***
Новый день выдался жарче, длиннее. Валлей встретилась с Сэйлин уже на пошиве штор. Несколько эльфийский женщин вытащили коробки с красивой материей, с которой предстояло долго и кропотливо работать. Умеющая, но не особо любившая вышивать, Валлей постаралась по-новому взглянуть на это занятие. В Мальдолле она всегда вышивала в одиночестве, а лихолеские болтушки-эльфийки, от которых Валлей сбежала в первый же день, не располагали к вышиванию около них. За работой Валлей предпочитала больше думать и меньше шевелить языком. Устроившись на скамейке около милой, приятной и всегда улыбающейся девушки в нежно-голубом рабочем костюме, Валлей вдруг вспомнила про ту картину, которую начала вышивать во дворце. Стоило ли к ней возвращаться? На том плотном полотне красовался портрет, который она начала в порыве и пока не могла найти в себе силы закончить его. Да и к тому же навряд ли такой «подарок» будет нужен тому, над чьим лицом она корпела. Солнце приятно напекало затылок и спину, пальцы легко орудовали иглой, да и разговоры девушек совсем не отвлекали. Наверное, так на неё действует свежий воздух и непринуждённая атмосфера.***
— Мне кажется, или ты приуныл? — затолкав брус на крышу, Диал, держась за деревянные перекладины, которые в дальнейшем будут дверным проёмом, повис на них, заглядывая через плечо к Нраймилу, который сидел к нему спиной. Сидел и ковырял палкой землю. Он ещё пару минут назад начал намекать, что пора сделать перерыв, но Диал отмахивался фразой: «Ещё один брус и всё». И так «ещё один» протянулся на час. Наконец, Диал спрыгнул на землю, откидывая влажные от пота волосы, и уселся прямо где стоял. — Я никогда не приунываю. — Вот это-то и невероятно. Я никогда не думал, что в Мальдолле есть такой эльф, который никогда не унывает. А сейчас ты приуныл. — Скучновато тут. — Всё-таки сознался Нраймил по поводу того, что подпортило ему настроение. — По горам скучаешь? — проницательный Диал улыбнулся. — Ну да, Лихолесье большое, но это не горы. — Да не в горах дело… — А-а-а, я, кажется, догадался. — Мы всегда с Валлей понимали друг друга. Но теперь что-то происходит. — Нраймил был излишне озадачен этим. — Между нами не всегда проскальзывает эта чёрная черта непонимания, но всё чаще… — А, не догадался, — однако, Диал постаралась успокоить его: — Девушки. Трудно их разобрать. Особенно, если девушка перед замужеством. Может, в этом дело? Ты просто не знаешь, как принц наш переживать стал. Он этого не показывает, но сегодня с утра кое-какая накладка из-за него произошла. Леголас явно иногда не о работе думает. Так что не волнуйся, отойдёт твоя Валлей. У неё же теперь любовь, так что ты потерпи. В сторонке. Нраймил выслушал всё с каменным лицом. — Короче, я знаю, что обрадует тебя. — Задумчиво помусолив во рту травинку, Диал вдруг выпрямился и, схватив Нраймила за плечо, доверительным полушёпотом сказал: — Говорят, Владыка Трандуил приедет. А с ним угадай, кто? — Новая порция наказаний? — по-деловому поднялась нраймилова бровь. — Тауриэль. — Тауриэль? — Тауриэль. Нраймил тут же поднялся, потянулся и очень серьезно оповестил: — Ты хороший парень, Диал. Желание работать к нему вернулось мгновенно. В этот раз он полез на крышу знакомым способом затаскивать брусья, а Диал помогал снизу.***
— Мы не ожидали увидеть вас тут, принцесса Валлей, — переключаясь с обшего разговора, обратилась к Валлей вдруг тёмноволосая, кудрявая эльфийка. Всё это время она сидела напротив Валлей и тайно на неё поглядывала. Наверное, подбирала вопрос, с которого можно начать разговор. Эльфийка немного удивилась, когда Валлей растерянно огляделась в поисках спросившей. Это означало, что мальдолльская принцесса совсем не слушала разговоры кругом, а витала где-то в облаках. Но штору при этом по краю обшивала ловко и аккуратно. — Я рада действовать от лица своего народа, — нашлась Валлей, стараясь выглядеть так, словно говорить ей очень хочется и штора совсем не доконала. — Как вы себя здесь чувствуете? Эльфийки прекратили болтать и внимательно прислушивались, поглядывая то на свою подругу, то её чужеземку-собеседницу. — Вы имеете в виду эту деревеньку или всё Лихолесье в целом? Эльфийка странно усмехнулась. Валлей отчего-то сделалось не по себе. — Во дворце? — ещё шире улыбнулась девушка. — Мне нравится во дворце, — приврала Валлей. — Но здесь мне нравится больше, — это — правда. — А что вы намереваетесь делать? — полюбопытствовала уже другая девушка. Она единственная была в ярко-рыжем платье, а не в рабочем костюме. — Я о вашем народе, точнее о той его части, которая осталась в Мальдолле. Снова этот вопрос. Что же делать, если ответ на него есть и нету одновременно? — В ближайшем будущем остатки моего народа переселятся сюда. — Поговаривают, что вы станете женой королевского сына, — невзначай, но холодноватым голосом продолжала первая эльфийка, смотря только на иглу. Валлей оказалась под десятком удивлённых и — даже расстроенных! — глаз. Первый порыв стушеваться удушила на корню и спокойно кивнула. Эльфийки вздохнули каждая по-своему. Улучив момент, пока от неё отстали, Валлей уткнулась в работу. Это была уже третья штора. Наверное, они ей сниться будут. Кстати о снах… Они потеряли для Валлей свою прелесть — она помнила свои сновидения, пока «развлекалась» в лазарете у Ивеи, и от них пробирал жуткий мороз. Скальда Грозная гневалась, да так, что надежд на хорошее разрешение конфликта становилось не вдвое — втрое меньше. Скальде Грозной нужен был Лавей. Это ставило в тупик, запутывало Валлей ещё больше. Лавей горе, но маг, и рано или поздно его нестабильные чары раскроются, «расцветут», как Гирис говорил. Чего тогда ждать? И стоит ли об этом сказать Трандуилу? Валлей, опустив руки, уставилась в едва шевелившуюся траву за спиной одной из эльфиек-работниц. Трандуил теперь единственный по-настоящему способный ей помочь. Да, она всё ему скажет.***
Ближе к ночи стало ясно, что Владыка не приедет. Валлей, закончившая работать и вместе с Сэйлин свернувшая готовые шторы, долго стояла на той части тропинки, где она перерастала из узкой в широкую лесную дорогу. Вдали — абсолютная тишина. Валлей прекрасно понимала, почему с такой нетерпеливостью ожидает появление Трандуила. Она не отрывала от дороги взгляда и сделала это лишь когда сзади её обнял и привлёк к себе Леголас. — Он не приедет. Пришло новое письмо. Он задержится на несколько дней. — Что-то случилось? — самые разнообразные предположения возникли, и Валлей сильно пожалела, что не имеет возможности переговорить с Трандуилом сию минуту. — Нет? Почему ты так решила? — Леголас поднапрягся. — Разве Владыка меняет уже озвученные решения? — Только тогда, когда это действительно необходимо, — честный ответ. Волнение Валлей передалось и принцу. Но ничего с отцом случиться не могло, он твёрдо это знал. Валлей не знала… Поэтому так сурово продолжала глядеть на дорогу. Оттуда, смешавшийся с ароматами леса, подул холодный ветер. — Пойдём?.. Не желающая выставлять разочарование напоказ, Валлей взяла Леголаса за руку, краем заметив, как принц покривился, и уже хотела спросить, но Леголас опередил: — Сегодня не хочешь посидеть у костров с нами? — Веселье решено продолжить? Пожалуй, нет. Леголас немного расстроенно вздохнул. И, терпя ему одному понятную боль в руке, сжал пальцы Валлей покрепче. Принцесса с подозрением косилась на него. — Всё хорошо? Домик вырос перед ними. Леголас встал спиной к крыльцу, из-за чего выглянувшая луна осветила его бледное лицо и рукав порванной рубашки. Леголас не успел остановить — Валлей с испугом схватилась за его плечо. — Валлей!.. — принц покачнулся, прижавшись к перилам. — Что это такое?! — рукав она задрала, узнав причину бледности и молчаливо проглоченной боли — плечо и локоть оцарапаны, раны глубокие не по всей длине, но в некоторых местах. — Это случайность, не стоит так нервничать, — тёплая ласковая ладонь легла Валлей на щёку, туда, где иллюзией скрывалось проклятие. — Это дикий зверь?! — Нет, Валлей, — он аккуратно уклонился от её рук и поправил рубашку. — Это брусок. Он слетел, а я не сразу среагировал. Это объяснение успокоило, но ненамного. Учитывая последние события, Валлей готова была больше верить в нападение ужасного зверя, как тигр того старика-иллеронима, или того, которого они с Нраймилом услышали в чаще, нежели в какой-то свалившийся брусок! — Нельзя оставлять это так, — решительно взглянула глаза в глаза. — Подождёшь меня внутри? — Постой. Это действительно не стоит излишней суеты… Она отмахнулась, словно и слышать ничего не хотела. Ушла, пропала на долгие и показавшиеся пустыми минуты. Леголас зажёг огрызок свечи, бросившей смуглые пугливые тени. Этот домик всё же был пустоват, хотя в нём и ощущалось присутствие женщины — на окнах появились коротенькие занавески, которые Валлей невесть откуда взяла, в вазе благоухали совсем иные цветы — ромашки сменились розовыми лёгкими бутончиками, раскрывшимися наполовину… И запах в домике… Тонкий, призрачный аромат чего-то сладко-мятного, теплом пробравшийся в лёгкие… Источник запаха был в руках Валлей, которая замерла на пороге, отчего-то не решаясь войти. За ней с тёмной улицы тянулось покрывало летнего холода. Леголас стоял в пол-оборота, уже без рубашки, и свет свечи ровным рыжими цветом ласкал его красивую спину. — Где ты взяла всё это? В девичьих руках — склянки, белые повязки. Переводившая дыхание, поскольку бежала, с алыми щеками и оживлённым взглядом, Валлей улыбнулась: — Матушка Сэйлин и Илмы дала. — И опомнилась: — Ну, та женщина, на которую ты показал мне тогда. Она ещё завтраки делает. Лихолеские женщины очень добры ко мне. Валлей водрузила принесённое на стол, Леголас сел на край кровати, поворачиваясь ноющим плечом. Через секунду к его разгорячённой в области ран коже приложили очень холодную вязкую мазь. От свежести по спине пробежали мурашки, затем мазь подействовала, кожу закусала, и принц, стараясь беспечно улыбаться, всё-таки стиснул одеяло. По Валлей видно было — старается быть осторожной и не торопиться. Навряд ли у неё есть опыт в таком. Чтобы отвлечься от неприятной покалывающей боли, Леголас об этом спросил. Валлей смешно наморщила нос. — Я иногда латала Нраймила. Он горазд нарываться на приключения даже там, где их быть не может. Иной раз он и под колдовство Лавея попадал, так что… — Ты действительно была влюблена в него? Пальцы Валлей предательски дрогнули. Она и предположить не могла, что эта фраза из уст Леголаса произведёт на неё такое… необъяснимое впечатление. — Была, наверное, — хрипловато выдала принцесса, заканчивая с мазью и принимаясь за бинты, — но совсем не такой любовью, которая подтолкнула моих родителей навстречу друг другу. Но откуда ты знаешь? Нраймил? — Нраймил, — принц приподнял локоть для перевязки и понимая, что боли и впрямь поубавилось. Валлей вытирала руки оставшейся полоской бинта, вдруг погрузившись в тоскливые размышления. Её вдруг поразила странная мысль, которую даже мыслью было назвать сложно, словно бы предчувствие сработало… Её притяжение к Леголасу, испуг после того, как она увидела его рану, — они были подлинными, они укололи, затронули сердце. Когда она была влюблена в Гэрфила, затем — в Нраймила, с ней такого не случалось. Может быть, времена были немного иными, дозоры не такими опасными, и Валлей не переживала ни за Гэрфила, ни за Нраймила. Что теперь? Она повзрослела? Стала лучше понимать, что влюблённость и любовь не шутка, не приятное чувство, приходящее после того, как один просто споёт песню, а другой — прочитает очередное глупое и смешное стихотворение? И влюблённость и любовь — нечто совершенно непостижимое, то самое, что таилось всегда в глаза короля Мранура и чего Валлей совсем не замечала… Заметила бы сейчас? Она была уверена, что да. И можно ли считать, что её сердце уже сделало выбор? Леголас, приготовившийся натянуть рубашку, опустил руки — Валлей подняла на него глаза, переполненные каким-то невероятным чувством, которое принцесса сама не понимала. Вдруг замужество во имя народа, вдруг отданные не по любви сердце и душа будут не такими уж и отданными не по любви? В груди всё сжималось в тугой, тянущий узел. Валлей хотелось верить, что будет так. Проклявшая свою судьбу в самом начале, когда король Мранур известил о необходимости оставить Мальдолл, сейчас Валлей впервые обратилась к ней с мысленной благодарностью. Ничего не говоря, приподнявшись с колен — так ей удобнее было заниматься перевязкой — Валлей потянулась к Леголасу и, нежно зарывшись пальчиками в копну его волос, в чувственном поцелуе прикоснулась к его губам. Принц потянул Валлей с пола — и вот они уже в полуобнимку лежат на узкой кровати, даже не пытаясь разорвать поцелуй, и принц запустил ладони под рубашку Валлей, щекотливо прошёлся по впадинке позвоночника, но на этом всё, ибо больная рука о себе напомнила, и Валлей, когда Леголас судорожно выдохнул, мгновенно с него встала, извиняясь. Наблюдая, как принц возвращается в рубашку, как поправляет волосы, и как те плавно распределяются по его плечам, Валлей со спокойствием поняла, что да, сердце её выбор сделало, и выбор этот ей очень нравился.***
— Ну и что я буду тут делать? — уныло восклицал Лавей, осматривая кабинет лекаря Ивеи, находившийся тут же, за стенкой лазарета. Кабинет лекаря был самым обыкновенным не очень большим кабинетом, который половину своего пространства терял только от кучи столов и пирамид из книг, которые на этих стола располагались. И целых три громадных книжных шкафа. Тут даже пахло пергаментом и чем-то ещё, что Лавей разгадал, только когда прижался носом к стеклу третьего шкафа, стоящего в углу, — лекарства. Ивеи хранил их здесь, наравне со своими книжками и исписанными тетрадками с сухими шершавыми листами. — Помогать мне, разумеется, — увлечённо перечитывая свежие записи, Ивеи сел за стол. — Тебе ведь не в первой, верно? Помогать лекарю. Лавей опасливо так на него покосился, точнее на его расслабленную и чуть сгорбленную спину, которой он совершенно не боялся поворачиваться к магически способному эльфёнку. — А вы откуда знаете? — Валлей упоминала. Не беспокойся, Лавей, — заверяющим тоном начал Ивеи. — Твоё «наказание» продлиться недолго, вплоть до возвращения принцессы Валлей и принца Леголаса. Как говориться, чтобы всё по-честному было. — Он отложил книги и, развернувшись, очень пристально посмотрел на эльфёнка, но тот был не настроен смущаться или прятать взгляд. Лавей в любимой светло-рыжей мантии (он даже в свои белые одежды вернулся, чтобы вновь ощутить дух Мальдолла) был похож на цыплёнка, который уже мог больно клевать. — Я хочу кое в чём разобраться, Лавей, — тихо и серьёзно, но Лавей стал на шаг дальше, — и надеюсь, что ты поможешь мне. Речь идёт не только о моём — не стану скрывать — любопытстве, речь о жизни принцессы Валлей. Вы же друзья, не так ли? Я уверен, что да. — Что вам нужно? — настороженно двинулся к нему Лавей, замер около высокой табуретки и взобрался на неё. — Ты тоже был в плену у Скальды Грозной. Какая она? По личику Лавея пробежала мрачная тень. Он не собирался говорить об этом, потому что мысли об этом влекли за собой вереницу мыслей ещё менее приятных — о якобы родстве с ведьмой, о матери, о Гирисе… — Сильная. — Как ты считаешь, сильнее, чем ты? Лавей очень сильно нахмурился. Однако Ивеи не издевался, напротив, ждал терпеливо ответа. — Не знаю. — Отчего? Разве ты не колдуешь? — Колдую. — Ну так что? Сильнее она тебя? — Да. Лекарь подался вперёд. — Она сильнее даже с учётом того, что ты только развиваешься? — Зачем вам это?! — Хочу понять, насколько опасна угроза, — и он снова отклонился, — Лавей, в бреду принцесса Валлей не один раз упомянула про то, что ты нужен Скальде Грозной. Ты знаешь, почему? — Нет, — соврал он с ходу, даже не дрогнув. — А должен бы. Мне так или иначе придётся обо всём сообщить Владыке Трандуилу. Да, Лавей, придётся. И поверь мне: Владыка не станет подвергать своё королевство опасности, потому он скорее отдаст тебя этой ведьме, если причина… Так скажем, беречь тебя, не окажется весомее. Лавей соскочил с табуретки так, что та с чугунным грохотом перевернулась. — Отдать?! Меня?! Да не знаю я, почему нужен ей! А бредни Валлей — только бредни! М-меня нельзя отдавать! — он сильно разнервничался, даже рукава мять стал. Проницательный Ивеи, о чьей на самом деле невероятной проницательности знали не все, мгновенно понял многое. Он решил завернуть с другой стороны: — Многое ли ты знаешь о лекаре Мальдолла? О Гирисе, если я не ошибаюсь. Ещё не отошедший от паники, которой поддался так глупо и по-детски, Лавей дико Ивеи оглядел, мол, ещё дальше копать решили?! — Немного! — А о том, что он выходец из древнего народа, который давно сгинул? Знал? — Что ещё за народ? — уж о ком, о ком, а о Гирисе плохое Лавей выслушивать намерен не был. — Ничего не знаю. — Так называемые иллеронимы. Твой наставник ведь владеет магией? Неужели ты никогда не задумывался, почему? — Он просто такой же колдун, как я, вот и всё! — Лавей покраснел от злости и слова у него вырывались порывистые и громкие. Ивеи тихо покачал головой. Пазл в его собственной голове начинал собираться, и он опасался попасть мимо правды и совсем оттолкнуть от себя этого на самом деле беспокойного эльфёнка-волшебника. Случись такое — и всё, истина ускользнёт снова и надолго. — Нет, Лавей. Поверь мне, это… — А почему я должен вам верить?! — возмутился он, вскинув руки, и книги на столах опасно зашевелились. Самообладание Ивеи впервые дало трещину — он опасливо покосился на своё добро. Впрочем, Лавей тотчас спохватился и, часто дыша, взялся за голову. — Простите, — сипло, глухо. Лавей слышал, как лекарь поднялся со своего места, и сжался, не открывая глаз. В голове гудело. Наверное, всё-таки рвались из него все тайны, до которых пытались добраться, но он не был готов делиться ими. Не с этим эльфом. Лавей вообще не знал, с кем можно этими тайнами и личными страхами поделиться. Его родная душа, которой он безоговорочно доверял, осталась в Мальдолле, не пожелала быть с ним и здесь, на чужой земле. Ивеи невесомо коснулся ладонью белокурой макушки. Лавей вздохнул, громко, будто долго держал воздух в себе, а затем плечи его расслабились, и пришедший в себя эльфёнок поднял голову. Лекарь, чужой лекарь, совсем не тот, которого он хотел перед собой видеть, тепло глядел на него. — Так уж и быть. Я не стану мучить тебя. Ивеи собрался отойти и очень удивился, когда чужие по-девчачьему тонкие пальцы схватились за его мантию. — Ведьма что-то говорила про Кристалл. Я думаю, что это Кристалл Дня. Он хранится в сокровищнице Мальдолла. Было два таких Кристалла. Один я разбил. — Почему ты считаешь, что это он? — тронутый откровением, на которое Лавей всё-таки пошёл, Ивеи даже присел перед ним. — Я слышал о таких Кристаллах. Неужели король Мранур обладал ими? — это действительно потрясло и кое-что прояснило. — Да. Это странные камни. — Лавей хмурился, смотря в сторону, на раскрытые тетрадки, но перед глазами у него блестели эти безобразные камни, которые никогда не выглядели, как драгоценность. — Я соскрёб с одного грань. И случилось… — он покривился, припомнив не особо весёлое «приключение», на которое нарвался в лице той каменной статуи, — сучилось, что этот порошок, освев на гранитной статуе, о-оживил её… К удивлению Лавея, Ивеи не стал выглядеть так, будто не поверил. Напротив, озадачился, поднялся и снова вернулся за стол. — Так ты говоришь, что ведьме нужен этот Кристалл? Голос у него очень изменился, сел. — Я такого не говорил, — осёкся Лавей. Ивеи не ответил. Многое, очень многое прояснилось для него. На первых порах этого даже хватит. — Лавей, будь добр — подай мне книгу с зелёным корешком. Она во втором шкафу слева от тебя. Лекарь задумчиво, когда залегла напряжённая морщина между его бровей, подпёр подбородок. Кряхтя, Лавей выудил тяжеленный фолиант, опустил его перед Ивеи и, когда замелькали перед носом первые страницы, тоже принялся разглядывать письмена и картинки. Хорошо, что Ивеи не прогнал и в дальнейшем даже что-то объяснял.***
Перестук копыт — по дороге мчится целый отряд, вздымая клубы пыли, которая оседает на близко растущих кустах и деревьях. Эльфы встрепенулись, и Валлей не заметила, как тяжёлая штора сползла с колен. Принцесса поднялась так же резко, как подскочило в груди её собственное сердце. Потому что впереди всего отряда был он. Тот, о разговоре с котором она мечтала со дня отъезда. Валлей, ни на миг не отрывая от Трандуила взгляда, пробилась к нему через радостный лихолеский народ, ибо мальдолльский всё же решил остаться слегка в стороне. — Почему вы задержались? Это её вопрос? Она не осознала его, а Трандуил услышал. Валлей словно бы отвыкла от силы холодного, безупречно-отстранённого выражения его глаз, ибо прогретое солнечным теплом тело ощутило кусающий спину холодок. Трандуил не ответил, отвернулся, словно в рабочем костюме Валлей не принцесса, а значит с ответом на её расспросы можно не торопиться. Странно, но Валлей совсем не почувствовала себя задетой. Напротив, она поняла, что терпеливо будет ждать часа, когда Трандуил будет свободен, когда она сможет урвать минуту его такого драгоценного времени. Когда Трандуил пропал из поля зрения, увлечённый разговором с каким-то эльфом, Валлей тоже пришлось вернуться к порядком поднадоевшей шторе. Плавно вонзая иглу в ткань, принцесса попутно наблюдала, как уводят в стойла коней прибывшего отряда и вслед за ними гордо вышагивающего королевского лося. А ведь Трандуил приехал без всякой мантии, в тёмно-зелёном костюме с узорами, которые на его груди, спине и манжетах вышили сложным узором из золотистых нитей. Валлей не побоялась бы назвать этот его костюм… рабочим? Почти рабочим. Поражённая какой-то мыслью, принцесса замерла. Сильно захотелось, чтобы Владыка не торопился с возвращением обратно. Со шторами было покончено. Эльфийки, сбавившие обороты в разговорах, утомлённо потягивающиеся, перешли на одеяла, пододеяльники и простыни, и Валлей перешла вместе с ними. Её тоже сковывала усталость, движения становились медленными и даже ленивыми, а пальцы давно болели (всё-таки пару раз вонзила она в них иглу) и не слушались. Ровно до того момента, пока Валлей не заметила Трандуила, очередной раз подняв голову к небу. Владыка сделал три шага в сопровождении всё того же эльфа, который «украл» его на разговор, а после уже в одиночестве скрылся за одним из недавно отстроенных домов. Валлей ощутила готовность подскочить тотчас. Что-то быстро сказав эльфийкам, подхватив одеяло, с которым работала, нитки и иглу, Валлей почти бегом, минуя ребятню, ринулась к тому же дому. Ещё не дойдя, она сразу же услышала отчётливый стук топора по дереву. Поражённая предположением, Валлей, как воришка, выглянула из-за косяка. Действительно — Трандуил работал топором. Колол толстое бревно на одинаковые по длине бревнышки. Красивого костюма и след простыл: Владыка был в самых обыкновенных тёмных рубашке и штанах, на которые Валлей вдоволь насмотрелась за все дни на тех же Леголасе и Нраймиле. Однако в отличие от них Трандуил был… Прежним. Именно прежним, тем самым венценосным эльфом, который в коридорах своего дворца шелестел роскошными мантиями. Одежда простого смертного его никак не изменила, не добавила в его облик ничего противоестественного. Разве что рубашка на Владыке сидела чересчур свободно, а Валлей привыкла видеть, как в камзолах руки его обтянуты, как плотно держится пояс. Он даже волосы не собрал, но они, как заколдованные, и не думали мешать ему. — Вы так и собираетесь весь рабочий вечер простоять там? Валлей выронила одеяло, когда в очередной раз лезвие топора чётко приземлилось в одно и то же место, а затем наткнулась на взгляд Трандуила. Владыка опёрся на топор и, ожидая, молчал. — Доброго вечера, — не нашла никаких других слов Валлей. — С этого и стоило начинать, — едва заметный смешок в голосе. — Доброго вечера, Валлей. — И полноценный приветственный кивок. Валлей пришлось ответно склонить голову. Ну вот, когда час разговора настал, она потеряла все слова. Как ребёнок, забывший единственные буквы, которые сумел выучить. — Можем ли мы поговорить? — не было смысла долго уходить от темы. — Разве разговоры нельзя отложить до возвращения во дворец? — тон его мгновенно стал пресекающим. — Работы не ждут. — Мы не виделись семь дней! — несдержанно высказалась Валлей. — Для вас это долго, принцесса? — насмешливо и удивлённо. У Валлей отпало всякое желание говорить дальше. Да, семь дней в её случае — долго, непозволительно долго. И он это прекрасно знал. — Долго. Почему вы не пустили Лавея с нами? — неважно, она продолжит говорить. Трандуил взялся за топор, замахиваясь. На удар дерево ответило глухом вздохом. Валлей подкатила к стенке дома одно из уже отсечённых брёвнышек, уселась на него, взялась за одеяло и иглу, но всё равно упрямо поглядывала на Трандуила из-за сведённых бровей. И так долго было — его замах и стук, её петля и стежок. А на языке вертелись все вопросы разом, но Валлей догадывалась — начни она говорить и снова всё позабудется или спросится не теми словами и не так. — Владыка, — Валлей не очень часто — почти никогда — не произносила этого слова, и это возымело свой эффект — на краткий миг, но Трандуил уделил ей внимание. — Я не пустил Лавея с вами по одной простой причине: он колдун. Валлей всё равно не догадалась. Зато хорошо вспомнила мешки с зерном и то, как Лавей быстренько волшебством расправился с ними. Так неужели опрометчивые слова эльфёнка оказались истинными, и Трандуил действительно в тот день стоял в окне и всё видел?! — Где ваш браслет? — внезапный вопрос, Валлей растерянно уставилась на руку. Браслет она сняла по утру — он мешался в работе. — Я приказал вам не снимать его. Замах так, что звенит воздух, и резкий удар. Очередное брёвнышко покатилось в сторону. — И без него со мной всё в порядке. Я надену его вечером. — Если вы и сами будете безответственно относиться к своей жизни, то другие и подавно перестанут беспокоиться за вас. Обжигающе-предупреждающий взгляд от него, и Валлей прячет свой собственный взгляд. «Другие» это явно сам Трандуил. Неужто он прямо так беспокоится? Ну да, не хочет ведь чужой народ под опеку брать. Валлей даже головой встряхнула, прогоняя такие мысли, которые — на горьком опыте уже знала — не вели ни к чему хорошему, а только к иссушающему душу гневу. — Так почему вы задержались? Казалось, что слишком долгое молчание вновь вернёт Трандуила в состояние нежелания разговаривать вовсе. — Это не является вашим делом, принцесса. Со стороны кажется, что покорно сносящее удары дерево ему интереснее, чем она. Валлей, призывая себя к терпению, отложила одеяло и устало уставилась на Владыку в упор. — А что является моим делом? Я беспокоилась, что случилось нечто такое… Как появление Скальды Грозной, к примеру. — Если Скальда Грозная решит появиться, об этом узнают все и сразу. — А если она появится, — игла окончательно перестала слушаться, но, уколов палец, Валлей этого не заметила. — Вы справитесь? Трандуил выпрямился, отставляя топор, и влажная рубашка отлепилась от его груди. Девчонка решила насмехнуться? Нет, сидит серьёзная и даже… Неужто снова — то самое чувство, с которым он в её глазах уже столкнулся? Как раз тогда, когда он повёл Лилэль за собой, когда открыто показал, что пользуется знаниями этой эльфийки. Волнение. Валлей испытывала волнение, глядя на него — только сейчас стало заметно — утомлёнными, и далеко не от физической работы, глазами, в которых собралась тень, исказив их природный цвет. Это — секунда, за которую происходит странное: в голове мгновенно сложились меткие слова, которыми нужно было осадить девчонку, ибо… ибо она не смела смотреть на него, на Владыку Эрин-Гален, столь красноречиво, столь беззастенчиво… И Трандуил приготовился озвучить их, но Валлей тихим мрачным голосом произнесла таинственные слова: — Эрин-Гален кажется диким. Но на самом деле безопаснее этого места на несколько миль вокруг не сыскать… Верно? Владыка оставался невозмутимым. Не моргал. Почти не дышал. Валлей испытывающе продолжила: — Не мои слова. — Неужели? — как тогда, в трапезном зале. — Но ведь всё обманчиво. Что если Скальда Грозная найдёт брешь в защите Эрин-Гален? Принцесса ничего не поняла, не заметила, только услышала, как звякнул упавший топор, а в следующий миг Трандуил возвышался над ней, и на лице у него читался гнев. — Никогда этого не будет. Слова, что я сказал вам той ночью, истинны. — Так всё же это были вы, — Валлей понурила голову, тихонько улыбаясь. — А… Лилэль. Вы и правда послали её следить за нами? Ответ Трандуила шокировал Валлей, и она приложила много усилий, чтобы ничем не выдать своего испуга: — Нет. Доверенным лицом была не она. Принцесса незаметно прижалась к стене, прикрывая лицо рукой. На секунду. Когда подняла голову, поняла, что больше спрашивать сил не имеет. Не сегодня. — Верните браслет на руку, — требовательно посоветовал Владыка. — Бледное лицо и запавшие глаза нисколько не красят такую девушку, как вы. Есть то, что я хотел бы вам сообщить, однако, с этим можно повременить. — Нет-нет! — слабо, потому что действительно готовилась просто свалиться на месте, запротестовала Валлей и даже что-то отдалённо похожее на улыбку выдавила. Улыбку мученика. — Я и сейчас могу выслушать! — Нет, не можете. Вовремя он руку выставил, в которую она вцепилась, ибо, отходя от стены, неуклюже наступила на деревяшку, и та лихо выскочила из-под ступни. — Вы обещаете? — уходя, с надеждой обернулась Валлей. — Что всё расскажете? Это очень важно, вы ведь понимаете. — Острожнее, Валлей, — зычно донёсся голос Владыки за секунду до того, как неосмотрительная принцесса спиной столкнулась с проходящим мимо эльфом. — Ох, простите меня!.. Вла!.. Трандуил снова скрылся за домом. Валлей, чувства в которой словно бы переродились и стали светлее, радостно и облегчённо улыбнулась.