле Егерь обратил тебя в оборотня! И по моей воле ты, как достойнейший из моих охотников, преподнесешь ему мою милость! Встань!»       Тело Аика наполнила бодрость. Его силы вернулись, а раны начали немного затягиваться.       — Почему я? — шептал он самому себе.       «Своими поступками, ты доказал мне, что достоин моей милости, мой охотник!»— ответил дух. — «Ты примешь участие в моей Охоте и будешь удостоен великой честью! Вытяни руки!»       Аик послушно вытянул руки. Дух стал рассыпаться на мелкие частицы и соединяться вместе снова, но уже в другой форме, рядом с руками Аика. Появился силуэт копья.       Через мгновение оно материализовалось. Охотник ощутил его тяжесть и как хорошо оно сидит в руках. Древнее копье, исписанное узорами и символами неизвестного мистического языка. Держа его в руках, охотник чувствовал, как оно наполняет его силой, уверенностью и жаждой охоты. Давно он не испытывал этого сильного чувства. Азарта.       «Ступай к Егерю, мой охотник! Не медли!»       Разум Аика снова был затуманен. Не зная куда, тело само двигалось туда, куда нужно, крепко сжимая копье в руках. И на рассвете он достиг нужного места. Лагеря, построенного на изгибе реки между древними руинами.       Зиг’Занэр, как и остальная плохая кровь, шли ему навстречу. Егерь улыбался, разведя руки в стороны, словно желал обнять Аика. Остановившись, охотник опустился на одно колено и передал копье Занэру. Тот осторожно поднял копье и когтем провел по его узорам. Громко втянул в себя воздух, явно ощутив, как оно наполняет его силой. Аик не смел вставать с колена.       — Вот оно какое — Копье Горькой Милости, — прошипел Занэр. В его голосе слышалась радость, а глаза горели от любопытства. Он жадно пожирал взглядом копье, еле оторвавшись и переведя его на Аика. Охотник поднялся на ноги, ожидая.       Занэр положил когтистую руку на его плечо и немного сжал. Он продолжал улыбаться и в этой улыбке не скрывалось какой-либо хитрости. Он искренне радовался всему, что сейчас происходило.       — Добро пожаловать домой, мой охотник!