***
— Эй, Валлей, вставать пора, — Эннури присела на край кровати. Где-то там под завалами подушек и под теплейшим и легчайшем одеялом пряталась принцесса. Ну как, пряталась. Пряталась прошлым вечером, а под утро уже сладко посапывала. Странной стала Валлей. Да как намекнуть ей об этом? Глядишь, не только из ванной выставит, но и из комнаты. — Еще пять лун и встану. — Слишком много для тебя. Ну же, а как же завтрак? С двумя представителями королевской семьи. — Эннури потянула одеяло. Выглянул пух белых волос. — Один из них очень утомляет, — пробубнила Валлей, сползая вслед за одеялом и тем самым не давая Эннури раскрыть её. — Неужели принц? — Выше бери. Принц, — зевнула и потянулась, — золото просто. — Король Трандуил? Да уж… — фрейлина печально вздохнула и даже поникла. — Пленительно-опасный эльф… — Напыщенно-самодаволен, хоть и умом всё окупает. Валлей мгновенно подскочила с кровати, на ходу накидывая халат. Да, ночь прошла не особо хорошо — Валлей снова слышала шорохи. Браки. Но сам уродец так нос и не высунул. А искать его в потёмках как-то мало хотелось — Не дай Эру опять на Трандуила наткнётся при новой попытке «полетать с живописных мостов». А, учитывая недавние обстоятельства, попытка стала бы вполне оправданной. Уже после, скрипя сердцем и зубами, Валлей вошла в трапезную, морально готовая лицезреть лесного Владыку. Но… По закону судьбы-сюрприза его на месте не оказалось. Зато Леголас неподалёку улыбался и говорил с эльфами-слугами. — Что-то случилось? — приблизилась она, когда отошёл слуга. — Отец попросил распорядиться по поводу вечернего ужина, — при этом Леголас очень внимательно осмотрел Валлей с ног до головы. — Этот цвет… Я никогда не любил его, но на тебе он словно иной. Валлей растерянно уставилась на широкий рукав своего платья, цветом близко напоминавшего неспелую малину. — Мне нравится, — напрямую сказал Леголас, который заметил у Валлей выражение, похожее на: «Как только будет возможность — сниму это». — Ох, тогда… Спасибо, — легче и впрямь стало. — А что будет на ужине? Какой-то повод? — Можно и так сказать, — Леголас жестом призвал занять за столом место. Накрыли только на них двоих. Это значило, что Владыка и вовсе решил не появляться. — Новые соглашения. Отец решил подписать. Потому устраивает вечер для эльфийской делегации из Лориена. Ого, как важно. В лёгкой задумчивости Валлей положила себе на тарелку салата и кусок ароматно пахнущего мяса с зеленью. Да уж, сглупила бы она, если бы всё-таки пропустила завтрак. — Чем будешь заниматься? — Леголас предпочёл кашу. — После завтрака. Валлей прикинула, что в мастерскую не хочет. Вся вечность впереди, чтобы довышить картину. Её занимали мысли о Гирисе и иллеронимах, но навряд ли Гвальторе шибко много успел перевести за один день. Если, конечно, вообще что-то начал переводить. Хотя Нраймил и пообещал проследить… Да и Лавей. Как он там? Совсем ли всё плохо? — Валлей, — обеспокоенный Леголас даже ложку отложил. — Что с тобой? И впрямь было не все отлично. Валлей прислонила ладонь к красноватой щеке, но постаралась улыбнуться. — Я думаю о Лавее. Он из-за меня пострадал. Да, я сказала, что он неудачно поколдовал, но… Он не сделал бы этого, если бы не я. — Лавей пришёл в себя, Валлей, — тут же сообщил Леголас, и глаза девушки стали больше, чем его тарелка с кашей. — Не переживай. Давай пока что не станем бежать к нему с расспросами. Нужно доверить всё Ивеи. — И принц снова взял ложку, пока Валлей часто и нервно дышала. — А я сегодня немного свободен. Не хочешь прогуляться? Валлей не хотелось отказаться, потому что нужна была не столько прогулка, сколько компания самого Леголаса, рядом с которым становилось слишком спокойно. Спокойно до опьянения. Она ощутила это ещё в ту ночь в том старом доме. И хотя принц не особо положительно среагировал на её проклятие, но он не отдалился дальше и словно бы, напротив, стал ещё ближе. Незаметно, но неумолимо. И вдруг внутри Валлей что-то зажглось. Она с жадностью уставилась на Леголаса. — Всё, что есть в вашей библиотеке… Нет ли других мест, где могут хранится какие-нибудь записи? Хоть что-нибудь… Может, было такое, что эльфы древности могли записать. — И тише добавила, чтобы принц понял: — Я хочу разобраться с этим. Она приподняла распущенные волосы. Чернильные полосы стали ещё ярче и длиньше. — Валлей… — Я знаю, о чём прошу! Ивеи не может быть всеведущ! Потому что даже лекарь Мальдолла иногда обращался к древним свиткам. Вдруг я найду ответы. Леголас откинулся на спинку и снова прекратил есть. Пару минут он молчал, серьёзно глядя на девушку, серьёзно и с незаметным колебанием. А потом сказал то, отчего Валлей скисла: — Нет, нет никаких иных хранилищ. Только королевская библиотека. Потерявшая присутствие духа, Валлей брела по коридору, ничего не замечая вокруг. С Леголасом она рассталась. Как-то Валлей добрела до уже знакомого балкона, с которого открывался живописный вид на могучие деревья. Только в этот раз погода солнцем не радовала. Вместо золота лучей, устилающих каменный пол, с небес сходила сероватая пелена. Точно такая же лежала на душе Валлей. Перила были холодными. Их девушка чуть сжала ладонями, и ощутила краткую дрожь. Постояла немного, а затем двинулась вдоль парапета, по лестнице, минула клумбы с малым количеством бутонов, но с большим — сочных стеблей. Стена рядом тянулась какая-то странная… Каменно-древесную кладку покрывали толстые побеги какого-то дикого на вид растения. Причём покрывали по всему периметру, уползая далеко-далеко вверх, что даже разглядеть их концы становилось непросто. Валлей передёрнула плечами — такое растеньице если обхватив поперёк, то точно раздавит. В прошлый раз Валлей вместе с Трандуилом свернула с этой лестницы в другую сторону, под арку и там — под своды дворца. Сейчас же Валлей спустилась ниже. У подножия её ожидала суховатая жёлто-зелёная трава, посреди, вымощенная черноватым камнем, пролегала дорожка. Валлей ступила на неё, понемногу отвлекаясь от невеселых размышлений. Она вышла к небольшому фонтанчику, в середине которого стояла скульптура наклонившейся с кувшином эльфийки. Из кувшина вытекала струйка прохладной чистой воды, создавая нежное журчание. Валлей присела на каменный край. Сколько же подобных фонтанов было в Мальдолле… Особенно самый большой, расположенный на главной площади перед самым мостом. Грустные и одновременно тёплые воспоминания заполонили всё естество Валлей. Древесное кольцо Лихолесья вновь сдавило её. Словно дышать труднее стало. Она в глухой тревоге коснулась того, что постепенно уродовало её лицо. Как долго ей удастся скрывать эти полосы?.. Почему они вообще появились, если Гирис, вроде, сделал всё необходимое, чтобы подобного не произошло? Гирис… Валлей знала его так хорошо и так плохо, что становилось жутко. В мерное журчание за спиной вклинился совсем другой звук. Словно кто-то поблизости наступил на ветку. Валлей поглядела прямо перед собой. Знакомая лосиная морда выглянула из-за деревьев и добродушно ткнулась в подставленную ладонь. Да уж, лось не конь. Своего жеребца Валлей не видела с того самого дня, как приехала в Лихолесье. И всю скопившуюся ласку она вдруг принялась отдавать лосю. А ведь знала, кому он принадлежал. Шерсть у него была грубая, грубее, чем у убитого белорогого оленя. Мощные ноги, сильная спина, округлые бока, размах рогов — зверь по-истине прекрасный. Таких в Мальдолле не водилось. Хотя бы потому что, все эльфы Мальдолла для выездов использовали исключительно лошадей, а для перемещения в горах — горных козлов. — Ого, ты жива? Я рад. А то подумал, что вспышка и тебя прихлопнула. Валлей подпрыгнула, впрочем, переступил и лось, и обернулась — к ней семенил Лавей в совершенно новенькой и такой для него непривычной по цвету тёмно-синей мантии и таком же костюме! И выглядел эльфёнок отнюдь не хворым, а даже здоровым и, судя по короткой улыбочке, шаловливо настроенным. — Лавей! — пускай насмехается, но ему Валлей была очень рада. — Как ты себя чувствуешь?! Она схватила его за бледноватую ладонь, но эльфёнок выдернул её из-за не любви к излишней нежности. — Жить и колдовать буду, — шмыгнул носом он. — Хотя думал, что от расспросов этого лекарька помру. Вот заноза он. Я пытался поврать, но он таких ловушек наставил, что я в лужу сел. Что бы он там ни бубнил, Валлей просто с облегчением вглядывалась в его остроносое лицо. И мысленно убеждала себя, что больше не втянет Лавея в эту историю со знаком и проклятием. — О, это что, лось?! Цепкие пальцы Лавея тотчас схватились за темноватую шерсть спокойно жующего траву лося. — Здорово. А чей он? — Ты правда хочешь это знать? — подпёрла подбородок рукой Валлей. Ни она, ни Лавей не заметили высокой тени позади. Зато лось заметил. И радостно двинулся, отталкивая Лавея, мимо фонтана. — О-оу, — уши Лавея чуть опустились, сам он шмыгнул поближе к Валлей. А Владыка Трандуил невозмутимо поглаживал лося и смотрел только на него. Затем перевёл глаза, сейчас отчётливо напоминающие лёд по весне, на привставшую Валлей. — Не думал, что он даст себя погладить вам, — выделил он последнее слово, намекая на Валлей, — и вам. А это уже струсившему Лавею. Долгие минуты Трандуил вглядывался в эльфёнка, который втихаря прикидывал, за сколько он сумеет добежать до лестницы и скрыться в самых дальних углах дворца. Потому что Трандуил короткой памятью не страдал и сразу вспомнил нагловатого на язык эльфёнка-волшебника. И то, как своим бесконтрольным колдовством он смёл на мосту делегацию добрейших эльфов и их короля. — Надо же. Столько уже произошло с вашей персоной, — продолжал Трандуил обращаться к Лавею, и тот потихоньку вышел, пряча руки под мантией. — Думаю, у эльфов Мальдолла ежедневные приключения с риском для жизни в порядке вещей. — Этому легко научиться, если вы об этом, — и Лавей даже подмигнул. Валлей округлила глаза. — А хороший у вас лось. Покататься можно? Валлей медленно перевела напряжённый взгляд на Трандуила. Владыка остался спокоен и даже словно бы… Сам был не прочь поязвить. — Сразу, как только вы вернёте стены моего дворца в надлежащий вид. Не применяя ваше гореприносящее колдовство. Мои стражи проследят за этим. Валлей вдруг осенило: так вот что за трава покрывала ту стену! Дикий плющ! И из-за Лавея?! Лавей побледнел. Он ведь напрочь забыл об этих стенах… Да не трогал он плющ! Ну, почти не трогал… Да кто ж знал, что трава в горшках взбесится?! А тут он ещё и на три дня из мира выпал, так что вообще с трудом всё вспомнил. А Валлей глядела на него так, словно мысленно уже попрощалась. — Т-так он же там далеко полез! Ну, плющ по стенам! Я не достану! — Лестницы и всё прочее в вашем распоряжении, — ровным тоном закончил Трандуил, продолжая поглаживать лося, который каждый раз наклонился за новым пучком травы. — Во всяком случае, мне всё равно придётся воздать вам по за слугам. — И с ехидством прибавил: — Чтоб другим не повадно было. И тут уже встряла Валлей, отчётливо поняв намёк Владыки: — Никто больше из эльфов Мальдолла не обладает такой магией, как Лавей! И какое же наказание будет ожидать его, если он действительно не справится с плющом? — А вас, моя принцесса, это не должно касаться, — тонкие губы у него дрогнули, Трандуил отпустил лося, и тот как-то сам двинулся обратно в лес. — Вас ждут иные заботы, в которые я хотел бы вас посвятить. Валлей только рот открыла, как Трандуил, игнорируя её, обратился к Лавею. — Советую уже сейчас взяться за работу. Жизнь ваша длинна, а вот этот день нет. Лавей выразил всё страдание, на которое был способен, через грустнейшую моську и поникшие ушки и плечи. Владыка указал рукой направление — и Лавей в полной покорности направился к заросшей плющом стене! Валлей по-истине удивилась: да даже Гириса эльфёнок иной раз не с первого раза слушал, а тут! Да уж, видно, Трандуила Лавей и впрямь побаивался. Когда эльфёнок исчез с периметра, Трандуил очень внимательно посмотрел на Валлей, оглядел её цепко и придирчиво, и заявил: — Не ваш цвет. Не вздумайте больше надевать такие платья. Девушка едва не захлебнулась возмущением. Помнила, как совсем другие слова сказал по поводу наряда Леголас. А Владыка продолжал, сцепив перед собой руки: — Я более, чем уверен, что Леголас сообщил вам о вечернем ужине в кругу представительных эльфов Лориена. Валлей кивнула, не собиралась скрывать осведомлённость. И Трандуил вдруг странно прищурился, внезапно сменив тему: — Судя по всему, вы сблизились с моим сыном, — и снова, пока Валлей только открыла рот: — Я удивлён. Ещё недавно Леголас вышел из моего кабинета в чистейшем расстройстве и даже… Раздражении. Его не прельщала судьба взять в жёны девушку, к которой у него нет чувств. А сегодня на лицо другое. Говорите уже. От откровенного издевательства, не говоря уже про «дозволение подать голос», Валлей снова смогла только открыть и закрыть рот. А потом насупилась. Да, Трандуил был не только королём Лихолесья, но и отцом Леголаса, но разве это даёт ему право… Так копать? «Тема чувств такая щепетильная, что в этот котёл даже я глубоко не лезу», — вспомнились слова Нраймила. Какими же правдивыми они были! На языке крутились очень вредные слова, но Валлей озвучила совсем иное: — Чем это вас не устроило моё платье? Не вы же носите его. Трандуил, кажется, тоже не рассчитывал на такое. Но выкрутился, чуть развернувшись и отдав внимание шелестящим кронам. — Цвет неспелой малины и вас саму делает… Неспелой малиной. — Да вы!.. — вырвалось прежде, чем девушка взяла себя в руки. — Я? — зло повернул голову Трандуил. Валлей вдохнула и выдохнула. И сказала абсолютно ровным голосом, разжимая кулаки: — Так что за не терпящая отлагательств информация по поводу эльфов Лориена и ужина? Трандуил усмехнулся, приближаясь, а Валлей, напротив, отступила. Впрочем, особо близко и сам Владыка останавливаться не стал, он… Прошёл мимо. Валлей недоумевала. — Изначально я не планировал позволять вам присутствовать на этом ужине. Ровно как и Леголасу. Но в связи с вашей неопытностью во всех государственных делах, решение напросилось само — присутствовать вы будете. — Что?.. — только и выдохнула Валлей, ощутив слабость в ногах. Владыка, постоявший спиной, снова повернулся. И сразу заметил лицо девушки, с которого сбежали краски. — Вам будет это полезно. Всем видом Валлей постаралась сказать, что и без таких жертв сумеет освоиться в политике, но король оставался неумолимым. А затем он в три плавных шага оказался рядом с Валлей. Девушка отступила по инерции, но Владыка резко схватил за локоть, подталкивая обратно к себе. — Что вы?.. Его раскрытая ладонь замерла рядом с лицом Валлей. Он приложил её к левому уху и щеке. Туда, где за волосами прятались чернильные полосы. Валлей встревоженно и… С любопытством разглядывала холодно-сосредоточенного Владыку. Его льдисто-прозрачные глаза с ярко-чёрными зрачками, которые глядели только на приложенную ладонь. Он не сделал ничего особого. Так показалось Валлей. Но когда убрал ладонь, когда Валлей уже сама коснулась щёки и уха, то округлила глаза. Полос не было! Они не ощущались, хотя в последние несколько дней успели вздуться! — Так вот, какие они, — чары лесного Владыки, — самой себе прошептала Валлей. Трандуил в полном молчании уходил. На секунду он остановился, чуть обернулся так, что стала видна половинка его яркого глаза. — На ужин не смейте опаздывать. — И совсем иным, насмешливым, тоном досказал: — И не смейте прийти в этом платье. Лучше выберите что-нибудь из тёмных цветов. Они идут вам больше. Вот и разбилось всё очарование, которое Валлей ощутила к этому эльфу во время его маленького колдовства!***
Там по утоптанным тропинкам, мимо каменных причудливых статуй, изображающих эльфиек и эльфов с арфами и дудочками, пружинящей походкой гулял Нраймил. И не просто гулял, а сотрясал воздух смехом, рассказывая обо всём, что вспоминалось, тихо улыбающемуся Диалу. Отыскал он стража в оружейной, оттуда же и потащил на улицу со словами: «Пойдё-ом, что-нибудь интересненькое покажешь!». Но в итоге сам болтал без умолку, а Диал только редко что-то уточнял. — …Ну и как же вы выкрутились? Неужели король Мранур ничего не узнал? — Ну-у-у, — задумчиво протянул Нраймил, почёсывая макушку, и, взобравшись на невысокое нагромождение камней, схватился за локоток эльфийки-статуи. — Он долгое время ничего не знал. Да это и вообще никак не должно было его коснуться, хах, знаешь ли… Ну подумаешь, снесла в разливе Прайя всё, что на берегах находилось… Бывает, — и он пожал плечами, очень заинтересовавшись тонким каменным носиком эльфийки-статуи. — Какая женщина, м-м-м… Диал, однако, всерьёз историей увлёкся и, облокотившись на другую похожую статую, спросил: — Так ты же сказал, что на берегу у вас были материалы для лесных домов… И всё смыла река? — Да, всё. Даже чертежи не оставила, чертовка, — и улыбка такая, весёлая. А потом Нраймил свёл брови, иным тоном продолжив: — А вообще-то… Я кое-что вспомнил. — Он спрыгнул с камней, поравнявшись с Диалом. — Мы, короче, дружненько со стражами договорились, что за пару дней материал снова будет на берегу, с чертежами нам бы заново помогли. В общем, мы предприняли все меры, чтобы король преспокойненько занимался обыденными политическими задачами и грустными последствиями после проказ Прайи не обеспокаивался. Но, знаешь, была у нас такая зараза в Мальдолле… Диал изумлённо поднял брови. Нраймил свои слова подкрепил наигранно-разочарованным кивком. — Да, та ещё зараза. Она и здесь теперь. Рыжая такая. Как прекрасная Тауриэль, вот такая же рыжая. Гвальторе зовут. Ну так вот. Гвальторе — такая заноза в укромном месте всего горно-эльфийского сообщества, что вот просыпаюсь я по утрам и задаюсь вопросом: «За что же вы с нами так, великие Валар?». А в ответ — тишина. Диал прыснул, тут же заставляя себя принять более сдержанный вид. Говор у этого эльфа Гор был тот ещё. Непривычный, но забавный. — И вот долгое время король Мранурушка ничего не ведал, ничем не заботился (я о лишних заботах), — шепнул он, прикрывшись ладонью, и громче досказал: — А тут ему всё рассказал Гвальторе! Да с таким важным видом по бумажке дела зачитал, что и отвертеться-то не получилось! — Вот горе для тебя было, — со смешком подытожил Диал, направляясь дальше по тропинке. — Это было не горе! — схватился Нраймил за голову и подёргал себя за уши. — Это была катастрофа! У нас потом последующие две недели жизнь слаще некуда была! А Гвальторе только нос выше задирал, гадёныш этакий. Его ещё за нами следить приставили. Каждый день к берегу приходил отчёты составлять и прямо Его величеству докладывал. Слушай, а чего там так шумно?.. Нраймил ускорил шаг, ловко выхватывая из лесных шорохов, порождённых ветром, звуки голосов и даже звон стали. — Ого, битва там, что ли? — в Нраймиле вспыхнуло не столько любопытство, сколько азарт. Мало ему было тех пауков в первом дозоре! Совсем не поразмялся! А силу куда-то выплёскивать надо было. Это вот Диал преспокойно в оружейной за наточкой ножей сидеть может, а настоящий эльф-страж Гор всегда должен иметь по-настоящему весёлое занятие! Но никакой битвы и в помине не было. На поляне среди небольшого полукольца деревьев находилась площадка, вымощенная чёрным камнем и гранитом. Здесь и арки каменные высились и даже по сторонам наблюдались возвышения в шесть ступеней с этими самыми ступенями. Те служили своеобразными лавочками для эльфов, что находились здесь. Раззадоренные и громкие, они наблюдали за развернувшимся действием. А полюбоваться было на что. Диал оповестил, что это всего лишь одна из тренировочных площадок, но Нраймил уже не особо слышал. Слишком уж вдохновился при взгляде на Тауриэль. Огненная дева, стройная и высокая, вытянувшаяся струной, резко била стрелами в самую цель — деревянный круг с точкой посередине. Такие круги висели на тонкой нитке по периметру. И в каждый девушка выстрелила. Вот стрела со звоном полетела в последний круг, и Тауриэль опустила напряжённые руки, неслышно выдохнула и чуть улыбнулась. Эльфы-наблюдатели похлопали, посвистели. А один так вообще монетку кинул второму, однако расстроенным не выглядел, напротив, в такой ставке проиграть было не обидно. — От тебя дух захватывает, — прикрикнул Нраймил, заглушая чужие голоса, широко усмехаясь и прислоняясь плечом к арке у входа. Дева обернулась, сверкнув пронзительно-зелёными глазами. Нраймил даже как-то подобрался, в замен тоже одаривая её красноречивым взглядом. И девушка вдруг вспыхнула рассерженных румянцем и… Отвернулась. Пошла занимать одно из мест среди чуть притихших эльфов. — Что я не так сказал? — с возмущённым шёпотом склонился Нраймил к Диалу, который выглядел отчего-то слегка растерянным. — Она не просто стражница. Я же говорил: она капитан эльфийской стражи. Сразу после принца. И воспитывалась во дворце. — Предположу, королём Трандуилом? — ещё более тихий шёпот. — Почти. Потому нельзя тебе так… Кхм. Будь сдержанней, Нраймил. — И лицо такое скорчил, словно не просто призывал к благоразумию — молил о нём. Нраймил выпрямился, поразмял плечи, слыша перешёптывания эльфов. Украдкой глянул на Тауриэль — девушка прямо смотрела на него исподлобья и одновременно слушала, что говорил ей друг-эльф на ухо. — Да я с девушками, приближёнными ко двору, ещё лучше знаю, как общаться, — нахально поиграл бровями Нраймил, больше не понижая голос. И к нему все устремили внимание. Диал позади тихо так вздохнул. — Но опыт, знаете, даром не достаётся, — эльф шагнул под арку на площадку, упёр руки в бока и придирчиво огляделся. — Так что дев много было, а вот сердце ни одна не украла. А вот эта прекрасная особа… Тауриэль отклонилась назад, эльф за её спиной в свою очередь тоже, потому что Нраймил, упершись ногой в каменную лавку, склонился над девушкой с широкой и солнечной улыбкой. А потом вынужден был так же резко отпрянуть, ибо в лицо ему уставился тонкий конец кинжала. — А ты смел, эльф чужого края! — звонко и насмешливо крикнул Нраймилу молодой сероволосый эльф, сидящий недалеко. — Но безрассуден! В следующий миг Нраймил и сам это понял, когда Тауриэль поднялась, засчёт лестницы оказалась выше и пригрозив ему кинжалом, холодно сказала: — Не смел, а нагл. — У всех свои достоинства, — Не менял улыбки Нраймил. — Так это твоё достоинство? — недоверчиво вскинулась тонкая бровь. Нраймил коснулся пальцем зло мерцающего кинжала и надавил, отводя от себя. — И я покажу тебе ещё одно, если ты примешь мой вызов. — О, новенький бросает нашей Тауриэль вызов! — буквально возликовал какой-то эльф с широкой белой улыбкой, надавивший на плечи того сероволосого юноши. Сероволосый недовольно покривился. — Наконец-то хоть кто-то! Нраймил, ожидая от хмуро-серьёзной Тауриэль решающего слова, самодовольно подобрался. Ему понравился ажиотаж. И всё его устраивало до тех пор, пока кто-то из стражников язвительно не признался: — Да уж, все уже прошли «обряд посвещенния-поражения» от Тауриэль. Наконец-то зелёный юнец. Хоть повеселимся. И Тауриэль не сдержала кроткой улыбки. А затем всё-таки кивнула Нраймилу. — Ты кого тут зелёным юнцом назвал, старикан? — пускай и звучала насмешка, пускай Нраймил и улыбался, но он чувствовал, что гордость его была задета. — Да я читал о Войне Последнего Союза, когда она была написана ещё не высохшими чернилами. А вы: «Юнец зелёный», ха. Эльф с дальнего ряда, сказавший колкие слова, гневно прищурился. Нраймил издевательски отсалютовал ему и перенял у Диала лук и стрелы. — Благодарю, друг, — повернулся к Тауриэль, которая уже заняла позицию. Мимо тех деревянных кругов пробежал эльф, вынув прошлые стрелы. — Правила знаешь? — сухо вопросила Тауриэль. Нраймил лучезарно улыбнулся: — Знавал и посложнее. — Тогда стреляй, — в звонком голосе мелькнуло раздражение. И тут Нраймил мгновенно натянул тетиву. Острие стрелы смотрело в Тауриэль. Девушка вздрогнула, как эльфы на ступенях. Но Нраймил молниеносно развернулся. Стрела сорвалась. И вонзилась… В круг. И сопроводилось это короткое, но взбудоражившее кровь действие призрачной ухмылкой Нраймила… Стрела попала в цель. Следующую очень резко пустила Тауриэль. Девушка гневилась из-за выходки Нраймила. Сам Нраймил улыбался. Третий выстрел снова принадлежал ему. Эльфы на ступенях молчали. Только треск кругов, только скрип тетивы. Только звон рассекаемого воздуха. Четвертый выстрел со стороны Тауриэль и громкий возглас Нраймила: — Да ты по-истине восхитительная девушка! Стражница, говоришь? Пятый выстрел, и Нраймил продолжает, готовя новую стрелу: — Точнее, командир? Высокое звание. Я приятно удивлён. Такая хрупкая с виду, а такие умения! Зелёные глаза на секунду отвернулись от цели, обжигая болтуна. — Замолчи! Руки, спина, ноги — всё тело внутри и снаружи — всё у девушки напряглось. И это Нраймил вскользь подметил. — Почему? Комплименты для тебя дело привычное? О Эру, это значит, у меня есть конкуренты. Шорох подошв — оба эльфа смещаются к новым кругам, стрелы летят без промаха, а среди наблюдателей шёпот: — Он смертник, что ли? Таких ироничных в гробу видали… Восьмая стрела принадлежала Нраймилу, но что-то случилось — у эльфа странно дрогнула рука, и выстрел исказился, прошёл мимо отмеченной точки. Короткий смешок от Тауриэль. Суженные глаза Нраймила, на миг исчезнувшая его самодовольная улыбка. Тауриэль натягивает тетиву, её стрела уже вот-вот сорвётся. Но в её круг вонзается чужая стрела. Тауриэль неверяще и яростно смотри на Нраймила. Но тот уже метит в следующий круг. Молниеносно. Чётко. Неумолимо. И даже как-то безжалостно. И оставшиеся пять кругов прошиты его стрелами. Слышно, как скрепит ладонь Тауриэль, которой она сжимает свой лук. И не понятно, что злит огненную стражницу больше — добродушное лицо или поражение. Но тут кричит какой-то молодец-заступник, и Тауриэль тотчас воскресает, опоминается: — Так нельзя! Против правил! Но Нраймил ловко и с весёлостью врёт: — Разве? Я не знал. Я сказал, что знаю правила, потому что у меня на родине обычно по дощечкам стреляли на скорость. Кто больше заполнит — тот и победил. И красноречивый лукавый взгляд на Тауриэль, вспыхнувшую от злости повторно. — А не спешил я поначалу, потому что давал даме преимущество в отрыве. И эльфы ничего не нашлись ответить. Тауриэль посверлила землю взглядом, затем собрала всё мужество, громко признала Нраймила победившим и отвернулась, покидая саму площадку. Нраймил несколько опешил, даже за девушкой двинулся, но Диал вдруг ухватил его да локоть. А потом недовольно сказал, когда мимо, рассерженно и презрительно оглядываясь на Нраймила, прошли все эльфы: — Ну вот кто тебя просил? Я же говорил: если хочешь покрасоваться, то не выйдет. Тауриэль не из таких. — Да уж вижу, — настроение Нраймила и впрямь сошло к нулю. В каком-то унынии он оставил на ступенях лук и полупустой колчан и собрался тоже пойти куда-нибудь восвояси, но его остановили. На этот раз непонимающий голос Леголаса. — Тут что-то произошло? С ним же была и Валлей. Девушка с интересом осмотрела каменные арки и площадку, сполна вкусила ещё не остывшего после соревнования воздуха и вопросительно уставилась на Нраймила. Но тот, мрачный и невзлюбивший весь свет, показал спину. Вздохнув, взял на себя слово Диал: — «Обряд посвещенния-поражения», мой принц. — Что это ещё за обряд? — усмехнувшись, поглядела на Леголаса Валлей. — Так прозвали стражи соревнование с… Лесным командиром стражи. Она мой хороший товарищ. — Она? — изумление стало больше. — Тауриэль. И обычно ей проигрывают в этом соревновании, — Леголас обвёл пальцем площадку. Валлей задумчиво переваривала информацию, а затем снова обратила внимание на Нраймила, который всё ещё в упорной и доселе не понятной обиде стоял спиной. — Но в этот раз проиграла Тауриэль, — объяснил Диал, незаметно тыкнув в Нраймила. Даже для Леголаса это стало чем-то с неба рухнувшим, и Валлей сильнее поверила в то, что незнакомая ей Тауриэль и впрямь до Нраймила была постоянной победительницей. Ну Нраймил! — Так почему ты так расстроен? — искренне не понимала она. Разобиженный Нраймил повернулся. — Так она меня теперь невзлюбит. Я не этого добивался. А Леголас тихо рассмеялся, вызывая улыбку и у Валлей. А затем вдруг взял девушку за руку и со словами: «Ладно, нам нужно поторопиться», повёл прочь от площадки. — А куда это вы? — и обида, и Тауриэль Нраймилом тут же забылись. Уж очень по-особенному Леголас держал ладонь Валлей да и посматривал на девушку украдкой. И ощутив дружескую ревность, так как принц явно потихоньку мог вытеснить из сердца Валлей его, Нраймила, Нраймил шустро зашагал с ними вровень. И даже про Диала, махнувшего им вслед рукой, не вспомнил. — В секретное хранилище, — с сильным воодушевлением призналась Валлей. Леголас всё-таки сказал ей о его наличие, чуть погодя, когда она вернулась во дворец после заявления Трандуила об её обязательном присутствии на ужине. Принц не совладал с собой. Валлей стремилась найти для себя спасение от тех ужасаюших полос, что удлинялись словно бы по часам. А он обрёк её на беспомощность первоначальным отказом. Это было неправильно. Жутко неправильно. Леголас крепче стиснул ладонь девушки, ощущая нежное, приятное тепло. Принц чуть хмуро глядел на дворец перед собой, и потому Валлей удивлённо подняла брови… — В настолько секретное, что, кажется, в него не так уж и можно. — Ты прав, Нраймил, — отозвался Леголас. — И король Трандуил был бы крайне зол, если бы узнал, что мы туда собираемся. Так что он знать не должен. — И выразительный знак, предупреждающий о рте на замке, адресованный Нраймилу. — Да молчание о тайнах и их вскрытии моё третье… Достоинство. — И он захохотал так, что Валлей и Леголас одновременно переглянулись.***
— В смысле я должен стоять на стрёме? — обида ещё большая, чем из-за Тауриэль, хлынула из Нраймила. Замок в неприметной двери щёлкнул, Леголас приглашающе открыл для Валлей проход в тёмное (хоть глаз коли) помещение, из которого ещё и пылью пахнуло. — Пожалуйста, Нраймил, — настойчивая Валлей даже ему в глаза попыталась посмотреть. — Хранилище, скорее всего, тоже является территорией… Гвальторе! Точно, Гвальторе! Леголас поддерживающе кивнул, сохраняя серьёзность. Как бы ни хотелось ему помочь Валлей, но сама затея мало нравилась. Хранилище действительно принадлежало библиотеке. В него редко заглядывали, потому тем более возникли бы лишние вопросы у того, кто застукал бы трёх эльфов около него. К тому же, учитывая, что одним из эльфов является сам принц! — И если Гвальторе нагрянет, только ты сможешь убедить его в том, что ничего подозрительного не происходит! — Иди уже, — шикнул Нраймил, вставая к хранилищу спиной и внимательно оглядываясь по сторонам. Валлей нырнула в темноту. Леголас благоразумно снял со стены подрагивающий факел и исчез следом за девушкой. Эльфийское зрение, конечно, поддержку оказывало, однако трижды Валлей споткнулась о собственное платье, затем о что-то деревянное, наверное, это был шкаф, затем напоролась локтем на угол. Нервный свет от факела почти не спасал. Хранилище большим было. И мрак, вязкий, словно бы ощутимый, будто целые столетия собирался здесь. И сразу ясно стало — так быстро они ничего не найдут. — Леголас, — слишком громким шёпотом в такой загробной тишине позвала Валлей. Где-то позади неё подрагивало пятнышко света. — Я здесь. И действительно, через мгновение нежное прикосновение заставило Валлей тихо вздрогнуть. Девушка неловко отступила, уперевшись спиной во что-то, что по выступам и размером точно напоминало шкаф. — Он обиделся, — неожиданно прошептал Леголас. Огонь на треть освещал его заострившиеся от резкости теней скулы, кончик носа. Даже глаза стали темнее настоящего. — На самом деле он не умеет обижаться, — постаралась улыбнуться Валлей, пока сердце билось где-то глубоко-глубоко, но так отчётливо, что… Девушка сглотнула. — Посвети сюда, пожалуйста… Она повернулась к шкафу, со скрипом отворяя стеклянную дверцу. Здесь на полках не красовались золотые таблички с указателями. Книжки, выглядящие безобразнее тех, что засыпали королевскую библиотеку, стояли вразброс. На миг у Валлей возникло острое желание плюнуть на затею. Но Леголас сообразил быстрее: — О болезнях и о подобном не стоит искать в книгах, — принц вильнул в темноту, унося с собой весь свет. Валлей окутали холод и пустота, а затем с другого конца откуда-то снизу донёсся голос: — Нужно просмотреть свитки. Я знаю лишь, что ещё отец моего отца следил за тем, чтобы такие вещи хранились именно так… И во мраке зашуршала, кажется, целая стопа сухого пергамента. Валлей осторожно ступила на ощупь, но вдруг в темноте мелькнул отблеск раскрывшейся ладони. Осторожно стиснув пальцы Леголаса, Валлей тихо прошла к нему и опустилась на колени. Бумаг оказалось не в шутку много. Для принцессы, которая не любила читать, случилась настоящая катастрофа. Но храбро насупившись и поджав губы, Валлей принялась разгребать свитки. Почерк на них менялся трижды, видимо, трижды менялись и сами писцы. Изящные мелкие буквы — они змеились со всех сторон. От недостатка света так вообще начало казаться, что буквы прыгают, предложения лезут за край… — Валлей, — её щеки коснулась ладонь. — Что такое? Они исчезли… Валлей не сразу поняла, о чём принц. Потом запустила собственные пальцы под ладонь Леголаса и коснулась щеки и уха. Полосы! Трандуил ведь скрыл их! — Твой отец, — тихо призналась Валлей, и тут брови принца чуть дрогнули. Он убрал руку. — Тогда ясно. Я думаю нам стоит взять эти листы с собой. — А… — Никто не заподозрит, — Леголас стремительно поднялся вместе с целой охапкой. — Ими лет сто никто не интересовался. Не думаю, что возникнет потребность сейчас. Валлей покорно собрала оставшиеся свитки и двинулась за принцем, который старался светить им обоим под ноги. — Я дико заскучал, — мгновенно пожаловался Нраймил, стоило им вынырнуть из темноты. — О Эру, как много бумажек. Ты же состаришься, пока будешь читать это. Леголас запирал дверь. Валлей, держа все свитки, обернулась к Нраймилу. — И потому я буду рада, если ты поможешь. — Ну нет, — отмахнулся эльф. — Я ещё должен проследить за тем, чтобы Гвальторе тебе книжку переводил. — Валлей, — Леголас прятал ключ и оправлял одежду. — Тебе пора готовиться к ужину. Время близится к закату. Внутри у девушки резко сделалось неприятно, прохладно. От одной мысли об ужине среди незнакомых эльфов Лориена становилось не по себе. Еще и Леголаса не будет… — Что ещё за ужин? — взвинчено поинтересовался Нраймил. — Ох, Нраймил, — удручённо протянула Валлей, — уж лучше бы я ещё раз с тобой в ту пещеру сходила, чем туда, где меня ждут… К своей комнате Валлей шла в одиночестве и очень торопливо. И столкнулась около двери с Гвальторе. Экс-советник в надменном молчании протянул ей книгу с вложенными листами. — Это вся главная информация, — сухо сказал он и ушёл раньше, чем Валлей поблагодарила. В спальню книгу и стопку старых свитков Валлей внесла со странным трепетом. Жаль, что прочитать записи сейчас не представлялось возможным. Но ничего, как только разберётся с ужином, так тут же и возьмётся и за иллеронимов, и за их тайны, и за проклятие…