***
Девушка озадаченно посмотрела на стоявшего возле ворот деревни юношу. Его устремлённые вперёд глаза, в которых читались ненависть и решимость, его серьёзное лицо и натянутое, как тетива лука, тело – всё это в нём пугало бедняжку. Но она по-прежнему оставалась стоять в стороне, не могла позволить себе подойти к нему и успокоить. – Сю... Он обернулся к ней, будто решил запечатлеть в последний раз её мягкие черты лица, её глубокие и такие полюбившиеся со временем глаза. Ветер зазывающе игрался с её локонами, но он держался. Должен был ограничить её от той боли, что ждала его впереди. Парень был уверен, что предатели вернутся, уничтожат всё, что он так сильно любит. Они поступили точно так же с его родителями, не пощадив даже мать. – Ты – дочь главы деревни. Мэйли, на тебе лежит огромная ответственность за дальнейшую судьбу поселения. Я же должен следовать своему пути, который мне следует пройти в одиночку. У меня никогда не будет времени на тебя. Невыносимой болью отдалось в груди, но он зажмурился, прикусив губу, чтобы хоть как-то успокоиться. Если сейчас проявит слабину, если позволит ей последовать за ним, то никогда не сможет простить. Простить себя, простить предателей. Он почувствовал себя ещё большим мерзавцем, когда услышал первый всхлип. Никогда... никогда прежде он не доводил её до слёз. Ноги готовы были сорваться с места, отвести своего обладателя к ней. Однако разум отчётливо твердил идти вперёд. И он поддался его гласу. – Прощай... – проговорил он и еле слышно добавил: – Моя маленькая глупышка. Он рванул прочь от деревни, подгоняемый знакомым тёплым ветерком, что совсем недавно резвился у неё в волосах. Девушка припала к земле, вытянув вперёд руку, определённо понимая, что не остановит его таким способом, зная наперёд, что он может никогда не вернуться... Отступники... Несколько дней назад они жестоко расправились с его родителями, напав ночью на поселение ниндзя. Но его не было там, когда он, возможно, был нужен. Не было, потому что незадолго до этого он отправился на миссию, которая позволила ему улучшить свои навыки. Не было, благодаря чему он сейчас жив, и Мэйли была благодарна судьбе за это. Однако сейчас, когда он так усиленно отдалялся от неё, когда она не знала, что ей нужно делать дальше, хотелось кричать так, чтобы он услышал, чтобы он вернулся к ней и больше никогда не убегал. Спрятавшись в лесу, девушка зарыдала, обхватив ноги и прижимая их крепко-крепко. Раньше они никогда не расставались на долгий период, никогда прежде он не пытался отдалиться от неё. Она посмотрела на стоящее перед ней дерево. Странно... Раньше на этом самом месте определённо располагалось широколиственное прекрасное растение, ветви которого ниспадали и прикрывали её от неожиданных посетителей. Тогда Мэйли поняла, что это совершенно иная полянка. Всхлипы постепенно стали сходить на нет, а страх укрепляться в её душе, образуя в горле неприятно вставший ком. Перед ней расположилась небольшая по высоте колонна, к ней сверху примыкала каменная табличка, явно содержащая важную надпись. «Изменники навсегда исчезнут со страниц времени, когда последний из них постигнет истину». Девушка стёрла последние крупицы слёз и ещё раз перечитала написанное. – «... последний из них...» – пролепетала она и непонимающе вскинула брови. – О чём же гласили их заветы? И что значит «постигнет истину»?***
Джоумонг мчался со всех ног, огибая незамысловатые коридоры небольшого амбарчика. Сердце учащённо билось о рёбра то ли от бега, то ли от недавнего озарения. – Мастер Тобэ... мы должны... остановиться! Тобэ изучающе посмотрел на подчинённого, приподняв бровь. Глаза последнего испуганно бегали от одной части комнаты до другой, будто не могли уловить главаря. Он понимал, что снова напортачил. Снова испортил один из лучших планов Тобэ. Парень выпрямился и с шумом выдохнул оставшийся в лёгких воздух, запуская туда новую свежую порцию. – Мы должны поговорить, Тобэ. Это насчёт вашего плана. Отступник кивнул и незамедлительно вышел из помещения, при этом захватив с собой слегка удивлённого Шамана. Никто из них будто не заметил испуганного взгляда девушки, которая только что получила небольшой свёрточек с новыми вещами. Она обнаружила в нём платье такого же красного цвета, как и её туника, выполненное в традиционном китайском стиле и содержащее вырез, начинающийся от самого бедра. Пукка пристально посмотрела на прекрасное изделие и отложила нежданный подарок. Сердце ей подсказывало, что она поступает неправильно, что что-то не так. Девушка забыла важную часть своей жизни, позабыла что-то главное, что всегда двигало ею. Но даже мерно выстукивающий привычный ритм орган не мог объяснить, что с ней произошло. Неужели, ей в самом деле нравился всегда Тобэ? Но именно это сохранилось в её памяти. Она старалась припомнить какие-либо романтические встречи, какие-либо намёки с его стороны. Но ничего... Единственное, что сохранилось, это их поцелуй. Он был не первый для неё, и уж точно не желанный, хотя совершенно противоположные чувства она должна была испытывать в тот момент. Может быть, у неё никогда и не было к нему чувств?.. Шаман грустно улыбнулся, когда заметил округлившиеся глаза брюнета. Он был шокирован, но в совершенно ином смысле этого слова. Уголки губ медленно поползли вверх, образуя подобие коварной улыбки, от которой Джоумонгу стало не по себе. Он положил руку на плечо главаря и заглянул ему в глаза, в которых читались ликование и гордость. Да, ему определённо пришлась эта идея по душе. – Получается, когда я окончательно разобью его сердце, он умрёт? – не веря до конца в сказанные слова, прошептал Тобэ. – Вы верно всё поняли... Но как же Пукка? – испуганно, как бы вторя ему, шёпотом проговорил подчинённый. – Они были связаны с самого начала. Думаю, Пукка смогла давно понять это, но до Гару долго доходило. – Он прочистил горло и нарочито неторопливо произнёс: – Если умрёт ваш давний враг, то погибнет и ни в чём не повинная девушка. Вы этого всегда хотели? Тобэ повременил с ответом, опустив взгляд в книгу с заклинаниями. Разве не этого он всегда желал? Одолеть своего врага любыми способами, заставить его страдать, как страдал он после каждой проваленной миссии, после каждого проигранного спарринга. – Да, ты прав. – Полный решимости взгляд заставил Шамана нервно прикусить губу, попятившись назад. – Именно этого я всегда добивался, мой давний друг. Он будто позабыл, что в его руках находится не только жизнь Гару, но и жизнь маленькой брюнетки, которая сейчас, находясь в комнате, придавалась воспоминаниям. Теперь Тобэ был уверен, что сможет навсегда разобраться с Гару. – Но это убьёт их обоих! – крикнул из последних сил Шаман, наивно полагая, что у него получится вразумить отступника. – Почему наш план должен был зайти так далеко?.. В груди кольнуло, и Тобэ неосознанно приложил к ней руку. Его сердце давно умерло, оставив на своём месте заросли паутины и зияющую дыру, увеличивающуюся с каждым прожитым днём. Убьёт... Это убьёт его – Гару, а значит, его месть сможет совершиться. – Мы незамедлительно идём в Го-Ронг вместе с Пуккой. Интересно, что сделает против этого Гару? Наполненный злобой смех прозвучал в комнате, заглушая непонятно откуда взявшуюся совесть.