We're all mad here

      Это признание для него было хуже смертного приговора. Оно было страшнее самой изощренной пытки. Оно мучило его, сжигало изнутри, заставляло ненавидеть самого себя, понимание того, что он оказался способен на эту обыденную человеческую слабость, медленно сводило его с ума. Он старался не попадаться на глаза этой девчонке. Он боялся, что если еще раз окажется рядом с ней, то выдаст себя. Совершит очередную глупость. Однако он сам угодил в поставленную им же ловушку. Он наконец-то понял, чего ему так не хватало. Ее общества. И теперь ему было невыносимо проходить мимо ее двери, стараясь не поддаться искушению и не повернуть ручку. Иногда ему казалось, что еще пара минут, и он ворвется в ее комнату, схватит ее за руку и за волосы и, обязательно прошипев проклятия в ее адрес, поцелует ее, швырнет на кровать и, не обращая внимания на ругательства и удивленные возгласы, разорвет одежду на ее теле и резко войдет в нее, упиваясь ее стонами, которые она безуспешно будет пытаться подавить… Каждый раз, когда он думал об этом, он начинал резко вертеть головой, будто отгоняя от себя назойливых мух. Он не знал, как ему быть дальше. Впервые в жизни у Джокера не было никакого плана на будущее. Ему никогда не была характерна растерянность, но теперь это для него чуть ли не привычное состояние. Иногда он часами беспокойно ходил по комнате, в которой стоял рояль, туда-сюда, кидая взгляды на инструмент — источник (или свидетель) особо ярких воспоминаний. Когда он уставал от бесконечной ходьбы, то ложился на диван, стеклянным взглядом смотря в потолок. В его больную голову больше не приходили никакие планы или идеи, она была занята лишь одной мыслью. Мыслью о Харли Квинн. Порой ему становилось так невыносимо, что он в отчаянии подходил к двери, уже не скрывая от себя того, что надеется на то, что она сейчас придет, абсолютно плюя на все его запреты, засмеется во все горло и кинется ему на шею, выводя его из себя подобным поведением. Но она не появлялась.       Девчонка решила поступить оригинальнее. Однажды утром она прислала ему смс-ку: «Мне нужна твоя помощь. Я в ванной на шестом этаже. Вопрос жизни и смерти»       Надо ли говорить, как его это взбесило? Чтобы он пошел туда к ней? Да ни за что в жизни! Быть у нее на побегушках он решительно отказывается. И зачем ей вообще помощь там, где помогать особенно не в чем? Что ей тогда нужно от него? Или это такой недвусмысленный намек? Если последнее предположение верно, то его это выведет из себя куда сильнее. Да как она смеет? Кто у кого кукла, а кто кукловод? Но он рассуждал так, уже направляясь на шестой этаж. Он сам не заметил, как ноги донесли его до лифта. В этот момент его рассудок будто бы не принимал никаких решений. Он не заметил, как дошел до нужной комнаты. Он несказанно удивился, очнувшись от своих мыслей, когда увидел, что он как-то оказался там, хотя думал о том, что не позволит себе быть марионеткой в руках этой наглой девчонки. Но он уже поворачивал ручку.       Харли Квинн не заметила, как он вошел. Она была слишком занята ванной, наполненной водой и душистой пеной. Ему стоило огромных усилий не утопить ее там же. Зачем она вообще его позвала?! Вот в чем ей нужна помощь?! Если она сейчас скажет, что ей нужно потереть спинку, он ее точно задушит. Он захлопнул дверь с такой силой, что плитка на стенах задрожала. — Ты совсем обнаглела, да? — прорычал он. Девушка с улыбкой повернулась к нему. — А в чем дело? — невинно спросила она, хлопая глазками. — Я тебе не мальчик на побегушках, чтобы бегать за тобой по первому твоему зову! — Однако ты пришел, — ее улыбка стала еще шире. Его левое веко начало нервно дергаться. — Говори, чего надо, — едва выговорил он, стуча зубами от гнева. — А…подай то полотенце, — Харли Квинн небрежно махнула рукой в сторону крючка, на котором оно и висело. Джокер застыл на мгновение. — И это то, зачем ты звала меня?! — руки его задрожали, а сам он тратил колоссальные усилия, чтобы сдержать свой гнев. — Это вопрос жизни и смерти?! Ты…ты… — Ну, вообще-то да, — девушка недовольно сжала губы. — Оно слишком далеко, я не дотянусь. — А ты не пробовала оторвать свою задницу, встать и взять его?! — Ну…тогда я замерзну. Что ж, надо было сразу позвать Чарли, он тут недалеко, — она вдруг коварно улыбнулась. Эта фраза подействовала на Джокера как красная тряпка для быка. Он схватил полотенце и, трясясь от злости, медленно подошел к девушке. — И чтоб больше не смела так делать, — прошипел он, протягивая его. — Я не шучу, ты знаешь. Иначе я тебя…       Харли Квинн вдруг расхохоталась и, схватив его за руку, рывком толкнула в ванную. — Не думала, что ты так легко поведешься на это, — сказала она, продолжая дико смеяться. Джокер, отплевываясь от пены, в ярости поглядел на нее. — Ты…да я тебя голыми руками прикончу! — прохрипел он, вскакивая на ноги и, вытащив нож из кармана, кидаясь на нее, целясь в горло.       Харли Квинн, все так же хохоча, внезапно выпрямилась во весь рост, перехватывая его руку на лету. — Ну, попробуй, — ласково произнесла она.       Он уже хотел было выкрутить ее запястье, но взгляд его скользнул по ее телу. Рука его сама отшвырнула нож в сторону. Он уже и забыл, что хотел убить девчонку пару секунд назад. У него сейчас в голове было лишь одно желание. Он рывком подтянул ее к себе и закрыл ей рот требовательным поцелуем. Она сама напросилась. Сбежать у нее не получится, пусть получает то, чего она столь упорно добивалась. Ласки и нежностей от него она может не ждать. Он заставит ее пожалеть о том, что она вообще позвала его сюда. В мгновение ока он скинул с себя одежду и, не дав девушке опомниться, закрутил ей руки за спину и развернул ее лицом к стенке ванны. Удивительно, но она смеялась. Она хохотала как помешанная! Он заставит ее замолчать. Его пальцы сомкнулись на ее горле. Веселья у нее, кажется, только прибавилось. «Тебе смешно, да? — рычал он ей в ухо. — Смешно? Здесь имею право смеяться лишь я. Ровно как и командовать ситуацией. Я вышибу из тебя всю ту чушь, что ты себе накрутила в голове. Я. Тебе. Не. Игрушка. Поняла меня? — она тихонько вскрикнула, когда он резко вошел в нее. — Ты поняла меня?! Поняла, я спрашиваю?!» «Поняла, поняла, — простонала она. — Ты чего такой нервный? — она издала смешок. — Не нервничай так» «Ах, тебе все еще смешно? — проговорил он. — Ну, я и не таких заставлял молчать, — он продолжал держать ее за горло, а движения его стали еще более резкими. Девушке уже было не до смеха, ему пришлось одной рукой зажать ей рот, чтобы ее не услышало все здание. — Тебя мама не учила вести себя тихо? Мне что, вырвать у тебя язык?» «Мне так нравится, когда ты строишь из себя маньяка», — вдруг произнесла она. После неожиданно вырвалась из его цепкой хватки и, развернувшись к нему, толкнула его. Он упал на дно ванны, расплескав воду во все стороны. Его это разозлило не на шутку. «Ты совсем страх потеряла?» — прорычал он. Однако Харли Квинн лишь хитро улыбнулась. Она не позволила ему кричать на нее дальше. «Тихо, тихо, — она приложила палец к его губам. — Я же говорю, ты сегодня какой-то нервный. Ты должен сбросить напряжение». «Ты чего это задумала?» — Джокер прищурил взгляд, но договорить ему опять не дали. Девушка ловко закрыла ему рот поцелуем. Однако после она отстранилась от него и начала опускаться ниже, под воду. Он вначале не совсем понял, чего она хочет, но потом его перестало волновать что-либо. Боже, что она творила своими губами и своим языком! Он часто заставлял проституток делать нечто подобное, но сейчас он испытывал совсем другие ощущения. Такого у него еще не было. Его дыхание стало прерывистым. Он схватился дрожащими руками за бортики ванны. Вся злость на девчонку резко куда-то испарилась. Ему сейчас хотелось лишь одного: чтобы она не останавливалась. Он не мог более сдерживаться, из его горла вырывались хриплые стоны. Он чувствовал, что он уже на пределе. Однако девушка вдруг вынырнула, все так же улыбаясь. Он сердито посмотрел на нее, полагая, что в этом и заключался ее план: довести его до крайней точки, а затем резко прекратить и наслаждаться его мучениями. Но она вдруг хмыкнула и села на него сверху, начиная ритмически двигаться, постепенно ускоряясь. Он уже сам закрыл ей рот поцелуем, чтобы не дать волю своим эмоциям. Пара минут, и он откинулся на спинку ванны. Девушка, хрипло усмехнувшись, отстранилась от него с довольным выражением лица. — Думаешь, ты один тут можешь контролировать ситуацию? — хихикнула она, накрывая свое тело полотенцем. — Вы, мужчины, всегда так высокомерны, что забываете, на что может быть способна женщина.       Она, похлопав его по плечу, расхохоталась и танцующей походкой вышла из комнаты. Джокер на трясущихся ногах вылез из ванной. Что это, черт возьми, только что было?! Как, как она смогла сотворить с ним такое?! Это не получалось ни у одной проститутки, а эта девчонка сделала это! Как?! Как она сумела взять ситуацию полностью под свой контроль и заставила испытать его такие ощущения?! Он прекрасно осознавал, что-то, что только что произошло, не вылетит у него из головы, и он будет жаждать продолжения. «Я ее…ненавижу» «Что-то не похоже, друг мой. Никак не могу понять, кто из вас двоих был громче» «Заткнись!»

***

      Я чувствовала, что что-то в нем изменилось. Что наша жизнь уже не станет прежней. Это ощущение висело в воздухе, и мне становилось как-то не по себе. Кажется, он начал избегать меня. Возможно ли такое? Но факт есть факт: после того, что случилось между нами в ванной, он не позволял мне находиться с ним наедине дольше десяти минут. Это одновременно и льстило, и огорчало. Чаще всего Джокер сидел в своей комнате, погруженный в свои мысли, в эти моменты его не стоило беспокоить. В один из таких дней я, заскучав в одиночестве, решила поискать моих любимых товарищей по команде, по которым я тоже безумно тосковала. Мистер Джей почему-то не отводил меня к ним и не позволял им приближаться ко мне. Наугад я направилась на технический этаж и оказалась права: они действительно были там. Чарли, как обычно, копался в так обожаемых им компьютерах, Билл подавал ему нужные инструменты. — Мальчики! — радостно крикнула я в дверях. Они, резко повернувшись, захохотали и помчались навстречу мне. Я стиснула их в объятиях. — Я так рада вас видеть! — Мы уж думали, тебе крышка, — невесело хмыкнул Билл. — Да. Никто не ожидал, что босс вообще решит спасать тебя. Целых два раза. Ты явно что-то с ним сделала, — сказал Чарли, улыбаясь. Но на последней фразе он вдруг затих, будто сболтнул лишнего. От меня это не укрылось. Я тотчас же помрачнела. — Чарли, что случилось? — тихо спросила я. Он долгое время молчал, бледнея все больше. Билл тоже притих, его глаза бегали по комнате в поисках поддержки. — Все в порядке, — наконец, ответил Чарльз. — У нас тут просто…было неспокойно. Но сейчас все пойдет как надо.       Он помолчал еще немного, после чего развернулся и зашагал к компьютеру. Меня не могла не удивить их реакция. Я направилась к ним с твердым намерением разузнать все, о чем умолчал Джокер. Но Чарли не просто было оторвать от любимого дела. А с Биллом всегда разговаривать было бесполезно: до него с трудом доходят длинные предложения. Никто из них не хотел вступать в беседу, они отвечали односложными фразами. Я уже не знала, как их заставить поговорить со мной. Но вдруг мой взгляд упал на руку Чарли. Я тотчас же вскочила со своего места. — Что с тобой стряслось?! — закричала я, указывая на его увечье. Он, побледнев как мел, медленно повернулся ко мне. — Это так…ерунда, — проговорил он. — Ты же знаешь нашего босса и как он страшен в гневе… — Это он с тобой сделал?! — я прижала руки ко рту. — За что?!       Он долго молчал перед тем, как ответить: — Мы немного…повздорили. С кем не бывает. Это пустяки. Я по крайней мере выгляжу лучше, чем Том.       Его глаза неожиданно расширились от ужаса. Он опять сказал что-то лишнее. Билл пытался остановить его, тряся головой, но было уже поздно. — А что случилось с Томом? — медленно проговорила я. Чарли тяжело вздохнул. Я тогда резко ударила по столу. Я не дам ему молчать. — Говори! Джокер и его покалечил?! — Успокойся, — сказал Чарльз тихо. — Босс не трогал беднягу Тома. Он сейчас в больнице. Навести его, и он тебе все расскажет. А для меня потеря мизинца не так уж и страшна. У меня хотя бы остались остальные пальцы. Это пустяки. — Пустяки?! — вскричала я. — Он лишил тебя пальца! — Он же псих, Харли, — невесело усмехнулся Чарльз. — Психов лучше не злить. Ты по себе прекрасно знаешь. Не волнуйся за меня. Я же жив и цел. Более-менее цел. Так что беспокоиться не о чем. Лучше навести Тома, ему бы не помешала компания. Только постарайся, чтобы босс не узнал о твоем посещении, это может рассердить его.       Часом позже я уже стояла в дверях больницы. Ноги сами домчали меня, я не заметила, как оказалась там. Я не особо позаботилась о маскировке. Я просто собрала волосы в пучок, надела одежду попроще (проще джинс и кофты с кедами ничего быть не может) и не стала наносить макияж. Для пущей убедительности водрузила на нос очки. Видимо, люди так привыкли видеть меня яркой и экстравагантной, что никто и не подумал, что перед ними стоит Харли Квинн, включенная в список опаснейших преступников. Я вошла в холл и направилась к стойке регистрации. Что сказать, я не знала, поэтому решила спросить Алису. Однако мне не пришлось этого делать: она стояла возле кофейного аппарата, ожидая своего напитка. Я тотчас же подлетела к ней. — Алиса! — воскликнула я, позабыв о том, что мне надо вести себя спокойнее. Она вздрогнула и медленно развернулась ко мне. Я ужаснулась ее внешнему виду. Она была бледна как смерть, худая и осунувшаяся, под глазами виднелись синяки — признак долгих бессонных ночей, руки ее тряслись, когда она забрала чашку с кофе. Даже волосы ее, казалось, побелели. — Что ты здесь делаешь? — тихо спросила она, глядя не на меня, а в пол. — Я…я только узнала, что твой муж здесь, — проговорила я. — Мне не сказали, что с ним случилось, я только поняла, что с ним приключилось что-то…ужасное.       Алиса подняла на меня взгляд. — Тебе не сказали? — прохрипела она. В ее глазах показались нотки ненависти. Я отступила на шаг назад. — Это сделал он? — прошептала я, готовясь услышать худшее. Алиса вздохнула и покачала головой. — Нет…он ему в итоге жизнь спас. — Что?!       Джокер. Спас жизнь. Своему подчиненному. В голове не укладывается! — Да…- Алиса невесело усмехнулась. — В этом я могу благодарить тебя. Он сделал это только из-за тебя. И пострадал Том тоже из-за тебя, — улыбка на ее лице исчезла с такой скоростью, что у меня сердце невольно ушло в пятки. — Косвенно, конечно. Глупо тебя винить, ты же не знала, к чему может привести твое спасение, которое на тот момент не удалось, — она снова вздохнула. — Он пострадал от взрыва самолета. А что с ним сталось…сама увидишь.       Она, казалось, не могла больше говорить на эту тему. У нее на глаза навернулись слезы, и она резко замолчала. Я хотела положить ей руку на плечо, но она отстранилась и поманила меня за собой. Я шла на нетвердых ногах с ощущением странной тяжести в животе. Я уже не хотела видеть Тома. Я боялась того, что я увижу. У меня даже возникло желание бежать. Бежать, пока не поздно. Но мы уже подошли к палате. Алиса впустила меня первой. Я на миг зажмурила глаза. Когда я открыла их, то ахнула. Бедный…бедный Том! Мне стало трудно дышать. Комок подступил к горлу. Я медленно подошла к нему. Он спал. К нему были подведены множество трубочек, аппараты внимательно следили за сердцем, дыханием, давлением, количеством кислорода в крови. Но мой взгляд был прикован к другому. Вместо левой ноги у него был протез. И на руке не доставало нескольких пальцев. Я прижала руки ко рту, тихо плача. Тома разбудили мои всхлипы, он открыл глаза и, улыбнувшись мне, коснулся моего запястья. — Рад тебя видеть, — сказал он. Голос его звучал слабо, но очень искренне. — Прости…мне так жаль, — выговорила я, вытирая слезы. — Ну, перестань, — неожиданно строго произнес Том. — Я же жив. Остальное не важно. — Но ты посмотри на себя! — воскликнула я. — У тебя не было глаза, а теперь ты лишился ноги и пальцев на руке! Это ужасно! — Зато теперь я настоящий пират, — хмыкнул Том. — Харли, не беспокойся обо мне. Лучше подумай сейчас о себе, — он неожиданно сжал мою руку с такой силой, что я охнула. — Ты же в большой опасности, девочка моя. — Что? О чем ты говоришь? — я попыталась освободить запястье из его хватки, но безуспешно. — Ты же понимаешь, что он спас тебя не просто так. Джокер никогда ничего не делает просто так. И людей он до этого момента не спасал. Ты хоть понимаешь, во что ты вляпалась? Беги. Беги, пока не поздно. Пока он не осознал, зачем он это сделал. — Я не понимаю! — Харли, когда-нибудь до него дойдет, что ты нужна ему, и тогда он убьет тебя!       Я рассмеялась. — Ему никто не нужен. Он не способен на любовь. Он нуждается во мне только как в хорошей убийце и шлюхе, — невесело хмыкнула я.       Том покачал головой. — Он привязался к тебе, — тихо произнес он. — Это правда. Он с ума сходил, когда ты попала в тюрьму. Он был сам не свой.       Я не могла поверить ему до конца, но в глубине души я понимала, что он хотя бы частично говорит правду. — Так это же…хорошо, нет? — улыбнулась я, чувствуя, как внутри меня загорается огонек счастья. — Ты еще не поняла, что это за человек? Он считает недопустимым чувствовать какую-либо привязанность к живому существу. Он убьет тебя, Харли. — Я…не верю, что он может так сделать, — сказала я, начиная сердиться. — Он может избить меня до полусмерти, но на тот свет он меня не отправит никогда. Со мной ничего не случится. Поверь мне.       Тогда я не знала, что моя спокойная жизнь подходит к концу.